Fairborn Adventures

      13 февраля 1977 года              — Где, черт возьми, этот чертов ублюдок?              — Я не знаю, — Гарри пожал плечами, и откинулся на спинку своей огромной кровати с балдахином, высоко в общежитии шестого курса башни Гриффиндора: — Это ты обычно проводишь с ним всё свое время.              — Да, потому что ты бросил нас, в пользу того, чтобы весь день пялиться на задницу МакКиннон, — проговорил Сириус, вскочил с кровати и ещё раз проверив свои наручные часы: — И даже не пытайся отрицать это!              — Не буду, нет смысла, — Гарри усмехнулся, и заложил обе руки за голову: — Тем не менее, я не могу не уловить слабые нотки зависти в твоих обвинениях, Бродяга. Надеюсь, ты не засматриваешься на мою девушку?              — Шут! — Сириус закатил глаза и пробурчал что-то под нос, что прозвучало подозрительно похоже на: — Как будто я один.              Шагая взад-вперед по половицам от входа к своей кровати, мальчик застонал от разочарования:              — Мне плевать, в какую кашу Джеймс, вляпался на этот раз. Мы не будем срывать очередной урок. Ты добился неплохих успехов, но пора переходить на новый уровень.              — Кроме того, если мы подождем еще пять минут, у тебя, вероятно, начнется ломка из-за разлуки с твоей «партнершей по тренировкам»… — хмыкнул Сириус.              — Я готов, — Гарри кивнул: — Что мы попробуем на этот раз?              Блэк размышлял над этим вопросом несколько секунд:              — Тебе уже удалось несколько частичных превращений, самое большое — всю руку, от пальцев до плеча, верно?              Гарри кивнул:              — Конечности — самое простое, так как представить себе изменения не так сложно, и можно даже активно наблюдать за трансформацией, контролируя мелкие ошибки.              — Теперь ты говоришь почти как Эванс, — Сириус усмехнулся. Когда он протянул правую руку, кожа под рукавом его школьной формы стала черной и мохнатой. Его пальцы превратились в лапу, а ногти — в острые когти: — Но по сути ты прав.              Он с ухмылкой изменил свою трансфигурацию:              — Попробуй трансформировать одну ногу. Это все еще конечность, однако, из-за большей разницы в размерах и анатомии, это все же немного сложнее, чем крыло.              — Хорошо, — Гарри кивнул и сделал глубокий вдох, и приподнялся на краю кровати: — Давай попробуем.              Он стряхнул с себя ботинки и носки, натянув штанину выше колена. Затем он свесил обе ноги через край и сосредоточился на левой ноге, представляя себе желаемые изменения как можно более детально.              Очень медленно пигменты его кожи менялись от бледного к черному. Вся голень уменьшилась в длину до тех пор, пока почти что перестала выглядывать с брюк. Вместо человеческой стопы с пятью пальцами черная кожа разделилась на четыре сегмента которые заканчивались острыми, сверкающими когтями.              — Отлично, Гарри! — подбодрил Сириус, когда изменения остались даже после того, как Гарри подвигал ногой, и рассмотрел её под разными углами: — Это уже огромный прогресс!              — Поиск своего внутреннего зверя, для меня…              Внезапно дверь в их комнаты распахнулась:              — Что я пропустил?              Гарри поднял голову и увидел Джеймса, стоящего в проеме входа, с пунцово-красным румянцем на щеках, и с более, чем обычно, растрёпанными волосами. Его отец выглядел так, будто только что пробежал марафон, на лбу блестел тонкий слой пота, который он вытирал одной рукой.              — Где, черт возьми, ты был, приятель? — набросился на него Сириус: — Ты знаешь, как трудно увести Гарри от МакКиннон, а когда нам это наконец удается, тебя нет?              — Мне жаль… — пробормотал Джеймс. Уголок его губ растянулся в ухмылке: — У меня просто были… дела.              «Может ли это быть совпадение?»              — Ну, выкладывай уже. Что она сказала? — с любопытством спросил Гарри.              — Что ты имеешь в виду? — Джеймс попытался изобразить растерянность, но у него это не получилось.              Гарри широко ухмыльнулся:              — Ты выглядишь так, будто только что пробежал милю. Сейчас пять часов. В субботу, это время, которое Лили обычно проводит в библиотеке за учебой. Завтра День святого Валентина и выходные в Хогсмиде… — Гарри бросил взгляд на Сириуса, который, наконец, понял, о чем идет речь.              — Ты спросил у неё? — Сириус радостно воскликнул и бросился обнимать своего лучшего друга, поднимая его с земли: — Ты хочешь сказать, что у тебя наконец-то появились яйца и ты спросил её?              — Отпусти меня! — Джеймс изо всех сил пытался освободиться, в результате чего Сириус ещё сильнее сжал его в объятиях.              — Ну, и что она сказала?!              Гарри с весельем наблюдал, как на лице его отца появилось мечтательное выражение:              — Она сказала да, ребята!              «Наконец-то!» Ликование Гарри было не таким заметным, по сравнению с Сириусом, который начал кружиться в каком-то странном победном танце.              — Как всё прошло? — с любопытством спросил Гарри: — Начнем с самого начала.              Джеймс уклонился от очередной попытки обнять его и сел на кровать:              — Ну, ты же знаешь, что мы с Лили уже несколько недель вместе изучаем Чары и Трансфигурацию, мы просто немного помогаем друг другу для сдачи экзаменов…              Гарри кивнул, призывая его продолжать.              — Я давно собирался спросить её, но не делал этого после того, как увидел, как она смотрит на всех других мальчиков, которые спрашивали её за последнюю неделю. Тем не менее, я знал, что она ещё никому не сказала «да», и я просто подумал, что, возможно, пришло время сделать шаг.              — Определенно!              — Ну, в какой-то момент она засмеялась, а вы, ребята, знаете, как искрятся ее глаза, когда она смеется… — Снова его выражение лица стало мечтательным, и было видно, как блуждают его мысли, пока Сириус не ударил его по голове: — Эй!              — Мерлин, продолжай, Сохатый!              — В любом случае, я только что достал розу, которую вырастил вместе со Спраут, ту, что будет цвести неделями, и спросил её, не хочет ли она быть моей парой на День Святого Валентина в Хогсмиде завтра.              — И она согласилась, вот так просто? — с недоверием спросил Сириус: — После всех тех проблем, через которые ты прошел, приглашая её на свидание в течение последних нескольких лет?              — Лили, может быть, и любит романтику, но она никогда не хотела никаких экстравагантных зрелищ, грандиозных фейерверков или костюмов, которые ходят за ней по всему замку и читают любовные стихи, — Джеймс озорно усмехнулся: — Она просто хотела, чтобы это было искренне.              «Наконец-то он это понял».              — Я очень горжусь тобой, Джеймс, — Гарри не мог не гордиться тем, что его план заставить родителей раньше времени обратить внимание друг на друга сработал. Марлин поздравила бы его за то, что он так хорошо сыграл Купидона.              — Спасибо, Гарри, — Его отец усмехнулся: — Думаю, твой грандиозный план в конце концов сработал.              — Сработал?! — со стоном спросил Сириус: — Это ужасное развитие событий для Мародеров и самый трагический день! Теперь два моих лучших друга с девушками и, вероятно, потеряют концентрацию на всем остальном!              Он вцепился в подол мантии Джеймса и неистово тряс его:              — Пожалуйста, пообещай мне, что ты не закончишь так же плохо, как Певерелл, Сохатый? Я могу потерять и тебя! А что, если Лунатик тоже заведет себе подружку, и мне придется провести остаток дней с Хвостом?              — Кстати, а где Питер? — с любопытством спросил Гарри.              — Понятия не имею, — Сириус пожал плечами: — Он попросил Карту и Мантию чуть раньше, сказав, что собирается проверить, не пропустили ли мы какие-то скрытые места в замке, которые только он может найти.              «Так скоро?»              Мрачное предчувствие пронеслось в голове Гарри, но он пока сдержал его. Тем не менее, в ближайшее время ему, вероятно, придется присматривать за Питером. Кто знает, как рано крыса начала устанавливать связи с Пожирателем смерти? Возможно, это произошло уже во время учебы в Хогвартсе.              — Ладно, давай покажем Джеймсу, что он упустил, и продолжим тренировки! — заговорил Сириус со своей обычной жизнерадостностью: — Если мы продолжим в том же духе, то ты сможешь полностью превратиться уже к концу учебного года!              — Спорим, я закончу раньше, чем вы, ребята, придумаете мне прозвище, — ухмыльнулся Гарри, наблюдая, как из-под кожи на его руке распускаются темные перья.              1 марта 1977 года              — Ты готов, Карлус? — Голос жены донёсся до него с соседней комнаты: — Я бы предпочла попасть туда немного раньше и поболтать с братом. Мы слишком давно не виделись.              — Дай мне ещё одну секунду, дорогая, — С тяжелым вздохом он коснулся своей палочкой камня, который служил центром защитных чар, и активировал несколько дополнительных барьеров над территорией и поместьем.              Это было то, что добавил его собственный отец, Уильям Поттер, во время последней войны. До сих пор в них не было необходимости. Однако сейчас Карлус всегда пользовался ими, когда он или Дорея покидали поместье.              — А вот и я, — Он присоединился к ожидающей его жене перед камином.              Дорея была одета в свой обычный наряд, в котором она сопровождала его на деловые встречи или в Визенгамот, — простые, но качественные мантии темных цветов.              Она протянула ему небольшую чашу с зеленым порошком и шагнула к камину, её теплые серые глаза сияли от восторга:              — Пойдем, я так рада снова увидеть Гарри.              Он сам взял горсть, и с усмешкой взглянул на жену:              — Тебе просто не терпится подразнить его и Марлин, не так ли?              — Чуть не забыла! — вскрикнула Дорея: — Она тоже будет там. Как захватывающе!              — Площадь Гриммо, №12! — просмеялся Карлус, наблюдая, как его жена бросила горсть порошка и исчезла в ярко-зеленом пламени.              «Будем надеяться, что мальчик наконец-то найдет для нас ответы». Карлус шагнул в камин и, повторив действия жены, вновь появился в знакомой гостиной поместья Блэков.              — Карлус! — Острые глаза шурина нашли его через плечо Дореи, которую он обнял в знак приветствия.              Это была довольно интимная и редкая сторона его личности, которую лорд Блэк обычно никогда не показывал на публике. Только самые близкие родственники видели в нем любящего главу семьи, а не безжалостного политика:              — Рад видеть вас снова на Гриммо.              — Действительно, прошло несколько лет, — Карлус подождал, пока его жена позволит брату разорвать объятия, а затем подошел к нему и крепко пожав ему руку и сохраняя зрительный контакт.              Он знал Арктуруса Блэка ещё со времен учебы в Хогвартсе, когда их распределили по разным факультетам. Тем не менее, они всегда относились друг к другу с уважением и избегали втягивания в детское соперничество факультетов и тому подобное.              Их отношения стали более напряженными, когда на седьмом курсе Карлус решил пригласить на свидание сестру этого человека. С этого момента ему стоило больших трудов убедить его в том, что он — лучший кандидат на то, чтобы просить руки Дореи, несмотря на очевидный конфликт между их взглядами на многие вопросы. Со времени последнего брака между их двумя семьями прошли столетия; их политические и отчасти моральные убеждения были просто слишком разными.              В конце концов, фортуна была благосклонна к нему, и Дорея стала следующей леди Поттер, поскольку даже Арктурусу пришлось признать, что идея выдать её замуж за представителя какого-либо менее значительной семьи была смехотворна. Отношения с шурином почти не изменились, разве что он стал чаще видеться с ним на светских раутах и семейных праздниках.              Их убеждения по-прежнему были слишком разными, и лишь совсем недавно оба лорда предприняли небольшие усилия для более тесного сотрудничества. И все же у Карлуса было ощущение, что к концу встречи новый политический альянс будет крепче, чем когда-либо прежде.              «Причина этого только появилась из ярко-зеленого пламени».              — Гарри там! — Дорея пронеслась мимо него и заключила слегка испуганного юношу в ласковые материнские объятия, чмокнув в каждую щеку.              — Здравствуй, Дорея, — Карлус наблюдал, как мальчик глубоко вздохнул и ещё несколько секунд держал объятия, прежде чем отпустить: — Рад снова видеть тебя.              — Я тоже, дитя мое, — Его жена погладила юношу по щеке, а её глаза критически оглядели его фигуру: — Ты даже выглядишь немного здоровее и счастливее, чем раньше. Может быть, причина в некой светловолосой даме? — Она подпрыгнула на каблуках и заглянула Гарри через плечо, ожидая, что дочь МакКиннонов появится прямо за ним.              — Не волнуйся, Марлин скоро присоединится к нам, и тогда ты сможешь дразнить нас сколько угодно, — Гарри рассмеялся и шагнул к нему.              — Спасибо, что пришёл, Карлус, — Молодой человек искренне кивнул и протянул руку.              — Конечно, сынок, — Лорд Поттер похлопал его по плечу: — Думаю, мы оба знаем, что ты всё ещё должен дать нам некоторые ответы.              — Вы получите их к концу собрания, — пообещал Гарри и повернулся к Арктурусу, чтобы вежливо поприветствовать последнего участника.              Однако внимание Карлуса было приковано к камину, который снова запылал зеленым пламенем, прежде чем из него элегантно вышла высокая, красивая молодая женщина. Марлин МакКиннон перекинула золотую косу через одно плечо и смахнула пепел со своей мантии, гордо подняв подбородок. От неё исходила уверенность, которая очень напомнила ему его собственную жену, когда Дорея была примерно в том же возрасте.              — Марлин, моя дорогая, я была так рада, когда узнала, что ты присоединишься к нам сегодня вечером, — Дорея бросилась к новоприбывшей, и широко раскинула руки.              Молодая МакКиннон ответила взаимностью на объятия его жены, как и её парень, и приятно улыбнулась:              — Я дала Гарри выбор: либо взять меня с собой, либо вообще не идти.              — Именно так это и делается, моя дорогая! — Его жена восторженно кивнула и разорвала объятия: — Иногда нам, ведьмам, просто приходится, что-то пообещать глупым волшебникам. Или пригрозить им определенными последствиями, — добавила Дорея с дразнящим подмигиванием, заставив молодую женщину покраснеть.              — Действительно, это обычно очень хорошо работает с Гарри… — прошептала Марлин, чтобы её парень не услышал, и ухмыльнулась ему.              Рассмеявшись, его жена жестом указала на других людей в комнате:              — Твой отец, вероятно, скоро присоединится к нам, моя дорогая. С моим мужем и братом ты, конечно, уже знакома.              — Добрый вечер, Карлус, — Небольшая улыбка заиграла на её красных губах, когда она сделала вежливый реверанс Лорду Поттеру: — Надеюсь, вы в добром здравии?              — Я в порядке, Марлин, и надеюсь, что ты тоже. Я также рад, что ты вспомнила наш разговор, моя дорогая, — Улыбаясь, он поднес руку блондинки к губам в знак приветствия: — И приятно слышать, что молодой Гарри хотя бы слушает одного из нас, даже если на него давят…              Пока Марлин присоединилась к своему парню, камин окрасился в зеленый в последний раз и показал последнего гостя на эту ночь.              Боль от потери второго сына всё ещё была видна на лице Альфреда МакКиннона, и казалось, что он постарел на несколько лет за последние два месяца. Тем не менее, от него исходила все та же внушительная аура, а его глаза были острее, чем когда-либо, когда они рассматривали других обитателей комнаты.              — Предлагаю подняться наверх, в мой кабинет, — сказал Арктурус, подождав минуту, пока МакКиннон поприветствует всех остальных, включая собственную дочь.              Они последовали за мужчиной через гостинную поместья Блэков, пока не вошли в ту самую комнату, где много лет назад Карлус просил руки Дореи.              Арктурус приказал эльфу принести несколько дополнительных стульев для этого случая и занял место за своим большим столом. Вскоре разговоры стихли, и все с ожиданием смотрели на Гарри, который уверенно встал.              — Прежде всего, я благодарю всех вас за то, что вы прибыли сюда по моей просьбе, и особенно лорда Блэка за то, что он позволил нам провести эту встречу на Площади Гриммо, — начал Гарри и посмотрел в каждого. — Я позвал вас сюда, чтобы обсудить и посоветоваться, как наши семьи могут сотрудничать с одной общей целью и что мы можем противопоставить нашему общему врагу.              Он сделал короткую паузу:              — Естественно, я говорю об угрозе Волдеморта и его Пожирателей смерти.              Карлус быстро огляделся по сторонам, заметив, как выражения лиц каждого присутствующего ожесточились, когда он услышал его слова. Челюсти были стиснуты, а костяшки пальцев сжаты, особенно у двух МакКиннонов.              — Однако прежде чем, я смогу начать, мне понадобится клятва секретности от каждого из вас, за исключением, конечно, тебя, — добавил Гарри, обращаясь к блондинке, стоявшей рядом с ним.              — Почему моя дочь вообще здесь, мистер Певерелл? — с вызовом спросил Альфред МакКиннон: — И почему вы освободили её от этой клятвы?              — Марлин здесь, потому что она гораздо больше для меня значит, чем несколько пунктов в нашем контракте, — Гарри улыбнулся ей, что заставило Дорею резко вздохнуть.              «Отлично, она, вероятно, будет говорить об этом в течение следующих нескольких недель».              Гарри продолжил, его взгляд был прикован к блондинке:              — Она больше, чем просто друг, который оказывает поддержку. И это больше, чем школьный роман между двумя подростками, который позволяет мне отвлечься. Ваша дочь, лорд МакКиннон, — мой партнер во всем, и в сегодняшней повестке дня нет ничего такого, чем бы я с ней ещё не поделился.              «Я знал, что они настроены серьезно, но не знал, что всё уже настолько серьезно…»              — Отлично, — Альфред МакКиннон хмыкнул, его глаза метались между дочерью и говорящим молодым человеком, хотя можно было легко заметить, что он ещё не полностью убежден: — Что включает эта клятва секретности?              — Только то, что всё, что я покажу и расскажу вам во время этой встречи, никогда не будет передано или обсуждено с кем-либо за пределами этой группы, — объяснил Гарри, оглядывая каждого человека в кабинете по очереди, чтобы узнать, нет ли у них вопросов или сомнений.              — Звучит приемлемо, — Его жена встала и достала палочку с пояса: — Я, Дорея Элладора Поттер, клянусь не делиться ничем, что Гарри Игнотус Певерелл расскажет и покажет мне сегодня вечером, да будет так!              Яркий белый свет вспыхнул от её палочки и осветил комнату. Гарри улыбнулся и выжидающе посмотрел на остальных присутствующих. Один за другим они вставали и произносили ту же клятву, пока все не поклялись хранить тайну.              — Спасибо, — Гарри кивнул и обратился сначала к Арктурусу: — Прежде всего, я должен рассказать вам, что действительно произошло в ночь нападения на поместье Боунсов.              «Вовремя». Карлус хмыкнул, но не стал перебивать Гарри.              — Как вы все знаете, я решил остаться снаружи на балконе и охранять вход, чтобы дать возможность остальным защитникам отступить внутрь.              — Глупый мальчишка! — прошептала Дорея Марлин, стараясь говорить достаточно громко, чтобы все слышали. Юная МакКиннон скорчила гримасу, похоже, она была не менее недовольна тем, какое её парень принял решение той ночью.              — Когда сработала защита и двери закрылись, я не смог убежать и был вынужден встретиться с нападавшими лицом к лицу.              — Как ты выжил, Гарри? — недоверчиво спросил Карлус: — Я размышлял над этим вопросом десятки ночей и так и не придумал сценарий, при котором Волдеморт позволил бы тебе выжить в дуэли с ним.              — Ты, конечно же, прав. Я бы не выжил в дуэли с Темным Лордом, — заявил Гарри, в его зеленых глазах мелькнуло раздражение: — Однако в ту ночь я сражался не с ним. Волдеморт хотел испытать меня и заставил меня скрестить палочки с одним из его последователей, Антонином Долоховым. Который в результате мертв.              «Он убил мастера дуэлей?»              Три Лорда и Дорея несколько секунд смотрели на молодого волшебника в недоумении, прежде чем из угла раздался смех. Карлус повернулся и увидел Альфреда МакКиннона, который качал головой, держась за живот.              — Гарри не лжет, отец! — горячо высказалась Марлин, в защиту своего парня: — Он говорит тебе правду!              — Ты хочешь, чтобы я поверил, что шестнадцатилетний подросток смог победить чемпиона мира по дуэлям, который славится тем, что не проявляет милосердия к своим противникам, убив нескольких из них? — Голубые глаза МакКиннона ожесточились: — Я наблюдал за твоей дуэлью против наследника Малфоя, и никто не станет отрицать, что у тебя есть некоторый талант, Певерелл. Однако, по сравнению с Антонином Долоховым, это все равно, что предсказать победу группы магглорожденных первокурсников над «Пушками Педдл»!              — Я не давал вам повода сомневаться во мне, сэр, — Певерелл оставался на удивление спокойным, и взглянул на Акрутуруса: — Полагаю, ваш эльф сумел забрать то, о чем я просил?              — Да, — Арктурус медленно кивнул: — И после этого у нас с Кричером состоялся очень интересный разговор о твоей магии, — К этому времени Лорд Блэк наблюдал за Гарри как ястреб: — Я предлагаю найти способ обсудить это в ближайшее время, потому что ты должен мне объяснение.              — И почему же, Арк? — Дорея нахмурилась и посмотрела на мальчика: — Что происходит Гарри?              — Позже, пожалуйста, — со вздохом ответил Певерелл: — Если вы будете так добры, лорд Блэк?              Шурин Карлуса кивнул и взмахнул своей палочкой. Потайная дверь открылась, и из нее одна за другой вылетели две каменные ёмкости, подлетев к столу Арктуруса.              Карлус знал, что Блэки были одной из немногих семей во всей Британии, владевших Омутом Памяти, но ему было любопытнее, откуда вторая, которая выглядела значительно новее. Просьба Гарри к Арктурусу прозвучала в его голове.              — Ты купил Омут Памяти? — обратился Карлус к Гарри, и приподнял бровь.              — Несомненно, это одно из моих лучших вложений на сегодняшний день, — Молодой волшебник обменялся знающей улыбкой с девушкой рядом с ним и поднес кончик своей палочки к виску: — Я поделюсь с вами воспоминаниями. Если вам нужна клятва, вы получите её после просмотра.              Это было то, чего Карлус ждал последние два месяца. Воспоминание об этом событии. «Наконец-то хоть какие-то ответы».              Серебристая субстанция прилипла к дереву, когда Гарри отделил её от его виска. Он позволил ей зависнуть в воздухе, а затем начертил палочкой сложный узор, слегка взмахнул в конце. Вещество разделилось пополам, и полетели в Омуты Памяти.              — Марлин уже несколько раз смотрела его вместе со мной, — Гарри остался стоять перед своим креслом: — Нам нет необходимости смотреть его снова. Мы подождем вашего возвращения.              Карлус молча взял жену за руку и направился к Омуту Гарри, наблюдая за тем, как серебристое воспоминание клубится на поверхности. Рядом с Поттерами лорд Блэк и лорд МакКиннон тоже встали и склонились над другим Омутом Памяти.              Он последний раз взглянул на жену, на лице которой появилось любопытство, после чего глубоко вздохнул и погрузил голову под мерцающую поверхность.              Через полчаса Карлус вернулся в кабинет Арктуруса, и тяжело дышал. Он опустился в кресло, чувствуя сильное желание успокоить хотя бы часть своих чувств после невероятных событий, свидетелем которых он только что стал.              «Это было невероятно».              Пальцы Дореи вцепились в его мантию, как в спасательный круг, пока она терла уголки глаз и вытирала нос носовым платком. Ни один из них не произнес ни слова, а просто смотрели на мальчика, который стал им близок, как сын.              Через несколько секунд Арктурус и лорд МакКиннон вышли из своих Омутов, и были одинаково шокированы, но в случае лорда Блэка в его серых глазах сверкали гнев и мрачная решимость.              — Ну что ж, кому-нибудь нужна клятва? — просто сказал Гарри, не в силах сдержать смешок, сорвавшийся с его губ, за что получил от своей девушки резкий удар локтем.              Каждый из них покачал головой. Они не сомневались в том, что видели, но у всех был один и тот же вопрос. Первой его высказала Дорея:              — Как, Гарри?              Темные тени, говорящие об утрате, боли и печали, которые не должен испытывать ни один шестнадцатилетний подросток, мелькнули в глубине изумрудно-зеленых глаз. Он глубоко вздохнул:              — Часы, дни и месяцы тренировок. Становиться сильнее стало почти навязчивой идеей…              — Ты можешь создавать и даже управлять Адским пламенем… — с благоговением произнес Карлус: — Я сам никогда не осмеливался связываться с ним, опасаясь последствий, если что-то пойдет не так. Это заклинание может иметь тяжелые последствия и для твоей личности…              Предупреждение осталось в комнате, его уловили всё остальные.              — Потребовалось много месяцев, пока я не установил некоторый контроль над ним, — Гарри объяснил осторожно: — Даже сейчас это остается битвой воли и намерения; так будет всегда.              — Ты хорошо справился, Певерелл… — подхватил Арктурус: — Ты убил этого русского ублюдка и ещё нескольких трусов, если я не ошибаюсь. Это, конечно, объясняет несчастные лица, которые я видел на заседаниях Визенгамота в течение нескольких недель после нападения.              Все посмотрели на лорда МакКиннона, он был единственным, кто еще ничего не сказал. Его острые голубые глаза нашли Гарри:              — Мне следовало бы знать лучше, чем снова недооценивать и сомневаться в тебе, Певерелл. Я приношу свои извинения. Думаю, на этот раз я усвою урок и больше никогда не повторю его.              — Спасибо, сэр, — Гарри искренне кивнул, в то время как блондинка рядом с ним продвинулась рядом с ним, радуясь тому, что её отец и парень достигли соглашения.              — Хотя у меня есть вопрос, — Лорд МакКиннон снова заговорил: — Почему он тебя не узнал? Я полагаю, что ты похож на своих покойных родителей как, наверное, и все в этой комнате.              — Я… — Гарри осторожно кивнул, позволяя мужчине продолжить.              — Ну, в мире волшебников сыновья обычно похожи на своих отцов, особенно среди чистокровных. Я бы ожидал, что Темный Лорд узнает твое лицо, твою фамилию или, по крайней мере, использует смерть твоих родителей в качестве психологической атаки.              «Значит, лорд МакКиннон ещё не знает, что он полукровка».              Гарри помолчал несколько секунд, прежде чем осторожно ответить ответить:              — Том Риддл убил много людей за годы своего восхождения к власти. Мои родители были двумя из сотен волшебников и ведьм. Возможно, он забыл о них, хотя я никогда этого не узнаю.              МакКиннон, казалось, был удовлетворен ответом, но у Карлуса было ощущение, что Гарри чего-то не договаривал. Конечно, такую фамилию, как Певерелл, нельзя просто так забыть.              — Теперь вы все убедились, что Волдеморт лично заинтересован во мне, — Гарри снова огляделся вокруг: — И слышали его угрозу отобрать у меня всё, ибо только тогда я смогу полностью реализовать свой потенциал.              Он почувствовал, как пальцы Дореи сжались вокруг его собственных, и почти болезненно впились в кожу.              — Этого никогда не случится, — Зеленые глаза мальчика стали твердыми, как сталь, и угрожающе сверкнули: — Поэтому я хотел бы обсудить с вами возможность дополнительной защиты.              — Защитные чары Площади Гриммо десятилетиями не были нарушены! — прошипел Арктурус: — И их не прорвет какой-нибудь трусливый полукровка!              — Я прекрасно понимаю, что здешние чары очень грозные… — терпеливо вздохнул Гарри: — …но готов поспорить, что лорд Боунс предполагал то же самое о защите вокруг своего поместья. Мы не должны рисковать! Волдеморт на данный момент, возможно, самый сильный волшебник на планете. Если он захочет найти путь в дом волшебников, он его найдет, особенно сейчас, когда в его рядах служит человек, который может рассказать ему обо всем.              «Беллатриса Лестрейндж». Карлус тоже узнал её голос в воспоминаниях.              — Беллатриса больше не дочь моей семьи! Она будет изгнана с гобелена, как только закончится эта встреча! — Арктурус в ярости хлопнул кулаком по столу: — Как она посмела отвернуться от нас, принять участие в этой трусости и даже напасть на собственную семью!              — В любом случае… — Гарри прервал тираду лорда Блэка: — Есть одна часть магии, которую даже Волдеморт не сможет обойти, по крайней мере, напрямую.              Когда все они с любопытством посмотрели на него, он продолжил.              — С вашего разрешения я хотел бы наложить на ваши дома чары Фиделиуса и сделать каждого из вас хранителем тайны. Таким образом, только те, с кем вы поделились этими знаниями, смогут найти ваши поместья.              — Иронично… — сухо усмехнулся МакКиннон, когда все остальные оправились от шока, вызванного тем, что шестнадцатилетний подросток предложил наложить одно из самых сложных заклинаний в истории волшебства: — Час назад я бы оспорил ваше заявление и выставил бы себя дураком, но с тех пор я чему-то, да научился.              — После смерти моего сына я вынашивал идею разорвать все отношения между нашими семьями, Певерелл. Наблюдая за этим воспоминанием и зная теперь, что моя дочь станет одной из главных целей этого безумца, я ещё больше поддерживаю это решение.              Он поднял руку, когда глаза его дочери опасно вспыхнули, и она открыла рот в знак протеста, и вцепилась в руку Гарри:              — Однако к настоящему моменту моя семья уже слишком вовлечена в этот хаос. Мой сын поклялся отомстить. Вы все знаете, что он — аврор, и дал понять, что скорее умрет, чем займется другой профессией после того, когда нападения, подобные тому, что произошло с Боунсами, могут стать более частыми. Моя единственная дочь слишком привязана к вам. Если я не могу убедить свою семью сохранять нейтралитет, то я, по крайней мере, сделаю все, что в моих силах, чтобы обеспечить им максимальную безопасность, — после чего кивнул. — Я с радостью приму твое предложение, Гарри.              — Спасибо, сэр, — Мальчик казался глубоко тронутым, и ласково сжал руку блондинки, когда Марлин наклонилась ближе: — Давайте тогда обсудим, что ещё мы можем сделать для борьбы с этой угрозой вместе, особенно в политическом плане…