Fairborn Adventures

      1 сентября 1977 года              За окном проносились последние признаки цивилизации, свидетельствующие о том, что они уже оставили Лондон далеко позади и держат путь на север. Она откинула в сторону локон длинных рыжих волос, наблюдая за отражением золотой буквы «Г», приколотой к её школьной форме на груди.              — Тебе это идет гораздо больше, чем мне.              Она обернулась и увидела Джеймса, который смотрел на неё со своей фирменной ухмылкой, запустив одну руку в свои волосы.              — Я думаю, что ты выглядишь очень привлекательно с этим, — Лили хихикнула, сделала шаг ближе к нему и чмокнула в щеку: — Я точно знаю, что из тебя получится очень хороший староста.              — Очень надеюсь, — пробормотал Джеймс себе под нос: — Я избегал руководство школы в течение шести удивительных лет. Я не могу отделаться от мысли, что все это — часть какого-то тщательно продуманного розыгрыша, затеянного Дамблдором, чтобы отомстить мне. Этот год будет ужасным!              — Ты опять слишком драматизируешь, Джеймс, — Лили закатила глаза, перебирая несколько пергаментов с последними заметками к предстоящему собранию: — Этот год будет полезен для тебя; это будет новый опыт.              — Новый опыт, говоришь… — Джеймс почесал подбородок. А озорной блеск, который Лили узнала за последние несколько месяцев знакомства с ним, появился в его карих глазах: — Возможно, я неправильно смотрю на вещи…              — Джеймс, ты знаешь, что я не это имела в виду…              — Возможно, в эти дни у меня меньше времени, но, следовательно, теперь, когда я тот, кто должен ловить людей, совершающих розыгрыши, будет ещё легче выйти сухим из воды… Подумай о возможностях!              — Я не позволю тебе злоупотреблять своим положением, Джеймс, — Лили повернулась на месте, и обвиняюще указала пальцем на своего парня и начала угрожающе постукивать ногой по полу: — От тебя не будет никаких розыгрышей, пока мы дежурим.              — Ладно, ладно, — Джеймс поднял руки вверх, как он обычно делал всякий раз, когда Лили смотрела на него вот так: — Никаких розыгрышей во время дежурства, я понял, Лили.              — Я серьезно, Джеймс, — она прищурила глаза, стараясь смотреть на него как можно пристальнее: — Ты будешь вести себя хорошо!              — Я всё ещё Мародер… — он одарил её своей самой обезоруживающей ухмылкой, положив руки на её бедра, чтобы мягко притянуть ближе: — Но я обещаю, что в этом году розыгрышей будет немного меньше.              — Хорошо… — Лили хотела ответить, но была застигнута врасплох, когда он вдруг наклонился и нежно поцеловал.              Она не стала сопротивляться, а просто разорвала поцелуй через несколько секунд, привстав на цыпочки, чтобы заглянуть ему через плечо:              — Джеймс, остальные могут быть здесь в любой момент…              — Тогда у нас есть ещё немного времени, — беззаботно ответил её парень, даже не посмотрев на часы. Он притянул её к себе и поцеловал ещё более страстно, чем раньше.              — Хорошо, но только несколько секунд! — она таяла в его объятьях, обвив руками его шею, а одной рукой перебирая его волосы.              — Мерлин, Лили, ты сводишь меня с ума, — хрипло сказал Джеймс: — Я не хочу никогда прекращать целовать тебя.              — Но… Но мы же должны… — Лили пыталась отдышаться, всякий раз, когда Джеймс давал ей небольшую передышку: — подавать хороший пример!              — Для этого тебе нужно будет больше практики… — хихикнул кто-то у двери.              Вскрикнув, Лили разорвала поцелуй и обернулась, уже чувствуя, как румянец заливает её щеки.              Марлин МакКиннон, уже одетая в школьную форму, стояла у входа в купе старост и с веселым взглядом смотрела на них:              — Прошу прощения за вторжение… — она перебросила длинную золотистую косу через одно плечо и шагнула внутрь. — Я стучала несколько раз, но никто не ответил. Наверное, я была права, полагая, что вы двое заняты…              — Да, и ты испортила момент, — усмехнулся Джеймс, и сел на лавку. Как раз вовремя, чтобы избежать пощечины, которую хотела дать ему Лили.              — У вас было два месяца, чтобы узнать друг друга поближе в Поттер-Мэноре, — фыркнула Марлин. А её пальцы погрузились в мантию, чтобы достать золотой значок старосты. После чего прикрепила его на грудь: — Возможно, вам следовало лучше использовать то время, которое у вас было.              — О, как вы с Гарри, да? — застонал Джеймс: — Едва ли проходила неделя, чтобы не слышались «какие-то» звуки из комнаты Гарри. Не говоря уже о тех случаях, когда ты поздно приходила на завтрак, выглядя невероятно свежо…              — Джеймс! — резко вмешалась Лили, борясь с очередным румянцем.              — Мне так жаль, — пожала плечами Марлин, хотя на её губах всё ещё была усмешка: — Большую часть ночи мы действительно применяем заглушающие чары. Иногда это трудно вспомнить в самый разгар событий, как вы должны уже понять…              — Ну, да… То есть нет…              Глаза Джеймса и Лили нашли друг друга; и теперь они оба неистово покраснели.              — О, — Марлин подняла бровь, и с широкой улыбкой посмотрела на них: — Что ж, не буду на вас давить, так что не торопите события. Потратьте столько времени, сколько вам нужно.              «Тебе легко сказать».              Лили нервно прикусила нижнюю губу, избегая взгляда Джеймса. Она прекрасно знала, что Гарри и Марлин уже давно переступили этот порог. Джеймс был прав, говоря, что они даже не скрывали это.              «Но я бы хотела подождать ещё немного», Лили быстро подавила смятение, которое она испытывала всякий раз, когда Джеймс прикасался к ней: «В конце концов, так будет лучше».              — У вас с Гарри одинаковая самодовольная ухмылка каждый раз, когда вы нам это говорите, — проворчал Джеймс: — Я скучаю по тем временам, когда мне не приходилось видеть это каждое утро, например, когда вы уехали в отпуск или в те несколько дней, когда…              Лили мгновенно посмотрела на него и покачала головой.              — Прости, — пробормотал Джеймс, помрачнев, когда понял свою ошибку: — Я… я не хотел…              — Не беспокойся об этом, — к удивлению Лили, Марлин не ответила так резко, как можно было ожидать от девушки Гарри. На самом деле, её улыбка, казалось, стала только ярче: — Нам с Гарри нужны были эти несколько дней, чтобы решить некоторые… вопросы, — из глубины ее ледяных глаз появился яркий блеск: — Теперь, однако, всё в порядке, как никогда раньше.              — Да, мы поняли, — пробормотал Джеймс: — Трудно было не заметить укусы, которые ты на нем оставила.              — Ну, — самодовольно ухмыльнулась Марлин, которая определенно не испытывала ни малейшего сожаления по этому поводу. — Видишь ли…              Но, прежде чем блондинка успела что-то сказать, двери в купе снова открылись, и другие старосты начали заходить внутрь.              Джеймс встал со своего места на скамейке и направился к Лили. Девушка Гарри в очередной раз удивила Лили, решив тоже подойти к ним, вместо того чтобы подождать кого-то из своих соседей.              Конечно, Лили не была дурой и заметила изменения в поведении блондинки за последние несколько дней. На самом деле, изменения начались с тех пор, как они с Гарри поссорились. Если до ссоры поведение и язык тела Марлин становились все более и более враждебными по отношению к Лили, то теперь все было совершенно наоборот. Это было похоже на щелчок выключателя.              Лили понятия не имела, чем именно это вызвано, но эта новая версия определенно нравилась ей больше, чем чистокровная принцесса, которая, несмотря на отсутствие явного фанатизма, всегда очень опекала Гарри, особенно когда он проводил время с ней.              Рыжая скрыла улыбку.              Какие бы чувства Лили ни питала к Гарри, они не были романтическими и не должны были давать такой ведьме, как Марлин МакКиннон, повода для беспокойства. Она была безумно красива, и Гарри был влюблен в неё с того момента, как впервые увидел.              Лили знала, что Гарри занимает особое место в её сердце, не такое, как все друзья Джеймса и даже её. Она не могла объяснить это, но ей всегда казалось, что она должна была знать Гарри всю свою жизнь. На самом деле, она знала о нем очень мало, но из-за того, как он относился к ней и как они общались…              Её мысли были прерваны, когда Джеймс легонько толкнул её в бок. Она подняла голову и встретилась с ожидающими взглядами двух десятков старост. Большинство её сверстников либо глазели на Лили и Марлин, либо с любопытством изучали Джеймса, так как не видели его здесь раньше, либо хмурились, заметив золотой значок главной старосты девочек на груди Лили.              — Добро пожаловать, — Лили прочистила горло и приглашающе улыбнулась всем присутствующим: — Мы надеемся, что у всех вас были приятные каникулы. Позвольте мне быстро представиться, особенно нашим новым старостам, — Лили жестом показала между собой и Джеймсом: — Как большинство из вас знает, это Джеймс Поттер из Гриффиндора. В этом году он будет работать вместе со мной в качестве главного старосты. Итак, я предлагаю…              — Это смешно, почему Поттер вообще здесь? Он никогда не был старостой, — сделав глубокий вдох, Лили медленно повернулась к месту, где заняли позицию шесть Слизеринцев. На секунду она ожидала увидеть Северуса, своего первого в жизни друга, но вместо этого встретила холодный взгляд Елены Розье: — И почему выбрали тебя, ты же гря…              — Я советую тебе подумать дважды, прежде чем произнести следующее слово, — прежде чем Лили или даже Джеймс успели ответить, Марлин сделала упреждающий шаг вперед: — И если ты бы проверила это, то уже должна знать, что это не первый случай, когда главный староста был выбран не из числа существующих старост.              Слизеринка настороженно смотрела на тускло светящийся кончик палочки светловолосой ведьмы. Только дурак стал бы связываться с Марлин МакКиннон, не только из-за репутации, которую она себе создала, но и из-за того, с кем она встречалась в данный момент.              «И все же некоторым Змеям не хватает самосохранения».              — Это просто вопиющий фаворитизм со стороны директора школы, — пожаловался Эмиль Нотт, один из новых старост пятого курса Слизерина: — Эта школа действительно превращается в дерьмо. Я знал, что Дамблдор — идиот, но чтобы выбрать грязнокровку…              — Можешь повторить это ещё раз? — сердито прошипел Джеймс.              — Не надо! — Лили протянула обе руки, положив их на палочки Джеймса и Марлин. Она мягко надавила, пока они не опустили их, хотя гнев не покидал их глаз, особенно блондинки.              — Разве вы не видите, что это именно то, чего они хотят? — Лили покачала головой, и холодно усмехнулся: — Чтобы мы прибегали к насилию, когда они просто раздражают нас мелкими оскорблениями.              Она снова повернулась к слизеринцам, прекрасно зная, что те, кто высказался, также пользуются поддержкой некоторых рейвенкловцев, хаффлпаффцев и, возможно, даже гриффиндорцев в купе:              — Если у вас есть проблемы с назначением меня или Джеймса, то я могу предложить вам два варианта, мисс Розье и мистер Нотт. Вы можете либо оставить свои значки у нас и покинуть это купе, тем самым отказаться от своей должности, либо вы можете попытаться подать официальную жалобу своему декану или профессору МакГонагалл.              — О, мы обязательно это сделаем! Профессор Слизнорт никогда бы этого не одобрил, — покачал головой Джеймс Уилкенс, и фыркнул от отвращения: — Он нас выслушает.              — Что ж, желаю вам удачи, — Лили улыбнулась, ибо прекрасно понимала, что именно профессор зелий предложил её на эту должность: — Но до тех пор, пока вы носите эти значки, вы будете подчиняться нашим с Джеймсом указаниям. Сейчас я прошу вас заткнуться и дать мне продолжить. Если вы этого не сделаете, то попрошу вас уйти.              Слизеринцы уставились на неё, а некоторые из них выругались.              — Спасибо, — Лили наклонила голову: — Давайте вкратце разъясним нашим новым старостам ответственность и обязанности. После этого я поделюсь с вами расписанием патрулирования поезда. Мы с Джеймсом останемся в купе до конца поездки, так что не стесняйтесь обращаться к нам, если у вас возникнут вопросы. Джеймс, если ты не против…              Она послала небольшую ухмылку своему парню, который быстро прочистил горло:              — Конечно, спасибо, Лили. Теперь… Быть старостой — это честь и привилегия, но, как и любая привилегия, она сопровождается определенным набором обязанностей…              Большой зал, Хогвартс              — СЛИЗЕРИН! — воскликнула Распределяющая шляпа на весь Большой зал.              Альбус присоединился к вежливым аплодисментам, которые довольно быстро стихли, и продолжались только на столе змей. Он наблюдал, как Игрейна Уорингтон, спотыкаясь, прошла к крайней левой стороне, где с облегчением вздохнула, и заняла место рядом со своим старшим братом и кузеном.              — Добро пожаловать! — Альбус встал и раскинул руки: — Рад видеть как новых, так и старых студентов. Мы искренне надеемся, что у вас были приятные летние каникулы, и вы с таким же нетерпением, как и наши сотрудники, ждете возвращения в школу. Хогвартс — это замок, не похожий ни на один другой, и он стал домом для бесчисленных юных ведьм и волшебников, которые сидели на этих самых скамейках в течение сотен лет…              Он окинул взглядом зал, встречая слегка нетерпеливые взгляды, которые всегда встречал после долгой поездки на поезде:              — Прежде чем вы отведаете изысканную стряпню наших дорогих домовых эльфов, позвольте мне представить вам нового сотрудника. Как многие из вас помнят, профессор Блетчли уволился в конце прошлого года. Несмотря на все мои усилия, я не смог убедить его вернуться…              Он сделал паузу на несколько секунд, а его голубые глаза блеснули, когда он подмигнул случайному студенту, который с трудом сдерживал смеха:              — Тем более я рад представить вам наше последнее пополнение, профессора Доркас Медоуз!              Вежливые аплодисменты эхом разнеслись по освещенному свечами залу, когда Альбус отвесил небольшой поклон и жестом указал направо. Доркас встала, и расправила все складки на своей черной мантии и поправляя остроконечную черную шляпу. Темноволосая ведьма любезно улыбнулась и так же опустила голову в приветствии студентам.              — Профессор Медоуз — мой старый друг, с которым я познакомился во время повышения квалификации в магическом университете Каира. До того, как она приняла мое предложение преподавать Защиту от темных искусств в Хогвартсе, она была ассистентом профессора в Бернском университете в Швейцарии, — радостно пояснил Альбус.              Уголком глаза Альбус вдруг уловил блеск в глазах одной студентки. Марлин МакКиннон подняла голову, и с любопытством перевела взгляд на нового профессора.              — Там она проводила исследования Темных искусств, преодолевая возникающий разрыв между нашим современным определением этих искусств и почти забытыми древними знаниями о них, — продолжал Альбус, изо всех сил стараясь не сводить глаз с рейвенкловки и в то же время позволяя своему взгляду блуждать по столу Гриффиндора: — Я убежден, что её уроки легко привлекут внимание любого из вас. Давайте поприветствуем профессора Медоуз и пожелаем ей удачи!              На этот раз аплодисменты были гораздо более восторженными, возможно, потому что Альбус также упомянул, что у этой женщины действительно есть квалификация для преподавания на такой должности, в отличие от некоторых её предшественников.              — Спасибо за добрые слова, Альбус, — глаза Доркас весело блуждали по разнообразию блюд, которые словно из воздуха материализовались на столе персонала: — Приятно вернуться в Хогвартс после стольких лет.              — Для нас большая честь увидеть тебя здесь, — директор поднял свой кубок для тоста: — В такие времена, как сейчас, очень трудно найти квалифицированного преподавателя на эту должность. Твое согласие стало настоящим благословением.              — Действительно, мы живем в интересные времена, — одобрительно хмыкнула Доркас: — Есть ли какие-нибудь изменения в Хогвартсе, о которых я должна знать?              Минерва и Филиус взяли на себя труд проинформировать Доркас о последних изменениях в персонале или правилах, предоставив Альбусу возможность ещё раз окинуть взглядом учеников. Настроение в Большом зале, казалось, немного отличалось от того, каким оно было в прошлые годы; на лицах многих студентов, особенно старших, можно было заметить следы облегчения.              «Ну, это вряд ли может быть сюрпризом».              Политический климат за пределами Хогвартса за лето стал более напряженным. В Визенгамоте консервативная фракция делала всё возможное, чтобы привлечь к себе членов различных партий во время каждого собрания.              Одновременно с этим за последние два месяца при загадочных обстоятельствах исчезло несколько человек. Среди них были самые разные люди — от простых владельцев магазинов в Косом Переулке и в Хогсмиде до сотрудников различных отделов министерства, занимающих высокие посты.              В этих, казалось бы, случайных исчезновениях трудно было увидеть какую-то закономерность, но Альбус был уверен, что все они связаны между собой и что жертв вряд ли увидят снова.              «Например, одного из моих студентов».              Он перевел взгляд на стол Слизерина, за которым сидели бывшие сокурсники Северуса Снейпа, тесно прижались друг к другу и тихо переговаривались.              «Как много они могут знать об этом?»              «И как много об этом знает кое-кто другой?»              Альбус посмотрел в другой конец зала, ища глазами копну чёрных волос.              Естественно, он нашел Гарри Певерелла в группе Мародеров, рядом с недавно назначенным старостой Джеймсом Поттером. Должно быть, юноша почувствовал, что за ним наблюдают, потому что внезапно его изумрудно-зеленые глаза поднялись и сфокусировались на Альбусе.              На нём осталась улыбка, и он кивнул в знак признательности, после чего повернулся к своим друзьям, чтобы продолжить разговор.              Альбус уже собирался последовать его примеру, когда до него донесся очень специфический отрывок разговора рядом с ним.              — Действительно, ужасно, так ужасно, — драматически вздохнул Гораций: — Это всё ещё очень секретно. Даже Пророк не сообщил о причине. Но, конечно, определенные слухи уже распространяются, — загадочно добавил он.              — Ну, продолжай, раз уже начал, Гораций, — закатила глаза Минерва: — В официальном заявлении, которое было сделано, говорится, что трое Невыразимцев пропали, а четвертый находится на лечении в частной палате Святого Мунго. Что ты знаешь об этом?              — Разумеется, ничего, что могло быть правдой, — проговорил Слизнорт: — Однако я по-прежнему поддерживаю прекрасную связь с Дереком Крессвеллом, моим бывшим студентом, которого недавно повысили до главы отдела связи с гоблинами. Дерек поделился, что пережил нечто похожее на землетрясение в тот же день, когда произошла эта катастрофа.              Его голос понизился до шёпота:              — Дерек направлялся в залы суда для разбирательства по делу о наследстве между Гринготтсом и семьей Смитов, Мерлин знает, о каком артефакте могла идти речь, учитывая, от сколько разных семей, как он говорят, произошли Смиты…              — Значит, землетрясение? — спросил Филиус: — Возможно, через какой-то взрыв?              — Я надеюсь, что это куда-то приведёт, — вклинилась Доркас: — Несколько лет я училась с одним из Невыразимцев, который погиб в этом несчастном случае, если верить тому, что рассказало о нем Министерство. Это было душераздирающе — услышать о таком несчастье, когда я только-только вернулась на британские берега.              — Я искренне разделяю вашу боль, моя дорогая, — Слизнорт снова драматически вздохнул: — Невыразимец, которого отправили в больницу Святого Мунго, был моим хорошим другом. Его называли — Крокер. Целители сообщили, что он вряд ли полностью поправится. Ужасно, когда вспоминаешь, что он только в прошлом году посещал мою вечеринку…              Альбус нахмурился. Невыразимец по имени Крокер был тем, кто наводил подробные справки о Певерелле после нападения на двух магглорожденных в прошлом семестре. Этот человек задавал директору множество вопросов, на которые Альбус отказывался отвечать.              Это только совпадение, или в том, что несколько Невыразимцев погибли в результате несчастного случая, пока Певерелл проходил практику в их Отделе, было нечто большее? Альбус решил проверить ситуацию:              — Тогда вроде именно… мистер Крокер, должно быть, отбирал трех наших студентов для летней практики, не так ли, Гораций?              — О, так всё и было, — с нетерпением кивнул Слизнорт. — В конце концов, именно я познакомил его с юным Гарри и мисс МакКиннон, когда они все присутствовали на моей вечеринке.              — Повезло, что больше никто не пострадал, — отозвался Филиус: — Потеря чей-то жизни — это всегда ужасно, но особенно когда это касается таких молодых и талантливых студентов…              — У вас были студенты, проходившие летом практику у Невыразимцев? — подняла бровь Доркас. — Это очень впечатляет. Я давно не слышала ни о чем подобном.              — Действительно, были выбраны три бывших ученика шестого курса, двое из Гриффиндора и одна из Рейвенкло, — в голосе Минервы звучали нотки гордости: — Мисс МакКиннон и мисс Эванс — лучшие ученицы своего года. Мистер Певерелл, возможно, не так хорошо знает теорию, как они, но он регулярно демонстрирует такое мастерство владения своей палочкой, какого я не видела за все годы работы учителем.              — Правда? — Доркас с любопытством подняла бровь: — Я с нетерпением жду встречи с ними. Учитывая их талант, я полагаю, что они и дальше взяли Защиту?              — Так и есть, Доркас, — кивнул Альбус: — Я уверен, что они оправдают твои ожидания.              Глаза директора снова нашли Певерелла, как раз вовремя, чтобы увидеть, как молодой человек обменялся знающей улыбкой с блондинкой, сидящей за двумя столами напротив.              «И я с нетерпением жду, что ты сообщишь о мальчике».              Ванная комната Плаксы-Миртл, второй этаж              — Давай, попробуй, — он жестом указал на раковину: — Я знаю, что у тебя получится…              Как и ожидалось, он получил очень холодный взгляд от блондинки рядом с ним. Она перекинула длинную косу через одно плечо:              — Зачем? Только чтобы ты мог посмеяться надо мной за то, что у меня не получается заговорить на языке, на котором всё равно почти никто не говорит?              — Именно.              Глаза его девушки сузились, и она сделала шаг ближе, сфокусировав взгляд на маленькой змейке. С её розовых губ сорвался ужасный шипящий звук, от чего Гарри почти что засмеялся.              — Ни слова, Гарри! — направила на него палец Марлин. Её лицо превратилось в маску удовлетворения, когда раковина начала двигаться, и не образовался знакомый глубокий и темный туннель: — Особенно не тогда, когда это сработало…              — Ты ведь знаешь, что змеиный язык передается по крови, не так ли? — дразняще ухмыльнулся Гарри после того, как вызвал лестницу: — А это значит, что если всё пойдет так, как мы хотим, то скоро может появиться новое поколение…              — Попридержи коней, Певерелл, — фыркнула Марлин, затем сделала первый шаг вниз: — Мое желание иметь детей еще не настолько сильно, чтобы настолько задумываться о детях. Я бы не хотела, чтобы наш ребенок родился во время войны…              — Я не против… — в его мыслях промелькнул образ маленькой золотоволосой девочки, прятавшейся за ногу своей матери. Её смех отдавался эхом, как самая приятная мелодия. — Мы всегда можем продолжить пытаться, когда придет время, не так ли?              — Теперь, когда мы спим в разных общежитиях, Гарри, практики будет немного меньше, — вздохнула Марлин.              — Оу, — он продолжал дразнить ее: — Неужели ты так привыкла к этому каждую ночь? Стоит ли мне беспокоиться, что у тебя скоро начнутся симптомы отмены?              — Я уверена, что ты сможешь сделать так, чтобы я была довольна и в хорошем настроении, — блондинка закатила глаза, и перешагнула через скелет крысы: — Кстати, о хорошем настроении; что ты думаешь о новом профессоре ЗОТИ? Дамблдор, кажется, был очень доволен этим назначением… Она должна быть хорошим учителем…              Доркас Медоуз.              — Я слышал о ней. В будущем.              — Что ты знаешь? — взглянула на него Марлин.              — Я знаю, что она должна быть очень одаренной ведьмой, поскольку Волдеморт убил ее лично, — Гарри помрачнел: — Она стала членом ордена Дамблдора. Возможно, это еще одна причина, по которой он попросил её вернуться в Британию…              — Орден Феникса? — мрачно усмехнулась Марлин. К этому моменту они уже достигли Тайной Комнаты.              — Полагаю, он скоро соберет его, — Гарри покачал головой: — Ты тоже была его частью.              — Ну, на этот раз я точно не присоединюсь, — Марлин села на деревянный стол в центре Комнаты: — Из того, что ты мне рассказывал, большинство из них погибли, и при этом не сделали почти ничего полезного.              — Вероятно, в этот раз всё будет примерно так же, — Гарри вздохнул, шагнул ближе к ней и взял ее за руку: — Но, по крайней мере, я смогу убедить своих родителей не присоединяться. Интересно, Дамблдор хотя бы попытается завербовать кого-нибудь из нас…              — Это не имеет значения, поскольку мы все равно откажемся. На этот раз ни Дамблдор, ни Волдеморт не будут устанавливать правила; вместо них это сделаем мы, — Марлин целомудренно поцеловала его подбородок: — Ты собираешься сказать мне, почему мы здесь?              Гарри положил сумку на стол и достал несколько стопок пергамента, каждый лист которого был испещрен формулами, расчетами и матрицами.              — Это записи по заклинанию, над которым ты работал с Бишопом, — голубые глаза Марлин расширились, когда они бегло просмотрели их: — Они же не могли разрешить тебе взять наработки с собой?!              — Не разрешили, — Гарри усмехнулся: — Но они также не стёрли память о том, что я видел. У меня было много свободного времени в те несколько дней, когда мы не разговаривали… Мне хотелось чем-то себя занять.              — Значит, ты был в своем Омуте и потом переписывал всё это? — Марлин забавно покачала головой, а её глаза блеснули: — Если бы ты только зашел ко мне в комнату, ты мог бы применить эти усилия с другой целью, милый…              — Если ты продолжишь говорить в том же духе, вечер будет не таким продуктивным, как мне бы хотелось, — Гарри оторвал взгляд от её лица.              — Это зависит от твоего определения продуктивности, — Марлин хихикнула. Она спрыгнула со стола и встала рядом с ним, и начала разглядывать стопки пергаментов: — Ты хочешь закончить заклинание? То, которое Волдеморт использовал для охоты на своих врагов в твоем будущем?              — С небольшими изменениями, но да, — нетерпеливо кивнул Гарри: — Помни, что заклинание требует чего-то вроде кодовой фразы. Однако вместо того, чтобы обозначить её словом, я бы хотел сделать чтобы оно реагировало на особую магию, точнее на змеиную.              Марлин нахмурилась:              — Ты хочешь, чтобы по всей стране можно было обнаружить, когда используется Змеиная магия?              Гарри помрачнел:              — Я не настолько силен, чтобы установить Табу на всю страну. Если я всё рассчитал правильно то даже Волдеморт полностью истощил себя на несколько дней, когда произнес это заклинание, а он был самым могущественным волшебником на свете, сильнее Дамблдора на его пике и намного сильнее, чем я сейчас.              — Всё будет в порядке, — Марлин решительно кивнула: — Ты сильнее, чем любой из них был в твоем возрасте.              — Потому что я пожертвовал большим, чем любой из них, — Гарри забеспокоился: — И потому что мне есть что терять.              — Так как ты будешь использовать заклинание? — поинтересовалась Марлин: — Единственная змеиная магия, которую я когда-либо наблюдала, это вот здесь, внизу, поэтому я не понимаю, как… — она сделала паузу, и резко вздохнула, когда её глаза наткнулись на знакомый символ, который он нарисовал внизу на одной из страниц.              «Извивающаяся змея, выходящая из черепа».              — Темная метка — это змеиная магия, — пробормотала Марлин: — Ты сказал это, когда посещал мою семью, чтобы убедить отца на контракт…              Она провела по его записям одним пальцем:              — «Метка активируется, когда Волдеморт призывает последователя. Все они чувствуют её жар и точно знают, кто был призван».              Она повернулась к нему, а в её глазах появился яркий блеск:              — Ты хочешь использовать его призыв через метку как триггер для своего Табу? Это блестяще.              — Именно, — Гарри улыбнулся: — Змеиная магия уникальна, и её довольно легко обнаружить. Она будет действовать как спусковой крючок и даст нам знать, что Пожиратели смерти активны и куда-то призваны.              — Где мы должны произнести заклинание? — Марлин сосредоточенно покусывала нижнюю губу: — Если мы ограничены в пространстве, то это должно быть очень стратегически важное место.              — Мы начнем с гостиной Слизерина, — сказал Гарри: — Как только заклинание будет применено, я, как заклинатель, получу уведомление о том, что чья-то метка активировалась.              — Ты хочешь последовать за ними, когда они покинут Хогвартс? — Марлин мрачно кивнула. — Выяснить, куда они пойдут и с кем ещё встретятся…              — Я не хочу убивать больше студентов на территории Хогвартса; Дамблдор и так слишком подозрителен, — Гарри позволил Бузинной палочке скользнуть в свою ладонь и покрутил её между пальцами: — Но когда они решат отправиться в какой-нибудь рейд, чтобы убивать и насиловать магглов или устранять стратегически важных людей в Министерстве, тогда мы будем там…              — И убьем всех, кто носит серебряную маску; заберем их у него и приблизимся к нашей победе… — щеки Марлин раскраснелись от волнения. А дыхание было всё более быстрым. — Как я могу помочь тебе?              — Я знаю, что однажды уже нарушил свое обещание взять тебя с собой, но больше я этого делать не буду, — Гарри похоронил чувство вины, и снова открыл сумку: — Когда придет время, я хочу, чтобы ты была со мной. Но для этого нам нужно средство связи.              — Патронус привлекает слишком много внимания, — Марлин помрачнела: — Мы не можем допустить, чтобы он просто влетал в гостиную Рейвенкло, у всех на виду, когда нам понадобиться встретиться…              — Именно поэтому вместо этого мы будем использовать вот это, — Гарри достал набор одинаковых на вид, обычных ручных зеркал.              — И скажи на милость, как они нам помогут?              — Ну, чтобы они нам помогли… — он усмехнулся, и весело взглянул на Марлин: — …сначала они должны стать твоим следующим проектом по чарам, милая.