Двум смертям бывать

Утром болело всё. Болело тело, ноя от чрезмерных нагрузок и жестокого обращения. Болела голова, раскалываясь от резкой смены всего. И болело что-то внутри, сжимаясь от прошедшего уже кошмара. Брайт со стоном уткнулась лицом в подушку, жалея, что вообще появилась на свет. Ну за что ей всё это? Она же даже никого не убила! — Это пока ещё. Вот только Рейза не хватало! Брайт пробурчала что-то ей же самой непонятное и попыталась уснуть обратно. Рейз её страданиями откровенно наслаждался: — Проснись и пой, моя радость. — Он еле сдерживал смех. Кое-как удалось оторваться от подушки, и Брайт искренне пожалела, что «друг» не рядом и не может этой самой подушкой получить по наглой, красной морде. Девушка, ворча, кое-как поднялась: — Ты вообще спишь? Или только и делаешь, что докучаешь мне? — Она полуслепо шарилась по вещам. Горло скребло от жажды, головная боль начала отступать, медленно и неохотно. — Ну как же я могу оставить материнский подарок без внимания? — Не нужно было видеть Рейза, чтобы представить как тот ухмыляется. Брайт закатила глаза, найдя, наконец, флягу и жадно отпивая из неё. Сразу стало полегче. По крайней мере не так уже хотелось поубивать весь лагерь: — Да ты сама доброта. — Я знаю. — Рассмеялся полудемон. Брайт ненавидела его всей душой, но тоже усмехнулась. Солнце неохотно вырывалось из земли, а солдаты, не обращая на него внимания, шныряли туда-сюда. Брайт потянулась, морщась от боли. Ну, новый день — новые проблемы. Девушка огляделась. Сэра Браша нигде не был видно и это радовало. Скорее всего снова встал не с той ноги и злой как варг. Пока что как раз есть время позавтракать. Заодно, ни с кем не придётся общаться. Брайт направилась к котелку. Солдаты обходили её, шепчась. Слух уловил ставшее привычным «проклятая», но от «шрамская шлюха» кровь вскипела. Как они смеют?! Он сам к ней полез! Брайт потянулась было уже к еде, как краем глаза заметила Яписа. Опять. Тот тащил за собой упирающегося и ворчащего парнишку, невысокого и черноволосого. За спиной того висел лук, а сам пацан зло таращился на Брайт. Яспис говорил ему что-то, отсюда не услышать. Брайт нехотя улыбнулась: — Привет, Яспис. — Привет! Это Лад! Мы с ним пойдём за Риверой, как только сэр Браш решит выдвигаться. — Оставалось только поражаться непробиваемому дружелюбию Ясписа. Казалось бы, кто после вчерашнего захочет с Брайт общаться? А погляди ты, тут как тут, ещё и дружка захватил. Лад зашипел: — Она принесёт нам беду! Лад чувствует это! Просто. Прекрасно. Яспис наконец отпустил его, и Лад тут же оказался за десять шагов от них. Безумные глаза следили за их разговором, и Брайт подумала, сколько ещё поехавших ей предстоит встретить. — Твой друг очень вежлив, — хмыкнула она. Яспис неловко улыбнулся, почёсывая затылок. Чувствовалось, как его расстроила выходка друга, но Брайт не испытывала никакого сочувствия. Любой может притвориться дружелюбным, а потом ударить в спину. И хоть теперь её тело могло принять столько стали, сколько влезет, все равно ощущать это не хотелось. Яспис произнес, все пытаясь сбросить оковы смущения: — Он немного странный, но на самом деле он довольно славный! Лад, ну брось, иди сюда! — Махнул он рукой. В ответ получил шипение, и окончательно сбежавшего Лада. Брайт невольно вспомнила, как приходилось ловить кота, принятого за питомца Орхидеи. Кошак сопротивлялся и орал, будто его убивать сейчас будут, а Брайт пыталась не получить когтями по лицу. Орхидея потом долго смеялась, бинтуя порезы на руках, и всё шутила о покупке ошейника для её любимца. Сейчас казалось, что всё это случилось в прошлой жизни, не с Брайт. Глупое чувство, но от того не менее болезненное. Яспис продолжил: — В любом случае, я хотел узнать, как ты. Я слышал сэра Браша, но… Ты в порядке? — Что он слышал? Брайт напряглась, оглядываясь. Рыцаря всё ещё нигде не было видно. Яспис дурень, конечно, но он бы не стал волноваться, не услышь что-то по-настоящему опасное. — А что он говорил? — спросила Брайт. Парень растерялся и нервно переступил с ноги на ногу. Взгляд его метался по сторонам, все избегая Брайт. Та скрестила руки на груди, зло глядя на Ясписа. Это касалось уже непосредственно её! У него нет права скрывать. — Яспис, — сурово произнесла она. Тот в ответ попытался отделаться непонятным мычанием, но наконец сдался и выдавил из себя: — Что ты… он может сделать с тобой всё, что захочет. И ещё много всего. После того, как он вчера себя вёл, я подумал, вдруг… если захочешь поговорить, я всегда тут. Марк тоже! Он переживает за тебя! — С каждым словом он говорил всё быстрее и быстрее. Брайт же растерянно взглянула в сторону, где вчера ужинали шрамостенцы. Всё, что захочет, значит? Ну это они ещё посмотрят. И, разумеется, Марк, куда же без него. С момента, как Брайт оказалась тут, бывший жених лез обратно в её жизнь с завидным усердием. И плевать, что места нет — он пытался его себе вырвать! Сколько можно? Почему он просто не оставит её в покое, не забудет, как уже сделал? С трудом, девушка выдавила улыбку: — Спасибо, Яспис, я правда в порядке. Он грубиян, каких поискать мало, но не более того. Она отступила, не слушая причитания парня, и побрела прочь. В голове ульем роились мысли. Браш, Марк, ещё и Рейз — столько заинтересованных в ней и ни одного, кому стоило бы доверять. Один и не скрывал, как оказалось, своих намерений, второй уже предал её, а третий… у третьего предательство лежало в самой его природе. С чего бы такому сильному существу возиться со смертной без выгоды для себя? Может сколько угодно рассказывать про мёртвую маму, верить ему? Ей жизнь ещё дорога. Погруженная в свои мысли, Брайт не заметила проходящую мимо Флору. Та бросила полный ненависти взгляд, неся какой-то флакон в руках. Брайт хотела было удивиться, почему Флора его не закрыла, как та будто бы случайно споткнулась, и содержимое флакона полетело точно на Брайт. Та не успела отскочить или среагировать и вязкая, дурно пахнущая масса перепачкала броню и одежду под ней. — Ты что творишь?! — заорала Брайт, запоздало отшатнувшись. Она потянулась было убрать эту гадость, но отдёрнула пальцы, даже не прикоснувшись. Тёмная, мерзкая и липкая, эта штука словно впитывалась во всё. Флора безразлично сказала: — Прости, Брайт. — Ей не было стыдно. Брайт прорычала: — Это что за хрень?! — Я не хотела. — Ложь. Брайт сжала зубы, еле сдерживаясь, чтобы не кинуться на девушку. Та ответила подчеркнуто-равнодушным взглядом и пошла мимо. Внутри клокотала злоба, царапая рёбра. Самодовольная дрянь! И Рейз сейчас был очень некстати: — Гляжу, ты умеешь заводить друзей. — Он не скрывал веселья. Брайт с отвращением взглянула на себя. Что это вообще такое? Да и неважно, нужно скорее убрать эту мерзость! Она бегом метнулась к своим вещам. Повозившись в мешке, Брайт обессиленно села рядом, желая просто завыть, что варг какой-то. Все вещи тут совершенно не подходили ей! Короткие, открытые, как… как… — А по-моему тебе такое пойдёт, — с насмешкой произнёс Рейз. Брайт огрызнулась, глядя на вещи: — А по-моему тебе. Наденешь? — И скрыть свою прекрасную фигуру? Ты слишком жестока. — Рассмеялся он. Лучше не стало. Прекрасно, она вся в какой-то гадости, из одежды самое приличное — бриджи и рубашка с вырезом, а в голове демон с самомнением больше Браша! А она думала, день не может стать ещё лучше! И, что самое ужасное, флорина дрянь никак не желала оттираться от брони, словно въелась в неё. Брайт час точно потратила, пытаясь избавиться от этого, но с тем же успехом могла пытаться очистить дерево от коры. — Лучше поторопись. Варвар вряд ли обрадуется, если ты опоздаешь. — А, вот сейчас Рейз решил ещё и советы раздавать, да ещё какие неочевидные. Великолепно! Чувствуя её раздражение, демон терпеливо объяснил: — Новую одежду возьмешь потом с её трупа. Вроде у вас размер один… — Я её выше на две головы. — Почти один, ладно. В конце концов, не найдёшь замену, так хоть отомстишь! Брайт замерла, ошарашенная этой мыслью. А ведь действительно! Зачем ей яд, если она им не пользуется? Взгляд упал на флакон. Нужно всего лишь убрать его, чтобы не нашли раньше времени, а вот когда придёт пора обедать… Ладно, если она продолжит тут сидеть, то с Браша действительно станется её не отпустить никуда и тогда весь план рухнет. Брайт взяла одежду, окончательно попрощавшись с шансами не сталкиваться со взглядами всего лагеря. И все же, чувствуя, как сила амулета не исчезает, подумала: — Рейз, брысь из моей головы. Я хочу переодеться. — А что, разве мешаю? — Притворно удивился демон. Девушка закатила глаза: — Да, и очень. Рейз рассмеялся, но все-таки ушёл. Девушка невольно выдохнула от облегчения. Хотя бы от одного избавилась. Если бы остальных можно выгнать так же просто! Внутри неприятно тянуло от волнения, когда она переодевалась. Наконец, взглянула на себя и тут же застонала. Это катастрофа! Полная катастрофа! Любой желающий мог пялиться на её тело, на этот вырез, на всё! Просто ужасно! — Неужели, вы все так сокрушаетесь по поводу одежды? — С искренним удивлением спросил Рейз. Брайт отмахнулась: — Ты видел, с кем я сейчас нахожусь?! — Да, согласен, не чета мне, так что можешь не переживать насчёт их жалкого мнения. — Он невыносим! Брайт вновь окинула отчаянным взглядом обнаженные руки и ноги и взвыла: — Он точно будет ко мне лезть! И его даже отравить нельзя. — Последнее расстраивало сильнее всего. И нет, дело было не в распоряжении Сэконда, просто яда тогда на Флору не хватит. Рейз наверняка закатил глаза: — Чем только Орхидея думала, оставляя тебя мне… Кое-как Брайт всё-таки заставила себя вылезти из палатки. Щёки горели от стыда. Неужели в Шрамостене такая одежда считается нормальной?! Пробираясь по лагерю точно воровка, девушка добралась до тренировочного поля. Там уже ждал её сэр Браш, нетерпеливо ходивший из стороны в сторону. Стоило ему увидеть Брайт, как лицо перекосилось в гневе: — Ты издеваешься?! Это что такое? — Он схватил за руку и притянул к себе, снимая плащ. Не успела Брайт и слова сказать, как её в этот самый плащ завернули, не забывая орать в лицо: — Где, блять, твоя броня?! Ты куда в таком виде собралась? Будто день не мог стать ещё лучше. Брайт огрызнулась: — Мне эту одежду твоя подружка дала. — Она упрямо не смотрела на злого до безумия Браша. Даже уши и шея пылали от стыда, и особенно злило, что деваться было некуда, приходилось терпеть. Она перехватила плащ поудобнее, не давая Брашу снова начать орать: — Моя броня в грязи. И замолчала, зло уставившись в землю. На несколько секунд повисла неловкая тишина. Брайт сжала зубы, пытаясь не показывать эмоций. Наконец, рыцарь вздохнул и, ругаясь себе под нос, направился куда-то. Брайт удивлённо взглянула ему вслед. Неужели, настолько оскорбился её видом? Ну просто прекрасно… Она уже подумала, что сегодня ничего не будет, как Браш вернулся. Раньше, чем Брайт успела что-то спросить, в лицо ей прилетела… рубашка? Да, чёрная и огромная. Брайт хотела было спросить, в чём дело, как Браш сорвал с неё плащ: — Надевай это и пошли. Девушка поёжилась, рассматривая вещь. Действительно, огромная, мужская… Неужели… Она недоверчиво взглянула на Браша. Это же его рубашка! Брайт, разрываемая непонятными чувствами, осторожно сказала: — Спасибо. — Она на ходу надела, закатывая рукава. Ожидаемо, рубашка оказалась ей велика: чуть выше колен, с длиннющими рукавами и висевшая на ней мешком. Повезло хоть у Брайт был пояс, и удалось затянуть так, чтобы не мешала. Браш подождал, пока девушка подойдёт, и с мрачным видом протянул ей меч: — То, что я показал вчера было высокой стойкой. Сейчас попробуешь низкую. Он взял с земли второй, провёл кончиком меча линию у её ног и начал командовать. Руки ниже, спину прямо, не расслабляться. Что тебе, глупая девка, непонятно в «не расслабляться»?! Убедившись, что Брайт приняла правильную позу, рыцарь удовлетворенно кивнул: — В основном сосредоточишься на защите. То, что тебя хрен убьёшь, не означает, что этого нельзя сделать. — Он подошёл ближе и взял её за руку с мечом. Хмуро сказал: — Сожми. Да не так крепко, дура! Вот так, да. Большой палец сюда. Да отпусти ты! Вцепляться так будешь в скалку на кухне, а тут меч. Под его руководством Брайт попыталась совершить несколько атакующих движений. Браш ходил вокруг, ворча на её неповоротливость и медлительность. Изредка он поправлял её позу в своём стиле: просто шлёпая плоской стороной меча по тому, что ему не нравилось. Локоть, колено, плечо — не больно, но унизительно. Брайт попыталась не слышать смешков проходивших мимо солдат и сосредоточиться на тренировке. Браш же будто просто искал поводы лишний раз унизить её: — Выпрями спину, говорю! Или тебе помочь? А затем начался ад. Браш решил проверить, хорошо ли она запомнила выученное. Сделал это по-своему: крича позиции в её ухо так быстро, что Брайт еле успевала принять одну позу, как уже требовалось вставать во вторую. Сердце стучало в ушах так громко, что только крики Браша и слышно было. Брайт металась во все стороны, не в силах заставить тело двигаться достаточно проворно. На секунду она замешкалась, и Браш, стоящий спиной, развернулся, одним неуловимым движением выбивая меч из ослабевших рук. Брайт взвыла, хватаясь за вспыхнувшее болью запястье. Тут же замерла, когда кончик меча упёрся ей в шею, точно в шрам. Она тяжело дышала, не мигая глядя на довольного Браша. Пульс колотился в горле точно там, где кожи касался металл. Брайт сглотнула, с трудом взглянув в чужие глаза. Чёрный глаз был затянут дымкой, нормальный же уставился точно в её лицо. В нём плескалось что-то нехорошее, от чего на секунду сердце сжалось. По спине пробежали мурашки, когда острие меча почти ласково коснулось её щеки в странном жесте. — Мне снова тебе напомнить про хват? Не так крепко. Или хочешь лишиться пальцев? — Ухмыльнулся рыцарь. Брайт медленно покачала головой, не в силах прекратить смотреть ему в глаза. Стало ещё жарче. — Успокойся, котёнок. Ты слишком доверчива, в этом твоя проблема. Грудь сдавило от напряжения, когда Браш приблизился. Брайт чувствовала его дыхание, этот странный и пугающий взгляд. Хотелось отступить, но она оставалась на месте, наблюдая. На секунду всё застыло. Браш смотрел на неё слишком внимательно, чтобы ожидать чего-то хорошего. Затем он отступил: — Ты все ещё неправильно обращаешься с мечом. Смотри сюда. Брайт кивнула, все ещё не веря, что всё обошлось. В голове сгустилась пустота, а сердце глухо стучало в кончиках пальцев. Почти не слыша чужие слова, Брайт послушно делала, как говорил Браш. Тот же говорил слишком спокойно. Словно голос сорвал. От этой мысли по лицу пробежала нервная усмешка. Наконец, Браш забрал у неё меч: — Обычно то, как ты держишь своё оружие влияет на всё: на твою атаку, на то, как ты реагируешь на атаку противника. Даже на баланс… Но тебя этому учить точно бесполезно. — Он ухмыльнулся, глядя на измученную Брайт. Та ответила мрачным взглядом, не находя в себе силы на ответную колкость. Кое-как она поплелась к Ильке. Солдаты провожали её пристальными, неприятными взглядами. Брайт старалась не обращать на это внимания, не вслушиваться в лагерные сплетни. И все же они шелестели на краю сознания. Обрывки болтовни, но уставший разум все равно подмечал худшее. «Ты видел, как шрамец её лапал?», «Ха, у Марка бабу увели», «Интересно, а вдруг и мне перепадёт…». Уроды. Все они. Илька обеспокоенно посмотрел на неё: — Ты в порядке, девочка? Мы видели, как сэр Браш обращается с тобой. — Сухие пальцы потянулись к её запястью. Брайт инстинктивно отступила: — Да. Он просто орал, ничего серьёзного. — Сердце забилось чаще от одних воспоминаний. Она не знала намерений Браша, она не понимала его, но от этого рождался странный и неправильный интерес. Ведь должна же быть какая-то причина?.. — Причина в том, что он невоспитанный мужлан. Не обращай на него внимание! Брайт выдохнула сквозь сжатые зубы, еле сдерживаясь, чтобы не высказать демону всё, что она думала о его вторжениях в её разум. От этой волны, захлёстывающей и чувства, и мысли, по телу пробегала дрожь. — Как только я жила без твоих советов, козлоножка. — Пфф! Лучше спроси себя, как ты вообще жила без меня. Связь отпустила её. Брайт потёрла висок, запоздало осознав, что Илька говорил ей что-то ободряющее. Девушка закатила глаза, не отвечая. Этой навязчивой доброте поверить не получалось, как бы Брайт не пыталась. Она уже поверила Орхидее и чем это обернулось? Старик покачал головой, всё глядя на неё этими грустными голубыми глазами: — Эх, могла бы ты уйти… — он резко замолчал, уставившись ей за спину. Брайт обернулась, и тут же выругалась под нос. Марк. Разумеется, ведь как же прожить хотя бы полдня без своего замечательного бывшего или его подружки? Тот замялся на секунду, но затем сказал, жёстко и официально: — Я был вынужден отстранить Флору из-за твоего поведения, Брайт. Не ожидал от тебя такого. — Ей должно быть стыдно? Ха! Лучше бы следил за своей ненаглядной Флорой, чтобы не портила чужие вещи! — Марк, милый, лучше бы меньше болтал. А то увидит Флора и расстроится. Как там Снежок, кстати? — почти ласково сказала Брайт. По лицу Марка пробежала тень боли, и он тихо сказал: — Пожалуйста, давай поговорим в стороне. — Да сколько можно? Как будто Брайт и так не знала, что она чистое зло! Зачем все эти проникновенные беседы и трогательные взгляды? Кого Марк рассчитывал обмануть? Брайт холодно произнесла: — Сэр, прошу не мешать мне подготавливаться к заданию. Иначе ваш возлюбленный лорд может расстроиться, что мне не удалось убить ведьму. Подарив ей последний взгляд, полный обиды, Марк ушёл. Брайт не стала даже глядеть вслед. Что самое раздражающее, Илька не стал её отчитывать или закатывать глаза, как поступил бы любой на его месте. Лжец. Старик отпустил её быстро. Брайт огляделась, размышляя, куда теперь пойти. Солнце ещё даже не клонилось к закату, а люди мельтешили перед глазами, погруженные в свои дела. Даже на неё внимания уже почти не обращали. — Демоница… — протянул знакомый голос. Лад стоял совсем рядом, нервно гладя оперение стрелы. Стеклянные глаза внимательно следили за Брайт. На непонимающий взгляд безумец протянул: — Твоя одежда так же черна, как твоё сердце. Зачем рыцарь дал её тебе? Ты с ним заодно? — пальцы ломано дёргались, но лицо парня оставалось ровным. Как будто маску надел. Брайт нервно отступила: — Допустим заодно. Тебе-то что? — Ты всех нас изведешь, Лад знает это. По-другому демоны не умеют… ты же не захочешь съесть Лада? Его сердце ещё светло. — Он то растягивал слова, то начинал тараторить. Так же и с громкостью: шепот сменялся криком, переходящим обратно в шепот. Всё в этом парне было неправильным, ненормальным. И Брайт показалось, или же он всё это время так и не моргнул? Ни разу? — А если захочу? — прошептала Брайт, подходя ближе. Только сейчас на лице Лада появились эмоции: страх, почти что животный ужас. Он взвизгнул, бросая стрелу: — Не ешь! Лад не тот, кто тебе нужен! — И бросился бежать. Брайт хихикнула, запоздало подумав, что теперь точно растреплет чего не надо. Ну и ладно, все равно хуже к ней уже относиться не смогут. Солдаты, кажется, потеряли к ней интерес, и это успокаивало. Брайт прошла к своей палатке и уже думала возле неё дождаться обеда, как послышался знакомый лязг: — Разве тебя уже отпустили? Грёбанная развалина, даже обучать нормально не может. Как же она могла забыть про своего сэра рыцаря. Интересно, а в рыцари принципиально нормальных не посвящали? Чтобы между «потерявший стыд мудак» и «бесполезная тряпка» располагался посередине? — Не все хотят меня угробить раньше ведьмы, — проворчала Брайт, снизу вверх глядя на Браша. Сейчас-то ему что понадобилось? Если дурное настроение — тут целый лагерь людей, помимо Брайт. Ори на любого, хоть голос сорви. Но вот ведь странно, рыцарь не выглядел раздраженным. Он задумчиво взглянул на неё: — Знаешь, мне начинает казаться, что всё это время я таскал девчачью одежду. — Даже не пялился на её грудь, какое достижение! И всё же Брайт усмехнулась в ответ, затягивая пояс поудобнее: — Может так оно и было. Он фыркнул: — Только посмей кому сказать, где ты её взяла. Как будто они сами не видели. Вот, Лад уже напридумывал неизвестно чего, наверняка сейчас рассказывает всем желающим, как шрамцы якшаются с демонами. К следующему утру наверняка уже все шептаться будут. Брайт пожала плечами: — Ну, если Ривера меня убьёт, забирать будешь сам. — От одного воспоминания о ведьме сразу стало неуютно. За всеми событиями уже успело и забыться, насколько близок поход за своей смертью. Второй или же окончательной — в любом случае, умирать Брайт не понравилось. Это не было больно, она даже ничего почти не почувствовала. Это было страшно. — Убивать ведьму буду я, так что вернёшь потом сама… Брайт дёрнулась, услышав имя Марка. Какой-то солдат звал его, убеждая поесть, последние порции остались. Марк же… Он ответил, что сейчас будет. Сердце пропустило удар. Нужно как можно скорее… — Убить его! — Даже не хотелось Рейза прогнать, впервые он предложил что-то дельное. Демон радостно воскликнул, напоминая ребёнка, узнавшего про подарки: — Подлей ему тот яд! Ну же, скорее! Стоп, откуда он знает про яд? Пальцы нащупали флакон, но Брайт замерла, судорожно размышляя, сколько ещё в её разуме доступно для демона. Тот на это рассмеялся, снисходительно объясняя: — Чего же ты так испугалась? Я не собираюсь тебе мешать… а вот варвар может. Да и советую всё-таки подождать, пока солдаты отвернутся, не хотелось бы смотреть, как твоё очаровательное тело четвертуют. Или что они там делают с отравителями? — Он так хорошо влиял на боевой дух, прямо чудо. Надо в каждом полку завести по демоническому порождению, будут мотивирующие речи читать. Брайт нервно облизнула губы, перехватывая флакон поудобнее. Покосилась на Браша, но тот, похоже, не собирался продолжать с ней разговор. Что же, пора. Девушка поднялась и направилась было к котлу, как Браш спросил: — Куда собралась? У твоего женишка новая деваха есть, если не заметила. — Он хотел разозлить её, сейчас Брайт поняла это как никогда ясно. Она повернулась, уже придумывая ложь, но тут в голову пришла совершенно безумная мысль. — Я собираюсь отравить Марка, — спокойно и негромко ответила она. Ожидала чего угодно: от ярости до отрубленной второй раз головы, но вместо этого Браш… ухмыльнулся? Криво, но довольно, точно загрызший добычу пёс. Тут же притворился, словно ему плевать, но Брайт всё видела! — А. Ну иди тогда. Что? Так просто? Брайт недоверчиво покосилась на него, медленно пятясь, но рыцарь не собирался ей мешать. Она уже хотела было пойти и отравить Марка, но на секунду остановилась и сказала: — Спасибо. Браш не отреагировал, но она знала: он услышал. Сердце бешено колотилось, когда Брайт подошла к похлёбке. Кажется, солдаты были слишком заняты своими делами, чтобы обратить на неё внимание. Рейз в голове рассмеялся: — Ну, чего ждёшь? Лей! — А вот сейчас возьму, и на землю вылью. — Неожиданно подумала Брайт. Лгала, разумеется — второго такого шанса может и не быть. Но не поддразнить Рейза? Как от такого можно удержаться. Тот притворно возмутился: — И лишишь нас такого веселья? Ты не настолько жестока. Что есть, то есть. Меньше десяти секунд и яд уже смешался с похлёбкой. Брайт выдохнула, не веря в свою удачу. Так легко? Нужно лишь убраться побыстрее и ждать. В голове ликовал Рейз: — Я почти что возбужден. — Извращенец. Марк не шёл долго. Брайт нервно кусала губы, обняв себя, и наблюдая за солдатами. Где этот придурок, когда чуть ли не впервые ему будут рады? Вечно с ними так. — Расслабься, кошечка. Никуда он от твоей готовки не денется. — Браш тоже наверняка хотел понаблюдать за предстоящей смертью, но вполне мог это делать в стороне от Брайт! Та закатила глаза, даже не огрызаясь. Сердце колотилось как бешеное. А если её всё-таки раскроют? Тогда новой смерти точно не миновать. Ведь достаточно лишь одному дурню съесть чужую порцию… — Вот он, идёт! — воскликнул Рейз. Брайт тут же огляделась и заметила знакомое лицо. Марк выглядел безумно уставшим, но при этом не прекращал разговаривать с Флорой. Брайт выдохнула, безуспешно пытаясь скрыть улыбку. Двух зайцев сразу! Когда Марк протянул порцию Флоре, показалось, что это Брайт отравили, и та сейчас задохнется. Девушка дрожала, не сводя жадного взгляда с каждого движения парочки. Почему так медленно? Неужели это и вовсе был не яд? Время тянулось до мучительного долго. Всё внутри Брайт превратилось в натянутые струны, и казалось, что промедли Марк с Флорой ещё немного, и струны лопнут от напряжения. А затем он закашлял. Брайт выдохнула, даже отсюда разглядев кровь. Медленно отступила, не веря, что в самом деле получилось. Марк умирал на её глазах, а через секунду закашляла и непонимающая, что происходит, Флора. Яспис тут же оказался рядом, пытаясь выяснить у обоих, что происходит, и он же первый закричал, зовя на помощь. Тяжёлая рука мягко коснулась плеча: — Не улыбайся так. А то все поймут, кто разобрался с той тряпкой. — Браш тоже был доволен развернувшимся зрелищем. Кто-то закричал про яд, и Брайт замерла. Её поймать не должны. Она нервно покосилась на Браша, тот же, как ни в чём не бывало, направился к замершей парочке. Рыцарь подошёл к Марку и ногой перевернул его на спину. Тот не шелохнулся. Из носа и рта шла кровь, блестевшая в предзакатном свете. Лагерь замолчал, и все переглядывались. Браш взглянул в толпу, выцепляя, наверное, своего дружка, после чего сплюнул: — Подавились языками, пока лобызались. Чего ещё взять с идиота, берущего свою бабу на войну. Закопайте обоих и забудьте. У вас всех и так полно дел. Ропот прокатился по толпе, на что рыцарь рявкнул: — У кого-то есть сомнения? Сомнений не было. Брайт уставилась в спину уходящему Брашу. Он снова помог ей. Сделал это, может, ради развлечения, но… — Тебе больше думать не о чем? Не говори, что ты собралась доверять ему. — Рейз наконец появился. Брайт покачала головой, просачиваясь сквозь толпу к себе. Нет, то, что Браш не стал пару раз на неё кричать, не сможет изменить все те разы, когда он сделал это. Его настроение менялось быстрее погоды осенью и обычно было таким же хмурым и недружелюбным. Разве можно такому довериться? Особенно сейчас? — Правильно. Кроме меня никого у тебя нет. — промурлыкал Рейз. Брайт отмахнулась, садясь рядом с палаткой и подтягивая колени к груди. Она взволнованно наблюдала за суетой вокруг. Кто-то возмущался приказу Браша, другие покорно исполняли. Болтовня шелестела во всех уголках лагеря и наконец-то темой для разговоров была не Брайт. — Как будто у тебя так уж много друзей, козлоножка. — Насмешливо подумала она. Рейз молчал, и это уже перестало удивлять. Брайт терпеливо ждала, когда он созреет. Наконец, Рейз ответил: — У меня их нет. В смысле, у демонических порождений в принципе не может быть друзей. Смертные, пусть даже и демонхарты, слишком быстро умирают, а дружить с демонами… разве что предварительно их выпотрошив. — Почему-то представилось, как он усмехается. Брайт нахмурилась. У неё тоже никогда не было друзей. Как-то оно так само сложилось: не тянуло много общаться с людьми вне работы. Да чего уж там, даже к Марку не тянуло ещё тогда, а он же был её женихом, что уж говорить про остальных. Могла ли Орхидея стать ей подругой?.. Кто знает. Да и не имело уже смысла размышлять, смерть разрушила все планы и мечты, оставив вместо себя лишь горькое послевкусие проигрыша. Брайт потёрла шрам. — Что сказать, повезло нам тогда. Рейз с интересом спросил: — Так значит, ты готова мне довериться? Ведь дружба требует этого. — Да далось ему это доверие! Можно подумать, так уж много доверяющих друг другу есть на свете. Вот, Марк наверняка доверял всем вокруг, и чем это кончилось? — Посмотрим, козлоножка. Посмотрим. Связь отступила, и Брайт огляделась. Внимание привлекла необычная вещица рядом с её мешками. Расчёска, украшенная золотой резьбой, дорогая, какую себе позволить не удавалось, даже работая у Орхидеи. Брайт осторожно взяла её, словно расчёска могла оказаться лишь иллюзией. Девушка огляделась. Вроде бы солдаты не похожи на модниц, чтобы носить такую ценную вещь с собой. Пальцами коснувшись спутавшихся прядей, Брайт поняла: она просто обязана оставить находку себе. Волосы, всегда бывшие её гордостью, пришли в полный беспорядок за всё это время! Как можно отказаться от подарка судьбы? Брайт причесывалась, всё оглядываясь. Чья же это вещь? Нет, возвращать она не собиралась, но расчёска лежала на слишком видном месте, чтобы быть просто потерянной штучкой. Кто-то подложил её намеренно. Но кто? Брайт снова огляделась, но сэра Браша нигде не было видно.

***

Она не заметила, как задремала. Видела привычные уже мутные и тревожные сны, но проснулась слишком рано. Сначала показалось, что к ней подобрался варг. Тяжелое дыхание над ухом сразу же разбудило и заставило дёрнуться, но что-то прочно придавило Брайт к земле и сжало руки над головой. И лишь по тихому «лежи смирно» стало всё ясно. Это не варг. Это намного хуже. Незнакомец навалился на неё, бесцеремонно целуя. Брайт дёрнулась, пытаясь укусить. От отвращения и ужаса кружилась голова. Нет, нет, нет!!! Только не это! Она попыталась скинуть насильника с себя, но получила лишь пощёчину. В голосе появилась злость: — Не сопротивляйся. Все равно за тебя теперь никто не вступится. И только сейчас Брайт поняла, что он прав. В темноте никто их не увидит, а даже если услышат — с чего бы защищать проклятую? И всё же, она попыталась закричать, позвать на помощь. Почти сразу же огромная лапа сдавила её горло, превратив крик в беспомощный хрип. Горячее дыхание обожгло ухо, хоть слова с трудом удавалось различить от нехватки воздуха: — Лежи. Тихо. Сердце бешено колотилось, пока Брайт всё пыталась вывернуться. Насильник же душил её долго и намеренно, словно всю жизнь этим занимался. Грудь разрывало, на глазах выступили слёзы, а сил на сопротивление почти не осталось. Неужели… неужели он задушит её? Такая глупая смерть. Хоть и не окончательная… Но раньше. чем Брайт потеряла сознание, что-то рывком сдёрнуло мужчину с неё. Девушка судорожно вдохнула, сворачиваясь в кашле. Боль не отступала, но постепенно становилось легче. Рядом послышались звуки борьбы, обрывистые и глухие. Блеснул в тусклом лунном свете меч, и горячая кровь брызнула на Брайт. Та моргнула пару раз и наконец смогла различить Браша. Он слепо шарил рукой, плохо видя в темноте. Искал что-то… или кого-то. Брайт видела тело у его ног, чувствовала солёный привкус крови на губах. Сердце все ещё бешено колотилось, а тело действовало инстинктивно. Не помня себя, девушка кинулась к Брашу и обняла его так крепко, как могла. Он спас её. Каким бы он не был, он сделал это. Браш прижал её к себе на секунду. Брайт почувствовала, как дрожит от гнева его тело. Голос рыцаря был тих, но в нём рычала злость: — Быстро собирайся и уходим. И тихо. Она кивнула.