❈
— Расскажи о себе, Лерос Освальд, — просит Камилла, когда они усаживаются в столовой. Перед ней стоит поднос с завтраком, перед парнем — ничего. Ками отмечает, оглядываясь, что здесь не так много людей, как хотелось бы. Едва ли треть столов заняты другими зпвтракающими. Редкие взгляды смотрят на нее с таким же любопытством, как и Камилла на них, — у большей части почерневшая от умбры кожа. — Что ж, почему бы и нет. Что вы хотите знать, мисс Марлон? — Снова относишься ко мне излишне официально. Брось эту затею. У тебя есть девушка, Лерос Освальд? — Нет, — он нервно отводит взгляд. Кэм кажется, что он врет. — Время не то… Дел в больнице слишком много, чтобы думать о личной жизни. — И как, в таком случае, продвигаются ваши успехи в исследованиях? — Разве Итан тебе не рассказал? — В неимоверно общих чертах. Ничего конкретного. Лерос недоверчиво смотрит, явно размышляя, стоит ли рассказывать Камилле эту информацию. Несмотря на то, что Итан просил хорошего к ней отношения, девушка — посторонняя в их организации, и ни у кого не вызывает должного доверия. — Зачем тебе эта информация? — Мне просто интересно, милый. Возможно, я могу чем-то помочь. Я, все-таки, разбираюсь в магии. — Все еще не думаю, что это тебе положено знать. — У сотрудников этого места какая-то особая магическая защита? Теперь плечами пожимает ее спутник. — Не знаю, зачем тебе эта информация, но я не собираюсь тебе отвечать. Ками закатывает глаза и ее губы на долю секунды недовольно искривляются. — Скажи хотя бы вот что: то, что вы делаете, оно и правда хоть как-то помогает? — Ну, оно сдерживает. Не у всех, конечно, но примерно у половины из тех, на ком это лекарство испытывали, происходит именно такая реакция: умбра перестает захватывать тело, оставляя при этом небольшую часть способности к колдовству. Многим этого достаточно. — А если не останавливает? — Что ж, а это уже секретная информация... Что ты делаешь, Камилла? Лерос переводит взгляд на внезапно коснувшуюся его руки ладонь девушки и разгорающиеся голубым сдерживающие знаки на ее теле: они расходятся все шире по мере того, как она использует магию, оповещая всех вокруг об этом. Освальд напряженно следит за ней, и Ками берет себя в руки, прекращая колдовство. — Ничего, — она улыбается, пытаясь снять напряженную атмосферу, и отдергивает руку. В этом больше правды, чем хотелось бы — хотя физический контакт может помогать колдовству вершиться и делает его на тридцать четыре процента успешнее, это был очередной провал. Ее попытка захватить разум Лероса не увенчалась успехом, и даже на каплю ближе к этому не подобралась: когда колдунья дотронулась до руки парня и попыталась провести свои чары, она встретила сопротивление, и ее магия отказалась проходить сквозь тело Освальда. Чары оплели его, но не смогли пробраться внутрь — словно залитое в воду растительное масло. Это не будет ее проигрышем. Камилла придумает, что еще можно сделать.❈
Она ощущает, с каким нескрываемым опасением на нее смотрят в кабинете, куда приводят для осмотра. Белоснежные стены здесь тоже изрезаны колдовскими знаками, а кроме стола с приборами и двух кушеток по обе стороны от него ничего нет. Суетившийся медперсонал поспешно выходит из комнаты, стоит Леросу и Камилле появиться на входе; Ками делает вид, что не замечает, как останавливаются на ней взгляды работников. Это напоминает ей о временах, когда их зачислили на первый год вместе с Дейс Фаррелл: тогда на это рыжее дарование, слишком юное по меркам Академии, смотрели также. С недоверием, презрением и опаской. Камилла улыбается этому сравнению с той, кто долгие годы была ей соперницей. Теперь пришла очередь Ками быть центром всеобщего внимания. Девушка не оглядывается, когда из комнаты выходит последний человек и дверь за ней закрывается на замок. Хотя сперва она думает о том, что осталась совсем одна, и что не понимает, чего от нее в таком случае требуется, лишь пара мгновений и легкие колебания воздуха от дыхания за спиной позволяют понять, что здесь все-таки кто-то есть. И Камилла не может не знать, кто это. — Почему же Итан Варго не поручит грязную работу своим лучшим врачам? — Не разворачиваясь, спрашивает она, и не спеша ступает к кушетке, садясь на ее край. — Неужели не доверяет тем, кого сам же и набрал? Или же… — Девушка поворачивается к колдуну лицом, весьма игриво закидывая ногу на ногу. — Видит здесь что-то личное? Итан красив. Бесподобен, как и всегда. Белая форма медицинского работника и завязанные волосы делают его образ более строгим и утонченным, как бы Кам не хотела этого признавать. Первые года в Академии он еще был по-юношески смазлив, хотя многие медиа и модельные агентства, не говоря о большей части женского коллектива самой Академии, уже тогда боготворили его. С его внешними данными, семейными деньгами и талантом к магии он мог стать кем угодно, но… даже сейчас, производя впечатление состоявшегося в жизни мужчины, твердо стоящего на ногах и переносящего все жизненные невзгоды, Камилла не может сказать, что он нашел то, чем хочет заниматься по-настоящему и чему хочет отдать всего себя. Его взгляд полон той неуверенности и неопределенности, свойственной подросткам. И в этом весь Итан. Слишком идеальный и неспособный быть настоящим. — Нам нужно проверить твое сердце, давление, провести зрительный осмотр тела, чтобы убедиться, что кроме рук нет очагов распространения умбры, и взять кровь на анализ. Его голос звучит так холодно и четко, словно он держит себя под контролем, и Камилле остается лишь усмехнуться на это. Он может стараться, сколько угодно. — Разденься до нижнего белья, пожалуйста. Никто нас не видит, если тебя это волнует. Ками не сводит с него упрямый взгляд, пока послушно стягивает больничную одежду. — Да мне плевать, Итан. Парень делает первые пометки в блокноте на столе и лишь после этого вновь переводит взгляд на девушку. Он делает глубокий вдох, пытаясь сохранить прежний настрой. Как жаль, что он знает все ее длинные шрамы на бедрах и расположение родинок под ребрами. И даже то, насколько сильно она похудела, не заставит его усомниться в том, что перед ним она. Хотя ему так не хотелось верить в это всю ночь. Ведь это значит, что ему предстоит терпеть ее ненависть. Итан берет со стола стетоскоп, прислоняет холодный металл к коже девушки и на мгновенье замирает, когда та от неожиданности чуть вздрагивает. Он делает свою работу, не поднимая глаз на ее лицо; он и так чувствует, что она на него смотрит. Постоянно. Он слышал в кошмарах ее крики, а сегодня ночью впервые увидел в этом сне ее глаза, полные ненависти, осуждения и неприязни. Ее сердце бьется как надо, Камилла и правда жива. Не призрак, не восставший мертвец. Ее легкие дышат, ее давление в пределах нормы, ее кожа тепла и покрывается мурашками, когда дотрагиваешься. Когда-то Итан ласкал это тело по ночам, а сейчас едва касается, боясь сломать этот мираж. — Не расскажешь мне, что случилось? Как так вышло, что ты вернулась? — Тихо спрашивает Итан, напряженно вглядываясь в полупрозрачную кожу девушки и не отвлекаясь от осмотра. Ками борется с внутренними демонами, решая, сказать ему прямо или съязвить. От его касаний по животу разлетаются бабочки, но это не ее вина, что между ними стала выстраиваться холодная стена и исчезло всякое доверие. — Наша облюбованная мерцающая сучья магия предала меня, и кое-кто другой предложил мне работать на него. Я согласилась служить новому господину в обмен на жизнь и свободу, вот и все. — Кому? — Колдун лишь на мгновенье встревоженно вглядывается той в глаза, и тут же опускает взгляд обратно. — Не знаю, — равнодушно пожимает плечами Ками. — Мне было плевать, кому, да и до сих пор плевать. Лишь бы не прежней магии. — Небольшая мышечная атрофия, — говорит колдун спустя какое-то время, заканчивая проверять физическое состояние девушки. — Как ты себя чувствуешь? Есть какие-то жалобы? — Да, месяц назад мой бойфренд бросил меня умирать в магической агонии, сбежал, как последний трус, не предприняв ничего. — Я имел ввиду слабость, быструю утомляемость или боль в каком-либо непривычном ее проявлении. — Ничего, что я хотела бы рассказать тебе, Итан. — Хорошо. Он произносит это с плохо скрываемой нарастающей раздраженностью, что Кам воспринимает за свою победу. Не так уж сильно он контролирует ситуацию, как пытался доказать самому себе. — Я ответила на твой вопрос, Итан Варго, ответь на мой. — Можешь одеться, и садись ближе сюда, — он кивает на стол с приборами. — Мне нужно взять твою кровь на анализ. Камилла не двигается с места, протяжно выдыхая. Возникает напряженное молчание, которое первым нарушает Итан. — Садись ближе. И я отвечу. Он опять пытается манипулировать ей. Но выходить на слишком прямую конфронтацию будет опасно, потому что тогда Камилла может потерять хорошее к себе расположение. Она натягивает на себя обратно кофту и штаны, стоя спиной к парню, но прекрасно зная, что он не сводит взгляда с ее изгибов, и вскоре садится на указанное место. Итан мягко ведет пальцами по руке девушки, нащупывая вену. В этом нет особой нужды, потому что на прозрачной тонкой коже черные разливы видны до жути хорошо, но его это не останавливает. В процессе приготовлений к процедуре он все же отвечает: — Я беспокоюсь о своих сотрудниках и не хочу подвергать их лишней опасности, когда этого можно избежать. — По-твоему, я могу со скуки им навредить? Итан поднимает на нее глаза. — Можешь. Но я не об этом. Умбра опаснее тебя, а заразиться через кровь или колдовство в попытке защититься неимоверно легко. — Вот как… — Кэм подмечает эти детали, и в голове у нее складываются следующие кусочки паззла. — Почему же тогда ты так бесстрашно работаешь с моей кровью? — По некоторой причине у меня иммунитет, милая. — Отвечает тот, наблюдая за тем, как колба наполняется мутной бордово-черной жидкостью. — Я не могу заразиться умброй известными путями. Поэтому и колдую спокойно, в отличии от других. — Правда? — Камилла заинтересованно наклоняется чуть ближе. — Докажи. Она кивает на кровь, которую колдун у нее собрал, и Итан недовольно отмечает, какими искристыми огнями играет ее взгляд. Он так часто его видел прежде, наблюдая за увлеченной магией Камиллой, и в нем всегда было что-то нездорово-безумное. — Я не должен тебе что-то доказывать, Ками. — Он начинает собирать все, снова стараясь не смотреть на девушку. Он заметил ее улыбку за мгновенье до того, как отвернуться. — Да-а, конечно. Ты ничего не можешь мне доказать. И никогда не мог. И не хотел. Доказательство своих слов и чувств ведь требуют каких-то усилий и возлагает ответственность, на которую у тебя не хватит духу, верно, Итан Варго? — Я сообщу тебе о результатах так скоро, как смогу. Лерос, отведи мисс Марлон обратно в ее комнату. Камилла какого-то черта не может сдержать смеха, наблюдая за реакцией Итана. Ей нравится видеть то, как он начинает ее избегать. Нравиться видеть, что она делает ему больно своими словами и поступками. Нравится видеть, что он все еще любит ее, но не может получить того же в ответ.