Пленённые самоцветы

      Единственный выходной день в арсенале у Охико начался с позднего пробуждения. После выпитого алкоголя голова похмельно болела, а пустынное горло чуть ли не резало от требовательной необходимости утолить жажду. Недовольно поднимаясь с кровати, Охико помчалась на кухню, чтобы заполнить водную пустоту внутри себя.       На кухне приятно пахло какой-то выпечкой, родители сидели за столом, болтая о чем-то своем. Не заметив появление дочери, они даже не отвлеклись от своего разговора. Акира допила свой кофе и встала, чтобы поставить кружку в мойку, но стоявшая, как приведение, Охико невольно преградила путь своей матери.       — Охико! Фух, напугала, не заметила тебя, — резко сказала Акира, театрально приложив руку к груди.       — Мгм, — пробурчала Охико и отошла от места назначения своей родительницы.       Девушка совсем не удивилась, что ее снова не заметили. Так было всегда: Охико видели, только тогда, когда ее хотели видеть. Она считала себя паршивой дочерью, той, кто никогда не заслужит родительской любви, что бы она ни делала.       Поэтому часто, показывая свой характер, она будто кричала своим родителям: «Посмотрите же на меня, я сильная, у меня есть стержень, пожалуйста, заметьте меня и мою личность, а не тупое присутствие в вашей жизни в качестве элемента дополнения. Я такая же как вы, я не хочу стоять позади, я хочу стоять бок о бок. Пусть со своими жизненными ценностями, пусть со своими принципами. Воспринимайте меня как равную.»       И она старалась это доказывать. Школу она закончила с отличием, показала высокий балл на экзаменах, в университете была старостой потока и стабильно получала лишь хорошие оценки на сессии. Она пыталась им показать, что ей не нужны их деньги и она может себя обеспечить сама, устроившись на работу и качественно выполняя свои трудовые обязанности. «Посмотрите, я могу добиваться того, чего хочу. Разве я не такая как вы?»       Родители поначалу не видели этого позыва, возможно даже крика, своей дочери. Они списывали это все на «подростковый бунт», вследствие чего недопонимание росло с каждым годом, а пропасть между ними достигла немыслимых размеров. Но после того, как она стала показывать свои способности к самостоятельной жизни и независимости, родители поняли: они правильно ее воспитали, а потому нет смысла вдаваться в семейные традиции и навязывать ей сватовство и прочие ненужные ей дела, давая свободу абсолютно во всем.       Отец семейства всегда был холодным человеком, — и дома, и в бизнесе — поэтому на становление своей дочери реагировал так, как сам это ощущал. Он ценил и глубоко уважал то, что Охико не стала избалованным ребенком, которого нужно оберегать от всего, следить за ее жизнью, но показывать это не умел.       Ясу Такаяма — человек не слова, а дела. Поскольку его дочь доказала свое право быть самостоятельной единицей, он и стал считать ее таковой. Воспитание своей дочери он давал в соответствии с реалиями сурового нынешнего мира: учил ее быть гибкой, учил ценить свою честь и достоинство, а главное — учил самостоятельности, ведь если что-то случится с ним или с Акирой, то девушке придется резко становится взрослой, не получи она должное столкновение с серьезной ответственностью за себя и свои действия.       Возможно частично, где-то в глубине души, Охико благодарила своих родителей за то, что она не выросла беспечной дурочкой, какими являлись многие девушки ее возраста, которые постоянно вешались на парней, а свои проблемы решали звонком папочке.       Не понимая родительской любви, она ошибочно считала, что ее и вовсе не существует.       Заметив насупившееся лицо Охико, Акира с тоской посмотрела вслед уходящей из кухни дочери.       Акира была хорошей матерью. Когда Охико была еще совсем маленькой, Акира не отходила от нее ни на шаг, потому что она безумно любила свою дочь и хотела любоваться ей каждую секунду. Когда девочка начала подрастать, Акира учила ее всему, что умела сама. Маленькая, робкая девчушка из года в год становилась бойкой и серьезной девушкой, прекрасно обладающей основами ведения деловых бесед, умеющей высказать свою точку зрения и постоять за себя.        — Полагайся только на себя, а мы с папой тебя поддержим, — Акира развивала в своей дочери веру. Веру в себя и свои способности. Подобно тому, как родители учат своих детей плавать, поддерживая на воде, Акира и Ясу учили Охико самостоятельности, негласно поддерживая ее во всем.              Со временем, когда Охико стала скалить зубы на своих родителей, Акира не понимала, почему так происходит. Но позже осознала: ей не хватило осязаемых проявлений любви. Точно так же, как не хватило в детстве и самой Акире.               Вернувшись к себе в комнату, Охико взяла брошенный ею вчера телефон с пола.        — Черт, весь в трещинах. Плевать, — пронеслось в голове девушки. Она стала вспоминать, по какой причине ночью кинула телефон и старые переживания вновь окутали девушку.       Звонкий рингтон помог девушке очнуться и обратить внимание на устройство. Приняв вызов, она проговорила:               — Да, слушаю, — затем девушка решила все-таки посмотреть, кто ей звонит, — о Ками, Ацуко, извини, не распознала. Как утро?        — Утро адское, я похоже простудилась ночью, — Ацуко затихла на минуту, после чего продолжила, — Охико-о, ты самая лучшая подруга из всех подруг на свете, ты знала?        — Допустим, что такое? Что за аттракцион комплиментов с похмелья? — усмехнулась девушка.        — У меня сегодня смена в кафе, можешь, пожалуйста, выйти вместо меня? — умоляюще тянула подруга, — Плачу пять тысяч йен!        — Ты чего? Я никогда не работала администратором, я вообще не знаю, что там нужно делать.        — Ничего особенного. У тебя же по статистике и математике высокий балл? Там нужно пару отчетов заполнить, я тебе все расскажу. Пожа-а-а-луйста… — голос подруги не дал Охико и доли секунды на размышления.        — Ладно, я согласна.

***

      В кафе «Starlight», обустроенном в европейском стиле, сегодня было особенно многолюдно. Снующие между людьми официанты с подносами, заполненными различными блюдами, выглядели изнеможденно, но в то же время привычно приветливо и дружелюбно. Хостес, приветствующая вошедших посетителей, как обычно стояла у гостевой стойки. Ее улыбка, милая и искренняя, создавала атмосферу уюта и тепла в этом заведении.       Улыбнувшись своим мыслям, Охико вошла внутрь кафе. Подойдя к миловидной светловолосой сотруднице, она спросила:        — Добрый день! Я сегодня замещаю свою подругу, то есть администратора кафе, не подскажете, где можно переодеться?               — Здравствуйте! Такаяма-сан, верно? — ярко сверкнув глазами, расплылась в приветственной улыбке хостес.        — Пожалуйста, называйте меня просто Охико. Я тут всего лишь на один день, тем более мы с Вами ровесницы, — с доброй улыбкой произнесла Охико.        — Хорошо! Меня зовут Юкио Такада, давайте я Вас провожу до кабинета.       После этих слов девушка двинулась вглубь кафе, ловко маневрируя между официантами.       Черная матовая дверь с фигурной ручкой, ведущая в кабинет Ацуко, открыла вид на просторы рабочего помещения. Кабинет был выполнен в рубиновых тонах, создавая ощущение властности и возвышения. Посреди кабинета располагался массивный стол, украшенный традиционными рисунками, на котором находились ноутбук и несколько стопок документов. Кресло, приставленное к столу, было кожаным, с изгибом в области спины, что придавало мебели изящество.               — Охико-сан, если Вам что-то понадобится, то зовите, — подмигнула девушка и побежала на свое рабочее место.       Усевшись в кресло, Охико отметила про себя, что оно далеко не дешевое и будь у нее такое же на работе, она бы сидела там хоть сутки напролет. Взяв в руки первую стопку бумаг, она принялась за работу. Ацуко по телефону объяснила девушке, что необходимо проверить поставку и подписать акт, затем напечатать график смен по списку, который она прислала ей на почту.       Прошел час с момента проверки продуктов по списку, и Охико наконец-то закончила с первым порученным ей делом.               — Так держать, красотка, — улыбнулась Охико самой себе.       Только Такаяма открыла ноутбук, чтобы заполнить график смен, как в дверь постучались.        — Входите, — Охико сама поразилась той властности, с которой она произнесла данную фразу.        — Охико-сан, извините, что отвлекаю, Вас там зовут, — неловко прощебетала Юкио.        — Кто зовет? Как? Зачем? — Охико растерялась. Если это приехал поставщик, то она даже не знает, о чем с ним говорить. А если недовольные посетители? Тревога накатила волной, и Охико подскочила с кресла.        — Там, кажется, гость пришел пьяный и требует администратора, — испуганно продолжила хостес.       Охико подорвалась с места и направилась к двери. Вдох, выдох. Еще раз глубокий вдох и выдох.        — Давай, Охико. Ты все сможешь, — как мантру повторяла себе девушка, пока шла до места так называемого происшествия.       Войдя в зал, Охико увидела перед собой картину: крупный мужчина, на вид лет тридцати пяти, кричал на испуганного официанта. Девушка не могла издалека разобрать, что именно говорил мужчина, но его тон прекрасно выражал негатив и раздражение.       «Ну ничего. И с такими справлялись.»        — Добрый день! Я администратор этого кафе, меня зовут Такаяма Охико. Что у Вас произошло? Я могу чем-то помочь? — немного кланяясь, спросила Охико.        — Можете, если перестанете принимать на работу таких олухов, как этот, — мужчина грубо ткнул пальцем в грудь насупившегося юноши, — этот недоносок принес мне холодное блюдо! — крикнул гость и плеснул содержимое на форму официанта.              Охико закипала. Она никогда не терпела неуважения к себе и к приближенным ей людям, а так как сейчас она выступала в роли руководителя, то такое спускать с рук точно не планировала.        — Уважаемый, то, что блюдо Вам принесли холодным — это ошибка. Мы обязательно ее исправим, принеся Вам блюдо за счет заведения. Но распускать руки в нашем кафе я Вам не позволю, — глаза Охико недобро блеснули, она немного склонила голову набок и пристально посмотрела в глаза нарушителю спокойствия.        — Да как ты смеешь со мной так разговаривать, малолетка? Возомнила себя царицей? В своем никудышном гадюшнике сами жрите свои тухлые блюда, — бросил мужчина.        — Мне придется позвать охрану, чтобы Вас вывели из нашего никудышного гадюшника, — улыбнулась Охико. Хотя улыбка эта была больше похожа на оскал. Если бы взглядом можно было прожечь дыру в собеседнике, то она непременно это сделала бы сейчас. Терпение было на исходе.        — Ах ты шавка… — мужчина замахнулся на девушку, но тут же был остановлен чьей-то тяжелой рукой, приземлившейся ему на плечо.        — Тебя что, отребье, не учили с девушками разговаривать? — высокий черноволосый парень со шрамом на лице, проходящим через глаз, с отвращением развернул гостя лицом к себе.       Охико удивило не столько то, что кто-то вступился за нее, а то, как мужчина оглядел этого парня. Его глаза расширились, а ноги затряслись. Видя эту реакцию, парень понял, что тот его узнал.       Что происходит? Кто этот парень? Почему мужчина так знакомо на него посмотрел? Почему он его боится?        — П-простите, господин, бес попутал, честное слово, — щебетал мужчина.        — Извинись, — грозно сказал парень.        — Прошу, простите меня, я оплачу свой заказ и оставлю чаевые официанту. Можем ли мы загладить данный инцидент?       Охико стояла, хлопая глазами и не понимая, что здесь вообще происходит.        — Я его выведу. Госпожа, инцидент можно считать исчерпанным? — в поклоне произнес спаситель.        — Д-да, — промямлила Такаяма.       Парень подхватил мужчину под руку, заломав ее под немыслимым углом и повел на улицу. Как только Охико очнулась от оцепенения, то сразу же последовала за ними.       «Нет, ну он же его не убьет?» — запереживала Охико.       «Да что ж такое, вышла на одну смену и сразу нажила проблем. Как у меня это получается вообще?»       На улице было прохладно, но Охико, одетой в темно-зеленую обтягивающую юбку чуть выше колена и черную легкую блузку, было совсем не холодно. Ее мысли были забиты тем, как бы предотвратить преступление рядом с кафе.       Увидев, что парень, который ее спас, что-то говорил мужчине из кафе, яростно смотря ему прямо в глаза, пока тот пытался хоть как-то избежать этого взгляда, а затем посадил его в такси, девушка выдохнула, хоть и не поняла этого поступка. Учитывая то, как разговаривал тот незнакомец и как вел себя, пока тащил мужчину к выходу, можно было подумать, что он хочет его избить. И это как минимум.       Девушка настолько увлеклась размышлениями об этой ситуации, пытаясь сложить для себя пазл, что не заметила, как незнакомец шагал прямо к ней. — У Вас все в порядке? — вежливо поинтересовался тот. — Да, спасибо большое за спасение, я думала он меня прямо там ударит, — замялась девушка. Все-таки она умела вести диалоги, а не поединки. — Да уж, кто только не попадается в этом районе. Меня, кстати, Какуче зовут. А как Ваше имя? — бывший незнакомец заглянул девушке в глаза. — Охико. Такаяма Охико, — отчеканила девушка, все еще не отпустив ситуацию в кафе. — Что ж, Такаяма Охико, будь аккуратнее, — на безэмоциональном лице парня появилась легкая улыбка. Сказав это, он развернулся и собрался вернуться в кафе.       Охико, отойдя от шока после увиденного, все же собрала остатки разума в кулак и решила, что некрасиво как-то отпускать своего спасителя просто так. — Какуче-сан, постойте! — крикнула девушка, — могу я Вас как-то отблагодарить?       Парень опешил. За что его надо благодарить? За то, что он помог девушке, которую хотели ударить? Бред. Так бы любой поступил на его месте. Заметив промедление на лице парня, девушка уже думала, что ляпнула какую-то глупость. Но, когда услышала ответ, расслабилась: — Не стоит, — и немного погодя, парень добавил, — давайте просто вернемся в кафе.       Вернувшись вместе в помещение, Охико еще раз одарила парня тройным «спасибо» и, когда он ушел за свой столик к друзьям, подошла к бармену. Такаяма была благодарным человеком и уважительно относилась к таким людям, как Какуче, которые не будут сидеть на месте, видя, что творится какой-то беспредел. — Сделайте, пожалуйста, четыре коктейля. Точно такие же, как заказывали вон те парни за шестым столиком, — указав головой на тот самый столик, произнесла Охико бармену.       Когда напитки были готовы, Охико сама взяла поднос и решила самостоятельно отнести напитки гостям. Неправильно было бы нести один напиток, если человек сидит в компании, а хоть как-то отблагодарить очень хотелось. Подойдя к столику, она произнесла короткое: — Напитки за счет заведения, — найдя глазами Какуче, произнесла девушка, — и еще раз огромное спасибо!       Парни переглянулись, а розововолосый, что сидел рядом со знакомым юношей, одобрительно похлопал его по плечу, что-то пробормотав. — Спасибо, — неловко сказал Какуче.       Оглядывая парней, глаза Охико ненадолго расширились. За столиком сидел парень с косами и внимательно смотрел на нее.       Стоп. Это же тот парень из клуба. Нет, не может быть.       Охико быстро вышла из этого состояния, поняв, что она слишком бесцеремонно и испуганно пялится на незнакомца, и, поклонившись, ушла из зала.       «Нет, нет, нет. Какой-то кошмар. Пять тысяч йен точно не стоили того, что сегодня я испытала» — мысленно чертыхалась Охико. Остановившись перед дверью кабинета, она хлопнула себя по щекам.        — Кого ты испугалась, девчонка? Ну-ка быстро взяла себя в руки. Это просто совпадение, — вслух причитала девушка.       Успокоившись, Такаяма села в кресло и принялась заполнять документ. Шок шоком, а обещание выполнить все поручения должно быть исполнено. Охико была очень ответственным человеком, даже если бы Ацуко попросила ее проследить и записать, какое расстояние проплыли ее рыбки из аквариума, то она бы выдала отчет с точностью до миллиметра.       Расправившись с документами, Такаяма встала из-за стола и покинула помещение, прежде вызвав такси до дома.       Как только она вышла из кафе, сразу же была остановлена низким и бархатистым голосом сзади:        — Ну привет, зеленоглазка.