— Дядя, что здесь происходит? — Чеен выглядывает из-под плаща и ближе прижимается к широкому боку альфы, взявшему её с собой на рынок.
Раздаётся плач, и Чеен вздрагивает, когда снова замечает, как крупная женщина бьёт паренька тростью, – он падает на асфальт, роняя пакеты с продуктами, за что получает ещё несколько ударов. Чеен больше не может молча смотреть: она рвётся вперёд, но названный дядя крепко хватает её.
— Мы не можем вмешиваться, — глаза мужчины полны печали, когда он проницательно смотрит на девочку. — Он раб. Глянь, сколько у него меток на шее.
Чеен возвращает внимание к ужасающей сцене и замечает следы укусов: некоторые кажутся свежими, некоторые белеют грубыми узлами шрамов. Чеен тошнит, когда она видит, как женщина-альфа заставляет парня-омегу вылизывать себе туфли в качестве извинения.
— Идём, Чеен. Здесь мы бессильны.
И когда ей будут вкалывать очередную дозу гормонов, она почти не будет кричать: она даёт себе обещание никогда не оказаться на месте бедного омеги.
***
Поездка до Кореи оказалась, на самом деле, утомительной. Розанна никогда прежде не летала на самолётах, и десять часов в салоне показались ей вечностью, хотя она и была занята почти всё время общением с менеджерами и изучением правил поведения в общежитии стажёров. Пока они летели, ей уже успели оформить заявки на все документы, объяснить нюансы общения со старшими и младшими, рассказать о расписании, правах и обязанностях. Розанна увлечённо слушала и запоминала всё возможное, ей казалось сказкой происходящее с ней, ведь у неё наконец получилось обрести какую-то опору, множество новых целей. Она была готова расплакаться от переполняющих чувств, но помнила, что слёзы – это слабость. Альфы, которые консультировали её, всё равно заметили дрожащие капли слёз в её глазах и скривились в отвращении. — Тебе стоит взять себя в руки, альфа, — резко прошипел один из парней, — ты же не жалкая омега. Злость и обида вскипели в душе девушки после этих слов, и она почти съязвила, но смогла успокоить себя и неприлично фыркнула: конечно, вот лишь часть обратной стороны этой золотой монеты. — Теперь понятно, почему тебя выбрали, — пробормотал другой парень, — тебя даже подавлять не надо. — Рада, что это послужило плюсом, — процедила сквозь зубы девушка и демонстративно облизала клыки. Менеджеры были правы: она не должна дозволять себе слабостей. В такой удушающей атмосфере она и провела десять часов, к концу разговора даже проникнувшись уважением к этим альфам: они отлично выполняли свою работу, хотя пару раз оскорбляли слабость омег. Таков был менталитет, и закон поддерживал подобное мировоззрение, они выросли на этом – было бы глупо судить, не побывав на их месте. В любом случае, они были меньшими идиотами, чем она, омега, прячущаяся под шкурой альфы. Прибытие в корпус прошло гораздо проще. Ей провели первичную регистрацию и отправили в медицинский кабинет. Гитару забрали, но обещали отнести её в комнату, если она пройдёт комиссию, или вернуть в противном случае. Сейчас Розанна стоит полностью обнажённая перед двумя врачами, омега и альфа, – последнее было редкостью, но она понимает необходимость. Её осмотрели во всех возможных местах, взяли кучу других анализов, и теперь они ждут, когда подтвердится или опровергнется её способность беременеть. Это ключевой анализ, после которого можно окончательно сделать вывод о том, альфа она или омега. Скрыть в себе возможность к размножению было ужасно трудно и больно, но Розанна всё равно благодарит те нелегальные наркотики, которыми отпаивали прикрывающие её альфы. По её крови или другим заборам ДНК невозможно определить ни наличие в ней омеги, ни какие-либо следы ядов. Девушка лишь надеется, что у неё никогда не проявится течка, иначе она обречена. — Что ж, Розанна, — врач-омега поправляет очки и перепроверяет факс из лаборатории, — как и любой нормальный альфа, ты не можешь иметь детей... — Но мы также не видим у тебя клеток, пробуждающих гон, — перебивает мужчина и внимательно смотрит на неё. — Такое бывает, но в течение года мы ожидаем, что ты проявишь свою альфа-сущность. Девушка в ответ уже привычно рычит, зная что как альфа, должна быть оскорблена. Её пальцы раздражённо сгибаются, на что её встречает басистый смех: — Понял-понял, больше не издеваюсь. Омега смотрит на Розанну с одобрением, и оба врача ставят печать допуска в её бланке. Она прошла.***
На улице уже садится солнце, когда девушку ведут в её комнату. Сопровождающий её стажёр тих и задумчив, и поэтому она не задаёт никаких вопросов, а просто изучает названия указателей и надписи на дверях, стараясь запомнить расположение мест. Когда её почти впихивают в комнату, она сдерживает себя от ругательства и расслабленно выдыхает: соседей ещё не было – как ей сказали, они тренировались, но на ужин и вечерние занятия ей придётся идти уже с ними. Розанна устало садится на своей кровати, возле которой стоит её гитара, и фыркает носом, потому что три смешанных острых запаха впиваются в неё клещами, слегка дразня её омегу. К счастью, на неё уже достаточно давно не работают даже самые устрашающие запахи. Девушка оглядывает три обжитых места и замечает некоторый беспорядок у одной кровати, на тумбочке другого альфы стоит милая игрушка Хэллоу Китти, а у третьего её соседа чертовски идеальная чистота. Розанна хватает предоставленные ей пакеты, доставая оттуда новую одежду и постельное бельё; в её тумбочке уже расставлено всё необходимое для обычной жизни, и часть стола в комнате была заставлена её тетрадями, учебниками, книгами, на краю него лежал кошелёк с карманными деньгами. У Розанны никогда не было так много новых вещей, и девушку всё-таки пробивает на слёзы, которые она усердно стирает. Омега в ней воет старым именем, потерянной семьёй, годами подавления и одиночеством. В груди жжётся желание отпустить себя, но даже если бы она хотела, то встроенные в неё гормоны альфы не позволили бы ей. Скорее всего, она навсегда останется недо-альфой, недо-омегой. Девушка шипит и резко встаёт, принимаясь приводить своё новое место в порядок, а после посещает пристроенный к их комнате душ и переодевается: хлопок приятно льнёт к её телу, и Розанна сразу покрывает свою одежду феромонами, чтобы не давать другим альфа просто так давить на неё. Она садится на пол у кровати, достаёт старую гитару из чехла и принимается петь вполголоса, чтобы отогнать от себя сонливость. Она слишком увлечена одной из собственных мелодий, чтобы различить шум возвращающихся стажёров, почувствовать гамму запахов. Дверь в комнату бесшумно открывается – три головы просовываются в проём, изучая новенькую и принюхиваясь. Девушки услышали шум из своего общежития и решили подсмотреть за их гостем, хотя самая младшая среди них просто хотела ворваться в комнату и показать новому стажёру, где её место. Лиса, Дженни и Джису вытягивают шеи и непроизвольно скалятся на новый запах, их внутренние альфы принимают новенькую за чужака. Дженни первая глушит инстинкт и осторожно открывает дверь, первая проходя в комнату и распространяя свои феромоны. Розанна дёргается от резкого клубнично-мятного аромата и подскакивает на месте, прижимая гитару к груди, как защиту. Джису и Лиса ухмыляются между собой этому жесту, сразу чувствуя слабую волю, но новенькая примирительно рычит, и они подходят к ней втроём. — Ты знаешь корейский? — Не тратя времени зря спрашивает Дженни по-английски и оценивающе окидывает девушку взглядом. Розанна кивает, кладёт гитару на свою кровать и слегка сутулится, готовая к любой атаке. — Расслабься, — в приказном тоне раздаётся от самой низкой девушки, и Розанна прищуривается, ощущая свежесть зимы, тяжесть морских волн. Она поддаётся этому властному голосу и уважительно кивает. — Меня зовут Ким Джису, это Ким Дженни и Манобан Лалиса. Розанна поочерёдно переводит взгляд на каждую и нервно сглатывает: эти девушки так необычайно красивы, а самоуверенная улыбка Лисы, от которой веет мёдом и перцем, отдаётся в её висках ускоряющимся пульсом. — Посмотрите-ка, новенькая уже растаяла, — забавляется Лиса и облизывает губы, — нам точно не омежку подселили? Худая, бледная, ещё и сказать ничего не может... Дженни раздражённо шипит на девушку, но Розанна, за целый день уставшая от этих шуток, в два шага преодолевает расстояние между собой и Лисой и резко хватает её за края рубашки, притягивая к себе. — Слушай сюда, — собственный акцент режет ей слух, но она сердито смотрит в глаза растерянной девушки, — я, чёрт подери, альфа, и, если я стараюсь вежливо относиться к своим новым соседям, то это ничего не значит, поняла? Розанна рычит и неожиданно чувствует в себе крепкую силу альфы – Лиса серьезно смотрит на неё, горячее дыхание новенькой заманчиво оседает на её губах. Дженни и Джису подвывают в сторонке, удивляясь тому, что незнакомке удалось заткнуть Лису хотя бы на пять секунд. — Договорились, альфа, — издевательски протягивает Лиса, намеренно показывая свои клыки, и Розанна поражается их размеру, — посмотрим, что ты из себя представляешь. Девушка выворачивается из рук Пак и стряхивает с себя чужой запах, Розанна смущённо смотрит на, казалось бы, обиженную Лалису. Она утопает в этих больших потемневших глазах, и её нутро бездумно тянется к ощущениям, которые вызывает у неё эта девушка; Лиса не отводит взгляд, но хмурится, недовольная тем, что её отчитали, хотя чувствует знакомый жар от брошенного вызова и надеется, что сможет повеселиться с новенькой. — Так как тебя зовут? — Вклинивается между ними Дженни и приобнимает Лису, делясь с ней теплом: их альфы были очень близки и всегда успокаивали друг друга. — Пак Розанна, — откашливается девушка и нервно переплетает пальцы, её запал сгорел, и сейчас её тянет спрятаться. Неожиданно чьи-то мягкие руки обхватывают её, и в девушку как будто вселяется новое дыхание: каждая клеточка её тела горит от прикосновения, и она восхищённо сжимает чужие ладони в ответ. — Приятно познакомиться, — спокойно говорит Джису, поглаживая шершавую кожу Розанны, — у тебя очень красивый голос. Прости, мы подслушали, — Ким сама не понимает, что делает, но её инстинкты взывают к этой девушке вопреки всем запретам самой Джису на тактильность. — Не обращай внимание на Лису, она такая грубиянка... — Эй, я всё слышу! — Беззлобно бормочет Манобан в объятьях Дженни, и Розанне даже удаётся различить урчание девушки. Джису мягко скулит, и Лиса мяучет в ответ – нежный контакт, которым делятся эти трое, вызывает в девушке тепло. Что ж, они действительно оказались неожиданностью: Розанна никогда не видела, чтобы альфы так вели себя рядом друг с дружкой – в касте, где она провела пять лет, её учили наглости, демонстрации силы и физическим проявлениям агрессии. В принципе, за эти пару дней она столкнулась со всем этим, но ласкающиеся между собой альфы? Что-то новое. Может, это из-за отсутствия омег? — Лиса, у тебя скоро гон? — Шепчет Дженни, шмыгая носом от сильного запаха, — либо выпей таблетки, либо навести завтра корпус омег, пожалуйста. Нет, точно не из-за этого Розанна ожидала, что здесь будут специально отведённые для гона омеги, но не думала, что подросткам тоже разрешают пользоваться их услугами. Видимо, YG готов на всё для комфорта своих альф. — Так что, расскажешь о себе? — Джису до сих пор держит её за руки, и Розанна чувствует тепло на своих щеках и шее. — Да, конечно, — искренне улыбается девушка внимательным глазам и мягко рычит, давя желание обнажить шею, пищать и умолять Джису прикоснуться к ней больше. Чёрт, что это? Такого раньше не было, и Пак не ожидала, что встретится с этим чувством так скоро. Наверняка, ей надо будет раздобыть больше блокаторов, а пока она, зевая, плетется на ужин за спинами Лисы и Дженни, обнимая Джису за талию. Её омега ещё никогда не была так спокойна, а искусственно созданный альфа непривычно хрупок и нежен. В любом случае, она надеется, что это не помешает ей прорваться к своим мечтам.