Чеен в касте уже третью неделю: у неё есть собственный угол, доска для сна и одежда, которую она взяла из дома. Глава касты сопровождает её всегда, охраняя от злобы недовольных альф и заставляя их принимать её.
Одним утром Чеен не находит дядю (так он просил называть его, не давая своего имени), и едва прячется от напряжённых взглядов других альф, когда спрашивает их о мужчине.
— Поверь, ты не захочешь его найти, — с лёгкой издёвкой смеётся один из альф, толкая её плечом так больно, что у девочки наворачиваются слёзы на глазах. — Начался период гона. Советую высовываться тебе меньше, мелкая, ты и так раздразнила всю стаю.
Чеен, конечно, знает, что такое гон, но никогда не видела его вживую: отец принимал блокаторы, а на улице можно было встретить только нищих течных омег. Любопытство и дальше бы сжирало Чеен, но альфа толкает её прочь из комнаты.
Чеен не высовывается до тех пор, пока дядя не возвращается с уже принятой дозой блокатора. Позже он отводит её в комнату к молодому альфе с хорошим самоконтролем, у которого тоже начался гон: он метался на кровати и почти плакал, его руки отчаянно сжимали член сквозь джинсы, и он смог успокоиться только тогда, когда Чеен под наблюдением дяди коснулась его плеча и позволила себя обнюхать.
— Феромоны омеги, даже такой маленькой как ты, способны на многое, Чеен, — учил её альфа, — ты можешь свести с ума и успокоить, сделать больно и вылечить. Именно поэтому альфы часто охотятся на омег и даже создают гаремы с ними. Всё, что угодно, лишь бы заполучить больше феромонов.
— Я не хочу быть омегой, дядя, — спустя полминуты размышлений отвечала Чеен. — Я не хочу быть всего лишь феромонами. Могу ли я стать человеком?
— Конечно, Чеен, — тихо говорил альфа, переполненный сочувствием, — конечно.
***
У Розанны есть полчаса на то, чтобы забрать запасную форму, которую она в спешке оставила, и вернуться в тренировочный зал. К сожалению, ей придётся пропустить обед, но это лучше, чем ещё четыре часа танцевать в промокшей насквозь футболке. Она суетливо обгоняет стажёров и одновременно с этим пытается нащупать ключ-карту в свою комнату. В общежитии никого не должно быть, но несколько девушек так же, как и Розанна, бегают за своими вещами. Помимо них в крыле могут быть только освобождённые по тем или иным причинам. К примеру, Дженни из-за сильного гона, который не удалось подавить таблетками, сейчас должна быть в корпусе омег, а оставшееся время проводить в пределах их комнаты. Розанна уже за десять метров чувствует мятные феромоны Дженни, оставленные девушкой, – Пак всегда поражала сила запаха альфы, ведь её выработанный маслянистый феромон никогда не мог похвастаться таким. Но, опять же, она никогда и не была нормальной альфой, а про свой омежий запах Розанна предпочитала не вспоминать. Девушка подносит ключ-карту к панели, и дверь отъезжает в сторону: недавно их четверых переселили в новую комнату за высокий рейтинг среди прочих стажёров, и теперь они наслаждались свежим ремонтом и большим пространством, хотя их кровати всё равно находились в одном помещении (из преимуществ, правда, были разделения шторками и личные шкафы для одежды). Розанна быстро проходит к своей кровати, почти задерживая дыхание из-за того, насколько удушающим казался оставленный запах Дженни, и находит на покрывале собранный пакет вещей, который забыла утром. Девушка хватает пакет и ещё раз оглядывается, проверяя порядок и возможно оставленные вещи Джису и Лисы; пространство, принадлежащее Дженни зашторено, а значит, скорее всего, девушка спит, измотанная после корпуса. Теперь Розанна понимает, почему феромоны так сильно ощутимы – присутствия Дженни в острой стадии гона более чем достаточно. Девушка решает не проверять Дженни и спешно движется к выходу, с раздражением чувствуя, как возбуждается из-за этой сочной клубники, оседающей в её лёгких тяжёлым запахом. — Рози, — улавливает тихий зов Розанна и замирает у двери. — Рози... — Повторяется звук, и девушка подходит к шторе, отделяющей Дженни, которая, очевидно, звала её только что. — Джен, ты в порядке? — Взволнованно хватается за край ткани Розанна, ожидая разрешения вторгнуться в личное пространство подруги. — Пожалуйста, помоги мне, — Дженни всхлипывает, и Пак знаком этот отчаянный звук: она далеко не первый раз сталкивается с альфой в период гона и прекрасно знает, о какой помощи просит Дженни. — Ты ходила в корпус омег? — Спрашивает Розанна, и её рука сминает край шторы, когда она сдерживается, чтобы не отдёрнуть её из-за своих переживаний. Дженни молчит несколько секунд, Розанна улавливает лишь влажный звук и стон девушки – сожаление и смущение переполняет Пак, когда она предполагает, что ничего не смогло помочь младшей Ким. — Рози, — снова срывающимся голосом произносит Дженни, и даже через плотную ткань Розанну щиплет прохладная мята. — Прошу. У девушки сжимается от сочувствия сердце, она отдёргивает в сторону штору, ругая саму себя за беспечность, но когда милая Дженни так просит её, Розанна не способна удержаться. Её тут же захватывает чудесный манящий запах, в глазах слегка затуманивается – хорошо, что за годы в касте Розанна выработала сопротивление к этим инстинктивным воздействиям. Дженни предстаёт перед ней вся запутавшаяся в тонком одеяле, она полураздета, и одна из её рук прижимается к собственной промежности. Дженни встречает Розанну растерянным взглядом и краснеет ещё сильнее, пот стекает по её обнажённой груди и туловищу. — Извини, — бормочет альфа, когда принимается грубо мастурбировать, — ничего не помогает. Розанна садится на край кровати и давит в себе стеснение. Будь здесь Джису или Лиса, одна из них давно бы смогла удовлетворить Дженни и помочь, но Розанна не могла: она никогда не ходила в корпус омег, никогда не разрешала девочкам трогать своё тело и сама не принимала участие в их развлечениях. Розанна довольно быстро поняла, что три её соседки связаны не только крепкими узами дружбы, но также глубокими отношениями: они почти буквально не могли жить без друг друга и были вместе. Во всех возможных смыслах. Удивительно для альф. Но не удивительно для Розанны, выросшей в касте альф, где альфы могли быть предоставлены только самим себе или товарищам. И пусть Розанна презирала эти инстинктивные потребности, но смогла принять и понять их, а уж своих соседок она даже и не смела судить. — Всё хорошо, Джен, — Розанна старается смотреть только на прекрасное лицо Дженни, но её взгляд всё равно опускается к задранным в коленям ногам и пальцам Дженни, которая трахает ими себя. — Я здесь. Всё хорошо. Розанна нежно берёт руку, которой Дженни сжимает простынь, и мягко целует побелевшие от напряжения костяшки, пытаясь отвлечь и расслабить девушку. Дженни удивлённо распахивает глаза, не ожидая от замкнутой подруги помощи, – Розанна качает головой из стороны в сторону, молча прося Дженни не придавать этому значение. — Подумай об омеге, которую ты использовала, — испытывая отвращение к самой себе, говорит Розанна, — вспомни, как хорошо он или она пахли, какой послушной игрушкой... — Прекрати, — Дженни влажной рукой хватает Розанну за запястье и хмурится, успешно вынудив себя отвлечься, — это был милый парень, он не был просто игрушкой и помог мне. — Ким знала, как другая девушка относится к социальному неравенству в их обществе, и не могла слушать, как Рози вынуждает себя говорить подобные вещи. — Просто мне кажется, что я больше не могу насытиться без Лили и Су... Розанна выдыхает, ошеломлённая этм признанием; что-то скребущее отлегает от её сердца, грубость растворяется в её душе, когда Дженни развеивает ещё одно сомнение Пак по поводу альф. Да, Дженни была слаба перед инстинктами, как и любой другой нормальный альфа или омега, но была в её голосе уязвимость, которая прозвучала почти как любовь по отношению к Лисе и Джису. — Мне жаль, — Розанна порывается уйти, но Дженни не отпускает её. — Джен? — Побудь со мной, — Розанна манит, пусть её феромоны и были далеко не самыми приятными, но сама Пак давно притягивала внимание Ким. Другая девушка тяжело сглатывает от просьбы, но будто в трансе кивает и нащупывает в заднем кармане брюк телефон – у неё уходит полминуты, чтобы позвонить наставнику и отпроситься, объяснив состояние Дженни и своё участие в предотвращении этого. Наставник – строгая женщина-альфа – приходит спустя пять минут, чтобы проверить необходимость отстранения Пак ради Дженни, и всё-таки даёт Розанне два часа. Этого более, чем достаточно. Когда девушки вновь остаются одни, Розанна отбрасывает свои осторожности и продолжает целовать руку Дженни, пока другой Ким доводит себя до разрядки снова и снова. Гон – это непрекращающееся возбуждение, желание владеть, брать, кусать и выть. Очень по-звериному. Ким упорно сдерживает себя от того, чтобы подмять Розанну под себя и трахнуть, ей приходится напоминать самой себе о том, что перед ней не Лиса и не Джису. — Джен, я могу тебя коснуться? — Голос Розанны кажется слабым и неуверенным, и Ким снова поражает мягкость девушки: она никогда не видела таких чувственных альф. Пак же озаряется одной идеей и надеется, что это сработает. Дженни кивает, и Розанна медленно опускает ладонь на солнечное сплетение девушки, сердце которой учащённо бьётся под рёбрами. Невинное прикосновение охлаждает мучительный жар Дженни, она чувствует, как кровь в её организме перестаёт гореть и рваться, а болезненная пульсация между ног утихает. Розанна мягко гладит ладонью горячее тело, опускаясь к животу и поднимаясь к ключицам. Она опускает вторую руку, и теперь ведёт ими вдоль боков бедной девушки. — Ты молодец, Джен, — ободряюще улыбается Розанна, радуясь что яркие феромоны утихают. — У тебя всё под контролем. Воздействие девушки невероятно: Дженни действительно постепенно становится легче. С каждой минутой этих успокаивающих ласк туман в голове Дженни рассеивается, оставляя место чистым спокойным мыслям. Возбуждение теперь не бьёт в ней яростным ключом, а размеренно наполняет каждый уголок её тела силой и теплом. — Вот так, — Розанна целует Дженни в макушку и просит перевернуться на живот, чтобы продолжить. — Ты чудесная альфа. Я горжусь тобой. Розанна знает, как важна поддержка для любого человека, но особенно для гордых альф, не позволяющих себе быть слабыми. Дженни всхлипывает в подушку и выдавливает тихую благодарность, от чего у Розанны снова режет в груди из-за грусти. Так проходит примерно час, и вскоре Розанна замечает, как Дженни затихает. Девушка наклоняется ниже и улавливает ровное размеренное дыхание измученной альфы: Дженни, кажется, уснула, и спустя ещё пару мгновений Розанна точно убеждена в этом, когда девушка не отвечает ни на один её вопрос. — Отдыхай, — с непривычной нежностью произносит Розанна, укладывая девушку поудобнее, и укрывает её одеялом. Оставшееся свободное время Розанна проводит, напевая Дженни и продолжая гладить её по волосам. Голова Розанны полнится мыслей, но все они – не больше, чем назойливый звон по сравнению с мыслями о Дженни и случившемся. Этим же вечером Пак станет свидетелем того, как Джису будет помогать Дженни преодолеть очередной этап гона, и это будет в разы отличаться от того, что делала девушка. Этим же вечером Пак впервые задумывается о том, что могла бы стать омегой, но только если бы её альфой был такой понимающий человек, как Дженни. Этим же вечером Розанна начинает влюбляться в неё.