Эта челюсть просто прелесть

Давно привыкшие к непроглядной темноте глаза всё равно не могли ничего развидеть, отчего по тесному пространству желудка приходилось передвигаться исключительно на ощупь, то и дело сталкиваясь лбами с кем-то из проглоченных жертв или же упираясь в упругую стенку брюха. А передвигаться приходилось часто, так как Волк набивал свой живот с завидной регулярностью, и каждого проглоченного требовалось проверить на наличие порезов, ушибов и прочих травм. Даже если тебя съели, это не означает, что теперь можно наплевательски относиться к своим обязанностям. В конце-концов, каждый врач давал клятву Гиппократа, и должен быть верен ей даже в самой сложной ситуации. Однако, кроме страдающего от зубной боли Зайчика, никому медицинской помощи от Айболита не требовалось. Учитывая то, как аккуратно Серый старался проглатывать свою добычу, какими мягкими были стенки желудка, и как трепетно хищник относился к содержимому своего пуза, Доктор то и дело допускал парадоксальную мысль, что здесь самое безопасное место во всём мире. Да, если бы не перспектива быть переваренным, так бы и было. Но, увы, каждый осознавал, какой именно конец ожидает всех здесь оказавшихся, посему многие не сдерживали эмоций, то и дело хныкая, иногда откровенно заливаясь и давясь слезами. Айболит понимал, что, наверное, даже к лучшему то, что он первым сюда попал – благодаря этому он непосредственно мог поддерживать в надлежащем виде моральное и физическое состояние всех, кому не повезло оказаться у Волка на пути, являясь своеобразным «санитаром желудка» хищника. Если каждый сможет принять случившиеся и спокойно встретит здесь свой конец, значит все его старания не были напрасными. Не просто так же он посвятил свою жизнь избавлению окружающих от страданий. По правде говоря, Айболит прекрасно понимал, чем закончится помощь Серому Волку, однако... предпочитал не придавать своим размышлениям конкретной вербальной окраски, оставляя это желание на уровне бессознательного. Если коротко, он был не против такого исхода. Доктор не заметил ничего дурного в беглой мысли о том, чтобы на старости лет наконец-то отдохнуть в столь мягком и тёплом месте. Конечно, нужно было для правдоподобия посопротивляться, но, похоже, хищнику даже нравилось, как дёргаются жертвы в его пасти, а затем и в желудке. Правда, как оказалось, покой нам только снится. Вслед за Айболитом проследовали многие, слишком многие. Чувствуя ответственность и даже какую-то поразительно гнетущую вину перед остальными обитателями брюха, Доктору приходилось постоянно пробираться туда-сюда к каждому желающему. Вскоре он окончательно выбился из сил и изнемождённо сполз по «стене», усевшись рядом с недавно прибывшим «гостем». По беглому тактильному осмотру стало ясно, что Волк съел Лису. Шелковистая шёрстка, острая мордочка, огромный пушистый хвост и... круглое брюхо. Было очевидно, что, прежде чем оказаться здесь, Рыжая тоже была непрочь кем-то полакомиться, и, что закономерно, вздрогнула и оцепенела, как только руки Доктора в моменте коснулись её живота. Удивительно, но Айболит решил не выдавать новоприбывшую, осознавав, что ничего не изменится, расскажи он всем, что в тот момент с ними вместе находился зверь, имевший нравы не многим лучше, чем у Серого. Разве что, над Лисой могли устроить самосуд, но кому бы это сейчас помогло? Какая разница, ​где перевариваться: здесь или там? Спустя несколько минут бездействия Доктора Лиса расслабилась. Конечно, в той мере, в которой могло себе позволить расслабиться существо, обречённое на относительно скорый конец. — Почему ты не никому не сказал об... этом? — сдавленным шёпотом спросила Лиса Айболита, предусмотрительно не называя вещи своими именами и положив свою лапку на живот возле места, где находилась рука врача, дабы тот наверняка понял, о чём шла речь. — Я... — Доктор не сразу нашёл, что ответить. — Меня просто это восхищает... восхищает, как некоторые плотоядные, такие как ты, не гнушаются набить свой живот до предела. При этом предпочитая использовать зубы только для удержания добычи, не нанося ей вреда преждевременно. Ещё будучи практикантом, я понял что просто без ума от этого... Чего уж было скрывать. Лису ждал тот же исход, что и его самого. Наверное, это было для Айболита чем-то наподобии исповеди. Очередной раз ему вспомнился случай, перевернувший его восприятие хищных зверей раз и навсегда.

***

Куполом нависала зимняя ночь, сквозь метель не было видно даже соседнего дерева, пока не подойдёшь к нему вплотную. К Айболиту еле-еле приплелась молодая волчица, державшая путь из самого дальнего уголка леса. Её лапки подкашивались при каждом шаге, и, наконец попав в избушку Доктора, она рухнула на пол, ошарашив ещё молодого врача звонким звуком своего падения. Помнится, рассказывала она, как долго и безуспешно охотилась на какую-то старую зайчиху, которая каждый раз успевала прятаться в процессе погони, совершая самые резкие и опасные манёвры из возможных. Как-то раз успела всё-таки волчица юркнуть за травоядной в кусты, хвать, и проглотила. Только спустя мгновение юная хищница поняла, что была простейшим образом обманута, и проглотила камень, замаскированный под жертву. Делать нечего, ведь помогать Айболит должен был всем зверям. Уложив пострадавшую на кушетку, он произвёл осмотр. Ни единого зуба повреждено не было, получается, прокусить предполагаемую жертву она даже не пыталась... С животом дела обстояли хуже: твёрдый объект был достаточно крупным, чтобы рельеф такового проглядывался снаружи, сквозь плоть и шёрстку. Благо, края острыми не были, так что повреждения стенок пищевода и желудка должны были быть минимальными, а боль доставляла лишь непривычная тяжесть. К хирургическим методам прибегать очень не хотелось, волчица и так была напугана до смерти. Было принято неординарное решение – попробовать достать камень тем же путём, каким он во внутрь попал. Хищница была согласна, так что Доктор поставил ей распорку в пасть, надел длинную перчатку по плечо и принялся за работу. Рука вошла между ровных белоснежных зубов, и, с трудом протиснувшись дальше в глотку, оказалась в желудке, полностью заполненном злополучным камнем. Размер его оказался чуть поменьше, чем казалось снаружи, отчего удалось его с нижней стороны полностью обхватить и вытащить наружу. Как же приятно было видеть подлинное счастье облегчения на аккуратной мордочке. Казалось бы, дело сделано, но надо было проверить желудок на предмет повреждений, так что рука была помещена во внутрь хищницы снова, тщательно продезинфецированная, но на этот раз без перчатки, дабы любые царапины были заметны. Тогда уже не чувствовалось никакого сопротивления при продвижении, а тёплые бархатистые стенки желудка мягко обхватили руку и начали слегка пульсировать, как только она вошла туда по запястье. Ничего подобного раньше Доктор не чувствовал. В этот момент, будто, у него открылся новый потаённый уголок души, отвечавший за желание пребывать рядом со столь совершенным существом, как хищник. И не только рядом... Мысль так и не успела сформироваться до конца, затерявшись на бессознательном уровне. Так как тогда повреждений обнаружено не было, а волчица к утру чувствовала себя отлично, Айболит с удовольствием покормил её, после чего она убежала по своим делам, наградив его самым благодарным взглядом. Больше он её никогда не встречал. Годами врач пытался осмыслить произошедшее, а также новые случаи с похожим сценарием, но признаться даже самому себе за всё это время так и не смог. До того момента.

***

— Хочешь сказать, тебе нравится... тут? — неуверенно ухмыльнулась Рыжая, кивнув взглял в непроглядную тьму и вырвав своими словами Доктора, шокированного собственным признанием, из пучины воспоминаний. — В какой-то степени... С самого начала почувствовал, что оно того стоит. Никогда не питал иллюзий, что из такой ситуации можно выбраться живым. Но... наверное, это один из лучших вариантов окончания дней, – прошептал он, будто бы оправдываясь. — Сумасшедший... — фыркнула Лиса. — Угораздило ж... Прекрасно же понимала, что он будет не против и мной полакомиться, тем более с таким аппетитным брюшком, и так подставилась. Ну что тут, сама виновата. Зато сытая, — обречённо сказала Рыжая больше сама себе, чем Айболиту, при этом не удержавшись от всхлипываний. — Сомневаюсь, что сейчас ещё можно что-то изменить. Могу разве что попробовать помочь тебе... Позволишь? — чуть повеселее спросил Доктор, осторожно дотрагиваясь до вздымающегося мехового шара. — Ты это... чего надумал? — опешила Рыжая, но руку не убрала. — Хочешь же, я-то знаю. Не дёргайся. Иначе расскажу всем, что ты кем-то пообедала, — хитро улыбнулся он. — Чёрт с тобой, — вздохнула в смешанных чувствах она. — Только аккуратнее... Они, кажется, наконец-то начали успокаиваться. Доктор одним движением перебрался за спину Рыжей, прижав её спинкой к своей груди. Ладони медленно заскользили по упругому животику, будто пересчитывая каждую неровность. Доктор нежно надавливал на все бугорки и выпуклости, чем, как по волшебству, заставлял все натянутые мышцы вмиг расслабляться, делая брюшко куда более податливым, и избавляя тем самым Лисичку от всякого дискомфорта. Дальше можно было широкими движениями наглаживать гордость Рыжей вдоль и поперёк. Козлята, которых Айболит таки признал в лисициных жертвах, ощущали от этих манипуляций несильное давление сквозь толщу плоти и иногда отвечали, боязливо нажимая на живот изнутри. – Кажется, все семь? – шёпотом поинтересовался Доктор, – а ты смелее, чем я думал. – Д-да... Но... Как же ты?... – Лиса была поражена такой проницательностью. – Тише... Не так важно. Всё равно это останется нашим маленьким секретиком, – сквозь ухмылку еле слышно ответил медик, – расслабься и наслаждайся. Дальнейшие ещё более размеренные и продолжительные движения дарили Лисе удовольствие и покой, а рогатым – чувство, схожее с испытываемым во время объятий, сподвигнув отчаявшихся козлят окончательно перестать возиться и мирно улечься друг на друга. Все до единого движения Доктора будто бы заранее были выверены специально для этого момента, отчего Лиса несколько раз невольно стонала от нахлынувших ощущений. – Вот так... Да... Не сдерживайся, здесь всё равно никто не обратит внимания, – добавил врач, продолжая умелыми и поразительно тёплыми руками ласкать каждый сантиметр так сильно выдававшегося животика. Дыхание пушистой красавицы участилось, хоть гладили её довольно спокойно и медленно. Редкие, но слышимые попискивания с её стороны сообщали герою в белом халате, что он всё делает правильно. Было что-то особенно приятное в том, как страх сменялся удовольствием, причём ранее неведомым. Рыжая никогда не могла раньше и подумать, что такое в принципе можно почувствовать. Запретность сложившиеся ситуации приносила эйфорию обоим, а темнота вокруг лишь усиливала эффект. Айболит буквально баюкал проглоченных жертв Рыжей, заботливо укладывая их спать вечным сном. Ах, будь его воля, он бы добровольно отправился в желудок Лисы следом, но не мог бросить здесь остальных. В конце-концов, в любой момент Волк может проглотить ещё кого-то. Так они и лежали в кромешной темноте, среди слёз и отчаяния, но по-своему счастливые, и смогли даже в сложившейся ситуации получить хоть и очень непривычное, но подлинное удовольствие, при этом надёжно сохранив свои секреты.