***
— Друг мой, вы видели, кто к нему пришёл? — О да. Неужели… — Пока что наше участие в его судьбе, похоже, заканчивается. — Вы загрустили? — Не скрою, привязался к нему. Он действительно достоин своего имени. Такая жалость! Но я бы сам сложил с себя полномочия, если бы хоть немного… вы понимаете. — Он ведь нужен и там. — Я понимаю. Пойдёмте, всё будет как надо. Собеседник кивнул и первым отошёл от окна.***
— Так ты так и не решил ничего? — спросил мальчик, шагая рядом. — Не могу. — Почему? Кстати… А откуда ты знаешь про меня? Юкки задорно тряхнул головой: — Потому что тайна! Захочешь — разберёшься сам! Злости не было. — Ты мне лучше расскажи, почему не можешь? Они уже миновали Кронверк, шагая по неширокой аллее из невысоких аккуратных деревьев. И не было смущения, желания скрыть или шугануть чудного маленького спутника. Просто был спокойный рассказ, который юноша уже неоднократно произносил в голове. Про все сомнения и страхи, про то, что придётся оставить — и как тогда? Вечно жить с неспокойной совестью, сгорая от воспоминаний? Про Иру он, впрочем, умолчал. Пацан всё же. Не поймёт про девчонок, тем более про такое. Юкки слушал. Слушал несколько долгих часов, пока они всё брели и брели себе. Уже и аллея кончилась, впереди открывались какие-то незнакомые прежде места — безлюдные, под высоким серым небом, иногда открывающим синеющие лоскуты. — Да. Ничего себе история. Так ты умеешь водить межзвёздные корабли, честно? Я взрослых пилотов почти и не видел. И вы ничего не боитесь? Люк грустно усмехнулся. Ничего… — Полёт в космосе — это прекрасно, поверь. Там нет границ. Темнота, где светят звёзды и туманности, весь этот свет, простор — ну потрясающе, веришь? — Слушай, а ты можешь… ну, одеться в эту форму? Будет круто. — Да ладно? Юноша смотрел недоверчиво, с мальчишеским недоверием в глазах. Потом махнул рукой — что ему стоит, а пацану радость, как ему когда-то. — Ну вот. — Ох классно! — воскликнул Юкки, оглядывая его. Всё взаправду! Ты точно пилот! — А то. И опять посмурнел. — Всё выбираешь? — Да. И понял, что спутник смотрит на него так, как ребёнок в общем-то никогда и не сумеет. Было в этом взгляде нечто. Словно древнее мудрое существо смотрело на него, оставаясь при этом по-детски открытым. — Я помогу тебе. Ты знаешь про Дорогу? Сердце у юноши забилось сильнее. — Дорогу? Что это? Где мы сейчас? Говори! — Ну в общем-то да. Она у каждого своя. И приводит куда надо, нужно просто понять, когда конец пути. Тут сложно всё, я сам не понимаю. Вроде бы она может завершиться, но говорят — и окончания у неё тоже нет. Хочешь? Люк присел, запихал свои старые вещи в сумку, глянул на Юкки: — Конечно, хочу. Если можно. Это же замечательно! И грустно. — Юкки, а ты со мной? — Неа. Мне вещи отнести надо назад. Но ты сумеешь, не бойся. — Мне нечего подарить тебе в благодарность. Мальчишка вздохнул: — Это неважно. Я просто хочу помочь. Люк встал. — Я готов. — Тогда ты на ней. Просто сделай шаг. Счастливо!***
Дорога была долгой. По обеим её сторонам виделось странное. Вот люди, музицирующие среди поля. Прекрасная мелодия, чем-то напоминавшая те, что он успел услышать на Валькиных записях. Потом встретилась женщина в красивом белом платье, расшитом жемчугом и кружевами. Она проводила юношу взглядом и помахала ему рукой, он помахал ей в ответ. Потом вдалеке долго был виден город, переплетённый стеклянными лестницами и арками, но и он скрылся за спиной. Одно время путь шёл сухой кромкой среди бесконечного озера, а ещё раз повстречался огромный белоснежный храм с мелодично звонившим колоколом. Иногда с неба смотрели какие-то странные глаза, на которые тут же набегали облака, а ещё раз пришлось долго идти мимо каких-то оставленных на обочине чемоданов и узлов и даже корзинок с детскими игрушками. Как-то раз он видел пару — очкастый моложавый мужчина и женщина с длинными густыми волосами, тёмными, как смоль, танцевали в обнимку, а ещё раз попались трое всадников, перемахнувших через дорогу на своих лошадях, как будто не касавшихся земли. Иногда слуха касались обрывки странно знакомых мелодий — и исчезали. С неба закапал дождь, пролил немного воды — и исчез. Оставил только лужи. Люк всё же решил посмотреть на своё отражение — действительно ли ему по прежнему идёт его пилотское облачение? Оказалось, идеально. Словно он прежний. И так же умеет хмуриться. И улыбаться. Не было усталости. Нужно было идти. Вместе с тем крепло ощущение — кто-то идёт следом. Иногда даже тянуло обернуться. Но и рос странный внутренний запрет на такое. Потому что с каждым сделанным шагом ощущение чуть-чуть подрастало. Иногда даже чувствовалось лёгкое дыхание посреди шума ветра и шуршания трав за обочиной Дороги. А если совсем не оборачиваться, в конце будет интересно, правда? Между тем путь впереди выгнулся лёгким мостом из светлого камня. Это было вовремя — Дорогу перерезал узкий прозрачный шумящий поток. И следом в такт его шагам послышались ещё чьи-то, повеяло странно знакомым запахом — дождевой водой и прогретым камнем, и ещё тем, что хранили её волосы — неуловимой сладостью. Не оборачивайся, сказал кто-то без слов. Но он отвлёкся — берег по ту сторону исчез, и Люк увидел. Та же площадка после туннеля. Явин. Вот бегут его техники. Но уже было понятно — они бегут в ту самую точку попадания выстрела, и ещё чуть-чуть — будет поздно. А люди надеются, что раз с ними Скайуокер, то его удача и на них, и бегут, доверяя ему свои жизни, которые так надеются прожить не зря. Но как их остановить, он же здесь, а через секунду упругий взрыв раскидает уже неживые тела, и погибнут те самые базы данных Альянса, без которых будет очень трудно всем — их склады, их позывные, шифры и чертежи, огромный бесценный груз! Это жизни. Всего лишь мгновение, когда он в отчаянии обернулся — и рассекаемый снарядом ветер рванулся ему навстречу, размётывая странное присутствие и унося его с собой. — Стоять! — хрипло заорал он, не понимая, что его не слышат. Он просто рванулся к ним, спасти-прикрыть-остановить, и через мгновение тугая волна взрыва накрыла его.***
Впрочем, он уцелел. Его подбросило в воздухе, крутануло — и швырнуло пластом на каменную стену. И уже через минуту кто-то поднимал его на ноги. — Он жив! Поднимите его! — Сэр? Вы нас слышите? Что с вами? В лицо плеснули водой из фляги. Открыл глаза, выдохнул: — Что с группой? — Все тут. Вовремя вы крикнули. Крикнул? А момент беспамятства, огромный, яркий, с какими-то смутно знакомыми людьми, незнакомыми местами и Сила знает с чем ещё утекал из памяти, как это бывает с ненадёжным утренним сном, даже не давая себя запомнить. И ветер, вольный, полный пряного запаха джунглей, упругим рывком прочистил сознание от мути и остатков какого-то глубинного неясного сожаления. Соберись, коммандер, пошёл! Нет, ну бывает же! — Комлинк мне! База, это Проныра-Лидер, мы на точке. Запрашиваю эвакуацию! Ну что они там возятся, как дохлые паралитики? Где ситхов транспорт?! Пришлось оттеснить группу за каменный выступ и аккуратно снимать штурмовиков, благо точка отличная — на возвышении, белую броню видно издалека. Руки и глаза работали в полном согласии. — Проныра-Лидер, принято. Ожидайте транспорт, минутная готовность. Ваш истребитель готов, передаём координаты укрытия. Он проследил за посадкой и побежал к своему кораблю.***
— Дом-1, это Проныра-Лидер, запрашиваю разрешение на посадку, контроль. — Контроль, принято, Проныра-Лидер, передайте ваш код. — Принято, передаю, контроль. — Контроль, ваш док восемь-три-один. С возвращением! И наконец порядком потрёпанный крестокрыл юркнул в безопасный док, а к выбравшемуся наружу пилоту уже подбегала женская фигурка в белом, и следом подходили ещё люди, обнимали, приветственно хлопали по плечам и спине. Флот Альянса принял команду и растворился в гиперпространстве. Время и события потекли так, как им и было предписано на некоторое время. Но будущее всегда так размыто.***
Это та самая песня, с которой всё началось. Ч. Б. Кино (альбом «Туда-Сюда», Евгений Маргулис, 2018 г.) Чёрно-белое кино без сюжета и героя, Режиссёра нет давно, не вернулся из запоя. Заросла его тропа беленою и крапивой, Взял и вылетел в окно — это было некрасиво. Бросил пару скучных слов и пропал, как будто не был, Я был к этому готов, стоя под открытым небом. Между делом и толпой, между звёздами и хламом, С непокрытой головой и турецким барабаном. Чёрно-белые актёры глянут на меня с укором И потащат в свои норы, разводя на разговоры. Будут ссориться и спорить, доедая мухоморы, И пытаться всё достроить, что не сделал режиссёр. Чёрно-белые картинки затянуло паутиной, Всё похоже на поминки, но с удвоенною силой. По-английски попрощаюсь и исчезну аккуратно, Совершенно не смущаясь, что мне нет пути обратно. Чёрное и белое, чёрное и белое, Чёрное и белое, только не горелое. Чёрное, белое, чёрное и белое, Всё давно унылое, всё давно постылое. Чёрное и белое, чёрное и белое кино… Конец. Январь–апрель 2023 года, Брянск