***
Док 3-5 в ярких лучах солнца встречает их металлическим треском за стенами и звонким гулом пит-дроидов. Там явно что-то происходит. И мандалорец не ошибается в своих поспешных выводах, слыша выстрел из бластера. Они с Феттом срываются почти одновременно, преодолевая вход и пару коридоров, направляясь во внутренний двор. Дин замечает вомп-крысу быстрее, чем Пелли, которую та треплет за ногу. Быстрым выстрелом он освобождает несчастного механика, пока пит-дроиды пищат где-то в углу, сбившись в кучку от страха. Пелли как ни в чём не бывало улыбается мандалорцу, поднимаясь и отряхиваясь от пыли: — Мандо-о, ты мой герой. Так и знала, что ты не устоишь перед моим сообщением. Деньги привёз? Ничего не ответив на столь эмоциональное приветствие, он как всегда переходит сразу к делу, бросая ей мешочек, полный кредитов. — Где «Лезвие бритвы»? — после его вопроса выражение лица Пелли сразу меняется на скептично-недовольное. — Я и не говорила, что нашла тебе «Лезвие бритвы», но у меня есть на что взглянуть! Иди за мной, — Дин переглядывается с Феттом, направляясь за механиком. По пути та суёт кошелёк одному из дроидов, тихо приказав пересчитать. Женщина с излишним торжеством распахивает двери пыльного, захламлённого ангара, а затем отходит в сторону, едва не светясь от счастья. Мандалорец непонимающе оглядывается по сторонам. В полумраке и пыли, стоящей столбом, видны только груды мусора и хлама. — Где корабль? — спрашивает он, пялясь на Пелли. — Что значит «где?» Вот он! — она быстро сдёргивает тент с груды металла, который отдалённо напоминает что-то вроде корабля. Или то, что он им был. Когда-то. Ему нечего сказать. Снова. Это крах. — Верни мои кредиты, — сурово проговаривает мандалорец, на что брови Пелли слишком активно ползут вверх. — Да подожди ты, я же о нём ещё ничего не сказала. Это звёздный истребитель, сконструированный специально для королевской стражи, а заказан он был лично королевой Набу! Этот корабль со времён Галактической Республики сделан вручную и без дроидов, то, что тебе нужно! Механик, вероятно, ждёт ответа от столь впечатляющей презентации. Но оба мужчины молчат, а мандалорец в зелёной броне лишь скептично рассматривает корабль. — Найди мне «Лезвие бритвы», а эту рухлядь можешь оставить себе, — глаза Пелли едва не закатываются от возмущения, но она всё же машет дроидам, которые уже успели подраться из-за какой-то железяки позади них. — Детки, а ну тащите этому красавчику его деньги! Но учти, ты многое теряешь, Мандо! Эта малышка может прыгать в гиперпространство без стыковочного кольца. К тому же незаметный, потому что его нет в базах ни у Новой Республики, ни у кого-то другого. Правда, корабль ещё в работе, кое-чего не хватает, но я это исправлю! Она выдала все козыри сразу и не прогадала. Мандалорец был заинтересован. Спустя пару долгих минут она всё же получает ответ. — Ты не найдёшь детали на это ведро с болтами, это невозможно, — уже спокойнее выдаёт Дин. И это победа, определённо. — Детали не проблема! Я займусь его ремонтом, составлю список, и джавы всё найдут. Но! Мне потребуется твоя помощь. Нет, ну я, конечно, могу сама, но в компании это будет порядком быстрее. Да и твой друг с бешеным ранкором может помочь! Кто это, кстати?.. Уж больно молчаливый… На фоне него даже ты кажешься болтуном, Мандо! — Пелли закатывается звонким смехом. Вздохнув, Дин переводит взгляд на тёмный визор рядом. Становится ясно, что Фетт не отстанет и останется здесь, уходя в вынужденный отпуск от обязанностей даймё. Вариантов нет.Глава 4.
6 марта 2023 г. в 10:37
Ответа от Пелли уже нет больше недели. Сидеть взаперти становится слишком невыносимо. Ему нужен корабль, ему нужен воздух. Нужно проветриться.
Кошмары продолжают посещать, а стены давят, заставляя чувствовать себя заложником не только разума, но и этого дома. Он не в норме. Ещё нет.
Но и дальше сидеть здесь дни напролёт — сделает только хуже.
Начищенный бескар переливается в лучах утреннего солнца, и Дин решает, что готов. Облачение в него похоже на возвращение домой. По крайней мере, он считал эту броню домом, до определённого времени.
Даже если сейчас это не так, становится легче. Нагрудник приятно давит тяжестью, и хочется вдохнуть полной грудью, даже через боль в рёбрах. Мир меркнет и становится более тусклым из-за визора. Так спокойнее, он снова под защитой.
Ещё пара минут уходит на полную экипировку оружия, и он наконец спускается в зал.
Даймё Татуина — Боба Фетт — величественно восседает на троне, как ему и положено, пока миниатюрная женщина сидит рядом, устроившись на подлокотнике и наблюдая за всеми с лисьим прищуром.
Приём всё ещё идёт, но местный житель, и так напуганный бандой каких-то мелких налётчиков, ворующих воду, оборачивается на лестницу, по которой с тихим лязгом спускается Мандо.
Он тихо проскальзывает за спину даймё, скрестив руки на груди. Наконец, житель отмирает, продолжая свой рассказ, но всё ещё косясь на грозного мандалорца.
Приём длится какое-то время, и Дин не замечает, как прикрывает глаза, почти дремая и нежась в прохладе подземелья, под рокот ранкора внизу. Все посетители уходят, становится слишком тихо. Только громкий лязг шлема Фетта о каменный подлокотник заставляет открыть глаза. Убедившись, что никого не осталось, Мандо с тихим шелестом опускается на холодные ступени рядом с троном, звонко опустив голову на сложенные перед собой наручи, под пристальный взгляд Бобы.
Молчание затягивается на пару минут, пока мандалорец не нарушает его вопросом, заглушённым шлемом:
— У тебя ведь есть спидербайк?
Ответа не следует какое-то время, и Фетт будто отрезает одной фразой, чересчур строго отвечая вопросом на вопрос:
— Зачем он тебе? — его тон заставляет невольно поёжиться, как от холода.
Дин поднимает на него визор, жалея, что сейчас не видно, насколько красноречиво он задрал брови от удивления.
— Мне нужно развеяться, я больше не могу сидеть на месте. Мне нужен корабль, — отвечает наёмник, чувствуя себя настоящим ребёнком, что пытается оправдаться перед суровым наставником.
Взгляд слишком надменный и недоверчивый.
— Я поеду с тобой, — в очередной раз отрезает Фетт, не собираясь слушать возражения.
После чего следует тяжёлый вздох. Джарин напряжён, и это заметно даже через броню.
— Нет. Мне не нужен сопровождающий. Или нянь… — Дин невольно обрывается на полуслове: воспоминания о IG-11 накрывают с головой, неприятно сдавливая грудину.
Дроид-убийца, с сумкой наперевес, в которой прячется маленькое зелёное существо.
Он наизусть помнит тот день, когда впервые взглянул в эти огромные карие глаза, что боязливо выглядывали из-под детского одеялка. Помнит то, как малыш потянулся к нему своей когтистой ручкой, не сводя глаз с Дина.
Призраки прошлого продолжают преследовать, только вот тепла от этих воспоминаний больше нет. Остаётся лишь холод, загнанное дыхание и чувство, будто твоё сердце вот-вот безжалостно раздавят крепкой хваткой.
И он продолжает бежать от них. Поэтому ему нужна работа, срочно.
Мысли прерывает индикатор, оповещающий о том, что ему наконец ответили. И тот без раздумий запускает голограмму, обрывая Фетта, который хотел что-то сказать, стараясь быстрее вынырнуть из этого омута, и слышит голос Пелли:
— Хэй, Мандо! Я уж грешным делом подумала, что ты всё-таки помер. Знаешь, зрелище было жуткое, ты бы поберёг себя, а то однажды всё-таки какой-нибудь урод тебя так и размажет! Но рада тебя слышать, и кстати, нашла тебе птичку. Тебе понравится. Прилетай, погляди.
На минуту кажется, что жизнь обрела наконец какой-то смысл. У него будет корабль, снова. Ему больше не придётся скитаться по общественным крейсерам и подолгу находиться на одном месте без возможности улететь.
Тепло разливается внутри всего на пару секунд, но этого хватает, чтобы его губы дрогнули в едва заметной улыбке.
Он молча поднимается с холодных ступеней, направляясь к лестнице, ведущей в ангар.
— Дин, — эхом раздаётся грубый голос в тронном зале, заставляя замереть. Его не называли так с того момента, как он принял присягу. Это имя известно лишь единицам по всей галактике, для остальных же он безликий убийца, «Мандо». — Я поеду с тобой, хочешь ты того, или нет. Лечение ещё не окончено, и до тех пор ты под моей опекой.
Мандалорец не знает, что сказать. Да он никогда и не был силён на пламенные речи. Хочется возразить, начать препираться, но разве это переубедит Фетта? Вряд ли. Да и чувство долга слишком давит, не давая вступить в спор.
Он тяжело вздыхает сквозь стиснутые зубы, от чего шлем тихонько посвистывает.
Спорить с этим человеком бесполезно, он знает его упёртость. Так что не остаётся ничего, кроме как продолжить свой путь в ангар под раздающиеся следом звуки шагов.