Письмена

      Проснуться удаётся только после полудня. За окном стоит туман, тянущийся из каньона. Довольно странное явление для этих мест. Несмотря на боль в мышцах из-за долгого пребывания в постели, Дин чувствует себя куда лучше, чем за последние несколько недель. Если не месяцев…       Он медленно садится в кровати, сонно потирая лицо руками в попытке взбодриться.       «Нужно привести себя в порядок», — проносится единственная мысль. Не больше получаса уходит на то, чтобы умыться, перекусить и надеть броню.       Туман густым маревом заполняет внутренний двор, и ничего не остаётся, кроме как по памяти направляться в ангар в попытке найти хоть кого-то.       Тем временем работа над кораблём кипит. Пелли была удивлена, что Фетт без грозного мандалорца рядом был куда более разговорчив. И главное — не носил эту консерву на голове. Куда проще общаться, когда видишь собеседника, его эмоции и мимику.       Они уже почти собрали двигатель, так что дело оставалось за малым. Общение было на всевозможные темы, а у Пелли были в запасе сотни историй, при том что она, как утверждает, никогда не покидала планету.       Как вдруг идиллию нарушает слишком откровенный вопрос механика.       — Так что между вами? — выжидающе смотрит на Фетта женщина.       — Ничего, — отвечает он, не особо желая продолжать эту тему.       Но Пелли Мотто так просто не остановить. Она замечает напряжённую реакцию, и это явно что-то значит.       — Да ладно тебе, я же вижу, как ты на него пялишься! Глаз не спускаешь и нянчишься точь-в-точь как он со своим ясноглазеньким. Он тебе нравится? — восклицает Пелли с восторгом, видя как Фетт напряжённо пялится на неё, едва сдерживась от едкого ответа. Всё же не стоило сейчас начинать конфликт с ней.       Пара секунд отделяет его от провала, так что он безумно рад этому везению. Мандо входит в ангар, рассеяно споткнувшись об дроида, который мешался под ногами. Всё внимание переключается на него, и механик моментально замолкает, начиная копошиться в ящике с деталями, которые снова притащили джавы рано утром. Но всё же не удерживается от язвительного комментария в адрес мандалорца:       — А вот и наша спящая красавица. Я уж думала, ты вообще не собираешься сегодня появляться здесь.       В ответ лишь тишина.       Дин внимательно оглядывает корабль, вернее тот металлолом, который всё же постепенно приобретал очертания корабля и после долгих дней работы уже выглядел более-менее прилично. Это становится поводом для радости, пусть и небольшим.       Фетт всё это время наблюдает за ним, пытаясь понять, была ли его утренняя вольность замечена, или всё же наёмник действительно так крепко спал. И ему несказанно повезло проснуться раньше него, так и не разомкнув объятия. Поэтому единственное, что оставалось Бобе, это понаблюдать за спящим парнем ещё немного, прежде чем снова приняться за работу.       Дин спокоен как всегда, нет подозрительных взглядов и холода между ними, так что можно выдохнуть, перекинуться парой фраз и продолжить ремонтировать истребитель. От чего-то копошение Мандо рядом вызывает тепло в груди, не позволяя упускать возможность откровенно наблюдать за ним. К счастью, тот к этому привык и большую часть времени не замечает взгляд на себе, ограниченный визором.       Весь день работа кипит. Разделаться с коллектором внутреннего сгорания получается уже глубоко за полночь. Мужчины не замечают, как Пелли уже давно ушла на заслуженный отдых, оставив их одних в тишине ангара, нарушаемой лишь редкой руганью на дроидов-помощников. Но даже уже те потихоньку прячутся по своим углам, чтобы подзарядиться.       Джарин, на удивление, сдаётся первым, оседая на пыльный пол и наваливаясь спиной на корпус корабля. Спина нещадно болит, усталость наливается в мышцах и сил не остаётся совсем. Он вымотан.       Фетт, заметив это, откладывает инструменты в сторону и подходит к нему, протягивая руку:       — Тебе тоже пора отдохнуть.       Мандалорец долго смотрит на его руку, будто взвешивая, действительно ли ему сейчас нужен отдых. Но всё же берёт его за руку и поднимается на ноги.

***

      Все уже давно разошлись по своим комнатам. Слишком тихо. Мандалорец ворочается без сна уже пару часов, даже несмотря на усталость. Что-то не даёт покоя, и непонятная тревога вынуждает подняться. Желание пройтись возникает слишком спонтанно, и Дин даже не раздумывает, наспех надевая шлем.       Он тихо проскальзывает наружу, забирая один из спидербайков. Через пару минут его встречают кварталы Мос-Эспы, подсвеченные лишь несколькими фонарями. Местные уже давно разбрелись по домам, но парочка баров ещё работала, встречая гулом путников и тех, кому не спится. Ему подходит. Хотелось сменить обстановку, окружение. В какой-то момент показалось, что это необходимо.       Мандалорец тенью проскользнул за дальний столик, оставшись почти незамеченным. Уже изрядно напившись, посетители были заняты играми и болтовнёй. Так что до наёмника им дела не было.       Дин был тут уже не первый раз, но особенно запомнилось, как Пелли за игрой с каким-то насекомым хитрой уловкой стянула у Джарина пятьсот кредитов, вынуждая покрыть ставку. Тогда этого бы хватило на недельное пополнение запасов еды. Да уж, питался он скудно…       «Не плачь, а то заржавеешь», — вспомнилась фраза механика в тот вечер, когда она, надувшись от гордости, сгребала в кошелёк его кредиты. Это вызвало тёплую улыбку.       Наёмник в очередной раз обводит взглядом помещение, изучая посетителей, и в какой-то момент ему кажется, что он видит в дальнем углу до боли знакомый синий шлем. Сердце пропускает удар, и непонятное волнение начинает подступать.       Мандалорец срывается с места, оглядываясь вокруг, в попытке снова найти это наваждение. Он не видит, может, показалось…       Но взгляд цепляется за закрывающуюся дверь, ведущую на улицу, и он срывается, пулей вылетая наружу. Этого не может быть. Этого просто не может быть.       С того дня на Неварро, когда Дин стал целью и врагом для всей Гильдии Охотников номер один, кроме оружейницы, он больше никого не видел. Весь клан исчез, разбрёлся по Галактике, и неизвестно, кто из них раскрыл себя, а кто продолжил прятаться, пытаясь выжить. Они заслуживали большего, но даже в их небольшом убежище им больше не было жизни. Укол вины неприятно саднил в груди. Он подставил себя и весь клан, но не мог поступить иначе…       Мандалорец всем корпусом разворачивается на шум, доносящийся из проулка возле бара. Отлаженным движением включает тепловизор и идёт по следам, почти бесшумно крадясь в темноте ночи.       Следы приводят в тупик. Дин не успевает поднять голову, как его сбивают с ног ударом в спину, он быстро поднимается, отбивая атаки и пытаясь ударить в ответ, но противник куда больше и перерыв в тренировках даёт о себе знать. Он пропускает удар по рёбрам, от которого темнеет в глазах, и противник, пользуясь заминкой, берёт его в захват, лишая возможности сделать вдох. Джарин вырывается, но безуспешно, и, как только голова начинает наливаться свинцом от недостатка кислорода, хватка ослабевает, продолжая удерживать на месте. Пальцы складываются в жесте, активирующем огнемёт, но движение прерывает глухой голос сзади:       — Ну здравствуй, брат. Неужели совсем размяк?       Грозный мандалорец в синей броне отпускает его, вынуждая упасть на землю, заходясь в хриплом кашле. Через пару минут, наконец восстановив дыхание, Дин подаёт голос:       — Уж не думал, что ты так меня поприветствуешь после долгой разлуки.       Он пытается подняться, но его лишь снова опрокидывают на землю, в этот раз укладывая на лопатки тяжёлым пинком в наплечник. Паз Визсла не отличался особой симпатией или добрым нравом по отношению к другим, и он никогда не упускал возможности отыграться сполна на Дине, донимая его. С самой присяги выступая в роли старшего брата, что не прочь сцепиться при любой возможности.       Мандалорец в чистом бескаре лишь недовольно пыхтит, сверля мужчину взглядом сквозь визор. Дин тянет руку, настаивая на помощи, и ему в этом не отказывают. Сильная рука рывком поднимает его с земли, ставя на ноги в одно движение.       — Что ты здесь делаешь? — не удерживается он от вопроса, глядя в визор синего шлема.       — Я искал тебя. Заодно планету, на которой мы сможем организовать новое убежище. После той заварушки на Неварро нас осталось двое, остальные ушли в поисках убежища. Но затем и мне поручили этим заняться, — басом рассказывает Паз, и они не замечают, как уже доходят до ворот Мос-Эспы. Дин неловко ковыляет, придерживаясь за ноющие рёбра. Подметив это, Визсла обеспокоенно задаёт вопрос: — Сильно приложил?       На что мандалорец лишь мотает головой:       — Нет, они уже были сломаны.       — Кто это тебя так? — забавно слышать, как голос Паза наполняется стальными нотками.       — Ранкор, — коротко отвечает Дин, осторожно присаживаясь на спидербайк. — У меня больше нет корабля. И дитя тоже: я отдал его сородичам. Меня приютил местный даймё, он носит мандалорскую броню.       Пауза затягивается, и Дин выжидающе смотрит на мандалорца напротив.       — Я хочу посмотреть на него, — лишь отвечает Паз.