***
Дин отправляется на восходе, сразу как стихает буря. Загрузив всё необходимое в грузовой отсек, он забирается в кабину и запускает двигатель. Корабль стремительно поднимается ввысь, оказываясь в открытом космосе. Джарин наспех вводит координаты, и истребитель прыгает в гиперпространство. Это довольно опасная вылазка, с тем учётом, что это неизвестная, безымянная планета находится очень далеко и на ней практически нет жизни. Лишь бесконечный лес и густые джунгли. Его посещает мысль о том, что по-хорошему нужно было отправить эти координаты Фетту, чтобы в случае чего он знал, где искать наёмника. Но Дин лишь отмахивается от этих мыслей. Прыжок будет длиться пару часов, времени достаточно, чтобы продумать все возможные варианты. Но рука снова тянется к свёртку, он достаёт его, мягко кладёт на колени, придерживая в руках, и сам не замечает, как проваливается в сон.Глава 11.
24 марта 2023 г. в 13:38
Охота на пайков проходит весьма успешно, и Фетту даже удаётся забрать с собой пару контонов со спайсом. Синдикат наркоторговцев, вернее, те мелкие группировки, что разбрелись по Татуину, пустившись в бегство, наивно полагали, что останутся незамеченными, если будут действовать тихо и толкать оставшийся товар. Это было огромным заблуждением.
Боба выведал, где можно найти ещё одно скопление пайков, после чего перебил оставшихся в этой вылазке.
Время близилось к вечеру, а Дина всё не было. Боба начинал злиться, что позволил ему улететь с этим дикарём. Визсла слишком настораживал и раздражал своим поведением, но рассуждения прервали, когда в эту же секунду он заметил знакомый корабль, который заходил на посадку в ангар.
Дин неловко спускается на землю, ковыляя мимо подошедшего встречать его Фетта. Ему это не нравится, что-то определённо произошло. Боба следует за Дином, поднимаясь по лестнице наверх, затем через просторный зал и ещё выше, после чего понимает, что тот направляется в свою комнату.
— Дин, — в который раз окликает он мандалорца, но тот упорно игнорирует его. Терпение кончается, и Фетт хватает его за запястье, останавливая и разворачивая к себе. — Ты вообще меня слышишь? Что произошло?
— Ничего, — чувствуется лишь холод, и Джарин даже не пытается вырваться, оставаясь неподвижным. — Отпусти меня, — глухо продолжает парень.
— Я спрашиваю, что произошло? — Фетт злится. Снова эта чёртова стена, чёртова броня, в которую Дин прячется от него. Он тянется и снимает с него шлем, не выдерживая больше. Но зрительного контакта так и не находит. Наёмник пялится в пол, нахмуренный, с поджатыми губами.
Фетт отпускает его руку, замечая окровавленный бинт на ноге. И только хочет настоять на перевязке, как его опережают.
— Меня изгнали из клана, — наконец отвечает Дин. На его лице сложно различить какие-либо эмоции, он смотрит на мужчину с полным безразличием. И пусть Джарин знал, что так и будет, рано или поздно это произойдёт, но к этому было тяжело подготовиться, хотя он уверял себя, что сможет. И он ошибался так не впервые.
Боба не может подобрать слова, потому что он никогда не сталкивался с подобным и никому не служил. Да и, кажется, слова здесь и вовсе были лишними.
— Нужно обработать рану, — решает сменить тему Фетт.
Он ведёт Дина в медицинский отсек, взяв за руку. Наёмник лишь плетётся следом, задумавшись о своём.
Мандо наблюдает за тем, как он обрабатывает ногу, после осторожно перевязывая чистой повязкой, и выдавливает тихое: «Спасибо», — выходит сухо, но и промолчать было бы некрасиво.
Фетт удивлённо смотрит на него, но ничего не отвечает.
В этот вечер наёмника больше никто не тревожил. Он вернулся на балкон, на то же место, что и вчера, надев шлем. Только теперь на улице стояла холодная ночь с сухим, пробирающим до костей ветром. Кажется, приближалась песчаная буря. Дин просидел так какое-то время, пока не заметил на горизонте огромное тёмное облако, и его догадки подтвердились.
Пришлось вернуться в комнату. Сна не было ни в одном глазу, и он медленно лёг на пол, пялясь в серый потолок. Это напомнило ему те дни, когда в особо долгих перелётах он занимал малыша играми или рассказами о своей жизни. Ребёнок внимательно слушал отца, навострив свои большие ушки. И порой они так и засыпали, на полу грузового отсека «Лезвия бритвы». Шум двигателя всегда успокаивал Дина, а Грогу любил дремать в его объятиях.
Погрузившись в воспоминания, наёмник не сразу замечает, как рука невольно тянется к поясной сумке, доставая оттуда небольшой свёрток, что дала ему оружейница. Он поднимает руки перед собой, разглядывая и легонько расправляя складки ткани. Глупо отрицать, что он до безумия скучает и тоскует по сыну. Его терзают сомнения, но в памяти всплывают координаты, которые назвал ему джедай, перед тем как забрать ребёнка. Им нельзя было видеться, но и пропасть бесследно Дин бы не позволил.
«Привязанности и чувства ведут джедая на тёмную сторону», — звучат в голове слова Асоки.
Мандо прижимает свёрток к груди, будто обнимая, и прикрывает глаза. Ему хочется увидеть малыша, узнать, в порядке ли он, как у него дела… Он больше так не может.
Что бы он ни делал, чем бы ни занимался, он не может быть спокоен, не зная, где Грогу и как он. Дин должен его навестить.
На него накатывает волнение, он моментально вскакивает с пола, пряча свёрток обратно, и начинает шагами мерить комнату. В небольших окнах ничего не видно, буря действительно разбушевалась, и лететь сейчас было бы самоубийством. Но нервное напряжение накрывает с головой, он мечется словно загнанный зверь. Сорваться прямо сейчас. Прямо сейчас.
Он дёргает ручку, выходя в коридор.
Во дворце тихо, кажется, что все давно уже спят. И Дин решает направиться в зал. Там всегда спокойнее, как ни странно.
Спускаясь по лестнице, он отмечает, как здесь темно и тихо. Слышно лишь дыхание ранкора. Джарин встаёт на решётчатый пол прямо над ним, усмехаясь про себя. А ведь не так давно эта тварь его чуть не убила.
— Не спится? — тишину нарушает голос Фетта, и Дин резко оборачивается на звук.
Боба в привычной позе восседает на троне, на удивление, в шлеме. Наёмник садится на своё полюбившееся место на ступенях и осматривает зал. Сейчас он выглядит совсем иначе, чем во время приёмов. Ещё более жуткий, холодный и безжизненный, кажется, что здесь вершилось не правосудие, а казнь.
— Я хочу навестить Грогу, — глухо отвечает Дин.
— Кого? — не сразу понимает Фетт, ведь мандалорец никогда не говорил это имя вслух и толком не рассказывал о ребёнке.
— Сына, — Джарин сглатывает отчего-то вставший ком в горле, но продолжает, — его зовут Грогу.
Боба смотрит на мандалорца. Тот чувствует его взгляд, но не оборачивается. И Фетт задумчиво протягивает:
— Грогу, значит… Что ж, ты сможешь отправиться утром. Если, конечно, знаешь куда. Сейчас слишком опасно. Но тебе ведь нельзя с ним видеться, так?
— Нельзя, — Дин невольно ёжится, как от холодного ветра. Только вот этот холод мурашками расходится по спине. Он не знает джедая, не знает даже имени. И где вообще гарантии, что его не обманули. А даже если координаты и верны, джедай может запросто не подпустить наёмника к Грогу. Ведь он дал их лишь на случай серьёзной опасности, а не дружеских посиделок. От этих мыслей мандалорец заметно поник, уложив голову на свои наручи.
Фетт, что всё это время наблюдал за ним, замечает перемену и спрашивает, на всякий случай:
— Мне отправиться с тобой?
— Нет, не нужно. Если понадобится помощь, то я дам знать, — ответа больше не следует, они сидят так всю ночь, каждый задумавшись о своём.
Под утро Дина одолевает сон, и Фетт сразу замечает это по шумному, глубокому дыханию. Он так и засыпает, сидя на каменных ступенях и уложив голову на наручи, покоящиеся на согнутых коленях. Боба тихонько хмыкает, отмечая про себя, что порой этот парень и вовсе ведёт себя как ребёнок, при том что у него самого есть сын.
«Сын», — Фетт будто смакует это слово, проговаривая про себя. Помнится, раньше Дин не называл так ребёнка. И имя его не называл. Неужели всё действительно настолько сильно для него изменилось? Пусть Боба знал его довольно мало, но разница чувствовалась колоссальная. Огромная пропасть образовалась между тем днём, когда он впервые встретился с мандалорцем на Тайтоне, и тем, каким был Джарин сейчас.
Мужчина так и продолжает наблюдать за ним до самого утра.