Второй шанс

      Драко проснулся от стука в дверь. Вернее, сначала он думал, что это судья стучит молотком, призывая всех к тишине. Но когда тот начал зачитывать приговор голосом профессора Трелони, Малфой осознал, что что-то не так. Он нехотя разлепил глаза и натянул одеяло на голову, пытаясь отгородиться от навязчивого шума. Упорству, с которым долбили в дверь, мог бы позавидовать любой дятел.       — Да, — протянул он, понимая, что иначе это не прекратится.       — Молодой хозяин, сэр, Фитмер хотел сообщить, что к вам гость.       — Какой ещё, дракл его дери, гость?!       — Мистер… — из-за двери голос домовика звучал глухо, но Драко мог поклясться, что он дрогнул и стал ещё тише, — Н-нотт ждёт вас внизу. Фитмеру проводить его в гостиную?       — Нет, пусть поднимется.       Мечта выспаться со звоном разбилась о реальность по имени «Теодор Нотт». Малфой застонал и прикрыл руками лицо. Он вспомнил, что за два дня так и не ответил на письмо друга, и мысленно проклял себя. И Нотта заодно. Приходить в такое время было просто издевательством.       Драко наспех принял душ и, вернувшись в спальню, обнаружил Теодора, который уже вальяжно развалился в одежде на кровати.       — Не вижу радости на твоём лице. Разве мама не говорила, что если будешь кривляться, то появятся морщины? — Нотт ловко поймал мокрое полотенце.       — Следующим в тебя полетит непростительное, — Драко поёжился. Свежий утренний воздух неприятно холодил влажную кожу.       — Если ты каждый день будешь расхаживать передо мной в одном белье, то я готов всю жизнь терпеть Круциатус.       — Кто сказал, что это будет он? — усмехнулся Малфой и направился к старому платяному шкафу с большим зеркалом в резной раме. Хотелось поскорее одеться, чтобы избавиться от прожигающего взгляда Нотта.       Прикосновение холодных рук заставило вздрогнуть. Больше от неожиданности, чем от неприятных ощущений. Драко поднял голову, наблюдая через зеркало, как пальцы очерчивают бледные рубцы на плечах. Теодор неспешно выводил замысловатые узоры, исследуя белые полосы. Он едва касался подушечками пальцев, и нежные, осторожные движения отозвались трепетом внутри. Приятное тепло разливалось по телу подталкивая закрыть глаза и окунуться в него с головой. Но вместо этого Малфой продолжал гипнотизировать свое отражение и чем дольше он смотрел на злосчастные шрамы, тем сильнее сжималось сердце в груди, вызывая липкую тошноту.       Драко передёрнул плечами, скидывая руки Нотта:       — Не могу на них смотреть.       Он заметил, как Теодор невесело усмехнулся и накрыл ладонью глаза, погружая в темноту. Но момент мимолетного спокойствия уже был упущен, и теперь мрак вытягивал из подсознания самые болезненные воспоминания. От них становилось трудно дышать, и во рту появлялся кислый привкус. Словно ощутив его состояние, Нотт убрал руку, напоследок слегка взъерошив светлые волосы. Драко проследил за тем, как его друг сел в кресло у окна, и вернулся к выбору одежды. Он методично перебрал почти все рубашки в поисках той самой, которая бы идеально подошла под незадавшееся утро, и выхватил черную.       Обычно Малфой спокойно реагировал на свое отражение. Шрамы от Сектумсемпры стали чем-то привычным и большую часть времени он не обращал на них внимание, иногда вовсе забывая об их существовании. Но стоило лишь задержать взгляд дольше положенного, и события прошлого клубком разматывались в сознании. Это были не просто отметки, оставленные Поттером, а напоминания о совершённых ошибках. О том, что он так отчаянно стремился забыть.       Драко скривился и, вздохнув, с силой захлопнул шкаф. Зеркало жалобно задребезжало, рискуя выпасть из рамы.       — Ты опять был у Горбина?       Малфой обернулся, пытаясь понять, чем был вызван вопрос. Нотт сгрёб с тумбочки недавно приобретённые книги и теперь с интересом разглядывал их, разложив на коленях.       — Как видишь, — он отвернулся, натянул брюки и принялся методично застёгивать тугие пуговицы на рубашке.       — Не понимаю. Ты же вроде так старательно открещиваешься от всего, что связано с ним, а продолжаешь читать книги сомнительного содержания.       — Не все тёмные заклинания и ритуалы призваны причинять вред. При должной фантазии можно найти способы применять их для вполне невинных, если не сказать благих, целей. Считаю, глупо собственноручно ограничивать себя.       — Неужели нас ждет второй Темный Лорд? — Теодор рассмеялся, но быстро умолк, поймав в зеркале гневный взгляд друга. — Все, больше никаких шуток, обещаю. С каких пор тебя интересуют путешествия во времени?       — Так это маховик? — Драко подошел к креслу и опустился на подлокотник, заглядывая в раскрытую книгу на коленях Нотта. — Я не смог разобрать и половины текста, поэтому не был уверен.       — Да, правда какой-то необычный. Видишь тут руны? — он ткнул пальцем в рисунок, обводя артефакт по контуру. — «В день, когда солнце остановит свой ход, прошлое станет настоящим». Похоже, у этого маховика другой принцип работы.       — А это можешь перевести? — Малфой указал на символы в центре медальона, который был посажен на ось. В привычном маховике там находились песочные часы, но в книге это был лишь круг, похожий на монету с изображением светила.       — Не похоже на старший футарк, хотя частично руны совпадают, — Нотт забегал глазами по тексту, пролистал несколько страниц и вернулся к маховику. — В книге полно устаревших языков, так что не удивительно. Тебе придется поковыряться.       Драко прищурился и многозначительно посмотрел на друга.       — Нет, даже не проси. В отличие от некоторых, мне приходится работать. Малфой, ты вообще знаешь, что такое работа? — беззлобно поддел он.       — Что ты за это хочешь?       — Прямо так? Возможно, я сейчас разрушу твой розовый мир, но не всё покупается.       — Уж тебя всегда можно было, – злорадно ответил Драко, то ли нарываясь, то ли проверяя выдержку Теодора. Услышав обреченный вздох, он понял, что победил.       Нотт обернулся и посмотрел в окно.       — Пойдем полетаем.       — Что?       — Это моя цена. А я, так и быть, помогу перевести эту чертову книгу. И перестань морщить лицо, словно съел слизня. Недовольным тут стоит быть мне.       Оказавшись на улице, Драко скривился еще сильнее. Под ногами хлюпала коричневая жижа, оставшаяся после проливных дождей, норовя просочиться в ботинки. Он изо всех сил старался ступать аккуратнее, но уже через несколько метров понял, что это бесполезно. Брюки до колена пропитались водой от травы и забрызгались грязью. Он обреченно вздохнул и, ускорив шаг, поспешил за другом. Теодора, казалось, совсем не смущала ни слякоть, ни сырость. Он чуть ли не бегом пересек поле и теперь ждал у небольшого валуна, насмешливо наблюдая за нелепыми попытками Малфоя не запачкаться.       — Если будешь так ползти, то летать мы будем уже ночью!       — Ты бы лучше пока метлы призвал, а не умничал! — крикнул Драко и тут же отпрянул, заметив боковым зрением, как что-то со свистом несётся на него. — Идиот! Теперь не жалуйся, если вдруг случайно упадешь с метлы и сломаешь пару костей.       Он наконец-то добрел до Нотта и, уже начав чувствовать усталость, плюхнулся на камень. Но почти тут же вскочил, ощущая, как сзади на брюках расползается сырое пятно.       — Мерлин, за что мне все это?       — Напомни, ты всегда был таким нытиком или с того момента, как появился на свет?       — С того момента, как один засранец разбудил, не дав выспаться, — Драко отвесил не сильную оплеуху и, подхватив с земли метлу, отбежал немного в сторону. — Погнали! Сможешь поймать меня, так уж и быть, приду пить твой хваленый виски.       Он перекинул ногу через метлу и слегка оттолкнулся, мазнув по сырой траве. Взмыв вверх, Драко ощутил невероятное чувство эйфории, родное, но давно забытое. Сердце в груди зашлось в бешеном ритме, с удвоенной силой разгоняя кровь по венам. От накатившего адреналина задрожали пальцы, но он лишь сильнее сжал древко и пригнувшись стремительно рванул вперед. Ощущение свободы пьянило и вызывало неконтролируемую улыбку. Отлетев, как ему показалось, на достаточно безопасное расстояние, Малфой обернулся, ища взглядом Нотта. Тот неспешно вырисовывал круги поодаль и словно не собирался никого ловить. Не спуская с него глаз, Драко поднялся выше. Он никак не мог понять, что задумал Теодор, но у него явно был какой-то план. Всегда. Словно в подтверждение этого, он резко устремился вперед, подлетая под Драко, а затем чуть ли не под прямым углом понесся на него. Малфой едва успел увернуться, уводя метлу в сторону.       — Ты меня убить решил?! — задыхаясь, проорал он.       Нотт лишь рассмеялся в ответ и продолжил наступление. Драко поспешно облетел его по дуге, уходя за спину, и снизился, надеясь, что успеет перевести дух. Но его достаточно быстро нагнали, вынуждая набрать скорость и вновь взмыть вверх. Он петлял, наворачивал круги, пытаясь сбросить хвост, но Нотт как приклеенный следовал за ним. Драко успел отвыкнуть от длительных полетов, и нескончаемая гонка начала утомлять. За тщетными попытками уйти от погони он не заметил, как упустил друга из виду.       Он прищурился, вглядываясь в темную кромку леса, потом осмотрел серое небо. Никого не было. Руки свело судорогой. Драко отцепил одну, встряхивая и пытаясь расслабить напряженные мышцы. От резких движений метлу повело, и она на бешеной скорости устремилась вниз. Он потянул древко на себя, стараясь выровняться, но земля неумолимо приближалась. За считаные секунды, что оставались до столкновения, Малфой успел вспомнить все проклятия и ругательства. Он наделся, что переломает хотя бы не все кости и ему не придется лежать в Мунго. И не дай Мерлин, если лечить его будет именно Нотт. Уже мысленно распрощавшись с жизнью, Драко почувствовал, как его ухватили за шкирку, стаскивая с метлы. Падение прекратилось. Он задрал голову и встретился с довольным выражением лица Теодора, которое тут же сменилось испуганным, и в следующий момент они оба ударились о землю, кубарем покатившись вперед.       Перед глазами все плыло и кружилось. Драко зажмурился, прислушиваясь к ощущениям. Правая рука подозрительно онемела, но донесшийся с той же стороны хохот подсказал, что ее просто придавило горе-спасителем.       — Смотри не надорвись, — Малфой открыл глаза и, повернув голову, наблюдал, как Нотт бьется в истерике, — и слезь уже с моей руки.       Вопреки просьбе, Теодор перекатился в сторону Драко, сквозь смех говоря что-то о друге-пророке, и, оперевшись на локоть, заглянул ему в лицо. Он все еще улыбался, видимо, не в силах успокоиться, и Малфой, не удержавшись, потянул Нотта на себя. Горячее дыхание опалило губы, и в голове тут же стало пусто. Он коснулся растрёпанных волос и, закрыв глаза, позволил увлечь себя в пьянящий поцелуй. Боль от падения отошла на второй план под натиском нарастающего наслаждения. Малфой жадно отвечал на уверенные движения, сильнее прижимаясь к придавившему сверху телу. Они так давно не были вместе, что даже от простого поцелуя пробирала дрожь.       Голос Люциуса прозвучал подобно воплю мандрагоры. Драко сразу встрепенулся и скинул с себя Нотта. Сердце ушло в пятки. Судорожно оглядевшись, он заметил, что отец стоит на краю поля. Драко кое-как поднялся с земли и, протянув руку, помог Теодору. Они испуганно переглянулись, но затем нервно рассмеялись. Нотт ободряюще похлопал по плечу и, прошептав: «Продолжим в следующий раз», первым пошел навстречу Малфою-старшему.       Всю недолгую дорогу Драко дырявил взглядом уверенную прямую спину перед собой. Он как мог оттягивал встречу с отцом и боялся даже пересечься с ним взглядом, хоть и понимал, что с такого расстояния даже подросток с идеальным зрением ничего бы не разглядел, что уж говорить о человеке в возрасте. Прикидывая возможные последствия, он не заметил, как газон сменился гравием, и они предстали перед главой рода.       Люциус смерил парней брезгливым взглядом и Драко понял, что забыл наложить чистящие чары.       — Добрый день, мистер Малфой. Очень рад видеть, что у вас все хорошо.       Нотт вытер руку о штаны и протянул ее в знак приветствия, однако Люциус проигнорировал этот жест. Драко усилием воли сохранил нечитаемое выражение лица и мысленно поставил галочку припомнить Теодору эту выходку. В том, что это было сделано намеренно, Драко не сомневался.       — И вам, мистер Нотт. Как вижу, отсутствие родительского контроля не пошло на пользу.       — Да, в нашем возрасте очень тяжело, когда остаешься один. Вокруг столько соблазнов, а наставить на путь истинный некому. Да, Драко?       Малфой-старший вопросительно посмотрел на сына. В его взгляде так и читалось: «Я чего-то не знаю?» Драко натянуто улыбнулся и незаметно одернул Тео за брюки.       — Извини, отец, у Теодора ужасное чувство юмора. Но, пожалуй, это единственный недостаток, так что можешь не переживать, что я подвергнусь плохому влиянию. Ты меня зачем-то искал?       — Думаю, ты прекрасно осведомлен, зачем. Вчера ты пообещал, что с утра займешься бумагами за прошлый месяц, но валяться в грязи с другом, конечно же, более увлекательное занятие, — Люциус провел тростью по запачканным брюкам и скривил губы.       — Жду в кабинете через пятнадцать минут. И приведи себя в порядок.       Драко молча кивнул и проводил взглядом удаляющуюся спину отца.       — Какого черта ты нес? — Малфой плечом толкнул Нотта, как только Люциус скрылся в особняке. — Весело тебе? Я и так последние два дня круглосуточно ковырялся с этой макулатурой. Теперь отец вообще с меня не слезет. И все из-за твоей выходки.       — А что я? Ты и так должен был разбираться с бумагами.       — Он бы просто отругал за опоздание, а теперь явно захочет отыграться за оскорбление, — Драко носком ботинка пнул гравий, и мелкие камушки разлетелись в стороны. — И что еще за «соблазны»? Если отец узнает про нас, то на тот свет первым отправишься ты. От моей руки.       — Ему это даже в голову не придет. Ты же был помолвлен с Паркинсон и отлично играл роль счастливого жениха. Я даже повелся.       — Я тебя предупредил. У моей семьи и так репутация теперь ни к черту, поэтому не усложняй все.       — Если бы тебя действительно волновала репутация семьи, то ты бы перестал таскаться в Лютный и тихо сидел дома.       — Еще ты мне нотации почитай, — беззлобно пригрозил Драко. — Ладно, иди уже. И не забудь, что обещал помочь с книгой, отправлю тебе ее совой.       Теодор кивнул и аппарировал, оставляя Малфоя одного.       Весь оставшийся день Драко провел в кабинете в окружении документов и приходно-расходной книги. Как он и опасался, отец заставил перепроверять все данные за год. К вечеру перед глазами уже все плыло, цифры и буквы сливались в одну большую кляксу и теряли смысл. От постоянного напряжения глаза болели и слезились. И всякий раз, когда Драко пытался сделать передышку, в кабинете появлялся Люциус, напоминая, что все должно быть сделано сегодня. Временами он стоял за спиной и пристально следил за каждым действием. Хотя на деле больше мешал и отвлекал, говоря под руку. Драко вдруг ощутил себя на первом курсе Хогвартса, когда отец проверял домашнее задание, заданное на Рождественские каникулы, и заставлял все переделывать из-за мельчайшей помарки. После этого Драко долго плакался матери, а она молча выслушивала его и гладила по голове, успокаивая. Теперь же жаловаться было некому. Поэтому он, стиснув зубы, продолжал сверять строчку за строчкой.       В своей комнате Драко оказался уже далеко за полночь. Кое-как запаковав книгу, он отправил ее Нотту и тут же рухнул на кровать, так и заснув в одежде.