***
Малфой загнанным зверем исподлобья смотрел на Волдеморта. Дыхание сбилось, а виски нещадно жгло, словно мозг разворошили раскалённой кочергой. Он сидел на полу, привалившись спиной к стене, и совершенно не помнил, как там оказался. Сил подняться не было, и он остался на месте, наблюдая, как Лорд вернулся в кресло. Драко устало прикрыл глаза, надеясь, что когда вновь откроет их, то всё окажется не более чем скверным сном. Он слышал, как постукивают пальцы по подлокотнику, как изредка жалобно скрипят пружины и как шелестит мантия. Напряжение, накопившееся за день, отзывалось в теле мелкой дрожью и сводило с ума зудящей назойливостью. Нужно было отвлечься от этого неприятного чувства. — Почему метка не потемнела? — Драко отстранённо оглядел светлый узор на предплечье. Волдеморт обернулся и задумчиво склонил голову. Малфою на секунду показалось, что губы тронула едва заметная улыбка, но он списал всё на игру света. Конечно, Драко и раньше видел, как улыбается Лорд, но это больше походило на оскал сумасшедшего. — Разве ты не знаешь, что камень не в полной мере возвращает умершего? Фактически меня нельзя считать живым. — Мне показалось, что отец пытался усовершенствовать силу камня. Он ведь использовал что-то ещё? — У него не получилось, и ты видишь, чем это закончилось. Неправильно проведённый ритуал может стоить жизни. Удивительно, что Люциус вообще сумел довести его до конца. Сейчас ему ничего не угрожает, но на восстановление потребуется время. И мне нужна будет твоя помощь в приготовлении зелья. Драко кивнул. Всё равно, сейчас он ничего не мог сделать с воскресшим Волдемортом, хотя идея сдать его Министерству казалась не такой уж провальной. Если умолчать о том, как он вернулся. — Значит, никто из Пожирателей не знает, что вы живы? Как вы тогда соберёте всех? — он старался говорить максимально небрежно, чтобы вопрос сошёл за праздное любопытство. — А это я уже не намерен обсуждать. Ты же не хочешь иметь со мной ничего общего, — в голосе Лорда проскользнули стальные нотки и Малфой поёжился, встретившись с пронизывающим змеиным взглядом. — На этот раз я дам тебе такой шанс, не упусти его. — Спасибо…мой лорд, — последние слова застряли в горле, и Драко пришлось приложить титанические усилия, чтобы озвучить их. — Я могу спросить ещё? Тёмный Лорд вздёрнул брови. — До этого тебе не требовалось моё разрешение, — жестом руки он подозвал к себе. — Сядь — я предпочитаю видеть собеседника. Малфой медленно поднялся и на ватных ногах – слабость всё ещё чувствовалась в теле – доплёлся до кресла напротив. Говорить сразу же стало сложнее. Он находился настолько близко, что усаживаясь, случайно задел носок ботинка Волдеморта. Прикосновение осталось незамеченным, но Драко пришлось сцепить пальцы в замок, чтобы унять волнение. Это был единственный человек, перед которым он чувствовал себя полностью открытым и беззащитным. — Спрашивай, — голос прозвучал настолько равнодушно, что Драко успел пожалеть о затеянном разговоре. — Боюсь, вы не захотите об этом говорить. — Минуту назад тебя это не волновало. Если вопрос не касается моих планов, то я попытаюсь удовлетворить твоё любопытство. — Вы выглядели так до создания крестражей? — Так вот что тебя интересует. Да, с поправкой на возраст, конечно. Используя тёмную магию, за всё приходится платить, и крестражи не исключение. — Разум тоже страдает? — Неужели ты… Малфой поспешно мотнул головой и поморщился от резкого движения. — Бессмертие меня не интересует. Я хочу понять, кто вы…теперь. На этот раз Волдеморт действительно улыбался. — А ты стал смелее, Драко. Или, правильнее сказать, безрассуднее? Даже немного жаль, что раньше ты был таким покорным. Мне бы хотелось посмотреть, хватило ли бы тебе смелости пойти против меня, а не сбежать уже в самом конце под шумок, поджав хвост. — Вы бы убили родителей. Тёмный Лорд поднял голову и Драко повторил его движение, утыкаясь в семейный портрет, который он во всей суматохе не успел привести в порядок. Кровь моментально прилила к лицу. Он потянулся к палочке, но одёрнул себя. Потом. — Кто знает, — Волдеморт вновь перевёл внимание на собеседника, подаваясь чуть вперёд. — Люциус был вполне полезен, до поры до времени. А ты так старался восстановить положение семьи, что, кажется, не раздумывая согласился убить Дамблдора. Драко стиснул зубы. Тогда он и правда не понимал, что Волдеморт просто мстил Люциусу. И напоминание о собственной глупости резало больнее Сектумсемпры. Мог ли он отказать, или выбора действительно не было? Этот вопрос возникал сотни тысяч раз, но однозначного ответа на него так и не удалось найти. — Даже сейчас я всё ещё чувствую твоё отчаяние, — почти прошипел он и откинулся обратно на спинку, замолкая на несколько секунд. — Крестражи и правда влияют на способность здраво мыслить. Сейчас я вижу, где ошибся, и эти промахи кажутся до смешного нелепыми. Но соединение осколков души не сделало из меня другого человека. Кресло скрипнуло и Драко вздрогнул, когда, поднимаясь, Волдеморт задел мантией его колено. Неприятное зудящее чувство моментально расползлось по ноге, подталкивая потереть место соприкосновения, но он удержался. — Мой лорд, вы позволите увидеть отца? — поспешно бросил Малфой, видя, что Волдеморт направился к выходу. Тот остановился у самых дверей и не оборачиваясь кивнул. А затем обдумав что-то добавил: — Не заставляй себя, Драко. Из твоих уст это звучит ужасно фальшиво. Можешь обращаться ко мне «сэр» или «мистер Риддл».***
Люциус выглядел мертвенно-бледным и почти сливался с белой подушкой. Если бы Драко не улавливал едва заметное движение грудной клетки, то посчитал бы, что отец мёртв. От этой мысли сердце пропустило удар, сбиваясь с ритма. Звенящая тишина не давала расслабиться, держа в напряжении и вынуждая каждую минуту напоминать себе, что угрозы для жизни больше нет. Стараясь отвлечься, он окинул взглядом тумбочку, на которой эльф с указания Риддла оставил уйму флаконов. Правда, опознать на глаз получилось только рябиновый отвар. Помня, что по вкусу он не уступает костеросту, Драко наколдовал стакан воды, хотя и не сомневался, что отец выпьет зелье даже не поморщившись. — Мерлин, зачем ты только это сделал. Кажется, я не смогу понять, даже если у тебя найдётся сотня объяснений. Мама бы тебя точно к праотцам за такое отправила. Малфой тяжело вздохнул и, опустившись на стул, устало уронил голову на руки. Он не любил говорить сам с собой, считая это признаком сумасшествия, но сейчас явственно ощущал, что если даст тишине поглотить себя, то попросту сорвётся. Всё это время ему казалось, что он наблюдал за событиями вечера сквозь мутное стекло, словно всё происходило не с ним. Но теперь осознание надвигалось как цунами: медленно формируясь где-то на задворках мозга, но стремительно наступая и грозя разрушить всё на своём пути. И Малфой хватался за любой обломок, что позволил бы не утонуть в водовороте размышлений. Думать, что делать с Тёмным Лордом, он будет позже, на холодную голову. — Он сказал, что ты придёшь в себя через пару дней. Очень надеюсь, что память тебе не отшибло: мне не терпится послушать твои оправдания. Я боялся, что ты захочешь найти оставшихся на свободе Пожирателей, но до такого моя фантазия не дошла. Драко бездумно провёл рукой по одеялу, поправляя его и разглаживая несуществующие складки. Прохладная ткань скользила под пальцами подобно воде и переливалась в мягком свете свечей. Это незамысловатое движение успокаивало, и он продолжил выводить беспорядочные линии, пока не послышался грохот двери внизу. Драко вздрогнул, отдёргивая руку. В тишине звук прокатился по поместью словно бой часов, гулко разносясь по полупустым комнатам и долетая до самых отдалённых уголков. Только сейчас он осознал, что понятия не имел, где всё это время был Волдеморт. Он затаил дыхание и прислушался, стараясь уловить что-то кроме рваного биения собственного сердца и шума крови в ушах. Из холла донёсся стук каблуков. Размеренный, неторопливый и очень чёткий. Драко насчитал не менее 10 шагов, прежде чем всё стихло. Он подумал, что Лорд вернулся в гостиную, но через мгновение, которое показалось длиннее вечности, шаги возобновились, отскакивая от мраморных ступеней лестницы. Риддл поднимался наверх. И Малфою очень хотелось надеяться, что не к нему, но с каждой секундой звук становился всё громче и громче. Он обернулся, выжидая, и, как только дверь в спальню отворилась, успел заметить промелькнувшее удивление, которое тут же сменилось безразличием. — Не думал, что ты ещё здесь. Волдеморт вошёл в комнату, оставив дверь открытой. Вместе с ним пространство наполнилось терпким, удушливым ароматом трав и зелий, который обычно стоял в лаборатории. — Драко, — почувствовав укоризненный взгляд, Малфой вопросительно поднял брови, — почти три, — Риддл многозначительно указал на настенные часы и принялся перебирать флаконы на тумбочке. — Сидеть здесь всю ночь нет смысла: раньше завтрашнего дня он не очнётся. Отправляйся спать, утром ты мне будешь нужен. Малфой напрягся. Оставлять отца наедине с Волдемортом было рискованно. С другой стороны, если бы он хотел навредить, то Драко точно не стал бы помехой. И пусть он прекрасно понимал это головой, тревога словно ядовитая змея сдавила грудь, грозя укусить в любой момент. — Если так волнуешься, можешь наложить охранные чары на спальню. — И это вас остановит? Риддл пожал плечами и, откупорив одну из склянок, влил содержимое Люциусу в рот. Тот закашлялся, разбрызгивая зелье. — Стал бы я возиться со всем этим? — Полагаю, что нет, — ответил Драко, наблюдая, как Лорд без палочки наложил очищающее, приводя постель в порядок. «Если только тебе не нужно что-то ещё». — Тогда доброй ночи, сэр, — он поднялся со стула и ещё раз кинул беглый взгляд на Люциуса. — Подожди, — Риддл положил руку на плечо, останавливая, и Драко машинально отшатнулся в попытке избежать прикосновения. Колено пронзила острая боль от удара о кровать, отрезвляя, и он застыл, не зная, что делать: извиняться или притвориться, словно ничего не произошло. Но Волдеморт избавил его от выбора, не придав никакого значения этому жесту. — Мне нужна комната. Малфой мысленно чертыхнулся и поджал губы. Ему стоило подумать об этом раньше. — Завтра подготовят вашу старую комнату. А пока можете занять ту, что слева от моей спальни. Она небольшая, но других сейчас нет, — он замолчал, ожидая услышать недовольство, но увидел лишь короткий кивок. — Эльф проводит вас или, если желаете, я могу сам. — Не нужно, я знаю, где это. Ступай.***
Сон не шёл. Драко тщетно ворочался в постели, пытаясь найти удобную позу и наконец-то уснуть. Ничем не сдерживаемые мысли заполнили голову, разом наваливаясь тяжёлой ношей. По возвращении в комнату он обнаружил доставленный эльфом заказ из «Горбин и Бэркс» и тут же кинулся распаковывать его. Лихорадочно перебрав всё содержимое, Драко пришёл к неутешительному выводу, что отец с самого начала планировал вернуть Волдеморта к жизни и искал любые возможные способы. Как назло, воскрешающий камень оказался самым простым и действенным. Не требовалось ковыряться в книгах, изучать древние ритуалы, на подготовку к которым могли уйти месяцы, и в достоверности которых не было никакой уверенности. Если бы он только открыл заказ раньше, если бы попытался поговорить с Люциусом. В конце концов, он должен был лучше следить за камнем. От осознания того, что всё можно было попробовать предотвратить, стало тошно. Драко недоглядел, понадеялся, что ему лишь кажется, и отцу просто нужно время, и теперь результат этой невнимательности находился всего в нескольких метрах за стеной, которую он уже чуть ли не час сверлил взглядом. Малфой ударил кулаком по подушке, злясь на себя за безответственность. Мало того что Волдеморт воскрес, так теперь этот прокля́тый дар находился у него, и можно было только гадать, что он планировал сделать с его помощью. К глазам подступили слёзы, но Драко быстро сморгнул их, стискивая челюсть до скрежета и сведённых мышц. Всё повторялось. Ему вдруг стало смешно от мысли, что он так старался стереть прошлое, построить новую жизнь, но сам невольно приложил руку к возвращению Тёмного Лорда. В очередной раз повернувшись на спину, он уставился в потолок. Вокруг витал едва уловимый запах трав, которым Драко успел пропитаться за те несколько минут, что был вместе с Риддлом. Теперь его присутствие ощущалось даже в спальне. Достаточно было немного прикрыть глаза, чтобы тьма соткала фигуру с красным, горящим взглядом, который неотрывно следил за каждым движением. Он не был пугающим, но гипнотизировал и подчинял своей воле. Чужие мысли медленно проникали в сознание, мешались с собственными, вытесняли их и больше не было возможности разобрать, кому они принадлежат на самом деле. Ещё сидя в гостиной, Малфой успел заметить, что теперь радужка у Волдеморта была совершенно обычного, карего цвета, но он словно заглянул за неё и утонул в солёном кровавом море с привкусом металла. — Драко — шёпот у самого уха. — Мама? Малфой резко открыл глаза, но чернота вокруг не отступила. Она была непроглядной, холодной и пробирала до костей. Он кинулся за палочкой и осознал, что находится посреди ничего. Ни мебели, ни стен, ни самой спальни, лишь мёрзлая земля под босыми ногами, от которой тело покрылось россыпью мурашек. — Мальчик мой. Теперь зов звучал в отдалении. Драко не мог понять откуда именно, но осторожно двинулся на ощупь. Голос позвал снова, ближе. Ещё несколько неуверенных шагов и хруст чего-то под ногами, за которым последовала резкая боль и влажное, липкое тепло. Он молниеносно отпрянул назад и закричал: мелкие осколки вгрызались в тонкую кожу, режа и рассекая плоть. Земля превратилась в море из битого стекла. Малфой сжался и замер, но стоять на месте оказалось так же невыносимо, как и двигаться. Боль горячей волной поднималось от ног, расползаясь по всему телу. Тогда он наклонился, пытаясь расчистить землю от осколков, но лишь изранил дрожащие пальцы об острые как бритва грани. — Я здесь, сынок. Драко стиснул зубы, выпрямился, и, стараясь игнорировать боль, пошёл на голос в надежде, что он выведет из этой адской ловушки. Спина покрылась холодным потом. С каждой секундой сознание медленно ускользало, но он упорно продолжал идти, утешая себя тем, что в темноте хотя бы не видит это кровавое крошево под ногами. Постепенно слова стали звучать все глуше, словно через толщу воды. Голос удалялся и вскоре стал едва различим. — Нет, не уходи! Не оставляй меня здесь! Малфой бросился вперёд, но израненные ноги не слушались, и он испуганно охнул, понимая, что падает. Лицо неожиданно обожгло пощёчиной. Он подскочил на кровати и не глядя ударил наотмашь. Тьма отступила, возвращая смутные очертания комнаты. — Ты? — прохрипел Драко, хватаясь за руку, которая судя по ощущениям всё же достигла цели. — Довольно необычный способ выразить благодарность, — Напротив сидел Риддл. Он с невозмутимым лицом потёр кисть и достал палочку. — Ты кричал и никак не просыпался. На тумбочке появился стакан, который Малфой тут же схватил и принялся жадно глотать воду, игнорируя лёгкое чувство чего-то неправильного. Прошло несколько долгих секунд, прежде чем он понял его причину и отставил стакан, утыкаясь взглядом в чужие руки. Ночной кошмар тут же отошёл на второй план. — Откуда она? — Это имеет значение? — Волдеморт небрежно покрутил в руках палочку и спрятал её в складках мантии, но Драко успел убедиться, что она ему незнакома. — Вы уже кого-то убили? — Разве это единственный способ? Кажется, раньше она принадлежала кому-то из Пожирателей. — Невозможно, я уничтожил всё, что было связано с ними. — Уверен? Малфой удивлённо раскрыл рот, не зная, что ответить. Неужели в поместье ещё остались тайники, о которых он не догадывался? — Не бери в голову. Ты бы не нашёл его, равно как и авроры. Драко пожалел, что ударил Риддла недостаточно сильно. Нужно было опять привыкать постоянно удерживать ментальный щит, ведь сейчас он даже не почувствовал вторжения. — И часто ты видишь кошмары? — Не волнуйтесь, уже завтра вы будете ночевать в другом крыле. Там мои крики точно вас не побеспокоят. Волдеморт ничего не ответил и лишь странно скривил уголки губ. Было в этой улыбке что-то пугающее, если не сказать зловещее. Отголосок прежнего безумия, что рвалось наружу, но которое ещё можно было подавить.