Второй шанс

      — Бред какой-то, — прошептал Драко, хватаясь за волосы и невидящим взглядом провожая министра.       Сердце билось у самого горла, мешая дышать полной грудью. Каждый толчок проносился волной дрожи по телу и с гулом отдавался в голове, вызывая резь в висках. Казалось, ещё немного и голова попросту разлетится на кусочки. Мысль, что министр действительно решил перейти к крайним мерам, никак не хотела укладываться в сознании, но напряжённое лицо с изогнутыми в едкой усмешке губами не оставляло ни единого шанса. Бруствер не блефовал.       Кем же в его представлении были Малфои, что он не побрезговал опуститься до незаконных схем? Неужели война оставила настолько глубокий отпечаток, что совесть требовала засадить в Азкабан даже оправданных Пожирателей?       Конечно, в данной ситуации аврорское чутьё не подвело его. Но ведь не мог же он в самом деле знать о случившемся? Драко ничуть не сомневался, что информации у них не было, иначе к чему весь этот цирк. Он бы уже давно сидел перед Визенгамотом, обречённо слушая свой приговор. Впрочем, скоро оно так и будет.       Малфой зло ударил кулаком по матрасу, чувствуя, как тупая боль расползается по руке. Она должна была немного отрезвить, но вместо этого ощущение безысходности сильнее сдавило глотку. Невидимая петля плотными витками ложилась на кожу, неумолимо приближая момент, когда хлипкая опора уйдёт из-под ног.       В этот раз ему наверняка грозит пожизненное, если не Поцелуй Дементора. Ведь что может быть хуже, чем пособничество злу, от которого магический мир до сих пор не до конца оправился? В то, что Риддл изменился, никто не поверит, а сам Тёмный Лорд навряд ли поспешит убедить общественность в этом. Почему-то Драко не сомневался, что тот при малейшей опасности скроется и заляжет на дно. Он всё ещё не понимал его планов, но развязывания новой войны в них точно не значилось. Это только Драко упорно повторял свои ошибки, совершенно не вынося урок из печального опыта. Правда, желания расплачиваться за них это ничуть не прибавляло.       Последняя надежда на чудесное спасение из просыревшего подземелья растаяла вместе с новостью о том, что его заключение держится в тайне. Пути назад больше не существовало. Если Риддл и понял, что Драко влип в неприятности, он не мог знать наверняка, что именно случилось. Даже беря в расчёт его связи — никто из посвящённых не стал бы с ним сотрудничать.       Впору было самому биться головой о стены, лишь бы полностью потерять память. Только Драко очень сильно сомневался, что сможет самостоятельно себе так навредить — не дадут рефлексы. А если и получится, то вызовет куда больше подозрений, и тогда в мэнор наверняка нагрянут гости.       Нужно было что-то придумать.       Драко попробовал вспомнить всё, что ему было известно о Веритасеруме. Информация всплывала из недр измученного мозга с большой неохотой, и в ней не было ни единого упоминания о том, возможно ли обмануть зелье или противиться его действию. Если Поттер умел противостоять Империусу, то почему кто-то другой не мог сыворотке правды?       — Точно, окклюменция! — просиял Драко, наконец-то вспомнив слова Слизнорта. Правда, радость быстро сменилась озадаченностью — он совершенно не был уверен, что его способностей хватит, чтобы свести на нет эффект от зелья. Если память не подводила, то нежелательные воспоминания следовало запереть как можно глубже в сознании, а вместо них создать изменённую копию. На словах это звучало не так уж сложно — во времена сожительства с Волдемортом Драко периодически приходилось прятать свои мысли — но именно реалистичная подмена считалась вершиной мастерства. И ему нужно было перекроить не один день, а почти два месяца, ведь ответ зависел именно от постановки вопроса. Нельзя оставлять воспоминания о Риддле или смерти отца. Если Бруствер нащупает хоть малейшую брешь, то стена посыплется как карточный домик.       Но других вариантов всё равно не было. Малфой был готов цепляться даже за тонкую и хрупкую соломинку, лишь бы остаться на плаву. Его задача состояла в том, чтобы выбраться отсюда любыми способами. Он прикрыл глаза, концентрируясь на внутреннем пространстве, и попробовал спрятать часть событий за толстой каменной стеной. На первый взгляд всё прошло успешно, но чем дольше Драко всматривался в возведённую конструкцию, тем отчётливее видел, как она покрывается паутинкой мелких трещин, не способная сдержать рвущиеся наружу воспоминания. Его сил и навыка не хватало на задачу такой сложности. Будь впереди хотя бы несколько дней, возможно, он смог бы добиться успеха, но в текущих условиях изнеможденный постоянным стрессом мозг отказывался тратить последние силы на бесполезную, по его мнению, деятельность.       Драко судорожно выдохнул, выпуская скопившееся напряжение, откинулся спиной на холодную стену и потёр шею. Прикосновения отозвались ноющей болью. Пальцы у министра были подобны стальным тискам — ещё чуть-чуть и задушил бы. Он скользнул рукой выше и нащупал наливающуюся шишку на затылке. Не стоило ему провоцировать Бруствера, но несколько дней заключения и неведения натянули нервы до предела, и он уже плохо соображал, что говорит. С другой стороны, он вполне ожидал побоев от авроров, но не предполагал, что до рукоприкладства опустится сам министр магии. Похоже, его терпение тоже было на исходе. И все же действия Бруствера поражали. Он буквально шёл ва-банк, даже не подозревая о том, что на кону стоит не просто раскрытие дела о проникновении в дом Поттера. Он был совершенно прав, заявляя, что Визенгамот закроет глаза на его методы — кто бы этого не сделал, узнай, что Волдеморт вновь вернулся. Интересно, будут ли они скрывать этот факт от общественности? С одной стороны, власть, при которой такое возможно, перестаёт вызывать доверие, а с другой — министр не потерял бдительности, и благодаря его чутью ужасная правда вышла наружу.       Малфой грустно усмехнулся и повалился на постель.       Гудящая голова налилась тяжестью и теперь ныла в унисон с сердцем. Но стоило ему только переставать размышлять, как к горлу подступала тошнота, а руки вмиг леденели. Даже мысли о прискорбном будущем пугали меньше, чем звенящая тишина, в которой осознание действительности ощущалось в разы острее. Она напоминала, что всё происходит по-настоящему и именно с ним, лишая возможности абстрагироваться.       Выходил ли кто-то из этого подземелья на свободу?       За всё время пребывания Драко ни разу не слышал, чтобы открывались двери других камер или чьих-то ещё голосов, кроме надзирателя. Иногда до него доносился тихий скрежет и звуки, отдалённо напоминающие человеческие стоны, но он старался не задумываться о том, кому они могли принадлежать. В текущих условиях они вполне могли оказаться слуховыми галлюцинациями — нехватка света и постоянная тишина давали о себе знать. Удивительно как сам охранник ещё не сошёл с ума от такой работы. Хотя, говорят, что человек много к чему может приспособиться.       Уснуть Малфой так и не смог. Он всю ночь провёл в нервозном ожидании часа допроса, но, когда дверь со скрипом отворилась, всё равно оказался совершенно не готов.       — На выход, — прохрипел смотритель и сурово уставился на узника. — Надеюсь, больше мы с тобой не увидимся.       Драко не питал иллюзий по поводу доброжелательности охранника, поэтому даже не сомневался, что тот уже спал и видел, как самый назойливый заключённый наконец-то отправляется в Азкабан.       Кое-как поднявшись, придерживаясь рукой за стену, Драко попытался разгладить изрядно помятую рубашку. Замызганная, недосчитавшаяся пары пуговиц, с разводами от безрезультатных попыток оттереть кровь, она как нельзя кстати соответствовала его душевному состоянию, но даже в момент краха Драко не хотел делать это достоянием общественности. Он натянет свою самую надменную улыбку и не даст Брустверу лишнего повода для злорадства.       — Чего ты там копаешься? Не на смотрины идёшь, — раздался ворчливый голос.       Наскоро расчесав пальцами растрёпанные грязные волосы, Малфой подошёл к двери, где его тут же развернули спиной.       — Да ладно! Серьёзно? Маггловские наручники? — едва не рассмеялся он, когда почувствовал холодный металл на запястьях. Его кормили так скудно, что силы оставались только на то, чтобы передвигать ногами. О том, чтобы оказать сопротивление, даже и речи не шло.       — Пошевеливайся, — в спину ткнулась резиновая дубинка, подталкивая к коридору, — не заставляй господина министра ждать.       Драко на секунду прикрыл глаза, успокаивая вмиг пустившееся вскачь сердце, и перешагнул низенький порог.       Дорога до допросной прошла как в тумане.       На выходе из подземелья его передали Уолшу, который с их последней встречи где-то растерял все манеры. Он постоянно подталкивал в спину, недовольно комментировал медлительность и всячески подтрунивал. Драко надеялся лишь на то, что после допроса его конвоем станет кто-то другой. Иначе по дороге ему точно устроят пару случайных падений. Так, в назидание. Судя по полыхающему огнём взгляду, Уолш и сейчас бы с удовольствием вмазал ему.       Они остановились у очередной безликой двери, ничем не отличающейся от всех предыдущих, что сегодня захлопывались за спиной, безжалостно отрезая от прошлой жизни. Аврор распахнул её, но Драко замер на пороге. Он вдруг почувствовал такую слабость, что едва не рухнул на пол. Ноги сделались ватными, а капля холодного липкого пота скатилась по виску. Ещё один шаг, и всё будет кончено.       Он уже второй раз попался в ловушку собственной самонадеянности. Решил, что способен справиться со всем в одиночку. Хотя нет, он просто боялся. Боялся за семью, за себя, за то, что клеймо Пожирателя так никогда и не исчезнет с их рода. И что теперь? Семьи больше нет, а сам он будет гнить в Азкабане, навсегда прослыв предателем. Худший исход из возможных. Если бы он набрался смелости и сразу рассказал обо всём, то мог ли существовать шанс выбраться из этого неумолимо засасывающего болота?       Тяжёлая рука легла на плечо, напоминая, что выбора у него нет и какой смысл размышлять о прошлом, которое уже не изменить. Кажется, Уолш даже что-то сказал ему, но Драко ничего не смог расслышать. Он бездумно вошёл в допросную и опустился на стул напротив двери, каким-то внутренним чутьём понимая, что именно там его место.       Руки почти сразу избавили от оков, но тут же предупреждающе помахали палочкой перед носом. Выходит, ограничения на магию больше не было.       — Министр скоро прибудет, — бросил через плечо Уолш и скрылся за дверью.       Драко прислушался, но снаружи не доносилось ни звука.       Он уже мечтал, чтобы эта пытка поскорее закончилась. Ожидание только сводило с ума и нисколько не помогало смириться с уготованным. Ох, как бы он сейчас хотел напоследок выпить чудесного риддловского зелья, лишающего чувств, чтобы с достоинством вынести это испытание. Но нет, ему придётся собрать в кулак всю волю, чтобы окончательно не ударить лицом в грязь.       — Доброе утро, мистер Малфой.       Драко оторвал рассеянный взгляд от собственных ботинок и поднял его на говорящего, не совсем понимая кто это и с чего вдруг такие любезности.       Высокий статный мужчина средних лет сдержанно улыбнулся, слегка склонив голову, и внутри груди что-то больно кольнуло.       — Не оставите нас? — подчёркнуто холодно обратился незнакомец к Уолшу, который всё это время стоял позади него.       — С какой стати? — недовольно спросил аврор, деловито складывая руки на груди. — Скажите спасибо, что вообще впустил. Министр вам это с рук не спустит.       — Мне напомнить, сколько законов вы уже успели нарушить? — в возникшей тишине Драко отчётливо услышал, как Уолш скрипнул зубами. — Всего пара минут. Свою палочку я оставил на входе, так что бояться вам нечего.       — Ладно. Даю вам десять минут и ни секундой больше, — рыкнул Уолш и, переведя взгляд на Драко, недобро сощурился, — чтобы никаких выкрутасов, Малфой.       Дверь захлопнулась с такой силой, что совершенно отвыкший от громких звуков Драко дёрнулся на стуле.       — Хотел бы я сказать, что лает, да не кусает, но, судя по всему, это не так, — заключил мужчина, одарив пристальным взглядом Малфоя. Он расправил полы тёмно-синей мантии и присел на стул напротив. — Нам раньше не доводилось встречаться, но мистер Бернс часто упоминал ваше имя. Я работаю на него.       От этих слов сердце чуть не выскочило из груди. Драко уже открыл было рот, чтобы рассказать обо всём, что с ним случилось, как мужчина поднял руку, осаждая порыв.       — У нас не очень много времени, поэтому давайте перейдём к главному, а жалобы о творящемся произволе обсудим, когда этот цирк закончится. Вы согласны?       Драко суетливо кивнул и сцепил руки в замок, пытаясь унять дрожь.       — Конечно, мистер...?       — Нэш, — мужчина подался вперёд, опираясь локтями на стол, — меня не волнует, виновны вы или нет. Моя задача – вытащить вас отсюда. Поэтому мы сейчас быстро обсудим то, что вы будете говорить на допросе.       — Вы разве не в курсе, что они собираются использовать Веритасерум? Я думал, что вы нашли, как надавить на них и избавить меня от Азкабана.       — Все, что вам нужно будет делать, это отвечать на вопросы предельно честно.       — Вы издеваетесь, что ли?! — возмущённо воскликнул Драко, но тут, спохватившись, понизил голос, опасаясь, что их могут подслушивать. — Проблема в том, что они не зря меня подозревают.       — Придерживайтесь той же легенды, что озвучили в первый раз. Не старайтесь придумать что-то новое.       Малфой недоумевающе помотал головой: «Бред какой-то».       — Просто доверьтесь мне, — добавил Нэш, заметив возникшее замешательство.       — Как я могу это сделать, если не представляю, что вы задумали?       — Разве у вас есть выбор?       Замечание было вполне резонным, но нисколько не успокаивало. На миг появившееся облегчение вновь превратилось в липкое удушье.       — Посмотрите на меня, — постучал пальцем по столу мужчина, привлекая внимание.       Малфой раздражённо выдохнул и повернулся, встречаясь взглядом с адвокатом. От резкого движения сотня игл прошила виски, заставляя намертво вцепиться в стол пальцами.       — Вам нехорошо?       Перед глазами всё плыло.       Послышался скрежет стула, торопливые шаги, а затем висков коснулись холодные пальцы.       — Нет, просто… просто дайте мне немного времени, — казалось, чужие прикосновения и правда забирают с собой неожиданно нахлынувшую боль. Буквально через несколько мгновений мир снова обрёл чёткость, а голова перестала разрываться на части. — Чёртов Бруствер. Похоже, сотрясение мозга.       Нэш отнял руки и покачал головой:       — Не думал, что они дойдут до такого.       — Бывших Пожирателей нынче не жалуют, — хрипло усмехнулся Драко, — а ведь…       — Быстрее, чем я думал, — перебил его адвокат непонятной фразой. Впрочем, её значение недолго оставалось загадкой.       — Какого черта происходит? — дверь распахнулась, ударяясь о стену, и в допросную влетел Бруствер. — Я ведь ясно сказал никого к нему не пускать!       — Он грозился, что пойдёт прямиком к членам Визенгамота. Я подумал, что десять минут не такая уж высокая цена.       — Подумал он, — Бруствер перевёл взгляд с Уолша на адвоката и скривил губы в презрительной улыбке. — Мистер Нэш, какими судьбами?       — Не волнуйтесь, господин министр, мы всего лишь поговорили. Можете забирать мистера Малфоя, а я, в свою очередь, — могила, как мы и договаривались с вашим любезнейшим подчинённым.       — Выметайтесь отсюда. Вы прекрасно понимаете, что влезли куда не следует, поэтому оставьте эти расшаркивания при себе.       Нэш едва заметно кивнул Драко и поспешил к выходу.       — И да, — кинул вдогонку Бруствер, — передайте Бернсу, что я зайду к нему в гости. Уверен, вы тут по его указке.       — В любое удобное вам время, господин министр! — донеслось уже из коридора.       — Наглец, — выплюнул Бруствер и упал на стул.       Он вытащил из кармана мантии флакон и подтолкнул его к противоположному краю стола.       — Пей.       Драко опасливо покосился на фиал с зельем, не решаясь даже протянуть руку.       — Что будет, если я откажусь?       — Что будет? Уолш, покажи ему.       Едва Малфой краем глаза заметил появившуюся палочку в руках аврора, как тут же схватил зелье и, откупорив его, разом опрокинул в себя.       — Ну и ради чего это было?       — Проверял, на что вы способны.       Говорить правду оказалось не так страшно. Она сама вырвалась наружу даже прежде, чем мысль успела сформироваться в голове. Это чем-то было похоже на разговор во время опьянения — ты просто несёшь всё, что тебе взбредёт в голову, не особо задумываясь о последствиях. Только, помимо этого, ещё ощущаешь странное спокойствие.       — Что ж, вижу, ты уже готов идти на диалог.       Бруствер поудобнее устроился на стуле, а расположившийся у стены Уолш достал блокнот и приготовился записывать, почему-то в этот раз решив не прибегать к помощи самопишущего пера.       — Итак, где ты был 12 сентября.       — Утром я был дома, а после обеда отправился в Лондон. Прогулялся в Риджентс-парк и по прилежащим районам. В поместье вернулся через камин в «Хрустальном шаре» — недавно открывшемся кафе, где гадают на гуще.       — Да-да, я в курсе, что это за место. Что ты сделал с мисс Уизли?       — Ничего.       — Вы не виделись в тот день?       — Нет.       Бруствер нахмурился. Драко чувствовал, что ответ того не устроил, даже учитывая, что он услышал именно то, что желал — правду.       — И в доме у Поттера ты не был?       — Нет. Я ведь ещё на первом допросе об этом сказал.       Министр покрутил перстень с небольшим чёрным камнем на пальце и покосился на стоящего у стены Уолша, но тот лишь отрицательно покачал головой.       — Интересно… ты не используешь окклюменцию.       Неужели всё это время в его воспоминаниях ковырялись? Он совершенно не заметил чужого присутствия. Возможно, это был побочный эффект от сыворотки, она и без того делала сознание мягким и податливым как пластилин. Драко подумал, что должен бы чувствовать злость от этого открытия, как обычно было с Волдемортом, но ощутил лишь странное безразличие.       — А должен? Мне нечего скрывать. Вы решили повесить на меня несуществующее преступление и теперь недовольны ответами. Звучит абсурдно, не находите?       — Поумничай мне ещё тут.       Драко равнодушно пожал плечами. Хоть его и утомляло уже в третий рассказывать одно и то же, но был готов повторять свои слова до бесконечности, лишь бы как можно быстрее оказаться на свободе.       — Когда последний раз ты видел Джинни Уизли?       Похоже, министр не терял надежды и решил зайти с другой стороны.       — Я не помню точную дату, но это было в августе.       — Расскажи подробнее.       — Я случайно встретился с Поттером в Косом переулке, и он пригласил к себе домой. Там я её и видел.       — И что произошло дальше?       — Ничего. Мы не очень-то ладим, поэтому я поспешил откланяться. Не хотелось портить себе день такой компанией.       — А с Поттером, значит, ладите?       Малфой вновь пожал плечами и нервно потёр подбородок, наблюдая, как с каждым ответом Бруствер теряет спокойствие.       — Можете называть это так. Мы не друзья, но и неприязни между нами больше нет.       — Что ты искал в их доме?       — Ничего.       — Тогда ты что-то принёс туда?       — Ничего я не приносил. Я же сказал, что после того раза не был там.       — Хватит! — яростный хлопок сотряс стол, и стеклянный флакон полетел на пол, со звоном разбившись о него.       — Сэр, — кашлянул Уолш, привлекая внимание, — позволите?       — Валяй, — отмахнулся Бруствер, утирая проступивший на лбу пот.       — Один из моих подчинённых видел, как вы с Поттером недавно общались у «Дырявого котла». О чём вы разговаривали?       Драко почувствовал внутреннее сопротивление, но ничего не мог поделать, слова сами рвались наружу, несмотря на данное обещание.       — О недавнем убийстве министерской сотрудницы.       Бруствер тут же вскинулся, и если бы не ситуация в целом, Малфой бы рассмеялся от того, каким нелепым стало выражение лица министра. Буквально за пару секунд на нём промелькнуло столько эмоций, сколько Драко не испытывал и за всю жизнь.       — Почему он решил рассказать об этом деле? — в отличие от Бруствера, Уолшу удалось сохранить спокойствие. Его голос звучал ровно, и даже если он был взволнован, то ни один мускул не выдавал этого.       — Кто ж его знает. Сказал, что теперь будет повышенное внимание к бывшим Пожирателям. Может, не хотел, чтобы его старания пошли прахом. Зря что ли он меня и отца из Азкабана вытаскивал.       — Так значит у нас всё же есть повод отправить вас туда?       — Думаю, где-нибудь в поместье могли остаться запрещённые книги или артефакты, поэтому если очень захотеть, то можно что-то нарыть. Однако это лишь догадки и в действительности я не знаю о существовании таких вещей.       Уолш умолк, задумчиво постукивая пером по раскрытому блокноту.       — Поттер что-то спрашивал у тебя?       — Да. Не знаю ли я, кто к этому причастен, — Драко поймал пристальный взгляд и продолжил, не дожидаясь следующего вопроса: — я ответил, что понятия не имею. После окончания войны наша семья обрубила все сомнительные связи.       — А как же твои друзья?       Брови удивлённо взметнулись вверх.       — Смею заметить, что никто из них не предстал перед судом, — с нажимом процедил Малфой.       — И правда. Министр?       Драко перевёл взгляд на Бруствера, который всё это время сидел настолько тихо, словно его и не было в комнате. Он выглядел озадаченным, слегка раздражённым и явно разочарованным. Его великолепный план по избавлению волшебного общества от Малфоев провалился с треском.       — Бесполезно, — выдохнул он, помассировав переносицу. — Видимо, на Уизли действительно никто не нападал. Тем более, что из дома и правда ничего не пропало.       — Значит, отпускаем?       — Только не больно-то радуйся, Малфой. Доверие к вашей семье давно было утрачено, и я считаю, что за вами нужен глаз да глаз.       — Да ради Мерлина! Я уже привык, что за мной по пятам вечно шляется кто-то из ваших. Кстати, если вы хотели сохранить это в тайне, то следовало выбирать кого-то порасторопнее, — сдержанно хмыкнул Драко, стараясь скрыть ликование, которое так и рвалось наружу.       Бруствер поднялся со стула и, что-то едва слышно кинув подчинённому, направился к двери.       — Министр, не отчитывайте Поттера за разглашение тайны. Все же я обещал ему держать язык за зубами. Да и в вас он после такого разочаруется.       — Это уже моя забота.       — Что ж, попытаться стоило, — Драко терпеливо дождался, когда шаги в коридоре стихнут, и повернулся к Уолшу, который, совершенно не обращая на него внимания, что-то строчил в блокноте. — Так я могу идти или мы будем сидеть здесь до второго пришествия Волдеморта?       Перо тут же замерло.       Аврор шумно выдохнул, отвлекаясь от записей.       — Не боишься случайно язык прикусить? — пригрозил он и взмахнул палочкой. Некогда заляпанная кровью и грязью рубашка стала как новенькая.       Малфой присвистнул, поражённый такой неожиданной любезностью.       — А брюки? Смотрите какие мятые.       Уолш закатил глаза, но повторил заклинание, приводя в порядок остальную одежду.       — Ну вот, другое дело. А то, не дай Мерлин, незнающие люди решат, что вы меня тут ногами пинали.       — Что, на свободу уже расхотелось? Могу отвести обратно, у нас достаточно свободных камер. Глядишь, месяц-другой заключения наконец-то собьёт с тебя всю спесь.       — Не хочу злоупотреблять вашим гостеприимством. И так слишком засиделся.

***

      Яркий свет ламп ослеплял, какофония из звуков красноречиво намекала на разгар рабочего дня, а свежий запах свободы кружил голову. В прямом смысле слова.       Драко облокотился о стол, пытаясь сохранить равновесие, и кое-как оставил неразборчивую закорючку в журнале на месте для подписи.       «Придётся идти в Мунго»       — Ваша палочка.       Малфой принял палочку из рук Уолша, в очередной раз дивясь способности того перескакивать с фамильярностей на вежливость и обратно. Впрочем, они уже давно покинули подземелье и допросную, а в оживлённых коридорах, кишащих коллегами, следовало держать лицо.       — Маленький совет от меня на прощание: если вы вдруг в компании с Бернсом решите качать права, то в Малфой-мэноре вполне могут обнаружиться какие-нибудь запрещённые артефакты. Так что просто возвращайтесь домой и забудьте о прошедшей неделе.       — Любите вы запугивать.       — Вас уже ждут, — Уолш в своей излюбленной манере подтолкнул Драко к лифту, где, привалившись к стене и нетерпеливо постукивая ботинком по полу, стоял мистер Нэш.       — Могу поздравить? — спросил он, когда Малфой доплёлся до лифта и ткнул кнопку вызова.       — Как видите. Я думал, вы ушли.       — Скажете тоже. Как я мог уйти, не убедившись, что всё прошло как надо. Вижу, вас привели в порядок?       Драко хмыкнул и машинально поправил ворот рубашки, прикрывая синяки.       — Ещё бы. Наш доблестный аврорат как никто другой печётся о своей репутации. Мало ли кто-то случайно догадается, что там происходит за закрытыми дверьми.       — Вас били?       Малфой оторвался от гипнотизирования кнопки и немигающим взглядом уставился на мужчину.       — Если хотите подать жалобу, то даже не думайте.       — И в мыслях не было. Просто беспокоюсь за состояние своего клиента. Там, в допросной, вы выглядели довольно плохо.       — Пустяки. Пару раз придушили, пару раз приложили головой. Схожу в Мунго и будет лучше, чем прежде.       Лифт тихо пиликнул, и Драко отпрянул в сторону, пропуская шумную группу авроров. Судя по их довольным раскрасневшимся лицам, было самое время обеда, а значит, толп в атриуме не избежать. Впрочем, эта сама толпа поджидала уже в кабине.       Нэш помог протиснуться в дальний угол и встал напротив, закрыв спиной от окружающих.       Лифт ехал до безобразия медленно, останавливаясь на каждом этаже и по сотне лет выпуская и впуская людей.       Тошнота неумолимо подступала к глотке, подгоняемая духотой, адской смесью парфюмов и мерным покачиванием кабины.       «К чёрту Мунго. Лучше сразу к Нотту»       — Как вы узнали, что я здесь? — вполголоса спросил Драко, чтобы хоть немного отвлечься.       — Продавец из лавки зелий видел, как вы уходили с двумя мужчинами. А дальше пришлось провести небольшое расследование, которое слегка затянулось.       Малфой кивнул, а затем нахмурился:       — Погодите, но кто вообще сообщил вам о моём исчезновении? Отец во Франции, а…       Лифт дёрнулся, и приятный женский известил о прибытии в атриум.       — Давайте поговорим об этом в другом месте.       Чужая рука мягко опустилась на плечо, направляя сквозь толпу к выходу. Драко не стал возражать, чувствуя, что держится почти из последних сил. Обсудить подробности теперь можно будет в любое время.       К счастью, в холле людской поток поредел, позволив вдохнуть полной грудью и немного прийти в себя.       Драко настороженно огляделся в поиске знакомых лиц — он знал, что несмотря на старания Уолша, его внешний вид оставлял желать лучшего и явно вызывал вопросы, которых очень хотелось избежать.       — Наложить маскирующие чары? — раздалось сзади.       — Что? А, нет, лучше ускоримся. Не хочу и лишней секунды здесь находиться.       Нэш ничего не ответил, но его уверенные шаги продолжили звучать в унисон.       — Сколько я вам должен? — спросил Малфой, когда они наконец-то подошли к свободному камину. — А, впрочем, отправьте счёт отцу, сейчас он распоряжается финансами. У мистера Бернса должен быть его адрес во Франции. И да, я благодарен за помощь. Честно говоря, думал, что они продержат меня там до скончания времён всеми правдами и неправдами.       — Не стоит. Я не сделал ничего сверхъестественного. Вам не помешало бы как следует отдохнуть и показаться целителю. Травмы головы вещь серьёзная.       — Тогда, полагаю, на сегодня мы закончили?       — Всегда к вашим услугам. Но, надеюсь, по работе мы больше не пересечёмся, — лёгкая улыбка коснулась губ, вызывая странное чувство дежавю.       Драко кивнул на прощание, суетливо бросил горсть пороха в топку и шагнул в камин.       Долгожданное возвращение в Малфой-мэнор разлилось теплом в груди. Гостиная встретила терпким осенним ветром, лениво колышущим газовые занавески, и стройным пением птиц в саду. Всё вокруг выглядело до боли знакомым, но между тем глаза постоянно выхватывали мелкие детали, которые казались чуждыми этому дому.       — Фитмер! — выкрикнул Драко, отряхивая брюки от налипшей золы.       Эльф появился, как всегда, незамедлительно.       — Хозяин вернулся! Фитмер так волновался за вас. Чем он может быть полезен?       — Принеси восстанавливающее и отправь Нотту сову с сообщением, что вечером я буду у него.       — Конечно. Сию секунду, хозяин.       Прошло и правда не больше пары секунд, прежде чем Драко наконец-то почувствовал невероятное облегчение, влив в себя зелье. Он отпустил домовика, а сам подошёл к кофейному столику, чтобы запить горький привкус, оставшийся на языке. После столь длительного заключения даже обычная вода показалась божественным нектаром. Он наслаждался приятной, сладковатой прохладой, не боясь того, что каждый глоток может стать на сегодня последним. Дальше по плану ждал горячий душ и мягкая, свежая постель. От одной только мысли по спине пробежали мурашки. Кто бы знал, что ему так мало будет нужно для счастья.       Драко опустил стакан на стеклянную столешницу и резко обернулся, заметив в ней отблески вспыхнувшего камина.       — Мистер… Нэш?       Чужая палочка была красноречиво направлена прямо в грудь.