Ꮇy ᴩlᴀguᴇ

Тяжелые оковы на моих запястьях, золотые нити на коже моих бордовых дьявольских крыльев. Вокруг тишина и пустота, а где-то рядом сидит моя хозяйка, все еще злящаясь из-за моей вспышки гнева. Я знала, что отныне мне станет ещё хуже в её плену. Еще хуже. Я злилась на всадницу и долго разглядывала её затылок, пока та не повернулась. — Если ты посмеешь вновь открыть рот, то окажешься в темнице, — с холодным тоном голоса «госпожа небес» вновь повернулась к двери и разглядывала её, будто с минуты на минуты в неё кто-то зайдет, но никто так и не зашел. Ни демон, что вновь приковал меня к чему-либо, ни какой-то другой преданный слуга, которого ради утехи убила бы Чума. Я смотрела на неё и не понимала один простой вопрос. Он крутился у меня в голове с самой первой нашей встречи. Что же сделало её такой беспощадной? Почему она так поступает с невинными? Как ей стало это нравится, откуда у неё страсть к чужим страданием? Дрожащим от страха голосом я озвучила свои мысли, а в ответ лишь холодное молчание. Казалось, что всадница апокалипсиса погрузилась в мысли, но это мне было неизвестно. Мастерская выдержка женщины не позволила мне лицезреть её эмоций. — Не твое дело, зверушка. Тебе нужно делать домашнее задание, а то строгий Фенцио тебя накажет, — на лице Чумы вновь замерзала ухмылка. — Ему же нельзя меня наказывать. Я ведь не его игрушка, — хитро улыбнулась я, припоминая прошлые слова «хозяйки». — Но лишь слегка, — та чуть подошла ближе и казалось, что хотела провести своими острыми ногтями по моей щеке, но остановилась, — после следующей выходки я не буду столь милосердна, Вики Уокер, — меня удивило столь официальное обращение с её уст. Еще никогда она не называла меня так. Всегда: зверушка, игрушка, птичка, но «Вики Уокер» — это что-то новенькое. Я следила за её удаляющимися шагами, покачивающимися при ходьбе бедрами и ровной осанкой. Мне все больше и больше хотелось узнать о ней, о её прошлом. Что привело её к такому мировоззрению. Присев на бордовый ковер, лежащий возле кровати всадницы, я откинула голову на мягкий матрас и погрузилась в мысли. Все больше и больше осознавая своё положение я пришла к выводу, что мне нужно смириться. Никто не сможет свергнуть её. Ни один бессмертный не обладает такой силой, даже Мальбонте. Чувство безнадежности преследовало не каждую секунду, не давало спокойно уснуть. Шея ужасно болела из-за оков как и истерзанные до крови крылья.

***

Сквозь летающий по небу островок земли прорезалось солнце. Я проснулась от боли в шее и от настырного взгляда, понижающего меня до костей. Рефлекторно посмотрев на место наблюдения, я увидела Чуму, что скрестив ногу на ногу на кровати, следила за мной. — Вот ты и проснулась, зверушка. — И тебе доброе утро. — Где твои манеры, птичка? Я вопросительно посмотрела, а ответ получила короткий смешок. — Собирайся. — Куда? — На прогулку. Зверюшек тоже необходимо выгуливать Я закатила глаза, взявшись за оковы на шее. — Это не проблема. Можешь одеваться и с ними, — та кинула мне топик и кожаные брюки, — сегодня я хочу видеть тебя в этом. — Разве мне не нужно идти на занятия? — Ты — в первую очередь моя собственность. И главный для тебя авторитет — это я. Не забывай, — улыбнувшись, Чума низким шепотом провела пальцем по моему бедру, поднимаясь к ягодице, — ты ведь дьяволица. Стоит относится ко всему не так ответственно. Надев давящий в груди топ, я начала следовать за Чумой по длинному пустому коридору. Наверняка многие спали в это время. Всадница апокалипсиса изящно подкачивала бедрами и держала поводок, что вел за собой меня. Хотелось разорвать её и выкинуть в окно. Я бы сделала, если бы это не было бы так больно. — Сегодня ведь традиционная вечеринка в вагоне, зверушка. Сегодня вечером мы туда пойдём. — Да-да-да пойдем, только сними с меня это. Мне больно. Очень больно. — Нет. Без этого ты выглядишь не столь изумительно, птичка., — по коридору легким эхо послышался краткий женский смех. Погода была хорошей. Солнце слегка пекло голову, а на небе не было ни одной тучи. Я посмотрела вверх, вспоминая то время, когда не знала о существовании чего-либо кроме привычного. Когда смотрела в небо и надеялась, что где-то там находятся все те, кого я потеряла. Мама и мой мой хомячок Дерек. То время, когда я получила свой диплом и полная счастьем ехала домой. Когда не было войн, не было смертей и не было рабства. Мы остановились у скамейки. Чума присела, скрестив ногу на ногу и оглядела мое тело, рассматривая каждую деталь, — не переборщи с глифтом как в прошлый раз. История про Нэнси была лишней. — Почему же? — я слегка усмехнулась. — Мне не интересны твои похождения, птичка, — соврала Чума, вглядываясь в лабиринт, — скоро сюда прибудут мои братья. Они вам всем дадут жару, — то ли с усмешкой, то ли с едва заметной грустью произнесла женщина, теребя прядь белых волос пальцами. — Зачем? — Что зачем? — Зачем вы хотите все разрушить? — Ты задаешь неправильные вопросы, зверушка, — всадница апокалипсиса вновь изменилась в тоне и повернулась ко мне, царапнув ногтем кожу на моем лице, а позже спускала руку все ниже и ниже. По шее, по груди, по животу, добираясь до сокровенного места. Я ощутила тепло. Сама того не понимая, я чувствовала легкое возбуждение от чего слегка укусила нижнюю губу. Пальцы Чумы добрались, проводя медленными движениями по половым губам. — Ты течешь, зверушка, — прошептала она, ухмыляясь. Осознавая ситуацию, я отскочила. — Что ты творишь?! — Разве тебе не понравилось, Уокер? Ты всегда так течёшь? — Что ты творишь?! — Развлекаюсь, мне скучно. Я с непониманием посмотрела на всадницу и отвернулась. — А ты у нас с характером. Обычно таких котиков воспитывают. — Что ты несёшь? — Ну тише. Наша прогулка закончилась, зверушка. Я шла позади как следовало её рабу. В голове по прежнему отображались действия женщины. Мне было приятно, но при осознавании того кто это делает я испытывала лишь отвращение. Чума — убийца и психопатка. Все её действия лишь для того, чтобы унять скуку.