Контроль над будущим

Время остановилось. Не контролируя свою страсть, я впивался в губы Мэтта, удобнее наклонив голову. Мне казалось, боль разлуки отступила. И я боялся прервать это спасение. Полностью разделяя мое желание, как будто брюнет ждал этого очень долго, он потянулся ко мне, отпихивая ногой мешающие провода на полу. Когда же я все-таки нашел в себе силы оторваться от любимых губ и открыть глаза, то увидел Беллами абсолютно спокойным и уверенным. - Так соскучился. - тихо выдохнул в его губы, боясь нарушить тишину своими банальными словами. - По мне или по своим барабанам? Язвительность Беллами иногда была совсем уж неуместна. Да и к тому же, он прекрасно знал ответ. Я оставил на его губах еще один короткий поцелуй, и усадил фронтмена обратно за синтезатор. - Давай еще. – попросил я. - Ты не представляешь, какой это кайф. - Это я не представляю?! - Мэтт высоко вскинул брови, и снова поставил руки на клавиши, демонстрируя полную готовность играть. Только следующие полчаса мы наслаждались совсем не нашими песнями. Беллз играл мне сюиту Рахманинова, которая так завораживала меня в его исполнении. Ноктюрн Шопена, который я слушал с замиранием сердца, забыв даже в каком времени нахожусь. Это удивительно, как Беллами мог играть часами, и как я был в состоянии слушать его не отрываясь. Мне не надоедала его игра. Это оскорбительное слово "надоело". Его нельзя было применить к творчеству. Мне нравилось в этом процессе абсолютно все: смотреть, как порхают по клавишам длинные пальцы, наблюдать за прикрытыми от удовольствия глазами, вслушиваться во все оттенки музыки, которыми Мэтт украшал каждое сыгранное произведение. И он знал, что я внимателен, поэтому старался сейчас еще больше. Для меня. Наверное, он догадывался, что своей игрой был способен излечить меня даже от самых страшных депрессий, которым я поддался в то время, когда Мэтт уходил из дома на несколько дней. Когда был сыгран последний, завершающий аккорд, парень медленно поднял на меня глаза и чуть улыбнулся, заметив мое восхищение. И настала моя очередь. Я импровизировал, стараясь не съехать на партии из Starlight, Knight Of Cydonia или Map Of The Problematique. Поддайся я памяти рук и начни отбивать ритм, который мы создали вместе, и Беллами обязательно поинтересовался бы, что это такое. И мне пришлось бы ему рассказать. Потому что соврать в этом случае у меня бы не вышло. И я просто создал ритм, как иногда мы делали это с Крисом, в небольшие перерывы, когда вокалисту нужно было за кулисы. Когда бас звучал в определенной, заданной тональности, и мне оставалось просто подхватить. Благо, мы уже столько лет были вместе, и почувствовать Мэтта или Криса, для меня было проще простого. И все это казалось так просто, до тех пор, пока Мэттью не встал со своего места и не подошел ко мне справа, замирая в какой-то вымученной позе и явно ожидая чего-то. Я с наслаждением, словно положив в рот последний, вкуснейший кусочек самого любимого лакомства, ударил по тарелкам, вслушиваясь, впитывая в себя витающие в воздухе звуки и, наконец, поднял на него взгляд. Чуть растерянный, взволнованный до дрожи в коленках, Беллз смотрел на меня, и во взгляде была чуть ли не мольба. Только вот о чем, я понял не сразу. Я разжал пальцы и палочки упали из моих рук, не звонко ударяясь об пол. Мэтт ждал, пока я встану, после чего сократил между нами расстояние до того, что мы соприкоснулись носами и низко произнес, пытаясь скрыть дрожь в голосе. - Такие маленькие радости... Я не очень понимал, к чему он клонил, но внимательно слушал, приобняв парня за талию. - ...давай пробудем здесь до завтрашнего утра. Я удивленно почувствовал, как Мэтта затрясло. Это больше походило на лихорадку, и с каждой секундой мне становилось все жарче в душном помещении, где контролировать ситуацию почти совсем не оставалось сил. Я списал это на полное отсутствие расстояния между нами и на мое горячее дыхание, которое касалось бледной кожи Мэттью. Это так трогательно, я бы сказал, видеть, как фронтмен смущался, но делал решительные шаги, игнорируя собственную скованность. Хотел быть ближе и прижимался всем телом, в то время, когда каждая клеточка его организма ликовала. Я и позабыл, как мы оба делали первые шаги навстречу друг другу. То есть, конечно нет! Не забыл! Скорее, воспоминания о робких прикосновениях и смазанных поцелуях, память о нерешительности стали выцветать, ведь им на смену пришли другие, яркие краски, где не было места сконфуженности. Даже поразительно, как из такого мальчишки Мэтт превратился в бессовестного, бесстыжего, безбашенного любовника, который выражал свои желания открытым текстом, как только мы остаемся наедине. Но отчего-то мне не хотелось поскорее увидеть его таким. Куда приятней было наблюдать, как Беллами заливался краской при каждом моем не дружеском прикосновении. И он гладился, как пушистый кот, понимая, что со мной он может давать волю своим желаниям. Это было бы так естественно, но может быть, не совсем уместно здесь и именно со мной. - Давай. - просто ответил я, и позвал Мэттью в комнату отдыха, где точно была выпивка и удобный диван, на котором хотелось поскорей расположиться. * В четыре часа ночи Мэтт заказал еду из ресторана прямо в студию, где мы решили перекусить. Курьер привез все достаточно быстро, и пока Беллз спускался вниз, я уже налил нам вина и забрался с ногами на диван, в ожидании брюнета, с большими коричневыми пакетами в руках. Открыв дверь ногой, он появился с грустным видом. Поникший, даже как будто его лицо стало серым. Мое сердце подпрыгнуло к горлу и стало неистово колотиться, перекрывая мне доступ к кислороду. Я подорвался с места и подошел к парню, приняв из рук пакеты и спрашивая, в чем дело. - Дом звонил. - Что сказал? - Спрашивал, как я...и...приеду ли обратно. Я боялся спросить, но все же набрался смелости, морально подготавливая себя к тому, что прямо сейчас Мэттью мог от меня уехать. - И? - Он спросил, все ли в порядке с квартирой. А если в порядке, то не хочу ли я вернуться, ведь часть гостей уехали, а другая - спит, кто где. Но потом он добавил, что если я устал, то ничего страшного. По голосу я понял, что он не слишком огорчен, когда я соврал, что валюсь с ног и уже почти сплю. Он и сам, видимо, уже собирается спать. Просто хотел меня под боком. А я солгал, чтобы побыть с тобой. Он на одном дыхании пересказал мне весь диалог и плюхнулся на диван, опустив голову и вытирая о брюки свои вспотевшие ладони. Я поставил заказанную еду на столик и присел рядом. - Спасибо, мне это действительно нужно. Мое пьяное сознание срывало тормоза, и я придвинулся ближе, сократив между нами расстояние до интимного. Парень повернулся с полной готовностью возразить. - Но ты же сам говорил, что я должен проводить время с ним, а на тебя наплевать. – как будто Беллз намеренно игнорировал происходящую реальность. Он думал совсем о другом, нежели я, и был тысячу раз прав в этом. - Я помню, что я говорил. Но я живой, мне нужна любовь, без которой я уже не могу существовать. Нужен ты...Я понимаю, что это неправильно. Но я понял, что если не наплевать на это правило, однажды ты можешь вернуться от Доминика-младшего и найти меня еле живым на полу в кухне. Мне нужен хотя бы минимум твоего тепла, иначе я не доживу до того дня, когда мне придется вернуться домой. Мое откровение было похоже на нытье сопливой девчонки, но я уже не заморачивался по этому поводу. Все мысли были об одном Мэтте. Таком близком и доступном сейчас. Теряя контроль, будучи так близко к любимому, но недоступному человеку, я уже противился этому не так агрессивно. С каждой минутой в моей голове становилось все меньше мыслей, и все больше желаний. Сказывалось отсутствие секса в течение нескольких месяцев. Такого воздержания у меня не было со школьных времен, и как подросток, я пытался компенсировать нехватку близости простой дрочкой. Стоило ли уточнять, что такая замена ни черта не равноценна, и с каждой неделей я становился все раздражительней, а моя сила воли ослабевала. Такая «диета» сделала из меня вконец озабоченного нимфомана, который каждую свободную минутку только и думал о минете, римминге и, чего уж там, жестком трахе. Однако, Мэтт не стал ничего отвечать, а просто прикусил губу и протянул руки, раскрывая объятия. - Иди ко мне. – сглотнув, предложил он, а я уже с трудом понимал, о чем именно он говорил. – Хочешь, я сделаю тебе массаж? Воздух вокруг нас был так напряжен откровенностью предстоящих событий, что я словно почувствовал кожей предательство самого себя. Но, не смотря на это, я не оттолкнул Беллами. - Ты же не умеешь. – поддел я, а Мэттью поднес к моим губам бокал с вином, советуя мне пить, вместо того, чтобы болтать. Я глотал жадно, намеренно смотря ему прямо в глаза, чтобы намекнуть, дать последнюю подсказку, что еще немного, и я сорвусь окончательно. Несколько капель стекли по моим губам и остановились на щетинистом подбородке, что заставило меня облизнуться. Не помню точно, как я это допустил, но Мэттью уже с десяток секунд сцеловывал вино с моей шеи. Он водил мягкими губами по коже, уделяя почему-то особое внимание моему кадыку. - Ты, - слабо вырвалось из меня, когда Мэтт уже потянулся пальцами к пуговицам моей рубашки. – Что делаешь?.. - Хочу, чтобы ты расслабился. – голос брюнета был бархатным, и это пугало меня. Я боялся его решительности, до конца не веря, что он был готов пойти дальше. Отведя руку назад и убедившись, что на диване позади меня достаточно места, я откинулся на спину, на время отказавшись от ласковых губ Мэтта. Парень смотрел на меня вопросительно, а выпитый алкоголь придавал уверенности его решительному взгляду. Я сухо сглотнул образовавшийся в горле ком, и как бы, между прочим, заметил. - Кто-то обещал массаж. Беллз облизнулся, однако, не убрал рук с моей груди. - Тогда я должен расстегнуть на тебе рубашку. И я позволил ему это. Медленно, будто изучая меня, одну за другой, он выпускал пуговицы из петелек, явно наслаждаясь открывающимся ему зрелищем. Распахнув полы рубашки, Беллами желанно провел ладонями по моей груди и животу, и даже в полумраке я видел, как расширились его зрачки. Я не мог обмануться, когда своими (хоть и пьяными) глазами видел, что Мэтту доставляло удовольствие его невинное занятие. Он с нажимом гладил мои ребра и едва касался кожи под пупком. Молчание нарушил мой довольный стон, когда Беллами без предупреждения наклонился ко мне и влажно поцеловал левый сосок. Он игрался с ним языком, обводил, прикусывал губами. - Боже, Мэтт!.. – с мучением выдавил я, зажмурившись от ощущений. – Я воспламеняюсь от твоей ласки. Фронтмен поднял голову, и замер в нескольких сантиметров от моего лица. Он был явно польщен моим высказыванием, и сейчас его глаза горели желанием и азартом. - Перевернись на живот. – шепнул он, и поспешил отстраниться, чтобы я мог снять с себя одежду и принять другую позу. * Сильные руки Мэтта терзали кожу на моей спине. Он с силой сжимал мои плечи, чтобы в следующую секунду ласково погладить, как будто успокаивая, играя на контрасте. Только это не расслабляло меня, как изначально хотел того Мэттью. У меня в животе все стягивалось в тугой узел болезненного, мучительного напряжения, с которым я уже больше не мог существовать. - Расстегни брюки. – услышал я голос своего искусителя совсем близко. Мне стало тяжело дышать, и я даже не мог понять наверняка, было ли это от крепкого возбуждения, или же от навалившегося на меня брюнета. - Расскажи, чего ты хочешь. – попросил я, исполняя просьбу. Чуть приподняв бедра, я скользнул руками вниз, расстегивая ширинку, тем самым создавая для Мэтта небольшое представление, которого он точно до этого никогда не видел. - Хочу касаться тебя. Ты божественно слажен, Доминик. – для меня было непривычно слышать столь искусные речи от Мэттью. Обычно его слова были намного проще и пошлее, что определенно разжигало огонь, но сейчас меня буквально подбросило на месте от такого неожиданного комплимента. Я бы съязвил, касательно этих слов, ведь не так давно Мэтт считал меня «костлявым», но сейчас явно был неподходящий для этого момент. Поэтому, я молча приспустил брюки, оставаясь в белье, и чуть качнул бедрами, привлекая к себе внимание. Это сработало, потому что уже через мгновение я почувствовал, как ощутимо фронтмен сжал мои ягодицы в ладонях. - Что же ты делаешь со мной! – задыхаясь, шептал мне на ухо Мэтт, теперь прижавшись пахом к моей заднице, отчего мутился рассудок и отказывали всякие тормоза. – Хочу тебя, Дом. Я думал о тебе, когда ласкал себя в душе, представляешь? Хочу почувствовать, я готов. Его слова горячили мое тело и душу, и я не знаю, как в такой момент во мне нашлись силы отстраниться от Мэтта. Заставив его сесть, я приподнялся, с трудом сглатывая и собираясь с силами сказать то, что должен был сказать. - Так не должно быть. Ты что, не понимаешь? - О, господи, Ховард, - Мэтт театрально закатил глаза, явно раздражаясь от моих слов. – Мы оба хотим друг друга, и прямо сейчас! Ты же только что говорил мне, что хочешь любви. Так позволь мне дать ее тебе. - Да ты не врубаешься! – не унималась моя совесть. – Это может повлечь за собой тотальный пиздец, и все рухнет. Беллз быстро окинул меня взглядом, и его рука уверенно легла мне между ног, решительно сжимая. - Пиздец случится сейчас, если ты сам себе обломаешь минет. Я открыл рот, чтобы что-то сказать, но все мысли, сомнения и терзания разом куда-то испарились, и заметив это, Беллз лишь победно улыбнулся, сползая с дивана на пол. Мои глаза округлились, когда брюнет быстро стащил с меня джинсы вместе с бельем, и не дав опомниться, лизнул горячим языком головку члена. Я сжал пальцами подлокотник дивана и все мое тело прошибла дрожь, до того острым было ощущение. Тем временем, Мэтт уже закрыл глаза, и как будто со знанием дела принялся сосать, пряча зубы и выбирая для себя лучший темп. Его неумелые, пока что, ласки доставляли мне неземное удовольствие, и я стонал несдержанно, боясь позорно кончить уже через минуту. Вовремя схватив Беллза за волосы, я оттянул его голову от себя. Зрелище было невероятным! Непривычно юный Мэттью сейчас стоял передо мной на коленях и сглатывал слюну, пытаясь одним взглядом спросить меня, почему я прервал его «первый урок». - Хочу в самое горло, - хрипло сказал он, а я поджал пальцы на ногах. – Как в том порно, помнишь? Я просто закивал, одобряя его желание попробовать все и сразу. - Осторожней. Не торопись. – все же нашел я в себе силы на пару слов. Беллами прикрыл на мгновение глаза, а я в знак одобрения и поддержки придерживал его за шею, нежно поглаживая кожу влажными от возбуждения пальцами. Я видел, как Мэтт попытался расслабиться, но все равно подавился и зашелся кашлем, быстро выпустив меня изо рта, не дав даже на секунду почувствовать его горло. - Первый раз ни у кого не получается. – подбодрил я парня, и потянув его за руку, принялся расстегивать на нем одежду. – Ты позволишь? – теперь я, с хищной улыбкой сжал его уже голую задницу и чуть развел пальцами в стороны. В ответ Мэттью только простонал, падая на диван и утыкаясь лицом в одну из подушек. Как будто зная, чего именно я от него хотел, Беллз приподнял для меня свой шикарный зад и развел колени пошире. - Как только меня занесло в этот чертов год я только и думал о тебе. Смотрел на тебя как маньяк на добычу, каждый раз непонятно как останавливая свои желания. – признался я, после чего без предупреждений сжал его ягодицы до красных отметин и впился ртом, беспощадно терзая чувствительное местечко. – Господи, сколько ночей я мечтал об этом! – продолжил я, на мгновение прервавшись и наслаждаясь громким, возбужденным дыханием. – Как хотел вылизывать тебя здесь. – на последнем слове я с силой толкнулся языком внутрь, чем вызвал заслуженный и полноценный стон. Мэттью вертел задницей, демонстрируя мне свое удовольствие и подчинение, а я не мог насладиться риммингом, раз за разом толкаясь языком в его тугую дырку, вылизывая кожу вокруг, иногда давая ему секундную передышку, пока прикусывал кожу на его ягодицах. Это продлевало нашу ночь и несколько оттягивало момент, когда я мог бы кончить, ведь после такого воздержания, если бы я не остановил Мэтта, я бы разрядился за пять минут. Мэтт выстанывал мое имя, умоляя меня продолжать, но я все же прервался, несильно шлепнув парня по бедру, чем выражая желание, чтобы он лег на спину. - Это просто охуительно хорошо! – задохнувшись, высказал он свой восторг, закинув руки за голову и вцепившись руками в подушку. - Я знаю. – победно, без ложной скромности признался я, без лишних разговоров захватывая в рот его возбужденный член. Стоны и бесстыдные одобрения ласкали мой слух, когда я старательно отсасывал Мэтту, одновременно трахая его двумя пальцами. Брюнет вскидывал бедра, обещая мне сойти с ума и просто сдохнуть от кайфа, если я сейчас же не сбавлю темп или, хотя бы, не вытащу из него щедро смазанных слюной пальцев. Но эти просьбы были не по мне. Я сам истекал смазкой, пока доводил Беллза до высшей точки блаженства, показывая лишь ту малую часть, которая бывает у нас с ним в постели, и не думал о пощаде. - Надави еще раз и посильнее! – выкрикнул мне фронтмен свою острую необходимость в ласке, когда я в очередной раз задел простату. – Блять! Дай мне кончить именно так! Еще через минуту мне уже было трудно мучить Беллами, и я с удовольствием поддался его просьбе, ускоряя движения пальцев внутри и пропуская его член так глубоко в горло, как для меня это только возможно. Он судорожно сжимался и стонал, как никогда раньше, а я благодарно глотал его вязкое удовольствие, принимая на язык все до последней капли. Мэттью дрожал всем телом, смотря на меня мутными глазами, а я без лишних слов положил его руку на свой ноющий стояк, умоляя теперь потрудиться немного для меня. И брюнет без лишней скромности, правда, теперь немного устало, довел меня до оргазма, скользя губами по моему члену и довольно облизнувшись после, размазывая капли спермы по пылающей жаром коже. - Если б я знал, что с тобой можно так кончать, я бы сразу с тобой замутил. – нелепо признался мне парень, устроившись у меня на груди и выравнивая дыхание. А я глупо хихикнул, мысленно назвав его болваном, и просто погладил Мэтта по плечу, наслаждаясь единением.