Tinker, Tailor, Soldier, Spy

Альбус кивком головы указал Гермионе на свободное место между собой и Аластором Грюмом, и она, громко поздоровавшись, села на стул и выпрямила спину. Наверное, этому непроизвольному движению поспособствовала Минерва Макгонагалл: на предыдущей встрече в какой-то момент Гермиона не могла оторвать глаз от ее безупречной осанки. До полудня оставалось десять минут, но все, кроме Джеймса Поттера и Сириуса Блэка, уже были в кабинете. Эммелина Вэнс переговаривалась с Ремусом Люпином и Питером Петтигрю, а Карадок Дирборн показывал Кингсли небольшую пачку бумаг — вероятно, последние расшифровки. Гермиона листала блокнот и чувствовала себя крайне странно: она и раньше не была уверена, что сможет стать своей, а теперь этих людей нужно расположить к себе в считанные дни — и все для того, чтобы найти предателя. Справится ли она? Хлопок двери отвлек от размышлений. Джеймс Поттер и Сириус Блэк только успели зайти и извиниться за опоздание, когда следом в переговорную вошел Северус Снейп. — Он что, еще не сдох? — нарочито удивленно спросил Блэк. — Твоими молитвами, — усмехнулся мистер Снейп, занимая одно из кресел и открывая портфель. — Глупо думать, что мы молимся о падали, — зло процедил Джеймс Поттер, и даже постороннему человеку было очевидно, что он еле сдерживается, чтобы не наброситься на мистера Снейпа с кулаками. — За столько лет мог бы и придумать что-то оригинальнее. — А тебе очень хочется, чтобы мы постарались ради тебя, Нюниус? — не остался в долгу Блэк, и Гермиона тряхнула головой. Вот это Кингсли назвал хлопотами?! — Вы уже постарались достаточно, спасибо, — мистер Снейп достал пачку бумаг и торжествующе улыбнулся, а рука Сириуса Блэка в кармане пиджака дернулась. До катастрофы оставались считанные мгновения, но никто за столом не пытался ее предотвратить. Наоборот, все словно наслаждались. — Печенье? — шепнул на ухо Гермионе Аластор Грюм и пододвинул небольшое блюдце. Гермиона изумленно моргнула. Серьезно?! — Не переживайте, — продолжил Грюм, — они еще четверть часа поточат друг о друга зубы, а потом поговорим о делах. В этом есть особая прелесть, вы привыкнете. — Но это же… — свистящим шепотом начала Гермиона. — Непрофессионально? Бестактно? Грубо? Да, да и еще раз да. Но если мы не дадим им выговориться — будет только хуже. Их вражда началась ещё с колледжа, а пятнадцать лет назад одно событие сделало ее драматичней. — Кто-то умер? — испуганно спросила она, но Грюм покачал головой: — Жена Джеймса ушла от него… нет нужды подсказывать к кому? Гермиона бросила осторожный взгляд на Северуса Снейпа. Значит, миссис Снейп, такая вежливая, остроумная и всегда приносящая свежие цветы для декорирования помещений перед приемами в министерстве, — бывшая жена Джеймса Поттера? Мать Гарри? «Зато теперь понятно, почему Гарри показался мне знаком», — подумала она, почти перестав вслушиваться в перепалку, и механически набросала несколько линий в блокноте. — Наверное, для мистера Поттера это был удар. — Боюсь, Джеймс до последнего не верил, что его решение приведет к таким последствиям. Успел позабыть, что семья в нашем деле — большая роскошь. Гермиона понимающе кивнула. Она много читала, изучала архивы и прекрасно понимала, что брак среди тех, кто решился связать свою жизнь с «цирком», — исключение. К счастью, к такому повороту событий она была готова с самого начала. Альбус несколько раз стукнул ручкой по столу, и в кабинете воцарилась тишина. — Спасибо, Северус, что нашел время для небольшой встречи. Список участников уже готов? Мистер Снейп передал Альбусу несколько страниц: — Было принято решение, что от разведывательных служб будет по пять участников, также министры, каждый с одним заместителем. Итого, двадцать один человек. Грюм прищелкнул языком и пробормотал: — Многовато. — Также, министр размышляет о том, чтобы пригласить на встречу советского атташе Долохова, — договорил Снейп. — Весьма опрометчивый шаг, — высказался Ремус Люпин. — Тем не менее, это решать не нам, — с превосходством в голосе заметил Элфиас Дож, будто знал о чем-то очень важном. Дамблдор же молчал и изучал копию списка, ставя какие-то пометки ручкой. Наконец он передал его Минерве Макгонагалл и произнес: — Весьма прискорбно, что от министерства будет мистер Малфой, а не вы, Северус. — Как иначе, директор? Это его направление. — Разумеется-разумеется, — согласился Альбус. — Когда мы должны передать список наших участников? — У вас есть неделя. — Вполне достаточно. — Также министр просил вас не забыть о чертежах, — и после выразительной паузы Снейп продолжил: — И выбрать место для встречи. — Думаю, мы справимся с этой задачей. Нам нужно помещение в центре, безопасность которого мы сможем обеспечить. Также стоит избежать внимания журналистов. Минерва, возьмешь на себя? — У меня на примете есть парочка, — Макгонагалл щелкнула пальцами. — Хотя помощник не помешает. — Конечно, — согласился Альбус и повернулся к мисс Вэнс, — Эммелина… — Возьмите лучше Грейнджер, — неожиданно перебил их Снейп, — её вкусу я доверяю больше. Гермиона тихо охнула: она не думала, что на нее обратят внимание. Тем более мистер Снейп. И с такой рекомендацией: Эммелина Вэнс не повела и бровью, но вряд ли после такого Гермионе будет легко наладить с ней контакт. Бормотание Сириуса Блэка, что Снейп совсем потерял берега, если вмешивается в работу «цирка», потонуло в громком голосе Альбуса: — Гермиона, готовы помочь? — Надеюсь, я буду полезной, — чуть сгорбившись, ответила она.

***

Они с Минервой Макгонагалл ехали в служебной машине, и Гермиона поймала себя на мысли, что нервничала меньше даже в день своего приема на работу. Своим поведением Альбус сразу настраивал на доброжелательный лад, Минерва же наоборот — вызывала трепет. Гермионе было страшно сказать что-то не то. Она буквально представляла, как говорит какую-то глупость, а уже вечером Минерва за чашкой чая спрашивает у Альбуса: «Ради бога, зачем нам эта девочка? Юный Драко справился бы куда лучше». Но, к счастью, оба Малфоя были далеко, Амбридж и подавно, и Гермиона могла действовать сама, без оглядки на других. — Какие языки вы изучали, Гермиона? — первой нарушила молчание Минерва, и Гермиона с радостью зацепилась за эту ниточку: — Французский и немецкий. И еще немного древнегреческий. — Древнегреческий? — переспросила Минерва, и в ее глазах загорелся интерес. — Неожиданный выбор. Почему, например, не латынь? — Один наш преподаватель в колледже сказал, что по-настоящему понять «Одиссею» можно только прочитав ее в оригинале. — И вы не смогли пройти мимо подобного вызова, — одобрительно хмыкнула Минерва. — Что-то вроде, — смущенно ответила Гермиона. Стыдно признаться, что на самом деле тогда она целых три месяца была влюблена в профессора Локхарта и просто захотела его впечатлить. — Какой же смысл вы нашли в истории о «многоопытном муже»?.. — Можно убедить всех вокруг, что мечтаешь о мире и покое. Но как только представится такая возможность — найдешь тысячу способов броситься в новое опасное приключение. — Никогда не слышала такой трактовки, — в голосе Минервы звучало одобрение, и Гермиона с трудом сдерживала ликование. Неужели искренностью она смогла расположить такую женщину к себе? — Рада, что смогла удивить. — Больше бы удивили, конечно, если бы сказали, что знаете в совершенстве русский и мечтаете присутствовать на встрече, которую мы готовим. Гермиона уставилась на Минерву, глаза которой опасно блеснули за стеклами очков, не в силах вымолвить и слова. Что за шутки? Она не могла знать о поручении Альбуса. Или могла?! Или?.. Минерва Макгонагалл ведь отвечала за восточное направление в «цирке» не меньше двадцати лет... — Не пугайтесь, Гермиона — махнула рукой Минерва, — с каждым годом все больше «кротиков-малышей» разных спецслужб попадают в поле моего зрения в надежде стать исключительными героями и поменять расстановку сил. Подумала, и вам небольшая проверка не повредит. Тем более, зная Альбуса… «Она видит меня насквозь. И справедливо считает, что я не заслужила эту должность… » — … если он попросил вас поехать со мной, существует большая вероятность, что вам действительно придется присутствовать на той самой встрече. А значит, — она подалась вперёд и ободряюще потрепала Гермиону по плечу, — нужно сохранять хладнокровие и быть готовой к любым провокациям. Гермиона поблагодарила Минерву и через силу улыбнулась. Больше всего хотелось вернуться в «цирк» и запереться в кабинете, но лучше уж чувствовать себя униженной, чем трусихой. Сейчас пиковая дама уложила её на лопатки. Но Гермиона не позволит сделать это другим.

***

Большую часть дня они провели, объезжая рестораны и гостиницы. Минерва проверяла качество окон, считала расстояние от одного конца комнаты до другого, и простукивала всю мебель. Гермиона стояла в стороне, переминаясь с ноги на ногу, и совсем не знала, какую помощь могла предложить. Может, стоило взять с собой рулетку?.. — Что скажете об интерьере в целом? — спросила Минерва в «Савое», видимо, понравившемся ей больше остальных. — Северус похвалил вас, а для него это — большая редкость. Стремясь выбросить из головы разговор в машине, Гермиона прикрыла глаза и мысленно сосчитала до пяти. Потом обвела помещение критическим взглядом и начала вспоминать, за что ее ценили в отделе мистера Снейпа. За внимание к деталям, умение просчитывать реакции людей и знание символизма и истории. — Учитывая повод для встречи, нам не нужна роскошь, — медленно начала Гермиона, вспоминая подготовку к приезду французского министра. — Скорее, строгий классицизм. Но если в качестве посредников мы желаем показать свою индивидуальность — немного готических элементов не повредит. — И тогда позолота точно ни к чему, — покручивая в руках подсвечник, заметила Минерва. — И цвет, — Гермиона облокотилась на одно из кресел и провела по бархатной обивке. — Никакого красного — он взбесит американцев. Синий также нежелателен. Нужно что-то нейтральное. Например, зелёный. — Придётся надеть на встречу чёрное, дабы не слиться с обстановкой, — засмеялась Минерва и поправила брошь на платье из изумрудной шерсти. Она еще раз обошла помещение, обычно предназначавшееся для особых мероприятий, и кивнула сама себе. — Пожалуй, я знаю, какое место понравится нам обеим. Идемте пешком — здесь не более десяти минут. Гермиона набросила пальто, и, пройдя несколько переулков, они обогнули Британский музей и вышли к отелю Блумсбери. Он был не настолько роскошным, как «Савой», зато здесь было несколько залов, украшенных только цветами. — А у зимнего сада есть дополнительный вход с улицы, и тогда получится расставить охрану с нескольких сторон, — сказала Минерва, когда они оказались в последнем из них. Квадратные столики, уютные кресла с зеленой обивкой и широкие панорамные окна с видом на задний двор. Стены вокруг не давили, и казалось, что тут гораздо больше воздуха. — Конечно, из-за укрепления и замены стекол понадобится чуть больше времени на подготовку помещения… но, пожалуй, это подходящий вариант. А вы как думаете, Гермиона? — Такое открытое помещение покажет, что мы совсем не боимся тех, кто приедет. Минерва снова улыбнулась и одобрительно кивнула. — Мне кажется, Альбус не ошибся, когда пригласил вас. Ваши идеалы видны и за сотню футов. «Если бы все было так просто», — с горечью подумала Гермиона. Зато сейчас она практически не сомневалась, что Минерва на стороне Альбуса Дамблдора, ну уж никак не наоборот.

***

Когда они вернулись в штаб-квартиру, Минерва отправилась с отчетом к Альбусу. Гермиона, наоборот, совсем не была готова отчитываться и, соврав, что голодна, ушла в столовую в надежде выпить кофе. Людей почти не было. Готовящиеся к ночной смене дежурные — и все. Взяв свою чашку, Гермиона села в стороне и, закрыв глаза, облокотилась о стену. Ей нужно было подумать и собраться с мыслями после дня, полного впечатлений. Кингсли, конфликт Северуса Снейпа и Джеймса Поттера, убежденность Минервы, что она может попасть на готовящуюся встречу… И какие-то чертежи. Зачем МИ-6 что-то готовить к договору СССР или США? Только если оно изменит положение фигур на доске. Но тогда это что-то очень опасное… — Спим на рабочем месте? — зазвучал над ухом громогласный голос, и Гермиона подскочила и чуть не разлила на себя кофе. Аластор Грюм сложил руки за спиной и навис над ней, словно она была задремавшей на экзамене студенткой. — Не хотел пугать, — сел он рядом, — но помяни мое слово: осторожность никогда не бывает лишней. Расскажи мне об этом кто-то в твои годы, я, возможно, сохранил бы глаз. — Так что же, ваш девиз «осторожность никогда не бывает лишней»? — хмыкнула Гермиона. Слишком много людей сегодня пытались её учить, чтобы оставаться вежливой. — Мой девиз — «постоянная бдительность», и не одному человеку он спас жизнь. Знаете, каков процент смертности, когда я руковожу группами? Не то, что у Дожа с его играми. Гермиона пожала плечами, и Грюм сложил большой и указательный пальцы в цифру ноль. — Это настоящее волшебство, мистер Грюм, — честно ответила она. — Зови меня Аластор. «Грозный глаз» тоже пойдёт. Гермиона запомнила, что это его кодовое имя, указанное в личном деле, и поинтересовалась: — Почему «Грозный глаз»? — Однажды я убил человека глазным протезом. Гермиона поперхнулась кофе. — Ну ладно, на самом деле все было не совсем так, — Грюм заботливо постучал ей по спине. — Во время одной потасовки в больнице в Дублине мы свалили банку с протезами. Горло я ему перерезал осколком. Кузен матери всегда хвалил Гермиону не за ум или знания, а за богатую фантазию. Он как в воду глядел: она представила, что двое мужчин катались по бледно-зеленому кафелю больницы, вцепившись в друг друга. И как один ликующе навис сверху, но молодой Грюм сжал попавший под руку большой осколок и со всей силы засадил его противнику в сонную артерию. Вокруг разлилась густая темная кровь, а Грюм ликующе улыбнулся, почти как сейчас. Хорошо, что Гермиона ничего не ела с утра. Иначе бы ее непременно стошнило. — Кажется, такие истории тебе рассказывать рано, — верно поняв причину молчания, смущенно произнес Грюм. — Убивать еще не приходилось? Гермиона лихорадочно затрясла головой из стороны в сторону. — Что ж. Надеюсь, и не придется.