Когда шутит время

Его окружил густой серый туман. Мысли путались, наскакивая одна на другую: непозволительная роскошь для всегда упорядоченного сознания Артемиса. Еще чуть-чуть, и он заснет. Или проснется. Или не проснется. Это целиком и полностью будет зависеть от него. И Элфи... Наступила темнота. Когда он снова открыл глаза, в голове стоят тот же туман. Исчезла лаборатория кентавра, его самого тоже не было. Когда Артемис окончательно проснулся и открыл глаза, он понял, что это место ему абсолютно незнакомо. Он подавил начинавшуюся панику - было логично, что в этом искусственно созданном кошмаре он очутится где угодно, только не в безопасности. Юноша огляделся вокруг:он лежал на огромной дубовой кровати, простыни из тончайшего шелка, стены обиты деревом, огромное окно, у окна массивный стол и компьютер. Шкаф у стены, картины-шедевры, не копии, а оригиналы. Сама комната кричала: здесь живет кто-то очень богатый и влиятельный. И опасный. Элфи рядом не было, и это обстоятельство заставило Артемиса сбросить оцепенение и встать на ноги. "Спокойно, без паники. Думай" - приказал себе он. Стук в дверь прервал его мысли. - Арти, ты очнулся? В комнату вошла его мать, Ангелина Фаул. Как всегда, утонченная и изысканная. Артемис потряс головой в надежде, что все это наваждение, сон закончится, они с Элфи победят Опал и вернутся в реальный мир. Но у снов свои правила. И надо по ним играть. Фаул постарался скрыть свой страх и замешательство, и как можно более нейтральным тоном спросил у матери: - Мама, что-то случилось? Почему я здесь, ведь это определенно не моя комната? И где Дворецки? - Ты что же, совсем ничего не помнишь? - В смысле, не помню? - Арти, - Ангелина присела на край кровати и с тревогой посмотрела на сына. - Ты ведь...ты только недавно вышел из комы. Авария на Лэйкед-стрит, у тебя была сильная травма головы. Ты пролежал в коме почти месяц, потом периодически приходил в себя, но снова терялся. И ничего не помнил. Сейчас врачи разрешили перевезти тебя домой, сказали, что прогнозы положительные. И вот ты здесь, и я.... Артемис до боли сжал зубы. Ну конечно, Опал и ее кошмары начинают играть с ним! Это ведь не настоящий мир, а сон. И мать не настоящая, и то, что она говорит - это чушь и бред! "Надо срочно отсюда выбираться" - подумал он. - Мама, я...я не знаю, что сказать. Мне надо на воздух. Где Дворецки? Мать опустила глаза. - Дворецки, он...он ведь был за рулем вашей машины. Как всегда, спасал тебя. Это был его долг, который он с честью выполнил. Артемис содрогнулся. Хоть это был и кошмар, навеянный треклятой пикси, и реальный Дворецки в нем не участвовал, все равно было не по себе. - Я...мне надо выйти. Проветриться. Я почти ничего не помню. Не слушая возражений Ангелины, Фаул вышел из комнаты. Уже потом он сообразил, что одет в больничную пижаму. Тело плохо слушалось, голова кружилась, но он заставлял себя идти вперед. Ему нужно было найти Элфи. Артемис чувствовал, что она где-то рядом и что из этого дома нужно выбираться как можно скорее. Это определенно был дом Фаулов. Но от него веяло чем-то зловещим: люди на портретах смотрели мрачно, враждебно, дом как будто давил на Артемиса, хотелось сбежать из него подальше. Фаул почти на ощупь добрался до той комнаты, которая, и во сне, и в его реальном жилище была гардеробной. Юноша подошел к зеркалу. Оттуда на него смотрел худой, бледный и перепуганный человек. Он первым делом проверил то место, куда Жеребкинс вживил ему чип. Чипа не было. Ничего не было, ни малейшего следа воздействия. Вещи, которую он взял с собой в надежде протащить в сон, тоже не было. Артемис начинал терять терпение. "- Так, спокойно. В первую очередь нужно найти Элфи. Потом найти эту дрянь Опал. И закончить, наконец, этот кошмар". Он успел привести себя в порядок и даже принять душ. Ангелину он больше не видел. Тишина огромного особняка давила - в обычной, реальной жизни в доме никогда не бывало так тихо. Шум наводили близнецы, слуги, сама Ангелина, когда была в хорошем настроении. А тут - полное беззвучие. "Надо валить отсюда" - подумал он. Около парадной двери его кто-то резко схватил за плечо. - Мистер Фаул, вы снова с нами! Артемис обернулся на голос. Ну конечно, Джульетта. Если в этой версии кошмара его преданный телохранитель погиб, то нужна замена. Младшая сестра Дворецки веселым взглядом смотрела на юношу. - Рад тебя видеть, Джульетта - сдержанно поприветствовал ее Фаул. - Я догадываюсь, куда вы собрались. Что ж, поедем! - девушка уверенно распахнула дверь и направилась к машине. - Я поведу. "- Надо ехать за ней. Возможно, она приведет меня к Элфи" - думал парень. "Ведь Джульетта всегда нам помогала, всегда была на нашей стороне". "- Да, возможно. Но ты забыл, что это кошмар, навеянный безумной пикси и ее артефактом!" - противный голос здравого смысла въедался в подкорку. Но Артемис понимал, что в этом случае не действуют никакие законы разума и логики. Сам факт того, что они с Элфи попали в ужасный сон наяву благодаря древнему артефакту волшебного народца, уже казался бредом сумасшедшего. -....очень долго. Мы так за тебя волновались" - Джульетта уверенно вела машину и что-то говорила ему, пока Фаул был погружен в раздумья. - Я не расслышал, что ты сейчас говорила? - Я говорю, что мы все очень за тебя волновались. Потеря брата...она ужасна, невосполнима! - голос Джульетты надломился. - А ты так долго не мог прийти в себя, никого не помнил, не узнавал, звал кого-то да нес чушь про подземный мир и эльфов. Артемис подскочил. "Вот оно! - ликующий внутренний голос подсказывал, что юноша на пути к разгадке. Как можно более будничным тоном Фаул спросил: - А кто был все это время со мной кроме матери и тебя? Джульетта скривилась. - Точно, все забыл. И даже свою невесту. Фаул поморщился, но быстро взял себя в руки. Если теория Элфи о возможной связи Опал Кобой и Минервы имеет право на существование, значит Минерва обязательно проявит себя. Надо лишь ждать. Они ехали уже больше получаса. Артемис украдкой рассматривал девушку. Он знал ее практически всю свою жизнь, но почему-то они так редко общались не через Дворецки или Ангелину, а вот так, глаза в глаза. Нахлынули детские воспоминания: он, хмурый и застенчивый мальчик лет семи и она - красивая, сильная, уверенная, мечтающая стать его личным телохранителем. Они же почти ровесники - Джульетта ведь ненамного старше. В детстве они дружили, общались. Услужливая память подкинула воспоминание: вот они в беседке на территории особняка Фаулов, на ней ярко-синее платье, которое так подходит к цвету ее сапфировых глаз, на запястье звенит россыпь браслетов. Волосы разлетаются по ветру, взгляд смотрит куда-то вдаль.... Машина резко затормозила. Артемис дернулся вперед, к горлу подкатила тошнота. Джульетта озабоченно посмотрела на него. - Артемис, ты как? - её голос дрожал от волнения "Эх, самому бы понять, как я, кто я и что" - невесело усмехнулся юноша своим мыслям. Молча он вышел из машины и огляделся вокруг. Его взору открывалась огромная холмистая равнина. Где-то вдалеке виднелись развалины древнего то ли замка, то ли церкви, полуразрушенные, осыпающиеся. Мысли у Фаула разбегались, он терялся, не мог ухватить нить. Кажется, он забывает что-то важное, что-то, без чего ему будет сложно жить. Где-то впереди говорила Джульетта, но он не разбирал слов, просто брел за ней куда-то за холмы. Страшно болела голова и правое плечо - последствия той страшной аварии. Кажется, он начинал вспоминать ее - жуткий визг тормозов, крик Дворецки "пригнитесь, сэр" и слепящий свет. Крик...удар...ощущение, что мир перевернулся с ног на голову. Скрежет колес, чей-то крик...сирены скорой помощи разрывают барабанные перепонки. "Пип-пип-пип" - противный писк кардиомонитора. Слабость. И медленный полет в темноту. "- Сэр Артемис, что с вами?" "- Келп, неси кардиостимулятор, быстро!" " - Ну же, Фаул, борись, ты же сильный" " - Элфи, мы ее теряем! Пуля пробила легкое.......чёрт" ".....- пропала с радаров....." Глубокий вдох и слепящий свет. Артемис открыл глаза. Над ним с перекошенным от ужаса лицом склонилась Джульетта. Он попробовал подняться, но не смог, голова закружилась, ноги не держали. Фаула била мелкая дрожь. - Артемис, ты жутко напугал меня! - Джульетта сжала кулаки. - Я сама виновата, что тебя сюда потащила. Ты еще не оправился после аварии, а я как всегда не подумала. Прости. Голова шла кругом. Голос Джульетты пробивался словно через толщу воды. В ушах до сих пор отдавались те странные голоса, которые он слышал во время обморока. Что это? Воспоминания о том, как его откачивали после аварии и собирали по кускам? И это имя. "Элфи". Оно отчаянно кричало, напоминая что-то.....но что? Он напряг память. Голова заболела еще сильнее. Мысли лились словно вода, утекая сквозь пальцы. Он вспомнил Минерву. Нет, не так. Свою невесту Минерву. Белые волосы, холодная улыбка, прямая спина, словно палку проглотила. Деньги к деньгам, фамилия к фамилии и ровно ни на йоту любви. Хотя, какая любовь, нет ее, одни сантименты. Родители вот не любили друг друга, но смогли построить семью. А теперь? Отец до сих пор числится пропавшим без вести, а мать только год назад встала на ноги после затяжной депрессии. Он вспомнил Дворецки. Верного, надежного Дворецки, которому все можно рассказать и быть уверенным, что этот - не предаст. Кто готов был отдать за Артемиса жизнь. И вот его больше нет. Глупая авария унесла жизнь близкого ему человека. А он, Артемис, валяется сейчас на земле прямо на глазах у Джульетты и разводит сопли. Ну уж нет, надо брать себя в руки. Ради Дворецки. Ради себя. Ради.... - Сможешь помочь мне встать? - он протянул девушке руку. Через минуту он уже стоял на ногах. Голова все еще кружилась, Джульетта поддерживала его под локоть. - Я хочу увидеть могилу Дворецки. Мы же за этим сюда приехали? Джульетта кивнула и отпустила руку. Они шли еще минут двадцать. Джульетта впереди, Артемис сзади. Оба молчали. Да, и что тут скажешь - мир после комы казался совсем другим. Было странное ощущение, как будто его взяли и перекроили по какому-то дурацкому лекалу. Фаул удивлялся своим мыслям - откуда они? Неужели травма головы была настолько серьезной? Впереди забрезжил небольшой курган. Простая насыпь земли и деревянный крест. Артемиса замутило. - Можно я побуду тут один некоторое время? - выдавил он из себя, опустившись на колени. Джульетта задержала взгляд на юноше, развернулась и пошла назад к машине. А Артемис...внутри все горело огнем. Вот здесь, под этим жалким кусочком земли теперь лежит его друг. Тот, кому он мог доверять. Тот, кто всегда принимал его любым и ничего от него не требовал. - Прости, Дворецки. Прости меня... И против воли, против всяческой логики обычно холодное и непроницаемое лицо Артемиса исказилось от боли. Щеку обожгли слезы. Чёрт, он даже не помнил, когда вообще плакал по кому-либо? Его накрыло странное ощущение пустоты. Казалось, он оплакивал кого-то очень дорогого. Кого уже никогда не вернуть назад.