***
Примечание автора: В тот день для нас наступил переломный момент, Гермиона. Если бы ты не пригласила меня на танец, я уверен, мы бы никогда не сошлись. Интересно, если бы ты знала обо мне всё, что знаешь сейчас, ты бы всё равно пригласила?***
Настоящее время: — Конечно, Драко, — прошептала Гермиона.***
Рукопись: Драко опешил от её предложения и сразу же заподозрил неладное. Что она задумала? Почему она подошла к нему? Он искал ответ в её глазах. Они смотрели по-доброму, но Драко различил в них нотки жалости и отпрянул. Должно быть, отвращение отразилось на его лице, поскольку она перестала улыбаться и обиделась, а затем опустила руку и отступила назад. — Верно, — пробормотала она. Он мгновенно сообразил, о чём подумала Грейнджер. Она решила, что он не хочет прикасаться к ней, потому что она магглорождённая. Драко не мог допустить такой мысли, поэтому быстро встал и, схватив её за руку, потянул на танцпол. — Пойдём, Грейнджер. Гермиона выглядела смущённой, но в то же время довольной. Драко взял её за руку и обхватил другой её спину, а она неуверенно положила ладонь на его поднятую руку. Им потребовалось несколько минут, чтобы привыкнуть друг к другу, но к концу первой композиции они танцевали так же легко, как и другие пары. Драко отбросил свой ядовитый внутренний монолог и позволил себе потеряться в звучащей музыке и её руке в своей, пока он вёл их по паркету. — У тебя здорово получается, — заметила Гермиона на середине второй песни. Драко ухмыльнулся. Похоже, у неё существовал предел молчания, который она могла выдержать. По его расчётам, пять минут, а может, и шесть. — Тебя это удивляет? Я танцую с красивыми ведьмами с тех пор, как научился ходить. Гермиона покраснела, и ему это показалось забавным. Она относилась к тем ведьмам, которые не подозревали о своей красоте. Он считал, что в молодости она не отличалась красотой. Затем переосмыслил свои выводы. Быть может, она была красивой, а он был слишком ослеплён своими предрассудками, чтобы заметить её красоту? Он подумал, не его ли насмешки в юности способствовали тому, что она сейчас не уверена в себе. Подумав об этом, Драко резко остановился. Конечно, они уже закончили танцевать. Одной песни хватило для жалкого бывшего Пожирателя смерти. — Что? Я не соответствую твоим стандартам? — Гермиона снова выглядела уязвлённой. Он обхватил её руками и закружил их, отчаянно пытаясь стереть с её лица оскорблённое выражение. — На самом деле ты тоже очень хороша, — пробормотал Драко, пытаясь прийти в себя после неловкой паузы. — Я и не знал, что магглы умеют танцевать. — Он пожалел о своих словах, как только они сорвались с его губ. Он надеялся, что выразился не слишком снисходительно — он и не собирался так говорить. Гермиона не восприняла его слова негативно. — Вообще-то, это редкость. Но мои родители придерживались старых традиций и отдали меня на занятия бальными танцами в детстве. — Бальные танцы старомодны в маггловском мире? — спросил Драко, подталкивая её к повороту. Когда Гермиона возвратилась к нему, она ответила: — Да, я бы сказала, что волшебный мир отстаёт от маггловского примерно на столетие, в основном из-за технологий. Ты знаешь, что это такое? — Немного. — Драко читал об этом в «Ежедневном пророке». — Это их способ обходиться без магии, верно? — Да, верно. Они разработали способы коммуникации, освещения и путешествий, которые вполне эффективны без магии. Гермиона была впечатлена тем, что он знал даже такую малость о магглах, и он не насмехался, говоря о них. Кто бы мог подумать, что она будет танцевать с Драко Малфоем и вежливо разговаривать о магглах? — Как это соотносится с магией? — спросил Драко. Гермиона несколько мгновений обдумывала его вопрос, прежде чем ответить. — В некоторых отношениях их технологии удобнее. Например, они связываются друг с другом гораздо быстрее. Но в остальном сравнивать не с чем. Ощущение магии, текущей по твоим венам, возможность создать защитные чары, чтобы обезопасить себя, мгновенно залечить рану или создать что-то из ничего. О такой силе магглы могут только мечтать. В нашем мире так много непостижимого для них. Но… Она прервалась и покраснела, заметив, как Драко пристально смотрит на неё, будто прислушивается к каждому её слову. Это нервировало. — Что? Гермиона покачала головой. — Я слишком много болтаю. — Ничего удивительного. — Он произнёс это дразняще, без намёка на жестокость, затем добавил: — Давай, закончи свою мысль. — Я хотела сказать, что подобные вещи, пересекающие оба мира, — одни из моих любимых. Математика, музыка, танцы, области, где и магглы, и волшебники могут наслаждаться ими в равной степени. В отсутствии магии есть своя магия, наверное. Знаю, это бессмысленно… Она запнулась, а он ответил низким хмыканьем. Гермионе потребовалось несколько минут, чтобы заметить перемену в их танце. Она наслаждалась тем, что у неё наконец-то появился партнёр, которого не нужно было вести за собой. Она слушала музыку и концентрировалась на его незаметных подсказках. Он слегка надавливал на её спину, направляя их в другую сторону, подталкивал рукой перед тем, как закружить. Оказавшись в самом конце очередного свободного вращения, она заметила странное ощущение в ногах и, опустив глаза, обнаружила, что они висят в нескольких дюймах от пола. Она оглянулась на Драко, и он ухмыльнулся ей. И когда он вновь притянул её к своей груди, она слегка неуклюже прижалась к нему, переместив руки так, что они обвились вокруг его шеи. — Долго же ты продержалась, — промурлыкал он, опуская руки к её животу. Гермиона отодвинулась, чтобы лучше видеть его, но не перестала обнимать за шею. Он ослабил хватку на её талии и окинул взглядом, продолжая ухмыляться. — А почему ты решил оторвать нас от земли? Он пожал плечами. — Просто показал тебе, что танцы могут быть волшебными. — Как ты справился без палочки? Он снова пожал плечами и с горечью добавил: — Если бы у тебя не было работы и сотни друзей, ты бы и в беспалочковой магии хорошо разбиралась. — Девяносто девять, — поправила она, — помнишь? — Ты можешь отпустить меня, — резко бросил Драко. — Я не уроню тебя. — Ага, — неловко произнесла Гермиона, обратив внимание на их близость. Любой, кто заметил бы их сейчас (не зная их прошлое, конечно), решил бы, что они пара. Она приняла более правильную танцевальную позу и позволила себе насладиться ощущением танца в воздухе. Она представила себе, как танцует на облаке, и подняла на него глаза, чтобы признаться в этом. Но когда она открыла рот, он покачал головой и пробормотал: — Тогда пять. Она растерянно посмотрела на него. — Что пять? — Минут, — он снова ухмыльнулся. — Похоже, это самое долгое время, которое ты выдерживаешь молча. Хотя я думал, что пройдёт шесть, но выходит, ошибся. Гермиона покраснела, но тем не менее продолжила: — Я просто хотела сказать, что именно так я представляю себе танец на облаке. — Интересное наблюдение, Грейнджер. Я никогда не воображал себе танцы на облаках, но полагаю, что они должны быть прозрачными, как призраки. — Это распространённое… неважно. Я не поделюсь с тобой своими очередными случайными мыслями. Вижу, ты предпочитаешь тишину. Драко их остановил, и она почувствовала, как её ноги слегка подкосились от толчка. Он серьёзно смотрел на неё. — Я этого не говорил. Она встретилась с ним взглядом, и вдруг его глаза потемнели и сфокусировались на чём-то позади неё. Драко переложил руки на её бедра, и она почувствовала, как он приподнимает её, снимая заклинание. Затем он осторожно поставил её на пол. Малфой быстро отстранился, отпуская её бёдра, но она продолжала держать руки на его плечах, почему-то не решаясь отойти. — Я могу потанцевать с тобой? — Она узнала голос Рона за своей спиной и отпрянула от Драко. И Гермиона, и Драко ощутили чувство потери, как только она прервала связь, хотя ни один из них не смог точно описать свои ощущения в тот момент. Драко отрывисто кивнул Рону и пробормотал: «Уизли». Гермиона не могла понять, было ли это приветствием или прощанием. В любом случае, Драко развернулся на месте и покинул бальный зал, не помахав ей напоследок рукой и не кивнув в её сторону. Как только Драко оставил Гермиону с Роном (волшебником, в чьих объятиях она пребывала), он отправился за мантией, собираясь вернуться домой. Сегодня вечером его видело много людей, чтобы удовлетворить родителей. Глупый Рон Уизли выглядел так, будто спасал Гермиону от какой-то опасности. Драко был уже на улице и направлялся к точке трансгрессии, когда почувствовал нежную ладошку на своей руке. — Малфой. Он повернулся и увидел позади себя Гермиону, сияющую, счастливую и полную надежд, что было полной противоположностью тому, что он чувствовал. — Что, Грейнджер? — Ты уходишь? Драко не ответил. Он не любил отвечать на такие очевидные вопросы. — Ну, очевидно, — продолжила она. — Я просто хотела поблагодарить за танец. — Не за что. Спокойной ночи, Грейнджер, — он повернулся, но она снова поймала его. — Почему ты сомневался сначала, когда я пригласила тебя на танец? Она протянула ладони к оголённым плечам и растирала их, чтобы согреться. Он подумал о том, чтобы предложить свою мантию, но не рассчитывал, что разговор затянется надолго. — Мне стало любопытно, зачем ты пригласила меня, — признался он. — Я подумал, может быть, из жалости. — О. — Она задумалась над его словами. — По-моему, жалость — неправильное слово, оно подразумевает, что ты жалок, а я не считаю тебя таковым. Ну, это было неточно, но Драко не стал заострять на этом внимание. Ему было приятно осознавать, что он хорошо играет на публику. — Наверное, я пригласила тебя из любопытства. Если в будущем ты задумаешься, почему я делаю что-то, то ответ, скорее всего, будет из любопытства, — добавила она с лёгкой усмешкой. Может быть, Грейнджер намекает на то, что в будущем они встретятся? От этой мысли Драко стало не по себе. — Иди в дом, Грейнджер. Ты явно замёрзла. Наслаждайся остатком вечера. — Подожди — ещё кое-что. Мерлин, эта ведьма когда-нибудь перестанет болтать? Он поднял бровь, пытаясь скрыть своё нетерпение. — Я прощаю тебя за всё, а не только за тот день в гостиной, — поспешно произнесла она. Драко потрясённо раскрыл рот, а она рассмеялась. — Пока, Малфой. Прежде чем он успел потребовать от неё объяснений, она повернулась и пошла обратно в дом. Драко аппарировал прямо в поместье, но не стал заходить внутрь, пройдя через ворота. Вместо этого он прогуливался по территории, погружённый в свои мысли. Сегодня в Гермионе чувствовалось что-то особенное, но он не мог понять, что именно. Она каким-то образом проникла под его кожу. Почему она подошла к нему? Почему она захотела танцевать с ним? Почему она простила его? Простила ли она до того, как они станцевали? Неужели её влекло к нему так же, как и его к ней? А может быть, Драко не тянуло к Гермионе? Может быть, причиной всего этого (что бы это ни было) послужило то, что она оказалась первым человеком, с которым он разговаривал помимо матери на протяжении многих лет. Как бы прошла эта ночь, если бы она посетила поместье несколькими неделями позже? Или если бы он так и не набрался смелости извиниться? Тогда она никогда бы не подошла к его столику и никогда бы не пригласила на танец. Понравилось бы ему это? В конце концов Драко зашёл в дом, но до конца ночи в его голове роились подобные мысли.***
Примечание автора: Знаю, о чём ты думаешь: это классический ход Драко Малфоя, доводящего себя до безумия излишними размышлениями. Но я никогда не буду человеком действия, Гермиона, как ты и твои друзья. Я всегда буду человеком думающим, а вы, гриффиндорцы, никогда этого не поймёте и всегда будете называть меня за это трусом. — Почему ты так сильно переживаешь? — всегда спрашиваешь ты. На что я обычно отвечаю: — Иногда вещи, о которых я беспокоюсь, на самом деле сбываются. Ты вздыхаешь, а потом начинаешь говорить: — Да, но тогда ты страдаешь вдвойне: сначала беспокоишься о предстоящем событии в своей голове, а потом переживаешь его в реальности. Я предпочитаю страдать один раз. Когда у меня хорошее настроение, я не обращаю на это внимания. Но иногда, когда мне бывает грустно, я отвечаю: — Хорошо. Я и так страдаю изо дня в день с тобой в качестве моего партнёра, не нужно добавлять ещё больше головной боли. Тогда, в зависимости от настроения, ты либо отмахиваешься от меня, либо закатываешь глаза и уходишь. Почему пары снова и снова ссорятся, Гермиона? Может быть, если бы мы разобрались с этой проблемой, мы были бы намного счастливее вместе. В любом случае, вернёмся к истории.***
Декабрь 2001 года Прошло несколько месяцев, прежде чем охранные щиты вокруг Малфой-мэнора подали сигнал об очередном посетителе. Драко пил чай со своей матерью, когда они оба почувствовали знакомое мерцание. Драко встал и направился к двери. — Пусть домовые эльфы откроют, — приказала его мать. Драко продолжил идти и бросил через плечо: — Мне бы не помешала прогулка. Он сразу же вспомнил о Гермионе и подумал, не она ли пришла в гости. У неё не было никаких оснований приходить сегодня, и он решил, что девушка сразу пришла ему в голову, поскольку стала последней посетительницей в поместье. Он не видел её с бала несколько месяцев назад, но постоянно думал о ней. В основном потому, что ему было любопытно услышать о её диковинных проявлениях доброты, и ни по какой другой причине. Драко решительно всё отвергал, но смог признаться себе, что почувствовал облегчение после заслуженного прощения, хотя до сих пор не совсем понимал, как ему это удалось. Он предполагал, что Гермионе хватило одной просьбы. Накинув плащ, Драко двинулся к воротам. Когда он увидел две смутные фигуры, его сердце упало: это была не она. Но, подойдя ближе, он понял, что обознался. Гермиона улыбалась ему из-за ворот, а рядом с ней стоял не кто иной, как Гарри Поттер. — Опять эльфов допрашивать будешь, Грейнджер? — спросил Драко, подойдя к воротам, изо всех сил стараясь изобразить безразличие, хотя сердце у него колотилось от предвкушения. — И для чего здесь Поттер? Для защиты? — Конечно, нет, Малфой. Я прекрасно могу за себя постоять, — ответила она. — Теперь впусти нас и избавь от шоу. Сегодня слишком холодно для этого. Она подпрыгивала вверх и вниз, пытаясь согреться. Гарри выглядел немного смущённым их перебранкой, будто до него не доходило, что они двое подшучивают друг над другом. Если подумать, Драко также упустил момент, когда между ними всё изменилось. Он решил удостовериться в этом, отперев ворота и держа их открытыми. — Твои гигантские волосы не греют, Грейнджер? Она обернулась к нему и вместо ответа высунула язык. Драко решил, что она не смогла придумать ничего умного, и призадумался, не от холода ли нейроны в её мозгу заработали медленнее. — Какой зрелый поступок, — насмешливо отозвался он, присоединяясь к ней на тропинке, в то время как Гарри пристроился позади них. — Кто бы говорил. Ты только что посмеялся над моими волосами. И если бы ты потратил больше двух секунд, чтобы присмотреться к ним, то заметил бы, что они больше не лохматые и не вьющиеся, как в школе. Теперь они просто волнистые. Очередной показатель того, что я родилась с этим и не в состоянии контролировать, — добавила она вкрадчивым тоном. — Мерлин, Грейнджер, ты прямо-таки нарываешься на смертельное проклятие. Я пошутил, расслабься. И я заметил, что тебе удалось приручить это безобразие. Поздравляю, тебе полагается Орден Мерлина. — У меня он уже есть, — быстро ответила она. Драко не смог удержаться от ухмылки. Гарри находился в полном недоумении, идя позади парочки и слушая их поддразнивания. Когда это произошло? Он помнил, что Гермиона побывала в Малфой-мэноре в августе, но она сказала, что ничего интересного там не было. А несколько месяцев назад он застал их танцующими на благотворительном вечере в больнице Святого Мунго, и опять же Гермиона отмахнулась, что ничего страшного, она просто проявила вежливость. Но такая близость между ними не казалась «пустяком». И как они докатились до таких отношений всего за две короткие встречи? Поттер задался вопросом, что же ещё произошло, когда Гермиона посетила поместье, и вознамерился расспросить её об этом при первой же возможности. Когда Драко открыл входную дверь, Гермиона прошла через порог и направилась прямо в библиотеку, будто это её дом. Драко тряхнул головой и последовал за ней, а Гарри поспешил следом. В библиотеке Гермиона уже устроилась в кресле. Гарри занял кресло рядом с Гермионой, а Драко остался стоять со скрещёнными руками, но потом передумал и сел на стоящий рядом диван. — Чем обязан такому удовольствию? — с сарказмом спросил Малфой. Он адресовал свой вопрос Гермионе, поскольку собирался проигнорировать присутствие Поттера в его доме, но заговорил Избранный. — Я пришёл передать тебе приказ Министерства, — он встал и протянул Драко свиток, затем вернулся на своё место, а Драко тем временем раскрыл его и начал читать. — Это приказ, в котором говорится, что ты должен передать Министерству все хранящиеся в твоём доме тёмные артефакты. Мы доставим их обратно в аврорат и ликвидируем. То, что не будет уничтожено в процессе, будет возвращено. Гарри замолчал, пока Драко продолжил перечитывать свиток. — Тебе не нужно ничего делать, Малфой, — продолжил Поттер после нескольких минут молчания. — Просто впусти несколько авроров в свой дом, а дальше мы сами обо всём позаботимся. У нас есть датчики для обнаружения тёмной магии, и мы наложим защитные чары, чтобы никто не пострадал во время транспортировки. Дочитав письмо до конца, Драко перевёл взгляд на Гарри, который выглядел готовым уйти после передачи своего послания. Драко взглянул на Гермиону и обнаружил, что она просматривает названия книг на ближайшей полке. Он ухмыльнулся, заметив, что она опирается на руки, вероятно, пытаясь удержаться от желания протянуть их и схватить одну из книг. — Почему ты здесь, Грейнджер? Она подпрыгнула на кресле и оглянулась на него. — Я здесь, чтобы убедиться, что ты по-прежнему достойно обращаешься со своими домовыми эльфами. Мне нужно, чтобы ты позвал их до нашего ухода. Драко строго посмотрел на неё, уверенный, что она лукавит. Грейнджер прикусила губу и выглядела очень виноватой. Гермиона лгала, однако истинную причину её появления здесь было трудно объяснить. После бала она периодически думала о Драко, и когда узнала, что Гарри должен отправиться в поместье по работе, предложила составить ему компанию. Ей было интересно посмотреть, чем занимается Драко. Только и всего, или, по крайней мере, только в этом она позволила себе признаться в тот момент. Ей также было немного жаль его. Он упомянул, что у него нет друзей и ему нечем заняться, и ей ужасно захотелось убедиться, что с ним всё в порядке. — Нет, — просто ответил Драко, откинувшись на спинку дивана. Гермиона и Гарри растерянно переглянулись. — Чему именно ты говоришь «нет»? — спросил Гарри. — Я не позволю вам забрать артефакты. Я прочитал это, — Драко указал на свиток на столе, — и вправе настаивать на том, чтобы предметы остались в моём доме, а их обезвреживание произошло здесь. Именно этого я и хочу. — Почему? Драко не мог сказать. Отчасти потому, что сегодня он чувствовал себя не в своей тарелке. Но дело было не только в этом. Снова увидев людей, не только Поттера, который раз в два года проверял, не пытают ли они магглов, но и людей, которые общались с ним, например, Гермиону, он вспомнил, как это здорово — поболтать с кем-то. Пошутить, продумать остроумный ответ — он очень тосковал по этим моментам. И тот факт, что он наслаждался беседой с Грейнджер, которая ему даже не нравилась, подтверждал, что он может получать удовольствие от общения с кем угодно. Даже с грёбаным Уизли. Драко ухмыльнулся в ответ. — Хотел бы я посмотреть, как тот идиот, которого ты пошлёшь, попытается снять чары с некоторых из принадлежавших Малфоям предметов. Ты утверждаешь, что это очень просто, но те артефакты, что хранятся в этом доме, вероятнее всего, мощнее всех тех, с которыми ты сталкивался. Гермиона закатила глаза. Драко же повернулся к ней. — Считаешь, что справишься с задачей? Ты хоть раз видела тёмный артефакт, Грейнджер? — Ты такой несносный, Малфой. Разбор тёмных артефактов — это целая наука, и хоть некоторые из ваших и обладают могуществом, их можно обезвредить, как и другие. — Но ты, лично ты, никогда не занималась подобным. — Гермиона здесь из-за домовых эльфов, — вклинился Гарри, испытывая неловкость от такого поворота разговора. — Это работа авроров. — Я и сама прекрасно справлюсь, — проворчала Гермиона, скрестив руки. — Я полагал, что ты работаешь в отделе магического правопорядка. Ну, это закон, и его нужно исполнять, — заметил Драко. — То есть ты предлагаешь мне самой разобраться с этим? — недоверчиво спросила Гермиона. — Я хочу быть рядом, когда ты поймёшь, что я прав, и что это не так просто, как ты думаешь. — Отлично. Как насчёт четвергов? Обычно в этот день я работаю дома над разработкой новых законов, но могу отложить их на несколько месяцев, чтобы доказать, что ты не прав. — Гермиона, на самом деле это дело аврората… — снова начал Гарри, но его перебили. — О, пожалуйста, Гарри. Неужели найдётся аврор, который подпишется на это? Ты же знаешь, что как только доложишь, что Малфой требует оставить артефакты в его доме, они переложат эту задачу на мой отдел. Драко наблюдал, как парочка пристально вглядывается друг в друга. Казалось, что они ведут безмолвный разговор. Ему было интересно, кто из них одерживает верх. Судя по всему, Грейнджер, но у Поттера был такой напряжённый взгляд зелёных глаз, который было трудно перебороть. Через несколько мгновений Гермиона вышла победительницей (или он так думал), так как она усмехнулась, прежде чем разорвать зрительный контакт с Гарри. Она решительно посмотрела на Драко. — Звучит как свидание, — ответил Драко, ухмыляясь в душе. Его бы устроило, если бы они послали Уизли. Он не мог поверить, что ему повезло заполучить Гермиону. С ней было весело спорить. И он сможет наблюдать за тем, как она будет бороться с магией в артефактах, а это будет очень увлекательно. — Ты выбрал отвратительные слова, Малфой, — произнесла Гермиона, затем встала и начала надевать мантию. Драко проигнорировал её и добавил: — Как я понимаю, ты собираешься начать в следующий четверг, а не через два дня, чтобы успеть познакомиться с тёмными артефактами. Гермиона уже собиралась открыть рот, чтобы возразить, но тут вклинился Гарри: — Да, на следующей неделе. — Он потряс головой, удивляясь, как разговор ускользнул от него. Гарри собрался натянуть свою мантию, но потом вспомнил: — О, тебе нужно было поговорить с его домовыми эльфами? Гермиона покачала головой. — Я вернусь на следующей неделе и тогда побеседую с ними. Пойдём пообедаем. Как только они оказались за воротами, Гарри накинулся на Гермиону. — Ты дружишь с Малфоем? — Нет. — Вы подшучивали друг над другом, и ты вызвалась поработать в его доме несколько месяцев. Почему? Гермиона пожала плечами. — Он утверждал, что я не справлюсь, а я обязательно справлюсь. — Но ты ведь ни черта не смыслишь в тёмных артефактах? — спросил Гарри. Гермиона снова пожала плечами. — Я могу научиться. Гарри покачал головой. Похоже, дело не ограничивалось только этим, но вдаваться в подробности она явно не хотела. — Тебе нужно будет пройти полный день базовой подготовки по целительству, защите, и прочим штукам. Гермиона кивнула. — И, Гермиона, пожалуйста, будь осторожна. Малфой не шутил. Я уверен, что артефакты в его доме чрезвычайно мощные. Вспомни дневник Риддла. Ты должна пообещать, что не будешь лезть на рожон. И если покажется, что Малфой работает против тебя, ты должна… — Гарри, я знаю. Я справлюсь, правда. Гарри внимательно рассматривал её. Она держалась уверенно, но он также чувствовал в её глазах нервное возбуждение. Он решил, что работать над чем-то новым, как это, гораздо интереснее, чем разрабатывать новые законы. Словно услышав его мысли, она призналась: — Честно говоря, я рада научиться чему-то новому. — Ты ботаник, Гермиона.***
Примечание автора: Разумеется, я понятия не имею, имел ли место этот разговор, но предполагаю, что да. Поттер может быть смелым, великолепным и так далее, но он также невероятно (и тупо) предсказуем. Хотя я сомневаюсь, что он назвал тебя «ботаником».***
Настоящее время: Гермиона ухмыльнулась, откинувшись в кресле и вытянув руки над головой. Драко был прав, у них с Гарри состоялся разговор, очень похожий на этот. Но он произошёл за обедом и содержал гораздо больше вопросов о том, что происходит между ней и Драко. Кроме того, Гарри точно не называл её ботаником, хотя это, конечно, и подразумевалось. Она взглянула на часы и вздохнула. Ей нравилась эта история (за исключением слишком самоуничижительного тона рассказчика), но она нисколько не приблизила её к объяснению того, где находится Драко и почему он решил исчезнуть. Гермиона пролистала несколько страниц и хотела сразу перейти к концу, но остановила себя. Она умела внимательно читать книги, и ей претила сама мысль о том, чтобы читать историю невпопад. К тому же, она знала, что история окажется интересной. Она перебралась на кровать и взяла с собой коробку с рукописью. Устроившись поудобнее, она продолжила чтение.***
Рукопись: На следующей неделе, когда Гермиона подошла к воротам поместья, Драко уже поджидал её. Это был странный вежливый жест, и она не знала, что о нём думать, поэтому не подала виду. Он кивком открыл ворота и повёл девушку к дому. Она стряхнула с себя снег, когда переступила порог дома, и убрала палочкой беспорядок, устроенный ею в прихожей, пока Драко забирал у неё мантию и сушил её, а затем повесил в ближайший шкаф. Он снова повернулся к ней с серьёзным выражением лица. — Скажи мне настоящую причину, по которой ты пришла с Поттером на прошлой неделе. И я знаю, что не только из любопытства, — добавил он. Она усмехнулась, когда до неё дошло, что он вспомнил её неосторожное замечание после бала. Гермиона задумалась, не раскрыть ли ему правду, а затем ответила: — Я скажу тебе, если ты назовёшь мне истинную причину, по которой ты отказался позволить Гарри и аврорам забрать в Министерство ваши тёмные предметы. Драко пожал плечами и только затем сказал: — Мне скучно. Я подумал, что присутствие человека, работающего над обезвреживанием артефактов, послужит приятным отвлечением. Гермиона кивнула, ожидая услышать подобное. Он вопросительно приподнял брови, ожидая её ответа. — Я рассматриваю тебя на место сотого друга, — призналась она. Драко отступил от неё, опешив. — Что? Почему? — Сама не знаю, — честно призналась она, а затем поспешила обратно в библиотеку. — У тебя есть ещё друзья Пожиратели смерти? — поинтересовался он, когда они вошли в библиотеку. — Нет. А у тебя есть друзья-маглорождённые? — огрызнулась она в ответ. — У меня нет друзей, — спокойно ответил он. — Этого не может быть. — Это так, — сказал он совершенно искренне, без малейшего намека на смущение. — Точно, — неловко откликнулась Гермиона, затем достала из сумки блокнот. — Итак, я провела исследование о тёмных предметах, и есть два… — Мне не нужна твоя лекция о тёмных предметах. Всем известно, что существует два типа: артефакты и реликвии. Артефакты теоретически могут быть лишены магии, но реликвии уникальны и по своей природе обладают магией. В некотором смысле они больше похожи на живых существ, чем на предметы. Из них никогда нельзя удалить магию. Но запереть магию внутри возможно, теоретически, — добавил он, не веря, что это возможно. — Да, хорошо. — Гермиона почувствовала облегчение от того, что будет работать над задачей с умным человеком. Драко был грубым и раздражающим, но он определённо не отягощал её интеллектуально. — Нашим первым шагом станет… — Мы индексируем их, — снова вклинился Драко. Он поднял стопку пергаментов на столе и протянул их Гермионе. Гермиона пролистала страницы, затем потрясенно воззрилась на Драко. — Это правда? Так у вас действительно полсотни тёмных предметов?! — Пятьдесят два, — Драко ухмыльнулся над её реакцией. Гермиона снова опустила взгляд на страницу. — Но девять из них никак не могут быть реликвиями. Ты, должно быть, неправильно их классифицировал. Драко покачал головой. — Можешь перепроверить мою работу, Грейнджер, но их девять. — Но во всей Британии только пятнадцать зарегистрированных тёмных реликвий. Ты хочешь сказать, что девять из них хранятся здесь? Она настороженно огляделась вокруг, словно кто-то притаился за её плечом. — Я не знаю, зарегистрированы они или нет, но у нас их девять. — Она снова просмотрела пергамент, а Драко внимательно следил за ней, ухмыляясь, затем сказал: — Пойдём, Грейнджер. Он поднялся и вышел в коридор, ожидая, пока она последует за ним. Он привёл их в светлую, просторную комнату с зоной отдыха с одной стороны и двумя длинными столами, уставленными предметами, с другой. На каждом из них он указал примерный возраст и краткое описание. Всё выглядело очень организованно. Она осмотрела их и пересчитала, затем использовала свой детектор тёмных заклинаний, чтобы проверить, все ли излучают тёмную магию. — Значит, двадцать один из них, — она указала на стоящую в конце первого стола группу, не излучавшую никакой магии, — уже нейтрализован? — Я обезвредил их в прошлом году, — объяснил Драко. — Они отмечены в списке. Она выглядела восхищённой, но ничего больше не сказала. — Значит, согласно списку, осталось двадцать два артефакта и девять реликвий. Но двенадцать пропали. Она закусила губу и снова опустила взгляд на список. — Я не осмелился трогать реликвии, — пояснил Драко, — а три артефакта слишком велики, чтобы их можно было переместить. Мы можем разделаться с ними на их нынешнем месте. Гермиона вернулась к сканированию предметов на столе, а Драко наблюдал за ней. Она вела себя очень суетливо: комкала бумагу в руках, барабанила пальцами по столу, играла со своими волосами и переминалась с одной ноги на другую. Очевидно, в детстве ей не доставалось за непоседливость. Он задумался, не утомляют ли её лишние движения. — Так, теперь я хочу пройтись по дому и убедиться, что ты собрал их все, а ты покажешь мне недостающие двенадцать. Драко сопровождал её по поместью до конца дня. Кроме забавного случая, когда она осознала, что находится в его спальне, и пробормотала себе под нос, что никогда в жизни не думала, что ей представится случай оказаться в комнате Драко Малфоя, день пролетел без происшествий. Как только они закончили хождение по поместью и Гермиона подтвердила (с неохотой), что в его распоряжении действительно девять реликвий и он не пропустил ни одного артефакта, он проводил её обратно в комнату с тёмными предметами. Она рассматривала неактивные предметы и констатировала новый факт о Драко Малфое: он потратил немало времени, пытаясь обезвредить тёмные артефакты в своём доме. Она подумала, что это, вероятно, является очередным аргументом в пользу того, что он перевоспитался. Он наблюдал за ней, как ей показалось, но не произнёс ни слова. Она также узнала, что Драко довольно молчалив. Она подозревала, что он может сидеть часами, не произнося ни слова. Возможно, он просто не привык к этому. К жизни в таком огромном и пустом доме. Тогда она задалась вопросом, где его мать, но втайне была рада, что сегодня разминулась с ней. Знает ли она об их проекте? Гермиона повернулась к Драко, который прислонившись к столу, продолжал наблюдать за ней. Она слегка покраснела от пристального внимания. — Как ты их обезвредил? — С помощью зелья. — Я читала об этом. Это похоже на приготовление противоядий для комбинированных ядов, верно? Используя третий закон Голпалотта? Драко кивнул. — И почему ты остановился на двадцати одном? — Честно говоря, это был максимум из того, что я мог сделать в одиночку. Я перешёл к этому, — Драко указал на ручное зеркало, — и несколько месяцев не мог добиться результата ни от одного своего зелья. Думаю, оставшиеся слишком сложны для метода зельеварения. Гермиона задумалась. Это разочаровывало. Использование зелий для избавления предметов от магии должно было быть самым простым и наименее опасным методом, и она надеялась начать с него. Если Драко уже испробовал этот способ, можно было перейти к другим методам снятия проклятий. Но сначала ей пришлось бы подтянуть нумерологию и древние руны. Но, опять же, у неё было только его слово, что зелья не помогут. Он не справился с этой задачей, но, возможно, со свежим взглядом на вещи они смогут разобраться. — Я всё равно хочу попробовать метод зельеварения, — заявила она. Драко пожал плечами. — Я говорю тебе, что оно не сработает, а если и сработает, то потребует слишком много времени. — Я хочу убедиться сама. Он покачал головой. — Да, я так и думал. — А ты бы не поступил так же? — Поступил бы, — признался он.***
Примечание автора: Мерлин, Гермиона. Так странно вспоминать, какими наивными и самоуверенными мы были в тот день. Мы понятия не имели, во что, чёрт возьми, ввязываемся.