***
Настоящее время: — Это преувеличение, — пробормотала Гермиона, перелистывая страницу.***
Рукопись: Рождество 2002 года Когда Малфой пришёл в квартиру Гермионы на следующий вечер, та была пуста. Он вздохнул и сел на диван, затем начал читать один из журналов на столе. Видимо, Гермионе оказалось не так просто сбежать от своих друзей, как она планировала. Через несколько минут он услышал голоса за её дверью. — Чёрт, — пробормотал он, вбегая в свободную спальню. Он закрыл за собой дверь как раз в тот момент, когда входная дверь с щелчком открылась. В руках у него оставался журнал, поэтому он сел на кровать и продолжил читать, надеясь, что Гермионе удастся в ближайшее время выставить пришедших гостей. Такое уже случалось несколько раз. После её болезни друзья стали немного любопытнее, чем обычно, но Драко всегда удавалось вовремя скрыться. Повезло, что у Гермионы не было каминной сети, так как в этом случае люди приходили бы без предупреждения. Именно по этой причине ей это не нравилось. «Представь, что кто-то просто вломится в мою квартиру, когда ему вздумается! Нет уж, спасибо». Драко напряг слух и расслышал разговор Гарри и Джинни с Гермионой. Он перестал читать и прислушался к их беседе. — Вам не обязательно было провожать меня домой, я постоянно возвращаюсь в квартиру одна, — сказала Гермиона. — Ты уверена, что хочешь остаться одна сегодня вечером? — спросил Поттер. — Со мной всё будет хорошо, Гарри. Драко представил, как она успокаивающе положила ладонь на его руку. — У меня был прекрасный день, но я устала и просто хочу налить себе бокал вина и расслабиться. — Ага, тогда позвони своему тайному парню и поздравь его с Рождеством, — вклинилась Джинни. Драко вздрогнул и приподнялся на кровати. — Джинни, перестань так говорить, — проворчал Гарри. — Через несколько месяцев Гермиона наконец признается, что именно по этой причине она так часто пропадала, и тогда я смогу сказать: «Я же тебе говорила». Малфой ухмыльнулся, ему нравилась такая Уизли. Ему было интересно, догадывается ли она о личности тайного парня Гермионы. — Гермиона не стала бы скрывать парня, — возразил Поттер, и Драко подумал, не покраснела ли Грейнждер. Она была ужасной лгуньей. — В любом случае, спокойной ночи, Гермиона. Придёшь завтра на обед к Полумне и Рольфу? Голоса приглушились, и Драко догадался, что они удалились в коридор. Он снова сосредоточился на журнале. После ухода Гарри и Джинни Гермиона вернулась в гостевую комнату и обнаружила там Драко, который, скрестив ноги, читал «Придиру». Он посмотрел на неё и слабо улыбнулся, на что она ответила улыбкой. — Ты читал статью о секретной команде алхимиков Кингсли? Я подумала, что она тебе понравится. — Да. — Он положил журнал на тумбочку и встал, чтобы встретить её в дверях. Драко обхватил рукой её шею и притянул к себе для поцелуя. Отстранившись, он спросил: — Когда ты собиралась рассказать мне о своём тайном парне? Гермиона покачала головой и повернулась в сторону гостиной. Она села на диван. — Не думала, что придётся. Я была уверена, что отношения не продлятся до конца года. Драко нахмурился, размышляя, не правда ли это отчасти. — Ну, осталась всего неделя. Он сел рядом с ней на диван, и она прислонилась к его боку. Он обхватил её рукой и поцеловал в макушку. — Как прошёл твой день? — спросила она, её голос был немного приглушён, так как она уткнулась ему в грудь. — Паршиво. А у тебя? — Было хорошо, правда, очень шумно, — добавила она. Драко кивнул. Он мог себе представить. Она сказала, что в доме будет около тридцати человек, а он помнил, что у Уизли не очень большой дом. Звучит ужасно. Но не так плохо, как провести Рождество наедине с матерью в огромном поместье, рассудил он. — Ладно, готов к подарку? — Гермиона вывернулась из его рук и потянулась к ящику бокового столика. Она притворилась, что роется там, и добавила: — Только нужно убедиться, что подарок предназначен для тебя, а не для моего другого парня… Драко нахмурился, он понимал, что это просто шутка, но в то же время он очень боялся, что она найдёт кого-то другого. Он не сомневался, что на свете полно парней, которые подходят ей больше. Волшебники, не сражавшиеся не на той стороне войны. А лучше, может быть, иностранец, который вообще не участвовал в войне. Может быть, Крам вернётся и унесёт её на своей дурацкой профессиональной метле. Но нет, прошло уже два месяца, а она всё ещё оставалась с ним. И каждый раз, когда она видела его в своей квартире, она светилась, будто тоже не ожидала его прихода. Он старался не думать об этом слишком много, так как подобные мысли вызывали у него панику, но, как ни странно, он ещё ничего не испортил. Гермиона присоединилась к нему на диване, держа в руке его подарок. Она рассмеялась над его недовольством и перебралась к нему на колени, чтобы встретиться с ним лицом к лицу, обхватив его ногами. — Да ладно. Я бы никогда не изменила не только из принципа, — она на секунду бросила на него назидательный взгляд, и он закатил глаза. — Я на самом деле очень счастлива с тобой. — И почему ты так удивляешься, когда произносишь это? — спросил он. Она пожала плечами. — Честно говоря, исходя из того, как ты вёл себя вначале, я ожидала, что ты оттолкнёшь меня, сделаешься угрюмым или что-то в этом роде. Но ты на удивление отличный парень. Она погладила его по щеке. Он повернул голову, чтобы поцеловать её ладонь, и ухмыльнулся.***
Примечание автора: Ты поторопилась с выводами, Гермиона.***
— Хочешь подарок? — Она протянула маленькую коробочку с фиолетовой лентой. Драко взял коробку, а Гермиона отодвинулась от его коленей и с нетерпением наблюдала за ним. Он развязывал ленточку очень медленно, чтобы позлить девушку, тогда Гермиона зашипела, выхватила коробку из его рук и сорвала ленточку, затем открыла коробку и передала ему обратно. — Какая агрессивная, — пробормотал он себе под нос, заглядывая в коробку, в которой лежала маленькая бутылочка. Он поднял её, смутившись. — Летучий порох? Гермиона взволнованно кивнула. — На ум приходят две мысли, первая: летучий порох стоит денег, — он бросил на неё предостерегающий взгляд, — и второе: ты не пользуешься каминной сетью. Гермиона закатила глаза. — Да, знаю, что порошок стоит денег, но технически подарок не в этом. Я подключила свой камин к сети, и это не стоило денег. Так что теперь ты можешь приходить сюда прямо из своего дома. А то ты вечно жалуешься, что тебе приходится долго добираться до места аппарации сквозь ваши охранные чары, потом подниматься по четырём лестницам… бла-бла-бла… — А как же все эти разговоры о конфиденциальности? — Я планирую закрыть все доступы, кроме твоего, и уж точно не скажу об этом своим друзьям, иначе они будут заходить, когда захотят. Драко придвинулся ближе к ней и убрал локон за ухо. Он не знал, дарили ли ему когда-нибудь такой продуманный подарок. Гермиона ненавидела каминные сети, но ради него переступила через себя. — Это отличный подарок, — сказал он так искренне, как только мог. Гермиона улыбнулась в ответ, и Драко поднялся, чтобы достать подарок из мантии. Когда он оглянулся, Гермиона уже подпрыгивала на диване. Ей было очень интересно посмотреть, что он придумал, не потратив ни цента. Драко тоже был очень взволнован. Он трудился над этим всю неделю. Он протянул ей простую коробку, очень похожую по размеру на ту, что она подарила ему, но без ленточки. Она улыбнулась ему и раскрыла коробку, обнаружив идеальный шоколадный кекс. — Я испёк его, — объяснил Драко, когда она достала десерт из коробки. — Что?! — Она уже несколько недель уговаривала его попробовать испечь, а он постоянно отказывался. Ей стало интересно, где и как он это сделал. Она сузила глаза. — Ты испёк? Не домовой эльф? Драко закатил глаза. — Мне лучше знать. — Ему помогали два домовых эльфа, но они только объясняли ему все этапы и ничего не трогали, потому что он знал, что она обязательно его расспросит. — И я справился маггловским способом, — добавил он. — Ну, не глазурь сверху, я пытался приготовить её по-маггловски около пяти раз, прежде чем сдался и использовал палочку. Но всё остальное было делом моих рук на твоей немагической кухне. — Правда? — Она улыбалась, и Драко загордился: он не знал, каким получится кекс, и радовался, что не оплошал. — И кекс — это только часть подарка. Я также научился готовить несколько блюд и смогу показать тебе на следующей неделе. Я бы приготовил тебе что-нибудь сегодня, но знал, что ты будешь есть у Уизли. — О Боже, правда, Драко? — Она практически светилась, и Драко почувствовал, что ухмыляется от уха до уха. — Да, я понял твои намёки, Гермиона. — Спасибо. — Она снова посмотрела на кекс. — Я могу его попробовать? Он окажется противным? — Всё хорошо. Ну, я уверен, что ты не отравишься. Я хотел испытать его на эльфе… Она ударила его по руке и теперь настороженно смотрела на кекс. — Я шучу, Гермиона, просто попробуй его съесть. Она откусила большой кусок, затем медленно жевала, стараясь сохранить спокойное выражение лица. Драко понял, что она пытается его подловить, поэтому скрестил руки на груди и терпеливо ждал её вердикта. Она некоторое время разглядывала его, а потом разразилась смехом. — Очень вкусно. — Не нужно так удивляться, — проворчал он. — Правда, — она пододвинула к нему оставшуюся часть кекса. — Попробуй. Он проигнорировал предложенный кекс и взял её за подбородок, глубоко поцеловав. Он провёл языком по её рту, чтобы как следует распробовать вкус, и она отстранилась, снова рассмеявшись. — Ты права, — сказал он, ухмыляясь, — восхитительно. Гермиона доела кекс, затем снова прислонилась к нему и произнесла: — Счастливого Рождества, Драко. Малфой кивнул, чувствуя, как в груди поселилось приятное чувство удовлетворения. Она была права, так оно и было.***
Январь 2003 года Гермиона была рада, что каникулы остались позади. Мало того, что она постоянно тосковала из-за бесконечных воспоминаний о родителях, так ещё и друзья регулярно требовали её внимания, так как у всех были выходные. А поскольку Джинни часто упоминала о «тайном парне» Гермионы, ей не хотелось отказывать им слишком часто. Она была рада вернуться к привычному образу жизни с Драко. Он готовил для них три раза в неделю, и получалось у него всё лучше. Она уверяла его, что процесс готовки похож на зельеварение, но он возразил, что, за исключением приготовления рагу, всё это не очень-то похоже на зельеварение. Он признал, что выпечка напоминает алхимию, так как в ней происходит трансформация, но в остальном — это обычная кулинария. Впрочем, Драко не возражал против готовки: было видно, что Гермиона это ценит, а ему нравилось, что у него есть чем заняться. Он также начал писать справочник по снятию проклятий, чтобы задокументировать всё, чему они с Гермионой научились, работая с тёмными предметами в поместье. Пока она работала, ему было чем заняться, так как ему наскучило исследовать маггловский Лондон, и он уже прочесал все улицы рядом с её квартирой. Погода была слишком холодной и сырой, чтобы бесцельно бродить по улицам, не имея возможности использовать водоотталкивающие и согревающие чары. Он удивлялся, как магглы могут жить в таком городе, не имея возможности использовать магию, чтобы обеспечить себе комфорт. Драко оставался у неё в большинстве ночей. Но одну-две ночи в неделю он оставлял Гермиону одну. Она пыталась разгадать закономерность, но получалось совершенно случайно. Драко не рассказывал ей, но он оставался дома, когда чувствовал себя слишком подавленным, по-прежнему не готовый поделиться с ней этой стороной своей личности. Было утро вторника, Гермиона рыскала по своей спальне, а полуголый Драко наблюдал за ней, опираясь на подушку и ухмыляясь, так как у него в руках была туфля, которую она сейчас искала. Гермиона взяла с тумбочки свою палочку и пробормотала: «Акцио туфля!». Туфелька вылетела из своего укрытия под ногой Драко и оказалась у неё в руке. Она быстро надела её, а затем бросила на него укоряющий взгляд. — Этот трюк сработал бы лучше, если бы я не владела магией. Он подпёр подбородок руками и скорчил такую сексуальную рожицу, на какую только был способен. — Ты действительно собираешься оставить своего голого парня ради работы? Гермиона закатила глаза. — Ты не голый, на тебе есть нижнее бельё, и я делаю это каждое утро. Она снова посмотрела в зеркало и подняла волосы вверх. — Я могу снять нижнее бельё, если это изменит твоё мнение. Гермиона покачала головой, фиксируя выбившийся локон. — Некоторым из нас нужна работа, чтобы мы могли покупать вещи, Драко. Не у всех есть неограниченное количество золота. Драко встал и обнял её со спины, разглядывая её в зеркале. — Как насчёт того, чтобы я полностью оплатил эту квартиру, а ты могла бы бросить свою работу и проводить со мной весь день? Гермиона снова закатила глаза. — Ты так хорошо меня знаешь, — саркастично произнесла она. Драко ухмыльнулся и начал целовать её в шею. Она позволила себе насладиться этим на мгновение, затем повернулась к нему лицом. — Мне и вправду пора идти, но я могу перенести дела на четверг. Тогда мы сможем заняться утренним сексом. Она погладила рукой его по животу, а затем мягко оттолкнула. Драко покачал головой и ехидно заметил: — Запланированный секс. Очень возбуждающе, Гермиона. — Запланированный, или вообще никакого, — бросила Гермиона через плечо, выходя из комнаты. Драко последовал за ней в коридор и следил, как она достаёт из гардероба свою мантию, а затем притянул девушку к себе для последнего поцелуя. — Я согласен. Гермиона, верная своему слову, осуществила задуманное в четверг.***
Примечание автора: Я не собираюсь описывать эту сцену, так как это не тот жанр истории, но уверен, что ты помнишь. Я был полон решимости показать тебе, каким изысканным может быть утренний трах. Не стесняйся, передохни сейчас, чтобы остыть, вспоминая тот день, а я подожду, когда ты вернёшься.***
Настоящее время: Гермиона закатила глаза так сильно, как только могла, прежде чем перевернуть страницу. Но она всё же позволила себе слегка ухмыльнуться от воспоминаний.***
Рукопись: В тот день Драко опоздал на завтрак с матерью и в спешке вернулся в свою комнату. Он пытался придумать достойное оправдание своему опозданию, глядя, как перед ним вспыхивает камин. Переступив порог своей спальни, он подпрыгнул при виде матери, которая стояла, положив руки на бёдра, и явно ждала его. — Мама, — вопросительно протянул Драко. Он увидел, как она приподняла бровь, и, опустив взгляд, обнаружил, что его пуговицы не сходятся, поскольку он одевался быстро. Малфой отвернулся от неё и начал расстёгивать рубашку, чтобы поправить их. — Драко, — проговорила Нарцисса и прислонилась к стене, наблюдая за ним с приподнятой бровью. — Могу ли я тебе чем-то помочь? Драко наконец-то застегнул последнюю пуговицу и выпрямился во весь рост, пытаясь скрыть своё смущение. — Ты опоздал на завтрак, и я зашла тебя проведать. — Я выходил. Он заметил, как дрогнул её рот, и не знал, веселится она или расстроена. — Думаешь, я глупая? Думаешь, я не заметила, что тебя нет в поместье почти все вечера и выходные? Что ты подключил свой личный камин к сети? Такому поведению есть только одно объяснение. Она подошла к нему. Драко вздохнул и скрестил руки, затем его выражение лица застыло. — Ты с кем-то встречаешься, — продолжила его мать. — И поскольку ты держишь это в секрете, я предполагаю, что это не та, кто подходит тебе. Его мать сверкнула на него глазами. Драко закатил глаза на последнее замечание. Его мать бредила. Неужели она не видела, в каком бардаке пребывал её сын? Именно он не подходил никому, и уж тем более Гермионе. Казалось, она выхватила имя Гермионы из его мыслей. — Пожалуйста, скажи мне, что это не та Грейнджер, грязно… — Мама, — угрожающим тоном воскликнул Драко. — Ладно, магглорождённая, — нехотя поправила его мать. — Как ты догадалась? — Ты не отрицаешь этого? — Её глаза сузились, и Драко замолчал. — Я видела вас вместе, между вами есть неоспоримое влечение. Единственное утешение в том, что я не прочитала об этом в газетах, а значит, по крайней мере, ты не настолько глуп, чтобы предавать огласке столь отвратительную… — Не надо, мама. — Драко начинал злиться. — Значит, я права?! Ты встречаешься с ней? — Она казалась одновременно довольной собой за то, что разгадала его секрет, и отвращённой тем, что обнаружила. Драко вздохнул. Он мог попытаться солгать, но какой в этом смысл? В конце концов, это обязательно всплывёт. И не то чтобы существовал риск, что его мать узнает, она не собиралась никому рассказывать. — Нужно ли мне перечислять бесчисленные причины, по которым эти отношения абсолютно неприемлемы? — Я уже слышал их все раньше, мама. А теперь не могла бы ты уйти? Мне нужно принять ванну и одеться. Глаза его матери расширились, она оглядела его с ног до головы, а затем огрызнулась: — Пожалуйста, скажи мне, что она использует какой-нибудь вид контрацепции. Я ни за что не одобрю наследника с грязной… — Мама, я сказал тебе уйти, — сказал он сквозь стиснутые зубы. — Драко, послушай меня, — раздался её грозный тон, который он слышал уже несколько раз, но ни разу не в его адрес. — Я знаю, что тебе было одиноко, и если эта девушка отражает некую фазу бунтарства, которую тебе нужно преодолеть, то хорошо. Держи всё в тайне, и никаких детей. Но я могу гарантировать, что как только твой отец выйдет из тюрьмы, он позаботится о том, чтобы положить этому конец. Драко посмотрел ей вслед, когда она вышла из его комнаты, вероятно, собираясь послать сову отцу. Он быстро оделся и снова отправился в Лондон, решив, что пришло время обзавестись собственным жильем.***
Март 2003 года Следующие два месяца прошли незаметно. Драко сравнил ощущения того времени с проклятием Империуса. Всё вокруг воспринималось спокойно и безмятежно, а решения давались ему легко. Он просто следовал указаниям Гермионы, и это неизменно оказывалось правильным. Но он никогда не делился с ней своими мыслями, зная, что она не оценит его сравнение их отношений с непростительным проклятием.***
Примечание автора: В своей голове я называю это время «Периодом блаженства». Он целиком и полностью противоречил моему Тёмному периоду.***
Гермиона лежала на груди Драко, проводя пальцем по его коже и прислушиваясь к его дыханию. Она почувствовала, как он вздрогнул, когда она обвела пальцем его сосок, и переместилась к нему на живот. Драко глубоко вдохнул, ощущая пьянящий запах Гермионы, а затем закрыл глаза, наслаждаясь её движениями. Иногда она по буквам передавала ему послания, но, сосредоточившись, он обнаружил, что она просто беспорядочно двигает пальцем. Эти моменты с ней, когда они лежали в постели после секса, были самыми любимыми для Драко. Он полагал, что она думает, что дело в самом сексе, но на самом деле ему больше нравилась такая интимная близость. Как только они заканчивали заниматься сексом, Гермиона всегда исчезала в ванной на несколько минут, чтобы вымыться и надеть свой шёлковый белый халат, затем забиралась в постель к Драко и утыкалась головой в его грудь, а он обнимал её и притягивал к себе. В эти моменты они вели самые сокровенные беседы, разговаривали, касаясь, но не глядя друг на друга. Именно в один из таких моментов Гермиона призналась Драко, что ей обидно, что её больше знают как магглорождённую подругу Гарри Поттера. Ей казалось, что даже спустя столько лет большинство её заслуг по-прежнему частично приписывают Гарри. Однажды Драко признался, что ненавидит своего отца и не уверен, что это нормально. Дети должны любить своих родителей безоговорочно, так о чём говорит тот факт, что Драко не испытывал к Люциусу абсолютно никаких чувств заботы или любви? Он также признался, что ужасно боится того, что произойдёт, когда он выйдет из тюрьмы через несколько месяцев.***
Примечание автора: Прошло много времени с тех пор, как мы вот так лежали в постели и разговаривали. С тобой я всегда чувствовал себя в безопасности, я мог рассказать тебе всё, что угодно. Если бы я когда-нибудь набрался смелости и признался о своём Тёмном периоде, это произошло бы в один из таких моментов. В последнее время я думаю, что, возможно, в следующий раз, когда мы поссоримся, нам стоит раздеться и лечь в постель. Когда я ругаюсь, стоя перед тобой и видя разочарованный взгляд твоих глаз, я защищаюсь и становлюсь грубым. Может быть, было бы лучше, если бы я держал тебя в своих объятиях. Мне почему-то кажется, что в такой обстановке я могу говорить более откровенно. Я думал затронуть эту тему во время нашей последней ссоры, но знал, что ты закатишь глаза и посчитаешь, что я просто пытаюсь заставить тебя заняться со мной сексом. Поэтому я держал язык за зубами.***
Но не все их разговоры после секса были удручающими. В этот день Драко ни с того ни с сего заявил: — Я должен признаться. Он почувствовал, как Гермиона напряглась, и его сердце сжалось. Даже после нескольких месяцев знакомства она ожидала от него самого худшего. Он постарался не показаться обиженным, сказав: — Ничего зловещего. Ну, тебе решать, — добавил он. — Теперь мне любопытно. — А когда тебе не бывает любопытно? — поддразнил он. Он почувствовал её улыбку на своей груди, затем продолжил: — Иногда, может быть, пару дней в неделю, я просыпаюсь посреди ночи и не могу заснуть. Не от кошмара или чего-то подобного, просто по какой-то причине я не испытываю усталости. — Это какое-то отстойное признание, такое случается с каждым. — Расслабься, ведьма, не в этом дело. В любом случае, когда это случается, я поворачиваюсь на бок и наблюдаю, как ты спишь, иногда часами, прежде чем снова погрузиться в сон. Гермиона повернулась, чтобы встретиться с ним взглядом, но он продолжал смотреть в потолок. — Правда? Почему? — Ты прекрасна, даже с растрёпанными по постели волосами. Он ухмыльнулся, и она легонько шлёпнула его. — Ты выглядишь спокойной, не взволнованной из-за работы или моих поступков или слов. И когда я смотрю, как ты дышишь, я каждый раз удивляюсь, как мне посчастливилось проснуться посреди ночи рядом с тобой. Она тихо засмеялась, и Драко почувствовал, как она прижалась к его груди. — Что? — Интересный выбор слов, «удача», от того, кто обладает безграничными запасами золота. — О, да? Я бы отдал всё ради тебя, — быстро проговорил Драко. Он не задумывался об этом раньше, но, как только произнёс эти слова, понял, что они правдивы. Он был готов умереть за неё, зачем тогда золото? — Правда? — удивилась Гермиона. — Ты станешь бедным? Больше не будет ни красивой одежды, ни домовых эльфов, и тебе придётся найти работу. Драко пожал плечами и крепче прижался к ней. — Я бы нашёл, — просто сказал он. Он почувствовал, как она снова улыбнулась ему в грудь, и улыбнулся в свою очередь, а потом они оба некоторое время молчали. — Драко? — Хм? — Я люблю тебя. Сердце Драко заколотилось, но тут же сменилось чувством пустоты, когда он обдумал подтекст её слов. Она любила его? Как? Почему? Он не заслуживал этого. А он любил её, отчаянно любил, и должен был сказать об этом сейчас. Её слова повисли в воздухе, и ему нужно было высказать свои собственные, но он не мог, они не желали выходить. — Гермиона… — неубедительно начал он. — Я не хочу, чтобы ты говорил это в ответ, — быстро произнесла Гермиона, и он почувствовал, как она глубже уткнулась головой в его грудь, возможно, ей было неловко смотреть на него после сказанного. — Я просто хочу, чтобы ты знал. — Почему? — спросил он. — Без особой причины, просто люблю. Гермиона вскоре после этого заснула, но Драко не мог уснуть, в его голове до сих пор крутились её слова. Я люблю тебя. Я люблю тебя. Я люблю тебя. Драко сдвинул её с себя, затем встал с кровати и пошёл на кухню, чтобы выпить воды. Он склонился над раковиной и уставился на своё отражение. «Почему я не могу признаться ей в своих чувствах?» Ему вспомнился тот день давным-давно, когда он сбежал в ванную комнату в поместье, чтобы плеснуть водой себе на лицо после небольшого приступа паники при мысли о том, что она его бросит. Он задавался вопросом, почему Гермиона тратит на него своё время. И вот он здесь, получив именно то, что хотел. Гермиона любила его, а он любил её. Рядом с ней ему было так хорошо, как он даже не мог себе представить. Он испытывал к ней глубокую любовь, до самых костей. Он полюбил её ещё до того, как они начали встречаться. Но мысль о том, чтобы выразить всё словами, казалась ему неправильной. Как будто он не заслуживал таких чувств, или не знал, как их испытывать, и поэтому его слова не могли быть правдой. Драко забрался обратно в постель и смотрел, как Гермиона спит, как и много раз до этого. Наконец-то свершилось то, чего он так долго ждал. Именно он всё испортит. До сих пор их отношения казались нерушимыми, но вот уже образовалась трещина. Или, может быть, она уже начала образовываться, а Драко только сейчас почувствовал это, и именно поэтому он не мог сказать ей, что любит её. А может быть, трещина возникла как самоисполняющееся пророчество. Так или иначе, она появилась, и вскоре фундамент, который они оба считали таким прочным, начал рушиться.***
Май 2003 года Они отправились в поход по Шотландии, и у Драко было плохое настроение. Гермиона привыкла к этому и не слишком беспокоилась, зная, что это пройдёт. Все были подвержены приступам меланхолии, но Малфой казался особенно восприимчивым. Ей было интересно, всегда ли он был таким, или же это последствия пережитой войны. Гермионе казалось, что она знает, что беспокоило его в этот раз. То, что Драко пришлось провести так много времени в маггловском мире, в конце концов, утомило его. Он больше, чем кто-либо из её знакомых, любил магию. Наверное, ему было тяжело так часто отказываться от неё, чтобы сохранить их отношения в тайне. Они поссорились из-за этого на прошлой неделе. Он спрашивал, почему она до сих пор упорно скрывает их отношения, но у неё не нашлось подходящего ответа. Они встречаются уже почти шесть месяцев, и она не ожидала, что будет хранить это в тайне так долго, но она нервничала. У них с Драко всё было так хорошо, и она знала, что как только мир узнает о них, они окажутся под ударом. Но Гермиона понимала, что долго так продолжаться не может, понимала, что ей предстоит сделать выбор между внешними конфликтами и внутренними. Их ссора началась с того, что после вечеринки с большой компанией сотрудников Министерства в соседнем пабе один из новеньких авроров, Джонсон, настоял на том, чтобы проводить Гермиону домой. Она не впустила его в свою квартиру, что хорошо, так как Драко сидел на диване и не пытался спрятаться. Она подумала, что он хотел, чтобы его нашли. Джонсон предложил ей выйти на лестничную площадку, и она вздрогнула, зная, что Малфой подслушивает у входа. Она отмахнулась от него, а затем бросилась внутрь, навстречу рассерженному Драко. — Извини, что прерываю, ты хочешь, чтобы я ушёл, чтобы ты могла пригласить его в квартиру? — холодно спросил Драко. — Не говори ерунды, я говорила тебе несколько месяцев назад, что никогда не изменю тебе. — Мне понравилось твое оправдание, с которым ты его отшила, — продолжил Драко, а затем сказал, подражая ей: — «Просто у меня сейчас столько всего происходит, извини». Так вот кто я? Просто какое-то обязательство, о котором нужно позаботиться? Бремя? Гермиона закатила глаза и подошла к нему, положив руки ему на шею. — Пожалуйста, не надо ругаться, мне кажется, ты хочешь этого, а я нет. Ты не просто то, что я хочу, ты единственное, что я хочу. И я люблю тебя. Она попыталась поцеловать его, но он отстранился. — Когда я стану твоим оправданием, если парни будут приглашать тебя на свидание? Когда ты скажешь остальным, что любишь меня? — спросил он на редкость умоляющим тоном, прислонившись лбом к её лбу. — Я боюсь представить, чем это обернётся для нас. — Ты же гриффиндорка. — Мне по-прежнему можно испытывать страх. — Думаешь, наши чувства недостаточно сильны? Она не ответила, и этого было достаточно. Гермиона предложила это путешествие на следующий день, надеясь, что выходные помогут. Но Драко всё равно пребывал в плохом настроении, и, честно говоря, она его не винила. Драко нахмурился, глядя на идущую впереди Гермиону. В последнее время он часто хмурился, так как у него накопилось много мыслей. Прежде всего, его тошнило от маггловского мира. Он не хотел убивать магглов или что-то в этом роде, он не обратился, но просто скучал по магии. Как сейчас, Гермиона хотела побывать на вершине этой чёртовой горы. Было бы гораздо проще долететь на метле, чем часами идти пешком. Во-вторых, месяц назад он переехал в таунхаус в нескольких кварталах от неё, но не сказал ей об этом. Сначала он скрывал это от Гермионы, так как не хотел признаваться, почему он переехал, и не рассказывал ей, что его мать узнала о них. Гермиона казалась одержимой идеей сохранить их отношения в тайне, и он не хотел, чтобы она рассердилась на него за то, что он позволил матери всё узнать. Кроме того, тот факт, что его мать жутко ненавидела Гермиону и ежедневно твердила об этом Драко, стал дополнительной причиной, которой он не хотел делиться. Но теперь ему не терпелось рассказать Гермионе о своём новом доме, и он боялся, что у него возникнут проблемы из-за утаивания этого секрета. Поэтому он откладывал разговор и боялся, что каждый день промедления усугубит положение, когда всё всплывёт наружу. Последнее разочарование (и самое большое) заключалось в том, что Драко до сих пор не смог признаться Гермионе в любви. Он постоянно говорил это вслух, когда оставался один. «Я люблю её. Я люблю тебя, Гермиона Грейнджер. Любовь — это чувство, которое я испытываю к тебе». Он повторял все варианты, какие только мог придумать, но не сказал ни одного из них человеку, для которого это было важнее всего. И каждый раз, когда она говорила это ему, а таких случаев было немало, он внутренне сжимался и ненавидел себя ещё больше. Начал моросить дождь, и Гермиона услышала позади себя ворчание Драко. Он ненавидел дождь. Не всегда, но как маггл. Он жаловался на него чаще всего. К сожалению, они шли по маггловской тропе, поэтому не могли использовать водоотталкивающие чары. Она начала объяснять ему, что в маггловских фильмах дождь зачастую считается романтичным. Она понятия не имела, слушает ли её Драко, но тем не менее продолжала: — На самом деле, нет никакого смысла в ситуации, когда в дождь так много романтических моментов. Это неудобно, холодно, и никому не к лицу выглядеть промокшим. — Мы можем вернуться? — вставил он, и Гермиона повернулась к нему лицом. — Нет, мы почти дошли до финиша. — Она указала вперёд, не будучи уверенной, так ли это, но они уже забрались так далеко, так что вполне могут полюбоваться видом с вершины. Драко скрестил руки и остался стоять на месте. — Нам не обязательно вычеркивать каждую мелочь из твоего списка. — Ну же, — умоляла Гермиона. — Мне некомфортно, позволь мне использовать водоотталкивающие чары. — Нет, нас могут увидеть, и мы должны выглядеть мокрыми, если мимо нас на тропе пройдут магглы. Драко нахмурился, но принял покорный вид и снова зашагал за ней. Через несколько минут он заявил: — Тебе нужно покончить с навязчивой приверженностью к своим дурацким спискам дел. Гермиона закатила глаза и продолжила идти, возражая в ответ. — Мои списки дел не дурацкие, у меня многое получается. Она повернулась к нему и добавила: — Знаешь, это одна из причин, по которой мы сошлись. У меня была мысль прийти в поместье, чтобы снова взглянуть на гостиную, и если бы я не пришла, чтобы вычеркнуть это из моего «дурацкого списка дел», мы бы не были вместе. — Она остановилась и с небольшой улыбкой заметила: — Значит, не всё так уж плохо, да? — Порой мне так не кажется, — хмыкнул Драко. — Боже, какой же ты вредный, Драко, — она развернулась и пошла дальше, но заметила, что он не следует за ней. Она обернулась, а он так и стоял на месте, очень мокрый (ведь дождь усиливался) и хмуро смотрел на неё. — Просто дойди со мной до конца маршрута, — обратилась она к нему. — Нет. — Да ладно, ты же добрее, знаю, видела. — Очередной провальный пункт в твоём списке дел, — воззвал он к ней. — Какой? — Перевоспитать Пожирателя смерти. Я уверен, что такое там есть. Гермиона покачала головой и снова подошла к нему. — Теперь ты просто пытаешься втянуть меня в спор. — Ты не отрицаешь этого. Гермиона насмешливо хмыкнула и повысила голос, чтобы её было слышно из-за дождя. — Это смехотворное обвинение. Конечно, я не встречаюсь с тобой в попытке выполнить пункт списка дел — перевоспитать Пожирателя смерти. А если бы и пыталась, то выбрала бы более лёгкий вариант. Она ткнула его в грудь, но он сердито отбросил её руку. — Как с Ноттом, верно? Гермиона разочарованно покачала головой. — Боже мой, перестань паясничать. Давай закончим с этим походом, потом мы сможем вернуться и… — Неважно, с меня хватит. — Драко исчез на месте. Гермиона огляделась, и, к счастью, поблизости никого не было, а затем сердито зашагала вверх по тропе. Она собиралась добраться до вершины, с ним или без него. Ей всё равно нужно было время, чтобы остыть. Когда она добралась туда, вид открывался не очень красивый из-за дождя, но она всё равно сделала несколько снимков и осмотрелась, а затем дезаппарировала обратно в дом, который они снимали на выходные. Вернувшись, она услышала, как Драко принимает душ. Она высушила себя с помощью палочки и села на кровать, ожидая, когда он выйдет. Гермиона хотела разрешить возникший спор, чтобы насладиться оставшейся частью поездки. Когда Драко вышел из ванной в одном полотенце, выражение его лица было безучастным. Он кивнул ей и медленно подошёл к ней. — Тебе лучше? — спросила Гермиона. Драко пожал плечами. Она поднялась и положила руки ему на плечи. — Ты никогда не был в списке дел. Если что, у меня был пункт «избегать Пожирателей смерти любой ценой», а ты заставил меня его нарушить. — Ладно, — сказал он, затем вздохнул и притянул её в объятия. Он был весь мокрый после душа, но она не возражала и обрадовалась, что они так легко помирились. — Драко? Он отстранился и взглянул на неё. — Я знаю, что постоянные прогулки по маггловскому миру тебя достали, и я тебя не виню, меня это тоже достало. По-моему, пришло время перенести наши отношения обратно в наш мир. Его лицо озарилось. — Правда? — Прости, что медлила, я думала, что наступит идеальное время, когда будет разумно предать всё огласке, но это глупо. В любом случае будет тяжело, независимо от того, когда мы расскажем, так почему бы не сейчас? Драко странно уставился на неё. Он потянулся за своей палочкой, лежавшей на кровати, и поднес к её голове, пробормотав: «Агуаменти». Гермиона не успела среагировать, как на неё полилась вода. — Эй! — Она отпрыгнула от него и откинула мокрые волосы с лица. — Мне казалось, мы больше не ссоримся. — Да, — с ухмылкой ответил Драко, сдерживая смех. — Тогда почему ты только что вылил на меня воду? — Ты говорила, что быть мокрой — это что-то вроде маггловской романтики, а я как раз собираюсь сказать кое-что романтическое. — Ты совсем упустил момент… — Я мокрый, — отметил он. — Ты только что вышел из душа, — огрызнулась она. — Ты можешь закрыть свой рот, чтобы я смог говорить? Гермиона скрестила руки, и Драко подумал, что она похожа на утонувшую кошку, что удивительным образом облегчило ему признание. Он положил ладони ей на лицо и произнёс: — Гермиона, ты сводишь меня с ума. И мысль о том, чтобы рассказать всему миру, что я встречаюсь с обожаемой магглорождённой лучшей подругой Гарри Поттера, приводит меня в ужас. Но мне плевать. Я люблю тебя. Больше, чем я когда-либо любил кого-либо или что-либо за всю свою жизнь. Когда слова покинули его рот, они показались правильными. Сколько он мучился над тем, чтобы произнести их, а в итоге всё оказалось пустяком, таким же простым, как дыхание. — Правда? — спросила Гермиона, внезапно забыв о воде. Он кивнул. — Давно люблю, прости, что так долго не мог тебе сказать. — Я тоже тебя люблю. — Она прыгнула в его объятия, и он легко поймал её. — Я знаю, ты уже говорила мне, — самодовольно сказал он. — Но ты всё равно придурок. — Это я тоже знаю.***
Примечание автора: На этом я бы и закончил историю, если бы мог. «Драко и Гермиона поведали об этом всему миру, и все их приняли, потому что было очевидно, что они влюблены друг в друга. Потом они жили долго и счастливо». Но всё было не так. То лето обернулось полной катастрофой. Мы решили рассказать всё друзьям, а моего отца выпустили из тюрьмы. К осени наши ссоры происходили еженедельно, а потом и ежедневно. И когда я уже думал, что хуже, чем ругаться каждый день, быть не может, так и случилось, мы перестали ругаться совсем.