***
Октябрь 2003 года После того катастрофического письма от отца Драко изо всех сил старался вести себя как можно лучше ради Гермионы. Но он ломал себя ради неё, а она даже не замечала этого. Она по-прежнему раздражалась, даже после всех усилий, прилагаемых им. Она хотела, чтобы он стал лучше. Гермионе нужен был кто-то нереальный. Когда они оставались наедине, её устраивало, что Драко был самим собой — сдержанным, задумчивым, внимательным. Но на людях она ждала, что он превратится в одного из её весёлых, жизнерадостных друзей. В человека, умеющего вести светскую беседу, легко шутить и улыбаться. Сейчас они были на вечеринке по случаю Хэллоуина, устроенной Министерством для всех сотрудников магических правоохранительных органов. Драко стоял в стороне в большом зале и наблюдал, как Гермиона перешучивается с Роном и тем новым аврором, который на неё запал. Она выглядела великолепно в чёрном кружевном платье, и Драко прекрасно видел, как аврор любуется ею. Грёбаный урод. Они все смеялись над чем-то глупым, по мнению Драко, и он снова почувствовал, как в душу закрадывается мрачное предчувствие. Гермиона, должно быть, почувствовала, что он наблюдает за ней, потому что её глаза внезапно метнулись к Драко, но даже на расстоянии он догадался, что девушка разочарована. Он подумал, не жалеет ли она, что не солгала ему об этом событии, после чего отвернулся от неё и вышел во внутренний дворик. Он наложил на себя согревающие чары, затем прислонился к перилам и сделал несколько глубоких вдохов, пытаясь взять себя в руки, прежде чем наделать глупостей. Через несколько минут Гермиона стояла рядом с ним. — Ты, в конце концов, познакомишься с моим боссом? — Нет. — Драко продолжал смотреть на городской пейзаж, не желая снова видеть разочарование в её глазах. — Почему нет? Ты уже здесь, так что мог бы хотя бы приложить усилия. — Быть здесь — уже достаточное усилие. — Какой смысл приходить сюда, если ты так и будешь дуться и отказываться разговаривать с людьми? Я хочу, чтобы мой босс познакомился с тобой. Я постоянно говорю о тебе, и ему было бы приятно увидеться с тобой. — Не сомневаюсь, что он знает, как я выгляжу. Разве у офисов аврората не висят объявления о розыске? Гермиона тяжело вздохнула. — Перестань. Ты не разыскиваемый преступник. Давай просто пойдём. Она начала тянуть его за руку. — Я же сказал «нет». — Драко легко стряхнул её и повернулся к панораме города. — Драко, мне нужно, чтобы ты… — вдруг она прервалась, и Драко повернулся посмотреть, что её отвлекло. Высокий, худой мужчина с седеющими волосами и очками в прямоугольной оправе приближался к ней с радушной улыбкой. — Мистер Бенсон! — Хмурый взгляд Гермионы тут же сменился улыбкой. — Мы как раз говорили о вас. — Говорили? Надеюсь, о хорошем. — Мужчина достал курительную трубку и наклонил голову к Гермионе и Драко, как бы спрашивая, можно ли прикурить. Гермиона кивнула, а Драко остался неподвижным, что её босс воспринял как знак согласия. — Вы, должно быть, парень Гермионы. — Бенсон затянулся и выпустил струйку дыма из трубки. — Она и вправду о вас сплетничает. Драко нахмурился, на Гермиону это было не похоже. Ему не нравился этот человек. Он немного напоминал Драко его отца, расчётливого и предприимчивого, но, возможно, не злого. Бенсон протянул Драко руку, и он крепко её пожал. — Драко Малфой. — Фрэнсис Бенсон. Рад наконец-то познакомиться с вами, мистер Малфой. — Называйте меня Драко, просто мистер Малфой напоминает мне моего отца. — Я с ним не знаком. — Бенсон снова затянулся трубкой. — Считайте, что вам повезло, — проворчал Драко, и Бенсон вопросительно поднял брови. — Верно, — вклинилась Гермиона. — Мы с Драко вместе работали над заданием по снятию проклятий, о котором вы интересовались. Драко написал об этом книгу, а авроры использовали её, когда работали с оставшимися поместьями чистокровных, исполняя закон о тёмных артефактах, принятый нашим управлением два года назад. Бенсон кивнул. — Очень впечатляющая работа, вы должны как-нибудь рассказать мне подробности вашего исследования, мистер Мал… — Да, расскажу, в другой раз. — Драко прервал его и собрался уходить. — Мне нужно поздороваться кое с кем. Драко быстро зашагал прочь, не имея никакого конкретного представления о том, куда он направляется. Он попросту ненавидел подобные разговоры. Он попросил мужчину называть его Драко, а тот не послушал. И вся беседа выглядела так фальшиво. Бенсон не заботился об их проекте и не хотел разговаривать с Драко. Драко не хотел говорить с ним, так зачем притворяться? Драко решил вернуться домой, потому что так будет лучше. Он как раз подходил к месту аппарации, когда Гермиона схватила его. — Почему ты постоянно так груб? Вернись и извинись. — Гермиона, — Драко понизил голос и потянул её в сторону. Он заметил, что несколько человек поблизости с любопытством наблюдали за ними, но проигнорировал их. — Просто будет лучше, если я уйду. А ты оставайся и веселись. Увидимся позже вечером. — Нет! — Гермиона скрестила руки. — Оставайся здесь и веди себя как приличный волшебник или не ночуй у меня сегодня. Драко сузил глаза, глядя на неё. Он ненавидел, когда люди пытались манипулировать им подобным образом. Это было очередным напоминанием о его отце. — Ладно, — прошипел Драко и последовал за Гермионой на улицу, где Бенсон прислонился к перилам. — Мистер Бенсон, — пробурчал Драко. — Извините, что ушёл. Я обознался. Гермиона ободряюще кивнула ему. Драко разочарованно покачал головой. Бенсон наблюдал за их беседой и выглядел немного повеселевшим, что стало последней каплей для Драко. — Итак, вы хотели поговорить о снятии проклятий. Но Гермиона, — Драко повернулся к ней и пробормотал достаточно громко, чтобы Бенсон услышал, — ты уверена, что стоит обсуждать это с ним? — Что? — Гермиона растерянно оглянулась на него. — Заклинания были довольно сложными, и не он ли тот человек, о котором ты говорила, — он понизил голос до громкого шёпота, — едва ли не сквиб? Лицо Гермионы застыло в шоке, а Драко ухмыльнулся, затем Бенсон в раздражении потряс головой. Он повернулся к Гермионе и заявил: «Пожалуй, оставлю вас наедине», после чего скрылся в доме. Гермиона опомнилась, и когда посмотрела на Драко, в её глазах блестели гневные слёзы. Но она, судя по всему, не смогла подобрать слов, поэтому вместо того, чтобы накричать на него, девушка развернулась на носках и вернулась в дом, вероятно, чтобы извиниться перед своим боссом. Драко пожал плечами и отвернулся к перилам, наслаждаясь ощущением холодного воздуха в лёгких. Он оставался там один целых тридцать минут, всё ждал, что Гермиона вот-вот выйдет и накричит на него, однако на помощь ему пришла Джинни. Драко кивнул ей, а затем вернулся к созерцанию городских огней. — Существует поговорка о мужчинах и женщинах, — начала Джинни ни с того ни с сего, и Драко никак не отреагировал, но она знала, что он слушает. — Женщины всегда верят, что мужчины, которых они любят, изменятся, а мужчины уверены, что женщины, которых они любят, никогда не уйдут. — Кажется, я знаю, к чему ты клонишь, — заметил Драко, не оглядываясь на Джинни. — Они оба ошибаются. — Верно. Драко вздохнул. — И ты думаешь, это относится ко мне и Гермионе? — Наверное, больше, нежели к любой другой паре, которую я когда-либо встречала. Драко посмотрел на девушку, но она не сердилась и не раздражалась, просто была задумчива. — Значит, ты хочешь сказать, что она бросит меня, когда поймёт, что я не способен измениться? — Драко обдумал эту идею и согласился. Его впечатлило, что Джинни удалось так красноречиво изложить эту мысль, и он сделал пометку добавить её в свою книгу, но та покачала головой. — Я не уверена, что будет с вами двумя. Похоже, она пытается сделать из тебя того, кем ты не являешься… — Драко фыркнул: — И ты, разумеется, отталкиваешь её… Она снова повернулась к Драко и вперила в него пристальный взгляд. — Но очевидно, что вы двое безнадёжно влюблены, возможно, этого достаточно, чтобы преодолеть такой… тупик. Драко несколько мгновений рассматривал её. Он почувствовал облегчение. Ему было плевать, что Джинни думает об их с Гермионой отношениях, но похоже, она пыталась помочь, и то, что хоть один человек вне их отношений поддерживает пару, успокаивало. Драко благодарно кивнул ей. — А можешь оценить уровень её гнева? Джинни ухмыльнулась и на несколько минут скрылась в доме. Когда она вернулась, то ответила: «Семь». Драко вздохнул. — Наверное, это минимум, который я получу сегодня. — Он вновь глубоко вздохнул, прежде чем вернуться в дом и исправить свою ошибку. — Малфой, — позвала его Джинни. Он остановился, но не обернулся. — Не дави слишком сильно. Она уйдёт.***
Примечание автора: После этого разговора Уизли, очевидно, обратилась к Поттеру, потому что на следующей неделе за выпивкой он снова поднял эту тему. Он сказал мне, что постоянно отталкивал Уизли, когда они только-только сошлись, хотя, по его словам, не настолько агрессивно, как поступаю с тобой я. Я, конечно, послал его на хрен, но он дал обещание Уизли всё со мной обсудить и довёл дело до конца. — Все в моей жизни оставили меня. Мои родители, Сириус, Дамблдор, Люпин… и я вбил себе в голову, что она тоже бросит меня. Поэтому я настойчиво пытался убедиться, что она вернётся. И она возвращалась, каждый раз, но это только заставляло меня давить сильнее, словно мне хотелось достичь её предела. — Почему ты прекратил? — спросил я. Мне показалось, что это похоже на мои поступки, и по очень схожей причине. Он пожал плечами. — Она позвала меня и предупредила, что если я буду продолжать доводить всё до предела, то однажды я действительно его найду. Наверное, это меня напугало. Я не сразу остановился, но… всё наладилось, когда я понял, что делаю. — Зачем ты мне это рассказываешь? Ты хочешь, чтобы мы с Гермионой расстались. — В первую очередь, я делаю это по приказу Джинни. И возможно… хотел, чтобы ты знал. Я не уверен, почему. Я вспомнил тот случай, когда ты рассказала мне, что Уизли сбежал во время охоты за крестражами. Всегда приятно, когда напоминают о промахах Поттера и Уизли, ведь они случаются довольно редко. Я почувствовал облегчение и решил исправиться. В ту ночь я собственноручно написал на пергаменте: «Перестань давить на неё, чтобы нащупать её предел, потому что, если не быть осторожным, ты его найдёшь».***
Драко вернулся на вечеринку и смог спасти вечер. Он извинился перед Бенсоном и высидел мучительно долгий разговор, который сначала сводился к снятию проклятий, но затем перерос в повествование о славных днях Бенсона как молодого аврора и его решении заняться политикой. В тот вечер Гермиона простила Драко. Она признала, что слишком сильно на него давила, и оценила его попытку загладить свою вину, так долго беседуя с её боссом. Но отношения рушились, и они оба это чувствовали. Затем, будто Люциус предчувствовал момент, когда его письма окажут самое сильное воздействие, пришла вторая посылка. Гермиона и Драко читали в гостиной, как вдруг он увидел за окном сову своей семьи. — Дерьмо, — пробормотал он, открывая окно, чтобы впустить птицу. Малфой попытался снять толстую посылку с лапки совы, но та цапнула его за руку, и Драко закатил глаза. — Как быстро ты забываешь, кто кормил тебя, пока он сидел в тюрьме, — сердито пробормотал он. — Что там? — Гермиона подошла к нему. — Он доставляет письма только тебе. Гермиона взяла посылку, а сова грозно ухнула на Драко и вылетела в открытое окно. — Лучше сожги их, — заявил Драко, скрестив руки, пока Гермиона взвешивала посылку в руке. Это была стопка из десяти писем, перевязанных бечёвкой. — Мы должны знать, что в них, на случай, если он об этом заговорит. Или на случай, если нам понадобится опередить его следующий шаг. — Хорошо, — вздохнул Драко, протягивая руку за письмами. Гермиона замешкалась, Драко нахмурился, а затем направился к дивану. — Давай, раз уж ты мне не доверяешь… — Нет, дело не в этом, конечно, нет, — она села рядом с ним на диван. — Мы будем читать их вместе. Она положила посылку на колени и развязала шнурок. Поверх писем лежала короткая записка от Люциуса: «Ещё одно напоминание, мисс Грейнджер, что мой сын не тот человек, за которого вы его принимаете. Искренне, ЛМ». Гермиона покачала головой, открывая следующее письмо. Оно было от Блейза Забини Люциусу. Она удивлённо взглянула на Драко, и он наклонился ближе, внезапно почувствовав любопытство. Гермиона помотала головой, читая четыре письма от Блейза к Люциусу, которые, по всей видимости, представляли собой отчёт о действиях Драко во время еженедельных посиделок в «Зелёном драконе». Его обвинения сыпались со всех сторон, начиная от: «В свой первый визит он заявил, что встречается с ней, чтобы укрепить положение Малфоев в обществе» до «Мы часто говорим о войне, и Драко всегда с сожалением вспоминает её исход, очевидно, он тоскует по тому времени, когда его сторона была у власти», и, наконец, «Сёстры Гринграсс иногда заглядывают к нам, у Астории и Драко крепкая связь, а на прошлой неделе, когда она присоединилась к нашему столу, она села к нему на колени, а не на стул». Дочитав последнее письмо Блейза, Гермиона посмотрела на Драко с забавным выражением лица. — Неужели он действительно думал, что я поверю во всё это? Здесь нет ни капли правды. — Сказав это, она заметила, как Драко нахмурился. Она отложила письма. — Это ведь всё враньё, да, Драко? Драко прикусил губу. — Большая часть… Астория и Дафна никогда не пили с нами. То заведение слишком сомнительное для таких ведьм, как они. И я не вспоминаю о войне с какой-то нежностью. Мы никогда не обсуждаем её. Но… — он уткнулся лицом в свои ладони. — Что? — Я сказал, что встречаюсь с тобой ради поднятия статуса, когда впервые встретил их. Гермиона затаила дыхание. — Что? Почему? — Я не хотел, чтобы от меня отвернулись. Мне просто хотелось поговорить с кем-то, кто не будет смотреть на меня как на пустое место. А через несколько недель мы снова заговорили о тебе, и я сказала им, что солгал раньше. Теперь они знают, что мы вместе не из-за этого. Мне… мне жаль. Гермиона молчала и при этом выглядела невероятно грустной. Драко хотел обнять её, но не желал быть отторгнутым. — Я перестану туда ходить, обещаю. Особенно теперь, когда узнал, что Блейз отчитывается перед моим отцом. Это не стоит того, чтобы потерять тебя. Ничего не стоит. — Ты можешь говорить со мной о таких вещах, Драко. Если ты хочешь воссоединиться со своими друзьями, чувствуешь, что не можешь быть честным с ними, обо всём этом. Мы должны обсуждать такие вопросы. Я так открыта с тобой, а ты меня ни во что не посвящаешь. — Я знаю, я… это всё ново для меня, когда есть с кем поговорить. Я стараюсь. Гермиона заглянула ему в глаза и убедилась, что он искренен. Она вздохнула и прислонилась к его плечу. — Я знаю, Драко, знаю. Но они ещё не закончили. На столе лежала другая куча писем. Гермиона оглядела их и вздохнула. — Ну что, приступим? — Драко взял себя в руки, но всё же испытал шок, когда увидел имя на этих письмах. — Астория? — спросила Гермиона. Он пожал плечами, любопытствуя, и начал читать. Гринграсс описала тщательно продуманную любовную связь между ней и Драко. Она утверждала, что роман закрутился в июле, и что они встречались несколько раз в неделю в лондонском таунхаусе, который он держал в секрете от Гермионы. Она рассказала о вечеринке у Нарциссы и о том, как они уединились на мгновение для близости, а затем мило прогулялись по саду, но Гермиона их прервала. Потом она сообщила, что Драко пообещал, что к концу года он порвёт с Гермионой, что он остаётся с ней, потому что ему жаль её и то, как она одинока. Астория добавила, что он признавался, что Гермиона ему нравилась, но искра между ними погасла несколько месяцев назад. Сомнения роились в голове Гермионы, пока она дочитывала последнее письмо Астории. Она мысленно прокручивала в голове все детали, и по телу пробежал холодок, когда она поняла, что кое-что из этого совпадает. Драко отсутствовал несколько ночей в неделю, и он остался наедине с Асторией на вечеринке. А когда они перенеслись в его спальню в поместье, она отметила про себя, что, судя по всему, он там вообще не спал, так как на покрывале лежал слой пыли. И, по словам Забини, Гринграсс ходила с ними выпивать, и у неё были лишь заверения Драко, что это неправда. И разве можно было такое исключить? Астория выглядела роскошно, у них с Драко была своя история, и Драко изменял Пэнси в школе, так что, возможно, он способен сделать это снова. Драко неуверенно коснулся её руки, и она поборола желание отпрянуть от него. — Разумеется, это неправда, Гермиона. Я понятия не имею, как он заставил её написать это. Гермиона продолжала смотреть на огонь. — Куда ты уходишь, когда не остаёшься здесь? Драко вздохнул и уронил голову на руки. — У меня есть дом. Слёзы навернулись ей на глаза. Она продолжала смотреть на огонь. — Таунхаус в Лондоне? Драко покачал головой, как, чёрт возьми, его отец узнал о доме? — Да, — сказал он сквозь стиснутые зубы. — Но она говорит неправду. Астория никогда там не была! Никто не был. Я приобрёл его не для того, чтобы водить туда других ведьм. Я просто хотел переехать из поместья. Я купил его сто лет назад… — Купил? Когда? — Гермиона наконец-то обернулась к Драко. Выражение её лица стало обиженным и растерянным. — В феврале, — признался Драко, решив рассказать ей сейчас всё, что он от неё скрывал. Он ломал голову над тем, что ещё он мог упустить: его тёмный период? Похоже, это был последний секрет. — Но мой камин связан с поместьем. — Гермиона указала на камин. Драко вздохнул, опустив голову. — Я всегда сначала отправляюсь в поместье, а потом по каминной сети прямиком из поместья попадаю в свой дом. — Почему ты мне не рассказал? — Гермиона покачала головой. — Я… — Драко потерял дар речи. Как он мог объяснить, что ему необходимо место, куда можно сбежать, когда дела становятся слишком сложными? Он не хотел лишний раз давать ей повод злиться на него. — Я хочу посмотреть на дом. — Гермиона встала и подошла к камину. — Дом совершенно пустой. — Покажи мне его. — Она повернулась к нему и положила руки на бёдра. — Нет. Драко покачал головой и скрестил руки. Неужели она ему не верила? — Почему нет? Что ты скрываешь? — Ничего, но я хочу, чтобы ты мне поверила — мне нужно знать, что ты мне веришь. — Если тебе нечего скрывать, тогда просто приведи меня туда, тогда ты сможешь объяснить, почему лгал мне весь год! Драко вздохнул и подошёл к ней. — Почему ты веришь моему отцу и Астории, а не мне? — спросил он почти умоляющим тоном. — Почему ты не можешь поверить в меня? — Потому что ты что-то скрываешь и отказываешься мне показать. — Разве ты не понимаешь, что несёшь? Настаивая на визите туда прямо сейчас, ты заявляешь, что не доверяешь мне. Как ты можешь быть со мной и не доверять мне? Гермиона ущипнула себя за переносицу и глубоко вздохнула, прежде чем сказать: — Я не знаю, чему верить. Не всё в этих письмах ложь. Ты признал, что часть писем Блейза — правда. Астория написала правду о доме. И ты действительно исчез с ней на вечеринке. Чему я должна верить? Покажи мне свой дом, Драко. Несколько мгновений они смотрели друг на друга. — Хорошо, — сказал Драко. Он схватил горсть летучего пороха и со всей яростью бросил его в огонь. — Спальня Драко, Малфой Мэнор. Как только они добрались до поместья, то сразу же прошли через огонь в его дом. Они вышли в пустую гостиную, в которой стоял только диван, и Гермиона начала осматриваться. — Видишь? Здесь пусто. — Драко окинул взглядом комнату. — Мне нечего скрывать, Гермиона. Гермиона прошла несколько шагов, затем наложила чары Гоменум ревелио. Повернувшись, она встретилась взглядом с Драко, но выражение его лица стало обиженным и разочарованным. Она расслышала сдерживаемые слёзы в его голосе, когда он поинтересовался: — Неужели ты ожидала, что это заклинание что-нибудь покажет? Она ничего не ответила, но на её лице читалось сомнение. Драко покачал головой, а затем исчез на месте. В течение трёх последующих дней Гермиона его не видела.***
Примечание автора: В моём первоначальном варианте я не продвинулся дальше этого эпизода. После того дня всё пошло под откос. Я питал надежду, что мы образумимся, и тогда я, наконец, наберусь сил, чтобы преодолеть эту плохую часть, будучи уверенным, что у истории будет счастливый конец. Но улучшение так и не пришло. Когда наступило Рождество, я решил закончить книгу и подарить её тебе, но ты почему-то посчитала, что нам не нужно обмениваться подарками. Ты сказала, что поездка в Австралию станет нашим подарком друг другу, хотя большую часть времени ты провела со своими родителями и едва взглянула на меня. А потом ты уехала, и я, наконец, решился закончить рукопись, поскольку теперь я точно уверен, что счастливого конца не будет. Приношу свои извинения за торопливый темп от этого места и до конца. В этом виноваты две вещи: во-первых, я написал это за несколько дней, а во-вторых, дальше всё происходит болезненно, поэтому я не стал добавлять лишних деталей.***
Настоящее время: Гермиона покачала головой и встала с кровати. Она отнесла рукопись к своему столу и открыла ящик, чтобы достать чистый лист пергамента. Она положила его на стол рядом с рассказом Драко и глубоко вздохнула. Он ошибался, у этой истории будет счастливый конец. Она так же сильно боялась читать следующую часть, как и ему не хотелось её писать, но она решительно продолжала, намереваясь делать заметки по ходу повествования каждый раз, как только обнаружит проблему, которую можно исправить, когда они, наконец, воссоединятся. — Я найду тебя, Драко, — пробормотала Гермиона. В последней сцене он не упомянул, куда исчез на эти три дня, но она была уверена, что это то же место, где он находился сейчас. Она почти дочитала его историю, и как только дойдёт до конца, то приступит к его поискам.***
Рукопись: Ноябрь 2003 года Вернувшись, Драко преподнёс Гермионе ключ от своего дома. Она была поражена этим жестом и ещё сильнее удивилась, услышав, что он не просто хочет, чтобы она могла приходить и уходить по своему желанию, а хочет, чтобы она переехала к нему. Она колебалась, не зная, будет ли переезд хорошим шагом, учитывая, насколько шаткими были их отношения в последние несколько месяцев. Но после нескольких дней раздумий она согласилась. Драко не ожидал, что она примет предложение, но очень обрадовался, когда она дала согласие. Ему отчаянно хотелось, чтобы хоть что-то сблизило их, ошибочно полагая, что физическая близость приведет к настоящей близости. Причина переезда Гермионы оставалась для Драко загадкой до тех пор, пока спустя несколько недель он, наконец, не выяснил её. Она собиралась присматривать за ним. Письма от Люциуса перестали приходить, но Драко по-прежнему просматривал историю, которую он писал для Гермионы, а также все свои воспоминания о войне на предмет того, что Люциус может использовать против них. Он был уверен, что между ними нет других секретов. Только его тёмный период, но никто, кроме него, не догадывался о подробностях того времени. Взволнованный голос Гермионы прервал его мысли. — Разве это не здорово? — Что? — Он попытался снова сосредоточиться на ней. Драко так много времени проводил в своих мыслях в последнее время. Он прекрасно понимал, что её это раздражает, но как остановиться, он не знал. Своими следующими словами она это подтвердила. — Ты никогда не слушаешь меня. О чём ты сейчас думаешь? — Ни о чём важном, — Драко покачал головой. — О твоей секретной книге? Драко проигнорировал вопрос. — О чём ты говорила? Что здорово? — Билл хочет, чтобы ты пришёл на его день рождения в Нору в эти выходные. — Она помахала перед ним письмом. — О, нет, спасибо. — Да ладно, в конце концов, визит в Нору — это большой шаг. Уизли — моя магическая семья. — Они — семья твоего бывшего парня. Бывшего парня, который ненавидит меня и не хочет, чтобы я там был. Гермиона отмахнулась от него. — С Роном проблем не будет. Я поговорю с ним. И вообще, это праздник Билла. Ему понравилась твоя книга, и он хочет поговорить с тобой о ней. Драко чуть было не ляпнул, что случилось в прошлый раз, когда она вынудила его обсудить с кем-то его книгу, но не хотел лишний раз вспоминать об инциденте с её начальником. Но, судя по выражению её лица, она уже думала об этом. Драко боялся, что если он пойдёт в Нору, то повторится та ночь. В последнее время ему было гораздо труднее контролировать себя, и он боялся, что снова наделает глупостей и спровоцирует новую ссору. — Почему ты продолжаешь тащить меня на эти сборища, если от них мы оба страдаем? — Брось, мне казалось, что ты собираешься приложить больше усилий. — Я стараюсь уже полгода. Нам стоит признать это неудачным экспериментом. Просто перестань так сильно заботиться о том, что думают другие. Я не нравлюсь им, они не нравятся мне, это нормально. Гермиона закрыла глаза и попыталась совладать с собой. — Я не могу продолжать вести с тобой одну и ту же перепалку снова и снова. Я не очень общительна, но у меня есть компания друзей, которых я люблю как родных, и хочу проводить с ними время. Для меня важно, чтобы ты был рядом со мной. Почему бы тебе не привыкнуть проводить время со мной, не устраивая сцен? — Я пробовал, но этого недостаточно. Если я молчу и прикусываю язык, ты спрашиваешь: «Почему ты не разговариваешь?» Если я сижу в стороне, ты говоришь: «Давай, присоединяйся к нам!» Нельзя как-то скорректировать свои ожидания? — Я не знаю, Драко, — Гермиона тяжело вздохнула и начала тереть виски. — Кажется, мы зашли в тупик. Драко вспомнил свой разговор с Джинни. Она использовала это слово — «тупик». Говорила ли Гермиона об этом со своими друзьями? Возможно. Эта мысль разозлила его. — Возможно, мы так и не сможем пройти через это. Мы ссоримся из-за одних и тех же проблем, потом на какое-то время всё налаживается, но потом мы откатываемся назад и снова ссоримся. Так продолжаться не может, — закончила она. У Драко свело живот. — Значит, ты сдаёшься, вот так просто? А как же смелость и отвага? — спросил он насмешливым тоном. Глаза Гермионы вспыхнули гневом. — Ты — гриффиндорка, — продолжил он злобно. — Будь сильной. — Именно ты не в состоянии перестать вести себя как полный придурок хотя бы на одну чёртову ночь, — огрызнулась она. — Боже! Знаешь, я храбрая. И иногда храбрый поступок — это признать, что всё кончено, а не цепляться за что-то по привычке. — Значит, я — привычка, которую ты выработала и пытаешься от неё избавиться? — Ты не слушаешь меня! Ты лишь слышишь то, что хочешь услышать, чтобы подлить масла в огонь спора, вместо того чтобы вести со мной зрелый разговор. Ты всегда так делаешь! — О, правда? — язвительно спросил Драко. — Пожалуйста, продолжай, поведай мне обо всех вещах, которые ты ненавидишь во мне, так как ты явно пытаешься выдумать причины, чтобы кинуть меня и убежать к своим друзьям! Гермиона скрестила руки на груди и молчала, решив не поддаваться на уловку Драко. — Ладно, я первый, — сказал он. — Ты бессмысленно пилишь меня. Ты никогда не даёшь мне возможности подумать и постоянно треплешься. Он начал перечислять пункты на пальцах. — У тебя безумные взгляды на права существ, и ты почему-то ставишь их выше ведьм и волшебников. Да, и твои друзья никогда не ошибаются, хотя у них есть серьёзные проблемы с характером. Ты всегда и во всем права. Наконец, Гермиона настолько разозлилась, что вмешалась. — Ты тоже всегда прав! Ты никогда не разговариваешь со мной и не говоришь мне, о чём думаешь. Ты никогда ничем не делишься со мной, а потом злишься, когда я подозреваю, что ты замышляешь что-то плохое. Что мне остаётся думать, когда ты со мной не разговариваешь?! Она замолчала, давая ему возможность ответить, но он лишь сказал: — Продолжай, Гермиона, это ещё не всё. Я впервые вижу, что ты можешь говорить так лаконично. Гермиона бросила на него взгляд. — Ты сказал, что у моих друзей есть недостатки? Кто ты такой, чтобы так говорить? Твои друзья и родители — сущее зло. И иногда я задумываюсь, что, возможно, часть тебя всё ещё такова. Выражение шока на лице Драко выдернуло Гермиону из её тирады. Она захлопнула рот и подошла к нему, но он не обратил на неё внимания, мысленно пребывая в другом месте. Её комментарий вернул его к тому дню в Австралии, тогда она произнесла те же слова. Она тут же забрала их обратно, но теперь он понял, что это было ложью. Она говорила это тогда и говорила сейчас. Она не верила, что он преодолеет то зло в себе, да и он, честно говоря, тоже. Он почувствовал её ладонь на своей руке и быстро миновал её, направляясь к двери. — Я не хотела этого, я… — Хотела, — оборвал он её. — Однажды ты сказала мне, что веришь во второй шанс и искупление. Похоже, ты изменила своё мнение. — Нет. Пожалуйста, Драк… — Думаю, ты подразумеваешь Малфоя, — выдохнул он, прежде чем захлопнуть за собой дверь.***
Настоящее время: Гермиона постукивала пером по чистому пергаменту, но не могла придумать, что написать. Она обязалась делать пометки, когда замечала проблемы, но решила, что написать «Никогда больше не говори ему, что он злой» — слишком банально. Она закрыла глаза, и несколько слезинок упали на её щёки. Это была их худшая ссора. Ей ужасно не хотелось снова переживать случившееся, и она чувствовала себя так же плохо, читая это сейчас, как и тогда, во время ссоры. После ухода Драко она сразу же отправилась на площадь Гриммо и, как только оказалась в дверях, рухнула в лужу слез. — Гермиона! Что случилось? — Гарри бросился к ней. — Драко… — начала она, но не могла найти слов для объяснения. — Он причинил тебе боль? — Гарри включил режим аврора. Гермиона покачала головой. — Конечно, нет, тебе нужно перестать предполагать… — Да, да, — поспешил Гарри, явно не желая ввязываться в очередной спор с ней из-за Драко. — Вы, эм, вы ругались? Он поднял её и повёл к дивану в гостиной. Джинни присоединилась к ним и устроилась рядом с Гермионой, успокаивающе обняв её. — Просто расскажи нам, что случилось, — ласково произнесла Джинни. — Тебе станет легче, если ты выговоришься. — Это моя вина, — начала Гермиона убитым голосом. — Драко не хотел идти в Нору, и не понимаю, почему я так настаивала. Просто он меня так бесил после Хэллоуина, вечеринки его матери и всего остального. Он не вписался в коллектив, как я надеялась… Её голос затих, а Джинни и Гарри вежливо кивнули и не стали ничего комментировать. — Ну, я расстроилась и высказала ему, что в нём до сих пор живёт зло. — Гермиона смущённо опустила руки на колени. — Ох. — Джинни крепче прижалась к Гермионе, но та совершенно не понимала, какое влияние это окажет на Драко. — Знаю, звучит неважно, но для Драко это катастрофа. Он пытался оставить все то ужасное позади в течение многих лет. Он по-прежнему хранит в себе тонну вины и груза. Но для меня... он доверяет мне, я, наверное, единственный человек, которому он доверяет, и именно я сказала ему... — Она снова начала плакать. Гарри сел с другой стороны и начал поглаживать её по спине. — Это как эквивалент того, как если бы он назвал тебя грязнокровкой? — спросила Джинни. — Хуже, наверное. По крайней мере, будучи грязнокровкой, я не могу ничего изменить, я либо такая, либо нет. А вот быть Пожирателем смерти, злом — это уже выбор. И я предположила, что в нём до сих пор живёт это зло после долгих попыток оставить всё в прошлом. — Это правда? — спросил Гарри. Гермиона покачала головой. — Я… я пыталась причинить ему боль, и понимала, что у меня это получится. Это неправда. Но я говорила это раньше, когда мы отправились в… э-э… Австралию. Гарри понимающе кивнул, и она отвела взгляд, смутившись при воспоминании о том, какие гадости она наговорила ему во время той поездки. — Я должна быть человеком, с которым он может поговорить и которому он может доверять. Потребовались месяцы, чтобы заставить его открыться мне. А в последнее время… — оборвала она, не желая объяснять про таунхаус. Она до сих пор не понимала, почему он скрыл это от неё, и боялась, что он скрывает от неё длинный список тайн. — Я просто боюсь, что это сильно отдалит нас друг от друга, — закончила она. — Малфой любит тебя больше всего на свете, Гермиона, — успокаивающе сказала Джинни. — Он остынет за несколько дней, а потом примчится к тебе, как всегда. Гермиона кивнула, но задалась вопросом, сколько раз они смогут пройти через этот цикл и в конце концов не сорваться. В ту ночь, когда она спала в гостевой комнате Гарри, ей приснился кошмар. Гарри ворвался в комнату, и она на секунду подумала, что это Драко, но её обнимали чужие руки. Драко ушёл, напомнила она себе и начала плакать. — Что тебе приснилось? — спросил Гарри, вероятно, ожидая воспоминаний о войне. Она не ответила, потому что в памяти всплыли не военные сцены. Она снова вернулась в то проклятое озеро, застряла в пузыре и смотрела, как Драко подплывает к платформе с дверью. Но на этот раз Драко прошел через дверь обратно в безопасную библиотеку и оставил её позади. Гермиона никогда не рассказывала Драко о том кошмаре, по понятным причинам, но воспоминания о нем по-прежнему преследовали её. Она снова посмотрела на чистый пергамент, на котором теперь было несколько чернильных клякс от постукивания пера. В конце концов она написала: Перестань пытаться превратить его в другого человека. Затем под этой строкой она добавила: БОЛЬШЕ НИКОГДА не говори ему, что он злой!***
Рукопись: В те выходные Гермиона чуть было не пропустила день рождения Билла, но Гарри убедил её пойти, надеясь, что это развеет её ужасное настроение. Она искала Драко повсюду, даже в поместье, но так и не смогла его найти. Она также пыталась послать своего Патронуса, но не получила ответа. Когда Гермиона вместе с Джинни и Гарри прибыла в Нору, в саду её ожидало удивительное зрелище. Драко и Артур склонились над книгой на столе и оба улыбались. Подходя, Гермиона заметила Флёр, сидящую по другую сторону от Драко с Виктуар на коленях и наблюдающую за ними с забавным выражением лица. Уверенная в том, что здесь замешано оборотное зелье, Гермиона начала перечислять возможных самозванцев, как вдруг Драко заметил её. Он выразительно пожал плечами, а затем снова сосредоточился на Артуре. — Какого чёрта…? — пробормотала Джинни. Гермиона повернулась и увидела выражения лиц Гарри и Джинни, отражающие её изумление. — О, вот и вы трое, — пробормотал Рон, выходя из кухни. Он обернулся и посмотрел на Драко со скрещёнными руками. — Что мы пропустили? — спросил Гарри. — Он появился ещё до моего прихода. Приготовил подарок для отца, вот что они сейчас рассматривают. Старинная книга о маггловской жизни средних веков из библиотеки Малфоев или что-то в этом роде. Папа считает очень интересным то, как они жили без тектологий. — Технологий, — поправила Гермиона. — Да, а потом он подарил маме редкие цветы и сказал какую-то ерунду о том, что он не его отец и хочет загладить свою вину. Не знаю, они это проглотили. Мама показывала свой сад, когда я появился, и Флёр точно на его стороне. Она до сих пор не оставила его в покое. Наверное, боится, что я прокляну его или типа того. Рон покачал головой. Как по команде, Флёр посмотрела в их сторону и бросила на Рона неприязненный взгляд. Гермиона задумалась, не вспомнила ли она свою собственную борьбу с семьёй Уизли за то, чтобы они приняли её, и не поэтому ли она пытается помочь Драко. Гермиона перевела взгляд на Драко и заметила, что он наблюдает за ней. Она качнула головой в сторону, предлагая ему присоединиться к ней у дома, и увидела, что он извинился и направился к ней. Он остановился в нескольких футах от неё, и она замолчала, не зная, с чего начать. — И куда же нас привела реликвия? Браслет, — пролепетала она. Драко смутился, затем покачал головой, сообразив, о чем она спросила. — Край завесы. Забвение для тебя, кровавое озеро для меня. Гермиона с облегчением вздохнула и обняла его. — Я скучала по тебе, куда ты пропал? Он проигнорировал вопрос. — Разве мы не должны вернуться? Невежливо оставаться в стороне, — ровным голосом сказал он. Гермиона ослабила хватку и заметила, что он не обнимает её в ответ. — Драко, мне так жаль. Я… — Мы можем поговорить об этом позже. — Он развернулся и вернулся в кресло рядом с Флёр, начав говорить с ней по-французски. Гарри бросил обеспокоенный взгляд на Гермиону, когда она снова присоединилась к компании. Она лишь слабо улыбнулась ему и пошла поздравить Билла с днём рождения. Весь остаток вечера Драко держался подчеркнуто вежливо, хотя и не отходил от Гермионы. Он обсуждал квиддич с Гарри и Джинни, давал Джорджу советы по поводу товаров для его магазина, которые могли бы понравиться слизеринцам, и долго говорил с Биллом о снятии проклятий. Гермиона не могла припомнить случая, чтобы за один день он произнёс так много слов. И хотя он в основном избегал её, она не могла удержаться от улыбки.***
Драко ушёл с вечеринки немного раньше Гермионы и пил чай на кухне, когда она вернулась домой. Он молча уставился на неё взглядом, который говорил: «Давай, выскажи всё, о чём мы оба знаем, о чём ты думаешь». — На самом деле я не знаю, что сказать. — Гермиона поставила сумку на барную стойку и пошла наливать себе чашку чая. — Такое происходит впервые, по крайней мере, с тех пор, как мы знакомы, — ответил Драко мрачным голосом. Гермиона повернулась к нему, обхватив кружку обеими ладонями. — Тебе не обязательно было проявлять доброту. Знаешь, я даже не знала, что в тебе это есть. Но я не это имела в виду, когда говорила… — Так вот почему у тебя весь вечер на лице сияла глуповатая улыбка? — Драко прервал её. Гермиону озадачило его настроение. Он не был ни весел, ни самодоволен, он почему-то казался грустным. Она поставила чай на стойку и обхватила его за талию. — Привет, — неуверенно произнесла она. Драко посмотрел на неё, но не стал отставлять чай, чтобы обнять её в ответ. Она закрыла глаза, разочарованная этим. — Я поступила отвратительно, Драко. Я не хотела этого, и не должна была заставлять тебя идти, когда тебе явно этого не хотелось. Гермиона ждала, что Драко пошевелится или заговорит, но он не двигался, держа чай одной рукой и глядя на неё пустым взглядом. Гермиона отпустила его и отступила назад, так чтобы лучше видеть его. — Мне жаль. Я не считаю тебя злым и сказала это только для того, чтобы задеть твои чувства. Ты был прав. Я слишком сильно забочусь о том, что думают другие, и это донимало меня последние несколько месяцев. Но последние пару дней — подумав о будущем, о возможном исходе наших отношений — помогли мне осознать, что я хочу этого, я хочу тебя. Она положила руку на его сердце, но он оставался неподвижным. Гермиона прижалась лбом к его груди и закрыла глаза, желая, чтобы он обнял её. — Я была не права. Я совершила ошибку. Пожалуйста, прости меня, — прошептала она. — Я люблю тебя, и ты мне нужен. Драко подвинулся, поставив свою кружку на стойку рядом с её, а затем склонил голову к ней. — Я должен оставить тебя. Я не подхожу тебе. Я знаю это, твои друзья знают это, и ты понимаешь это в глубине души. Но я не могу. Мне не хватит сил. — Ты ошибаешься, — Гермиона вскинула голову и посмотрела ему в глаза. — Мне так не кажется, и это неправда. Драко покачал головой. — Я останусь до тех пор, пока ты будешь со мной. Гермиона вздохнула с облегчением и снова обняла его. Она успокоилась, когда он, наконец, обнял её в ответ.***
Настоящее время: Гермиона внесла ещё одну строчку в свой пергамент: Исправить дисбаланс — Гермиона обладает всей полнотой власти, и это понятие токсично. В тот момент она понимала, что должна была сопротивляться, как только он сказал, что останется до тех пор, пока она позволит ему, но Гермиона так обрадовалась его возвращению и окончанию ссоры, что пропустила это мимо ушей. Почему она не боролась изо всех сил? Она всегда была бойцом, но где-то на этом пути она перестала сражаться за Драко. — С этим покончено, — пообещала она себе и перелистнула следующую страницу.