Воспоминания о завтрашнем дожде

      — Я даже не знаю, что и сказать, — замялся на месте Син Цю, ерзая на кровати в попытке сесть удобнее, вся эта история пошатнула его привычное понимание мира, отчего даже в собственном теле стало неуютно.       После того кошмара, что снова увидел Син Цю, они проговорили до самого утра, из-за жутких подробностей произошедшего сон как рукой сняло. Он слушал Чун Юня, даже не решаясь вставить слова, да и вставлять было нечего – с подобным он никогда не сталкивался даже близко, и найти слова было просто невозможно, как бы ты не пытался представить себе такое или встать на чье-то место. На фоне услышанного, собственные проблемы мигом померкли, ощущаясь теперь незначительными глупостями изнеженного мирной жизнью мальчишки, жалующегося на родителей. Он ощутил себя той самой песчинкой в огромном океане рядом с большущим китом, что совершенно не соразмерны друг другу.       Помимо размышлений о глубинном смысле жизни, в голову закрадывались и неизбежные мысли о том, как бы то самое ужасное, произошедшее с тобой в прошлой жизни не настигло тебя в настоящей внезапным шквалом боли и проблем. Рациональная оценка ситуации граничила с бушующим ураганом тревоги внутри, сталкиваясь друг с другом клином, как два океана, имеющих разный химико-биологический состав, и потому не смешивающихся в единый водоем, так и тут – выдумки ошарашенного мозга и его же логичные опровержения. Абсурдности таким мыслям добавляло как минимум то, что самого Син Цю, к огромной удаче и счастью, никто не насиловал к его семнадцати (почти восемнадцати) годам. Отец не болел и умирать не собирался, хотя иногда Син Цю во время рассказов Чун Юня ловил себя на постыдных мыслях, что иногда это могло бы стать для него выходом и освобождением от оков, но потом резко выметал их из своей головы поганой метлой, но они по закону подлости с новой силой долбились в закрытую дверь.       — Ты и не должен, знаю, что это не самая приятная тема, — понимающе посмотрел Чун Юнь, разумеется, он знал. Ведь даже будучи в самом эпицентре событий он часто не мог подобрать слов.       В некоторые моменты он даже не знал, что должен чувствовать, многие ситуации казались ему настолько сюрреалистичными, что не всегда было понятно, как реагировать и верны ли его эмоции, уместны ли.       — Я удивлен тем, как легко он справлялся со всем… — Син Цю опустил голову, а затем резко поднял, осознав, что сказал, — Нет, нет, я не имею ввиду легко, вернее, я не то хотел сказать. Черт! — выругался он, пытаясь привести мысли в порядок, — Просто я поражен такой стойкостью и силой, я после ссор с родителями не хочу даже вставать с кровати, а он после всего этого находил в себе силы улыбаться, учиться, и вообще… — он откинулся на изголовье кровати, прикрывая глаза и не находя больше слов.       — Я понял, о чем ты, — кивнул Чун Юнь и сел точно также, — Наш мир, к сожалению, не имел альтернатив. Смерть и горе поджидали на каждом углу, если не война, то болезнь. Люди привыкали терять близких, если к этому вообще можно привыкнуть. Все понимали, что жизнь скоротечна и может в любую секунду прерваться, поэтому многие рано женились, рожали детей, времени было мало. Быть стариком казалось нам роскошью, пережить столько всего и остаться живым, да еще в здравом уме… Но и здесь есть другая сторона, хорошо ли жить, увидев столько людских страданий, потеряв столько близких? Каждый находил свой ответ на этот вопрос.       Чун Юнь не ждал ответов ни на вопросы, ни на свои реплики. Знал, что эти вещи трудно понять, и тем более трудно давать им оценку. Их мироощущение сильно разнилось, несмотря на практически одинаковый возраст (с разницей в несколько месяцев на данный момент), мышление Чун Юня было нетипичным для типичного в мире Син Цю подростка, и наоборот, не все это вообще можно толком понять, не то что горячо обсуждать. Не рядовая тема все же. Иногда он даже чувствовал, что вывалить нечто настолько мрачное совершенно непозволительно на малознакомого человека, но об этом нужно было думать до того, как он зашел в библиотеку и позвал Син Цю по имени. Сейчас эти рассказы были скорее способом найти подсказки в прошлом, чтобы выбраться из настоящего, самому себе напомнить о чем-то, что возможно упустил из виду и совсем не обратил внимание на одну маленькую крупицу-деталь большого сложного пазла. Да и воспоминания о Син Цю грели душу, хоть и тепло было немного обжигающим.       — Ты расскажешь мне, что было дальше? — повернул голову Син Цю.       — Спи, пожалуйста, — привстал Чун Юнь и взглянул как-то по-доброму строго, и ему даже не хотелось отказывать, — Мы ходили весь вчерашний день, а теперь пол ночи за разговорами, — к тому же, зачем спорить с тем, кто прав. На часах уже около пяти утра, и пусть завтра выходной - здоровый сон важная часть жизнедеятельности.       — Ты прав, — озвучил Син Цю это вслух, и ему резко захотелось спать, он лениво зевнул и спрятался под одеяло, — Ложись рядом, нормально ложись, а то ты будто над душой нависаешь, я так не могу.       — Я могу уйти на кухню, все равно не сплю, а так и тебе мешать не буду, — Чун Юнь поднялся с места, но его руку осторожно схватили в странном необъяснимом Син Цю самому себе порыве.       — Не уходи, — неловкость буквально застыла в воздухе, но Син Цю слишком сильно не хотел оставаться один, — Не оставляй меня одного с этими мыслями.       Чун Юнь лишь коротко кивнул, возвращаясь назад, матрас вновь прогнулся под ним, и Син Цю наконец расслабился. Ни один ни второй не вкладывали в эти жесты какого-либо подтекста, никаких нарушений личных границ без обоюдного согласия и необходимости. Син Цю действительно с недавних пор тяжело засыпал один, то ли страх перед очередным кошмаром брал верх, то ли еще что. Конкретно сейчас, в данном отрезке времени, Чун Юнь занимал очень много места и экранного времени - и в голове и в осязаемом пространстве. То, что происходило с Син Цю можно было рассказать и доверить только ему, никто другой не понял бы, да и посвящать других запрещено, поэтому оставалось довольствоваться тем одним человеком, что сейчас мирно лежал рядом, притворяясь спящим, но Син Цю все устраивало.       Отрицать того, что более глубокие чувства могли появиться, Син Цю не мог, слишком уж хорошо себя знал. Ему не казалось странным, что он мог влюбиться в того, кого знает несколько дней. Дело ведь не во времени, а в опыте, что вы разделили на двоих, верно? Пробудь неделю в подвале у маньяка с кем-то, выбравшись будешь считать его родным, ведь вас объединяет что-то по настоящему значимое, меняющее ваши жизни. Так и тут, в роли связующего звена выступала невидимая связь и общая история, которую один из них даже не помнил или, правильнее сказать, не знал. И если теперь такой исход событий не пугал его ложными выборами, то вот перспектива распрощаться навсегда, даже не успев понять собственные чувства, очень пугала. И от этого уже внутри что-то тихо поднывало, будто бы ему только что дали в руки что-то желанное и тут же отобрали.       Конечно, будучи романтиком, Син Цю всю жизнь мечтал встретить человека, кого пафосно называли «соулмейтом», чтобы после одного взгляда в глаза стало ясно - вы созданы друг для друга. Возможно, не так приторно, но иметь с кем-то крепкую связь и понимать, что ближе вас друг для друга никого нет и никогда не будет до ужаса хотелось. И вот, рядом с тобой лежит человек, что до беспамятства любил твою копию в параллельном мире, да еще и такой благородный, сильный и без преувеличения красивый - идеальный расклад, вот только задерживаться рядом этот человек не планировал, а совсем наоборот, жадно искал способ поскорее свалить отсюда. А еще сравнение себя с той самой копией слишком сильно било по самооценке. Он не был таким, как его прошлое воплощение, не был таким способным, умным, интересным, сильным и замечательным. По сравнению с ним Син Цю просто настоящий неудачник, не способный похвастаться ничем, кроме… Да даже похвастаться нечем! Стало немного обидно. Конечно, размышлять о том, у кого больше травм и кто каким стал было невероятно глупо. Они в любом случае разные люди, у них разный путь, судьба. Почему Син Цю вдруг вообще стало волновать это? Почему мысли так часто обращаются к подобным размышлениям? Неужто беспокойство за то, что будет недостоин Чун Юня? Бред, вздор! Ничего вообще не будет и быть не может! Син Цю цокнул, тихо, но резко выдохнул, сильнее накрывая лицо одеялом и поворачиваясь на другой бок, спиной к Чун Юню.       — Ты все еще не спишь? — спросил Чун Юнь, на всякий случай шепотом, вдруг все же спит.       Син Цю открыл глаза и несколько секунд молчал. В голове всплыли недавние объятия, попытки Чун Юня успокоить его после кошмара. Просить о повторении сейчас было бы крайне неуместно, поэтому Син Цю больно прикусил язык, коря себя за такие желания.       — Почти уснул, — тихо ответил он.       Утро началось неважно, голова болела от недосыпа, а глаза открывались с трудом, словно были засыпаны песком. Син Цю знал, что сегодня выходной и никто не будет против, если он поспит еще пару часов, но какая-то внутренняя дисциплинированность и следование собственному расписанию не давали этого сделать. Поспишь сегодня чуть дольше - вечером не уснёшь, а там и весь режим будет испорчен. Он нехотя открыл глаза и увидел перед собой Чун Юня, тот смотрел на него по ощущениям не одну минуту. Чун Юня было жаль, находиться двадцать четыре на семь в бодрствовании не самое завидное состояние, особенно в его то ситуации, иногда Син Цю хотелось узнать о чем он думает, но ответ казался очевидным.       — Сколько времени? — прохрипел Син Цю.       — Без четверти десять утра, — Чун Юнь в подтверждение своих слов посмотрел на электронные часы, стоящие на столе рядом. Еще одна диковина, упрощающая жизнь.       — Пора возвращаться к делу, пока у меня есть свободные дни, — Син Цю привстал на локтях, щуря глаза и недовольно хмурясь.       — Отдохни еще, сам же сказал, что нам нужно отвлечься от всего этого, — вспомнил вчерашний по-теплому домашний вечер, который был нагло прерван очередным ночным кошмаром.       — То было вчера, доотдыхаюсь сейчас, а ты исчезнешь, — хмыкнул Син Цю и Чун Юнь вновь подметил в нем до боли знакомую черту - никаких отлагательств перед важным событием.       Снова чувство вины за вынужденные неудобства.       — Хорошо, — сдался Чун Юнь, что-то подсказывало ему, что спорить с ним будет бесполезно, — Тогда пойдем сегодня в следующее место, тоже на западе.              Син Цю был готов идти куда угодно, только если это будет не на голодный желудок.       — Я и забыл, что в холодильнике совсем пусто, — разочарованно пялился он на пустые белые полки, — Значит сперва зайдем куда-нибудь перекусить. Рядом есть кафе.       На завтрак Син Цю обычно ел то, что было дома - хлопья, молоко, фрукты. Но если выдавался случай, то он всегда был рад зайти за сладкой выпечкой, дома не поощряли чрезмерное употребление вредных по мнению родителей продуктов, поэтому такая еда стала чем-то вроде запретного плода, что был вкуснее всего другого.       В кафе приятно пахло свежим кофе, и пусть Син Цю больше предпочитал ему чай, но сейчас захотелось именно чего-то молочного и сладкого с небольшой дозой кофеина.       — В вашем мире был кофе? — поинтересовался Син Цю, перелистывая страницы меню.       — Был, на других землях, к нам его возили редко - слишком дорого, — объяснил Чун Юнь, и Син Цю округлил глаза в удивлении, — В нашей стране больше любили чай, но из-за особенностей своего организма я не мог пить или есть что-то очень горячее, чай предварительно всегда долго остывал.       — Ты ведь владеешь холодом? Неужели не мог остудить еду за пару мгновений? — выгнул бровь Син Цю.              Чун Юнь искренне рассмеялся в ответ.       — Это не так то просто - концентрировать энергию. Однажды я попытался охладить лапшу таким способом, я высвободил столько холода, что тарелка застыла вместе с едой, а затем растрескалась и разлетелась на мелкие кусочки, мне было так стыдно.       — Как же тебе повезло, что в нашем мире не нужно ждать несколько часов, можно сразу заказать холодный напиток или блюдо, — усмехнулся Син Цю и пододвинул к нему меню, — Хочешь попробовать холодный кофе с молоком и сиропом? Айс-латте? Фраппе? Гляссе? — Чун Юнь только открыл рот, но Син Цю не дал ему вставить и слова, с названиями он очевидно наглым образом издевался, Чун Юнь не мог разобрать ни одного слова, — Я знаю, что тебе не нужна еда, но ведь не случится ничего, если ты выпьешь стаканчик?       — Возьми что-нибудь на свой вкус, только не произноси больше этих странных слов, — Чун Юнь откинулся на спинку стула и скрестил руки, — И поменьше сахара.       Они взяли все навынос, и Син Цю с неподдельным, даже отчасти детским интересом наблюдал за тем, как Чун Юнь делает первый глоток.       — Ну-у-у как? — он пытался считать эмоции на чужом лице.       — Это... Так, — Чун Юнь отпил еще, — Так вкусно. И очень холодно. Прекрасно.              Син Цю впервые увидел на его лице столько эмоций, положительных эмоций, и столько слов. Стало приятно, что он как-то поучаствовал в том, чтобы наконец отвлечь его от мыслей о прошлом.       — Эй, — шепотом позвал Син Цю Чун Юня и незаметно ухватился за его запястье, — Не подавай вида, там справа, за деревом, кажется, это тот мужчина. Он снова следит за нами.       Чун Юнь тихо угукнул и продолжил изображать неведение. Через полчаса они добрались до места, откуда начинался их путь к новой локации, в отличии от прошлой рощи здесь был настоящий густой лес. Хорошо, что хоть тропинок было достаточно и не придется пробираться сквозь густые заросли. Но это не было сейчас основной проблемой, за ними все еще следили, и Чун Юнь явно задумал что-то.       Они бродили по тропинкам, постепенно уходя вглубь леса, теперь в какую сторону не посмотри - признаков города нет, только высокие густорастущие деревья и тишина. Чун Юнь резко остановился и выдохнул.       — Выходи, — сказал он не оборачиваясь, — Ты уже давно выдал себя.       Рядом послышался треск веток, и из-за стоящего позади дерева показался наконец силуэт мужчины в странном наряде - длинный строгий халат из плотной ткани темно-синего цвета, оформленный шнуровыми пуговицами. Только выглядел он совсем плохо, грязная одежда, волосы, наверняка он ночевал где приходилось.       Мужчина нерешительно подошел ближе, явно ощущая опасность, а после оглядел Син Цю и в глазах точно было заметно удивление, смешанное с непониманием. Он вдруг опустился на одно колено, склоняя голову:       — Мой господин, — обращался он к Син Цю, на что тот лишь потупил взгляд, совершенно растерявшись. — Что? Это не... — мужчина встрепенулся и долго всматривался в лицо Син Цю, — Как это возможно?       — Брось этот спектакль, как ты попал сюда и почему следишь за нами? — Чун Юнь не собирался вдаваться в подробности и объяснять тому, что Син Цю - совсем не тот, за кого он его принял. Ни к чему ему эти знания.       — Я не знаю, как сюда попал, — поднялся мужчина с колен, — Я помню только вспышку и вас двоих, а затем пустота. Очнулся я посреди какой-то улицы, а потом увидел тебя. Вы ведь тоже ищете способ выбраться.       — И с чего ты решил, что мы будем помогать тебе? Однажды я уже обещал снести твою голову, почему бы мне не выполнить это обещание сейчас? — Чун Юнь сделал шаг вперед, и Син Цю был уверен, владей он сейчас своими силами, все вокруг бы застыло.       — Повремени с угрозами, защитник, — язвительно произнес тот, — Я знаю о древе больше, чем ты думаешь. И могу помочь выбраться, если ты поможешь мне. Мальчишка, по всей видимости, отнюдь не юный лорд, и вряд ли сможет стать его заменой, тебе не найти способ без меня. Твоей силы мало без Хранителя.       Син Цю на секунду больно кольнули эти слова. "Никогда не стать его заменой".       Мужчина сделал шаг вперед, и снова взглянул на Син Цю.       — Пошел вон отсюда, даже не смей приближаться, — Чун Юнь встал перед Син Цю и вытянул вбок руку, как бы закрывая того собой, — Мне не нужна твоя помощь.       — Ох, твои инстинкты все еще работают, — мерзко рассмеялся тот, — Как бы ты не пожалел о своих словах.       — Если ты попытаешься помешать мне, обещаю, когда я найду древо, то отправлю тебя туда, где ты будешь гнить вечность, — пригрозил Чун Юнь, и он явно не шутил.       Мужчина хмыкнул и, прежде чем уйти, бросил напоследок:       — Ты не справишься без меня. В этом лесу древа нет, не трать время.       Чун Юнь ничего не ответил, лишь махнул Син Цю рукой, предлагая продолжить путь, не обращая внимания на эти слова.       Никакого доверия этот человек не вызывал, и Чун Юнь прекрасно понимал, что слушать его - самый неверный путь. Однако, после двух часов блужданий по неизвестным тропам стало ясно, что древа тут в самом деле нет.       — Кажется, он был прав, — вздохнул Син Цю, оглядываясь по сторонам, вокруг не было ничего, кроме одинаковых пейзажей, — Может быть, он действительно что-то знает?       — Если бы знал, зачем тогда ходил бы за нами? — логично предположил Чун Юнь, — Водит меня за нос. Если у него есть необходимые знания, то почему он все еще тут? Ему нужны мы. Вернее, ты.       — Я? — Син Цю ткнул себя в грудь пальцем.       — Древо не среагирует ни на кого, кроме Хранителя, и он это понимает, ты - ключ.       — А если теперь он начнет следить за мной, когда я буду один? Похитит меня или...       — Этого не случится, но если вдруг...       — Ты его убьешь, конечно. Все просто, — съерничал Син Цю и всплеснул руками.       Вернувшись в город, темы разговора плавно перетекли в обычные обсуждения, вновь хотелось отвлечься. Чун Юнь говорил совсем буднично, словно и не угрожал несколько часов назад кому-то расправой.       — Ты сегодня останешься? — Чун Юню тоже не хотелось оставаться одному, за эти пару дней он привык, что Син Цю рядом.       — Да, предупредил маму, что меня не будет все выходные, ей все равно, главное, чтобы учился, — тоскливо пожал плечами он.       — А мы... А мы можем взять тот напиток еще раз? — застенчиво спросил Чун Юнь.       — Неужели тебе настолько понравилось? — расхохотался Син Цю, умиляясь таким простым вещам, — Можем.       Син Цю это почему-то очень льстило, а еще эта формулировка "мы" придавала всему этому совсем иное значение. Они идут домой, вместе, по пути заходя за любимыми вкусностями - ну прям клише с картинок счастливой пары.       И весь последующий вечер прошел также спокойно, на время Син Цю даже забывал о том, зачем именно они вообще проводят вместе время. Будто бы так и надо, безо всяких странных стечений обстоятельств и закрученных сюжетов, без фатализма и скорой разлуки. Но в моменты коротких пауз он в сотый раз ловил себя на тяжелых мыслях.       — Что-то не так? — подметил его смятение Чун Юнь.       — Я не знаю, смогу ли помочь, вдруг ничего не произойдет, когда я окажусь рядом с древом, тот человек прав, я не смогу стать его заменой.       — Я не считаю тебя заменой, ты - это ты.       Не считал ли он его заменой потому что заменить Син Цю было просто невозможно или же действительно видел в нем другого человека - неясно. Причем никому. Син Цю не рискнул спрашивать, лишь кивнул, решая перевести тему. Он встал с кровати, взял в ящике ножницы и скотч, со стола карту, и прикрепил ее на стену, отмечая маркером места, где они уже были.       — Сегодня мы снова остались ни с чем, — Чун Юнь встал рядом.       — Это не тот настрой, что нам нужен. Мы не остались ни с чем, мы сократили список, — подбодрил его Син Цю.       — Ты снова прав, — согласился Чун Юнь и развернулся к карте спиной, натыкаясь на собственное отражение в зеркале.       Он подошел ближе и совсем себя не узнавал в новой одежде, о прошлом напоминала только длинная коса.       — Как ты существовал с такими длинными волосами? Страшно представить сколько шампуня нужно, — усмехнулся Син Цю.              Чун Юнь посмотрел на него в отражении зеркала и замер.       — Син Цю, кажется я что-то нашел, отойди в сторону.       Син Цю послушался и сдвинул брови в непонимании.       — Карта в зеркале... Это карта моего города.       — Хочешь сказать, что это зеркальное отображение? — Син Цю взял в руки телефон и, сделав фото, повернул изображение, — Вот так?       — Да, — Чун Юнь еще с минуту разглядывал фотографию, убеждаясь, что не ошибся, — Я уверен.       — Выходит, нам нужно на восток.       Казалось бы, вот - жирная подсказка, половина успеха. Возможно, завтра все кончится, но это совсем не радовало Син Цю. Не думал же он, что это будет длиться вечно?       — Осталось только добраться туда и... Да, а что мы будем делать, когда доберемся? — они уже обсуждали это ранее, но когда решение проблемы оказалось так близко - этот вопрос нужно было решать.       — Не знаю, — помотал головой Чун Юнь, явно о чем-то размышляя.       — Как думаешь, тот мужчина может знать что-то о древе? Как оно работает? Ну, теоретически, — Син Цю все еще не покидало это чувство, что не все так просто.       — Может, — признал Чун Юнь.       — Но откуда, ведь он не Хранитель? Кто он?       — Он тот, из-за кого мы погибли.