Уильям Джеймс Мориарти, новейшая жертва
ле Бурро де Флерс. К счастью, он всё ещё жив — и Шерлок решил не слишком задумываться о жизни без Лиама, несмотря на то, что знал о нём очень мало. Как бы он ни старался изобразить растерянность, он знал, что Лиам может быть не так уж невинен. В конце концов, он стал целью безумного человека, карающим за грехи других. Это вернуло его к предыдущему предположению — Мориарти, равный ему по интеллекту: был ли он Лордом Преступности? Как отчаянно Холмс хотел, чтобы это вправду был он.
Но если
он не сумел без тени сомнения утвердить, что Уильям — Лорд Преступности, то как это сделал этот серийный убийца? И если его выбрали не за это, то чем же Лиам заслужил такую участь?
Заслуживает ли кто-нибудь смерти, независимо от грехов? Над этим вопросом Шерлок размышлял ежедневно. Лорд Преступности, похоже, верил, что правосудие может быть быстрым и кровавым. Тем не менее, ни разу в его кознях невинный мужчина или женщина не становились жертвами из-за его вмешательства. Это не означало, что Шерлок был согласен с тем, что он — или она — свершал; он не верил в то, что одному человеку позволено вершить суд и правосудие над другими. Но Холмс не был религиозным человеком, и он не стал бы вступать на путь под именем
«оставить суд одному Богу».
Так кем же был Шерлок, чтобы говорить, что Лорд Преступности не справедлив? И кто он такой, чтобы говорить, что
ле Бурро де Флерс не был так же прав в своих мыслях. Единственное, что делало обоих этих преступников столь важными для него? Уильям. Надежда на то, что он был одним из них, и желание спасти одного от другого.
Лорд Преступности сейчас не имел никакого значения, как бы больно ему это ни было признавать, пока Лиам не был в безопасности.
Он попросил Лиама остаться дома — что было встречено с явным неудовольствием и объяснением, что ему должно было вернуться в Дарем. Шерлок запретил это делать, что заставило Уильяма лишь забавно поднять бровь на его попытку создать авторитет. Льюис и Альберт, как бы они ни относились к его компании с опаской, согласились с этим мнением. Дарем предоставлял больше возможностей для убийцы, если бы он последовал за ним. Лиам был бы в большей опасности вдали от Шерлока. Ну, может быть, не столько просто далеко: Холмс не хотел, чтобы Лиам был не рядом в то время, когда убийца у него на хвосте.
Он пересмотрит несвойственную ему протекцию, как только закончит. Уотсон на это рассмеялся и назвал его весьма рассеянным, когда он выразил своё желание произвести впечатление на Уильяма, своего дорогого друга.
—
Друга, да? — усмехнулся тогда Джон.
Нет, Шерлок не хотел на этом зацикливаться. Были вещи куда более важные, чем тот идиотизм, о котором думал Джон.
В чайной, где Шерлок устроился поудобнее в ожидании прибытия старшего брата Мориарти из Скотланд-Ярда, звякнул колокольчик. Альберт так невинно обособил этот визит походом к тем, кто занимается этим делом, как обеспокоенный старший брат, искренне переживающий за благополучие своей семьи, на случай если этот серийный убийца и вправду покусился на кого-то из его близких. Но когда Холмс поднял голову и увидел его, стало ясно, что он использовал свой статус не только для того, чтобы получить утешение. В одной руке он держал свою шляпу, а в другой — файл с бумагами.
Глаза Альберта прошлись по залу, пока не остановились на Шерлоке, и он направился к нему. За ним последовал молодой официант.
— Мой господин! Вы нас смущаете! — сказал официант, отодвигая для Альберта стул, когда тот подошел.
Альберт склонил голову в знак благодарности и сел в кресло, положив папку на стол и передав шляпу восторженному подавальщику.
— Это место совершенно очаровательно, — прокомментировал Мориарти. — Как идёт бизнес?
При упоминании об этом официант опустил глаза вниз.
— Так себе, сэр.
— Сочувствую вам, — он звучал достаточно искренне. Альберт протянул руку и мягко положил её на нервного молодого человека: — Вы знаете, почему?
Официант с глазами-блюдцами на мгновение в изумлении уставился на доброго дворянина, прежде чем начать свой рассказ. Он заговорил о заведении через дорогу, которое недавно открылось, управляемое жадным наследником одной кооперации. Шерлок посмотрел в окно и действительно увидел оное — возможно, немного светлее и гораздо более заполненное, чем то место, в котором он сейчас находился. Слуга продолжил рассказывать, как наследник стал лгать об их бизнесе, утверждая, что на их кухне водятся крысы, а те, кто обедает у них, заболевают. Шерлок приметил недовольное выражение, промелькнувшее на лице старшего Мориарти.
— Ему даже не нужны деньги, сэр, — грустно закончил официант. — Не знаю, чем мы его так обидели.
Альберт извиняюще улыбнулся, отстраняясь.
— Вы ни в чём не виноваты. Не обращайте на них внимания; я верю, что ваш бизнес скоро пойдет в гору, — затем он вернулся к меню, которое уже лежало на столе. Шерлок не пропустил, как глаза Альберта перескочили на цены и как он выбрал два самых дорогих блюда. Официант просиял и поспешил обслужить его.
— Я уже осведомлён, — Холмс фыркнул.
Наконец, Альберт обратил на него всё своё внимание.
— Что?
— Благотворительность братьев Мориарти широко известна. Вы относитесь к своему богатству так, словно это бремя, а не дар.
Альберт задумчиво хмыкнул, наклонился вперед к столу и опёрся подбородком о свою ладонь. Он посмотрел на Шерлока скучающим взглядом.
— Богатство — это не проблема, мистер Холмс. Проблема в том, кто им обладает. У меня нет недостатка в деньгах — моя обязанность помогать тем, у кого нет такой роскоши.
— Не то чувство, которое разделяют многие представители аристократии, — отметил Шерлок.
— Вы видели меня в обществе дворян чаще, чем это необходимо? — Альберт слабо и неприятно улыбнулся.
— С моим братом, например? — усмехнулся Холмс.
— Майкрофт — не дворянин и не аристократ. Он — инструмент. Очень полезный, обеспечивающий качественную беседу, но марионетка страны, которой он так преданно служит.
Ах, марионетка. По мнению Шерлока, лучшего слова для описания Майкрофта было не придумать. Не то чтобы Холмс был нелоялен, он заботился о Королеве и своей стране не меньше, чем любой другой англичанин. Но это было
скучно, как выбор образа жизни или работы. Было ли это предательством с его стороны? Он отмахнулся от этой мысли и усмехнулся:
— Осторожнее, Альберт. Я могу посчитать вас непатриотом.
Старший Мориарти усмехнулся.
— Не принимайте мою неприязнь к высшему классу за нечто зловещее. Я горжусь тем, что служу Англии, — заверил он, хотя Шерлок не был уверен, что это было искреннее заявление, судя по его апатичному тону. — В отличие от Майкрофта, я, конечно, в состоянии усомниться в этом немного больше.
— Конечно, — согласился Холмс.
Альберт позволил себе побыть под пристальным взглядом Шерлока ещё немного, и детектив увидел блеск в его глазах — озорство, ум, столько секретов. Хотя его было гораздо легче читать, чем его брата, с его более широкими улыбками и бровями, которые он слишком сильно хмурит, когда не впечатлён, он всё равно был словно аномалией. Мориарти были поразительны.
В конце концов, Альберт сел прямо и дважды постучал пальцем по файлам.
— Итак, мы здесь не для того, чтобы обсуждать политику, не так ли? — он пододвинул ему папку.
Шерлок открыл её как раз в тот момент, когда официант вернулся с заказом Альберта. Холмс не обращал на него внимания, пока читал. Заметки, наброски — всё, что он уже знал об этом деле, и даже слегка больше, в письменном виде. Это было хорошо: он сможет увидеть, что Скотланд-Ярд обнаружил в его отсутствие, что высшие чины не сказали ему (или что они не сказали Лестрейду, который был открытой книгой, когда дело касалось Шерлока и он нуждался в его помощи). Он, пробежав по тексту по диагонали, закрыл её, пообещав углубиться в дело позже, когда у него будет время и он сможет покидаться идеями с Джоном.
Он поднял глаза: Альберт смотрел в окно с безучастным выражением лица. Шерлок хлопнул папкой об стол, чтобы привлечь его внимание, и старший Мориарти перевел взгляд на него с недоуменным видом.
— Вы просматривали их? — спросил Шерлок.
— Конечно. Если моему брату грозит подобная участь, я хотел бы знать, чего ожидать.
— У вас есть какие-либо мысли?
Альберт медленно отпил из своего бокала, как бы обдумывая свой ответ. После короткого вздоха он ответил:
— Ах, но вы ведь не со мной хотите разобрать это преступление, не так ли?
Совершенно верно. Он очень скучал по Уильяму.
Шерлок повеселел.
— Джон сказал мне, что я должен быть более внимательным к эмоциям. Он подумал, что если я расскажу об этом Лиаму, это вызовет у него страх.
— Уильям? — Альберт ответил: — И
страх?
— У меня была подобная реакция, но он был довольно настойчив.
— Ты знаешь Уильяма гораздо лучше, чем он, — сказал ему старший Мориарти. Шерлок бы поспорил. А знал ли он? Он, конечно, больше общался с Лиамом, имел с ним гораздо больше общего, но тот всё ещё оставался полной загадкой, неизвестностью. — Я думаю, мой брат был слегка недоволен, когда вы предложили
мне доставить эти файлы, а не ему.
Шерлок нахмурился. Он никогда не хотел вызвать недовольство у Уильяма.
— Он наслаждается тайнами, для него не имеет значения, что он находится в их центре, — закончил Альберт.
Холмс сделал паузу. Хотя ему и не нравилась идея Джона, он понимал его логику. Он не думал, что Лиам был из тех, кто боялся бы до такой степени, и, действительно, у него был схожий образ мыслей с теми, что описал Альберт. Однако это ставило под сомнение и отношение старшего брата Мориарти. Шерлок откинулся назад, оценивая ситуацию, а Альберт просто улыбнулся.
— А вас это беспокоит? — спросил Шерлок.
Альберт моргнул.
— Что ты выбрал меня для разговора?
— Что Лиам может умереть.
Улыбка, которую Альберт нацепил, чтобы поддразнить детектива, тут же исчезла, и вернулась маска. Изумрудные глаза наблюдали за ним так же, как Шерлок за ним несколько минут назад. Выражение его лица изменилось на что-то знакомое, что Холмс видел у тех, кому было что скрывать — будь то эмоции или преступление. В данном случае Шерлок предположил, что это было первое.
Альберт тщательно подобрал следующие слова:
— Все умирают, мистер Холмс. Уильям, несмотря на свою исключительность, обречен на ту же участь.
— Это звучит как весьма отработанная фраза, Альберт, — признал Шерлок, ухмыляясь. — Странно, ведь новость о том, что он стал новой целью, появилась всего два дня назад.
Пауза.
— Да, наверное, это странно, — он сделал ещё один глоток своего напитка, и Шерлок заметил, что маска до сих пор была на нём. — Пока что я не слишком обеспокоен. Мой брат высоко отзывается о вашем уме и верит в ваши дедуктивные способности. Если кто-то и сможет спасти Уильяма от смерти, то это будете вы.
Холмс почувствовал всю тяжесть этих слов — помимо расследования убийства. И всё же он по-прежнему оставался в неведении. Как обидно.
Прежде чем он успел задать ему ещё один вопрос, Альберт встал. Конечно, он бы так и сделал. Он, вероятно, чувствовал, что Шерлок приближается к тому, чтобы узнать что-то личное о круге Мориарти.
— Я не могу более остаться, я лишь пришел доставить папку, — сказал ему Альберт. — У меня некоторые дела в Палате Лордов, ужасно скучные. Но вы должны встретиться с Уильямом, когда соберетесь с мыслями по этому вопросу. Это развеет его скуку, если у него будет на чем сосредоточиться после того, как вы практически посадили его под домашний арест.
— Никогда нельзя быть слишком осторожным в вопросах безопасности нашего Лиама, — потакал ему Шерлок.
Альберт торжественно кивнул:
— Нет, я вполне согласен, — он потянулся в карман и достал небольшой мешочек для монет. — Оставьте папку Уильяму, когда закончите с ней. Он может передать её мне, а я — в нужные руки.
С фальшивой улыбкой он оставил Шерлока за столиком, проходя мимо оторопевшего официанта. Он вложил мешочек с монетами в его руки, а другой человек, стоявший чуть позади него со шляпой Альберта, поклонился и произнес слова благодарности. Шерлок с интересом наблюдал, как старший Мориарти вышел, ненадолго остановившись на улице, чтобы посмотреть на конкурирующее заведение, прежде чем удалиться.
***
На следующий день Шерлок проходил мимо того же самого места и увидел, что конкурент закрыт, а наследник арестован. Он снова остался с мыслями о том, насколько сильно братья Мориарти контролируют Лондон.
***
— Он заботится о тебе.
Уильям не смотрел по сторонам. Он слышал, как его брат вернулся после долгого дня, пробормотал усталое приветствие Льюису, а затем попросил целую бутылку вина, чтобы
«забыть об идиотизме переплаченных, перекормленных графов». Он тут же направился в комнату Уильяма и, судя по звуку, бесцеремонно плюхнулся в фаэтон в его комнате, напротив того места, где Уильям устроился на подоконнике.
Он ничего не ответил Альберту и ещё раз затянулся сигаретой, вытряхивая пепел в открытое окно. Его брат воспринял его молчание как признание этого факта.
— Это беспокоит тебя.
Уильям прислонил голову к стене, не отрывая взгляда от окна и силуэта клубящегося дыма.
— Это беспокоит меня, — согласился он.
— Уильям, посмотри на меня.
Он повернул голову в сторону, чтобы посмотреть на своего брата. Альберт снова встал, держа в руке бокал. Он медленно подошел к нему, ступая в слабый свет луны с выражением лица, выдававшим его беспокойство. По мере приближения конца в виде «Последней проблемы» и Льюис, и Альберт выражали своё недовольствие планом Уильяма. Он знал, что их решимость не поколеблется, но не хотел оставлять их в трауре. Он размышлял, что можно сделать, чтобы вызвать у этих двоих неприязнь к нему до его смерти.
Тычок в голову вывел его из задумчивости.
— Прекрати, — пробормотал Альберт, присаживаясь на противоположный конец подоконника. — Хватит думать о том, как избавить меня от беспокойства. От потерь. Это не сработает.
Уильям ничего не ответил, предпочтя вместо этого затянуться ещё раз.
— Шерлок заботится о тебе, — Альберт повторил своё предыдущее заявление, на этот раз с большей искренностью.
— Я знаю, — тихо сказал Уильям. — Я не позволю этому стать проблемой.
— А проблема ли это? — сразу же спросил Альберт. Уильям поднял бровь. — Тогда я задаюсь вопросом. В окружении Шерлока Холмса ты совсем другой человек. Ты носишь другую маску. Ты скрываешь Лорда Преступности так хорошо, как только можешь, не скрывая своего интеллекта, и ты смущён от его похвалы, несмотря на то, что твои действия говорят о том, что ты ищешь её.
Уильям подмигнул ему.
— Он мне ровня, брат. Я просто в восхищении от него, — он выбросил сигарету в окно. — Тебя беспокоит мое мнение? То, как я буду вести себя с ним, ничего не изменит в нашей конечной цели.
Альберт покачал головой:
— Я спрашиваю как твой брат, а не как сообщник или соратник, — пауза, прежде чем он добавил: — Я спрашиваю, может ли его существование убедить тебя в альтернативном окончании «Последней проблемы».
— Нет, — резко ответил Уильям. — Он
ничего не меняет. Не спрашивай больше.
Словно только сейчас осознав свой тон в последовавшие за этим секунды тишины, он кашлянул и добавил:
— Пожалуйста.
— Хорошо, — сказал в конце концов Альберт, и он попытался скрыть обиду, которую почувствовал, глядя на побежденное выражение лица брата. — Я больше не буду спрашивать.
Уильям вздохнул, но не стал продолжать разговор. Так было лучше. Если он причинит Альберту боль сейчас, то, возможно, в будущем боли будет меньше. Сколько раз ему придется закрывать гнуть свою линию, когда они будут спрашивать, есть ли другой путь, кроме его смерти? Было много других способов, признался себе Уильям, но ни один из них не был таким же эффективным, и ни один из них не приводил к тому концу, которого он хотел. Он создавал лучший мир, но он никогда не предполагал, что останется в живых, чтобы увидеть его.
Они никогда не задумывались о том, что его решение «Последней проблемы» было вызвано личным желанием. Уильям хотел, чтобы всё закончилось, ожидал своего вечного проклятия после совершенных им грехов. Возможно, он должен позволить этому убийце забрать его в отместку за его преступления. Он хотел умереть. Шерлок Холмс не сможет этого изменить.
Уильям поклялся, что не подпустит его настолько близко, чтобы тот даже
попытался.
