***
-У тебя хороший отчет. Подробный. Йора сидела на стуле у двери и беспокойно ерзала, то и дело поглядывая на дверь. Ей было безразлично, доволен Косадес или нет, и единственное, что ее заботило сейчас – убраться из провонявшего дымом и спиртом дома как можно скорее. На ближайшее время с нее достаточно путешествий на край острова, да и в гильдии ждал непочатый край работы, скопившийся за все ее отсутствие: навряд ли кто-то прикасался к документам с иной целью, чем упрятать куда подальше или переложить в другое место – с глаз долой. -…в ближайшем будущем тебе необходимо будет заняться утерянными пророчествами, - старик нервно и шумно сглотнул. -Но пока… у меня есть другое задание. Срочное. А еще… некоторая информация от нашего начальства. «Твоего начальства», - фыркнула про себя Йора, но сдержалась от того, чтобы сказать что-то вслух, прикусив язык. После нескольких дней путешествий на силт-страйдерах ее жутко тошнило и из тела пропали все силы – если женщина и хотела выразить хоть какое-то недовольство, сделать это не получилось из-за банальной усталости. Сделав несколько коротких шагов до заваленного хламом письменного стола, он вытянул откуда-то из-под звякнувшей бутылки помятый конверт, а затем еще один – еще меньше, из кармана своих широких штанов. -Не буду тянуть резину. В пещерах на Горьком берегу перебит патрульный отряд. В форт вернулся лишь один из них, зараженный корпрусом, - он поднял на напрягшуюся амнистированную глаза. -Дело пахнет жареным. Все это нужно быстро уладить, иначе эти тупоголовые бумажные офицеры полезут в самое пекло, взяв с собой в могилу всех своих солдат. Об этом я узнал из письма, от… -При чем здесь я? Кай раздраженно выдохнул и потер переносицу пальцами. -При том, что это придется расхлебывать тебе. Все, что связано с Шестом домом и культом Нереварина не должно покидать стен этой лачуги. А уж тем более – быть причиной смерти гребаного отряда пустоголовых недоумков! – когда эхо от крика затихло, он скрестил руки на груди и оперся на стол, уже куда тише продолжив: -Тебе придется обезвредить эти пещеры. Сейчас истерический смешок было сдержать попросту невозможно; в тишине он раздался точно оборванная струна, эхом отразившись от каменных стен. На минуту Йора подумала, будто бы клинок пьян, но совершенно серьезное выражение на его лице говорило об обратном. Весь его вид в принципе говорил об обратном. -Вы шутите? Вы что, думаете, что я в одиночку способна перебить тех, кто прикончил це… -Не в одиночку же, дура! Найми людей, запасись магическим побрякушками и оружием для них, и да, скамп тебя дери, просто прикажи им перебить там все! Этих юнцов, служащих в имперском легионе, может прирезать любая портовая девка с одной только розочкой! Теперь амнистированная смеялась в голос. Наверное, со стороны казалось, что из их двоих точно кто-то спятил, но это была не она. -А деньги я, по-вашему, откуда возьму? – огромный кошель, гулко стукнувший по столешнице, заставил ее нервно сглотнуть и замолчать. -А целую армию наемников? Почему мы вы не можете послать на это шпионов, кот… -Нет. Это не обсуждается. Мои люди слишком ценны для этого задания. А что касается наемников – гильдия бойцов кишит бездельниками, охочими до денег. -А я? Мерка пристально наблюдала за тем, как старик приближается к ней, держа кошель и маленькое письмо. -Скажу честно. Император подкинул мне кучу работы и на сто проблем больше, отправив тебя на этот остров. Можно сказать, насрал под дверь. И я устал возиться с этим, учитывая то, что я не получил с этого дела ни одного вонючего дрейка, - резко взмахнув руками, он оскалился и рявкнул: -Бывшая заключенная, убившая одного из самых высокопоставленных имперских офицеров. За которую мне нужно каждую неделю отчитываться перед Имперским городом. Который дает мне такие же идиотские задания, как и я для тебя. И все это, мать твою, должно оставаться в тайне, учитывая то, что какие-то неведомые твари уже перебили целый отряд солдат и напали на силт-страйдера на трансостровном пути! – протянув письмо и деньги амнистированной, клинок прикрыл глаза глаза покачал головой: -Провалишь ты это дело или нет, мне наплевать. Через месяц я отплываю в Сиродил, и тогда вся ответственность за дьявольщину на острове ляжет на тебя. И спрашивать будут с тебя. Можешь, кстати, почитать то, какие сказки придумал себе наш солнцеликий император. Дрожащими руками Йора развернула письмо. Уже на первых нескольких строках ее затошнило, а на последних – пробрал дикий смех; наверное такой же безумный, как и Косадес напротив. Нереварин… Там, в Имперском городе, должно быть, все спятили. -Видишь? – уже куда спокойнее добавил Кай, наливая себе в чашку остатки вина из откупоренной бутылки на подоконнике. -Мне тебя даже немного жаль. Неприятно, когда те, от кого зависит твоя жизнь, считают тебя волшебным единорогом из сказки и ждут, будто бы ты должна гадить радугой, - после одного шумного глотка он тяжело вздохнул и задумался, подперев щеку рукой. -Ты знаешь кого-то, кто может держать меч и готов наняться за деньги? Гильдия бойцов – те еще трусливые ублюдки, а телохранитель должен быть из более крепкого теста. Я бы по… -Есть. Кай замолчал, перебитый на полуслове, и кивнул. -Наемник? -Нет. Бывший ассасин. Глухое присвистывание отразилось от стен комнаты эхом, заставив сидящую в углу еще сильнее смять письмо. Будет ли он вообще разговаривать с ней после того, что было…? -Опасное знакомство. Ну, ничего. Как показывает практика, опасные знакомства – самые полезные среди всех. Вот только… - от кривой полуулыбки имперца амнистированная остро почувствовала, как весь ее скудный ужин попросился наружу в сотый раз за этот вечер. -Береги голову и будь готова обнаружить клинок в спине.***
Насупившийся Нехт смотрел на нее молча, сжимая в руках глиняную чашку с остывшим чаем. Почти каждой клеткой тела Йора чувствовала себя поганее некуда и даже не могла поднять глаза, чтобы взглянуть на него в ответ – за прошедшее время ожоги на его руках затянулись, и от них теперь остались только розовые пятна и почти сошедшие струпья. Он явно шел на поправку. -И ты хочешь, чтобы я пошел за тобой в пещеру, где шансы сдохнуть в два раза превышают вероятность того, что мы вообще выйдем оттуда? – он засмеялся нездорово и отрывисто, заставив амнистированную понурить голову и зажмуриться. -Ради твоего исследования. Бумажек, не стоящих и дрейка. Тебе что, мало было сказанного Нибани? -У меня есть день… -Если бы мне нужно было золото, я бы поехал в Вивек и рискнул бы жизнью на Арене. Там хотя бы знаешь, что тебя ждет. Как бы Йора не проклинала Косадеса, в отношении наемников из гильдии бойцов он был совершенно прав – она не то, чтобы не хотела идти с ними в кишащую тварями пещеру в одиночку, она в принципе не доверяла никому их них даже после уплаченных пяти тысяч дрейков. Сборище бездельников, охочих до денег. Он был совершенно прав. -Хорошо, - поднявшись из-за стола, она огладила свою гильдейскую мантию и устало вздохнула. -Я тебя поняла. Прошу простить за беспокойство. В общем-то, она и не надеялась уговорить ассасина – шансы были малы, просто критически малы, если они вообще были. Ложь об исследовании, ложь об экспедиции ради этого скампового исследования… а что ей было еще сказать? «Клинки держат меня за горло, поэтому я выполняю роль девочки на побегушках и хожу в смертельно опасные места на досуге. Не хочешь составить мне компанию, эшлендер, ненавидящий Империю?» Не успела она обернуться и сделать шаг в сторону двери, как ассасин окликнул ее чуть охрипшим голосом: -Когда выходим? И где эти скамповы пещеры, - желудок в животе амнистированной сделал сальто; на несколько секунд она в упор не верила своим ушам. -В конце… в конце недели. Я еще не купила все необходимое, - проморгавшись, женщина нервно пригладила свои выбившиеся из хвоста волосы и торопливо добавила: - На горьком берегу. Около Гнаар Мока.***
Над побережьем висела густая, синяя тьма – короткий, почти зимний день отступил перед ней еще час назад – до того, как они разбили лагерь. Паршивое время для путешествий. -Завтра на разведку пойдут Вульф и Присцилла. На рассвете, - Йора подняла голову на на двух имперцев, сидящих чуть поодаль от всех. -Вы попытаетесь отыскать вход в грот и, если вам это удастся, оценить обстановку внутри, - палец лег на расстеленную на ее коленях карту и принялся обводить линии рукописных пометок, сделанных чернилами. -Судя по моим предположениям… Дальше Нехт не слушал. Его не касались чужие распоряжения, да и свою роль в этой «экспедиции» он мало понимал, хоть и платила Йора хорошо… может, даже слишком. Орава наемников, пусть и не очень умелых, задавят если не качеством, то количеством, но то, как она описывала эту пещеру… может, здесь не хватит и целого имперского отряда. Погода для ночлегов под открытым небом была что ни на есть неудачная – особенно после нескольких недель редких приступов, становившихся хуже из-за холода и долгой ходьбы. Несмотря на разведенный очаг, щеки слабо покусывал осенний морозец. -Эй, Нехт. Так тебя ведь зовут? – взлохмаченный босмер-часовой с мерным свистом точил свой ятаган с кривым лезвием. Недолго думая, Нехт кивнул, отпивая из миски пресную баланду. -Ты ведь не из гильдии бойцов, - снова кивок. -Ты практически не спишь. Что, не доверяешь нам? -Я не доверяю никому, кроме себя. Так надежнее. Хрящ, так некстати попавшийся в вареве, заставил его поперхнуться и закашляться, выплюнув все влитое в рот рядом; и так слабое желание есть вмиг испарилось, оставив после себя ноющее чувство тошноты и нехорошую боль в груди. -Пф-ф, - наемник отмахнулся и покачал головой. -Сам себе по спине не похлопаешь. А еще – не прикроешь ее. -Невелика цена. Нехт был бы не прочь поспать эту ночь – особенно, перед предстоящим днем, но при надоедливом босмере, имя которого он никак не мог запомнить, он не хотел закрывать глаза и на секунду. Их было семеро в лагере – он с Йорой, большеголовый норд со своим братом, пара имперцев и оборваныш-борич; больше всего ассасин доверял женщине – Присцилле, обращающейся с двумя длинными клинками так, будто бы те были продолжением ее рук, однако та уже дежурила пол ночи еще вчера, и это были последние несколько часов за последние сутки, которые он спал. Тяжело, но терпимо. Один из последних листов хальклоу, лежащих на дне сумки, был практически сухим, но все еще действовал – уже спустя пару минут мер ощутил себя на толику бодрее, хоть горький прикус во рту и онемение в кончиках пальцев значительно усилилось. Он хотел было потянуться за курткой, лежащей в походном рюкзаке, но в одно мгновение замер, чувствуя, как резко из легких пропадает весь воздух и он не может вздохнуть. Смотрящий на него босмер нахмурился. -Эй! Ты чего такой бледный…? Часом не… Приступ лающего кашля сузил мир до узкого круга боли и перемешанной с кровью мокроты, стекающей по губам; воздуха не было, сил, чтобы хлестнуть себя по ребрам – тоже. Внезапный удар, пришедшийся на спину, едва не лишил Нирассура сознания, но выбил из горла густой черный сгусток, разбившийся о землю. Короткий вдох – приступ отступил, но он знал, что тот очень быстро вернется обратно. -Выведи… выведи меня за лагерь, - Нехт едва не захлебнулся и понял, что дела его скверны как никогда – руки его были в крови. Ледяная морская вода впилась в тело сотнями игл, лишив его на несколько секунд и так ограниченной возможности дышать. Жжение и боль в груди теперь стали практически невыносимыми – если б мог, ассасин бы выл как умалишенный, но вместо этого только закусил ремень на наруче, роняя в воду редкие слезы, и сдавленно мычал, зная, что чем больше звуков он издаст, тем ему будет хуже. Хотя, наверное, так плохо ему еще никогда не было. За приступом боли пришел холод, а за ним – крупная дрожь. Босмер стоял на берегу и ошарашенно смотрел на него, зябко потирая плечи. -Ты хоть не заразный? -Если… плюну тебе… в рожу, - данмер открыл рот и хрипло выдохнул, позволяя смешанной с кровью слюне стекать по подбородку. -То да. Брезгливо поморщившись, наемник обтер руки об штаны и отошел от впопыхах сброшенных на берег вещей. -Фу, а я тебя трогал, - оглядев след из темных плевков на земле, он еще раз вытер руки и спросил: -Это хоть не корпрус? – Нирассур отрицательно покачал головой. -А что тогда? -Не твое дело. -А чье? Может, нашей нанимательницы? Когда в лагере… -Завали свое… - ноющая боль в легких заставила его замолчать и зажмуриться; перебравшись на плечи, а затем на затылок, она утихла, чтобы через несколько секунд вернуться снова. Воспоминания, которые ассасин крепко прятал в своем сознании все последние годы, всплывали в голове болезненными пятнами-отрывками, как бы он не пытался от них отмахнуться. Сколько ему осталось? С несколько суток? Мать умерла на третьи после того, как у нее так же пошла кровь горлом; может, если он пойдет к целителю, то ухватит еще несколько месяцев, а может, даже больше. Нирассур протер губы руками и шумно выдохнул. Но был ли в этом смысл? -Половина моей платы – твоя, если ты закроешь свой рот на замок. -Две трети, - скрипнув зубами, данмер кинул, медленно выходя из воды. -Руку я тебе пожимать не буду… и держись от меня подальше! -Представляешь, хотел предложить тебе тоже самое, - одежда заскользила по влажной коже с противным скрипом. -Учти. Я отчаянен, - вдохнув столько воздуха, сколько позволяли легкие, он прошипел: -Если хоть заикнешься, тут же перережу тебе глотку. -Если не сдохнешь раньше, - выплюнул босмер, засмеявшись так, что Нирассур в ярости сжал кулаки, и торопливо шагал прочь – к лагерю. Как бы он не был зол, наемник был прав. Маленький оборваныш был просто чертовски прав. «Если не сдохну раньше».***
Несмотря на солнце, освещавшавшее вонючие солевые копи с самого раннего утра, на Горьком берегу сегодня было зябко – не спасал ни шерстяной плащ, ни толстые кожаные перчатки; Йора стояла на краю обрыва и ежилась, глядя на мелкую рябь темнеющих по всему берегу островов. С того момента, как в пещеры отправились первые два наемника, прошло уже больше двух часов, и она всерьез начинала нервничать. Где-то внизу – там, на мели, лениво перебирались вышедшие на сушу дреуги, щелкали клешнями грязекрабы и надрывно кричали крачки, перелетая с одной скалы на другую в поисках серебрящейся в воде рыбы… -Присцилла и Вульф еще не вернулись. От неожиданности амнистированная вскрикнула и обернулась, едва удержавшись на обрыве; внезапное появление Нехта – очень бледного и охрипшего, совершенно застало ее врасплох. Тот вовремя схватил ее за руку и окончательно оградил от падения на острые зубы камней внизу, крепко поставив на землю. -Ох… ты меня испугал, - женщина высвободила руку и потеплее укуталась в плащ. Бегло оглядев окрестности – где-то здесь должен был быть вход в морской грот, она нахмурилась. -Два часа ведь только прошло… -Три с половиной, - откуда-то издалека раздался голос Норвира – босмер торопливо шел к ним, взбираясь по крутому склону; Йора успела заметить, как скривился на мгновение ассасин, и не могла с ним не согласиться – иногда наемник действительно раздражал своим присутствием. Встав слева от нее, он шумно выдохнул и сплюнул в воду, проследив за тем, как плевок летит вниз и разбивается о воду. -Надо пойти за ними. Если они заблудились в этой дыре, дело дрянь. Нехт, - на лице у того слабо дрогнул мускул. -Думаю, тебе стоит проверить. А то Скальдер и Йорлеф боятся темноты. А я… -Пойдут братья, - босмер хотел было возразить, но амнистированная резко мотнула головой и отрезала: -Никаких споров. Идут братья. Повисло нехорошее молчание. Поправив перевязь, ассасин задумчиво осмотрел свои покрытые бинтами предплечья и поджал губы. Хоть там и не осталось практически ничего, кроме чуть покрасневшей кожи, Йора не знала, зачем он все еще их обновляет, но попросту никак не могла решиться и спросить; возможно оттого, что она догадывалась какие знаки скрывают эти обрывки ткани. -Посылать кого-то без ориентира нет смысла. Возможно, мы уже потеряли двоих бойцов, и отправлять еще столько же… неразумно, - глухой кашель, вырвавшийся из его груди, не на шутку испугал всех стоящих на обрыве – и, кажется, самого данмера тоже; его бледные щеки болезненно потемнели, и он всеми силами попытался закрыть руками рот и затихнуть. Звучало это очень нездорово. -Флу… флуоресцентная краска, - попытался снова заговорить мужчина, сдерживаясь от кашля. Краем глаза амнистированная заметила, как Норвир сделал осторожный шаг в сторону. -С тобой все в порядке? – резкий кивок. -Краска… ее мало, но можно попробовать. В конце концов, след, который они оставят, понадобится и нам… -Я пойду! Скажу им, чтобы собирались… - не успели меры повернуть головы, как от наемника остались только сверкающие пятки вдалеке. Без коротышки стало легче и сложнее одновременно – липкая сеть недомолвок сжирала изнутри, заставляя нутро болезненно ныть от осознания того, что все вокруг воняло ложью. Краски хватит на всех, но Йора попросту боялась – или знала, что и следующие наемники не вернутся; Нехт был здесь вовсе не потому, что она попросила его помощи в спонсированной гильдией магов экспедиции, и свободных клинков в городе не хватало, а потому, что она боялась идти сюда одна; да и вообще – все это было ложью от самого начала и до самого конца – приказ Косадеса зачистить пещеры, приказ опросить шаманку, приказ найти сведения о культе нереварина… она тяжело сглотнула, чувствуя, как к горлу подкатил противный ком, и обеспокоенно взглянула на стоящего чуть поодаль ассасина; кашель прошел, но тот был все еще очень бледным и, кажется, всерьез всерьез встревоженным. -У тебя очень нехороший кашель. Я, конечно, не врач, но могла бы… -Нет, - резко ответил он. -Все в порядке. Простыл по дороге. Амнистированная снова осталась на обрыве одна.***
В морских пещерах стоял смрадный запах сырости, ила и тины; кроме того, здесь была практически непроглядная темнота – не считая каких-то светящихся грибов, водорослей и светло-зеленого флуоресцентного следа, тянущегося вниз по стене. Значит, здесь спуск… -Я пойду первым. Освещая себе дорогу неярким факелом, Нехт взялся за скользкую стену и осторожно ступил вниз, прощупывая безопасность каменного трапа. Оставшиеся в небольшой пещере при входе Йора и Норвир практически заворожено наблюдали за тем, как маленький золотой огонек опускается все ниже – в зияющую пасть грота, пока тот не исчез вовсе. Страх, подогретый плеском воды внизу, почти успел перерасти в панику, если бы не голос, отразившийся от стен троекратным эхом: -Здесь туннель и развилка. Зажигайте факелы и спускайтесь, я никого не вижу. Вскоре глаза почти привыкли к черно-красной темноте пещер и даже стали различать в ней что-либо – хоть и всего на толику дальше факельного кольца. Шумящие где-то в глубине грота водопады съедали все окружающие звуки. Четверо отправленных сюда наемников не вернулись ни через два, ни через пять, ни даже через десять часов – к тому моменту, как между солнцем и горизонтом осталось всего два пальца, Йора приняла решение отправиться в пещеры всем вместе – до первого выжившего или конца следа, конечно. Или до первого трупа. -Уютненько... ничего не скажешь, - шепнул Норвир, когда они вышли на развилку, где тут и там были наставлены красные свечи, залившие воском стены пещеры. Не сдержав истерический смешок в ответ – нервы были накалены до предела, амнистированная судорожно сглотнула и отступила назад – за спину ассасина. -Скальдер и Йорлеф шли по правому рукаву, - босмер указал на неровный след краски. -Тихо. Впереди кто-то есть, - вскинув руку, Нирассур протянул женщине факел и бесшумно скользнул в темноту. Где-то вдалеке – в небольшом кармане с неясными отблесками света, едва заметно ощущалось слабое движение; Йора и не подумала бы, что там что-то есть, если бы просвистевшая в воздухе стрела не проткнула одно из пятен, свалившееся в воду и негромким плеском. Норвир слабо крякнул от удивления; тут же разъяренный ассасин, отвлекшийся на звук, угрожающе помахал ему кулаком и коротко провел большим пальцем по губам, призывая к молчанию. Теперь хлюпанье их ног казалось оглушающим в страшной тишине грота – все были не на шутку встревожены. В кармане, оказавшемся тупиком, было два трупа: один – полунагой данмер со стрелой в спине, и другой – изуродованный имперец с оторванной рукой. Йору едва не вывернуло наизнанку прямо здесь, когда она поняла, что перед ней – мертвый Вульф. Рядом с очагом, около которого валялся какой-то мусор, стоял невыносимый смрад от разлагающейся плоти; чувствуя, что сознание мутнеет, а перед глазами все плывет, она хотела было предупредить таких же опешивших мужчин, но не успела – с судорожным выдохом прислонилась к холодной стене на дрожащих ногах, пытаясь не упасть. -Одного нашли. Возможно, его убили где-то дальше и приволокли сюда, - задумчиво проговорил ассасин, разворачивая носком сапога застывшее лицо трупа. В правой части шеи у него торчал ржавый кинжал – кажется, его убили мгновенно, а тело изуродовали уже позже. -Смотри, Норвир, кажется, здесь живут твои сородичи. Половина трупа сожрана. Может, тебе удастся с ними договориться, а? -Катись в Обливион, ублюдок! Босмер был очевидно на грани истерики – губы у него мелко тряслись, а щеки покрылись нездоровыми белыми пятнами. Ассасин хмыкнул. Едва справившись с рвотным позывом, Йора отшатнулась к коридору – шорох привлек обоих. -Пошли отсюда, - пришлось отвернуться и зажмуриться, чтобы хоть на секунду не видеть останков и не чувствовать исходящих от них вони – помимо тела наемника, здесь валялось еще куча истерзанных мертвецов. -Дальше. -Куда!? Тупость и заторможенность Норвира не на шутку раздражали амнистированную – она сама остро ощущала то, как подводят собственные нервы, но настоящим спасением для нее была хладнокровность Нехта – в ней можно было найти хоть какую-то опору и успокоиться. Встав рядом с ней, ассасин кивнул на проход и сказал: -Искать остальные трупы, очевидно же. Теперь тут и там туннель прорастал острыми сталактитами и сталагмитами, все больше напоминая собой пасть страшного чудовища; след, по которому они шли, периодически обрывался – по неясным причинам, и от этого становилось еще более тревожно. Тишина, сопровождающая их с того самого момента, как они вошли в грот, теперь стала почти осязаемой давящей на плечи тяжестью, от которой прогибалась спина и идти по достающей до щиколоток воде становилось все сложнее и сложнее. На еще одной развилке след снова пропал – кажется, братья тоже остановились здесь, но лишь на время: где-то вдалеке – в темноте левого рукава, блестел слабый зеленоватый огонек. Сколько они уже прошли…? Темный коридор, ощетинившийся острыми каменными зубьями, был таким узким, что идти приходилось по одному. За все время после обнаружения первого тела им не встретилось ничего и никого, кроме обломков костей и обвивающих их сколопендр, однако Йору неотрывно преследовало плохое предчувствие, будто бы самое худшее ждало их впереди. И не ошиблась. Склонившаяся над истерзанным телом фигура, внешне напоминающая изуродованного данмера, тут же обернулась на звук, оскалив ряды острых желтых зубов. То, что произошло дальше, женщина запомнила лишь отрывками. Вот яркий синий всполох уже летит на откатившегося в сторону босмера, обнажившего меч, затем – прямо на остолобеневшую Йору, а в следующее мгновение перед ней внезапно оказывается спина натянувшего тетиву Нехта, закрывшего ее собой. Ударная волна от заклинания заставила его отшатнуться, выпустив стрелу куда-то в бок, однако голову твари снес Норвир, быстро оказавшийся на ногах. Несколько секунд стояла тишина. Небольшое уширение пещеры было освещено свисающими с потолка водорослями, и глаза с непривычки слабо щипало. -И'ффре милостивый… да ты… С грязным ругательством ассасин содрал с обожженных предплечий спекшиеся рукава куртки. -Атронах. Мы подняли очень много шума, нужно быстрее идти дальше, пока никто нас не нашел. -Это Йорлеф! – в истерике воскликнул босмер, отскакивая от трупа, который тащил монстр, точно от огня; смахнув с меча перемешанную с кровью слизь, он судорожно огляделся на коридор, откуда они пришли, и попятился назад. -Куда, обливион тебя забери, дальше!? Давайте убираться отсюда, иначе мы сдохнем здесь как все остальные! Оглядевший свои поврежденные руки Нехт молча сделал шаг ему навстречу. -Завали свое хлебало, иначе сюда сбежится толпа таких тварей, и вот тогда мы точно сдохнем, - вытащенный из ножен на бедре кинжал смотрел острием прямо на шею оскалившегося Норвира. -Либо ты идешь дальше молча, либо я перережу тебе глотку. Сплюнув ему под ноги, наемник снова обернулся, планируя свой путь к отступлению, и, рванув что есть мочи в коридор с флуоресцентным следом, крикнул напоследок: -Да пошел ты к Дагону! Пошли вы все к Дагону! Я сматываюсь! Йора была на грани истерики. Ей точно так же хотелось броситься назад – на свежий воздух, однако ее ноги тисками сковывали и страх, и осознание того, что вне зависимости от того, сбежит она или нет, все равно умрет – в этих проклятых пещерах или на плахе. Четыре тела уже лежали на ее совести – стоило ли соваться сюда вместо того, чтобы просто выпить яда? Как только эхо от крика босмера затихло, где-то невдалеке в пещерах раздался нарастающий с каждой секундой утробный гул. -Ты это слышишь? – одними губами шепнула женщина стоящему рядом ассасину, однако ответить тот не успел – в коридоре показался ошалевший Норвир, выкатившийся из-за поворота кувырком. -Бегите! Бегите, идиоты! – его вопль практически слился в один высокий звук – половина лица у него была в крови. От того, что появилось за наемником, амнистированная едва удержалась на ногах. Гул оказался раскататом гортанного шипения, похожего скорее на рык какого-то животного; его издавало нечто неопределенное – изуродованный кусок крови и плоти, едва державшийся на своих распухших ногах. Еще от двух ударов его огромного кулака босмер смог увернуться, однако третий пришелся ему ровно в грудную клетку; хруст поломанных ребер, кажется, заполонил собой все пространство, отдаваясь в голове эхом. Норвир даже не успел издать ни единого звука: смерть была мгновенной. Бежать оказалось бессмысленно – тварь преодолела расстояние в несколько рывков, несмотря на свою кажущуюся неуклюжесть. Кажется, в сумке у Йоры был запас свитков, а еще – два амулета Вмешательства… достать больше она не смогла: Гальбедир уехала в Вивек. Однако передать его Нехту она попросту не успеет. Уродливое человекоподобное чудовище уже стояло в нескольких шагах от меров; одна часть тела, вздувшаяся и сочащаяся желтой жидкостью из дыр от лопнувшей кожи, перевешивала его и заставляла клониться на правый бок под своей тяжестью, а среди многочисленных складок на лице было практически невозможно найти налитые кровью глаза. Резко оно дернулось, волоча за собой гигантскую конечность, и бросилось на них с оглушающим ревом. Одна стрела, две, три… предательский свиток никак не хочет доставаться. Откатившийся от удара данмер уволок ее за собой, больно впечатав в каменный пол. Бумажный сверток откатился в сторону, и остался бы вне досягаемости, если бы амнистированная не вцепилась в него пальцами в последний момент. Подскочивший на ноги ассасин снова принялся расстреливать тварь, не подпуская ее ближе, чем на два метра. -Уводи его к коридору! - он не сразу понял, что от него требуется, однако сделал это неосознанно, увернувшись перед самым входом в тоннель. Вскинув руку со светящимся свитком, женщина что есть сил закричала: -Уходи! Где-то с минуту в ушах звенело. Что это было за заклинание? Ничего, кроме разрушительного – это понятно, однако то, что произошло в пещере, оказалось для потерявшей связь с реальностью Йоры загадкой. Когда вокруг снова воцарилась тишина, она попыталась перевернуться на спину, и удивленно отметила для себя то, что, кажется, завалена песком и мелкими камнями. Пыльный воздух заставил закашляться. Встать на четвереньки, попытаться открыть глаза... На месте тоннеля, откуда они пришли, красовался завал, тут и там подкрашенный кровью. Нехта рядом не было. -Н... Нехт! – голос ее подвел; вскочив на ноги, Йора судорожно огляделась вокруг, пытаясь справиться с истерикой. Рука, неожиданно взметнувшаяся откуда-то из-за груды обломков, сорвала с ее губ облегченный выдох. Бросившись к ассасину, она опустилась на колени рядом и принялась его осматривать. -Ты не ранен? С тихим стоном тот одним движением присел на земле и обхватил голову руками. Кроме ожогов на руках, ран на нем больше не было – по крайней мере, с первого взгляда. Однако его могло задеть ударной волной. -Нет. Все в порядке, - проморгавшись, он растерянно огляделся и, чуть поморщившись, поднялся на ноги, протянув руку Йоре. -Кажется, теперь у нас остался только один путь. -У меня есть два амулета Вмешательства, наверное, они перенесут нас в… Надрывный кашель, пронесшийся по пещере громким раскатом, прервал ее на полуслове – кашлял ассасин, и делал это очень нехорошо: на отнятом от губ кулака остались следы крови. Задетое легкое – это не смертельно, но опасно, если вовремя не оказать помощь; однако, если у мера и было сломано ребро, или он упорно не показывал вида, или просто не чувствовал этого. Выудив из сумки две квадратных подвески, Йора рывком протянула одну из них Нехту и обеспокоенно сказала: -Тебе нужно к целителю, - отрицательное качание головой заставило ее впасть в ступор. -Да ты кровью кашляешь! Бери амулет! Сплюнув окрашенную в алый слюну в сторону, Нехт хрипло вздохнул и стукнул себя по груди с тихим ругательством. -Просто… прикусил язык. И надышался пыли, - секундная гримаса боли, мелькнувшая на его лице, заставила амнистированную силой вложить амулет в руку мужчины; при этом их пальцы соприкоснулись. -След, - короткий кивок на флуоресцентные разводы на стене. -Кто-то еще мог выжить. -А может, и нет. Если у тебя сломаны ребра и пробито легкое, то через двадцать минут ты присоединишься к ним, - неожиданно ее ладони были с силой прижаты к обеим сторонам его грудной клетки и мер сделал шумный, глубокий выдох. Только спустя минуту Йора поняла, что все в порядке, и кости его целы – за все это время она думала только о том, что под пальцами – тепло чужого тела. -Целое? – медленно кивнув, она отняла руки и отступила на шаг; амулет остался у ассасина. -Здесь дует ветер. Есть еще один выход. Если мы найдем Скальдера с краской, может, удастся выйти отсюда и так, - он с отвращением взглянул на подвеску. -Я просто ужасно переношу транслиминальную магию. Огромный зал с высокими сводами был освещен двумя горящими кострищами, в свете которых несколько фигур отбрасывали на стены длинные тени; амнистированная не успела до конца осознать, что произошло, когда каждой из них в голову вонзилась костяная стрела. Трупов было семеро: трое свежих, лишь отдаленно напоминающих данмеров, и четверо разлагающихся имперцев – кажется, из того самого отряда, о котором говорил Кай. Нехт убивал тихо и быстро – она невольно поразилась его выдержке, мельком взглянув на простреленные тела; но времени на это особо на было – ассасина, скрывшегося за поворотом, пришлось догонять почти бегом из-за слабого шороха, раздавшегося за спиной. След все еще вел их, петляя по коридорам, и в какой-то момент женщину это стало попросту пугать – как можно было пройти мимо стольких тварей…? -Что ты здесь вообще исследуешь? Вопрос, которого она так боялась, ударил прямо под дых – в самую точку, вмиг уничтожив все отрепетированные в голове фразы; теперь, когда они остались с Нехтом вдвоем, лгать стало куда сложнее – тем более, учитывая ее прошлый обман. Идя впереди, он иногда оборачивался, глядя на нее через плечо. -Культ… культ Шестого дома. Туннель вел вниз, и уровень воды в нем поднялся уже до колен. Холодное беспокойство слабо укололо сердце – неизвестно было, насколько глубоко они ушли под землю, ведь с каждым коридором пещера спускалась все ниже и ниже. От красных свечей, напичканных везде, где только можно, потихоньку начинало тошнить. -И… ради чего все это? – она растерянно пожала плечами; недосказанность, не вызвавшая подозрений, принесла ей опустошающее облегчение. -Положение. Поддержка Вивека. Грант. Молчание в ответ ни на шутку встревожило. -Ты сумасшедшая. Хоть причина и была в том, что от этого «исследования» на самом деле зависело положение ее головы на плечах, Йора этого не отрицала. Дальше оба шли молча. Двоих монстров, что попались им по дороге, Нирассур бесшумно убил меткими выстрелами в голову – больше в открытое противостояние они не вступали, да и шли теперь почти ползком, прислушиваясь к любому шороху. За трупом Присциллы тянулась длинная, густая лужа багровой крови, но, несмотря на него, краска тянулась и дальше. На очередном повороте амнистированная сама ощутила на лице ветер, и в голову ей пришла слишком наивная, но имеющая право на жизнь мысль: может, Скальдер нашел выход с другой стороны пещер, убежав от тварей, убивших остальных. Коридор, уже сухой, спускался все ниже и ниже, все больше наполняясь полуразрушенными статуями и плачущими воском красными свечами; по пути идущим не повстречалось больше ни одной твари. Ледяной страх, отравляющий души, креп с каждой минутой и каждым пройденным пустым коридором; вскоре впереди, на развилке, показался огромный завал, залитый слабым светом. Светло-зеленая полоса тянулась уже по полу… мысль, от которой Йору почли вырвало, возникла в голове точно раскат грома, но сказать о ней ассасину женщина уже не успела: молча приказав ей спрятаться среди камней, тот медленно прокрался дальше, осматриваясь вокруг. В тот самый момент, когда он хотел было натянуть тетиву лука, резко раздался звонкий голос, заставивший Йору вздрогнуть и напрячься: -Шестой дом приветствует вас! – выйти все же пришлось, и она едва не упала, вовремя ухватившись за стоящего рядом Нехта. Магические потоки воздуха, ворошившие полы одежды говорящего, разом стихли, и в пещере воцарился густой, спертый запах сырости. На щербатых каменных ступенях лежала оторванная рука, измазанная краской; к ней и вел след. Все это была ловушка. -Я Дагот Гарес, жрец святилища Илуниби, - чудовище с вытянутым отростком вместо лица обернулось, смотря на стоящих невдалеке меров. -Прошу простить за наши небольшие хитрости, но иначе вы бы не ответили на приглашение. Вас хорошо встретили мои слуги? Хоть они и наделены божественным благословением, им все еще предстоит многому научиться, - ноги повело сами собой – и амнистированная и пошла бы, если бы не рука ассасина, схватившая ее за предплечье. В голове все плыло. -У лорда Дагота есть послание, которое я должен передать, - остатки губ сложились в страшное подобие улыбки, обнажив желтые заостренные зубы. -«Когда-то мы были друзьями и братьями, Лорд Неревар, и в мире, и в войне. И под Красной горой ты ранил меня, хотя я делал все так, как ты меня просил. Но, памятуя о нашей старой дружбе, я прощу это тебе, и ты будешь близок ко мне у меня на службе». Лорд Да… - кинжал, резко полетевший ему прямо в голову, оказался остановлен на полпути – метнул его опешивший Нехт, сжавший предплечье Йоры так, что ей стало больно. -Как это грубо – прерывать на полуслове. К сожалению, господин дал вам лишь один шанс. Это был тот самый жрец, который говорил с выжившим из отряда. Значит, они попали прямо в капкан, устроенный в самом центре святилища. Несколько секунд не происходило ничего. Мысль о том, что нужно достать амулет и быстро убраться отсюда – сказав стоящему рядом Нехту сделать тоже самое, пришла в голову слишком поздно – уже тогда, когда он повалил ее на землю, уворачиваясь от летящего в них всполоха. Все было слышно как через толщу воды – и треск электрического сгустка, пролетевшего над самой головой, и звон слетевшей с плеча сумки, поехавшей по склону; тело сковал страх – как обычно, Йора ничего не могла сделать. Ассасин подскочил на ноги и натянул тетиву практически мгновенно – еще секунда, и он бы выстрелил, но внезапно пол и стены задрожали – это ощутила и лежащая на холодном камне амнистированная, а затем все объяло оглушительным грохотом и… его криком. Уговаривая себя встать, она дождалась, пока пыль хоть немного развеется, и медленно поднялась, все еще пошатываясь в попытке удержать равновесие. Сумки рядом больше не было – как и зала: теперь он был заполнен обломками и пылью. Кажется, жрец обрушил сталактиты с потолка. Один такой зуб торчал всего в нескольких десятках сантиметрах от места, где только что лежала женщина; когда все случившееся полностью собралось воедино в голове, она судорожно огляделась и с шумом выдохнула при виде скачущего от заклинаний Нехта и разъяренного Гареса со стрелой в груди – крик принадлежал монстру. Однако длилось это недолго – уже через минуту потолок загрохотал снова, и очередная порция камней обрушилась им на головы. Йора опять лежала на земле. Наверное, она упала от пошатнувшегося пола... ушибленное бедро ныло тупой, нарастающей болью, но не такой – как тогда, в первый перелом; спустя несколько вздохов и неясных звуков борьбы поблизости женщина усилием воли поднялась на четвереньки и замерла – в нескольких метрах от нее блестел черный кинжал, отражая золото опрокинутых жаровен и фиолетовые вспышки. Никто из сражающихся не смотрел на нее – оба были заняты друг другом, и амнистированная принялась медленно продвигаться к оружию, царапая коленями пол. Руки почти не дрожали, когда острое лезвие вонзилось куда-то в основание шеи Гареса – криво и неглубоко, однако, даже несмотря на это, тот дернулся и пошатнулся; Йоре могло повезти, если она задела хоть один важный нерв или сосуд, но вероятность этого была просто ничтожно мала – кинжал вошел в плоть меньше, чем наполовину. Оставшись без оружия, она в ужасе посмотрела сначала на сгорбившуюся спину монстра в изорванной мантии, а затем на приставшего на локтях Нехта, отплевывающегося от крови; словив на себе ее взгляд, тот без слов бросил ей небольшой кривой нож, выдранный из голенища сапога, а сам схватился за отлетевший в сторону лук, готовясь выстрелить. Что-то в груди тяжело ухнуло, когда женщина поняла, что мер не может встать – с очередным обвалом его плотно накрыло обломками. Тем временем чудовище, достав из себя кинжал одним движением, начало было читать заклинание лечения, но длилось это недолго – короткий нож уже куда точнее прилетел ему в две точки по бокам нижней части спины – теперь амнистированная целилась уже наверняка, а затем в место за ухом – шанс попасть была невелик, и лезвие соскользнуло и вонзилось в раковину, как только тварь дернулась. Однако второй попытки у нее уже не оказалось – мощная волна от заклинания отбросила мерку назад, ударив о каменный столб святилища. Смерть была даже немного смешной – если бы она только достала вовремя амулет, они с Нехтом уже давно сбежали бы отсюда, отделавшись легким испугом. Гарес повернулся к ней лицом – хоть его голова и болталась из-за перерезанных мышц, а руки практически не двигались из-за поврежденных нервов, он все еще мог читать заклятия. Он не был мером – любой бы уже очевидно потерял сознание от поврежденных почек; что-то до сих пор поддерживало в нем и жизнь, и силы. Йора почти завороженно смотрела на то, как на его увенчанных длинными когтями пальцах рождаются блестящие сиреневый искры, но в один миг все прекратилось – сразу несколько стрел, вышедших через грудь и живот насквозь, вонзились ему в спину, заставив пошатнуться на месте и неуклюже обернуться. Ассасин стоял, опершись бедром на алтарь, и целился ему прямо в голову. Счет пошел на секунды: вот острый наконечник рассек воздух, целя туда, где должны быть глаза, и обессиленная амнистированная закрыла глаза и шумно выдохнула, моля всех аэдра и даэдра разом, чтобы этот удар стал смертельным, но в последний момент – прежде чем повалиться на землю, жрец проорал что-то невнятное, от чего разом задрожали все стены. Оглушительный грохот, заполнивший собой все пространство вокруг, отрезал Йору от мира на несколько долгих, невыносимых минут. Резко раздался звук текущей воды. Осторожно поднявшись на ноги, женщина стряхнула с себя очередную порцию пыли и медленно поковыляла к распластавшемуся на земле жрецу – в этот раз особо большой обломок больно ударил ее куда-то в районе лодыжки, и идти было практически невыносимо больно. Кинжал, подобранный по пути, мелко трясся в руке из-за дрожи; все еще живой монстр глухо хрипел из-за нескольких дыр в груди. Прежде чем лезвие вонзилось в худую шею с прыгающим ломаным кадыком, Гарес прошептал со страшной гримасой на лице: -Вы... придете к моему... господину, - в уголке рта собралась капля черной крови, скатившаяся под своей тяжестью по изуродованной щеке; несколько секунд было слышно лишь удушливой бульканье. Руки у Йоры стали колотиться так, что она едва могла удержать оружие. -Именно так, как желает он. Его плотью и его кров... – удар был слабый, но смертельный – хруст перерезанной трахеи заглушил последние слова чудовища; выдрав из тела клинок, она тут отпрянула от трупа на несколько метров. Очередная волна грохота принесла с собой рев мощного напора воды – подняв голову на звук, Йора в ужасе вскрикнула: в потолке зияла дыра, сквозь которую было пещеру падала густая белая пена. Сумка, в сумке амулет… Глазами она искала Нехта. Надрывный кашель и пришедший ему на смену стон донеслись откуда-то неподалеку. Превозмогая боль, женщина бросилась туда и, едва не споткнувшись о камень, почти упала на колени рядом с лежащим на груде камней ассасине и принялась его осматривать – руки мера были испачканы кровью, но открытых ран на его теле не было. Холодный амулет, резко врезавшийся в ладонь, больно уколол ее острым углом. -Бе.. ги. Я труп, - при касании к неестественно выпирающему бугру на груди он закричал. -Пожалуйста… не надо. С новым приступом кашля Нехт сплюнул ошметки окровавленной слизи; теплая капля врезалась в щеку Йоры. Перелом ребер, пробитое легкое… -Ты шутишь!? Нет… нет! У меня в сумке второй амулет, я найду ее, и… Хриплый свист, с которым он дышал, заглушал даже шум воды из разлома. -Ее… завалило обломками. Я все равно труп… так что беги, - подол мантии поддался нехотя, треща и плюясь обрывками ниток. -Йора… Туго стянув грудь мера тканью – и сорвав с его губ очередной вскрик , та приблизилась к его лицу так, что между ними осталось всего несколько сантиметров, и прошипела: -Значит, найду другой выход отсюда, - утерев рукавом кровь с подбородка ассасина, она оторвала еще один лоскут от своей одежды. -Тебе срочно нужна помощь. Ты будешь жить, но только если быстро попадешь к целителю. Кривая улыбка и последовавший за ним смех заставили ее замереть и в немом вопросе взглянуть на мужчину. -Нет. Я болен, - амулет оказался небрежно брошен рядом. -Давно. Уже нет шансов, - Йора удивленно охнула от слабого толчка в плечо – руки у ассасина были холодные и липкие. -Да раздери тебя Дагон! Беги… дура. -Нет! -Тогда сдохнешь здесь со мной. -Ну и пусть. Ответа не последовало ни через одну, ни через пять минут – ассасин потерял сознание. Смерть здесь – в пещере, была не так уж плоха, если думать о том, что ее могло ждать дальше; к тому же, бежать с меткой было бесполезно. Хотела ли она вообще возвращаться? Наверное, нет. Сжав в своих руках ладонь Нехта, она уткнулась лицом ему в плечо и, почувствовав острый запах крови, не выдержала и разрыдалась. Вода медленно подползала к ногам, облизывая осколки камней. Вскоре в подземном святилище воцарилась тяжелая тишина, нарушаемая лишь ревом водопада и беспорядочным шепотом амнистированной. Когда-то Йора читала учебник по мистицизму и даже смогла оставить пометку в кладовой амбулатории; шепча подряд все те заклятия, что только могла вспомнить, она до побелевших костяшек сжимала обмякшую руку ассасина с амулетом в ней – он не сработает так, но, если тот хоть на мгновение придет в себя, этого могло хватить на то, чтобы высвободить зачарование. У нее совершенно ничего не выходило – может, из-за неправильного произношения, а может, из-за того, что женщина была совершенно не в состоянии читать заклинания. Из-за долгих рыданий голос ее сел, и вместо слов на даэдрике изо рта вылетал лишь слабый свист, теряющийся в сухом воздухе грота; тяжело вздохнув, она всхлипнула и выдохнула последнее, что пришло на ум, глядя пустыми глазами на труп жреца. Больше попыток у нее не осталось – все вокруг сменилось сплошной чернотой. Кажется, Йора потеряла сознание.***
*** «Лорд Неревар Индорил, Хай Ресдайн! Давно забытый, скованный заново! Трое лгали тебе, трое предали тебя! Тот, кого предал ты, был три раза прав! Лорд Ворин Дагот, Дагот Ур! Преданный вассал, верный друг, молит тебя прийти и взобраться на Красную гору, как прежде, разбить под ней оковы, сбросив проклятую кожу, и вымести всех н'вахов из Морровинда!...» От тихого вздоха завернутая в одеяло Йора распахнула глаза и в недоумении осмотрелась вокруг, подскочив на постели. Гильдия магов. На секунду в голове промелькнула мысль о том, что все это могло оказаться безумным сном, но она вмиг развеялась, когда глаза женщины сфокусировались. Шарн-гра-Музгоб в ослепительно белой маске смотрела на нее как-то странно – сочувствующе и раздраженно одновременно. Воздух вокруг резко пах чем-то горьким и кислым. -Проснулась? Откинув одеяло, амнистированная растерянно кивнула. В этом кабинете она бывала лишь однажды – мельком, убирая лечебницу на дежурстве. На стенах висели белые лампы вместо синих; несколько коек стояло вдоль стены, огороженные тканевыми ширмами, и лишь одна из них была занята – на лежал спящий Нехт. Он был укрыт не с головой, одеялом, а не тканью, и грудь его слабо вздымалась – мер дышал, хоть и слабо. «Жив», – пронеслось в голове у женщины, и та облегченно выдохнула. -Понятие не имею, как он до сих пор дышит, - задумчиво проговорила орчанка, поправляя такие же белые перчатки, как и ее маска. Подперев рукой щеку, она тяжело вздохнула. -Чахотка, переломанные ребра, оба легкие пробиты осколками и наполнены кровью, раздавленная печень. Ассасин дернулся во сне. -Будет жить? -А ты сама как думаешь? В смятении открыв и закрыв рот, амнистированная понурила голову и зажмурилась. Шансы были, но настолько малы, что надеяться на что-то было бесполезно – Нехт был прав еще тогда, в пещере… он труп. Звук голоса Шарн заставил ее вздрогнуть: -У тебя корпрус. И у него тоже. Сегодня же вас доставят в Тель Фир. Мне жаль, - сцепившая руки в замок орчанка откинулась на спинку кресла. Новость показалась такой незначительной, что женщина никак не отреагировала на нее кроме короткого кивка – или просто не нашла в себе сил. -Как ваши успехи с Вивеком? – в глазах сидящей напротив на мгновение промелькнуло что-то непонятное – смесь удивления и растерянности. -Мне дали грант на финансирование двух проектов. Фиктивных, конечно, но уже можно говорить об успехе… - поднявшись на ноги, целительница взяла какой-то темный пузырек со стола и направилась к Йоре. -Тебе придется выпить вот это. Транспортировка будет не очень приятной. Флакон укусил пальцы холодом. -Что это? -Снотворное, - жидкость оказалась горькой на вкус; проглотившая все разом амнистированная закашлялась и зажмурилась. -Я рада, что мы были знакомы. Ты была лучшей и самой долгоживущей помощницей из всех, кто у меня был. Мне будет тебя не хватать. Подействовала она практически мгновенно – уже спустя несколько секунд в голове зашумело, а перед глазами заплясали яркие всполохи. Улыбнувшись размытому лицу Шарн, амнистированная оперлась рукой на кровать, чувствуя, что держаться в сидячем положении становится тяжело, и прошептала: -И мне вас тоже, кена Шарн. Спасибо за… - весь мир превратился в одно черно-красное пятно. Честность.