ОДНАЖДЫ В СПБ

мирон тяжело привалился спиной к холодной стенке, подставляя лицо и грудь под горячие струи. долгий, расслабляющий душ был единстенной отдушиной после очередного кошмарного рабочего дня, особенно когда в последние часы перед окончанием смены наступает какой-нибудь очередной пиздец, в виде не подписанных супер-важных-бумаг, нового глухаря или наоборот внезапного прогресса в застоявшемся деле. он тогда только обречённо вздохнул, когда на плечи свалилось замечательное трио, и задержался ещё на добрых три часа. ввалился в квартиру только в десятом часу, скинул промокшие кроссовки, наступая на задники, с отсутствующим видом наблюдая за набежавшей уже лужей. фёдоров лишь переносицу раздражённо сжал, предвкушая скорое мытьё полов, но благополучно забил, решив отложить на потом. и сейчас, мокрый, разморенный, очень расслабленный и почти счастливый, отмокая под душем, он как от боли поморщился, уловив краем уха знакомый рингтон айфона. мирон чуть ли не заплакал от досады, и в отместку звонившему принялся интенсивние втирать шампунь в лысину. подождут. у него, вообще-то, завтра выходной, ничего не знает, и никому ничего не обязан. он успел снова расслабиться, вдыхая полной грудью теплый пар, когда телефон затризвонил снова. мирон снял душ с держака, смывая густую пену, растирая тело. обмотав полотенце вокруг бёдер, он растёр лицо, заглядывая в запотевшее зеркало. из отражения прямо на него пялилась уставшая, мертвецки бледная физиономия, только черной ленты сбоку не хватало, чтоб сразу в могилку слечь. тихонечко так, чтоб никакой полковник его и не заметил. а уж когда хватятся мирона яновича, уже некого хвататься будет. хотя некое ментовское чувство ему подсказывало, что одна уж очень высокопоставленная и настырная особа его и из-под земли достанет. фёдоров глухо застонал, вновь прогоняя из головы непрошенный мысли. три дня заслуженного выходного. три, мать их, дня. нужно провести их с пользой для себя, например отключить к херам телефон и завалиться спать часов на тридцать. вскипятил чайник, всё так же щеголяя почти голышом в одном полотенце, и уселся на подоконник, приоткрыв форточку. на улице бушевал такой же ливень что и два часа назад, заглушая собой внешние звуки. мирон закурил, выпуская сизый дым в оставленную щелку. хо ро шо. он ополовинил кружку крепкого чая, когда почувствовал, что совсем отключается. дожили. мирон отставил опустевшую чашку в раковину, скинул полотенце совсем, направляясь в спальню. по спине пробежали мурашки, а сердце неприятно ёкнуло, когда приятную тишину пронзил дверной звонок. – ну ёб твою мать, – мирон перевёл взгляд, фокусируясь на больших настенных часах. половина двенадцатого. какой к херам мудак припёрся так поздно? на подкорке неприятно царапнула догадка, что он по рассеянности мог не выключить воду в ванной и затопить соседей, но тишина в квартире была настолько гробовая, что можно было поспорить, жилая ли она вообще. он укутался в мягкий домашний халат, на ходу шнуруя, и снова наткнулся на позабытые ботинки. с них здорово натекло, лужа просочилась и под шкаф, и намочила светлый коврик. чудненько, просто атас, мало того, что какой-то мудила прямо сейчас ломится к нему в квартиру, выдавливая дверной звонок, так еще и грязная лужа посреди дома. фёдоров достал из рабочего портфеля пистолет, снимая его с предохранителя. заглянул в глазок, видя привычную черноту из-за отсутствия лампочки на лестничной клетке, резко распахнул дверь, направляя в темноту дуло пистолета. – я полчаса тебе звоню, ты какого хера не отвечаешь? – я и не планировал тебе отвечать, – честно ответил мирон и опустил травмат, раздражённо разглядывая визитёра, – ты чего припёрся? – пустишь на огонёк? дело на миллион. – нет. карелин, я серьезно, – мирон выставил перед напарником ладонь, когда тот двинулся навстречу, – я не хочу даже думать о работе эти выходные, уёбывай. – подумать вы всегда успеете, полковник янович, а смотреть и внимать сейчас придется, это прям ну очень срочно. – ты мог скинуть мне это по почте, а не долбиться ко мне в дверь в ночи. – какой ночи, мирон? вечер на дворе, – славка шмыгнул носом, растрепал прилипшую ко лбу мокрую челку и часто заморгал воспаленными глазами. мда, видок у славы был ничуть не лучше, чем у самого мирона. кто бы что не говорил, а впахивал их дуэт порой чуть ли не за весь отдел, всем прикрывая жопы и раздавая пиздюлей. слава, правда, больше был ответственным за бумажное дело, в основном заполнял всякие документы, составлял рапорты и протоколы, носясь с ними по всему зданию, как ебнутый. даром, что лейтенант, а не в самом деле судебный писарь. мирон заведовал организационными вопросами, направлял опергруппы, был уполномочен лично раскрывать дела, а не быть у кого-то свыше на поводу. и да, возможно фёдоров когда нибудь и признался бы себе, что славка пока лучший, с кем ему приходилось находиться в паре за шесть лет работы в органах. возможно, эти слова можно было переварить в приличную речь и зачитать на какой-нибудь славкин юбилей, но сейчас эти мысли совсем рассеялись. мирон скептически оглядел с ног до головы промокшего славу и в голос застонал, когда тот бесцеремонно переступил порог квартиры, и сразу же угодил в его, фёдоровкую, лужу, и сейчас заливал пол новой порцией грязной воды. – раззуйся, свинья, – он брезгливо отступил на пару шагов, привалившись плечом к стене, – у тебя пять минут, если у тебя не получится меня заинтересовать, ты уматываешь отсюда. – боюсь, что пяти не хватит, я планировал выпить чашечку чая. ты же сделаешь мне чай? горяяяченький. славка так и оставил кроссовки в луже рядом с его, мирона, обувью, и теперь снимал мокрющую толстовку, что противно прилипла к телу. фёдоров с досадой поделился чистым полотенцем, но выделить сухую футболку для гостя отказался. слава кутался в полотенце, но влажную футболку, что липла к спине, не снял, про себя надеясь, что тонкая ткань успеет высохнуть в тепле квартиры. – давай быстро, – мирон неудобно упёрся задницей в острый угол подоконника. поморщился, смещаясь. слава сделал осторожный глоток из кружки, и внезапно достал плотный белый конверт. в трусах что-ли прятал, чтоб не промок? у фёдорова заходили желваки. неужели снова? он в два шага подошел к столу, за которым сидел слава, и протянул ладонь к конверту. внезапно оживший карелин, неожиданно для самого мирона, вдруг жёстко накрыл его руку своей, сильно сжав пальцы. – там текст очень... провокационный. мир, я серьезно, – настоял слава, – я читал, там ничего хорошего нет, поэтому обещай держать себя в руках. – не умничай, – внезапно разозлился фёдоров, выхватывая свёрток, – я учил, где ты учился, блять. и опыта с «реакцией» у меня явно побольше твоего будет. – мы сейчас будем мериться опытом, серьезно? – слава усмехнулся, подворовывая конфеты из вазочки, – дядь, у меня четыре года практики при хабаровском участке было, а там, уж поверь, было чем заняться. я такого там насмотрелся, что... – да. настолько хорошо работал, что тебя при другом управлении работать сослали, чудно, – перебил мирон, и усмехнулся злорадно, – раз там такая супер-важная информация, что может ранить моё эго, тогда чего припёрся? показать, повыёбываться? – да твоё эго раздутое уже ничего не ранит, ты и так никого кроме себя не видишь, – как-то горько выплюнул слава и оскалился, – но да, ты прав, я пришел, чтоб развести тебя на чай и повыёбываться новым вещдоком. славик с громким лязгом отставил опустевшую чашку, и потянул конверт на себя. – спасибо за гостеприимство, чай у вас отменный, – устало улыбнулся слава, и взаправду встал с места. – кончай уже, – мирон слабо толкнул его обратно, выхватил письмо, и по новой вскипятил чайник, – задержишься. и раскрыл письмо. «год назад ты сидел на скамейке в общественном парке, после шел по проспекту, мимо арки. адрес некрасова 8, я сижу близь парадной, но чувствую: пахнет жаренным, я себе всё это накаркал. теперь тебя боятся хипстеры, мент-богема! ведь ты из лондона, диплом есть, ты мент-легенда! но понимаю, что в кармане залежались пару граммов, и тогда я дёру дал, тебе в нос въебав. жополизы, поиск-группа, журналисты, невозможность компромисса, просьбы договориться. я был лишний в этой камере, средь кладменов, дебоширов, воротничков накрохмаленных. снился самосуд, произвол, линчевание, но мне дали по щекам, запретив самобичевание. в участке переполох, тут если не успел, то подох, там где ты видишь успех, я подвох. ощущаю себя арестантом, хоть не взяли по статье диверсанта. не спасет благодать из уст сержанта, и вот я без сознания. чифирь съедает изнутри, я зову это тюремное питание. ты приехал из лондона работать в органы, в будни пашешь над протоколами, глушишь тревогу обезболами. а я зависаю по будням с блондами, засыпаю в уборных, под спайсом, но чаще под мефедроном. на десерт: разорванная жопа ларина, боже, как же ты в себя влюблен, мирош, – глава департамента! моя жизнь – это приключение незнайки, а ты наизнанку перед мэром, будто шлюха, в american psycho. вы всем отделом напридумывали терминов, не зная, что охотитесь на цербера, «статью террориста припаяли» – мне не похуй ли? и теперь мы город захватили – опухоль. димончик не принимает – да и хуй с ним! менты напоминают клубок змей. я, как итог, злей. вы играете роли – косплей, я взорву к чертям весь город, поделом всем. перебираю тщетно аллегории, меж тем летит к вам бомба, прям из черногории. кто мой палач? расстреляю всех вас: карелин, фёдоров, ларин, мне не важно, заебали. подарю свою пушку кому по нраву, цели, до которых дошел, не дают отраду. и мой барыга твет на углу продаёт отраву, а у димона два попугая на плечах: мирон на левом, славян на правом. уже звонят большие дяди, мол «веди себя потише», но мне похуй на морали, их тоже в блокнот смертей запишем. и всё вокруг замечательно, но убей меня, пока я не скурвился окончательно. я всегда начинаю самоуверенно, но забиваю хуй и понимаю, всё похерил я! ларин жаждет имён, а я всё решаю кто я: террорист в законе или кладмен-гондон? славян не даёт мирошке в жопу, «непидорские» принципы, и это в нём убило принца, теперь он импотент-убийца. мироздание дремлет, до харвеста снова, но пора деанониться. очень приятно, хова.» мирон злостно сжал пальцы на бумаге, подавляя желание разорвать письмо в клочья. отложив свёрток от греха подальше, он закрыл лицо руками, облокотившись бедром о столешницу. – ты открывал его уже? читал без меня? – не положено ведь, – слава неуверенно потянул листок к себе, – появились какие-то ответы? – он именует себя как "хова". у тебя есть предположения? – фёдоров крутанулся на месте, налив себе стакан воды из графина. славик почесал вихрастый затылок и скорчил рожу, изображающую глубокую работу мысли. убрав письмо обратно в конверт, он сунул его в рабочую сумку и неуклюже поднялся из-за стола. – нужно покопаться в архивах. у меня есть предположение, но нужно проверить, – слава странно поднял брови и выпучил глаза, – в участке. я планирую сегодня. – бог с тобой, – цокнул мирон, и нехотя поплёлся вглубь квартиры, – подожди пять минут.

***

кулик отжигал за десятерых. нет, ну правда: в очередной раз завалиться в клуб королёвой мимо фэйсконтроля, отличный повод ужраться в стельку. он буквально сшибал людей на танцполе, гогоча от особенно сильных стычек. единожды ему чуть не прилетело в голову от здоровенного бугая, и он решил немного поубавить пыл. сейчас он тёрся близь диджейской стойки, вливая в себя очередной хитровыебанный коктейль, всячески доставая неразговорчивого федьку. – ты прикинь, уехала от меня, сучара, папашу своего против меня настроила... а я между прочим переживаю! федя понятливо закивал, скорчив грустную моську. в тот же момент гулкие басы стихли, и зал обволокла плавная мелодия. фёдор поставил медляк, и теперь грустно пялился прямо на артёма. кажись, он перенял настроение товарища, и намеревался распространить его на всех присутствующих. – да я окей, – грустно хмыкнул кулик, опустошая чарку, – скучаю просто. федька, подбадривая, хлопнул артёмку по плечу, и достал из-за стойки две бутылочки пива. усмехнувшись, кулик перехватил стекло, и под громкое улюлюканье фёдора двинул обратно в пляс, тем более что на горизонте замаячила знакомая физиономия королёвой. артём присосался к горлышку как к спасательному ингалятору, опустошая одним глотком почти половину бутылки. сделав плечами пару хаотичных движений, он решил исполнить что-то вроде лезгинки, когда почувствовал точный удар в бок. – бля-а! – взвыл артём сергеевич, завертев головой, – я щас тебе голову разобью... чумазый юноша лишь усмехнулся, и начал расслабленно пританцовывать, полностью погружаясь в атмосферу клуба. – гараж хочешь? – чего? – не понял артём, и склонил голову набок. – гараж купить хочешь? у меня незапланированный отъезд, срочно нужно на кого-то оставить, – прокричал твет, и скинул с макушки капюшон. упарился небось, бедняга, кондиционеры в клубе хромали. – присмотреть типа? – не понял артём, – а покупать зачем? – незапланированный долгосрочный отъезд, – раздражённо поправил себя твет, – гараж хороший, с двумя поджержанными бмв. только не говори, что тебя не интересуют тачки, в жизни не поверю! кулик озадаченно потёр подбородок, уже мысленно устраивая задницу в одно из мягких автомобильных кресел. и мысленно прикидывая, сколько гараж в придачу с машинами ему обойдется. – допустим я заинтересован, – загадочно протянул кулик, и плюхнулся на ближайший диван, – и сколько это будет стоить? волокиты с документами не будет? – 50 косарей, и никаких проблем с документами, – заверил твет, – только мне бы это, побыстрее, у меня самолёт сегодня в 11, – быстро протараторил он, и подсунул артёму под локоть аккуратную стопку бумаг. кулик принялся внимательно вчитываться в документы, когда твет сбивчиво затараторил: – мужик, ну ты чего? я же сказал, самолёт через два часа, ты меня задерживаешь! никаких проблем не будет, ты чего? можешь на карту скинуть, если с налом у тебя сейчас напряг... – он шустро достал из внутреннего кармана куртки ручку, всучивая её кулику, – где ты ещё такое выгодное предложение встретишь?! две тачки с гаражом, блять! артём нервно закивал, облизывая губы, и размашисто поставил подписи в указанных квадратиках. уже потом, когда твет распихивал бумаги по папкам, кулик неуверенно спросил: – а где он? ну, гараж. – в паре кварталов отсюда. сначала кэш, ой, то есть, денежка, потом смотрины... иначе не получится ничего. найду другого покупателя, – и парень в действительности потянул черную папку обратно на себя. – нет-нет, всё в силе, – занервничал кулик, перехватывая папку, – я согласен. – чудно! – заголосил твет, и хлопнул артёмку по спине, – всегда знал, что ты ровный пацан. не хочешь примутить травки? артём зашарил в рюкзаке, выискивая бумажник. да уж, не вечер, а сказка.

***

ну а вечер продолжался. люди на танцполе постепенно менялись. кто-то уже обнимался с туалетом в уборной, кому-то завтра нужно было идти на работу, ну а кому-то нет. такие и заполняли клуб, заменяя выбывших участников танцевально-алкогольного замеса. федя как обычно был весел и приветлив. махал всем приветливым посетителям и старым знакомым, ну а неприветливым показывал фак. и все у него было хорошо. никто в этом месте не кайфовал от работы так, как он. минимальный контакт с кончеными людьми, лишь диджейский пульт и полет его фантазии. свои заготовленные ремиксы естественно имелись, но слушать их каждый день было слишком скучно по мнению фёдора, поэтому он любил импровизировать, перемешивая композиции и добавляя интересные вариации звучания. но, хотя федяй уже давно занимался музыкой, до совершенства этот навык еще не был развит. от этого и получались казусы во звучании. и королёву это весьма не устраивало. не любила она ошибки своих подчиненых. не любила, когда под ор клиентов ей приходилось выбегать из кабинета в панике, боясь, что случилось что-то страшное. а оказывается, это федя в тональность не попал и аппаратуру до шумов расстроил. но феде было как-то похуй на постоянные выговоры. он же музыкант! и смысл стоять на одном месте, когда можно придумать что-то новое и крутое. прогресса же никакого не будет! вот и в этот раз он решил поиграться со звучанием. сначала вроде даже получалось, мелодия постепенно давала начало новому треку. а потом оглушительный шум вырвавшийся из колонки. все посетители «PHARAOH» закрыли уши, стараясь предотвратить разрыв барабанных перепонок. кто-то запищал, кто-то застонал, прозвучало так же и типичное «кто тебя на работу взял, придурок?!». перепуганная и слегка покрасневшая карина вылетела из кабинета. злым взглядом она оглядела помещение, приметив надутого федю, выслушивавшего все претензии в свой адрес. ему не было стыдно, было обидно, что люди не поддерживают его старания в развитии таланта. светловолосая, поняв, что федя в очередной раз ослушался ее, быстро спустилась по лестнице, направляясь в сторону диджейской стойки. она чуть ли огнем не дышала: терпение ее было на исходе. – ФЕДЯ Я ТЕБЯ СКОЛЬКО РАЗ ПРОСИЛА?! — кричала карина, получая в ответ лишь взгляд, полный непонимания. — твоя работа просто сидеть и переключать музыку, КАКОГО ХУЯ ТЫ И С ЭТИМ НЕ СПРАВЛЯЕШЬСЯ? федя дальше даже не слушал. начальница кричала все громче и громче, чуть ли не срывая голос. эта ситуация была знакома. несколько лет назад, когда он только начал увлекаться музыкой, он подрабатывал в калининском районе в не самое благоприятном заведении. он часто задумывался о том, что «зачем такому заведению вообще нужен диджей, если все приходят сюда чисто обдолбаться, потому что место пока не запримечено правоохранительными органами». но работа есть работа, хотя развития потенциала в таком месте он не видел. вариантов и не было больше. неопытного диджея хорошее заведение не захочет брать на постоянную работу. пользовавшись тем, что народу вообще похуй на музыку, он практиковался прямо на рабочем месте в создании шедевров. и никто обычно не возмущался. не музыку пришли эти люди слушать. с каждым днём он находил все больше плюсов в этом месте, постепенно изучал аппаратуру. был виден прогресс, причем колоссальный. но в один день к феде подошел «ценитель музыки». его не устроило музыкальное сопровождение, с которым он сейчас будет пускать соль по вене. истинный эстет. он кричал на молодого федю долго и громко. федя не мог пошевелиться, его как будто в тисках сжали. каждое слово о том, что он бездарность, уебище, и вообще похож на педика с длинными волосами, било его прямо в сердце. он казалось даже дышать не мог. собственно, после этого федя и перестал разговаривать. то ли не мог от испуга, то ли просто не хотел. никто так и не понял почему, а он немой, и не мог этим поделиться. руки у парня почти опустились после этой ситуации. он на следующий же день уволился, забил на свой нераскрытый талант. даже рэп забросил, которым когда то тоже пытался заниматься, он же немой. депрессия длилась целый год. однако однажды он увидел объявление, что в новый ночной клуб на невском проспекте требуется диджей. его как током ударило, он понял, что возможно он рано опустил руки, и у него есть шанс стать популярным и опытным диджеем. собеседование прошел молча, лишь показав свои ремиксы. и карине владимировне они понравились, хоть ее и смутил факт, что парень не разговаривает. только, если возвращаться к настоящему времени, федю таким уже не напугаешь. накопил он чувство собственного достоинства. карина продолжала орать, а в нем продолжала копиться злость. сжав кулаки, собрав в них всю свою волю, он сделал глубокий вдох. – ПОШЛА НАХУЙ. казалось весь клуб поместили в вакуум, где слышно лишь тишину. карина опешила, не зная, как ей отреагировать на это. слишком неожиданно было услышать голос диджея. он оказался очень низким и будто бархатным. своего рода гипнотизирующим. артем, сидевший за барной стойкой чуть челюсть на пол не выронил. бармен славик был в таком же шоке. а посетители не понимали, что только что произошло, почему персонал это так удивило. можно же после таких слов просто вручить ему трудовую книгу и выгнать нахуй от сюда. – Я УВОЛЬНЯЮСЬ НАХУЙ, НАДЕЮСЬ ЭТОТ ВОНЮЧИЙ КЛУБ ОБАНКРОТИТСЯ ПОСЛЕ УХОДА ТАКОГО ПРОФЕССИОНАЛА, КАК Я. он вышел со своего рабочего места, удалившись к выходу. все так же молча стояли, пытаясь все таки понять, что это вообще было. – кхм кхм… — откашлялась карина, отойдя от шока, — поскольку диджея у нас на сегодня больше нет, прошу покинуть данное заведение, ведь вечер продолжаться не может. просим у вас прощения, впредь такого не повториться. шумные клиенты, в числе которых был артем, шли к выходу. громкие ругательства и перешептывания превращали суету в полный хаос, в котором артем не смог найти гришу. оставалось надеяться, что с ним все хорошо.

***

– Ебанный диджей! Как же вы меня все заебали! – разьяренная Карина влетела в кабинет, громко хлопнув дверью, – Какого черта ты сидишь на подоконнике?! Рокет выбросил бычок в окно и перевёл недоумевающий взгляд на сестру: – В чем твоя проблема, малыш? – парень неловко спрыгнул с подоконника, захлопнув окно, – Кто разозлил мою девочку? Натянув на рожу похабную ухмылку, Королёв вальяжно подошел к сестре. и в ту же секунду пригнулся и поморщился от боли, когда ему прилетел смачный подзатыльник. – Фильтр себе на язык поставь, дурачье, – хмыкнула Карина и охнула, когда старший Королёв подхватил ее под подмышки и усадил задницей на стол. – Твой язык тоже не особо проходил фильтрацию, знаешь ли, – несмотря на строгий тон, он довольно нежно погладил девушку по щеке, – И мне больше нравится, когда ты используешь язык по другому назначению. Он грубо раздвинул ноги Королёвой, заползая рукой под пышную юбку. – Охлади свой пыл, братец, – девушка сдвинула ноги, получив смазанный поцелуй в щеку, – Дверь не заперта. Дима бесцеремонно толкнул девушку на стол, сжал худые бёдра, снова раздвигая ноги. – Повезло, что ты такая кипишная. Свободный часик у нас есть, будь уверена. – Я кипишная? – Карина поднялась на локтях, и сразу поморщилась, – Ты вообще знаешь, что эти долбоёбы устроили? Мне снова нужно искать нового диджея! И желательно немого! Потому что эти творческие ебланы тонкой душевной организации слишком дохуя пиздят! Королёв понимающе хмыкнул, и с громким лязгом расстегнул ремень. – Ничего, найдем тебе нового немого диджея. Если захочешь, весь коллектив немой у тебя будет, – Дима склонился ниже, усыпая шею сестры мелкими кусачими поцелуями, – Или ты забыла, кто я? Я и немого разговорю, и самого говорливого заткну. – Давай без этого, – возразила Карина, и помогла стянуть с себя блузку, – Мы договорились, что всё прошлое осталось в Иркутске, – и издала громкий всхлип, когда Королёв надел ее на член. – Только представь, я открою здесь подпольное казино, можно даже под твоим клубом, в подвале, – он крепче сжал бёдра, вбиваясь до громких шлепков, – Буду выращивать что-то… – Ты больше не вернёшься в криминал, тема закрыта… – Королёва издала жалобный стон, когда Дима толкнулся особенно глубоко и сильно, – Только легальный.. бизнес. Дима… Королёв утробно зарычал, наваливаясь на сестру сверху, и двигаясь в одном бешенном темпе. Девушка заголосила на одной ноте, чувствуя на шее цепкие пальцы, и в следующую секунду беспомощно задёргалась, когда со стороны дверей послышался неразборчивый шум и бубнёж. Она, постанывая, скосила заслезившиеся глаза, и наткнулась на растерянное лицо Ляхова, который вжался в дверной косяк как в спасательный круг. Оттолкнув Диму, она быстро поправила юбку, как будто надеясь, что глупый Гришка ничего не заметил. Но картина была слишком очевидной. Дима, обернувшись, поймал взгляд Ляхова и хищно ухмыльнулся, будто издеваясь. Как будто сквозь эту ухмылку можно было прочитать «Даже я могу её выебать, а ты нет». Гриша буквально испарился с места событий, как только до него дошло происходящее. Сильный звон в ушах и чувство тяжести в груди заглушили весь вопль недовольных концом торжества людей на танцполе. Он не замечал суету и всех вокруг, а просто бежал вниз по лестнице, трясясь от увиденного, как будто старался стрясти грязь с себя. Немой крик из приоткрытого рта слышал только он. К глазам невольно начали поступать слёзы. – Ты чё, брат? Смотри, куда прёшь! – злобно сказал бармен Славик, который после неосознанного тарана Ляхова чуть не уронил две бутылки дорогого пойла. – ПОЛНАЯ УТРАТА ИНТЕРЕСА ДО ЧЕГО ЛИБО, ОБЕЗЧУВСТВЕННОСТЬ, МЫСЛИ О ТОМ ЧТО Я С КАЖДЫМ РАЗОМ ДЕЛАЮ КАКИЕ ТО ПОСТУПКИ ВСЁ ХУЖЕ И ХУЖЕ… – орал Ляхов, даже не обратив внимания на упрек в его сторону. Ну нужно же было прямо сейчас хоть кому то всё , что у него на душе вывалить. – У МЕНЯ СЕЙЧАС ТОЛЬКО ГОВНО И ПАЛКИ ОСТАЛИСЬ. – Тихо, тихо, – растерявшись, пытался подбодрить того Михайлов, ведь и без его воплей в клубе был полный хаос и неразбериха. – Ты подыши, успокойся, щас все успокоятся, я тебе налью чего нибудь крепкого… – МНЕ МАЛО ПОМОГАЮТ КАКИЕ-ТО СЛОВА ПОДДЕРЖКИ, ЭТО ВСЁ ГОВНО В МОЕЙ ГОЛОВЕ УЖЕ НЕ ПЕРВЫЙ ГОД. МНЕ НАДОЕЛО ЖИТЬ В ГОВНЕ. Он как будто с ума сошел. Закрыв заплаканные глаза руками, он убежал прочь от Славика, оставив того в полном непонимании. Сердце выпрыгивало из груди, но тесные ребра будто сдавили все органы, от чего было сложно дышать. Хотелось выбежать на улицу, подышать свежим воздухом и повыть на луну. Хотелось просто больше не появляться здесь никогда. Однако нескончаемый поток мыслей о своей беспомощности закончился на пороге клуба. Быв почти на свободе, он не заметил огромную лужу воды и феерично поскользнулся, упав на спину, ударившись головой об угол. Визг прохожих, очередная волна суеты, и отдалённый крик «Гриша блять!». Это последнее, что он услышал.