Каково же было удивление Сильванин, когда Ронал, переступив через себя, согласилась принять чужаков в клан.
Тоновари приказал своим детям обучать семью Салли всему тому, чему они сами были обучены.
Можно ли гарантировать, что здесь их не найдут Небесные люди? Почему здесь должно быть безопаснее, чем там? И почему они должны прятаться, словно испугавшиеся дети?
Всё просто. Джейк хочет защитить тех, кто ему дорог и тех, кого он любит. А значит, другого выбора нет. Наверное, нет.
После того, как Салли разложили свои вещи, они устало выдохнули, окончательно убедившись, что это их новый дом. А так ли это? Нейтири до сих пор была недовольна решением покинуть их настоящий дом.
Сильванин долго думала, что сейчас внутри неё бушует. Она сидела на краю гибкой, плотной и прочной ткани, по которой жители клана могли спокойно ходить.
Темнело. Подводный мир подсвечивался ярким биолюминесцентным светом, заставляя проявляться почти каждый сантиметр рифа.
— Тебе понравится здесь, — послышался рядом мужской голос.
Сильванин повернула голову, замечая Джейка, он ждал одобрительного кивка девушки, и она не стала заставлять его ждать. Джейк аккуратно присел рядом, свесив ноги в воду.
— Откуда ты знаешь, что мне здесь не нравится? — усмехнувшись словам Джейка, поинтересовалась Сильванин. Она мысленно улыбнулась его догадке. Он слишком хорошо её знает.
— Как бы ты ни пыталась это скрыть, твои хвост и уши не обманут, — подметив движения тела девушки, ответил Джейк. — Пусть новость не особо радует твою душу, но теперь это — наш дом.
— Я понимаю, что у тебя не было выбора, Джейк. — Сильванин сильнее прижала уши к голове, чувствуя всю безысходность ситуации.
— Что тебя беспокоит? — спокойно поинтересовался Джейк.
Сильванин ощутила мягкое прикосновение руки на своём плече, тело напряглось от перепада температуры.
— Меня? Ничего, всё в порядке, —улыбнувшись словам Джейка, проговорила она. — Немного устала, перелёт был не из простых, не более, — соврала Сильванин без чувства вины.
Она надеялась, что вопросов больше не последует, и он не станет продолжать эту тему. Потому что она не ответит.
— Как тебе? — обратил внимание на переливающихся мелких морских жителей в воде Джейк.
— Ты ведь тоже был в восторге от видов Пандоры, когда впервые тут появился? — с лёгкой наивностью спросила Сильванин, обращая взор на Джейка.
— Я не мог описать словами, что я увидел. Это было что-то невероятное, за пределами понимания обычного солдафона. — Наконец опустив руку с её плеча, Джейк улыбнулся, устремляя взгляд в воду.
— А на твоей родной планете, Земле, так же, как и здесь? — Отвернувшись от него, Сильванин вновь взглянула на всё тех же причудливых рыб, словно наивный ребёнок наблюдая за их движениями.
— Нет. Однозначно нет. Это было самое ужасное место, никогда не считал его родным домом, — замешкавшись в собственных воспоминаниях, с грустью произнёс Джейк.
Они оба кого-то потеряли. И оба прекрасно понимали чувства друг друга.
— Значит, ты никогда не жалел, что выбрал Пандору? — Хвост угомонился, и уши вернулись в прежнее состояние, пока Сильванин слушала всё, что говорит Салли.
— Я выбрал не только Пандору. — Бывший Оло’эйктан устремил взгляд куда-то вдаль.
— Ты выбрал то, за что сейчас пытаешься бороться, Джейк, — подхватив его мысль, дополнила Сильванин.
Тот лишь усмехнулся её словам, подтверждая догадки.
Повисла тишина, был слышен лишь шум лёгкого ветра и стук разбивающихся о мангровые деревья мелких волн вдоль берегов. Сильванин вспомнила те самые моменты, когда лежала на земле, наблюдая за прекрасными, разноцветными и светящимися красками природы. Ночной лес Пандоры был так красив, он переливался всеми цветами радуги, от фиолетового и индигово-синего до ярко-красного. Вспомнила, как пряталась от всех, желая подольше насладиться тишиной и незабываемыми звуками леса.
Сильванин сама не заметила, как слеза покатилась по её щеке. Она отвернула голову как можно дальше от глаз Салли, пытаясь сделать вид, что занята разглядыванием ночных рифов, а сама быстро стёрла последствия ностальгии с лица. Не сейчас. Слишком рано. Когда вот-вот начнётся новая жизнь. Нельзя так просто сдаваться.
— Ванин… — Джейк хотел что-то сказать, но их прервали.
Это была самая младшая из всего семейства, Туктерей. Она в один прыжок добралась до отца, обняла его и сообщила, что Нейтири собирает всех на поздний ужин. Джейк, увидев дочку, по-отцовски растаял, перекинул её через плечо и пощекотал за бок, поднялся и направился в сторону маруи. Резко вспомнив о том, что был не один, повернулся в сторону Сильванин, взглядом сказав: «Мы ждём тебя».
Сильванин была рада видеть такую нежность между отцом и дочерью. Непроизвольно она улыбнулась, не замечая этого, но на душе становилось горько от воспоминаний о том, что она теперь сирота. Мать умерла на глазах, отца с рождения не знала в лицо. Замечательно. Она осталась одна, без родной крови и души рядом.
Ноги стали ватными от долго сидения на одном месте. Слегка приведя суставы в норму, Сильванин побрела за недавно ушедшими На’ви, преисполненными радости. Посмотрев вокруг уставшим глазами, она заметила спокойно ужинающих Джейка и Нейтири, Ло’ак и Тук игрались с едой, Кири и Нетейам тихо что-то обсуждали.
Взгляды Сильванин и Ло’ака пересеклись всего на секунду, но молодому На’ви хватило и этого, чтобы поменяться в лице. От радостного парня не осталось ни следа, моменты прошлого снова накрыли новой волной. Он винил себя в этой смерти. В смерти матери подруги, которая по его вине осталась сиротой, прекрасно понимая, что его семья никогда не станет её настоящей. Именно он отобрал эту крупицу… крупицу счастья и тепла, которую она заслуживала.
Отказавшись от ужина, попутно отблагодарив хозяйку нового жилища за предложение, Сильванин тихо поднялась на второй этаж, где находилась спальня для младших детей семейства, кроме Кири и Тук. По одной простой причине Кири никогда не нравилось спать наверху, ей всегда было душно, а малышка Тук была её вечным хвостиком, куда Кири, туда и она. Поэтому Сильванин придётся спать на втором этаже с Нетейамом и Ло’аком, с первым всё было проще, а вот со вторым — труднее.
Она рухнула на некое подобие кровати; внизу был связан мягкий ковер, а подушка из пуха — закована прочным перелётом толстых ниток. Мысли путались, только она хваталась за одну нить разгадки, как появлялась другая, этот нескончаемый круг заставлял сходить с ума. За такой короткий срок столько всего навалилось… Тяжело.
Было тяжело дышать, ком давил на горло, заставляя выплеснуть слёзы. Сильванин было одиноко, пусть это было формально не так, ведь семья Салли, что находились внизу, была с ней. Но это не то! Это не её настоящая семья! У неё нет семьи. Никого нет. Ты один на один со своими мыслями, каждый раз прокручивая в голове то, как можно было спасти мать, хотя бы мать. Наивный ребёнок, такова жизнь, всё не вечно, даже те, кого мы так сильно любим. Круг жизни и выживания никто не отменял, либо ты — либо тебя.
Но как же это несправедливо!
«Ло’ак! Чёрт тебя дери, почему ты свою жопу не держишь на цепи?!» — мысленно прошипела Сильванин, устало потирая лицо руками. Именно по его инициативе ребята пришли к вагончику, именно из-за него забрали Паука! Если бы он хотя бы раз подумал тем, чем нужно, может, и происшествий было бы меньше, и никто не страдал бы по его глупости! И эти небесные люди не убили бы её маму.
Немного придя в себя, преодолев бури мыслей, Сильванин почувствовала выбрацию от того, что кто-то поднимается на второй этаж — это был Нетейам, хоть он так старательно пытался не шуметь, чтобы не разбудить подругу. Она попыталась заглотить слёзы, но получалось не так хорошо, как хотелось. Она полностью сжалась и сумела всё-таки замолчать. Нетейам, пройдя дальше места, где находилась Сильванин, остановился. У него было не больше двух секунд, чтобы сделать выбор: попытаться словами поддержать подругу или не трогать, видя, как та глотает слёзы, стараясь не тревожить других. Выбор сделан, он дошёл до своей постели, тихо лёг, замирая, в ожидании чего-то.
Лоʼак тем временем ходил по пляжу недалеко от нового дома. Аргумент был весомым, ему нужно было нагулять сон, глупо, но он и не такое мог учудить. Врёт, конечно, но старшие согласились на его условиях погулять не более десяти минут. Ведь эти места они не знают, вдруг из воды появится хищник, который его утащит, и того снова придётся спасать. Хищник? Ну, звучит не так бредово. Хотя кто знает? На сегодня приключений хватит.
Сейчас все мысли Сильванин были сосредоточены на младшем Салли. Ло’ак был для неё другом, братом, пусть и не по крови. Она не могла винить его в смерти матери, он не знал, чем это может обернуться. И она знала, как парень сожалеет. Юношеский интерес ко всему опасному в нём явно зашкаливал. Может, так решила Великая мать? Забрать у девушки всех, кого она так любит? Дать такое испытание в жизни, веря, что она сможет с ним справиться? Почему-то ей казалось, что она не сможет.
Даже после случившегося внутреннее паршивое чувство не покидало её. Какой бы глупый поступок он ни совершил, он всё равно останется для неё младшим братцем.
Прямо сейчас она была готова выбежать и сказать всё то, что терзало её на протяжении последних дней.
Независимо от ситуации их семьи всегда были рядом. Порой стирались границы родительства, ребята относились к Эйвафтии как к родной, которая поймёт и пожалеет после материнского и отцовского нагоняя. А Сильванин в свою очередь к старшим Салли относилась как к наставникам, тем, которые могли дать совет, научить новому.
Спустя пару попыток ей удалось наконец уснуть.
***
Сильванин медленно открыла глаза, замечая вокруг тихий шелест листьев от небольшого ветра. Она лежала на траве, а затем медленно начала подниматься, пытаясь понять, каким образом она здесь оказалась. Спустя пару секунд её внимание привлекли идущие впереди На’ви, а затем то, как они оба прыгнули вниз, падая в густую растительность.
Присмотревшись, она поняла. Это был Нетейам и… Что? Она сама?
«Что за?» — мысленно спросила себя девушка. Она только что увидела себя и Нетейама почти прямо перед собой. Подождите. А почему она в лесу? И стоп! Послышался выстрел. Сильванин непроизвольно бросилась в сторону звука. Останавливаясь и наблюдая всю картину, теперь она была точно уверена, где находится. Это же, чёрт возьми, тот самый день, когда её мир рухнул! Она окончательно убедилась в этом, когда увидела раненую маму.
—
Нет! — крикнула Сильванин. Она бросилась к матери, пытаясь как можно быстрее до неё добраться, но ничего не выходило. Казалось, будто с каждым шагом она наоборот отдалялась.
Глаза предательски начало жечь, а подступающий ком к горлу заставлял как можно чаще делать вдохи, пытаясь восстановить дыхание.
— Мама, — прошептала Сильванин, падая на колени и закрывая глаза. Она не могла сдвинуться с места, не могла заставить себя броситься и помочь ей. Потому что это было бесполезно.
Сильванин видела, как единственный родной для неё человек снова умирает, снова её бросает. Чьи-то сильные руки коснулись нежной руки, но она не повернула голову.
— Не бросай меня снова, — на выдохе произнесла Сильванин, ощущая мокрую дорожку на щеке.
Открыв глаза, она увидела перед собой Эйвафтию, которая с трепетом и любовью смотрела на её заплаканное лицо. Мама нежно вытерла лицо дочери от влаги, а затем, улыбнувшись, поднялась с места, чтобы уйти.
— Нет, не оставляй меня, прошу, — схватила Сильванин мать за руку.
— Моя милая 'ite, я всегда с тобой, где бы я ни находилась, — обняв дочь покрепче, всё-таки отстранилась Эйвафтия. — Мне пора, но запомни мои слова: я ветер, который будет указывать путь, я земля, по которой ходишь, я свет, что греет твою душу. — На последних словах Эйвафтия полностью растворилась, оставляя Сильванин в одиночестве.
***
Сильванин резко открыла глаза. Она непроизвольно дёрнулась, пытаясь утихомирить бешено стучащее сердце. Только через пару секунд она ощутила чьё-то присутствие. Первой мыслью было скинуть его или её с так называемой кровати и разобраться с неизвестным. Но затем она провела рукой по телу и остановилась на шее лежащего. Сильванин сразу нащупала что-то очень знакомое и мгновенно расслабилась. Это было ожерелье Нетейама, которое он изготовил сам, стилизовав его под те, которые носили легендарные воины его клана, в том числе Тсу’тей.
Сама того не ожидая, Сильванин спокойно прикрыла глаза, стараясь восстановить дыхание. С неизвестным она разобралась. А вот что с мамой? Может ли это быть каким-то знаком для неё? Почему она ей приснилась? Разве предки не появляются только после связи с Древом?
