Нет в мире лучше будильника, чем мокрый холодный кошачий нос. А если к данной функции подключается настойчивое голодное мяуканье, то хозяин будет поднят даже из могилы. Надо же иметь совесть и накормить любимца. Живоглот справлялся с ролью живого будильника просто на ура. За хорошо выполненную работу хозяйка угощала его тунцом. Вот теперь Живоглот терся об ноги Гермионы в ожидании утренней кормежки, перемежая мурчание и голодное мяуканье. Ему нравилось, когда на кухне витали запахи готовящегося завтрака, а рядом была любимая хозяйка. У рыжей ведьмы, которая водилась с приятелем хозяйки, было тоже неплохо: дом у них большой, много уголков, куда можно засунуть свои вибриссы, да разные на вкус и размер вредители. Был там, конечно, сварливый Кикимер — он, по сути, и портил пребывание Живоглота в доме рыжей ведьмы. Его отношения с вредным домовиком можно было охарактеризовать словосочетанием «холодная война»: каждый так и норовил сделать другому мелкую пакость, пока хозяева дома не смотрят в их сторону. Нет уж, всё-таки хорошо жить со своей хозяйкой в доме без всяких там домовиков.
Позаботившись о завтраке Живоглота, Гермиона принялась за свой. Пока девушка завтракала, она успела просмотреть большую часть статей в Пророке, а остальное решила дочитать по пути на работу. Взмахом палочки колдунья отправила грязную посуду в мойку, где за неё принялась зачарованная губка. Гермиона со спокойной душой направилась в спальню, чтобы переодеться. Для своего первого рабочего дня она выбрала серый двубортный костюм, черную водолазку, а темно-синюю мантию поместила в свою сумочку — её девушка планировала надеть лишь тогда, когда окажется в Министерстве.
Так как камин в доме Гермионы не был подключён к сети Министерства магии, колдунье нужно было попасть на улицу Уайтхолл, где находился замаскированный от маглов под общественный туалет вход для сотрудников. Колдунья трансгрессировала в заброшенное здание, которое располагалось рядом со станцией метро. На платформе она села на нужный поезд. В вагоне было многолюдно и очень шумно. Гермиона вынула из сумочки старенький кассетный плеер Sony — внутри уже была кассета с песнями, которые для неё записал отец, а она пообещала ему послушать — прикрепила его на пояс, надела наушники и нажала на «Play». Первой заиграла композиция A Whiter Shade of Pale (Procol Harum), после неё The Power Of Love (Frankie Goes To Hollywood), дальше играли песни группы The Police вперемешку с Дэвидом Боуи и Queen. Музыка подхватила её мысли, унесла их далеко за пределы осязаемого мира. Но через некоторое время создавшаяся идиллия была разрушена — чья-то мужская рука легла Гермионе на плечо. Девушка повернула голову, чтобы отбрить колкой фразой и испепелить взглядом нахала. Но, увидев перед собой приветливо улыбающегося Невилла, она тут же потеряла весь боевой пыл. Он что-то сказал, но она не расслышала из-за играющей из динамиков наушников музыки. Сняв их, Гермиона сказала ему:
— Привет, извини, но ты можешь повторить то, что сейчас говорил, а то я совершенно не слышала тебя.
— Я извинялся за то, что напугал тебя, — со смущенной улыбкой ответил приятель. — Понимаешь, увидел тебя и не смог не подойти.
— Всё в порядке, я вовсе не испугалась. Ты ездишь по этой линии на работу?
— Да, я снимаю квартиру на… — он назвал свой адрес, — как раз в пяти минутах ходьбы от метро. А если просплю, то добегаю за пару. Проверено и не раз.
Его простодушная шутка вызвала у Гермионы улыбку.
— Не думал, что ты будешь добираться на работу на ма… — он вовремя осёкся, — э-э-э общественном транспорте.
— Это лишь временная необходимость. Через неделю или две я получу личный транспорт.
— Значит, в ближайшее время я буду добираться до работы в приятной компании. Если ты не против? — с улыбкой робко добавил парень.
— А почему я должна быть против? Я только за.
«Уайтхолл — раздался из динамиков женский голос с металлическими нотками. — Следующая остановка…»
— А вот и наша станция, — бодро произнес Невилл.
По пути до места, где находился вход для сотрудников, они болтали о жизни Гермионы в Южной Америке. Невилл расспрашивал о растительном мире тех мест, в которых побывала девушка, и с удовольствием слушал её ответы. Хоть он и выбрал работу секретарем, но страсть к магической ботанике так и не потерял.
— Хорошего тебе рабочего дня, — пожелала Гермиона Невиллу, когда они подошли к общественному туалету, являющемуся входом для сотрудников.
У мужской половины собралась уже приличная очередь. Прежде чем встать в её хвосте, Невилл сказал Гермионе:
— Может, ещё пересечемся во время обеда.
— Было бы неплохо, — с улыбкой ответила она.
Они разошлись в противоположные стороны. Гермионе не пришлось долго ждать, когда освободится кабинка. Зайдя внутрь, колдунья вынула мантию из сумочки и надела её, затем Гермиона бросила свой жетон в специальную прорезь, после встала ногами в унитаз и дернула за цепочку смыва. Пролетев по короткому туннелю, она через камин оказалась в атриуме, где уже, несмотря на утренний час, толпилась куча людей, а в воздухе порхали бумажные птахи. Во время своего вчерашнего визита колдунья не обратила внимания, что на месте, где раньше стоял золотой фонтан со слащавым изображением магического единства, а при диктатуре Волан-де-Морта жуткая статуя, олицетворяющая превосходство магов над маглами, с девизом «Магия — сила!», — ещё два года после того, как власть была вырвана из лап Пожирателей смерти и приверженцев Реддла, тут была лишь закрытая полотном зона — теперь в воздухе левитировала гигантская рука из черного оникса, которая держала серебряные весы, как у Фемиды. На одной чаше находилось золотое сердце, испещренное именами жертв Второй Магической войны (Гермиона разглядела эту деталь, когда подошла ближе к скульптуре), а на другой пламенело слово «Помним». Весы находились в идеальном равновесии. Смешанные чувства наполнили душу колдуньи от вида памятника минувшей войны.
— Вы уже успели кого-то разозлить? — раздался за спиной голос Снейпа.
— С чего вы это взяли, профессор Снейп? — развернувшись к нему, поинтересовалась Гермиона.
— Просто вы, мисс Грейнджер, стоите столбом посреди атриума, — рассудительным тоном ответил он. — Вот я и решил, что кто-то применил к вам чары. Даже, грешным делом, подумал вам помочь.
— Как видите, со мной всё в полном порядке, — с нотками раздражения ответила девушка.
— Это радует, — холодно произнёс колдун. — Следуйте за мной, мисс Грейнджер, — и ехидно добавил он: — И, пожалуйста, не отвлекайтесь на дивную лепнину и прочие архитектурные изыски.
«Вот же драконий выкормыш!» — про себя себя воскликнула Гермиона, но вслух же произнесла, приправляя каждое слово сладким ядом:
— Спасибо за заботу, профессор Снейп.
— Всегда пожалуйста, — крайне любезно отозвался Северус и тем самым подкинул полено в костёр тихой злости Гермионы.
«Отличное начало первого рабочего дня, — с доброй долей сарказма заключила про себя колдунья. — Уже предвкушаю то, что будет дальше».
***
Гермиона просмотрела выданные Снейпом записи и решила выбрать для своего первого проекта самую легкую формулу зелья из предложенных, здраво рассудив, что не стоит рисковать быть в первый же день осмеянной Снейпом — а он это непременно сделает, если она в чем-нибудь напортачит — и выполнить простую, но качественную работу. Слона лучше есть маленькими кусочками, а к успеху идти маленькими, но верными шагами. Особенно, если твоим оппонентом — иначе Гермиона его не воспринимала — являлся Северус Снейп.
Колдунья внимательно посмотрела на формулу зелья и при помощи манящих чар приманила необходимые ингредиенты: исландский мох, хвощ полевой, пикульник обыкновенный, семена крапивы двудомной, спорыш, языки жаб, глаза жаворонков, уховерток. Затем она она налила в котёл две пинты горной воды и полпинты морской. Пока смесь вод доходила до кипения, Гермиона отмерила на весах необходимое количество ингредиентов и перемолола в ступке уховёрток до состояния крупной крошки. Едва на поверхности жидкости появились пузыри, колдунья погрузила в неё языки жаб, мох и глаза жаворонков, через пять минут засыпала в котел пикульник, хвощ и спорыш и убавила пламя в три раза. Смеси нужно было вариться так в течение получаса. Через пятнадцать минут варево начало менять свой цвет и источать запах сырых ботинок.
— Мать моя дракониха, что за дивный запах?! — воскликнул Нафгар, который что-то собирал и разбирал на находящемся в нескольких метрах от стола Гермионы верстаке. — Пахнет точь-в-точь как похлёбка моей дражайшей бабки, — оторвавшись от своей работы, гоблин подошёл к колдунье, окинул взглядом оставшиеся компоненты для зелья и авторитетным голосом заявил. — Вот если заменить уховёрток на подгнившие рыбьи потроха, то м-м-м за уши не оттащить, — он причмокнул после последнего слова.
— Серьёзно?! — не скрывая своего удивления, произнесла Гермиона и мысленно представила варево по рецепту Нафгара. А какой бы был запах у него… Жуть! Из чисто добрых помыслов она предложила: — Хочешь, я отолью часть…
— Не-а, коллега, я ж шутканул, — фыркая от смеха, сказал гоблин. — Вам, людям, что ни скажи про наш быт, так вы верите, как малые гоблинята.
— Ладно-ладно, я тебе ещё как-нибудь это припомню, — пряча улыбку, пригрозила колдунья.
— Может, без обид и обоюдных пакостей, коллега, — миролюбиво предложил Нафгар.
— Я подумаю, — улыбнулась девушка.
— Это обнадеживает, — криво усмехнулся гоблин и, указав пальцем на котёл, спросил: — Так для чего это вонючая бурда.
— Согласно записям Снейпа, мгновенно вызывает болезненные фурункулы по всему телу, — ответила она.
— Знаешь, а я не удивлён, — выпятив нижнюю губу, покачал головой он. — И как ты будешь использовать такой потенциал?
— Минутку, — сказала она и забросила в котёл порошок из уховёрток. Помешивая зелье против часовой стрелки, продолжила колдунья: — Хочу сначала изучить все его действия, так как Снейп почти ничего не прописал про его свойства. Затем разработаю состав обратного действия. Думаю, от такого зелья будет немалая польза.
— А с нынешней версией ничего? — с невинным видом поинтересовался Нафгар.
— Если честно, даже и не думала. Я больше заинтересована в приготовлении антидота к зелью. А у тебя есть идеи?
Темные глаза гоблина хитро заблестели, а правый уголок рта пополз вверх, растягивая его губы в бандитскую ухмылочку.
— Есть парочка, — с плутовскими нотками в голосе сказал Нафгар и выставил указательный палец. — Во-первых, этой жижей можно заправить водомётное оружие.
Гермиона ярко представила себе Гарри, стреляющего по-македонски из водяных разноцветных пистолетов по противникам, и невольно рассмеялась. Чтобы не обидеть Нафгара, девушка тут же сказала:
— Извини, я просто представила, как такое оружие будет выглядеть в руках мракоборцев…
— Нелепо и громоздко? — закончил за неё фразу гоблин. В голосе не было и намёка на обиду. — Понимаю, что эти зануды из Правопорядка отклонят такую вещь. Вы, колдуны, теряете столько интересных игрушек из-за того, что чересчур помешаны на своих палочках и зельях…
— Кстати, о зельях — нужно добавить заключительный ингредиент, — как раз вовремя вспомнила Гермиона и засыпала в котёл семена крапивы. Помешивая колдовское варево по часовой стрелке, она спросила: — А вторая какая у тебя идея?
— Заправить зельем взрывающиеся колбы. Есть довольно небольшие размеры, которые можно без проблем носить на поясе. Вдобавок могут стать очень вместительными после магической обработки. При взрыве колбы её содержимое разлетается радиусом от двух до пяти метров. Представь себе: неприятель держит осаду в какой-нибудь хижине или особняке, короче, не особо важно, забрасываешь ему несколько таких малюток — всё, враг награжден чирьями на седалище, плюс деморализация противника, — и как бы между прочим добавил он: — Кого могут порадовать гнойные шишки на заднице?
— Добрый, однако, ты, Нафгар, — с изрядной долей иронии сказала колдунья.
— Доброта — понятие крайне субъективное, коллега. И особенно у нашего народа, — глубокомысленно заметил гоблин, затем его глаза лукаво блеснули, и он поинтересовался: — Так что ты в целом скажешь об идее?
— Думаю, её стоит реализовать.
***
Северус, облокотившись на перила галереи, не без капли любопытства слушал разговор между Нафгаром и Гермионой. Его укрытие располагалась прямо над их головами, а яркий свет лампы, прикрепленной к архитраву, укрывал от взгляда не хуже тени. Снейп вслушивался не только в слова их разговора, но и в его темп, интонации, наблюдал за жестикуляцией. Колдун был приятно удивлён тому, что за столь короткое время эти двое нашли общий язык. Если кто-то умён сверх нормы — а всезнайка Грейнджер и баламут Нафгар относились к этой группе — то ему не так-то просто наладить контакт с собеседником, даже если тот не уступает в умственных способностях. И, если быть честным, от этого ещё сложнее. И всё из-за тривиального эгоистического желания: быть умнее своего визави. Северус прекрасно помнил, что титул лучшей ученицы нередко оказывал Грейнджер медвежью услугу, а её ум и эрудиция становились прекрасной мишенью для острот и придирок. Нафгара же его народ считал не от мира сего и называл чудилой (о чём сам же гоблин не без гордости нередко упоминал). Именно из-за их мозгов — а в случае с Грейнджер ещё и за финансирование со стороны министерства — Снейп был готов терпеть эту парочку в своей лаборатории.
Услышав достаточно для себя информации, колдун выпрямился и, бесшумно ступая, отправился в свой кабинет.
«Интересно… Ну что ж, посмотрим, как долго продлится их идиллия. Кто знает, может из этих двоих получиться неплохой тандем», — заключил про себя Северус.
