***
Пролетели две недели с рождественской вечеринки у Гарри и Джинни. Всё это время Гермиона старательно избегала общества Снейпа, хотя и он сам не стремился идти на контакт с подчиненной. Их общение ограничивалось лишь рабочими моментами. Девушка не могла избавиться от назойливого, словно муха, вопроса: «Действительно ли я тогда расстроилась из-за того, что он меня не поцеловал?». «Да это полнейший бред!» — старательно отмахивалась Гермиона от столь нелепой для неё мысли, которая упорно вклинивалась в размышления девушки. Гермиона пришла в лабораторию в приподнятом настроении. По пути на работу у неё с Невиллом состоялся настолько интересный разговор о влиянии The Beatles на оба мира — творчество ливерпульской четверки умудрилось проникнуть за железный магический занавес, — что они едва не пропустили свою остановку. Невилл поделился с ней, что питает слабость к звучанию музыки с виниловых пластинок и по этой причине, едва он начал жить отдельно, приобрёл подержанный Linn LP12. Она похвалила его выбор, так как у её отца был такой же проигрыватель. Потом приятель рассказал то, что его назначили заниматься снабжением для Отдела Тайн и, следовательно, для лаборатории, в которой работала Гермиона. Едва колдунья пересекла порог, то не поверила своим глазам: Нафгар уже стоял за верстаком, полируя шестерёнку размером с бычью голову, а в зубах у него дымилась сигара. Заметив остолбеневшую от удивления колдунью, он в знак приветствия махнул рукой и, вынув сигару, сказал: — Пока кота нету мыши играют. — Снейпа нет? — предположила девушка. — В точку, коллега, — кивнул гоблин и отправил сигару обратно в рот. — А где он тогда? — поинтересовалась она, удивлённая отсутствием начальника не меньше, чем видом вольготно курящего Нафгара. — Я бы тоже хотел это точно знать, — с печальным вздохом огорченно произнёс гоблин и указал на эльфиек большим пальцем, — да вот только эти клуши мне помешали. — Нафгар не должен совать свой нос в дела хозяина и министра, — не отрываясь от перемалывания чего-то в ступке, огрызнулась Шицу. — Нафгар не должен подслушивать чужие разговоры, — нравоучительным тоном подхватила Нукси. — Нафгар то, Нафгар сё, какой Нафгар нехороший, бла-бла, — гримасничая и водя плечами в разные стороны, фальцетом протянул гоблин. — Хорошие домовики должны сидеть на кухне, вылизывать ботинки, да чистить господский горшок, тьфу! — он плюнул на пол. Его слова сильно задели эльфиек. Их уши поникли, а глаза заблестели. Нукси даже начала шмыгать носом, а у Шицу затряслась нижняя губа. Гермиона тут же решила за них заступиться. — Нафгар, ты не должен так говорить с Нукси и Шицу, — строгим тоном сказала колдунья. — Ты ведь прекрасно понимаешь, что обижаешь их, давя на слабые места их народа… — Так значит, мне их нельзя обижать, а им меня можно? Где справедливость-то?! — возмутился гоблин. — Ага, тебя-то обидишь, — буркнула Нукси. — Врун! — пискнула Шуцу. — Что и следовало доказать, эти двое… — вскинув кверху руку с выставленным указательным пальцем, начал Нафгар. — Нафгар, может перестанешь ломать драму, — вздохнув, покачала Гермиона. — Значит, ты на их стороне, коллега. М-да, не ожидал, — насупившись, произнёс он. — Я ни на чьей стороне. Просто мне крайне неприятно видеть, как ты обижаешь Нукси и Шицу. — А они на меня постоянно стучат шефу и мешают… — Подслушивать, — в один голос, словно две змейки, прошипели эльфийки. — …получать важную информацию, — он сделал акцент на последнем слове и требовательно добавил: — Вот почему ты за меня не заступаешься?! Я разве не жертва эльфийского произвола? — Я даже… — растерянно начала Гермиона, но в этот самый момент в Нафгара прилетела небольшая, размером чуть меньше шарика для пинг-понга, шаровая молния. Вслед ей полетела другая. От полученных разрядов его волосы и усы встопорщились, как у старой щётки. — Вот тебе эльфийский произвол, — сверкая глазами, довольным тоном произнесла Шицу. Именно она первой запустила в Нафгара молнию. — Ну вы у меня сейчас, лягушонки! — с воинственным задором воскликнул Нафгар. И тут началось истинное светопреставление: эльфийки атаковали гоблина шаровыми молниями и огненными шарами, он же для контратаки использовал свои изобретения. Шум взрывов и воинственные улюлюканья, перемешанные с бранью, — Гермиона даже представить себе не могла, что домовики способны ругаться трёхэтажным матом со своеобразной поэтикой. «Феноменально! Я оставил вас ненадолго без присмотра, и вы превратили мою лабораторию в поле боя!» — глядя на творившуюся вакханалию, Гермиона чётко услышала в своей голове голос Снейпа. Колдунья попыталась вмешаться, но в момент, когда она уже было открыла рот, в её сторону полетел случайный заряд магии. Кто-то, стоящий позади, вовремя отдернул её в сторону, и магический поток прошел мимо, разбившись о стену. Гермиона посмотрела на своего спасителя и пораженно воскликнула: — Гарри! — Привет, — как ни в чём не бывало улыбнулся Поттер и, спокойно глядя на мини-баталию, прокомментировал: — Что-то они в этот раз затянули. — В смысле? — в недоумении произнесла колдунья. — Обычно эта троица каждый месяц таким образом спускает пар, — ответил Гарри и вынул из внутреннего кармана конверт. — Северус просил передать его тебе, — и вручил послание девушке. Гермиона распечатала конверт и вынула письмо, текст которого больше напоминал телеграмму. «Отправился по заданию Министерства. Вернусь, как только улажу проблему. К сожалению, мисс Грейнджер, вы остаетесь за главного. Если Нафгар и Нукси с Шицу устроят возню, то советую проверить новую модель чаропоглотительной мантии. Удачи! С.С.» — Удача мне точно пригодится, — убирая послание в конверт, фыркнула Гермиона и громко крикнула: —Эй, чаропоглотительная мантия на месте?!***
Сменяя друг друга, дни подошли к дате, которая уже несколько лет вызывала у Гермионы всплеск неприятных эмоций. День святого Валентина. Светлое время для парочек, и мрачное для тех, кто оказался за бортом лодки Амура. День, пропитанный ароматом шоколада, цветов, алкоголем и горьким одиночеством. День, который так похож на мороженое с соленой карамелью. Мама попыталась познакомить Гермиону с очень милым, с её слов, ортопедом, а Джинни не без участия Астории — с колдуном из Румынии, работающим журналистом в газете «Скынте́йя маджикэ». Девушка в мягкой, но в тоже время твёрдой, форме отказалась от столь замечательных кандидатов. Так же она отказалась от приглашений провести вечер святого Валентина у Джинни и Гарри. Несмотря на то, что у миссис Поттер стал уже заметен животик, чета Поттер хотела провести этот праздник весьма шумно и весело. Даже Невиллу не удалось уговорить Гермиону присоединиться к отряду одиночек на вечеринке в доме на площади Гриммо. Компании друзей девушка предпочла вечернюю прогулку, так как знала, что среди гостей Гарри и Джинни будет Рон с Амалией. Она знала, что невеста её бывшего будет сверкать от счастья в сто крат ярче бриллианта на помолвочном кольце. Одиночество было лучшим выбором для ещё незажившего сердца Гермионы. Бродя по украшенным ко Дню святого Валентина улицам, где прогуливались счастливые парочки и редкие хмурые одиночки, Гермиона нашла относительно пустынный сквер. Девушка дошла до его центра и присела на скамью. Она вынула из сумочки пачку сигарет и коробку бельгийских шоколадных конфет, которые ей утром подарил Невилл. Закурив, колдунья начала развязывать бордовый бант на картонном сердце. Стоило ей снять крышку с коробки, как аромат шоколада почти вскружил голову. Не докурив до конца сигарету, девушка выкинула её в урну и отправила одну из конфет в рот. Гермиона не стала жевать, держала на языке, позволяя шоколаду таять. Словно кошка на солнечном подоконнике, девушка щурилась от удовольствия. По всему телу пробежала приятная до мурашек волна. На несколько минут все скверные мысли оставили её. А одиночество показалось плюсом — не надо ни с кем делиться лакомством. Она наслаждалась этой небольшой, но такой сладкой передышкой. Рука девушки потянулась за следующей конфетой, прежде чем первая успела полностью растаять. Гермиона уже приготовилась получить очередную порцию удовольствия, как вдруг почувствовала — чисто на животном уровне — присутствие рядом с собой чужака. Она не испугалась, так как исходивший от нарушителя её уединения запах был знаком девушке. Колдунья проглотила конфету, так её и не распробовав. — Вы вернулись, — не поворачивая к нему головы, сказала Гермиона. — Как видишь, да, — ответил ей Северус. — Скучала? — Конечно, — с лёгким смешком ответила колдунья, — на меня столько дел свалилось разом. Буду рада от них избавиться. — В школе ты не была такой лентяйкой, — с иронией заметил Снейпом. — Я выросла и исправилась, — ответила она, протянула ему коробку и чисто из вежливости предложила: — Угощайтесь. — Спасибо, но я не буду есть чужой шоколад ко Дню святого Валентина, — покачал головой Северус. — А то мало ли вдруг мы завтра воспылаем страстью к одному мужчине. Знай, Гермиона, я буду за него сражаться и пущу в ход самые подлые приёмы, — с серьёзным выражением лица сказал он. Колдунья не удержалась и рассмеялась. От заливистого смеха у неё на глазах выступили слёзы. Она отставила в сторону коробку, накинув на неё крышку, и протянула ему пачку сигарет, молча предлагая взять одну. На этот раз он не отказался. Несколько минут между ними висело молчание, такое же ощутимое, но неуловимое, как сигаретный дым, который они выдыхали. — Почему ты здесь, Гермиона? — спросил Северус, нарушая их обоюдное молчание. — Просто гуляла, — пожала плечами девушка, — ноги сами сюда привели. А вы как оказались здесь? Неужто следили за мной?! — она распахнула глаза как можно шире в притворном ужасе. — Даже не надейся, — с усмешкой ответил Снейп, — ты не настолько меня волнуешь. — Больно надо, — фыркнула Гермиона. — Обиделась? — вкрадчивым голосом спросил он. — Нет, — помотала головой девушка, но поймав его проницательный взгляд, добавила: — Ну, может совсем капельку. Вместо ответа она получила лёгкую улыбку. — Вы так не ответили, как здесь оказались? — напомнила колдунья. — Всё просто, я живу в нескольких минутах ходьбы отсюда и, бывает, гуляю в этом сквере, — ответил Северус и тут же спросил: — Почему ты не отправилась на вечеринку к Гарри? — Не хотелось портить людям праздник своим одиночеством. А вы почему не там? — чуть прищурив глаза, поинтересовалась Гермиона. — Насколько я знаю, Джинни отправила вам приглашение, а ещё планировала вас познакомить с одной интересной особой из Франции. Вроде кто-то упоминал, что это родственница Флёр. — Я слишком стар для знакомств и уж тем более для романов. — Стары?! — с её губ сорвался смешок. — Благой Мерлин, не будьте кокеткой, Северус, вам всего-то сорок три. — Я говорил не о своём теле, а сердце, — с горькой печалью ответил Снейп. — На нем столько морщин и шрамов, что вряд ли его можно считать пригодным для нежных чувств. Гермиона не знала, что ответить на его слова, а правдивое, но такое тривиальное «понимаю» говорить ему она не хотела. И по этой причине девушка решила промолчать. Тем временем, пока их разговор прервался, с неба пошёл снег: не крошка, но и не перья, а отдельные, идеально выращенные в облаках снежинки. — Ты назвала меня по имени, — тихо произнёс Северус. — Извините, случайно вышло, — вспыхнула Гермиона. — Не стоит извиняться… было даже приятно, — сказал он почти мягко, а его губы растянулись в полуулыбке. — Что ты думаешь о чашечке чая? — Приглашаете? — А почему бы и нет? Или ты хочешь дальше морозиться на улице под снегопадом. — Да разве это снегопад? — искренне удивилась она. — Да, но только для одиночек. Одинокого человека такой снег точно засыплет с головы до ног, — ответил Северус. — Так ты идёшь или нет? — Конечно, иду, — встала со скамьи Гермиона. — Как-то неохота становиться снежной бабой в Валентинов день. Но я хочу вместо чая горячий шоколад. — Хорошо. Будет тебе горячий шоколад. Они ушли вместе из сквера, направляясь в ближайшее работающее кафе, а их следы на земле старательно засыпал снегопад для одиночек.