Северус не думал, что ему удастся уснуть этой ночью. Но всё же, когда он написал письмо министру, нервное напряжение постепенно спало, а усталость навалилась всем своим свинцовым весом, дремота взяла верх, и он заснул прямо за письменным столом. Но забыться сном Снейпу не удалось, так как мощным скачком бодрости для него стал детский крик:
— Мамочка! Папочка!
Северус тут же подскочил с места, весьма болезненно ударившись ногой об угол стола, и поспешил в комнату для гостей. Сидевшая на кровати взъерошенная Китти походила ни то на не полностью оперившегося птенчика, ни то на уличного котёнка. Девочка смотрела вокруг широко распахнутыми глазёнками. Заметив, что на её крик прибежали совсем не мама с папой, а неизвестный дядя, её личико мгновенно насупилось.
— Где мои мамочка и папочка?! — с капризными нотками произнесла Китти, устремив на Северуса буравящий взгляд.
Проклиная себя, что вчера совершил страшную оплошность и не узнал у Драко, что именно известно ребёнку о произошедшем с её родителями — да и обошлись ли работники отдела происшествий и катастроф только умиротворяющим бальзамом или же использовали Обливиэйт — он произнёс первое, что пришло в голову:
— Их сейчас здесь нет, Катерина.
— А где они? — чуть наклонив лохматую головку, спросила девочка. — И кто вы, мистер?
— Им срочно потребовалось отправиться по делам в Новую Зеландию, — предположив, что память девочке всё-таки подчистили, соврал он. — Они попросили меня присмотреть за тобой.
— А почему они меня не взяли с собой? — продолжила свой допрос она.
— Потому что они очень скоро вернутся, — ещё одна ложь.
— Как скоро они вернутся? И как тебя зовут?
— Меня зовут Северус, и я твой… дядя.
«Мы оба не готовы к тому, кем мы являемся друг другу, — подумал Северус. — И мне, и ей нужно время, чтобы хотя бы привыкнуть к обществу друг друга».
— Ты больше на дедушку похож, — категорично заметила Китти и стала приводить ему свои доводы: — У тебя лицо со складками, как у деды Венделла и деды Артура. Да и волосы у тебя разных цветов. У дяди Гарри все волосы чёрные, а у тебя нет.
— Ты права, Катерина, — как можно мягче ответил Северус, подавляя в себе легкое раздражение, — я по возрасту ближе к твоему дедушке Венделлу, но мне гораздо приятнее будет, если ты будешь называть меня
дядей Северусом. Хорошо?
— Хорошо… — кивнула девочка, и прежде чем она успела сказать следующее слово, её живот громко заурчал. — Я есть хочу и… — запнулась и, чуть краснея, полушёпотом закончила: — и в туалет, очень-очень.
— Понятно, пошли. Я тебя провожу в ванную комнату.
Китти спрыгнула с кровати и заметила, что на ней не её пижама с котятами, а какой-то серый, доходящий до самых пят балахон, который можно лишь с большой натяжкой назвать ночной рубашкой. Раньше это была футболка Северуса, которую тот уменьшил на скорую руку.
— А где моя пижама? — скорчив недовольную гримаску, спросила Кити.
— Ты замочила её, когда умывалась перед сном, — ответил Снейп.
Это была очередная неправда. Пижама была перепачкана сажей, и от неё сильно пахло дымом, поэтому, оказавшись дома, он почти сразу выкупал и переодел дочь. А так как одежды подходящего размера не было, колдун воспользовался магией и своим гардеробом.
— Нужно было дать мне другую, с уточками или мышками, — рассудительно заметила Китти.
— Твои родители забыли оставить мне твою одежду.
— Папочка, — вздохнула девочка, — он всегда забывает что-то. Пойдем уже в туалет, дядя Северус, а то я напружу в бельё, как младенчик.
— Пошли-пошли, — закивал мужчина.
Пока они шли по коридору к ванной комнате, Китти воскликнула:
— А мы не опоздаем в детский сад?!
— Нет, в ближайшие пару дней ты не будешь туда ходить, — успокоил её Северус и, открыв нужную дверь, сказал: — Проходи.
— А ты стой здесь и не заходи! — строго сказала девочка ему. — Я скоро.
— Как прикажешь, — пряча улыбку, ответил Северус.
«А она нечто невероятное», — подумал он.
— Дядя Северус, а где Глотик? — едва выйдя из ванной, спросила Китти.
— Он не смог здесь остаться, так как у меня аллергия на шерсть, — быстро придумал оправдание мужчина.
— Бедный дядя Северус! Что это за жизнь без кота? — с сочувствием в голосе произнесла девочка.
— Спокойная, Катерина, — с напускным драматизмом ответил Северус.
— Я Китти. Меня так все-все зовут, и ты зови.
— Хорошо. Пойдем завтракать, Китти. Тебе нравятся яйца всмятку?
— Да, очень нравятся. А солдатики будут?
— Будут.
— А тосты с джемом?
— Если хочешь.
— Хочу. С персиковым джемом.
— Устроим, — добродушным тоном сказал мужчина, про себя вздохнув с облегчением от того, что накормить Китти будет не так сложно, как изначально он думал.
— Я такая голодная, что, наверное, съела бы Глотика, будь он здесь.
— Правда?!
— Ага. Жалко, что у тебя аллергия, и ты не сможешь увидеть, какой он у нас огромный и толстый. Мамочка говорит, что он просто большой, но я не такая врушка.
— Не думаю, что говорить, что мама врушка — правильно, — назидательно заметил Снейп.
— Вот и папочка точно так же говорит, — буркнула она.
— Что ж, иногда и он говорит верные мысли, — сварливо заметил Северус. Он указал на стоящий у обеденного стола стул и сказал: — Усаживайся сюда и посиди немного спокойно.
Только она ровно села, колдун при помощи магии удлинил ножки стула до нужной высоты, чтобы девочке было удобно есть. После мужчина приступил к приготовлению завтрака. Пока они завтракали, Северус внимательно слушал рассказы Китти о коте и детях Поттеров (что-то он знал со слов Гарри или Джинни, а что-то слышал впервые). В его душе смешивались разные чувства, некоторые из них были ему в новинку. Он испытывал внутри жгучее покалывание, когда слышал из уст дочери слово «папочка». Но его рассудительная часть прекрасно понимала, на ком лежала вина. Поначалу Снейп хотел обвинить Гарри в том, что тот столько лет молчал о том, что Китти — его дочь. Но, глядя на эту энергичную болтушку, которая ещё вдобавок как две капли воды похожа на мать, вряд ли можно было предположить, что в ней течёт кровь семьи Принц и уж тем более Снейп. Только её глаза были как у него. Какая ирония судьбы: уже второй раз детские глаза становятся напоминанием о самых больших ошибках в жизни. Напоминанием о женщинах, с каждой из которой он мог бы найти покой и счастье, но отверг из-за своей несдержанности.
Быть может, то, что спустя столько лет открылась правда (хотя и таким трагическим способом), что Китти — его дочь, это последний подарок от судьбы. Быть может, девочка, сидящая напротив — последний шанс на счастье, о котором он мечтал, когда был такого же, как и она возраста. Эта мечта была чистой и незамутненной прожитыми годами. Семья, в которой мама и папа любят друг друга, и оба они любят своего ребёнка. Семья, в которой каждому члену семьи уютно и безопасно. Семья, где тебя не только слышат, но и слушают. Может быть, и слащаво, но детская мечта имеет право быть сладкой, как радужный леденец на палочке.
«Благой Мерлин, сколько мне ещё нужно сделать и наверстать», — думал он, смотря на уплетающего завтрак ребёнка.
Его взгляд задержался на уменьшенной футболке, и Северус вспомнил о своём детстве, о том, как донашивал материнские кофты. Сердце в груди болезненно сжалось от пропитанных горечью воспоминаний.
«Для начала ей нужна нормальная одежда, — твердо решил про себя Снейп. — Но раз я совершенно не разбираюсь в детской одежде, стоит обратиться за советом к Нарциссе. Нет, лучше к Джинни…»
От размышлений мужчину оторвал стук в оконное стекло. За окном на широком подоконнике сидел огромный филин. У птицы с собой был вполне увесистый свёрток. Колдун забрал посылку. К ней был прикреплён небольшой конверт. Вскрыв его, Северус обнаружил внутри записку, написанную на дорогой льняной бумаге изящным почерком:
«Здравствуйте, Северус!
Надеюсь, у вас с малышкой всё хорошо. Я подумала, что у вас могут возникнуть проблемы с одеждой. Тут совсем немного и на мальчика (я постаралась выбрать то, что может подойти и девочке), но думаю, до того времени, как вы приобретете нужные вещи, сойдёт. Знайте, Северус, вы всегда можете рассчитывать на мою помощь.
С уважением,
Астория Малфой»
Мысль, что нужно будет невестку Люциуса поблагодарить в ответном письме, Северус отложил в сторону и принялся за распаковку свёртка на кухонной тумбе. Он быстро развернул сначала слой коричневого пергамента, потом бледно-мятной папиросной бумаги. Ведомая любопытством, Китти оставила наполовину съеденный тост с джемом на тарелке и подошла к нему, чтобы посмотреть, что принёс филин. Едва был снят второй слой обёртки и спали уменьшающие чары, содержимое посылки выросло в несколько раз. Внутри находились две пары джинсовых комбинезонов, три теплых свитера, несколько футболок, полосатые носочки, курточка, сапожки (к ним крепилась записка от Астории: «Они сами увеличиваются или уменьшаются до нужного размера») и шапка по сезону
— Ух ты, они все зелёные! Это один из моих любимых цветов, — довольным тоном воскликнула Китти.
***
Рон вынул из-под кровати небольшой кожаный чемодан. Плюхнув его на постель, мужчина широко распахнул сумку и прошёл в гардеробную. Выбрав нужную вещь, колдун при помощи магии отправлял одежду прямо в кожаную пасть чемодана. Неожиданно посланный темно-коричневый свитер вернулся обратно, болезненно шлёпнув хозяина по затылку.
— Ауч! — поморщившись, воскликнул Рон и повернулся, чтобы узнать, почему произошёл такой казус.
В дверном проёме гардеробной комнаты, подбоченившись, стояла его супруга. Её светлые брови сердито были изогнуты, а губы выразительно поджаты. Рон сразу же прекратил своё занятие, подошёл к ней, приобнял её за талию и, улыбнувшись, сказал:
— Амалия, я думал, что у нас всё улажено.
— Вот именно! Что
ты думал, — не скрывая своего раздражения, ответила она и, нахмурившись ещё сильнее, со вздохом добавила: — Хотя о чём я говорю. Ты же сделаешь, как хочешь.
— Ну же, прелесть моя, не стоит так хмуриться, а не то у тебя будут морщинки, — он ласково нажал указательным пальцем на кончик носа супруги.
— Тогда останься дома со мной и близняшками, Ронни, — капризно сказала Амалия.
— Не могу. Мне нужно вернуться в Англию.
Женщина резким движением рук скинула ладони супруга со своей талии. Затем отошла от него на пару шагов и, стоя к нему спиной, сердито бросила:
— Почему тебе так нужно вернуться? Ведь она уже… — Амалия прервала фразу, так и не сказав слово, пропитанное холодом и пустотой кладбищенской земли. — Уже ничего не исправить. Сам же знаешь.
Рон тяжело вздохнул. Несмотря на то, что они жили душа в душу больше восьми лет, у них росли две чудесные дочери — Анна и Виктория, Амалия испытывала некоторую неуверенность в том, что супруг полностью избавился от своей небратской любви к Гермионе. В самом начале она пыталась наладить отношения с его первой женой, но они очень быстро сошлись в том, что их устраивает холодное, сдержанно-вежливое общение знакомых. В редкие моменты ссор между супругами Амалия, повинуясь нелепому чувству ревности, обвиняла мужа в том, что тот никак не может забыть Гермиону. Но на самом деле первый брак для Рона давно стал полузабытым сном. Ему нравилась та жизнь, которой он жил сейчас, где Гермиона, как Гарри, друг детства и условно часть его семьи.
Рон подошёл к жене и заключил в объятья со спины. Чувствуя, что её трясёт крупной дрожью, он потёрся подбородком о её макушку и мягко начал:
— Может, я и не смогу помочь тем, кого с нами уже нет, но живым — да.
— Кому же ты намерен помочь из живых?
— Гарри. Джинни говорит, что он настолько выбит событиями из колеи, что даже не верит фактам и твердо убежден, что Гермиона и Невилл живы. Она сильно беспокоится о его душевном здоровье. Я, как его друг и шурин, должен помочь Гарри принять суровую реальность. Обещаю, что я вернусь очень скоро, и ты даже будешь ворчать, что я настолько быстро уладил все дела, и даже ты не успела от меня отдохнуть.
— Нет, я не буду ворчать, — Амалия отрицательно помотала головой и, развернувшись на каблуках лицом к мужу, крепко обняла его. Уткнувшись ему в грудь, она тихо произнесла: — Я буду очень-очень скучать, Ронни.
— И я буду сильно скучать без тебя, — прижавшись щекой к её макушке и вдыхая легкий цветочный аромат её волос, ответил Рон.
Некоторое время они простояли, крепко обнимая друг друга. После, когда объятья были разомкнуты, Амалия взмахнула палочкой, и свитер, который она до этого запустила в супруга, аккуратно лёг в чемодан.
— Если ты меня обманешь и задержишься в Англии слишком долго, я наколдую тебе поросячий хвост, с которым ты не расстанешься до конца жизни, — пригрозила Рону она.
***
Вернувшись ранним утром в свою квартиру, Варвара сразу же направилась на кухню, чтобы приготовить себе антипохмельное зелье. После она заварила крепкий чай. Широко распахнув окно, женщина закурила ментоловую сигарету и в перерыве между затяжками потягивала обжигающе горячий напиток, от которого по всему телу пробегало приятное тепло. В голове у неё был лёгкий беспорядок, так как минувшей ночью она совершила две ошибки. Первая заключалась в том, что Сорокина, поддавшись осенней хандре, отправилась с тремя приятельницами (такими же колдуньями-иммигрантками) сначала в паб, а потом в ночной клуб. Алкоголь, который лился рекой во время их дружеской посиделки, подтолкнул Варвару ко второй ошибке. Расставшись с приятельницами, она направилась не к себе, а к нему, так как не могла преодолеть пьяный импульс увидеть его глаза, которые так напоминали колдунье оникс.
— Варвара?! — удивлённо произнес мужчина.
— YA tak skuchala po tebe, Teo, mal'chik moj, — произнесла она.
После этого короткого диалога, их губы соединились в страстном поцелуе. За считанные минуты они полуобнажённые оказались в постели. До того момента, когда рассветные лучи стали проникать в комнату, они занимались сексом. Ни Варвара, ни Тео даже не думали, что так сильно соскучились друг по другу в физическом плане.
Сейчас, не более двух часов спустя, находясь в полном одиночестве, Варвара чувствовала острые укусы стыда. Но причина была не в том, что произошло между ними, а в том, что она первой пришла к нему и призналась, что скучала. Такое случилось впервые с того времени, как она и Тео завели тайную связь. Ещё один удар по гордости — она раскрыла Нотту свою зависимость от него.
— Святой князь Святослав! Что же я творю?! — запустив холодные пальцы в волосы, пробормотала Варвара. — Я же сгублю не только себя, но и этого мальчишку.
От тоскливых размышлений её отвлекла министерская сова. Получив конверт, колдунья нетерпеливо надорвала его и вынула письмо. В нём говорилось, что Снейп берет до конца месяца отпуск, и она в течение данного периода должна будет выполнять роль начальницы лаборатории.
«Интересно, что же у него произошло… — дочитав сообщение, задумалась колдунья. — И смогу ли я использовать произошедшее в свою пользу? Что ж, нужно навестить начальника и всё узнать…»
