Симбиоз

Камни ударялись о деревья и отлетали в сторону. — Мой был дальше, — пожала плечами Лиза, победно взирая на Джеймса. — Это был мой, — возразил он, возмущенно. Она уже выиграла три игры до этого, он не позволит смухлевать ей и в этой. — Тебе показалось, я его кинула. То ли у нее не было совести, то ли она просто издевалась над ним. Ее голубые глаза светились от триумфа очередной победы. Между пальцами она перебирала самые маленькие из камней, сидя на корточках в тени дуба в паре шагов от Джеймса. — С тобой не интересно играть, — он пошагал дальше, пиная злосчастный победный камень Лизы. — Какой прок, если ты все время выигрываешь? — Мне приятно, когда я выигрываю. Лиза встала и последовала за мужчиной. Джеймс не пытался убежать от нее, да и в его состоянии он бы все равно не смог. После его «смерти» прошел всего день, и за это время его тело не успело окрепнуть. Жалящая боль преследовала его таз и грудь всякий раз, едва он переходил на более быстрый шаг или наклонялся, или поднимал что-то тяжелее Альпины. — А мне неприятно, когда я проигрываю, — бурчал он, засовывая руки в карманы толстовки. Шнурки на капюшоне весело покачивались в такт его шагам. — Тогда просто научись играть лучше. — Я же болею. Ты должна была поддаться мне и тем более не мухлевать. — Где это написано? — Человеческий кодекс. — Я его не читала и не знала о его существовании, — задиристо произнесла Лиза, ровняясь с Джеймсом. — Это ничего не меняет. Ау! Маленький камень с виду оказался слишком большим. Джеймс ударился о него большим пальцем ноги и согнулся. Таз тут же обдало огнем. Двойной удар. Мужчина ненавидел свое нынешнее состояние. Он был слишком слабым, слишком… Он был обычным человеком и это было одним из худших вещей, что происходило с ним. — Снова заболело? Где болит? В груди или тазу? Давай я принесу обезбол. Но что его бесило сильнее его слабости, так это забота Лизы. Всего за день она умудрилась достать его, просто заботясь о нем. Едва она замечала хотя бы маленький намек, что ему больно или неудобно, Лиза подрывалась с места и хлопотала над ним так, как даже матери не заботятся о своих детях. Мягко говоря, она перегибала с опекой. — Ничего не нужно, — он схватил ее за руку, удерживая рядом с собой. — Все со мной нормально. Я не больной, сколько можно говорить. — Тебя подстрелили. — И что? Не умер же, — увидев, каким взглядом его одарила Лиза, он понял свою оплошность. — А, ну да. — Все равно, без разницы. Со мной все в порядке. Я просто выбрал не тот камень. И, как ни в чем не бывало, Джеймс поплелся дальше, стараясь не выдать ноющую боль в пальце. Почему-то именно сейчас он ощущал себя стариком, коим являлся. Как никак, ему ведь девяносто шесть, хотя Лиза думает, ему на двадцатник меньше. Вдалеке журчала река. В отличие от той реки, рядом с которой Лиза собиралась покончить с собой, здешняя река была спокойна. Они бы даже не услышали шелест ее волн, не подойди они так близко. Солнце сегодня предпочитало прятаться за облаками, на радость Лизы. Альпина кралась в кустах, выслеживая свой ужин. Она давно уже одичала и предпочитала есть свою пойманную дичь, а не корм, который щедро сыпали ей в миску. В остальном она была полностью домашней кошкой. Подросшая она уже не помешалась даже в ладони Джеймса, но все еще претендовала на его мясо и место рядом с ним. Лиза бурчала, что, на самом-то деле, это она ее хозяйка, а не Джеймс, который собирался бросить несчастное животное вначале. Альпина плевать на это хотела и отдавала всю свою привязанность только ему. Лизе доставалась лишь горстка ее любви: Альпина приходила по вечерам, забиралась на кровать и ютилась в ногах у Лизы. Подниматься выше кошка не осмеливалась, ей не нравились ночные метания своей хозяйки. Этой ночью она спала на удивление спокойно. Кошмары отступили, то ли испугавшись неожиданного гостя в виде Джеймса в ее кровати, то ли пожалев ее после тяжелого дня. Лиза не сомневалась, сегодня они вернутся и удар их будет более сильным, чем когда-либо. Когда они вышли к реке, Джеймс сел на камни, снял обувь и опустил ноги в ледяную воду. Облегченный выдох отразился от деревьев и вернулся к нему. Хорошая новость: он все еще может противостоять холоду. Проснувшись утром и заметив, что он все также слаб, Джеймс испугался, что это его новое состояние останется с ним навсегда, что он останется навсегда обычным человеком. Надежда вернулась к нему, благодаря реке. Он чувствовал холод воды, но ему было плевать. Выдержка суперсолдата все еще была с ним. Лиза села слева от него, потянулась и обняла свои колени, прикрывая глаза. Журчание реки успокаивало, как и тихое сердцебиение Джеймса рядом. Впервые Лиза проснулась спокойная и не дрожащая от страха, впервые она проспала всю ночь, не вставая, разбуженная кошмарами. Не хотелось связывать это явление чуда с сидящим рядом мужчиной, но голосок в ее голове был настойчив, как никогда. «Это не совпадение», шептал он. Неспешная река рядом будто подпевала этому голосу, все больше пугая и озадачивая Лизу. Когда она стала столь зависимой от Джеймса? — О чем задумалась? — произнес он, наслаждаясь прохладой нежной воды, кроткие волны которой уже намочили низ его штанов. Лиза неопределенно пожала плечами. Перед глазами мелькали белые искры ее магии. Лучше отдаться размышлениям о магии, чем о Джеймсе. Точнее, о его роли в ее жизни. — Как ты думаешь, откуда эта магия во мне? — Я слышал, мутанты рождаются такими, — задумался он. — И слышал, что их делают такими, выращивают из пробирки. — Из пробирки? — На острове шли слухи об одном мутанте, — начал Джеймс. — Никто не знает его имени и не видел его вживую. Все слышали о том, что он делал. Ужасный монстр, который не жалеет ни детей, ни стариков. Его когти настолько остры, что могут пробить даже самый прочный металл на этой Земле. — Адамантий, — знающе произнесла Лиза. Она была знакома с ним, но Джеймс нет. Он слышал о нем и знал, что у Билли есть маленькая горстка адамантиевых шаров размером с горошину. Билли никогда не показывал их ему и не покажет уже никому. Джеймс слышал, что крепче адамантия в этом мире нет металла, как и то, что этот металл был редок. Если судить по россказням, адамантий был чем-то вроде аналогом вибраниума из его мира. Джеймс не мог быть уверен в этом, пока не сравнит их. Надо бы достать как-нибудь этот адамантий, сделал он себе мысленную пометку и продолжил рассказ о том мутанте, что вселял ужас в каждого жителя острова. — Из-за когтей все прозвали его Росомахой, но никто за последние годы не видел его. Все думают, он умер. — Думаешь, и моя магия лишь результат экспериментов? — с грустью в голосе произнесла Лиза. Джеймс понял свою ошибку слишком поздно. Она надеялась, что хоть что-то в ней осталось ее, свое. Столько лет она была лабораторной крысой, вся ее сила, ловкость родом из стеклянной пробирки. Словно догорающая свеча, в душе у нее светилась надежда, что хоть что-то в ней не было искусственным. Свеча потухла, оставив после себя едкий дым, обжигающий ноздри и легкие. — Какая разница, если она прекрасна? — попытался он произнести осторожно. — Большая разница, — возразила Лиза, чуть повышая тон. — Для тебя, может быть, и вовсе разницы нет, но для меня она есть, и она огромная. — В чем разница? — В том, что… Понимаешь, — она начинала, но никак не могла продолжить. Слова не шли, путались у нее во рту или вовсе не хотели вылетать. — Все мое тело — результат экспериментов. Когда во мне проснулась магия, я обрадовалась. Подумала, вот оно, то самое, что они не погубили во мне. Слышать от тебя, что, скорее всего, моя магия не больше, чем когти этого Росомахи, очень неприятно. — Прости, — выдохнул тихо Джеймс. После слов Лизы даже лес, казалось, затих. Лиза покачала головой и отвернулась к реке. Опять она все преувеличивает, придает слишком большое значение несущественному. Из-за этого внутри нее бурлят чувства, что никогда к хорошему не приводило. Джеймс сидел молча, боясь потревожить девушку. Он как-то не подумал о такой стороне вопроса. Ему и в голову не пришло, что между магией Лизы и экспериментами может быть какая-то связь. С самого начала он был уверен, что ее способности всегда были с ней. Он был уверен, что она мутант от рождения. И все равно умудрился сравнить ее с этим Росомахой. — Со мной сильно трудно, да? Что она имеет ввиду? Джеймс вгляделся в ее лицо, надеясь найти там какую-нибудь подсказку. Лицо Лизы ничего не выражало, только вопрос. — Не понял. — Все ты понял. Я же невыносима. Мои скачки настроения напрямую влияют на наши отношения, точнее, на твое тело, — смущенно произнесла Лиза, указывая на его несчастный нос. Джеймс неопределенно махнул плечами. — Влияют же? — более настойчиво спросила Лиза. — Влияют, — сдался Джеймс. — Тогда в твоих же интересах помочь мне, — загоревшаяся новой идеей, Лиза придвинулась ближе к Джеймсу. Глаза ее засверкали под лучами солнца, мгновение выглянувшему из-за облаков. — И как я тебе помогу? — Не знаю, это ведь ты у нас мастер по этой части. Джеймс нервно рассмеялся. Во дает, да никто в жизни такого не скажет. — Ты просишь помощи меня, который совсем недавно выбрался из-под контроля и сам не особо в ладах со своей головой? — Клин клином вышибают, — неловкой улыбнулась она. Сомнения в ее словах составляли девяносто из ста процентов. — Ты сумасшедшая. Она обреченно выдохнула, ближе подсаживаясь к нему и хватаясь за его металлический локоть. По коже побежали мурашки, хотя он протезом не чувствует ничего. — Только ты можешь мне помочь. И ведь никто не говорил, что я останусь без дела. Я тоже могу тебе с чем-нибудь помочь. — Чем же? — спросил он удивленно. — Сегодня ты спал спокойно, — почти шепотом произнесла Лиза. Она не знала, возымеет ли это эффекта и важен ли этот факт для самого Джеймса. — Предлагаешь мне свою защиту и компанию ночью взамен на мою помощь с твоими… с чем? — Контролировать мои эмоции, — подсказала Лиза. Джеймс уже был у нее на крючке, она это чувствовала. Осталось дожать всего немного. — Я научу тебя контролировать эмоции? — усмехнулся он. Лиза слишком верит в него. У него самого отношения со своими эмоциями не очень теплые. В последнее время ему кажется, что он летит со скалы в ущелье, подтолкнутый этими самыми эмоциями. Лиза кивнула. Уверенно. Она видела в нем пример, Джеймс только сейчас это осознал. Спрашивается, с кого же ей брать пример? С кустов и деревьев или же с Альпины? А может с Лика, что воспитывал ее, чокнутого социопата? Единственный нормальный человек в ее жизни — Джеймс, пусть даже и у него были некоторые проблемы со своим внутренним миром. — Чтоб тебя, Лиза, — хлопнул он в ладони. — Я в деле. Она довольно улыбнулась. Обратно они шли в полном молчании. Лиза, погруженная в свои мысли, и Джеймс, ругающий мысленно свое не желавшее окрепать тело. Мысли ее от магии плавно сменились на мужчину, идущего впереди, снова. Лиза хранила одну назойливую мысль весь предыдущий день и все утро сегодняшнего дня. — Джеймс, — он повернулся к ней и остановился, увидев, что она отстала. — Что? — ее левая ладонь лежала на ее шее, что говорило о нервозности. Джеймс напрягся. — В машине вчера… — Прости-прости, — затараторил он, не дав ей закончить. Он знал, что рано или поздно Лиза поднимет этот вопрос, висевший между ними и напрягавший и его, и ее. — Этого больше не повторится. Обещаю. — Оу, — вырвалось у нее. Чтож, у нее уже был ответ на ее вопрос, но ведь можно было уточнить. — Так, ты поцеловал меня, чтобы успокоить? — Да. Почему его голос звучит так неуверенно? Или это она себе надумала, а голос Джеймса звучит вполне уверенно. — И ты бы не поцеловал меня, не будь в этом необходимости? — А? — Ты бы поцеловал меня, если бы… — она мялась и не находила нужных слов. Смотрела себе под ноги, ногтем большого пальца чуть ли не до крови стерла кожу над выпирающей ключицей. — Ну, просто так. Поцеловал бы? Лиза оказалась куда смелее, чем он предполагал, и уж точно смелее его самого. Ему бы никогда не хватило сил спросить у нее подобное, но их хватит ответить честно. — Поцеловал, — произнес он легко. Правду всегда говорить так легко? Она кивнула. — И, если бы я попросила? — шепнула она, поднимая на него свой взгляд. — Если бы ты попросила, — первый шаг к ней дался с трудом. Казалось, если он пошевелится, то земля развернется под ним и унесет его на самое дно ада, или все это обратится в прах, будто ничего и не было, и он вернется в свой мир, куда ему уже не хотелось совсем. — Я бы подошел к тебе, спросил разрешения и поцеловал тебя. Он подошел к ней, глядя ей прямо в глаза. Аккуратно убрал ее ладонь с шеи, где над ключицей уже красовалась маленькая ранка от ее ногтя, и преподнес к своим губам, на миг отрывая зрительный контакт. Перехватило дыхание. То ли от его невинного, еле ощутимого поцелуя, то ли от тепла, которым наполнилась ее ладонь. Он поднял голову, и Лиза увидела в его глазах то же желание, что видело в своих этим утром, когда случайно увидела свое отражение в зеркале. — Могу я…? — она кивнула, не дожидаясь, пока он договорит все слова. Она видела, куда он смотрел, и желала лишь одного. Лиза задрала голову, открывая для него свою шею. Те миллисекунды, когда Джеймс наклонялся к ее коже, казались Лизе целыми часами, не то днями. Она дрожала в ожидании. Она хотела этого и боялась. Лиза выдохнула, когда горячие губы Джеймса коснулись ее ключицы, и схватилась за его железный локоть, пытаясь удержать себя на ногах. Она ругала себя. Один невинный поцелуй, а она уже растаяла у него в руках, словно мороженое под жарким солнцем. Джеймс усмехнулся. Холодная, почти ледяная кожа обожгла губы. Капелька крови отдала железом, и он слизал ее с прохладной кожи и запечатал ранку своим поцелуем, вырывая у Лизы еще один рваный вдох. Черт, он соврет, если не скажет, что это не самое интимное, что было в его жизни. Один невинный поцелуй на опушке леса — самое интимное, что было в его жизни. Джеймс поднял голову и посмотрел на нее. Он ожидал увидеть в ее глазах хотя бы каплю страха или отвращения, но Лиза смотрела на него, будто и вовсе не знала о существовании подобных чувств. Не говоря ни слова, она умудрилась заставить его сердце пуститься галопом и его самого отдать ей всего себя. Рука Джеймса легла на ее талию, осторожно прижимая к себе. Лиза с удовольствием прильнула к нему, отдаваясь его жару. Правой рукой она все еще держалась за его железный локоть. Ощущая жар тела Джеймса, Лиза почувствовала жар и внутри себя, чего с ней никогда не случалось. Ее щеки пылали, а сердце рвалось наружу. Джеймс медленно наклонился к Лизе. Она покраснела, что делало ее еще красивее и превращало ее в невинную девушку, напрочь убирая образ грозной, жестокой Тени. Такой он видел ее впервые. Преодолев оставшееся расстояние, он прикоснулся своими губами ее губ. Осторожное, почти невесомое касание. Джеймс чувствовал шероховатость искусанных губ Лизы и то, как она пыталась аккуратно повторять его движения. Он держал себя в руках, стараясь как можно дольше насладиться этим моментом. Лизе хотелось больше. Казалось, этого было мало. Хотелось притянуть Джеймса еще ближе, углубить поцелуй, наплевав на червячок страха, с каждой секундой становящийся меньше, и утонуть в жаре и нежности, которые дарил ей только Джеймс. Она обняла его за шею левой рукой и прижалась к нему всем своим телом. Джеймс прорычал ей в губы, и Лиза почувствовала, как его железная рука легла ей на затылок. Он притянул ее за затылок ближе, хотя, казалось бы, куда еще ближе. Своим холодным телом Лиза вжималась в него, будто хотела отпечатать себя у него на теле. Джеймс ощущал каждый изгиб ее тонкого тела. Своим холодом она охлаждала его разгоряченное тело. Хватка Джеймса на ее талии увеличилась до фантомного хруста ребер. Ее пальцы гладили его шею, затылок, зарывались в его темные волосы, царапали его кожу, вырывая у него возмущенное: «Блять». Лиза улыбнулась и опустила свою руку, до этого времени сжимавшую его железный локоть, на его поясницу. Надо заканчивать с этим, билось в голове у Джеймса. Надо заканчивать, пока все не зашло слишком далеко, думал Джеймс, но делал совершенно иное. Он сминал губы Лизы, проникая в ее рот языком. Он обнимал ее за талию, поглаживая ее по спине. Позволял ей прижиматься к нему, даже сквозь их футболки чувствуя ее затвердевшие соски. Не останавливал Лизу и ее проворные пальчики, уже забравшиеся ему под футболку и пускавшие табун мурашек своей прохладой и касаниями по его спине. Затолкав все свои страхи на самое дно своей души, Лиза решила отдаться моменту. Происходящее было похоже на сон. Было чертовски приятно расслабиться и всем своим телом прочувствовать желание Джеймса. До чего же она была удивлена, когда он отстранился от ее губ и зарылся в ее волосы, тяжело дыша. — Ты слишком торопишься, — шепнул он, и Лиза поняла, что снова краснеет. Она слишком надавила, и теперь ей было стыдно. Слова Джеймса быстро смахнули с нее наваждение желания и привели ее в чувства. — Я не боюсь, — соврала Лиза и убрала руку из-под его футболки, возвращая ее затем на его железный локоть. Он поцеловал ее в волосы и отстранился, не убирая руки с ее талии. — На сегодня хватит и этого. Лиза нахмурилась, разглядывая его лицо и задерживаясь на его красных, опухших губах. — Ты меня не хочешь? — спросила она дрогнувшим голосом. Сама мысль об этом мигом сковала ее руки и ноги холодом. — Дело не в этом, — покачал Джеймс головой. — Ты ведь сам сказал, что я нравлюсь тебе, — обида в ее глазах росла с невероятной скоростью, окрашивая их из светло-голубых, словно лазурный берег, в темно-голубые, словно бушующий океан. — Как женщина. — И я не лгал. Ты мне нравишься, и я хочу тебя, глупо это отрицать. — И ты мне нравишься, — воскликнула Лиза, отчего ее глаза расширились размером с пять копеек. Она замерла в его руках. Джеймс улыбнулся. — Ты не хотела этого говорить. Вместо слов Лиза попыталась вырваться из объятий Джеймса, но он лишь сильнее прижал ее к себе. Не зная, куда деть себя от смущения, Лиза опустила голову и зажмурилась, проклиная свой длинный язык и заодно Джеймса. Она бы могла с легкостью вырваться из его захвата, сейчас он был гораздо слабее обычного. Могла бы, но все еще стояла здесь, прижатая к его груди и ощущавшая его дыхание на своей макушке. — Не хотела, — призналась она. — Но это правда. И я все равно не понимаю, почему ты все остановил? — Пойдем, — произнес Джеймс, удивляя Лизу, и поцеловал ее в красную макушку. — А то я что-то проголодался. Он повернулся на месте, не отпуская ее талию, и пошел дальше, к автодому. Еще пару шагов, и Лиза разразится такой гневной тирадой, какой Джеймс еще ни разу в своей жизни не видал. Ее впервые кто-то отверг, хотя, если вспомнить, не впервые. — Почему ты меня всегда отвергаешь? Ты точно меня не хочешь. — Хочу я, — она бы удивилась, как долго и как сильно он уже прячет свое желание в себе. — Просто сейчас не время. — А когда будет это время? — Когда ты будешь готова. — Я и так была готова, — недоумевала Лиза. С каждым шагом она все ускорялась и ускорялась. Джеймс сдерживал ее, держа за талию. — Нет, не была. — Была. — И тебе не было страшно? Или противно? Лиза медлила с ответом, и эти секунды сами ответили Джеймсу. Лиза покраснела. Она поняла, что он имел ввиду. — Мне не было противно, — уверенно произнесла она, и то не было ложью. — Но тебе было страшно. — Слегка, совсем малость. — Видишь, — довольно произнес он. — А я не хочу, чтобы ты боялась. Особенно, во время секса. Лиза готова была проклясть Джеймса. Он постоянно это делает. Он постоянно заботится о ней и ее чувствах, с самого начала Джеймс взял это за привычку и не изменял ей до этих пор. Лизу иногда это злило. Проще было бы отвечать на его крики и злость, чем на его нерушимое с виду спокойствие и заботу. — Да и тебе бы не понравилось заниматься сексом в лесу, — усмехаясь, продолжил Джеймс. — Там ведь не особо то и удобно. Листья, ветки… Щеки уже в который раз за последний час залило румянцем. Прошедшее в «Раю» время не убило смущение внутри нее. — Ну да, — буркнула она себе под нос.

***

О том, что отношения с Джеймсом приобрели другой оттенок, Лиза по-настоящему поняла только вечером, разогревая еду. Замерев перед плиткой с ложечкой в руках, Лиза переосмысляла произошедшее в лесу. Джеймс, выйдя из туалета и заметив, что девушка не собирается спасать уже пригоравшую картошку, подошел к ней и взялся за спасение еды сам. Лиза вздрогнула, когда у нее вырвали ложечку, и удивленно посмотрела на внезапно возникшего рядом Джеймса. — О чем ты так задумалась? — Мы поцеловались. — Ага. — Каковы теперь наши отношения после этого? Тарелки звякнули, ударившись друг о друга. Джеймс разложил поровну картошки на тарелки, Лиза взяла их и прошла к столу. Он налил им воды и сел за свое обычное место. — Просто у меня ведь такого раньше не было, а у тебя, как я помню, есть в этом опыт. — Ты мне нравишься, я тебе нравлюсь. Мы поцеловались и чуть не потрахались в лесу, — рассуждал Джеймс. На последних словах Лиза зарделась, сама не понимая почему. Ей и так уже были известны все аспекты половой жизни, и она испробовала, хоть и не по своей воле, многие варианты секса. Но когда Джеймс говорил о сексе, смущение накрывало ее с головой. — Думаю, можно с полной уверенностью считать, что мы встречаемся. — То есть мы теперь пара? — для уточнения спросила Лиза. Джеймс кивнул. Лиза кивнула в ответ и отправила себе в рот первую ложку пюре. Тишину автодома прерывали только негромкие постукивания ложек о тарелку. Покончив с порцией, Лиза спросила: — У тебя ведь были отношения. Какие они? Джеймс хмыкнул. — Будем обсуждать мой опыт? — Да, хочу узнать, каковы отношения на вкус от тебя. Она видела их, влюбленных, когда выходила на задания. Самым интересным в ее существовании, как Тени, было рассматривать жизни людей. Как они рождаются, растут, живут и умирают. Лиза знала все аспекты человеческой жизни, но лишь со стороны. И об отношениях мужчины и женщины наблюдала, скрываясь в тени. — Ну, не так плохи, но я и сам, честно говоря, не особо осведомлен. — Ты говорил, что у тебя были девушки еще до твоей вербовки в эту, как его, «Гидру». — Были, но это не считается. — Почему? — То были не серьезные отношения. Так, на один вечер. Лиза поджала губы. Она знала, что это значит, видела. — То есть, чисто ради секса. — Ага, — буркнул Джеймс и отпил немного воды, пряча взгляд за своим стаканом. — Интересно, я была бы одной из тех дев, с кем бы ты встречался? — задумалась Лиза. Ей правда было интересно. Будь она обычной, посмотрел бы на нее Джеймс? — Нет, — улыбнулся Джеймс, отставляя стакан с недопитой водой. — Почему? Я недостаточно хороша для тебя? — Не в этом дело, — примирительно подняв руки, произнес он. — С твоей внешностью, ты бы не была обычной. Ты была бы очень богатой, заносчивой, высокомерной девчонкой, которая никогда бы не посмотрела на простого парня, как я. — Неправда, — она выдохнула, поняв, что Джеймс считает себя недостаточно хорошим для нее, а не ее для него. — Я бы посмотрела. А что не так с моей внешностью? — Да ты в зеркало себя видела? — махнул он на ее лицо. — Такими красивыми бывают только принцессы, не меньше. Ну, или феи. — Я ни то, ни другое, — щеки ее снова покраснели, но уже не так сильно. Приятно было знать, что кто-то считает ее красивой. Однако Лиза не воспринимала слова Джеймса за правду, считала их лишь обычной лестью и враньем, чтобы угодить ей, как обычно делали парни, за отношениями которых она наблюдала. — И внешность у меня самая обычная. — Да, ты точно не видела себя в зеркале, — произнес уверенно Джеймс и встал, чтобы убрать посуду. Ложиться в постель той ночью Лизе было до ужаса неловко. С того поцелуя в лесу они больше не были просто знакомыми или даже друзьями, нет. Теперь они были парой, и совместная ночь на одной кровати приобрела совершенно другой оттенок. Джеймс тоже нервничал. Он боялся, что Лиза испугается, но она не гнала его с кровати. Он обронил слово, что ляжет на полу, как обычно, и Лиза сама согнала его на кровать, пригрозив, что прирежет его, если он попытается вернуться на пол. Как и прошлой ночью, Лиза взяла его за руку и уснула. Джеймс лежал на своей половине кровати и рассматривал то расстояние, которое сохраняла Лиза. В лесу она была готова отдаться ему прямо на грязных, опавших листьях, а на чистой кровати держала дистанцию и просто держала его за руку. И она же потом спрашивала, почему он все остановил. Вот почему, вот он ответ на ее вопрос. Лиза еще не готова, хотя и в тот момент думала иначе.

***

Как и обещал, Джеймс учил Лизу выражать ее эмоции. И первым, чему он ее научил, был разговор. Каждый раз, когда она начинала злиться, бояться, радоваться, — что угодно, он заставлял ее рассказывать все, что она чувствует. Пускай получалось у нее плохо, и слова выходили какими-то несвязными, но Джеймс был доволен даже этим. Говорить — вот, чему научила его мать. Она была убеждена, что любой спор или вопрос можно было решить словом, не прибегая к насилию, и ругала его всякий раз, когда он приходил домой с подбитым глазом, носом или стертыми в кровь костяшками. После он пару дней слушал ее лекции о важности и силе слова и изо всех сил старался решать проблемы ее способом. Хулиганы в Бруклине и знать не знали о силе слов и никто не читал им лекции о вреде насилия, так что Джеймсу не оставалось ничего, кроме как объяснить им все на своих кулаках. Он надеялся, что мамин метод сработает на Лизе, поможет ей. Было забавно наблюдать, как она пыжится, стараясь найти подходящее слово для переживаемых ею чувств. Силы его вернулись к нему, и они с Лизой возобновили свои тренировки. Давно уже Лиза не тренировалась по-настоящему. В «Раю» никто не удосуживался поддерживать в форме ее боевые навыки, в борделе для девушки важны были умения совершенно иного характера. Лиза выкраивала себе пару минут в темноте подвала, где ее держали, когда охранники ее отвлекались, и пыталась повторять движения и связки, которыми пользовалась в бою. Однако этих жалких минут не хватало для полноценной тренировки, и, сбежав из «Рая», Лиза была гораздо слабее и не так умелее, чем до заточения в бордель. Джеймс потел. Капельки пота неслись с его лба по лицу. Лиза потела тоже, но не так обильно. Максимум на что было способно ее тело, это покрыться испариной, но никаких крупных капель соленой жидкости, текущей по вискам до подбородка. Лиза сделала ложный выпад, крутнулась, присела на корточки и дернула Джеймса за щиколотку. Громкий плюх заставил Альпину подскочить с нагретого места и злобно зашипеть, а Джеймса коротко выдохнуть весь воздух из легких и распластаться на траве. Она довольно улыбнулась, глядя на лежащего у ее ног мужчину. Джеймс вскочил на ноги так резво, что Лиза не успела отскочить от него и позволила схватить себя. Прижав девушку к своей груди, Джеймс прошептал ей на ухо: — Проигравший будет готовить обед. Ну уж нет, не собирается она готовить. Ее нога взметнулась так легко, что Лиза сама даже не ожидала. Джеймс отпустил ее, получив хлесткий удар по носу ногой Лизы. Она повернулась и со всей силы ударила его в грудь. Джеймс пролетел добрые метров десять и улетел в куст брусники. Ветки неприятно царапнули по лицу и открытым участкам его настоящей руки. Не успел Джеймс подняться на ноги, как над ним уже нависала Лиза, приставляя нож к его сонной артерии. — Сдавайся, — произнесла она довольно. — Сдаюсь, — Джеймс взялся за протянутую руку Лизы и поднялся на ноги. Она уже хотела отпустить его руку и отойти, как он дернул ее на себя и поцеловал. Усыпив ее внимание нежданным поцелуем, Джеймс вырвал из ее рук нож и опрокинул худое тело Лизы на землю, приставив острие ножа к ее нежной коже шеи. Загнанно дыша, Лиза смотрела на него, и в глазах ее горела искра недовольства. — Не умеешь ты проигрывать. — Как и ты не умеешь поддаваться, — усмехнулся Джеймс и еще раз поцеловал ее, но на этот раз это был не обманный трюк. Две недели прошло с того поцелуя у опушки леса, а Лиза все еще не могла привыкнуть к неожиданным поцелуям. Она всегда замирала, как замерла сейчас, и отвечала на поцелуй с заминкой. От захлестнувшего от губ Джеймса жара ее всегда бросало в дрожь. Придавленная горячим телом мужчины сверху, лежа на прохладной траве, Лиза посмеивалась про себя. Она сейчас была похожа на ломтик сыра, который клала себе в сэндвич между горячей яичницей и холодным ломтиком колбаски. И, подобно сыру, она плавилась от жара Джеймса, его горячих рук и губ. — Что смешного? — спросил Джеймс, отрываясь от нее. — Ничего, — посмеялась Лиза и встала, вырывая из рук Джеймса свой нож и закидывая его обратно в свой карман. — Ну, расскажи, — не отставал он от нее, когда они шли к автодому. Футболка с длинными рукавами промокла от росы, спортивные штаны испачкались землей, что у Джеймса, что и у Лизы. — Нет, это слишком глупо. Ты подумаешь, что я дура. Джеймс фыркнул и зашел за ней в автодом. — Выкладывай уже. — Только не смейся. — Обещаю, — торжественно поклялся Джеймс с самым серьезным своим лицом и, сняв испачканную футболку, скинул ее в маленькую кучку для грязной одежды. Лиза отвернулась от него, но не слишком быстро, она все равно успела заметить, каким рельефным прессом он обладает и как это чертовски красиво смотрится. Среди ее клиентов мало было мужчин, хотя бы на половину обладавших таким же телом, как Джеймс. В основном, они были либо дряхлыми, либо слишком толстыми и казалось, что с них литрами течет масло. Джеймс был другого сорта. У него были накаченные руки, одна из которых и вовсе была железной, что придавало ему еще больше шарма и опасности. Он был выше Лизы на пару сантиметров, но из-за того, что она часто сутулилась, ей приходилось смотреть на него снизу вверх. Его тело было идеалом мужского тела, начиная с его глаз и заканчивая кубиками пресса. — Я была похожа на сыр, — произнесла Лиза, устраиваясь на полу в позе лотоса. Снимать с себя грязную одежду в присутствии Джеймса она не будет. — Что это значит? — со смешком спросил он, выуживая из рюкзака чистую футболку. — Ну, ты такой горячий, — промямлила она, разглядывая исчезающий под черной тканью торс Джеймса. — Как яичница, а я, как сыр, растекалась под тобой. Он округлил глаза, заходясь в неловком смехе. — О господи! — Лиза взметнула руками и сразу закрыла ими свое лицо, окончательно сгорая со стыда. — Я не это имела ввиду, вообще нет. Я хотела сказать, плавилась. Плавилась, понимаешь? Джеймс разразился веселым смехом, приседая перед Лизой на корточки. Он осторожно отнял ее ладони с лица и сказал: — Я понял. — Как же стыдно, — понурив голову, выдохнула Лиза. Отцветающие красные локоны вырвались из ослабевшего захвата резинки и упали вперед, закрывая ее покрасневшие щеки. — Как по мне, это мило, — он поцеловал ее в макушку. — Что ты сравниваешь себя с сыром. Никогда не слышал, чтобы кто-то сравнивал себя с едой. Убрав с волос Лизы застрявший в локонах листик, Джеймс встал и вышел из комнаты, закрыв за собой дверь, на которой они поставили мутное стекло взамен разбитого. Посидев еще немного на костре своего стыда и смущения, Лиза переоделась в чистую одежду и вышла из автодома. У машины уже стоял Джеймс. Альпина в этот раз решила отправиться в магазин вместе с ними и восседала на задних сиденьях, словно королева. Ближайший город лежал внизу под небольшой горой в четырех часах езды от того места, где они остановились на этот раз. Город был прибрежным, и едва они спустились со склона, как в нос сразу ударил соленый запах моря. Альпина привлекала внимание всех в магазине, восседая в тележке, будто на троне. Две девочки лет восьми-десяти подбежали к Лизе и попросили разрешения погладить кошку. Не ожидавшая подобного Лиза дернулась было к пистолету в кобуре, но вовремя взяла себя в руки. Она была насторожена с самого момента, как они въехали в город. После той внезапной встречи с безымянным солдатом «Круга огня» и последующим событием, о котором Лиза не хотела вспоминать, она всегда напрягалась до предела, когда они выезжали за продуктами. Джеймс предлагал остаться ей дома, но и этот вариант девушку не устраивал. — Вдруг тебя схватят или убьют, а я буду сидеть дома, как дура, и буду ждать твоего возращения. Так что ли? — говорила она и захлопывала за собой дверь машины так, что та качалась, как те надоедливые игрушки, которые водители ставят на панель в своих машинах. На этот раз ее нервозность и настороженность достигали невиданных ранее высот. Лизе казалось, что за ней следят: из-за полок с консервами, из-за витрин с разукрашенными яйцами, даже из пачек макарон казалось кто-то смотрит на нее. Затылком она чувствовала чей-то прожигающий взгляд, о чем и поведала Джеймсу. — Видишь кого-нибудь? — спросил он ее, незаметно оглядываясь вокруг. Ему тоже было не особо спокойно в этот раз, и, как и Лиза, он кожей ощущал, как кто-то смотрит на него. — Нет, — Лиза начала выкладывать товар на дорожку и старалась не смотреть в упор на кассира, как говорил ей Джеймс. Волнение под кожей набирало обороты, заставляя кровь бежать по венам и артериям с неимоверной скоростью, а сердце отстукивать чечетку в грудной клетке. Лиза прислушивалась ко всем звукам, окружавшим ее. — Бип, — звонко возвещала о себе касса, когда кассир, парень лет двадцати с масляными пальцами и неубранными, жирными, крашенными светлыми волосами, пробивал продукты. В двадцати шагах от них у еще одной кассы надрывался плачем ребенок около шести-семи месяцев в руках нервной матери, пытавшейся найти в наплечной сумке кошелек. В двадцати метрах от них, в складском помещении выгружали новый привоз. Грузчики пыхтели и ругались между собой, жалуясь на боли в пояснице и оскорбительно маленькую зарплату. Навязчивое чувство, будто за ней кто-то наблюдает, не покидал Лизу и на парковке, когда они с Джеймсом загружали пакеты в багажник. Луна уже взошла, они выехали слишком поздно и, когда добрались до магазина, было уже без малого восемь часов вечера. На часах уже было десять, когда они выкатили тележку на парковку. — Что-то не так, — произнесла Лиза, открывая дверь машины. Еле слышный шорох и едва уловимый, протяжный звук, похожий на стрекот сверчков и шепот тысяч голосов одновременно. Лизу откинуло на десяток метров. Ладони оцарапались об асфальт, спину пронзила тупая боль от падения. Лиза вскочила на ноги, озираясь в поисках того, кто сделал это. Рядом с ее машиной стояла девушка. Темные, вьющиеся на концах локоны. Карие глаза с проблеском красной искры и ладони, в которых переливались алые клубы магии. Ведьма, подумала Лиза и отскочила за стоявшую рядом машину, убегая от летевшей в нее красной сферы. Она не успела увидеть, где Джеймс, но определенно слышала его возглас, когда летела вперед головой минуту назад. Воздух оглушили пара выстрелов в десятках метров от Лизы. Вдалеке, внутри магазина послышались глухие, испуганные вскрики. Лиза вытащила пистолет и пустила две пули в сторону, где слышались шаги напавшей на нее ведьмы. Однако ничего не было. Пули улетели в другую сторону, вероятно, отправленные туда ведьмой. Лиза, убегая от ведьмы, очертила круг, прячась за редкими машинами, стоявшими в этом вечер на парковке, и прибежала наконец к своей, но Джеймса рядом с ней не было. Зато была девушка. Скорее всего, тоже ведьма, решила Лиза, заметив, что и эта поднимала руку, в которой не сжимала ни пистолет, ни нож. Лиза в два шага преодолела расстояние между ними. Будь они хоть трижды ведьмами, они не могли быть такими же быстрыми, как Лиза. Их скорость не превышала скорость обычных людей и их можно было ударить также, как обычных людей, если подкрасться ближе. Вложив в свою ладонь не малую силу, Лиза звонко заехала девушке пощечину. Той и этого хватило, чтобы качнуться и потерять сознание. За спиной у Лизы послышался грохот и, обернувшись, она увидела Джеймса, подвешенного за горло магией. Рядом с ним стояла та ведьма, запустившая Лизу, словно катапульту, своими чарами. Схватив лежавшую в ногах, вырубленную ведьму за короткие, черные волосы, Лиза поднесла пистолет к ее подбородку и сильнее задрала голову девушки. — Отпусти, или застрелю ее. — Вперед, а я придушу твоего дружка, — наполненный злобой и страхом голос ведьмы казалось лишь сильнее затянул магическую веревку на шее Джеймса, отчего он запыхтел пуще прежнего. Он со свистом пытался вдохнуть хотя бы маленькую порцию воздуха. Вторая ведьма в руках у Лизы со стоном приоткрыла глаза и слабо дернулась, почувствовав прохладу дула пистолета, приставленного к ее подбородку. — Что быстрее, твоя магия или моя пуля? Глаза ведьмы метались с лица Лизы на лицо второй ведьмы, которая, очевидно, все же была ей дорога. — Насчет три, — процедила ведьма сквозь зубы, не отрывая от Лизы свои карие глаза. — Раз, — начала Лиза счет. — Два. — Три, — произнесли они вместе. Ведьма отпустила Джеймса, и он упал на асфальт. Лиза откинула от себя приходящую в себя девушку и подбежала к мужчине. — Ты в порядке? Холодные пальцы Лизы обожгли кожу на шее, но Джеймс едва заметил это, хватая ртом воздух. Она подняла его голову, заставив посмотреть на себя, и с внимательностью врача осмотрела его лицо. На заднем плане две ведьмы сидели в идентичной позе: пострадавшая опиралась на вторую ведьму, как Джеймс опирался на Лизу, а Лиза обнимала его за шею, как красная ведьма обнимала вторую. — Ты не ранена? — прохрипел ей в ухо Джеймс. Горло уже заживало, спасибо сыворотке суперсолдата. — Нет, ты? — Порядок. — Чего вам от нас нужно, ведьмы? — спросила Лиза тоном холодным и режущим по ушам. — Ведьмы, — хмыкнула одна из них. Лиза не видела, какая именно, так как все ее внимание сейчас было приковано к Джеймсу, но поняла по голосу. Та же ведьма. — Нам нужна ты. Лиза повернулась к девушкам. Теперь она видела то, чего не заметила раньше. Девушки были разные с головы до ног, но некоторые черты лица кричали о том, что они не были просто подругами. — Я? Что вам нужно от меня? — Твои знания, — говорила с ней та, первая ведьма с красной магией. — Ты ведь Тень, и нам нужно то, что ты знаешь. Нам нужна ты. — Пошли вы, — плюнула Лиза и поднялась на ноги, держа Джеймса, уже пришедшего в себя, за руку. Они пошагали к своей машине, рядом с которой и стояли ведьмы. Та, первая, преградила им дорогу, вставая между ними и машиной. — Ты должна мне, — бросила ей ведьма. — Я ничего тебе не должна. — Семьдесят шестой год. Лондон. Ты убила мою мать, перерезала ей горло, когда она спала. Схватила моего отца, моего брата, а меня ты оставила. — Чушь. Ты мутант. Я бы не оставила тебя, забрала бы с собой. — Ты оставила. Я помню. Лиза тоже помнила. Она помнила тот дом и ту ночь. Два дня она наблюдала за их семьей, выжидая идеального момента. Он настал на вторую ночь. Лиза пробралась в их дом, не защищенный ничем, прокралась в спальню и убила женщину, лежавшую на кровати. Бедняжка была обычным человеком и не нужна была Ему, чего не скажешь о ее муже и детях. Они были одарены, мутанты с привлекательной, потенциальной силой. Лиза вколола наркотик, обездвиживавший все тело человека, отцу семейства, затащила в свою машину и вернулась в дом за детьми. Она ожидала, что те все еще будут в кроватях. Мальчик стоял у кровати матери. Его ноги уже были испачканы ее кровью, как и светло-зеленая пижама. Он испугался, увидев Тень в дверях, но не стал кричать. Для шестилетнего ребенка он был весьма смел. Тень взяла его за пепельные волосы и потащила к выходу, где уже стояла девочка. — Ванда! — закричал мальчик, пнув со всей своей детской силы ногу Тени. Тень шикнула, пальцы ее непроизвольно разжались, отпуская мальчика. Мальчик подбежал к сестре и закрыл собой. Девочка все звала отца и мать, а, увидев огромную красную лужу перед кроватью и мать с перерезанным горлом, закричала так, что крик ее потом стоял в ушах Тени до самой базы. — Пожалуйста, только не Ванда, — просил мальчик. Он не плакал, в отличие от сестры. Его слезы тихо бежали по румяным щекам, пока он держал сестру за руку и закрывал ее своим маленьким тельцем от Тени. Такой маленький, а уже знает, что к чему. Он знал о ней, о Тени. Убийца его матери дернула мальчика на себя, закинула его себе на плечо и пошла на выход, оставив девочку стоять в одиночестве перед открытой дверью спальни родителей и наблюдать, как из горла матери вытекает кровь, а ее брата уносит прочь незнакомый, страшный человек. Да, Лиза помнила ее. Маленькая девочка выросла и превратилась в храбрую, опасную девушку. — Пришла отомстить? Поэтому я тебе нужна? — Я не мести хочу, — покачала Ванда головой. Девушка рядом с ней незаметно закатила глаза. — Хочу вернуть отца и брата. Громкий смех отразился от машин и, кажется, ударил саму Лизу в перепонки. — Ты в курсе, куда я их отправила? — Да, и ты поможешь мне оттуда их вытащить. — О, милая, ты не понимаешь. Я отправила их туда двадцать лет назад. Никто там так долго не задерживался. — Я же говорила, — шепнула Ванде в ухо ее родственница. — Послушай ее и оставь это дело. Лиза и Джеймс обошли Ванду и уже садились в машину, когда им в спину прилетело: — Ты убила мою мать. Голос ведьмы был тверд, как сталь, и холоден, как лед. — Прости за это, — искренне произнесла Лиза, оборачиваясь к девушке. — Я ничего не могла поделать. Мне приказали, у меня не было выбора. — Тогда нет, но есть сейчас. И вместо того, чтобы искупить свою вину передо мной и моей сестрой, ты убегаешь. Рука непроизвольно сжала ручку двери, слишком сильно, и погнула ее. Во рту разлился соленый вкус железа из-за прикушенной щеки. Джеймс видел Лизу и уже знал, какое решение она примет. Ведьма, чуть не придушившая его, знала, куда бить. Он перехватил взгляд Лизы. На миг глаза ее наполнились слезами, но она быстро сморгнула их. — Я не буду тебя просить идти со мной, — шепнула она едва слышно, так, чтобы услышал ее только он. — Тебе и не надо. Я с тобой.