Сладкое безумие

      Вики окончательно очнулась в своих покоях. Было темно, холодно и больно. Аккуратно запустила руку в волосы на затылке, нащупывая самую болезненную зону.       — Черт! — Поморщилась, обнаружив в спутанных волосах запекшуюся кровь. Если бы не боль, она подумала бы, что все это было сном. Осознание того, что это сделал Мальбонте, шокировало. Побоявшись, что он решит закончить начатое, Вики подхватилась с постели и замкнула дверь, понимая, что это, в случае чего, так себе защита, но, по крайней мере, поможет выиграть время, чтобы улететь в окно.       Вернувшись в постель, она раз за разом прокручивала в голове события этого вечера, пытаясь вспомнить, как вообще оказалась в своей постели, но не помнила ничего, кроме обезумевшего полудемона, в которого не иначе как вселился бес.       «Он метнул в меня черную энергию, он хотел меня убить…» Но что-то не складывалось, ведь это произошло резко и на глазах у публики. Совершенно идиотское зрелище, идиотский поступок, абсолютно не свойственное ему поведение.       «Если он хочет меня убить, почему не убил раньше? Почему ему нужно было сделать это непременно в этом зале, да еще и на глазах у всех? Кто меня сюда принес? Он? Но ведь он меня чуть не убил, к чему такая забота?» Хотелось пойти к нему и все выяснить, хоть и теперь по-настоящему страшно. Все это было для Вики нелогично, хотелось задать вопросы и получить внятные ответы, но возможно ли это, если он не в себе?       Когда запертая дверь дернулась, Вики вздрогнула. Раздался тихий стук. Замерев, Вики уставилась на дверь не зная, как поступить. Она чувствовала его энергию. Буквально несколько часов назад она без раздумий ринулась бы открывать дверь, но теперь его визит пугал. Очень. За дверью послышались шаги — он не стал настаивать. То ли понял, что общения она не хочет, то ли подумал, что спит и решил отложить разговор. Третьего, подразумевающего, что он пришел ее добивать, почему-то и в мыслях не было. Какая-то неведомая сила заставила ее подорваться с постели и открыть дверь. Отдаляющийся Мальбонте резко обернулся, остановившись. Вики молча смотрела на него, выглянув через немного приоткрытую дверь, ожидая, как он себя поведет. Мальбонте развернулся и медленно направился к ней.       — Стой на месте. — Резко сказала Вики. — Не подходи ко мне. Мальбонте остановился в метре от двери, выставив открытые ладони.       — Успокойся, — ответил он, — я ничего тебе не сделаю. — С опаской оглянулся, проверив, никого ли нет поблизости. — Говорить в коридоре — не лучшая идея. — Недовольно сказал он. Вики еще несколько секунд сверлила его подозрительным взглядом, а затем отошла, впуская его.       — Я жду объяснений. — Скрестив руки на груди сказала Вики. — Что за цирк ты устроил? Как можно тебе после этого доверять? Мальбонте вздохнул, прошел вглубь комнаты, сел на кровать. Вики осталась на месте, оставляя себе путь к побегу, в случае чего. Находиться к нему слишком близко теперь было некомфортно.       — Он заставил меня это сделать. — Ответил Мальбонте, не сводя с нее взгляда. — Заставил проявить агрессию. Вики недоверчиво вскинула бровь.       — Ты хочешь, чтобы я в это поверила? — Она усмехнулась, покачав головой. — И эту агрессию ты решил выплеснуть именно на меня. Мальбонте не спешил отвечать, смотрел на нее не моргая.       — Понятно. — Не дождавшись ответа сказала Вики. — Тебе даже сказать нечего. Что такого я спросила? Почему ты смотришь на меня так, будто это я на тебя набросилась, а ты на меня? Знаешь, что? — Она указала пальцем на дверь. — Уходи. Думала, ты хоть как-то объяснишься, а ты оправдываешь это тем, что тебя заставили. Меня бы не заставили.       — Не заставили бы. — Ответил Мальбонте, оставшись на месте. — Если ты ко мне ничего не чувствуешь. Нахмурившись, Вики попыталась сложить воедино случившееся и то, что он только что сказал, но ничего не вышло — его слова казались совершенно бессвязными.       — Либо я действительно слишком сильно ударилась головой, либо ты говоришь и правда странные вещи. Я тебя не понимаю… Мальбонте на секунду отвел взгляд, словно решаясь, произнести это или нет. Ему это давалось слишком тяжело, но на кону стояло ее доверие, которое он не хотел потерять.       — Он вынудил меня проявить агрессию против того, кто мне дорог. — Ответил он. — Это случилось слишком неожиданно, я ничего не мог сделать, но теперь я готов к этому, подобное больше не повторится. — Он на секунду задумался, кивнув своим мыслям. — Но ему больше этого и не нужно. Все, что он хотел узнать — он узнал. Вики вдруг стало еще больше не по себе, но скорее от того, что на самом деле думала о том, что Мальбонте хотел ее убить. Она подошла к нему и присела рядом. Его слова звучали, как признание в любви, но радоваться этому она не могла. Только не в этой ситуации. Она опустила голову, впившись пальцами в простынь.       — Вот значит почему он так на меня смотрит. А если он… — она поморщилась, тихонько заплакав. — Я наложу на себя руки, я не выдержу этого. Мальбонте обнял ее, уложив ее голову себе на плечо.       — Замолчи… — Прозвучало тихо, совсем не грубо. — Я не позволю этому случиться.       «И что же ты сделаешь?» — Пронеслась мысль в голове Вики, но озвучивать ее она не стала. Хотелось верить ему, а не просто считать, что он говорит это, чтобы успокоить.       Она была измотана, измучена как физически, так и морально. Она и сама не понимала, каким чудом выдерживает все, что навалилось на нее в последнее время. И сейчас, лежа на его плече, почему-то стало спокойнее, так, словно время замерло и опасность миновала. Его рука так крепко обвивала ее, что казалось, защиты надежнее просто не существует.       — Я хочу убить их всех. — Произнесла Вики, закрыв глаза, устраиваясь поудобнее. — Хочу, чтобы каждый, кто участвует в этом, мучительно умирал от моих рук. Это странно слышать от ангела, наверное… но я ничего не могу с собой поделать, я желаю им смерти. Тогда… в темнице Ада, из меня будто вырвали все светлое, что во мне было, и теперь во мне нет ничего, кроме ненависти и отчаяния. Мальбонте молча слушал ее, давая выговориться.       — Теперь я понимаю тебя. На твоем месте я бы тогда сделала то же самое. После этой фразы Мальбонте горько усмехнулся, отстранился, но лишь для того, чтобы посмотреть ей в глаза.       — Хотел бы я услышать это десять лет назад. Жаль, что понимание пришло при таких обстоятельствах. — Он провел кончиками пальцев по ее лицу, улыбнувшись, когда она потерлась о них щекой. — Тебе нужно быть осторожной. Сейчас эти эмоции ни к чему. Но эмоции переполняли. Она вдруг потянулась к нему и прильнула к губам, крепко обхватив его голову, словно боялась, что он отпрянет от нее, откажет, но этого не произошло — он тут же ответил на поцелуй, притянув ее ближе. Толкнув его на постель, она села сверху, стремительно сняв через голову платье, оказавшись перед ним обнаженной. Склонившись, она вновь увлекла его в поцелуй — нетерпеливый, жадный, такой, словно возможности сделать это больше никогда не будет. Мальбонте ловко перевернулся, так, что она оказалась под ним, и лишь после этого разорвал поцелуй.       — Уверена, что не пожалеешь об этом? — Спросил он. Он понимал, что скорее всего, злость толкает ее на этот шаг. Она словно хочет сделать все наперекор. Наперекор всадникам, из-за которых приходилось скрывать свои чувства, когда хотелось о них кричать, наперекор самой себе, что когда-то искренне ненавидела его, а позже, боялась признаться себе в том, что ошибалась, наперекор всему миру, считающего его чудовищем. Ею движет отчаяние, мысли о том, что возможно, завтра умрет. Но он не мог сопротивляться ей. Он желал ее телом и душой, сходил с ума даже от мысли о близости с ней, каждый раз одергивая себя.       — Я пожалею, если не сделаю этого. — Ответила Вики, обхватила его лицо и вновь прильнула к его губам, обнажая свои чувства и скрытую страсть, что долго таилась и сейчас назойливо рвалась наружу безудержным потоком. Она вела себя довольно агрессивно: ее движения были порывистыми, нетерпеливыми, властными. Она до боли кусала его губы, впиваясь пальцами в волосы, с каждой секундой усиливая напор. Его руки исследовали ее тело, но медленно, мягко, наслаждаясь каждым прикосновением к горящей коже, головокружительно гладкой и нежной наощупь.       Он держал в голове то, что должен быть нежен и аккуратен с ней. Даже не смотря на ее порывы. Она не такая. Ей не может нравиться грубость, по крайней мере, ему так казалось. Казалось, что если сейчас он покажет всю свою темпераментность, она, совсем недавно пережившая насилие, в ужасе отпрянет, испугавшись. Мягко коснувшись ее шеи, он отстранился от ее губ, и, чуть повернув ее голову набок, прильнул к ней. Послышался ее тихий одобрительный стон, без всяких сомнений просящий продолжать. Поцелуи опускались все ниже, и когда его язык коснулся твердого соска, Вики впилась обеими руками в простынь над своей голой, выгибаясь ему навстречу, подрагивая от невесомых, ласковых касаний кончиками пальцев к коже живота. Лаская ее грудь, он посмотрел на ее лицо: прикрытые от удовольствия глаза, слегка приоткрытые губы, с которых срываются едва слышимые стоны…       «Это какое-то безумие…» — Подумал он, до конца не веря в то, что происходит. Девушка, которая однажды не приняла его сторону, пошла против него, поставив себе цель убить его во что бы то ни стало, и которая в конечном итоге сделала это. Девушка, которую он, как ему казалось, презирал, желая призвать ее к ответу. Девушка, о которой он подумал в первую очередь, как вернулся из небытия, но только совсем не в контексте того, что происходит сейчас — он хотел мести. Обещал, что заставит ее испытать на себе самый страшный кошмар… но теперь она сладко стонет от его ласк, лежа прямо под ним, совершенно голая и беззащитная, но теперь такая родная и желанная. С мыслью об этом, он раздвинул ее ноги шире, чуть приподняв, и, мучительно медленно проложив влажную дорожку по внутренней стороне ее бедра, коснулся губами влажного лона, сдвинув трусики в сторону. Вики вскрикнула, подаваясь навстречу.       — Тише, — улыбнувшись прошептал Мальбонте и провел ладонью от ее живота к груди, ласково сжав ее, — никто не должен услышать. Ей было тяжело быть тихой. От того, насколько чувственно он ласкал ее, стоны срывались сами, их едва удавалось сдерживать — он делал это умопомрачительно, с удивительной точностью исследуя языком самые чувствительные места, удерживая правильный ритм. Так, словно знал каждый сантиметр ее тела, каждую точку, на которую нужно нажать, чтобы свести ее с ума. Она вдруг посмотрела на него сверху вниз, и на секунду стало неловко и страшно от того, кто делает это с ней, но лишь на секунду, пока он не подключил палец, удваивая ее наслаждение. Затем второй, подготавливая ее к следующему этапу.       Когда она была почти на грани, он вдруг остановился, и, вынув пальцы, прошелся ими вдоль складок, поцеловав ее живот. Вновь навис сверху, и был мгновенно утянут в жаркий поцелуй. Вики потянулась к пуговицам на его одежде, нетерпеливо расстегивая их, почти срывая в порыве страсти.       «Я пожалею об этом…» — Подумала Вики, в конце концов запустив ладонь сквозь его расстегнутую рубашку.       «Плевать!» Рука скользнула по твердому прессу, крепкой груди, сжала плечи, притягивая ближе к себе. Мальбонте становилось все сложнее контролировать себя, ведь каждое ее движение разжигало внутри пожар, пухлые губы, что жадно ласкали его шею, ловкие пальчики, расстегивающие ремень, ее тело, что просяще тянется к нему, прижимается, требуя ласки.       Когда он оказался полностью обнаженным, не теряя времени, он стянул ее трусики, и, подхватив под бедра… замер, потеревшись носом о ее ухо.       — Мы сошли с ума. — Лаская горячим дыханием ее ушко прошептал он.       Она крепко обвила руками его шею, коснувшись губами его щеки. На глазах выступили слезы, и она сама не понимала почему. Улыбнулась, пытаясь их спрятать, лишь бы он их не заметил и не остановился.       — Ты прав, — так же тихо ответила Вики, — мне это нравится. Он прижал ее крепче, и медленно, аккуратно вошел, нежно накрыв ее губы. Она шумно вдохнула сквозь поцелуй, впившись ногтями в его шею.       — Больно? — Спросил он, ласково провел ладонью по ее бедру.       — Непривычно. — Улыбнувшись ответила она, и продолжила поцелуй, давая понять, что останавливаться не нужно. Он двигался медленно и осторожно, чтобы не причинить ей боль. И лишь когда почувствовал, что она расслаблена и принимает его, ускорился. Ей хотелось целовать его, касаться, раствориться в нем полностью. Она чувствовала его невероятную силу, его бесконечное могущество, которое одновременно и пугало, и восхищало. Сейчас, когда их разгоряченные тела слились воедино, ей казалось, они созданы друг для друга. Быть в его власти, принадлежать ему душой и телом, чувствовать его страсть, слышать его дыхание — то, что было необходимо, как воздух. Сейчас вдруг пришло понимание, что должна была быть рядом с ним всегда. Как жила без него? Как могла отказаться? Как могла выбрать противоположную сторону, если она лишь для него? Мысли путались, губы ласкали друг друга, не в силах оторваться, пальцы переплетались, комнату заполнили едва слышимые стоны их обоих, смешанные с тяжелым дыханием. Они наслаждались друг другом долго, растягивая удовольствие. Его руки то и дело скользили по влажной коже ее ног, бедер, неизменно возвращаясь вверх — к груди и шее, то и дело захватывая соски губами, лаская их языком, уже изучив, как ей это нравится. Изучив каждый сантиметр ее тела, каждый звук, что она издает, и что он означает. Он не привык к нежности, не привык к тем ощущениям, что испытывал с ней. Каждое ее движение, каждый ее вздох будоражили его сознание, опьяняя крепче любого алкоголя. Она была изумительна как снаружи, так и внутри. Его прикосновения, поцелуи, каждое его движение были для него непривычно трепетными, чувственными — для него это был не просто секс, не просто удовлетворение низменных инстинктов, а нечто большее, нечто более возвышенное. Она все время тянулась к нему, жадно целуя, заглушая этими поцелуями собственные стоны. Бедра двигались ему навстречу, задавая ритм, и он делал то, чего она хочет, приближая ее к высшей степени экстаза, сжимая ее ягодицу, прижимая ближе, входя глубже. Вики выгнулась, удерживаемая его рукой под лопатками, ноги, чуть подрагивая, обхватили его крепче, руки обвили шею — она буквально повисла на нем, издав довольно громкий неконтролируемый стон. После этого он более не сдерживал себя, закрыв глаза, ускорился, уткнувшись в ее шею, оставляя влажные поцелуи на нежной коже. Запульсировав внутри нее, хрипло застонал. Почувствовав, как она нежно поглаживает его голову, запустив руку в волосы на затылке, улыбнулся, приподняв голову, целуя уголок ее рта.       После, они лежали рядом друг с другом, каждый задумавшись о своем. В какой-то момент Мальбонте повернул голову, посмотрев на нее, оценивая эмоции на ее лице. Вики с каменным лицом смотрела в потолок, не замечая его взгляла.       — Жалеешь? — Вдруг спросил он. Вики повернулась к нему, улыбнулась, тут же получив от него ответную улыбку. Прильнула к нему, уложив свою голову на его грудь.       — Нет. — Ответила она. — Просто… это так странно. Если бы кто-нибудь сказал мне десять лет назад, что однажды настанет этот момент, я бы ни за что в это не поверила, и подумала бы, что он сумасшедший. — Она тихонько рассмеялась. — И не говори, что не чувствуешь то же самое. Мальбонте усмехнулся, запустив руку в ее волосы, массируя голову. Нащупав место удара, нахмурился.       — Ничего себе…       — Уже почти не больно, не беспокойся.       Они не заметили, как пролетела ночь. За окном почти расцвело. То, что он уйдет — было неизбежно, как и то, что новый день непременно настанет, и неизвестность того, что этот день принесет, до жути пугала.       Мальбонте ушел до того, как взошло солнце, оставив лишь воспоминания о сладкой ночи. Вновь стало пусто, холодно, и страшно. Пока он был рядом, преобладало чувство спокойствия и защищенности, но теперь тревога вновь нарастала, а в голову лезли самые неприятные мысли, от которых было невозможно избавиться. Снова хотелось убежать подальше, спрятаться, забыться. Накативший озноб невозможно было побороть даже мыслями о том, как совсем недавно было жарко. Мерзкое, гнетущее чувство преследовало ее, перебивая все мысли, которыми она хотела его заглушить. Предчувствие чего-то нехорошего, неизбежного… и когда это чувство достигло апогея, Вики вздрогнула от того, как резко распахнулась дверь. Война бесцеремонно прошел внутрь комнаты, буквально ворвавшись, не обращая внимания на то, что она лежит под одеялом, и, вероятно, только что спала. На лице была та самая противная, самоуверенная, и пугающая ухмылка, от которой кровь стыла в жилах.       — Вставай, Виктория, — усмехнулся Война, бесстыдно рассматривая ее, — нас с тобой ждут великие дела.