***
Винри минут двадцать со вздохами вертелась вокруг Рассела до тех пор, пока он, наконец, не поднял на неё глаза от чрезвычайно увлекательного трактата о стадиях opus magnum. – Я тебя очень внимательно слушаю, – устало хмыкнул он. – Что за горе? Винри замерла, немного помялась и вдруг выпалила, уставившись на него огромными умоляющими глазами: – Селёдочки хочется. Это было до того неожиданно, что в комнате повисла полная тишина, а потом раздались приглушённые крики чаек – это Эд уткнулся носом в подушку и давился смехом. Плечи Ала, стоящего у окна, тоже предательски подрагивали. Мэй отвернулась и сделала вид, что пытается откашляться, а Флетчер просто поднял книгу, которую читал, до уровня глаз, чтобы не было видно выражения его лица. Рассел, проморгавшись, заложил страницу и совершенно невозмутимо (неизвестно, чего ему это стоило) ответил: – Ты ж мой сибас любимый... будет тебе селёдка. Тебе какую, здешнюю южную или степень её загара значения не имеет? Альфонс метнулся к старшему брату и затормошил его за плечи: – Эд, во имя Фламеля, дыши, я тебя умоляю! – Я... не... могу... – Эд действительно задыхался от хохота. – Да чтоб вас... – А я говорю дыши! Флетчер всё-таки выронил книгу, Мэй обернулась – и они тоже в открытую зашлись смехом. Винри немного покраснела, расплываясь в широкой улыбке. – Я тебя тоже обожаю, птицблингерр!***
– Ал, тут этот, ну, тот который, фамилия из головы вылетела, занёс свой доклад на завтрашний семинар и слёзно просил нас четверых посмотреть и вычитать! Поможешь? Альфонс обернулся, поправил сползшие на кончик носа очки и недовольно проворчал: – Что, опять? И прямо вычитать? – Прямо вычитать, – Флетчер обречённо развёл руками. – Я, конечно, могу начать и отдать потом Расселу и Эду, но, по-моему, у тебя с этим лучше… – Он же прекрасно знает, чем это закончится, – Ал со вздохом закатил глаза. – Ладно уж, вычитаю. Только раз просили нас всех, то всех и зови, будем вместе читать, это хотя бы веселее. Через пять минут все четверо сидели за столом Альфонса, склонившись над аккуратной стопкой листов и внимательно вчитываясь в текст. Наготове лежали чёрная и красная ручка. – Чёт какая-то формулировка… не алё, – Эд поморщился, кивая на первый абзац. – Ну, в принципе, терпимо, – Ал пожал плечами. – Не блестяще, конечно, но и не глупо. Так, серединка на половинку. А вот… – А чего это у него второй абзац на запятой обрывается? – удивлённо поинтересовался Рассел, перегнувшийся через плечо Эда. – Мысль явно не закончена, а потом пробел какой-то… – Вот никогда не понимал эти их «черновые варианты», – поджал губы Флетчер. – Ну можно хотя бы поиметь уважение к потенциальным читателям, даже если это твои однокурсники… – А они именно это с уважением и делают, – меланхолично отозвался на это Эдвард. – В яблочко, Удивительный, с языка снял. А это он зачем пишет? Это отношения к теме не имеет… Альфонс грустно погипнотизировал текст ещё несколько секунд и со вздохом взял красную ручку. – Ну что ж… он сам нарвался. Через десять минут все листы были исчёрканы, а местами даже и исписаны поверх текста. Примерно на пятой из двенадцати страниц Эд, Рассел и Флетчер забросили бесполезные попытки вставить слово (Ал комментировал их замечания ещё до того, как они их озвучивали) и просто молча с благоговением смотрели на Ала. – Нет, ну а это что такое? Мысль скачет, как взбесившийся мустанг!.. – Да-а, взбесившийся фюрер – это то ещё зрелище… – Эд и Рассел переглянулись, едва сдерживая смешки. Ал пропустил это замечание мимо ушей. – А это зачем? Он бы ещё написал, что философский камень людей оживляет! Ну это же прописная истина! Когда уже людям начнут объяснять, что необязательно тыкать выдержки из учебников в свои анализы? Я просто… Нет, ну вот за библиографию я скоро убивать начну… почему это меня чуть ли не вешают за недоставленную точку, а у них выходные данные через пень-колоду оформлены? А это тут какого гомункула, я вас спрашиваю? Кто так сноску оформляет? Единообразие, вашу ж налево, это статейный формат! – А самое смешное, – под нос пробормотал Флетчер, – что через полчаса ты любезно будешь ему улыбаться и рассказывать, что, «знаете ли, текст неплохой, но лучше бы вам всё переписать, несколько изменив концепцию…» – И добавлю мысленно: «****** ** * ***!», да? – А-ал, фу как некультурно! – Эдвард со смехом отвесил ему шуточный подзатыльник. – А я, значит, за языком следи… – Я ругаюсь раз в пятилетку, отстань!***
– А всё-таки культурология – жутко интересная вещь, – заявил Ал, падая на стул по правую руку от брата. – Да ну? – Эд хмыкнул, придвигая к нему поднос с его порцией. – По мне так скукотища та ещё... я тебе мясо по-французски и сметанник взял, как ты любишь. – Я тебя обожаю, – Ал расплылся в улыбке. – А насчёт культуры ты не прав – вот если бы... – Ну вот что, Ал, – Рассел прожевал кусок и усмехнулся, – раз это так интересно, расскажи нам чего-нибудь из этой области. – А можно поконкретнее? – Альфонс деловито шуршал ножиком по тарелке. – Это всё равно, что тебя попросить рассказать о таблице элементов, а Флетчера – о человеке... – Рандомный факт! – Флетчер подмигнул ему, откладывая вилку в сторону. – Первое, что придёт в голову! Из того, что вам сегодня рассказали! – Сегодня? – Ал задумчиво поднял глаза к потолку и завис так на несколько секунд. Эд уже собирался окликнуть его, как вдруг младший хлопнул себя по лбу. – А, ну рандомный же, конечно! Например, чтоб вы знали, изначально обязанности шафера заключались в том, чтобы служить вооружённой поддержкой жениха на случай, если ему придётся прибегнуть к похищению невесты! Это мы сегодня за свадебный обряд заболтались... За столом повисла тишина. Эдвард медленно перевёл круглые глаза с Альфонса на Рассела, ошарашенно моргающего в ответ, и вдруг громко возмущённо заявил: – Ну уж нет, если ты решишь её похищать, лучше сразу пристрели меня, гуманнее будет! Ал и Флетчер одновременно прыснули со смеху, а старший Трингам покраснел и закашлялся. – Зачем мне вообще это делать?! И почему – гуманнее? – Да потому что забыл что ли, как мне последний раз из-за тебя гаечным ключом в голову прилетело? У меня на черепе, наверное, вмятина осталась! – Не надо Винри трогать, по-моему, в её случае, это скорее будет невеста жениха похищать, а не наоборот! – Альфонс всё ещё давился смехом. – А тебе, Флетчер, я бы тоже не советовал... я-то, конечно, «вооружённую поддержку» тебе окажу, но... – Но?.. – настала очередь младшего Трингама покраснеть. – Но мне же потом императору объяснять, что это просто традиция такая, а не объявление войны! – Ладно, Ал, я согласен – всё-таки очень даже ничего себе предмет! – Эдвард, всхлипнув от смеха, уткнулся в плечо брата. – А вы только наш свадебный обряд обсуждали? – Не только, но там у других народов такой треш творится... – Расскажешь? – в один голос попросили Трингамы, переглянувшись. Реакция не заставила себя ждать. – А что, уже выбираете, что вам больше подойдёт? – лукаво сощурился старший Элрик. – Заткнись, Эд! – Рассел сердито скрестил руки на груди. – Просто интересно! – Флетчер обиженно нахмурился. – Хочешь сказать, тебе нет? – Почему, мне тоже... – А что ж ты, в поисках такой культуры, в которой можно было бы жениться, то есть тьфу, выйти замуж за собственного брата?.. – ехидно ухмыльнулся уже Рассел. – Да как ты вообще... – Эд моментально вспыхнул как маков цвет под истерический смешок Ала. – Всё, квиты, расслабьтесь! – примиряюще махнул между ними ладонью Флетчер. – Валяй, Ал, чего там кто вытворяет? – Ну в общем, «в бананово-лимонном Сингапуре»...