✨️✨️✨️
Чонгук припарковался на стоянке под древними стенами дворца Чхангёнгун. Образ занудного интеллигента скрывал его надёжно от толп туристов и посетителей, которых здесь было полно в любое время года и суток. Дворец был в списке лучших достопримечательностей Сеула. Много веков подряд он использовался как место отдыха и развлечений королевской семьи. По дороге Чонгук рассказывал Тэхену всё, что удалось запомнить об этом огромном комплексе построек из информации, находящейся в интернете. Тэхену было интересно, он с щенячьим восторгом осматривал всё вокруг и везде совал свой нос. Когда они подошли к королевской усыпальнице, омега внезапно затих. — Это место напоминает мне о легенде, которую я где-то прочёл. Там одного жестокого императора после смерти похоронили в ногах его любимого омеги. Только их единственный сын знал, где находится эта безымянная могила. Тот император был чем-то похож на тебя, Чонгук. — Такой же красивый? — Он был храбрым воином, безжалостным к своим врагам, как и ты на поле с противниками во время игры. Никого не щадил. — Он мне нравится, правильно делал. — Единственным его слабым местом был его обожаемый омега. Император так и не смог пережить его смерть. — Это мне намёк на то, что я не смогу жить без тебя, как тот император? — Естественно. А ещё он подарил своему возлюбленному кулон в форме сердца из рубина. — Так ты даёшь мне понять, что пора уже дарить тебе бриллианты? — С тобой невозможно серьезно разговаривать, — насупился Тэхен. — Не надо мне ничего дарить. — Все же мне придется купить тебе хоть один бриллиант, но немного позже, — заверил альфа, чмокнув Тэхена в нос. — Иначе Чимин тебя просто так не отдаст. — Чон Чонгук, не беги впереди паровоза. К этому я ещё точно не готов. — А к чему готов? — Ой, все! Что у нас там дальше по программе?✨️✨️✨️
Квартира Чонгука была слишком большая для одного человека. Сразу видно, что холостяцкая берлога — ничего лишнего. Тэхен впервые приехал к нему в гости. Медленно рассматривая интерьер и комнаты, он с удивлением обнаружил, что всё было выдержанно в персиковых тонах. — Неожиданно. — Не удивляйся. Дизайном и ремонтом занимался Юнги. Меня в то время в Сеуле не было. Я увидел только готовый результат. Что-то менять у меня нет ни фантазии, ни желания. — Выглядит так, будто он тебе за что-то мстит? — Наверное, в прошлой жизни я его серьезно достал. — Наверное, и в этой тоже. Священный долг младшего ребенка — это терроризировать старшего. — Пошли на кухню, у меня в холодильнике есть еда. Я заказал доставку заранее. — Наконец-то, дождались. Я уже думал, что помру с голоду. Смотря, как Чонгук суетится, доставая упаковки с едой из микроволновки и спешит расставить все это перед ним на столе, Тэхен собирался с силами, чтобы начать разговор. Когда Чонгук сел за стол и открыл себе пиво, омега решил, что будет лучше сказать всё словами через рот, и это был самый подходящий момент, поэтому он торжественно заявил: — У нас сегодня будет секс. Хорошо, что Чонгук не успел сделать глоток. Пиво точно пошло бы носом от такой неожиданности. — Ебать! Слава Богу. Думал, состарюсь пока… — Не богохульствуй Чонгук, — нахмурился Тэхен. — Но только на моих условиях и так, как я захочу. — Вот это сюрприз! Странно слышать это от девственника. Что ты об этом знаешь? — Я умею читать и пользоваться интернетом. — Я знаю, что ты у меня умненький. Тэхен упорно старался игнорировать тот факт, что в глазах Чонгука выглядит нелепо со своими заявлениями. Подумаешь, ему все равно! Слишком много омег подстраивались под альф, но он не будет одним из таких! — Прежде всего… ты не будешь критиковать меня. Потому что я — не сексуально-раскрепощенный омега, как Чимин. — О’кей. Никакой критики. Ты для меня и так ходячий соблазн. — Номер два — никаких извращений. Простой классический секс. Глаза Чонгука за круглыми линзами очков хищно прищурились. — Каково твое определение «простого классического секса»? — Общепринятое. — Ясно: никакой групповухи, никаких игрушек или ролевых игр. Обидно, но, думаю, переживу. Желаешь строго миссионерскую позицию или предпочитаешь быть сверху? Вот и говори с ним серьезно! — подумал Тэхен. У этого альфы тысяча способов, как смутить его одним словом, но не сегодня! — Это будет зависеть от моего настроения. — А можно хотя бы раздеться? — уточнил Чонгук. — Конечно. Мало того, это требование. Альфа улыбнулся: — Как скажешь, Стесняшка. Успел соскучиться по моему обнажённому телу? Тэхен проигнорировал этот вопрос. Теперь самое трудное. Но он не из тех, кто отступает. — И еще одно… никакого орального секса. — Почему, интересно знать? — Это выглядит ужасно. — Знаешь, что? Когда я доберусь до тебя, обещаю вылизать все твои потаённые местечки, о которых ты и не догадываешься. И ничего ужасного в этом не будет — одно удовольствие. — Как скажешь, — смутился Тэхен, отступая. — Соглашайся, или я передумаю. «О да, он согласится! Ему просто некуда деваться!» — подумал Чонгук, наблюдая, как Тэхен упрямо сжимает свои красивые, соблазнительные губы. Все, чего ему хотелось в данную минуту — подхватить Тэ на руки и отнести в свою кровать. К несчастью, Тэхен был не из тех омег, которых можно так просто подхватить и отнести, тем более, что его повестка дня еще не исчерпана. Чонгук не удивится, если Тэхен сейчас вытащит отпечатанный контракт и заставит его подписать. — Ладно, чтобы подытожить вышесказанное: никакой критики и никаких извращений. Именно так? — Именно так я и сформулировал. — Наверное, не стоит спрашивать о кнутах и верёвках? Тэхен, даже не потрудившись ответить на подобную глупость, промокнул губы салфеткой. — Или наручниках? — добавил Чонгук. Салфетка застыла на полпути к губам. Неужели в глазах промелькнула искорка интереса? Тэхен явно выглядел взволнованным. Но Чонгук не такой дурак, чтобы вслух спросить его об этом. — Забудь. Я действительно не имел ничего такого ввиду. — Х-хорошо, — промямлил Тэхен, и Чонгук едва заметно улыбнулся. Итак, его Стесняшка не против рабства, пусть и в постели? И хотя Чонгук примерно представлял, кто закончит ночь в наручниках, все же это неплохое начало. Оставалось надеяться, что Тэхен не потеряет ключ. Оставшийся вечер Чонгук нагло пользовался любым предлогом, чтобы коснуться Тэхена во время еды. Задевал ногами под столом. Гладил коленки. Играл с пальчиками. Кормил со своей тарелки. Эротическим движением, должно быть, позаимствованным из каких-то фильмов, проводил большим пальцем по его нижней губе. Каким же расчетливым может быть альфа! И любой его прием срабатывал. Ужин был великолепным, но Тэхен так и не смог вспомнить, что ел. — Сыт? — спросил альфа. О да, сыт, и еще как! Дождавшись, пока омега кивнет, Чонгук повел его к себе в спальню. Тэхен снял свитер, оставшись в одной футболке, полный решимости не дать Чонгуку перехватить инициативу. Чон пытался решить, с чего начать. Раздеть его? Развернуть, как долгожданный подарок? Или поцеловать? Тэхен обнял Чонгука за плечи и притянул к себе, вовлекая в поцелуй, чуть прикусив нижнюю губу… только чтобы дать ему знать, с каким тигром тот имеет дело. — Эй! — охнул Чон, но Тэхен улыбнулся, прижал его крепче и наградил страстным, горячим поцелуем, чтобы исцелить крохотную ранку, но при этом убедиться, что именно его язык властвует у альфы во рту. Чонгук, похоже, не возражал. Тэхен провел ногой по его щиколотке. Чонгук сжал его бедра и оторвал от пола. Омега обвил талию Чона ногами, довольно ухмыльнувшись, смотря на альфу сверху вниз. О, как же ему нравилась его позиция превосходства! Тэхен наклонился и провел носом по шее Чона, вдыхая сильный аромат альфы. Чонгук определенно наслаждался каждым движением, но стал отступать к кровати, уже пытаясь взять верх. — Сначала разденься, — шепнул Тэхен в его губы. — Раздеться? — Угу… и помедленнее. Чонгук посадил Тэ на край кровати и залюбовался: этот малыш — олицетворение невинности и грязных намерений. Красивые губы едва шевельнулись, когда Чонгук спросил: — Уверен, что ты достаточно готов, чтобы справиться с этим? — Вполне. — Не хочу, чтобы ты потом передумал на самом интересном месте. — Не волнуйся. Постарайся меня заинтересовать. Тэхен видел, как Чонгук наслаждается происходящим, хотя он ничем не выдал своих ощущений. Омега знал так же, что Чон не опустится до демонстрации мышц или поз мальчика с календаря. Он настоящий. Медленно Чонгук расстегнул рубашку. Не торопясь, высвобождая каждую пуговку из петельки легким движением пальцев. Края рубашки разошлись, освобождая плоский живот и накачанную грудь Чонгука. Тэхену стало жарко, голос его стал хриплым: — Отлично. Как приятно иметь собственную звезду футбола. Рубашка улетела на пол. Чонгук положил руку на пряжку ремня, но вместо того, чтобы расстегнуть, скосил глаза на Тэхена. — Теперь твоя очередь. Тэхен стянул и отбросил футболку. — Чудесно, — одобрил Чон. — Приятно иметь с вами дело, мистер Пак Тэхен. К тому времени, как Чонгук снял ремень, кроссовки и носки, и спустил «молнию» на пару сантиметров, Тэхен жадно глотал воздух пересохшим ртом. Омега ждал, что Чон расстегнет «молнию» до конца, но тот покачал головой. — Немного больше раздевашек. Тэхен снял носки. — Это что ещё за стриптиз для бедных? — недовольно пробормотал альфа. Чонгук сбросил штаны и остался в одних синих боксерах. Семьдесят килограмм живого товара и все для него — Тэхена! Он поманил Чонгука пальцем: жест, которым он в жизни не пользовался, даже не думал пользоваться, и сам удивился, что вообще его знает. Матрац прогнулся, когда Чонгук навис над ним, опираясь на руки. Опустив голову, Чон нежно прижался к губам Тэхена. Его губы были такими тёплыми и мягкими, и Тэхен, обхватив его шею руками, увеличил напор. У него было чувство, будто они никогда до этого не целовались, будто это что-то новое и знакомое одновременно, и омега больше всего на свете хотел остаться в этом миге навсегда. Чонгук целовал его так нежно, словно Тэхен самое ценное, что у него есть, словно он вот-вот сломается в его объятиях. Омега тяжело дышал в поцелуй, чувствуя улыбку Чонгука на губах, и когда тот отстранился, из горла Тэхена вырывался жалобный стон. Мысль показать свою власть над этим альфой казалась непреодолимым соблазном, и поэтому Тэхен вывернулся из-под него и бесцеремонно оттолкнул. Чонгук, не протестуя, повалился на спину. — Черт, эта игра становится все интересней, — прорычал альфа. И когда Тэхен оседлал его, он не смог смирить дьявола в своем взгляде. — Счастлив? — Ужасно, — ухмыльнулся Тэхен. Более сговорчивый альфа просто позволил бы ему все, что он захочет, но Чонгук не был сговорчивым, поэтому впился зубами в его плечо, не слишком сильно, просто чтобы омега ощутил укус, а потом поспешно зализал. — Не следует играть с огнем, если боишься обжечься, — предупредил Чон. — Ты меня пугаешь. А когда я пугаюсь, становлюсь неуправляемым. Тэхен потерся бедрами о возбужденный до предела член альфы.Чонгук со свистом втянул в себя воздух… Тэхен снова немного поерзал. — Может, сбавим темп? — Э… нет. Оставайся на месте. Чонгук расстегнул штаны Тэхена и, просунув руки под ткань, стал ласкать ягодицы. — Собираешься сидеть здесь всю ночь? — спросил Чонгук, — или… начнешь раздеваться? — Я любуюсь. — Ну, все! Чонгук толкнул его на постель и перевернул на спину. — Может, немного позже я позволю тебе руководить! — он резко раздвинул бедра омеги. — Но сейчас будь паинькой и получай удовольствие. Прежде чем Тэхен успел возразить, альфа нырнул вниз и припал ртом к его члену. Омега громко ахнул, когда Чон слизал с головки его предэякулят, проведя языком до сжавшихся яичек. В голове Тэхена взорвались фейерверки. Из горла вырвался тихий хриплый крик. — Держись, — пробормотал Чонгук, не поднимая головы. — Не успеешь опомниться, как все будет кончено. Тэхен попытался свести ноги, но мешала голова альфы, да и колени не смыкались, потому что все это было слишком восхитительно. Он опустил взгляд вниз на Чонгука, наблюдая расширившимися глазами за тем, как он слизывает смазку с его бедер. Когда Тэхен почувствовал, что язык Чонгука прижался к колечку мышц, он, зажмурившись, заскулил. Это казалось почти нереальным, Тэхен заставил себя вновь открыть глаза и проверить, действительно ли Чонгук лежит у него между ног или ему мерещится. У него вырвался приглушенный стон, когда Чон перевернул его на живот, приподнимая и раздвигая ягодицы, и Тэхен весь задрожал, чувствуя горячее дыхание альфы у самого входа. Издав утробный рык, Чонгук принялся слизывать смазку, стекающую на бедра омеги из пульсирующей дырочки. Тэхен протяжно застонал и дернулся, когда язык Чона проник внутрь. Хватка альфы стала ещё крепче, когда он начал трахать его языком, а комната наполнилась влажными звуками и стонами. Тэхен не выдержал напора и излился на простыню. Чонгук, вылизывающий его, удовлетворенно прорычал. — Только посмотри на себя, такой чувствительный, а мы ещё даже не начинали, — выдохнул он, переворачивая Тэхена лицом к себе, его губы и подбородок блестели от смазки омеги. — Ты прекрасен. Такой вкусный. Тэхен был в экстазе при виде лица Чонгука, блестящего от его смазки. Он на миг представил, как он будет проводить с ним свои течки. Чонгук наклонился к нему за поцелуем, и омега почувствовал свой запах и вкус на губах альфы. Член Тэхена снова стал твердым, будто это не он кончил минуту назад, живот свело от тянущего ощущения. Тэхен застонал и приподнялся, чтобы поцеловать Чонгука. Он прикусил нижнюю губу альфы, и тот зарычал, вновь подминая его под себя. Тэхен почувствовал, как Чонгук рукой скользнул между его ягодиц и с готовностью принял первый палец, сжимая его внутри себя. Когда альфа толкнулся глубже, не встретив сопротивления, второй палец последовал за первым. Тэхен застонал и всхлипнул, Чонгук успокаивающе поцеловал его в подбородок, осторожно двигая пальцами внутри. — Сделай меня своим, Чонгук, — прошептал, поскуливая, Тэхен. Чонгука не нужно было просить дважды. Тэхен почувствовал, как пальцы покидают его тело, из горла вырвался стон протеста. Чонгук, накрыв его губы своими, приставил головку и сразу толкнулся внутрь, входя по самое основание. Тэхен задохнулся на секунду, привыкая к размерам альфы, чувствуя пульсирующий член Чонгука, распирающий и наполняющий его до предела. Всё его тело содрогнулось от удовольствия, когда Чонгук начал медленно двигаться внутри, постепенно наращивая темп. Они беспорядочно целовались, при каждом мощном толчке сердце Тэхена сжималось в груди. Он не отводил взгляд от своего альфы — его альфы, которого он любил больше всего на свете. Однако это длилось недолго. Чонгук трахал его жёстко и быстро — слишком долго он этого ждал. Тэхен скулил и прогибался в спине, сгорая в этом безумном пламени. Чон был беспощаден, в тот момент, когда он прижался ртом к соску Тэхена, облизывая и покусывая, омега кончил, изливаясь между ними. Чонгук продолжил двигаться в нем, потом резко вышел, и струйки спермы толчками покрыли живот омеги. — Я хочу тебя навсегда, Тэхен, — тяжело выдохнул Чонгук, не отойдя от оргазма. — До конца своей жизни.💔
Даже несмотря на то, что темп работы в оставшуюся часть недели был невероятно изнурительным, Чимин был счастлив. Он даже сумел быть вежливым с Дживоном, когда кузен позвонил, чтобы пожелать удачи, что скорее означало пожелание провала. Дживон уже плохо скрывал свое расстройство по поводу затянувшегося самовластия Чимина. Чимин много думал о последнем разговоре с Намджуном. Его откровенность позволила омеге возродить свои давние мечтания, которые много лет держались под замком и уже считались несбыточными — простые, но труднодостижимые мечты о любящем и любимом муже и о доме, полном детей, которые никогда не узнают, что значит расти нелюбимыми. Несколько раз он и Джун встречались в холле комплекса, и он при каждой встрече явственно ощущал, как между ними проскакивает искорка. И все же его возросшее чувство к альфе пугало его. Чимин слишком долго жил во мраке. Возможен ли теперь выход на солнечный свет? В среду состоялась предпоследняя игра «Дьяволов» перед решающей схваткой. К концу первой четверти матча «Звезды» — «Чеджу Юнайтед» счет не был открыт, и Чимин, покинув поле, направился в смотровую ложу. Он был взвинчен до предела и хотел лишь одного — сбежать куда-нибудь в глухой угол, пить какао и смотреть сопливую дораму. Вместо этого Чимин взял в баре стакан мохито и стал наблюдать матч из смотровой ложи. — Ты всегда жалуешься, что вынужден смотреть игру в обществе альф, поэтому я привел тебе омегу. Чимин повернулся и увидел Хоби в обществе молодого привлекательного омеги. — Мой друг был в соседней ложе, но сигаретный дым доставляет ему неудобство. — Надеюсь, вы не будете возражать, — смущенно произнес омега. — От дыма я задыхаюсь, а Хосок сказал, что вы не разрешаете здесь курить. — Конечно, проходите, я буду только рад. Незнакомец был очень красив и привлекал к себе внимание. Чимин пришел к выводу, что Хоби определенно сделал шаг в лучшую сторону, ибо омега из высшего света, с которым он встречался в последнее время, не нравился ему. Один из помощников Хосока, появившись в дверях ложи, сделал ему какой-то знак, и Хоби, извинившись, оставил их. — Надеюсь, что я не помешаю, — сказал омега. — Нет, можете не волноваться. Я действительно рад компании. Я только что лихорадочно соображал, как мне пережить оставшееся время игры, чтобы не взорваться от ярости или не упасть в обморок, — Чимин протянул руку. — Меня зовут Пак Чимин. — Ким Сокджин, — представился омега, пожав руку Чимина. — Позвольте мне угостить вас чем-нибудь освежающим. — Чимин повел его к бару, где Джин взял себе банку «пепси». — У нас похожие вкусы. — У меня голова болит от алкоголя. Я считался жутким занудой в студенческие годы. Чимин рассмеялся. Он скучал по своим друзьям, и ему понравился этот омега с добрым взглядом. — Мы могли бы перейти на «ты», эти официальные обращения меня утомляют. — Без проблем, — кивнул Джин. Началась вторая четверть игры, и, прихватив свои напитки, они направились к смотровому окну. Чимин бросил взгляд на Намджуна, потом повернулся к телеэкрану, чтобы лучше рассмотреть, кому это там он машет рукой. Чимин вздрогнул, когда «Чеджу» веером ринулись в атаку, обнаружив огромную дыру в линии защиты «Дьяволов». Чимин вполголоса выругался и улыбнулся Джину: — Не думаю, что смогу выдержать еще три четверти часа. Хотелось бы, чтобы меня отправили в нокаут до того, как все это кончится. — Наверное, трудно наблюдать за игрой, когда у тебя столько поставлено на карту. — Я всегда ненавидел футбол. Но это было… — Чимин задохнулся от испуга и подскочил, когда «Чеджу» обошли защиту. — Все! Я собираюсь пойти прогуляться, чтобы успокоить свои нервы. Джин поднялся. — Я пойду с тобой. — Тебе необязательно делать это. Серьезно. — Мне все равно. Если быть честным, я не принадлежу к числу футбольных фанатов. Если, конечно, ты не хочешь побыть один. — Я буду рад компании. Чимин, обхватив руками плечи, двинулся в дальний конец коридора. Пытаясь отвлечься от мрачных мыслей, он спросил: — Как давно вы встречаетесь с Хоби? — О, мы совсем не встречаемся с ним. Мы познакомились только сегодня. Хотя он очень приятный альфа. — Самый лучший. Хоть он и скрывает это, но у него очень добрый и сильный характер. — Должен заметить, что приятно общаться с альфой, который даже в прямом смысле не возвышается над тобой. — А чем ты занимаешься? — Я воспитатель в детском саду. — Тебе нравится работать там? — Я люблю свое дело. Но это не значит, что я хотел бы заниматься этим до конца своих дней. Дети очаровательны, но утомляют. Они дошли до лестничной клетки. Как бы ни хотелось Чимину отвлечься от того, что происходит на поле, ему все же не стоило уходить слишком далеко, поэтому он повернул обратно, и омеги направились к смотровой ложе. — Мой брат Тэхен нянчит двух замечательных малышей. Иногда он приводит их к нам, когда они начинают капризничать, и он не может один управиться с ними. Это, конечно, маленькие разбойники, но мне нравится играть с ними. Джин серьезно посмотрел на него: — Ты не выглядишь как… — запнувшись, он опустил в смущении глаза. — Я не выгляжу как омега, которому могут нравиться дети? — Прости. Это прозвучало как оскорбление, а я не хотел этого делать. Ты просто такой… эффектный, и у тебя так много других забот. — Благодарю, но ты не первый, кто так думает обо мне. Даже очень близкие мне люди не очень-то уверены в моих родительских способностях. Чимин закусил губу, все тревоги, связанные с Джуном, опять всколыхнулись в его душе. — Что-нибудь не так? Чимин ускорил шаги. — Дети очень много значат для альфы, с которым у меня завязались определенные отношения. Для меня они тоже много значат, но он об этом еще не знает, — Чимин грустно улыбнулся. — Боюсь, ему легче представить меня выпрыгивающим из торта на холостяцкой вечеринке, чем в роли папы его детей. Я не представляю, как ему сказать, что у нас общие взгляды на семейную жизнь. — Поверь, я очень понимаю тебя, у меня тоже имеется кое-какой опыт. — Ты с кем-то встречаешься? — Да, — омега внезапно смутился, и Чимин подбадривающе улыбнулся ему. Джин вздохнул. — Это странные отношения. Всю свою жизнь я привлекал внимание очень заурядных альф — братьев моих приятелей, спокойных, милых парней, всегда уравновешенных. А затем этот греческий бог вошел в мою жизнь из ниоткуда, словно свалился с небес. Такого типа альфы не смотрят на омег вроде меня, они ищут покоряющих мир красавчиков, подобных тебе. Из наших не очень-то продолжительных разговоров я понял, что он собирается завести семью, и совершенно уверен, он сделает мне предложение в один из ближайших дней, но я до сих пор не могу понять, что он во мне нашел. — Возможно, тоже, что и я, — очень приятного омегу, который будет замечательным мужем. — Благодарю, Чимин. Хотелось бы в это поверить. Он сводит меня с ума. Джин замялся. — В общем, если кто-то готов сделать кому-то предложение, разве не следует ожидать, что…— Джин покраснел и выпалил: — Он обращается со мной, как с девственником. — Вы не спите вместе? Джин взбил свои волосы и смущенно взглянул на него: — Я не могу поверить, что мы с тобой так просто говорим об этом. Я даже с братом своим не откровенничаю на эту тему, а уж мы, кажется, секретничаем с ним обо всем. — Мы встретились в экстремальной ситуации. Как два незнакомца, сидящие рядом в обреченном на гибель самолете. Твои секреты останутся при мне, Джин. Если быть честным, я тебе немного завидую. По крайней мере, у тебя никогда не будет повода думать, что ты нужен ему только для секса. — Возможно, ты прав. И потом, честно говоря, я не давал ему никаких авансов. Мне трудно расслабиться в его присутствии. Короче, все это сложно. Чимин припомнил, что Джин сбежал из соседней ложи, которую заполняли многочисленные родственники и знакомые игроков «Дьяволов», и он не смог удержаться от небольшого расследования. — Я не слышал никаких сплетен, так что ты и твой греческий бог, должно быть, держите свой роман в секрете. — Местная пресса уже трепала его имя, муссируя его недавний развод, поэтому мы старались не появляться на людях вместе. Это первая игра, которую я посетил. В сущности, ходило больше слухов о вас двоих, чем о нас. Ваша дружба, как мне кажется, много значит для него. Чимин высокомерно взглянул на него, а потом внутри у него все застыло. Дикий взрыв ликования разразился в ближайшей ложе, но он не услышал его. Чимин не слышал ничего, кроме стука своего сердца. Джин не заметил его страданий. — Я уверен, что Намджун не рассказывал обо мне. — Нет. Никогда, — казалось, голос Чимина доносился откуда-то издалека. — Он скрытный человек. Я вовсе не склонен к самокопанию… действительно, не склонен, и все же теряюсь в догадках, что он находит во мне. Чимин мог это понять. Ким Сокджин был милым, не хватающим звезд с неба омегой, в которых, может быть, и не очень влюбляются, но на которых охотно женятся альфы. Чимин же был красивой и сексуальной пустышкой, с которой альфа трахается разок и тут же забывает его. Чимин не помнил, как вернулся обратно в ложу и как ему удалось, запинаясь, дать очередное интервью. К счастью, бурные восторженные возгласы сидевших в ложе превратились в сплошной рев и отсекли от Чимина репортеров. Игра завершилась громом оваций, он бросил взгляд на табло и механически отметил: со счетом 4:2 «Дьяволы» победили. Несколькими часами позже Чимин стоял у окна своей спальни с опухшими глазами и жжением в груди, спрашивая себя, где найти силы, чтобы двигаться дальше. Он переживал предательство так глубоко и с такой душевной болью, что почти физически ощущал, как сердце его рвется на части. Впервые в жизни он осмелился предположить, что ему наконец улыбнулась любовь, и она действительно ему улыбнулась. Только улыбка ее оказалась прощальной. Слез у него больше не оставалось. Я так любил тебя, Джун. Почему тебе не захотелось полюбить меня в ответ?