Личный слуга императора

О том, что весь отряд Хваран, а не только сотня Чонгука и Тэ, покинул свой корпус, Намджун узнал сразу в тот же вечер, как только покинул императорские покои. Сразу все встало на свои места. Внезапное появление Сокджина сегодня утром, его договоренность с астрологом и его радость от того, что Намджун сам решил провести весь оставшийся день с сыном… Сам! В такое время он, забыв обо всем, провел весь день в такой приятной и нужной ему с некоторых пор компании, как Ким Сокджин. Джин просто отвлек его внимание для своих предательских целей, удалив на время из дворца, а он, идиот, повелся на блеск красивых глаз и пухлые ягодные губы… Тьфу! Даже вспоминать об этом стыдно! На следующее утро дворец все еще был погружен в звенящую тишину, но создавалось ощущение, что дворцовые коридоры живут своей жизнью. Словно подводные течения несли людей в хаотичных, известных только им направлениях без цели, без приказа, без позволения… На заседании совета, состоявшемся как обычно, все вели себя странно. Император угрюмо молчал, думая о своем, но вид его не предвещал ничего хорошего. И чиновники, опасаясь его гнева, не решались даже взглянуть в его сторону. Главные министры тоже вели себя по-разному. Пока трусливый Пак Чхисун с бегающими глазками и трясущимися руками пытался пригнуться и слиться со стенами, чтобы стать незаметным, Ким Сувон, наоборот, всем своим видом показывал негодование и недовольство этой дворцовой неразберихой и разве что не говорил вслух, что при правлении клана Ким ничего подобного бы не произошло. И только вдовствующая императрица излучала спокойствие и невозмутимость, застыв, как всегда, с непроницаемым лицом. — Начинайте, министр Ким, — произнес император тихо. — Если есть что сказать, говорите. Иначе мы проведем здесь весь день. — Слушаюсь, Ваше Императорское Величество. Прошу позволения узнать у вдовствующей императрицы куда был отправлен весь отряд Хваран? Нет никого! В корпусе пусто! Исчезли даже те, кто находился в лазарете по каким-то причинам. — Не понимаю, как смеете Вы, министр Ким, задавать мне подобные вопросы, — невозмутимым тоном, без малейшего выражения на лице произнесла мать императора. — Хвараны не входят в Вашу компетенцию. — Да, не входят, госпожа. Но в отряде есть наши дети и дети наших людей. Естественно, мы беспокоимся о них! Остальные министры и чиновники загудели и закивали головами в высоких черных шапках, подтверждая его слова. — Отряд был отправлен на учения, — ответила спокойно вдовствующая императрица. — Хвараны вернутся через несколько дней. Ничего более не выяснив, министры обсудили еще несколько незначительных вопросов, после чего с разрешения повелителя заседание было закрыто. — Где хвараны, Намджун? — тихо спросил император, как только последний чиновник покинул зал совета, и они остались втроем. Как когда-то в далекой юности их снова только трое. Только этим двоим император и мог доверять, как раньше, так и сейчас… Своему верному Хосоку и Намджуну… Впрочем, возможно, Намджун это доверие уже утратил… Слишком много промахов и откровенных провалов происходило у него в последнее время… Главный из них — ранение императора, которое едва не отправило правителя на небеса… И если бы не Чимин… Чимин… Нет, нельзя сейчас думать о нем… Но и не думать невозможно… Что же касается Намджуна, то и исчезновение слуги — его вина, хоть и косвенная… И хвараны… — Так что с хваранами, Намджун? Где они? — повторил император свой вопрос молчаливому начальнику стражи, опустившему взгляд в пол. — Они отправились на юг, Ваше Императорское Величество… — тихо проговорил стражник. — На юг… — повторил император. — Они продвигаются на юг, и ты совершенно спокойно позволяешь им это делать… Полторы тысячи воинов уходят, чтобы присоединиться, вероятно, к врагу без всяких препятствий, а начальник императорской стражи палец о палец не ударил, чтобы этому помешать… Это твой юный друг так вскружил тебе голову, Намджун? Где он, кстати? Подозреваю, что давно уже присоединился к своим воинам… Я прав? Намджун молчал, подтверждая этим молчанием правоту слов повелителя. — Дай надежному человеку заводную лошадь и отправь с приказом на границу, — проговорил император. — Ни один хваран не должен покинуть пределы Когурё. Каждого, кто попытается это сделать, рубить на месте! Каждого! Несмотря ни на какие родственные связи! — Ваше императорское Величество! — Намджун опустился на одно колено и склонил голову. — Умоляю Вас! Не нужно этого делать! Отмените приказ, прошу Вас! — Ты слышишь себя, Намджун?! Ты понимаешь, о чем просишь?! — гневно сверкнул глазами император. — Да, Ваше Императорское Величество! Я понимаю! И еще раз прошу Вас, доверьтесь мне! Не останавливайте отряд! Умоляю! — Ты понимаешь, что потом, если эти воины предадут свою страну, тебя ждет их участь? Я не прощу тебя больше, Намджун! Не надейся на мою милость, если по твоей вине нашим воинам придется сражаться друг с другом! Брату с братом, отцу с сыном! — Я готов, Ваше императорское Величество! Я готов понести наказание и лишиться жизни! И я готов сам лично лишить жизни их командира! — О, ты думаешь, все так просто? Это слишком легкое наказание для тебя… Нет, Намджун! — император вновь сверкнул глазами. — Ты не просто должен будешь убить командира хваран… Убить предателя — много ли нужно смелости и выдержки для этого?.. Нет, ты убьешь самого предателя и всю его семью! Всю, включая кормилицу твоего ребенка и младенца, в чьей компании сейчас растет твой сын! Убьешь всех этих людей, чье общество с некоторых пор стало тебе так дорого! Ты понял меня?! — Да, Ваше Императорское величество! — Так и быть, я пощажу твоего сына и позабочусь о нем. Но если ты снова подведешь меня, тебя самого уже ничто не спасет! — Я готов, Ваше Императорское Величество! Благодарю Вас за сохранение жизни моему сыну… Император посмотрел на макушку склонившегося в низком поклоне своего верного воина. Самого верного из всех. Не просто воина, но близкого друга. Как так получилось, что сейчас он на грани того, чтобы лишить этого друга жизни, несмотря на протест в собственной душе и немую мольбу во взгляде Хосока. — Ты уверен? — все же задал вопрос Юнги в последний раз. — Прошу Вас… — вновь повторил Намджун настойчиво. Император одарил воина долгим тяжелым взглядом, но смирившись, все же кивнул. Такое упрямство начальника стражи, несвойственное ему в общении с императором, объяснялось лишь одним. Сегодня утром в его покои постучал тот самый доверенный человек, которого Намджун внедрил в отряд Хваран для связи с Чонгуком и Тэ и для их дополнительной безопасности. Он исчез вчера вместе со всем отрядом, а сегодня вдруг объявился у дверей начальника стражи с запиской от самого Ким Сокджина, в которой было всего два слова: «Верьте мне». Намджун понял, что нет и не было никогда юного, наивного, неопытного Ким Сокджина. Был и есть командир отряда Хваран — Ким Сокджин, четко придерживающийся своей собственной позиции, вычисливший человека Намджуна на раз-два и нашедший возможность воспользоваться им сам для передачи информации начальнику стражи. Теперь стало понятно, почему так легко удалось сбежать из отряда Чонгуку и Тэ ночью, когда они узнали о пропаже Чимина. Вот только чью сторону примет в итоге Ким Сокджин, пока оставалось загадкой. Однако записка давала Намджуну надежду и укрепляла веру в этого юношу и в их взаимные чувства друг к другу, в которых он уже перестал сомневаться и осмелился наконец признаться перед самим собой. Единственное, в чем Намджун был абсолютно уверен, что Сокджин не причастен к исчезновению Чимина. Слишком сильно было развито у этого молодого человека понятие о чести и чувство собственного достоинства, чтобы участвовать в чем-то подобном. И словно прочитав его мысли, именно в этот момент император задал главный вопрос: — Прошла ночь, но, как я понимаю, о Чимине по-прежнему ничего не известно… — Нет, Ваше Императорское Величество. Наши люди ищут везде и всюду, но пока безрезультатно… — Что известно на данный момент? — Никто не знает, куда он мог пойти от места встречи с братом. Никто его не видел ни на дороге ведущей к месту, где шли учения, ни возле корпуса Хваран. Император внешне был спокоен, но только внешне. Он горел. И сгорал. Его душа пыталась вырваться из тела, чтобы пламя, все больше разгоравшееся внутри, не сожрало, не спалило ее заживо. Впервые он осознал, что значит потерять. Да, он искал брата. Он считал его самым дорогим в своей жизни. Он дал себе слово, что найдет его во что бы то ни стало. Он скучал по нему и переживал за него. Но он потерял его слишком давно и в таком юном возрасте, что, возможно, чувства за эти годы немного притупились. А возможно, просто теперь потеря была в стократ ощутимее и страшнее. Потому что сейчас пропал тот, кто смог не просто поселиться в сердце императора, но кто завоевал его раз и навсегда. И места в этом сердце ни для кого более не осталось. Поэтому, если что-то случилось или должно случиться с его воробьем, сердце дракона просто умрет вместе с ним, и тогда начнется ад для всех, кто окажется рядом. Юнги горел! Что он за император, если не может защитить самое дорогое?! Если его лишают этого самого дорогого вновь и вновь, а он молчит и бездействует… Если он позволил сделать это снова уже сейчас, когда слава о нем, как о безжалостном черном драконе, известна далеко за пределами собственного государства! И все это произошло именно сейчас, когда такая долгая и муторная работа по вычислению предателей практически закончена, и осталось только дождаться их первого шага, чтобы взять всех с поличным. И первый шаг сделан. Хвараны исчезли. Значит, недолго ждать основного переворота и попытки захвата трона. Недолго ждать главного выхода матери и ее приспешников. Шпионы с границы доносят о готовности Силлы к войне. Его собственное войско, хоть и с большим трудом, тоже смогло восстановить силы и подготовиться к сражению. И в этот самый момент, даже не подозревая, враги нашли его самое уязвимое место… Они думали, что лишили его всего лишь помощника и спасителя, наверняка имея шпиона среди его приближенных слуг, но неожиданно они лишили его самого дорогого. И не будь он Черным Драконом, если не уничтожит всех причастных к этому исчезновению! Так, в метаниях, тяжелых мыслях и тревоге прошел весь второй день… А на утро третьего дня Намджун получил страшную весть, не зная, как сообщить о ней императору и стоит ли вообще это делать сейчас, перед таким важным сражением за трон. Но с другой стороны, если Чимина не обнаружили мертвым, значит, увеличиваются шансы найти его живым. — Куан найден мертвым, Ваше Императорское Величество, — доложил Намджун. — Однако Чимина так и не нашли, что повышает вероятность того, что он жив… — Где найден Куан? — спросил император сухо. — Мертв или убит? — Убит, Ваше Императорское Величество. Его обнаружили воины, прочесывавшие лес к северу от корпуса Хваран в нескольких ли от большой дороги. Вместе с ним обнаружили четверых… По всей вероятности, наемники… На бродяг, судя по одежде, не похожи… Скорее, разбойники или сбежавшие дезертиры… — Что еще удалось узнать? — тихо уточнил Юнги, все больше беспокоясь за своего слугу. Ведь если на них напали ради кражи, значит, должны были или убить обоих, или дать уйти тоже обоим, если они бы отдали все добровольно… Это негласное правило действовало у всех бродяг и разбойников, от которых не может избавить свою страну ни один правитель. Если же эти люди похожи на наемников, то их цель, скорее всего, не кража… И если Куан смог убить четверых, то сколько их было всего? Таких многочисленных банд в Когурё давно не было, при нынешнем правителе уж точно. Куда же мог пропасть Чимин? Его похитили или убили? Или он смог сбежать и сейчас прячется где-то, дрожа от страха, и не может найти дорогу домой… Его маленький беззащитный воробей… Его воробей! Где же он?! — Возьми несколько самых верных воинов и прикажи тайно оседлать Орынчока! — распорядился Юнги, направляясь за мечом во внешние покои. Намджун непонимающе уставился на императора… Куда сейчас он может отправиться из дворца, если не сегодня — завтра случится попытка переворота? Сам начальник стражи тоже не может этого сделать, поэтому и доверил поиски слуги воинам, но, судя по всему, император намерен взять его с собой… — Хоби, — обратился Юнги к секретарю, находившемуся с ними в покоях. — Джихун здесь, во дворце? — Да, господин, — ответил секретарь. — Он в моей комнате. — Приведи его сюда тайным коридором и не отпускай от себя ни на шаг. В случае чего он сможет тебя защитить. Прикажи страже не впускать никого. Попытайся как можно дольше делать вид, что я здесь. Если попытаются напасть, уходите по проходу и присоединяйтесь к войску. Там командует дядя. Намджун едет со мной. — Ваше Императорское Величество… — попытался вразумить его вернувшийся Намджун, тем не менее исполнив приказ, в то время как Хосок, расширив глаза от страха и готовности на все, кивал, показывая, что на него можно положиться. — Намджун, меньше слов! — произнес император. Никакие стены не могли удержать его сейчас. Быть может он потеряет все: власть, трон, дворец, страну… Он вернет все это! Если рядом будет Чимин, то рано или поздно Черный Дракон восстанет из пепла и возвратит утраченное. Если же он потеряет своего воробья, то дракон лишится самого главного — сердца, ожившего лишь недавно, и тогда ничто не сможет больше вернуть его к жизни. Страной будет править мертвый дракон без сердца и души, и рано или поздно страна эта превратится в руины вместе с самим драконом. За эти годы они углубили и удлинили проход и вывели его за внешнюю стену, поэтому сейчас смогли выйти за пределы дворца никем не замеченные. Юнги накинул капюшон на голову и опустил его пониже на лицо, прячась не от своих воинов, а от посторонних, которых они могли встретить по пути. Пройдя через небольшой сад мимо того самого озера, так любимого Чимином, а теперь и самим Юнги, они вышли к месту, где ждали шесть глухонемых воинов с запряженными лошадьми. Вскочив в седло, император приказал Намджуну: — Скачем к лесному дому. Начальник стражи, ни секунды не сомневаясь, сразу понял, какой дом имеет в виду повелитель. Лесной демон… Он решил просить помощи у того, кто лучше всех знает где и как найти потерявшегося человека. Добравшись до места без происшествий, они оставили воинов и коней у ручья и вдвоем поднялись выше, подойдя к самому дому. Однако ни в самом доме, ни вокруг не было и намека на присутствие человека. Юнги посмотрел на Намджуна, который в ответ пожал плечами и огляделся вокруг. Странно, но несмотря на то, что не было никаких следов: угли в очаге были холодными, посуда сухая, постель нетронута, несмотря на все это оба чувствовали, что Ёкай был здесь и был совсем недавно. А может, и сейчас здесь… Это необъяснимое чувство, что они не одни, что кто-то наблюдает за ними, что он рядом… — Ёкай! — вдруг крикнул император. — Ёкай, покажись! Ты нужен мне! Тишина. Листва на деревьях, словно перешептываясь, зашуршала от легкого ветерка. И все… Ни звука, ни намека на присутствие здесь кого-то еще, кроме них двоих… Но Юнги чувствовал его. Он был уверен, что демон рядом, что он слышит и видит их. — Ёкай, ты мне нужен! — крикнул он снова. — Ты нужен мне, дядя! Намджун кинул удивленный и даже шокированный взгляд в сторону императора при этих словах, но вовремя спохватился и опустил глаза, продолжая удивляться про себя. Дядя? Лесной демон — дядя императора? Так вот почему он охраняет его, не жалея собственной жизни… Но как такое возможно?.. В этот момент мужчина, как всегда одетый во все черное, показался из-за ствола дерева, стоявшего, как ни странно, совсем близко к ним. Он поклонился императору и уже начал опускаться на колени, но Юнги стремительно приблизился и, подняв руку, сжал плечо демона. — Нет, дядя! Никогда не опускайся передо мной на колени! Ты слишком много сделал для меня! — Благодарю Вас, Ваше Императорское Величество… — проговорил мужчина, и Юнги с Намджуном вздрогнули, впервые услышав его глубокий завораживающий голос. — Чем я могу быть Вам полезен? — Мой личный слуга пропал. Он очень много значит для меня, — тихо, но проникновенно проговорил император. — Помоги мне найти его! Помоги мне, дядя! Ёкай немедля поклонился императору в знак согласия и не оборачиваясь коротко свистнул. В тот же миг из-за дома, словно призрак, показался его гнедой конь, быстро приблизившись, привычный к каменистой почве, увитой корнями. Ёкай взял повод и поспешил следом за императором и начальником стражи. — Умоляю Вас, Ваше императорское Величество, позвольте нам самим заняться поисками… — в очередной раз взмолился Намджун, как только они вскочили на коней. — Дворец без Вас в такой момент… — Показывай дорогу, Намджун! — строго проговорил император. — И меньше слов! Сидеть во дворце и ждать новостей, не факт, что хороших, даже в этой непростой для страны обстановке… Возможно, он плохой правитель, впервые в жизни поставивший свои чувства выше трона, но… Только так… По другому он просто сгорит… Сгорит до кучки пепла, развеянной ветром, не оставив после себя ничего… Они добрались до нужного места без происшествий. Здесь их ждали несколько воинов, оставленных Намджуном, которые все это время пытались найти хоть какие-то следы или зацепки. Тэ, не в силах оставаться в неведении о судьбе брата, тоже был здесь вместе с Чонгуком. Они благоразумно переоделись, сняв с себя форму хваран и повязав на головы повязки-мангоны цвета армии Когурё. Однако император, даже не взглянув на них, уделил все свое внимание воину, докладывающему Намджуну результаты поиска. — Мы нашли вот эту фигурку недалеко от поляны, где обнаружили Куана. Один из его товарищей узнал ее, и сказал, что Куан вырезал ее, когда выдавалась свободная минутка… Ёкай подошел ближе прислушиваясь. Он взял в руки фигурку и, осмотрев ее, попросил показать место, где ее нашли. Зная, что демону тяжело находиться в обществе людей, Намджун приказал удалиться подальше всех, кроме одного, того, кто показывал, что где нашли. Убитых уже убрали: и Куана, и наемников. Но места, где они лежали, до сих пор были пропитаны кровью. Ёкай осмотрел все. Он обследовал каждую травинку и веточку возле места, где нашли фигурку. Поняв что-то для себя, он, все так же присматриваясь и, казалось, даже принюхиваясь, прошел обратно к поляне, осмотрев ее снова. Затем, обнаружив следы, он направился в противоположном направлении, исследуя каждый куст и дерево. Вот сломанная свежая ветка. Вот еще одна. А вот листва испачкана кровью, тоже явно свежей, иначе была бы уже смыта дождем несколько дней назад. — Нам нужно туда, — показал демон рукой направление. — Почему ты направился в эту сторону, если фигурка лежала совсем в другой? — спросил Юнги, стоявший недалеко. Ёкай поклонился. — Бой произошел на этой поляне. Ваш стражник убил всех нападавших, но, видимо, сам был смертельно ранен. Судя по найденной фигурке, Ваш слуга хотел спастись, направившись туда, откуда они пришли, но не успел. Его схватили, это понятно по сломанным веткам и следам копыт. Кто-то один был на лошади, на которой увезли Вашего слугу. Следы крови на листве кустов смазаны, значит, его протащили мимо, задев их. Они направились в эту сторону, и нам нужно спешить, пока можно найти хоть какие-то следы. Скоро будет дождь, тогда будет сложнее. Император сел в седло, Намджун и воины шли пешком, ведя коней за собой. Ёкай пробирался впереди, исследуя все вокруг. Его конь шел в отдалении, никем не удерживаемый, но не отстающий ни на шаг. Через несколько шагов демон остановился и, нагнувшись, поднял что-то с земли. — Все так, как я и предполагал, — сообщил он императору, протянув кольцо с агатом. — Ваш слуга оставил нам подсказку, Ваше императорское Величество. Юнги взял перстень, и сердце его сжалось от воспоминания о маленьком пальчике, на который он был надет до недавнего времени. Император поклялся себе, что пока жив, этот перстень никогда более не покинет своего хозяина! Они углубились дальше в лес, поднимаясь все выше в гору, даже не подозревая, что вокруг столицы есть такие глухие, непроходимые чащи. Некоторое время спустя Ёкай обнаружил недалеко от следов повязку-мангон, зацепившуюся за ветку, явно тоже принадлежавшую Чимину. Все воспряли немного духом, понимая, что движутся в правильном направлении, и что цель уже близка. Однако время близилось к вечеру, и солнце начало спускаться к горизонту, что определенно затрудняло поиски. Ёкай, казалось, видел даже в сумерках и в темноте, потому что ничуть не замедлил движение и уверенно пробирался вперед, умудряясь разглядеть следы даже в таких условиях. И вот вдалеке вдруг показался след от факела, и не только демон, но и остальные уловили запах от костра, а чуть позже даже смогли расслышать голоса. Они нашли логово наемников. Теперь нужно было все сделать так, чтобы не спугнуть и не дать уйти никому, но и не позволить им причинить еще больший вред пленнику, если он еще жив. Чонгук взял руку дрожавшего от возбуждения Тэ в свою ладонь и сжал ее несильно, выражая поддержку и безмолвно умоляя быть тише и не лезть бездумно на рожон, чтобы все не испортить. Небо потемнело еще больше от набежавших туч. Поднялся ветер, шевеля листву, что помогло императору и его людям приблизиться вплотную к хижине и рассредоточиться вокруг. Стало совсем темно, и вот-вот мог начаться дождь. Вдруг из хижины вышла старуха и, приблизившись к троим наемникам, сидевшим у костра с чашками с едой, дала им какие-то указания. Юнги вгляделся в ее лицо, освещенное светом от костра, и не поверил своим глазам… Этого не может быть! Один из наемников поднялся, взяв с земли пустую чашу, плеснул туда немного варева из котла и отправился следом за старухой в хижину. Неужели они понесли еду Чимину? Значит, он жив… Жив… Ёкай и Намджун одновременно вытащили лук и кинжал. Один приложил стрелу и натянул тетиву, второй просто приготовился, подняв руку. Миг — и оба наемника упали замертво рядом с огнем. Юнги хотел было тут же броситься к хижине, однако Ёкай успел преградить ему путь, прислушиваясь и покачав головой. Он молниеносно развернулся и вновь направил свой лук со стрелой в сторону хижины. В этот момент из-за нее раздался короткий свист, и показались несколько человек с оружием, видимо, ожидавшие нападения и затаившиеся в засаде. Воины императора тоже достали свои мечи, направившись к наемникам. — Тэ, держись позади меня, прошу! — успел проговорить Чонгук, уже занося свой меч над одним из бандитов. Тэ и хотел бы поспорить, как обычно, но, впервые оказавшись в настоящем бою, а не на тренировке, он растерялся, поняв, что сейчас ему предстоит кого-то убить, иначе убьют его самого… До этого всю жизнь только помогавший отцу спасать чужие жизни, сейчас Тэ должен был отнять эту самую жизнь у кого-то, пусть даже у врага, причинившего зло его брату… Эта заминка и секундный спор с самим собой чуть было не стоили ему жизни, когда незамеченный никем наемник вдруг вырос словно из-под земли совсем рядом, пока Чонгук сражался с другим, и замахнулся мечом на Тэ. У парня расширились глаза от страха, но не успел он что-то предпринять, как между ним и нападавшим метнулась черная тень, и через мгновение наемник рухнул на землю, пронзенный мечом лесного демона, взявшего теперь под свою защиту и этого мальчика, пришедшего ему однажды на помощь, и даже не подозревая, что он ему так же близок, как и император… А Юнги с Намджуном в этот момент уже ворвались в хижину, убрав с дороги выскочившего наемника, который вошел туда ранее с чашей. Хижина была убогой, сколоченной на скорую руку и слишком маленькой, чтобы долго искать там того, за кем они пришли. Чимин лежал, скрючившись на земле, и кажется, что-то шептал или бормотал, скорее всего в бреду. А рядом с ним стояла… — Это ты… — шокировано произнес Юнги. — Значит глаза меня не обманули… — Да, гопоин, эо я, — косноязычно из-за отсутствия кончика языка прошепелявила Квахи. — Значит, брат-палач все же пожалел тебя тогда… — Это моя госпожа спасла меня, приказав ему! — гордо прошепелявила старуха. — Смог обойти мой приказ, за что поплатится жизнью, как только вернемся во дворец! — не слыша ее, проговорил император. — Вам некуда возвращаться, — смогли разобрать император и Намджун слова старухи. — Ваше время кончилось. Вы повелись на уловку, придя сюда за жалким слугой, да еще и вместе! — Уж не тебе ли я обязан тем ранением… — проницательно пробормотал Юнги, догадываясь обо всем. — О да, я узнала об этом яде там, на каторге, куда Вы сослали меня… Это был идеальный план. Немощный, но живой полутруп-император, и моя правящая госпожа! Но все испортило это ничтожество! — пнула Квахи Чимина, за что Юнги готов был разорвать ее прямо здесь. — Свяжи ее! — приказал император Намджуну. — И в этот раз делай все сам, не доверяя никому! Не подведи меня, Намджун! Головой отвечаешь за нее! — Слушаюсь, мой господин… — поклонился Намджун, все больше чувствуя вину за то, что уже не раз подвел императора. — Я бы оставил тебя здесь, закопав живьем, но такая крыса, как ты, найдет возможность прорыть себе возможность спастись! Поэтому отправишься с нами и умрешь сегодня под моим присмотром! Старуха гадко усмехнулась, показав гнилые зубы, и, не сопротивляясь, пошла к выходу, подталкиваемая Намджуном. Она выполнила свою миссию и отплатила своей драгоценной госпоже за все, что та для нее сделала. Император подошел и опустился на корточки рядом с Чимином. Слуга горел в лихорадке и повторял в бреду одно и тоже: — Господин придет за мной… Мой господин спасет меня… Он придет… — Да, воробей… — прошептал Юнги. — Твой господин пришел за тобой. Поднявшись, он подхватил своего слугу на руки, прижав крепко к себе и удивляясь, насколько он легкий… Он так и вышел из хижины с ним на руках. Сам император нес на руках своего слугу, прижимая к себе, как главную драгоценность. Тэ, увидев брата без сознания, хотел было кинуться к нему, но Чонгук вовремя удержал его, обхватив руками и прошептав на ухо: — Не сейчас, Тэ! У тебя еще будет возможность… Главное, он жив! Император прошел совсем близко, не глядя на них и не замечая никого вокруг, и они вдруг услышали его шепот: — Потерпи, мой воробушек, еще немного… Парни застыли в немом изумлении, а повелитель, обернувшись, резко приказал: — Затащите всех в хижину и живых, и мертвых, заколотите и сожгите. Эту, — указал он на Квахи. — Во дворец! Ёкай! — вспомнил он про своего главного помощника, однако тот уже снова скрылся в лесу, поняв, что его помощь больше не нужна и не дожидаясь слов благодарности. — Ваше Императорское Величество, позвольте воинам помочь Вам… — попросил Намджун, указывая на слугу. — Нет! — резко ответил император. — Прочь все! Я сам! Однако Намджун все же помог повелителю поднять Чимина на Орынчока, и отступил, как только сам Юнги сел в седло и вновь прижал к себе Чимина, укрывая плащом от начавшегося все же дождя. — Все уже позади, воробушек, главное, что ты жив… — с этими словами он обнял прижавшегося к нему интуитивно Чимина и поскакал в направлении дворца. Намджун, взвалив на круп своего коня связанную старуху, чтобы было быстрее, направился следом. Чонгук с Тэ нашли в лесу своих лошадей и с несколькими конными воинами поспешили за ними. Остальные пешие стражники выполнили приказ императора и, заколотив хижину, подожгли ее. Дождавшись, когда пламя разгорелось и чуть позже рухнула крыша, погребя под собой всех находившихся внутри, они тоже отправились во дворец. А дворец встретил императора новым потрясением…