Секта. Оковы.

Лэш потер глаза и закрыл экран ноутбука. Несколько секунд сидел, барабанил пальцами по крышке. И снова открыл. «Да, уже так поздно, что аж рано. А воз и ныне, сука, там. Я хрен так усну... Кажется, я зациклился – ничего не могу понять нового, потому что устал? Или устал потому, что ничего не могу разобрать...», - пробормотал себе и еще раз проверил папку, в которую команда закидывала подозрительные письма. Уже три дня, как Лэш, Бес и Стив работали без сна, с несколькими перерывами буквально по полтора часа на «вздремнуть». По настоятельной просьбе Лешего батя выделил в команду еще двух оперативников, которые помогали перерабатывать корреспонденцию. Потому что перлюстрация не просто начала давать плоды – результаты посыпались, как из рога изобилия. Писем, которые можно было принять за переписку рабовладельцев, появилось сразу немало. В потоке писем с предложениями «домашней прислуги», «особенных домашних животных», «рабов», «живых игрушек», «оживших скульптур» агенты выделяли предложения по продаже аристократов. Предложений было слишком много: кому графа? Виконта? Желаете эксклюзивно парой двух баронетов? Возможно, отдадите предпочтение баронессе? Потенциальные покупатели взахлеб отвечали. Обсуждения велись с разных IP адресов, из многих стран и на нескольких языках, в разном стиле. Правда, ни одного из Великобритании. Что это за коллективное безумие? Складывалось впечатление какого-то хаоса: демоны вырвались на волю, и непонятно было, куда направлять команду охотников за привидениями. Что это? Новая мода в мошенничестве? Выдавать под видом аристократов кого попало? За последние пару месяцев в Британии не заявлено исчезновение отпрысков древних родов... Конечно, пока батя молчал, и осиновый кол еще не торчал у Лэша из... сердца. Значит, лорды Великобритании из-за раздутого рабовладельческого маркетинга не всполошились. Получается, эти сообщения – пустышки. А все же, почему так много? Самым эффективным в проверке корреспонденции, конечно, оказался Бес. Он бегло говорил на восьми языках (понимал в письме еще четыре), плюс просматривал текстовую информацию со скоростью машины. Он отбирал подозрительные письма и комментарии, сортировал их по датам, пытаясь разобраться с хронологией всего этого треша. Хронология не складывалась. Ойль вообще перестал спать: сидел перед компьютером и в то время, когда Лэш отключался на диване с бумагами в руках, и когда просыпался. Под глазами у «котика» нарисовались круги. Сегодня около полуночи (вернее вчера, мысленно поправил себя Лэш), когда Стив давно ушел домой, Бес не на шутку перепугал Лэша. Они разговаривали в кабинете. Бес сидел вполоборота, слушал рассуждения Лэша, но когда тот задал ему вопрос, он никак не отреагировал. Вообще. Просто сидел, молча уставившись в какую-то точку между бровями собеседника. Лэш какое-то время повторял вопрос, внутренне содрогаясь от зомби-вида своего «кота», потом не выдержал – подошел и потормошил его за плечо. Взгляд Беса стал осмысленным, черты оживились, будто «личность» вернулась домой. Лэш такого никогда раньше не видел, это было жутко: Ойль заснул с открытыми глазами. - О, э, прости, Лэш, я немного ушел в себя и пропустил твой вопрос. Повтори, пожалуйста, - виновато заморгал Бес, поднимая глаза. - Пропустил вопрос, Бесик? Да ты ебу дался, малыш, так меня пугать. Ты минут пять сидел в трансе, не моргал и никак не реагировал на внешние раздражители. Ойль, когда ты в последний раз спал? – нахмурился Лэш, взял парня за подбородок и погладил большим пальцем его скулу. Бес нежно прищурился – вылитый кот – и слегка улыбнулся, погладился щекой о ладонь Лэша: - Видимо, я спал только что. Бывает. Просто немного устал. - Нет, Ойль, ты не «немного устал», ты загнал себя полной депривацией сна. Так не годится – это никак не пойдет на пользу расследованию. У Беса на лице появилось лукавое выражение: - Я знаю, как мы могли бы быстренько отдохнуть, оба. И перезагрузиться, и расслабиться... - Нет, Ойль, можешь не щуриться так хитро. Секс это тоже напряжение, а тебе прямо сейчас нужен отдых. Завтра ты нам понадобишься, но не раньше, чем через восемь-десять часов. Слушай мою команду: ты едешь сейчас домой, принимаешь душ и ложишься спать в мягкую постель. И спишь столько, сколько попросит организм, а потом возвращаешься в офис. Это приказ, который не обсуждается... И да, на обратной дороге в офис захвати пару бидонов нормального кофе – я уже видеть не могу эту жижу из нашего автомата. И больше не заставляй меня так волноваться. Бес скорчил такую печальную гримасу, что мог бы получить за нее Оскар. - Бес, я не шучу. Вставай и топай домой. Ты мне здесь нужен, да, но здоровый и трезвый. А никак не в виде зомби с зелеными кругами под глазами. Увидимся после обеда. Я вызываю тебе такси. - Да, сэр, - уныло ответил парень и потянулся за ноутбуком, забрать его в рюкзак. - Ноут оставляешь здесь, я тебя знаю, котик. Ты идешь только спать и ничего больше, ты меня услышал? - Ладно... то есть да, сэр, услышал. Прошу прощения... Бес ушел, а Лэш до четырех утра просматривал папку с ключевыми сообщениями – два опера, работающие удаленно, тоже, очевидно, не спали: сообщений в папке становилось все больше. Может, кто-то этими завалами переписок просто пытается запутать следы? Обсуждалась внешность потенциальных рабов, их способности, пожелания по возрасту, оглашались начальные ставки (цифры на ажиотаже доходили до полумиллиона). Люди торговались о покупке других людей с таким жаром, будто речь шла об анаше на арабском базаре. Бес несколько дней тоже вел переписку, прикидываясь покупателем, и блестяще торговался о покупке какого-то баронета из Нигерии («товар как новенький, жеребец необъезженный и дикий»). При этом одновременно точно такого же баронета (или уже другого?), будто бы, продавали еще из двух стран. Лэш не понимал, что вообще творится. После ухода Бесика Лэш подремал над столом, лежа на локте, полчаса, и в "надцатый" раз за сутки поставил в кофеварку в коридоре свою кружку. Темный офис пустовал. И вдруг Лэш заметил легкое движение в конце темного коридора. Напрягся по привычке, вспоминая, где оставил кобуру и сколько до нее шагов. Силуэт в конце коридора двинулся к нему и в долю секунды, даже в полной темноте, Лэш понял, кто это. Он молча смотрел, как фигура приближается легким бесшумным шагом. Лэш сам не заметил, как задержал дыхание, ожидая, когда на свет появится лицо Хамелеона, не двигался, даже кружку из кофемашины не вынул: боялся спугнуть мираж. «Что он сделает? Может и просто мимо меня пройти по коридору, будто и не заметил, с него станет... Мы не виделись и не разговаривали уже месяц, он просто избегает меня... И я понятия не имею, что у него творится в голове. Особенно в четыре часа утра пятницы», - Лэш моргнул пару раз, чтобы быстрее привыкнуть к темноте и рассмотреть бывшего партнера. - Ну ты глянь... Клим в офисе лунатизмом балуется... один, – спокойно протянул Хамелеон, выступая из темноты и кидая быстрый взгляд в распахнутую дверь кабинета. – Кто же в лесу сдох, что ты один сегодня на вахте... Где твоя тень, Лэш? «Быть не может... На нем нет оружия?» - поразился Леший, рассматривая футболку с обрезанными рукавами, которая подчеркивала рельеф тонких мышц Хама. Обычно он одевался во что-то с длинным рукавом, чтобы прятать ножны. А сейчас был в милитари-брюках и простой футболке. Что? «Он с мокрыми волосами. Только что из душа. Фак, Леха, соберись, мужик, не раскисай», - мысленно подбодрил себя Лэш и медленно выдохнул: - Моя тень? – мозг отказывался работать при неожиданной встрече с Хамелеоном, совсем. Лэш пытался не пялиться на голые руки напарника и его впадинку между ключицами. И на место, где ямочка появлялась на щеке. И на губы. Черт. - Твой мелкий крашеный пассив. Обычно в такое время здесь подрачивал именно он. - Дома мелкий, у него слегка процессор перегрелся, - Лэш вынул из автомата кружку с кофе и, не задумываясь, протянул ее Хамелеону. У того на секунду возникла ямочка на щеке, и кружку он взял, надпил. Скривился и сплюнул прямо на пол. - Фу... Какую хуйню ты хлебаешь, начальник, просто отврат. Не мог дождаться, пока Старбакс откроется? А вообще пил бы ты лучше чай! Лэш принял чашку обратно. Пригубил горячий напиток, спрятал за чашкой улыбку: Хамелеон, не церемонясь и не спрашивая разрешения, прошел в освещенный кабинет. Лэш мысленно поблагодарил себя за привычку прятать в стол прочтенные документы. - Есть риск просрать Старбаксу всю зарплату, Хамелеон. Я последнее время на восемьдесят процентов состою не из воды, а из кофе. – Лэш прошел следом и прикрыл дверь, и поймал себя на том, что расширяет ноздри, пытаясь вобрать в себя легкий запах шампуня, исходящий от Хамелеона. – Хам, так вы с Бесом... часто общаетесь? - Видимся иногда, - равнодушно протянул тот и присел на стол, окинул взглядом беспорядок и три ноутбука. – Как работа, идет? - Да, движется потихоньку, – Лэш закрыл крышку своего ноута и вместо объяснения пожал плечами. – Справляемся... Все ок. А у тебя что? Ночная миссия или бессонница? - У меня – утро. Я сегодня в командировку. - А, вот как. И... куда? То есть... надолго? – Лэш сам не понял, как у него вырвались эти вопросы. Никто о таком в этой службе не спрашивает. Пора бы мозгу все-таки включиться. Он поставил чашку на стол и замер возле двери, глядя на партнера с высоты своего роста. Хамелеон поднял глаза и молча рассматривал Лэша – простую черную футболку, черные джинсы и белые кроссовки. Бесхитростная и даже слегка маловатая по размеру одежда явно была взята из дежурного шкафчика в офисе и говорила о том, как Лэш задолбался, раз не напрягся, чтобы вырядиться в любимые дизайнерские шмотки. Хамелеон легко читал на его лице усталость и злую растерянность. «Врешь, командир. И с заданием дело не идет, и моральное состояние твое просто говно». - Ты хуево выглядишь, ты знаешь об этом? Может, процессор перегрелся не только у кота, Лэш. - Бывает. Не страшно. Хамелеон, я... могу спросить, почему ты так внезапно ушел тогда? - Тебе никто не запрещает спросить. Я вообще редко что запрещаю говорить людям, только вот отвечать не считаю нужным, - Хамелеон поднялся. До вылета на задание в Сирию оставалось более четырех часов, вещи собраны, спешить некуда. Но вид Клима раздражал, хотелось уйти. Это же было раздражение, так? Он сделал шаг к двери. Путь все еще преграждал Лэш. - Почему ты можешь общаться с Бесом, но не со мной? У меня глупое чувство, будто ты меня избегаешь. А ведь мы остались коллегами, Хам. Мне как-то отборно хреново, когда не получается понять, что происходит. Мне бы просто понять, – голос Лэша под конец фразы стал глухим. - Отойди от двери, командир, мне на самолет пора. Я просто зашел поздороваться, чтобы ты как раз не думал, что я тебя избегаю. Лэш отступил в сторону. Но когда плечо Хамелеона поравнялось с ним, он схватил его в локтевой захват. Это был инстинктивный порыв, который невозможно было сдержать: можно бы винить передозировку кофе, но это бы звучало максимально кретински. Хамелеон мгновенно сгруппировался, дернул в полуобороте захватившую его руку, одновременно схватил Лэша за волосы свободной рукой, перебросил через бедро и через секунду уже укладывал его на пол, заламывая прямую руку. Лэш успел только кратко громко выдохнуть, когда заломленная рука слегка хрустнула в суставе. Хам распластал Лэша под собой, на мгновение заколебался, потом перекинул ногу, сел сверху, опираясь на колени. Сдвинул кисти его рук к голове и наклонился, рассматривая сложный рисунок глаз Лэша, в которых яркие карие радужки полыхали вокруг зрачка, но становились глубоко зелеными к краям. - Так соскучился, что сдержаться не можешь? – ухмыльнулся Хамелеон и вдруг подумал, что то, что он чувствовал, было совсем не раздражением. - Сам не понял, что происходит, хер знает... – выдохнул Лэш и чуть приподнял бедра, чтобы плотнее прижаться к напарнику. Хам зарылся пальцами в волосы Лэша и сжал руки в кулаки, натягивая кожу на скальпе. Наклонился совсем близко, замер, не касаясь губ Лэша своими – их разделяли буквально пару сантиметров. - Тебе очевидное нужно объяснять? Нельзя хватать людей, когда тебе вздумается, варвар. Или ты хочешь сломанную руку? - Хамелеон говорил тихо, рассматривал при этом губы Лешего. - Да пох, хоть и сломанная... Оно того стоит, чтоб полапать тебя еще разок, пока ты не съебался на другую сторону планеты... Или не исчез навсегда, непредсказуемый дьявол. Хамелеон прогнулся в пояснице, прижался пахом и животом к Лэшу, запрокинул его голову, оттягивая за волосы, и провел легко, еле касаясь, губами по его шее вниз и снова вверх, вернулся к подбородку. Сжал руками его затылок, приподнял голову себе навстречу и накрыл рот поцелуем – жадным и глубоким. Лэш глухо, но протяжно застонал. Опустил руки и обхватил поясницу Хамелеона, прижал к себе сильно, напряг руки так, что вены вздулись. Они целовались несколько минут с такой жаждой, будто пили друг друга в выжженной солнцем пустыне. После чего Хамелеон оторвался, выровнялся и посмотрел внимательным цепким взглядом на Лэша, который глубоко ускоренно дышал: - Я не трахаюсь в офисе, Клим. Я не трахаюсь с бывшими. И у меня самолет. Лэш облизал губы и судорожно сжал бедра Хамелеона. И выдохнул так, что даже щеки надулись, а потом молча кивнул. Но Хамелеон не встал – наоборот, одним грациозным движением он стянул с себя футболку, отбросил в сторону и отодвинул от себя руки Лэша. Приподнялся и расстегнул ему штаны: - Но вылет только через четыре часа... А на остальные правила разочек можно просто, сука, забить. – И выудил из штанов Лэша член. Сжал на нем руку и сделал несколько поступательных движений. Поднял глаза и ухмыльнулся при взгляде на физиономию напарника – там смешался такой отчаянный голод и страсть, что больно было смотреть. - Ты так выглядишь комично, когда на меня голодные слюни пускаешь... - Хамелеон... - Да, это я. И я сейчас буду тебя иметь, настройся, Клим. - Ох...уенно... Хам, вы с Бесом... трахаетесь? Хамелеон поднялся на ноги, сделал шаг к двери и повернул замок. И расстегнул брюки: - Снимай штаны, командир. На тебе такие узкие джинсы, что я буду тебя из них вечность вытряхивать. Ты в зале живешь теперь, или сексом так бедра накачал? - Ты мне... не скажешь, да? – пробормотал Лэш, приподнимая бедра и стягивая джинсы. – Чем Бес сумел тебя удержать, когда я не смог? Чем, блядь. Ты на нем свой садизм вымещаешь? В этом дело? - Это один из тех вопросов, на которые я не считаю нужным отвечать, Клим... Футболку тоже снимай. Да, бро, хочу видеть тебя полностью голым на полу. Вот такая у меня сегодня сучья фантазия. - Ковролин не камень – переживу. Хотя похер, в этой ситуации я бы с тобой и на едва застывшей лаве потрахался бы. - Ты мне льстишь, командир? Думаешь, я буду с тобой поласковее, если ты меня задобришь сладкими речами? Даже и не рассчитывай... О да, черт, вот так, приподними колени. Как ты смотришься хорошо, охуеть, – Хамелеон встал на колени между бедер Лэша и выпустил себе на член нить густой слюны. Плюнул на пальцы и смочил складочки кожи вокруг сжатого ануса партнера. Направил член рукой и медленно начал вхождение. Несмотря на угрозы, действовал он медленно и осторожно. Вошел одной головкой и замер, поглаживая колени Лэша. Чуть прикрыл глаза, наблюдая из-под ресниц за тем, как Лэш сжимает губы, переждал, когда кольцо мышц вокруг него слегка расслабится, и снова продвинулся вперед – мягко, контролировано. Уже когда почти дошел до упора, толкнулся с силой, чем вызвал у напарника стон. Медленно вернулся, не вынимая полностью, и повторил. Теперь толкнул резче уже со средины длины. Насладился сладким низким стоном Лэша. Взялся за его член рукой и подался вперед-вверх для поцелуя. Их языки затанцевали, сплетаясь в мокрой горячей борьбе. Хамелеон двигался то резко, то плавно. Он рассматривал Лэша, жадно всматривался в эмоциональные гримасы на его лице: - Как ощущения, Клим? Расскажи мне в подробностях. Я так люблю грязные разговорчики. - Ощущения ка- Ай!- ффф, Хамелеон, - выдохнул Лэш глубоким грудным голосом рот-в-рот, принимая очередной толчок, - ты распираешь меня изнутри – и это охуенно, хоть и слегка некомфортно, если не сказать больно. Но я... оах! Помедленнее, Хам! Ай! Бля... чувствую, что ты все же ведешь себя осторожно, и охуеваю от удивления. Я ожидал инквизиторской расправы. Так ты... оах! Не так резко, блин, я не могу разговаривать, когда ты вот такие прострелы мне выписываешь! Ох... черт.. Да... Что я говорил, бля? А, вот: так ты злишься на меня или нет? Хамелеон молча ухмыльнулся, поднялся, упираясь руками в грудину Лэша, и ускорил толчки. - Бля, Хам, это были грязные разговорчики, а не призыв действовать пожестче. О-ах!-становись на сек, подожди... - Не ври, командир, я вижу и чувствую, что тебе нравится. Как ты течешь, полюбуйся... Держись, Клим, я уже скоро... - Хам...елеон! Ух, ебать, ты перфоратор, тсс, снизь темп. Будь добр, не кончай внутрь, мне потом весь день в офисе с пацанами работать, давай так, чтоб я здесь не опозорился... Ай, бля, ведь ты хрен послушаешься кого-то, да? - Хрен я послушаюсь, - Хамелеон сделал упор на руки на пол и двигался, как привык двигаться в спортзале – на износ, до крайней границы, постоянно отодвигая лимиты выносливости мышц силой воли. - Еб...ать! Тво...ю... ж мать... ты сука... Хам... Какой-то...Киборг, бля, - запинаясь на каждом ударе между бедер, выдавливал из себя Лэш. Он сжал руку на своем члене, приподнял корпус напряжением преса, скручиваясь от мучительно сладкого удовольствия, пронзающего, как судорога. Дернулся, застонал и кончил. - Вот... так... – выдохнул Хамелеон, не снижая темп, и с его лба упали несколько капель пота на живот Лэшу. – Вот так, Клим. Еще чуть-чуть... Терпи еще... Да... Вот так... о...отлично! – он вынул член и брызнул густую жидкость на живот партнеру. И медленно опустился на слегка подрагивающих от напряжения руках. Улегся прямо на забрызганный спермой живот Лэша, положил ему голову на грудь и слушал гулкое сердцебиение. Двойным эхом вторило его собственное сердце – насос работал, сокращаясь в ритме бешеной тахикардии. Лэш обнимал его спину. Они лежали молча какое-то время, восстанавливали дыхание. - Хамелеон... Мне только что пришла в голову мысль по расследованию. Вместе с осознанием, что я идиот. Спасибо, у тебя магический член, ты им отлично вправляешь мозг. - Пффф, Лэш, у меня не хуй, а волшебная бузинная палочка, ты не знал? Когда Лэш стал ржать, содрогаясь всем телом, Хамелеон поднялся. - Бля, что ты дергаешься, не даешь нормально полежать на тебе... Да, кстати, Клим, можешь иногда называть меня... Тео. Это мое имя. Так уж получилось. Лэш резко перестал смеяться и приподнялся на локте. - Что? Это правда, или ты меня разыгрываешь? Хамелеон скорчил гримасу в стиле: «Еще тупее вопросы будут?». - Нет, подожди... Твое имя – «бог»?.. Почему я не удивлен. Секс-бог, да? - Ну, не совсем. Но если тебе нравится такая интерпретация, то тешься, на здоровье... Можешь подать мою футболку? Она сразу за тобой. И у тебя есть влажные салфетки? Чтоб я до душа не шел со спущенными штанами. Лэш потянулся за футболкой, потом поднялся на ноги, поморщился от боли в районе крестца и пошуршал по карманам куртки в поисках салфеток. Он мысленно покатал на языке новое вкусное слово и слегка улыбнулся: «Тео. Тео. Черт! Он сказал мне свое имя? Ебать, праздник»... Пока Лэш был отвлечен своими мыслями и поиском салфеток, Хамелеон вынул из кармана брюк маленькую флешку и незаметно вставил в ноутбук Беса. «Всего лишь небольшое наблюдение, Клим. Не могу ж я оставить вас тут без присмотра и в неведении уехать. Просто гляну, чем вы без меня занимаетесь. Вам все равно, а мне приятно», - подумал он и поймал пачку салфеток от Лэша, стал медленно вытираться, просчитывая в уме пятнадцать секунд, пока с Анкиной флешки автоматом устанавливалась программа слежения. Когда Хамелеон выходил из кабинета, он бросил через плечо: - Пока, Клим. Если в следующий раз ты на меня снова попробуешь наброситься без разрешения, я точно сломаю тебе руку, обещаю. Клим улыбался, собирая по полу одежду: - Будет следующий раз, и этого мне достаточно. Хамелеон прикрыл за собой дверь и проверил телефон – программа установилась, порядок. Он глянул во входящие сообщения в вотсапе и задумался о том, случайно ли получилось, что Бес написал ему вчера днем с просьбой увидеться – и как раз после этого ушел на ночь домой. Ох, вряд ли, чтоб хитрый маленький Бес делал что-то случайно. *** - Ну... совсем другое дело, Бес, выглядишь ты гораздо лучше, хоть и не поспал до обеда, как я просил, - Лэш поднял голову от ноутбука в восемь утра, когда дверь открылась. - Доброе утро, сэр. Есть новости? Бес в ярко-желтом оверсайз худи, с подставкой с двумя большими стаканами Старбакс в руках – вплыл в кабинет, как дух утренней бодрости. Он улыбался. - Не новости, а догадки, Бес, но есть. Мы с тобой сегодня уже не офисные крысы. Наконец-то прокатимся, так что, наверное, хорошо, что ты уже с утра здесь. Семнадцатилетний баронет, которого покупаешь ты и еще тридцать человек из разных уголков мира... Думаю, он настоящий, а нихрена не подставной аристократ. Помнишь, я говорил тебе о семье, которая погибла четыре месяца назад в аварии? Я просмотрел сегодня все полицейские материалы того дела. И не нашел результаты анализа ДНК тел. Его и не делали, потому что показания о смерти дали свидетели. В автомобиле вместе с семьей Кристофера Ратлэнда также был и Питер Стокер, одноклассник Кристофера. Помнишь, я говорил об исчезнувшем, а потом найденном Джордже, старшем сыне графа Кортлэнда? Так вот показания по смерти Ратлендов дали садовник и домработница Кортлэндов. Совпадение? Не знаю. А еще Джордж тоже, представляешь, учится в той же школе, что и наши «покойники», в Севеноукс. Поедем, поговорим учтиво с отпрысками голубых кровей. Бери ноут, по дороге нарой информацию, сколько еще аристократов учатся в этой школе. Сегодня заедем на английское чаепитие и к директору мажорной школы, и к Кортлэндам. - Лэш... Мы едем к лордам?.. Ты во вчерашней футболке, а я в желтом худи? Леший потянулся и взял из рук Беса стакан с кофе, надпил и блаженно прикрыл глаза: - Ты прав, нужно заехать переодеться, а то нас раздавят взглядами их дворецкие. Бес, один краткий вопрос не по теме. Ты... знаешь, как зовут Хамелеона? У Беса на лице мелькнула быстрая улыбка, но когда он уселся в кресло, то посмотрел очень серьезно. - Лэш, да, я знаю, как зовут Хамелеона. Но у нас нет любовных отношений за твоей спиной, хоть он меня и возбуждает – очень. Мы иногда общаемся... о прошлом. Потому что, кажется, мы с ним в чем-то похожи. Думаю, мы ищем друг в друге понимания того, кто мы сами, кто для нас ты, и как получилось, что всех нас что-то объединяет. Но Хамелеон... он сложный. Я пытаюсь разобраться в нем. - О прошлом общаетесь... Понятно, – Лэш отвел взгляд, поднялся и стал складывать ноутбук в сумку. – А его имя... действительно Тео? - Да. По крайней мере, мне он так сказал. Хозяин? Лэш вздохнул, закрывая сумку: - Не называй меня так, Ойль, ты свободный человек, у тебя нет хозяев. То была просто часть игры, которой ты развлекался в своей секте. Бес поднялся и подошел к Лэшу, взял его за предплечье, отодвинул сумку с ноутом. Потом обнял мужчину за талию обеими руками: - Хозяин, посмотри на меня, пожалуйста, - Бес запрокинул голову, отбрасывая челку и открывая искрящиеся ярко-ореховые глаза, обманчиво наивные. – Раз я свободный человек, то могу называть тебя как мне угодно, правильно? А также... как свободный человек, я могу сказать, что люблю тебя. Могу? Просто, потому, что это мне будет приятно. И...скажу также, что я вряд ли когда-то смогу искупить вину перед тобой за... Анну. Но я сделаю для этого все. Лэш погладил его по волосам и улыбнулся: - Сделаешь для меня все? Отлично, договорились. Тогда я хочу, чтоб сегодня вечером ты мне рассказал историю из своего прошлого, которую знает Хамелеон. - Да, хорошо. У меня встречная просьба. Ты можешь меня назвать один разочек... эммм... «Маленькая сова»? Лэш взял в руки голову Беса и рассматривал какое-то время его лицо перед собой: губы в форме изогнутого лука, широко распахнутые глаза с длиннющими ресницами. - Не представляю, о чем вы с Хамелеоном вели диалог, но что-то эти беседы важное делают с вами обоими. За один день я вдруг узнал, как зовут Хама и как мне стоит иногда называть тебя. Жизнь становится все более интересной, да, маленькая Сова? У Беса в глазах показались слезы, и он несколько раз моргнул. Улыбнулся: - Да, сэр. *** Питер больше не мог... Он просто больше не мог. Его тошнило все утро. Он нашел силы подбодрить себя шуткой, что, по крайней мере, это точно не беременность. Но это не помогло справиться с окутавшим его отчаянием. Он не видел Криса уже... сколько? Неделю или больше? Питер теперь должен был жить в комнате «нна укву», как цепной пес. Его трахали – каждую долбаную ночь. Была ли в этом любовь? Хотя бы какая-то форма любви? Нна укву должен же был что-то чувствовать к парню, которого облизывал с головы до пяток каждую ночь и с которым засыпал, прижимая его голову к своему животу... Нна укву стал покупать Питеру подарки – на плечах парня блестели теперь массивные золотые браслеты, а на лодыжке болтался золотой кулон с кровавым рубином. Ему приносили вдосталь марихуаны – кури, сколько хочешь, хоть сутки напролет. Приносили сладости, фрукты и мясо. Книги. Вот только длинная цепь, которой он был прикован к ножке кровати, была недостаточно длинной, чтобы дойти хотя бы до конца коридора. Ее хватало только на то, чтобы попасть в ванную, уборную и гардеробную. И все. Утром он пытался избежать секса, притворившись, что выключился под действием конопли. Он неуклюже расплылся на полу, сидя под стеной. Даже выпустил на подбородок слюну, изображая глубокую отключку: анус болел с ночи после жесткого растяжения, поэтому хотелось отдыха. Сработало: африканский гигант потормошил пацана, потом просто прикрыл обнаженное тело Питера легкой шелковой накидкой, взял телефон и вышел в соседнюю комнату. Сначала он говорил тихо, но потом эмоции возобладали и он повысил голос так, что Питер его услышал: - ...не понравился и все тут! Я много потратил денег на пацана, к которому и пальцем боюсь прикоснуться! Он для меня слишком твердый, этот ваш долбаный аристократ. Не смей говорить мне, бычья сперма, что мне делать! Я продам пацана за ту же цену! Почему я должен снижать! Он так и остался нетраханым! Я... мне нравятся послушные мальчики, а не опасные крысы. Выстави его на аукцион прямо сейчас, пока он окончательно не испортил свой товарный вид голодом! Найди мне покупателя – срочно! – я хочу вернуть свое бабло. Да, можешь вычесть с меня за вторую белую обезьянку, которую вы продали мне в довесок, я оставляю ее себе. Собаку? Собаку баронета забирайте вместе с ним, она тоже, сука, перестала жрать, скоро откинется. Да, давай, до скорого. – Нна укву зашел обратно в комнату, бормоча. – И как они это делают, эти белые демоны, зачаровывают своих собак, что ли. Питер слегка пошевелился, помычал и почавкал во «сне». Уронил голову на грудь. Нна укву подошел и потянул его за волосы, поднимая ему голову. Питер расклеил глаза и промычал что-то нечленораздельное. И снова закрыл. Африканец отпустил волосы парня и ушел в гардеробную, одеваться. Когда он вышел, одетый в деловой костюм, и его тяжелые шаги стихли в конце коридора, Питер выровнялся и вытер с подбородка слюну. Жопа болела, желудок выворачивался наизнанку. Ни день, ни ночь впереди не имели не малейшего смысла. Так значит, Крис и Бэль голодали и скоро должны были исчезнуть из этого дома? А что тогда будет с Питером? Пит взвесил на руке тонкую цепь, которая кольцами сворачивалась возле его ног. Крис бы попробовал бежать. Или попробовал бы задушить этой цепью африканца. Таким был Крис: опасная крыса, а не послушный мальчик. Поэтому его продадут. Кому-то еще более жестокому? Тому, кто сумеет его сломать? Питер начал плакать. «Неужели, черт, во мне совсем не осталось чувства собственного достоинства...» Пит поднялся на ноги и посмотрел на свое отражение в большом зеркале – худой, заплаканный, с синяками на бедрах и плечах, он выглядел... как полностью сломанный раб. «В конце концов, на этой цепи всегда можно повеситься...» Так, стоп, что это за мысли? Рано для таких. Нужно подумать, как бы ему увидеться с Крисом. Принести бы ему еду, обнять. Пит посмотрел на обруч, обвивающий лодыжку – от которого шла цепь. Вспомнил фильм «Игра Джералда», который смотрел когда-то с Крисом. Как там эта леди сняла в итоге наручники? Способ, конечно, жесткий, но, может, стоит попробовать? Вот только хватит ли у Пита на это воли и сил?