***
Новый день становится необычным по всем фронтам, и всё потому, что на пороге его дверей действительно объявляется Чон Чонгук. Услышав легкое постукивание, а затем и хлопок двери, Тэхён поднимает замыленный отчетами взгляд, устало посмотрев на вошедшего. Вот только любые слова пропадают из-за неожиданного гостя, который, впрочем, потрудился даже прилично одеться. Если бы не пирсинг в губе и вызывающий взгляд, Чонгук мог бы даже сойти за одного из сотрудников. Моргнув, Тэ поднимается и быстро обойдя парня, закрывает дверь. Он надеется, что табличка «занято» действительно остановит наплыв, желающих его потормошить, работников. Чон с улыбкой наблюдает за таким растерянным сейчас Тэхёном. — Итак, ты всё-таки согласился. Почему? Тэхён рукой приглашает его присесть напротив себя, перебирая документы. Ему нужно чем-то занять руки — дурная привычка, чтобы не выдать своего волнения. А действительно, зачем он это сделал? — Я думал над твоими словами, — нехотя признается Ким. — И решил, что новый опыт и смена обстановки мне совсем не помешают. Всё же… Чонгук, чуть нагнувшись, смотрит снизу вверх, и Тэ сбивает такой живой интерес в его глазах. — …моя профессия подразумевает еще и креатив. Иногда. А им в моей жизни совсем не пахнет. — И ты думаешь, я смогу тебе с этим помочь? «Я хочу просто свалить отсюда хотя бы на пару дней», — мысленно взмаливается Тэхён. Он понимает, что, возможно, его отговорки выглядят глупо, но на это абсолютно плевать. Ещё один день в удушающем пространстве пятьдесят на пятьдесят квадратов, и он загнется даже без наступления конца отчетного периода. — Наш уговор. Я бы хотел его уточнить. Чонгук согласно кивает, всё ещё не отводя взгляда от лица Кима, так что тот ерзает на месте от пристального внимания. — Во-первых, ничего противозаконного. Никаких краж, драк, наркотиков и иного сомнительного опыта. Тэхён хмурится, пока Чонгук тихо хихикает, а потом и вовсе смеется. — И на какой же «сомнительный опыт» мой образ тебя наталкивает? — Если мне что-то покажется опасным или что навредит кому-то, я не буду в этом участвовать, — Тэ недоволен его выражением лица. Кажется, по-серьезному здесь все воспринимает только он. — Согласен. Но Тэхён-щи, ты же понимаешь, что мы оба хотим раздвинуть свои границы и выйти за рамки привычного, а это требует каких-то жертв. Оставаясь невозмутимым, Тэ тоже начинает сканировать его взглядом. — Так и есть. Надеюсь, ты тоже будешь об этом помнить, — он старается сделать свой голос как можно более угрожающим. Улыбка действительно сходит с лица Чонгука. — Ещё кое-что, — Тэхён вертит ручку в руках. — Я не понимаю, зачем тебе все это нужно, Чонгук. Тебя же в твоей жизни всё устраивает, разве нет? Чонгук прикусывает губу, заставляя обратить на это внимание Кима. Тэхён никогда не задумывался о пирсинге, но мысль, удобно ли это и какого при прокалывании, на секунду вытеснила другие. — У меня есть свои цели и приоритеты, Тэ. Ты можешь удивиться, но даже мне может быть интересно, какого это быть на твоем месте. — Да неужели, — не сдерживаясь, фыркает Тэхён. — А сам пел про золотую клетку и несчастную мою скучную жизнь. — Ну, три дня я смогу продержаться, — хмыкает брюнет. — Даже одного не выдержишь. Они оба улыбаются, хотя это больше похоже на азартный оскал. Внутри Кима поднимается волна чёрного предвкушения, словно он что-то задумал (так и есть), и теперь его могут поймать с поличным. Желание сыграть в некоторую партию с Чонгуком перерастает в необходимую потребность доказать что-то. Вот только кому? Себе или ему? Тэхён не знает, но ему до дрожи интересно, что его ждет. — Тогда ты начинаешь прямо сейчас, — довольный Тэхён зачесывает волосы и нетерпеливо поднимается. — Идём, представлю тебя боссу. Скажу ему, что новый стажёр опоздал на рабочее место. На лице мелькает непонимание, но Чонгук всё же встаёт и следует за ним. Нельзя сказать, что он испытывает на самом деле, но Тэхён очень надеется, что скоро это будет выражение страданий. Почему-то так и тянет доказать «господину Чону», каким серьезным и важным делом он тут занимается, между прочим, в компании его родственника. Несколько удивленных взглядов провожают их до кабинета Ёнга, Тэхён не обращает на них внимания, а вот Чонгук приветливо машет и вообще ведет себя раскрепощенно. Оказавшаяся внезапная власть в руках немного опьяняет. Тэхён не чувствовал такого, даже когда ему в руки доверили целый отдел, а тут всего лишь какой-то Чонгук. Всего лишь сын главы всей их компании, и с этого дня он подчиняется ему. — Добрый день, Ёнг, — Тэхён практически с ноги входит в кабинет начальника, с удовольствием видя его стремительно меняющееся лицо при виде Чонгука. Видимо, только он осведомлен, кто сейчас сопровождает главу коммуникационного отдела. — Я хотел сообщить, что с этого дня у меня новый стажёр. Всего на пару дней, лично в моем распоряжении. Ёнг смотрит на молчаливого Чонгука, который никак не возражает, и снова на Тэхёна. Привычно морщится, ничего не понимая, словно его разыгрывают. — Подождите, Ким-хубэ, — он даже отставляет ноутбук в сторону. — Почему здесь господин Чон, и что значит стажер? Это шутка такая? Тэхён кидает взгляд на Чонгука, мол, давай, докажи ему. И Чон действительно начинает говорить. — Нет, это правда, мистер Ёнг. Я согласился ассистировать мистера Кима и помогать ему несколько дней. Оба выглядят очень серьезными, вводя Ёнга ещё в больший ступор. Он потирает упитанные пальцы, открыто подозревая их в какой-то шалости. Задаёт наводящие вопросы, уточняет график и время, на что Тэхён со всей уверенностью отвечает, продолжая смотреть прямо в глаза начальника. Ёнг выглядит недовольным, но не дождавшись никакой реакции и не придумав возражений, всё же кивает. — Что ж, тогда приступайте. Если господин Чон вызвался помочь на пару дней, то не будем заморачиваться с оформлением. Твой отец наверняка будет рад слышать это. — Он будет в восторге, — соглашается Чонгук. — Только прошу вас пока ему не сообщать, я бы хотел лично после всего периода поделиться этой новостью. — Конечно… Ёнг все ещё выглядел неуверенно, его хмурый взгляд цеплялся от одного парня к другому. Не иначе как сговорились. Когда Тэхён и Чонгук выходят из кабинета, то оба не сдерживаясь, посмеиваются. — Он впервые выглядел таким обескураженным, — с наслаждением отмечает Тэхен. Он полностью доволен своим планом, и даже успел подзабыть, что наступит и его час расплаты. — Ты уверен, что все-таки он твой начальник? Выглядело так, что ты ставишь его перед фактом, — Чонгук выглядит не менее довольным. Он продолжает более серьезно. — Уверенность тебе к лицу, мистер Ким. В глазах Тэхёна столько энергии и подъема, что все в отделе невольно оборачиваются, завороженные своим боссом. Они возвращаются в кабинет почти к обеду, и Тэ, не теряя времени, кладет на стол кипу папок. Этот жест мигом стирает с лица Чонгука былую улыбку, что не ускользает от внимания шатена. — Введу тебя в курс дела, стажёр, — мягко, почти ласково, начинает он. — Здесь у нас отчеты прошлых кварталов, списки контактов всех менеджеров и партнёров, а также проведенные рекламные кампании со всеми данными и подсчитанным бюджетом. Твоя задача: обзвонить все контакты и поболтать на счёт нового ролика, стоимости и графика. Проще простого. В комнате повисает недолгая тишина, прежде чем Чонгук подходит к папкам, открывая весь материал, и вздыхает. — Две тысячи семьсот восемьдесят восемь контактов? — Именно, — улыбается Тэхён, складывая руки на столе. — Но, конечно же, сначала их нужно пофильтровать, кому-то нельзя звонить, только писать, кому-то за восемьдесят, и он будет очень медленно всё переспрашивать, а кто-то просто отошьет. — Издеваешься, да? Поймав недовольный взгляд, шатен усмехается, но продолжает в ответ изучать черные радужки. Такие пустые и всепоглощающие одновременно. Чон щурится, и Тэхён неосознанно копирует его действие, каждый выискивает что-то свое. Внутренний голос подсказывает, что молчание уж слишком громкое, а зрительный контакт затягивается, но, кажется, никто не намерен прекращать первым. На периферии слышится стук двери и дуновение воздуха, и негромкое: «Воу» прекращает гляделки. — Тэ, нам тут прислали результаты по поводу тест-маркетинга… А это кто? — Хосок недоуменно осматривает гостя, сразу поняв, что это не их сотрудник — он знает своих ребят в лицо. — Это мой личный стажёр, Хосок, знакомься. Правда временный, но очень ценный. Хосок присвистывает, с новым интересом проходясь по Чонгуку взглядом, который, впрочем, никак не реагирует на интерес к своей персоне. Просто кивает новому лицу. — И ему понадобится рабочее место, отведешь? — Не вопрос, — всё ещё не до конца понимающий ситуацию, Чон зовет за собой Чонгука. На прощание он одаривает Тэхёна вопросительно-прищуренным взглядом, вызывая смешки. Такого раньше не было, да и не то чтобы Ким отвечал за пополнение штата сотрудников, так что Хоби намеревается выспросить у него все детали. Первому становится намного легче дышать в своем кабинете. Несмотря на все шутки, Тэхён действительно надеется, что Чонгук справится со своей задачей и облегчит ему жизнь.***
Солнце отбрасывает красные отблески, когда Тэхён вырывается из документов, стягивая очки и протерев глаза ладонью. Он надевает их за ноутбуком, чтобы в край не задолбать и так страдающее зрение. За пределами кабинета не слышится рабочий гул: к концу дня все устают и действительно работают, стараясь показать всю свою ответственность, а заодно намекнуть начальнику, что пора бы им всем домой. Поднявшись, разминая спину, Тэхён замечает, как ему под дверь подсовывают записку. Делают это так ловко, что кусок бумаги долетает почти до его стола, прошелестев и успокоившись. На лбу Кима появляются складки, а когда он поднимает листок и видит часть стишка, углубляются ещё больше. Тэхён начинает подозревать, что отнюдь не высокая трудоспособность стала причиной всеобщего умиротворения в отделе. Дверь распахивается, парня обдает потоком свежего воздуха. На начальника, как по команде, уставляются с тридцати десятков глаз. Все удивленные и немного неловкие. Сотрудники сгрудились в противоположном углу большого зала рядом с окном, выходящим на соседний кабинет. Никогда на памяти Тэхёна они просто так не оставляли работу, да ещё и сидели так тихо. — Что тут у вас? — без злости интересуется Ким. Он устал, и у него нет сил препираться по пустякам. Один из мужчин просто кивает на окно. Тэхён быстрым шагом преодолевает расстояние до двери в кабинет, откуда слышится приглушенный гам. Стажеры. — Неугомонные, — бормочет Тэ. Кажется, сейчас у него, наконец, сложилась цепочка взаимосвязи во главе которой стоит Чон Чонгук. Прижав указательный палец к губам, Тэхён неслышно проворачивает ручку. Первое, что происходит после, ввергает Тэхёна в легкий ступор. Ему в волосы прилетает бумажный самолетик, приземляясь аккурат на макушке. В центре комнаты сидит довольный Чонгук, окруженный развлекающимися студентами-стажёрами. Они громко общаются, смеются с шуток. В руках почти каждого стопки бумаги, пальцы заняты складыванием оригами. Непринужденная праздничная атмосфера витает ощутимым облаком в воздухе. И все бы ничего, но только Тэхён видит распечатанные данные на этих самых бумагах. Его глаза сузились. — Итак, — прислоняется к проему боком, сложив руки и напустив строгий вид. — Не потрудитесь объяснить, что тут у вас? Чонгук? Все, кроме названного, потупили глаза и отложили бумагу. Некоторые, правда, не выглядели смущенными. — Мистер Ким, — радостно зовет Чонгук. Для пущего эффекта он машет Тэхёну, как бы говоря, чтобы присоединялся. — А мы тут празднуем великое событие во время перерыва. Тэ хмыкает. — Ну и какое же? — Международный день велосипеда. Раздаются смешки, стажёры несдержанно улыбаются, но боятся проявлять больше эмоций из-за Тэхёна, который даже не шевельнулся. Этот засранец его совсем не уважает и за начальника не держит. Ещё бы, вряд ли Чонгук смог бы отбросить свое реальное место и хоть капельку поработать. — А если серьезно? — Это я, мистер Тэхён, сэр, — поднимает руку молодой хилый парень. Ким припоминает его, он занимается пиаром. — Дело в том, что… Я рассказал коллегам, что женюсь. И вместе с этим скоро заканчиваю стажировку здесь. — Поэтому вы решили найти чужому труду другое предназначение? — сухой тон приводит всех в чувство, молодые люди и правда чувствуют себя неловко. Чонгук ахает, театрально-медленно переводя взгляд на самолет в своей руке. — Не заметил. Это что-то ценное? Ким закатывает глаза. Хотелось бы и ему это знать, но он больше не собирается это терпеть. Стремительно подходит к стопке нетронутых бумаг, беря пару листов. Выражение лица нечитаемо, лишь глаза быстро бегают по строкам. Все в ожидании смотрят, никто больше не хочет нарваться на выволочку от Тэхёна. И хотя по сравнению с другими начальниками Ким никогда не повышал на них голос и не нарушал личные границы, от его порой холодного бесстрастного взгляда хочется забиться в угол. По-моему всем, кроме Чонгука. Поэтому сейчас он вызывает невольное восхищение в группе, продолжая сидя на полу смотреть вверх на серьезного парня. А тот просто оставляет бумаги и молча уходит. Тогда словно кто-то снял видео с паузы, и все оживают. Стажёры торопливо убирают беспорядок, складывают не полетавшие самолетики в угол, тихо перешептываются. Тишина царствует ещё долго, пока в их дверь снова не стучат, и вся комната будто умирает в один момент. К счастью, это Хосок. Его глаза распахнуты шире обычного. — Новенький стажер, Чонгук-щи. Если вы все доделали, то пройдите к мистеру Киму. Они идут какое-то время вместе молча. Перед самой дверью, как кажется Чонгуку, в горящее пламя, Хосок наклоняется, снизив голос. — Не знаю, чем вы не угодили Тэхёну, но вряд ли вы будете здесь работать, — не удержавшись от смеха, Хосок покидает его. Чонгук и не спорит и огромного желания не испытывает. В кабинете Тэ душно, сам глава отдела сидит неприкаянной статуей, сложив руки у лица. На вошедшего он не смотрит, только еле заметно хмурится. Чонгук сам подходит к его столу, уважительно поклонившись, и кладя какие-то бумаги на стол. Тэхён не реагирует. — Я сделал все, как вы сказали, мистер Ким. — Обзвонил все контакты? — Да. Кому была рекомендация написать — написал. Ответы получены. — Сколько из них согласились в дальнейшем обсудить проект? — Семьдесят шесть. Трое думают. Тэхён кивнул. Очень неплохой результат, тем более, что он дал ему общий список, а нужна только их категория товара. — Я уже составил таблицу с их данными и предпочтениями по месту встречи, — не дожидаясь нового вопроса говорит Чонгук. — Удобным временем и местом. — И где она? — Отправил вам на почту. Они смотрят пару мгновений друг другу в глаза, и чтобы не случилось, Тэхён не собирается это делать традицией. — А эти бумаги? — Отметил всех, если вам будет удобен такой формат. — Чонгук продолжает умело играть роль серьезного сотрудника, но в уголках губ у него засели ямочки. На секунду это кажется очаровательным. Короткий странный миг. — Ты сделал это прямо в оригинале? — бровь Тэ ползет вверх. — Нет, распечатал копию. Они, кажется, оба выдыхаются. Тэ от неудовлетворенности в своем желании найти изъян в работе, а Чонгук от бесконечного потока вопросов. — Что ж, — как-то прохладно вздыхает Ким. — Кажется, ты справляешься лучше многих стажёров. Поздравляю. — Последняя реплика звучит с еле скрываемым сарказмом. Уголки губ опускаются, Чонгук неловко переступает. — Но я все же сделал что-то не так. — А сам как думаешь? — Тэхён откидывается в кожаное кресло. Спину не отпускает, смотрит требовательно и внимательно. Под таким взглядом Чонгук сдается. — Вы считаете, что наша незамысловатая игра неприемлема или как-то вредит компании и работе сотрудников. Для начала я хотел бы сказать, что все было полностью моей затеей. Джиён просто поделился в перерыве своими радостными новостями… — Радостными? — фыркает Тэхён. — Он сказал, что заканчивает стажировку у нас, значит вполне вероятно уже нашёл новое место для работы. Это нельзя позиционировать, как «радостную» новость. Не для примера других сотрудников. — …Возможно, — на это скрытое возражение Тэхён опасно суживает глаза. — Но пока я тут был, мистер Ким, я заметил, что у вас очень слабая корпоративная среда. Сотрудники, казалось бы, коммуникационного отдела, никак не взаимодействуют друг с другом. Креаторы, маркетологи, продюсеры, исследователи, все работают по-раздельности, не обсуждая своих решений, не согласовывая их. Скажите, у вас часто ссоры между отделами? Тэхён слушал его, и не мог поверить своим ушам. Чонгук что…учит его? Критикует? Да он здесь первый день появился, а уже стремится всё переделать. Все бы это даже не так задело Тэхёна, если бы парень напротив него не был в связи с директором компании. Может быть, Чонгуку кажется, что все так и происходит? Пришел, пару часов пообщался со всеми, дал команды, и все, вот твоя роль управляющего? — Чонгук, я не собираюсь отчитываться перед тобой за нашу работу. И твоя задача состояла не в том, чтобы оценивать нашу работоспособность. — Я выполнил задачу, которую вы мне поставили, — напомнил Чонгук. Он держался прямо и уверенно. — Но я не мог не заметить и сказать, что ваша деятельность была бы куда более эффективной, если бы сотрудники без труда и опаски могли делиться своими идеями или хотя бы согласовывать решения. Это и есть результат командной работы. — Командная работа, это вместо работы заниматься оригами? — Всем вместе, за разговорами и историями. А после будет и доверие. Ким протяжно вздохнул, потерев переносицу. Не то, чтобы Чонгук был не прав. Однако все это, во-первых, не входило в долю его обязанностей «на один день», во-вторых… — Чонгук. Я просто хочу, чтобы ты понял, — смягчился Тэхён. — Будь на моем месте другой начальник, вы бы все вместе уже собрали чемоданы и куковали бы в поисках новой работы. То, что вы сделали, прямое нарушение корпоративного устава, а вся ответственность и злость легла бы на тебя. — Оу, так все-таки я хорошо справился с первым днем, — Чонгук, видимо, всё интерпретировал в свою сторону. В его манере и движениях сразу проявилась прежняя раскрепощенность. — Ты всё равно подумай над моими словами, у вас явные проблемы с этим. — Видя, что Тэхён вот-вот его перебьет, Чонгук быстро добавил, — не волнуйся, я понял тебя, хён. Ты, как старший и опытный, конечно же прав. Всё недовольство Тэхёна как-то мигом сдулось. Пусть от намеренно сладкого и льстивого голоса Чонгука и не веяло никаким раскаянием, но от взгляда исподлобья пошли мурашки. Они оба поняли, что на сегодня с них достаточно. Их негласный договор принес Тэхёну партию выполненной работы и довольно необычный рабочий день. Ким даже отмечает, что прежняя усталость перекрывается интересом, что еще они сделают позже. — Твоя очередь, Тэ. — Чонгук оказывается с правой стороны, облокотившись бедром о стол. Его ничуть не смущает, когда взгляд Тэ скользит от его ног, до расстегнутого на одну пуговицу верха рубашки. — Отпрашивайся с работы на день, надевай что-нибудь удобное и лучше спортивное. И даже не думай давать заднюю. Ким пару раз моргает, обдумывая свою дальнейшую участь. Вообще, если так посмотреть, то было сразу понятно, чем будет заниматься Чонгук, но вот что тот уготовил Тэхёну, совсем неочевидно. Но ради этого он и согласился же, да? — Я вижу страх в твоих глазах, — посмеивается Чонгук. Такая сосредоточенность шатена откровенно забавляет. — Но я обещал ничего опасного или противозаконного, помнишь? — В твоих интересах сдержать это обещание, — напряженно кивает Ким. Ему не нравится, когда его пытаются успокоить, это имеет ровно обратный эффект. Чонгук активно кивает. Он уже берет свой пиджак, надевая его, как сзади останавливает голос. — Куда собрались, господин Чон? — Тэхён копирует его ласковую интонацию. — Разве вы не в курсе, что рабочий день сотрудника кончается не раньше рабочего дня его начальника? А я всё ещё здесь. Недовольное выражение лица Чонгука хочется запечатлеть на камеру. Тэхёну нравится видеть его таким: растерянным и сердитым. Но они оба знают, что Чонгук на самом деле не зол. — Принесите мне чай, стажер. Зеленый. Чонгук усмехается. — А как же кофе? Плохие воспоминания? — Да, — с грустью кивает Тэхён. — Не могу его пить больше, он, кажется, заставляет сталкиваться меня с одними проблемами.***
Отпроситься на следующий день не получилось. И после следующего дня тоже. Тэхён кусал губы, открывая новую папку, сверяя все данные и стараясь не смотреть на телефон. Сообщение с грустной скобочкой и объяснением было отправлено Чонгуку в шесть утра, ответ он так и не получил. Сначала Тэ накрыло облегчение: он бы соврал, если бы сказал, что ему не тревожно. Но потом наступило разочарование, словно он так и не решился, не настоял, не попытался в конце концов. Молчание Чона немного напрягало, но, в целом, Тэхён жил свою жизнь. По утрам его встречал холодный весенний восход, а ночами пустота белого потолка. Банка кофе больше не стояла на столе на простой кухне, а открыв утром шкаф, он понял, что вот уже как два дня должен был забрать пиджак из химчистки. Тот самый. Внезапный поток раздражения заставил его быстрее собираться на работу и быть мрачнее обычного. Совсем скоро были сроки конца компании, и у всего отдела плыли мозги. Правда, никаких больше выходок, смеха и разговоров. Полная тишина, не считая звука клавиш. Еле продрав глаза утром среды, Ким вдохнул затхлый воздух — забыл на ночь открыть окно и еле поднялся с постели. В последнее время он вставал раньше обычного. Распахнув форточку и украдкой взглянув на Сеул, Тэхён почувствовал почти ничего. Его глухое сознание принесло уведомление, что пора бы завтракать и ехать на работу. Тэхён успел почистить зубы, принять душ и сделать себе омлет с рисом, когда из комнаты донеслась трель входящего. Стоило ли говорить, что он не ждал никакого звонка. Тэхён хмурится, на всякий случай еще раз протирая глаза. Красноречивое «Господин будь его неладно Чон» светится на экране уже около минуты. Что это должно значить? — Слушаю. — Привет. Не спишь? — вполне бодрый голос Чонгука, между прочим два-дня-молчащего-Чон-Чонгука. — Нет, собираюсь завтракать и ехать на работу. — С этим не получится, мистер Ким. — Тэхён буквально видит на его лице улыбку. — Ты мне, кажется, задолжал первый день. Так что, bon appetit, скидывай адрес, я приеду. Тэхён давится воздухом, хорошо, что не омлетом. Отстраняет трубку от уха, смотря в экран, словно тот сможет дать ему ответы на все вопросы. — Не понял. — А кто-то говорил, что не будет давать заднюю, — усмехается голос. Тэхён молчит, не зная, что и сказать. Еда остается нетронутой, прохладный ветер ощутимо задевает ступни. Вокруг него, так же как и сейчас в голове, абсолютная тишина. — И не переживай, я уже отпросил тебя с работы, — как бы забивая последний гвоздь, подытоживает Чонгук. — Ёнг-сонбэ ещё тот противный дядька, но должен же я иметь какие-то привилегии в своем положении, да, хён? Тем более за прекрасно выполненную работу в вашем душном во всех смыслах офисе. Хотелось бы прямо сейчас встряхнуть Чонгука, потребовать прекратить издеваться и не морочить ему голову, но тот, кажется, вовсе не шутил. Тэхён даже в этом не сомневался. Он прокашлялся, вернув, наконец, голос и спросил: — Господин Чон, а вы не слишком разгоняетесь? Я вас едва знаю, а вы уже адрес требуете и с работы отпрашиваете. — О нет, мистер Ким, мы наоборот слишком тормозим, при том даже не успевши разогнаться. Это нужно исправлять. На фоне с той стороны что-то щелкнуло, словно Чонгук переключал приборы. Еще секунда, и слышится громкий звук сигналок. — Ты что, действительно в машине? — с подозрением тянет Тэхён. — И едешь… сюда? — Сюда, это куда, Тэ? — притворно-ласково отвечает Чон, а Ким делает тяжелый вздох. Ну вот что этому Чонгуку неймется? Прицепился к нему со своими авантюрами, как будто обоим по десять лет. Или ты просто не веришь, что кому-то можешь быть интересен? Противно подсказывает ему внутренний голос. Тэхён сжимает палочки, выкидывая эту мысль из головы. Только личностного самокопания ему не хватало. — Притормози всё-таки, Чонгук, — Ким сбрасывает звонок под возмущенное «э-э-эй», тут же открывая вкладку контактов и находя знакомый номер. Звонить не хочется совсем, до скрежета в зубах, но должен же он сначала убедиться. — Здравствуйте, мистер Ёнг. Мне тут сообщили, — Тэхён мнется, перебирая палочками холодные кусочки омлета. — Что я сегодня получил отгул? В трубку крайне недовольно сипят, прокашливаясь. Этот звук почти выбивает у Тэ смешки, потому как считывать своего начальника он научился еще год назад. Он буквально как плохой автомобиль при попытке выжать из него что-то стоящее на дороге. — Да, позвонил этот твой «стажёр», сказал, что тебе срочно нужно будет отвлечься на другие дела компании. Что ещё за «дела», Ким-хубэ, я по-вашему, идиот? Ёнг и не так с ним разговаривал. Вообще он не самый ужасный начальник в жизни Кима, не самый требовательный, не самый истеричный, но вот прикопаться может по любому поводу. — С уважением, мистер Ёнг, но это вопрос только к господину Чону. Он решил, что это так необходимо. — Да понял я, — ворчит мужчина. — Но смотри у меня, Ким, повлияет на графики и проект, я не посмотрю, кто этот ваш Чонгук, — это он, конечно, преувеличивал, — и твое место достанется какому-нибудь новому клерку с мозгами, прошитыми только кнопочки тыкать в компьютере. Я доходчиво объяснил? — Конечно, мистер Ёнг, — смирительным тоном обещает Тэхён. — Рабочие обязанности превыше всего. — Вот и отлично, — тоном «ничего-не-отлично» прощается Ёнг. — Жду тебя послезавтра полностью готовым к новым свершениям.***
Тэхён все-таки сообщает адрес Чонгуку. В голове внезапно прокручивается его фраза, что нужно надеть удобную одежду, а вряд ли для них это одинаковые понятия. Тэхён со всей искренней любовью относится к своим широким брюкам разных пастельных оттенков, рубашкам из легкого хлопка или атласных тканей, но надеть что-то из этого будет опрометчиво. Он лишь немного нервничает, когда стоит на входе у подземной парковки и ждёт чёрный Мерседес. Воздух ощущается холодным, как и вся пустая парковка, где лишь изредка жильцы дома выползают к своим машинам, чтобы добраться на работу в такую рань. Руки покрываются мурашками из-за кондиционера: Тэхён выбрал легкую простую рубашку и свободные штаны, зная, что Сеул сегодня разогреет, и надеясь, что они всё-таки не будут торчать весь день на жаре. Чонгук появляется быстро, быстрее, чем Ким рассчитывал. Окно медленно сползает вниз, Тэ встречают приветственной улыбкой. — К приключениям готовы? — Стоит ли мне опасаться твоего оптимизма? — Тэхён присаживается на переднее сидение рядом с водителем, с интересом оглядывая машину. Минималистично, но не просто, со светлым кожаным салоном и интерактивным экраном, — ему нравится. Чонгук загадочно хмыкает, плавно трогаясь. — Зависит от того, насколько ты готов открыться чему-то новому, — выезжая на светлую улицу, он украдкой поглядывает на Тэ и замечает его напряженность. — Расслабьтесь, мистер Ким, мы всего лишь чуть прокатимся, немного походим, потом ещё прокатимся, хм… дай подумать, снова походим. И, может быть, прокатимся? Чонгук посмеивается под скептическое фырканье своего пассажира. — А ты, похоже, не любишь неизвестность? — А кто-то её любит? — Тэхён смотрит на сменяющиеся светлые здания. Они пока всё ещё в центре, где много машин, людей и вывесок, все очень привычное и знакомое. — Ты сегодня позвонил мне в шесть утра, сказал не идти на работу, попросил назвать адрес, полностью поменяв мои планы на день. — Твои планы не меняются годами. — Откуда ты знаешь? — тут же хмуриться Тэхён. — И, может быть, меня это устраивает, — тише добавляет он. В салоне воцаряется недолгая тишина. Чонгук просто ведет машину на средней скорости, Тэхён наблюдает за стеной быстро сменяющихся деревьев парка. Оба повисли в своем размышлении. — Я не это имел в виду, Тэ. — вздыхает Чонгук. Его голос звучит извиняюще. — Вернее, не правильно сказал. Когда я натолкнулся на тебя в лифте первой моей мыслью была: «Твою мать, что этот красивый парень забыл здесь?», а потом я, кажется, повел себя как полный идиот и испортил твой пиджак, а ещё и первое впечатление о себе. После того, как мне пришлось поработать в твоём-моём офисе, я понял, что ты ответственно относишься ко всем своим обязанностям, задерживаешься до поздна и очень любишь порядок. И ещё редко улыбаешься или выглядишь довольным. Тэхён старался слушать всё спокойно, не выдавая неловкость и легкого смущения. Чёрт бы побрал Чонгука языком чесать, он же теперь будет думать об этом всю поездку, но Чонгук не услышал его молитвы и продолжал, как ни в чем не бывало. — Дело не в том, что это странно или неправильно, работа это работа. Но это не жизнь, и не то, что должно быть её центром, смыслом или ограничением. Поэтому мне захотелось тебе это показать. Но, знаешь, забей. Лучше показать, чем рассказывать. — Поэтому ты предложил мне этот странный уговор? — Тэхён зевнул. Нет, сегодня он все-таки не выспался. Чонгук молчал дольше, чем следовало, по мнению Кима. Может быть, у него действительно были другие причины на это? Что-то помимо скуки, интереса и извинений. Самому Тэ ситуация постепенно не кажется таким уж и сюром, ему лишь слегка необычно, что он проведет новый день как-то по-другому, в компании довольно… необычного парня. Не хочется называть его про себя теперь странным, ведь Чонгук всего лишь такой же человек, просто с другими интересами, взглядами и мыслями. И, кажется, Тэхён заразился от него пространственными рассуждениями о многообразии жизни. — Есть то, что я хотел бы получить, — уклончиво протянул парень. Он сворачивает с дороги на широкую трассу и ускоряется. — Но мне и так нравится, как все идёт. Иногда он даже излишне загадочен и скрытен, думает Тэхён, но вполне естественно, если и у Чонгука есть какая-то выгода. Все, в конце концов, ищут в чем-то свою выгоду. Ким отворачивается от окна, где теперь залитые солнцем пригородные пейзажи, и впервые довольно подробно разглядывает своего собеседника. Чонгук обладает той самой мягкой мужской красотой, которая не имела ничего общего с брутальностью, но и не имела женского начала. Просто всё в нем было выразительное: начиная от плавных черт лица, заканчивая длинными пальцами крепкой руки, которая сейчас уверенно держала кожаный руль. Волосы наверняка мягкие на ощупь, спускались прядями до середины лица и контрастировали с чуть резким углом бровей, тёмные глаза под которыми постоянно горели. Неутешительным выводом стало то, что Чонгук был красивым. Возможно, даже без «относительно», без его «у нас у всех разное мнение, и мы все разные», а просто таким, что взгляд сложно оторвать. Тэхён внутренне напрягся и отвернулся. Лучше уж смотреть на дорогу, она точно не вызовет в нем ненужных мыслей. А пока шатен наблюдал за бесконечной лентой деревьев и домов, он не мог заметить еле уловимой улыбки водителя.***
То, где находился Тэхён, было мягким, теплым и приятным. Только вот ему не дозволили долго наслаждаться столь прекрасным состоянием. — Мистер Ким, если хотели откосить просто уснув, боюсь вас разочаровывать. Подъём, — его слегка касается чужая ладонь, потормошив за плечо. — Ты жесток, — еле продирая глаза, хрипит Тэхён. Ему действительно было очень хорошо. Машина стоит незаведенная, видимо, они на месте. Слышится смешок от Чонгука. — Не кажется ли вам, мистер Ким, что засыпать рядом с малознакомыми людьми чревато последствиями? Тэхён разминается, прогибает затёкшую спину и сонно смотрит на своего водителя. — Стоило заняться этим вопросом ещё, когда я сообщил тебе свой адрес. — Ты прав, — вздыхает Чонгук. — Вероятность того, что я стану заезжать к тебе и будить ни свет ни заря как-то увеличивается. — Не вводи в привычку. Оказываться рядом со мной, злым от недосыпа, опасно для здоровья. Ухмылка увеличивается. — Учту, — только и отвечает Чон. Они недолго молчат, пока Тэхён не отворачивается, заставляя шестерёнки в голове работать и начать думать, что он говорит. Его тут же привлекает небольшое, но довольно современное белое здание в три этажа. Они выходят из машины, оглядываясь вокруг. Солнце тут же, неестественно сильно для апреля, бьёт по их макушкам. Вокруг небольшие дома, пару деревьев, но в основном просто обычные улицы, как в Сеуле, только немноголюдные. Тэхён не знал, насколько далеко они уехали, но здесь определенно не было и доли той кипучей жизни, бурлящей со всех переулков столицы. Он вдохнул поглубже, наслаждаясь таким необычайно-чистым воздухом, которым последний раз дышал, наверно, в детстве, когда ездил к бабушке в пригород. При воспоминаниях об их домике, бесконечной жёлтой траве и чистом небе возникла легкая полу-улыбка. Чонгук не прерывал его задумчивость, просто находясь рядом. Через пару минут он произнес. — Видишь? На твоем лице прямо читается тяга к жизни. Тэхён закатывает глаза, но настроение ничуть не портится. Похоже, он привык к саркастическим комментариям Чона. — Так, и зачем мы здесь. В ответ ему кивают на белое здание, приглашая войти внутрь. С виду было понятно, что это какой-то авто-салон, на деле же внутри в стерильной частоте стоит целое стадо мотоциклов, скутеров и квадроциклов разных моделей. Здесь же стойка информации и небольшая зона кафе. Тэхён все еще не понимает, зачем они здесь. К ним приближается невысокий молодой мужчина в официальном костюме. Сначала его лицо очень серьёзное, но при виде Чонгука губы слегка кривятся, а в глазах проскальзывает разочарование. — Выручка в конце дня, господин Чон, можете идти. Тэхён в немом удивлении смотрит на Чонгука, который широко улыбается и искренне веселится при виде незнакомца. — Ну, Юнги, в каком свете ты выставляешь своего начальника при госте? — В реалистичном, — равнодушно отвечает мужчина. Чонгук объясняет Тэ, что отлучится ненадолго, чтобы обговорить с Юнги пару вещей, а тот пока может взять чай или кофе. Оставаясь один, Ким не знает, как относиться ко всему этому. Что ж, его явно зачем-то притащили сюда, а он достаточно умный, чтобы догадаться, что сегодня ему предстоит связаться с мотоциклами. Не самое лучшее сочетание, но он обещал Чонгуку не отпираться. Тот действительно возвращается очень быстро. — Что ж, все проверено, Юнги вполне выживет один, можем идти. Вернее уезжать. Кима немного пугает мысль, как они могут отсюда уехать. — Так, получается, ты владелец этого места? Собственный бизнес? Чонгук кивает. — Этого салона и ещё нескольких других в других районах Сеула. И в Пусане. Глаза Тэхёна округляются, рот непроизвольно тоже. При виде этой картины, Чонгук смеется. — Не придумывай Тэ, я не какая-то крупная шишка, мой сегмент в рамках среднего. Я просто сам обеспечиваю себя, и мне это нравится. Признаться, это удивляет. Не то, чтобы у Тэхёна были какие-то стереотипы по поводу жизни богатеньких сынков компаний-миллиардеров, но даже он не может отрицать, что многие встречают по одежде и по имени. С какой-то стороны мнение Чонгука о нем тоже своего рода стереотип. Но Тэхён не обижается. Люди живут стереотипами о других, так намного проще. Он пропускает момент, когда брюнет лукаво улыбается. — Ты пытаешься потянуть время? Чувствуешь приближающуюся бурю? — А мне стоит опасаться? — Зависит от того, боишься ли ты ездить на мотоциклах? — Нет, — сразу отвечает Тэхён. — Но…то есть я сам не вожу. — А я тебе на что? — почти натуралистично-оскорбленно вздыхает Чонгук. — Пошлите, мистер Ким, я покажу вам более увлекательный способ сидеть на заднице. Эти его подколы в сторону работы бывают даже забавными. Чонгук выводит его к гаражу, выгоняя черно-красный Хьюсонг gt650r. — Я сам не особо часто на нем езжу, но этот малыш запал мне в душу. И намного проще разбираться в бизнесе, когда сам связан с ним. — Я тоже когда-то пытался ездить на мотоциклах, — зачем-то начинает рассказывать Тэ, а Чон удивленно смотрит на него. — Это было забавно, у меня даже выходило, но плохо получалось контролировать процесс, и я один раз обжегся о глушитель. Думал тогда, что никогда больше не смогу ходить. Они смотрят друг на друа и прыскают в один момент. — А сейчас всё нормально? — спрашивает Чон. — Ну, как видишь, стою на своих двоих. — Тебе повезло в той схватке. Один ноль в пользу Тэхёна с глушителем. А теперь запрыгивай, — Чонгук перекидывает ногу на другую сторону, призывно похлопав по месту сзади. Увидев, как секундно затупил Тэхён, он подавляет желание пошутить, протягивая тому шлем. На удивление, Ким отказывается и довольно быстро садится, поерзав и находя сзади ручку, чтобы держаться. И снова Чонгук помалкивает, но пока шатен не видит, ухмыляется. — Нам недолго, но я бы советовал держаться получше. Не успевает закончить, как переключается и запускает своего малыша. Слышится рёв, и Чонгук разгоняется, плавно но быстро. От резкого порыва Тэхён ойкает и тут же хватается за чёрную кофту водителя. Уже на ходу он кричит: — Чонгук, блять. Брюнет, будто внемля ему, сбавляет скорость, но не слишком милосердно, по мнению Тэхёна. Хоть он и сидит вторым, в лицо бешенным потоком бьет воздух. По ощущениям Тэхёна, здесь все сто шестьдесят киллометров, и позже, когда они приедут, и Чонгук скажет, что держал скорость на уровне девяносто, то не поверит. Внутри моментально всё спирает, по телу бежит волна адреналина в виде мурашек. У Тэхёна чувство, что он вот-вот нырнёт или прыгнет куда-то. Сердце бешено колотится внутри, находясь совсем близко к чужой спине. Тэхён определенно сглупил, когда не надел шлем, но ему хотелось увидеть места, где они проедут, с ничем не мешающим обзором. Сейчас, прижимаясь всем телом к Чону, первичный страх отпускает, и он, наконец, может это сделать. А вокруг него цветущее море из длинной зеленой травы и огромных волн тяжелых облаков. Птицы на фоне скорости мотоцикла летят поразительно медленно. Иногда встречаются участки с сакурой, почти отцветшей к этому времени. Холодный ветер немного обжигает щёки, но в руках тепло. И, кажется, Тэхён чувствует что-то такое, о чем говорил Чонгук. Он не знает куда они едут, как долго будут так держаться, но в его сравнительно медленной жизни это кажется стремительным лифтом, который несёт его по холмам наверх, к облакам. Много пространства, много воздуха, много всего. В голове проносится строчка какой-то песни, но Тэхён не может вспомнить. Его воспоминания, обязанности по работе, дела и отчеты уносятся шлейфом за мотоциклом, расползаясь горячим следом по дороге и тут же стираясь. Ему так хорошо, кажется, что он никто, простой наблюдатель, следящий за ходом жизни и нет ничего, кроме них и этого мотоцикла. И Тэ нравится мысль, что он обнимает Чонгука за талию, крепкую и напряжённую сейчас. Мысли улетают, не хочется думать. Стараясь так, чтобы не отвлечь или удивить случайно, Тэхён укладывает холодную щеку в районе ворота черной кофты, слегка касаясь шеи. Разница в температуре их тел моментально посылает небольшой импульс. Тэ чувствует, как скорость немного спадает, пока они не останавливаются на светофоре. С ними равняются ещё несколько машин. — Тэхён, — Тэ поднимает голову на обращение, — всё нормально? Ким улыбается. — Да. Он не видит лица Чонгука, но чувствует, как напряглись мышцы на спине, Чон замер. — Хорошо. Старайся не двигаться очень резко или наклоняться куда-то, ты тоже можешь влиять на движение мотоцикла. — Эй, я же говорил, что уже пробовал водить, я знаю. — бурчит Тэхён. Ледяной ветер на высокой скорости пробрался под бежевую рубашку, поэтому он даже не стесняется сохранить тепло хотя бы для передней части своего тела. Машины медленно пересекают перекресток, светофор мигает. Ким осматривает едва смуглую кожу затылка, ровную и какбуд-то заряженную солнцем. Думает о том, что ему хватило одной поездки, чтобы и у него в голове гулял ветер, похоже, отдыхать вредно для его мозгов. Думает, что не стоит делать чего-то такого. Тэ кладет подбородок на плечо Чонгука. С такого ракурса видно его проколотое ухо и скулу. — А у тебя все хорошо, Чонгук? Ему отвечают не сразу. — Замечательно. Держись, мы стартуем. Через двадцать минут они спокойно добираются до холмистой местности, где деревья по одну сторону во всю обсыпаны зеленым покровом, а по другую они постепенно редеют, и через просветы Тэхён видит голую гладь жёлтого моря. Как давно он его не видел. Чонгук отвез его в часть города рядом с пляжем Донгмак, где живет не так много народу, но достаточно много оживленных улиц, кишащих молодежью и пожилыми парами, желающими прогуляться просто так. Они паркуются и идут вдоль пляжа. В это время вода ещё холодная и привычно-наполненное туристами место выглядит пустым. Только местные жители, собаки и крабы. — Не помню, когда последний раз был где-то рядом с морем, — признаётся Тэхён. Он успел согреться и даже слегка расстегнул пуговицы, погода сегодня явно превысила апрельскую норму. — Нет времени? — Чонгук спокойно прогуливается рядом, осматривая улицы. — Да, наверно, я не думал об этом. Напрягает, что после их поездки Чонгук стал немного серьезней. Его лицо застыло и словно превратилось в кирпич. — А плавать умеешь? Тэхён хочет уже ответить, но поджимает губы. У Чонгука немного проявляются ямочки, что его и сдает. — Ой нет, Чон, иди подальше. Тэ и не заметил, как за разговором они подошли ближе к воде. Чонгук расслабленно смотрит на него. — А что такое? Тэ отодвигается и с угрозой поднимает руку. — Только попробуй… Брюнет моментально подбегает к воде, зачерпывая немного в ладони, да так, что Тэхён не успевает опомниться. Срывается с места и бежит вдоль пристани, стараясь обогнуть всех прохожих. Бегал Тэ тоже давно, да не так, чтобы легкие обжигало, а адреналин поднимался огромной волной, как сейчас. Он оборачивается, видя, что Чонгук вовсе не собирается останавливаться, да ещё и воду как-то не расплескал. Он бежит следом, быстро нагоняя, а Тэхён теряет драгоценное время, но внезапно решает сменить тактику. Когда Чон уже близко, тот резко разворачивается, ныряя ему под бок и наровясь уйти, но слишком медленно. Чонгук усмехается и треплет мокрыми руками густые волосы. — Бля-я-ять, — Тэхён скулит, скорчив грустную гримасу. Он моментально чувствует прохладу, будто кто-то заморозил ему мозги, а его волосы, между прочим уложенные даже после поездки на мотоцикле, свисают мокрыми сосульками, загораживая обзор. — Хреновый из тебя тактик. Может быть Ёнг все-таки не зря тебя отчиты… — слышится весёлый голос сбоку. Тэхён поднимает злой взгляд на брюнета. — Лучше беги, Гук-а. Господин Чон, что б вас, даже ваш железный конь вас не спасет. Заядлый блеск в черных глазах только подогревает желание Тэхёна надрать ему зад, но Чонгук спокойно стоит метрах в трёх от него и не выражает своего страха или даже опасения. — Что вы планируете делать, мистер Ким? — Чонгук снова надевает серьезную маску, словно собирается решать их общую проблему. Ким усмехается, боковым зрением проверяя свою догадку. Чонгук ещё увидит, какой он тактик. Медленным шагом отходит назад, двигаясь к стене небольшого домика. Чёрные глаза сосредоточенно следят за каждым его действием, примеряясь и приглядываясь. Но в какой-то момент Тэхён просто заходит за белую стену и не появляется. Любопытсво перевешивает здравый смысл: а Чон знает, что ему отомстят. Он осторожно приближается к углу дома. Последнее, что он видит, это ухмыляющееся и безумно довольное лицо Тэхёна. — Помойся, Гук-а. На брюнета спускают шланг, полный воды. Чонгук орет, Тэ тоже, но только от восторга. Разъяренный по-нарошку, мокрый брюнет носится за обидчиком, и сухими они не уходят. После тяжелого начала прогулки оба решают устроить перемирие, находят пустые и ненужные сейчас нормальным людям шезлонги на пляже, располагаясь на них. Хотя солнце и греет предостаточно, но ветер и вода остаются прохладными, отчего Тэ покрывается холодными мурашками. — Вот и нужно было тебе начинать, — расслабленно зовёт. Прикрывает глаза, чувствуя, как спокойствие и умиротворение растекаются по телу. — Тебе понравилось, — голосом, не принимающих возражений, отвечает Чон. Он убрал руки за голову и также прикрыл глаза. Они сидят рядом, слушая крики чаек и свист ветра. Иногда мимо проходят прохожие с детьми. Больше всего Киму нравится неторопливый плеск волн. Он не прекращается ни на секунду, слушая этот равномерный шум ты забываешь о чем-либо вообще. — Понравилось.***
Целый день они гуляют по городу, ничем особенно не занимаясь. Понадобилось немного времени, чтобы обсохнуть на пляже, рубашка Тэ все еще влажная. Пока он поправляет её, запихивая в пострадавшие брюки, ругая Чонгука и его «детские выходки», этот самый Чонгук коротко поглядывает на очертания талии своего спутника, но старается слишком не засматриваться. Тэхён забыл о том, что, наверно, у Чонгука была какая-то цель, он ведь управлял всем их днем. Минуты шли, превращаясь в часы, они гуляли, пообедали в ближайшем небольшом кафе и снова гуляли, разговаривая и поддевая друг друга. Тэхёна позабавила реакция Чонгука, когда он рассказывал о том, что часто не успевает поесть перед работой, поэтому приходится разогревать готовую пищу. От упоминания микроволновки лицо младшего исказилось, а Ким насмеялся от души и даже захотел сфоткать недовольную мордашку, но Чон быстро взял себя в руки. — Это не то, что ты подумал, — хмуро говорит он, ведя Тэхёна на центральную площадь. — Конечно, конечно, — настала очередь Тэ ликовать над ним. К вечеру город начинает преображаться. В одноэтажных домах загорается свет, в прибрежных лавочках и кафе включаются фонарики, количество людей стремительно повышается. Тэхён следит за тенями заката, ползущими по стенам и думая, что вообще-то хорошо провел это время, и ему нравится все прямо сейчас. И, конечно, вряд ли бы он променял их путешествие на ещё один день в офисе. «Ты начинаешь думать, как Чонгук», — подсказывает ему внутренний голос, на что Тэхён не может не фыркнуть. Центральная площадь представляет собой небольшой круг, объединяющий мощённые улицы и рестораны. На него по кругу выходят окна нескольких домов, откуда высунулись жильцы и, попивая чай, слушают вечерний концерт. Группа музыкантов собралась в центре, исполняя знаковые хиты из других стран. В одном выступлении Тэхён мимолетно узнает Europe, в другом Sekai no Owari. Люди собираются вокруг, садятся на сухой асфальт и слушают, кто-то танцует. Усилившийся ветер поднимает ткани футболок и юбок, взлохмачивает волосы, но это даже усиливает местное веселье. Тэхён восхищенно смотрит, как одна девушка исполняет с парнем какой-то незамысловатый танец, простой, но они так органично двигаются вместе и постоянно улыбаются. Вряд ли он бы так смог. Слышится свист и аплодисменты, паре хлопают. К следующей песне, более спокойной и мелодичной, выходит уже больше народу. Сзади к Тэ подкрадывается Чонгук, который на время испарился в поисках напитков. — Держи, хён, — он вручает ему небольшую бутылку пива. — Спасибо, — к удивлению Чонгука, Тэхён спокойно делает первый глоток. — Ты же не будешь рисковать своим «малышом» и тоже пить? Брюнету требуется загрузка, поэтому вытянутое и невинное лицо Чона, сейчас очень похожее на детское, смешит Тэхёна. Правда, до того момента, как он понимает, что вызвало такую реакцию. — Твой мотоцикл, — прокашливается Тэхён на всякий случай. Ему показалось, что черные глаза хитро блеснули. — У вас покраснели кончики ушей, мистер Ким, — невзначай кидает он, отпив колу. — Ветер нынче холодный. Чонгук наблюдает за танцующими людьми, но глаза его улыбаются вовсе не общему веселью. — Мне стоит предложить тебе свою кофту? Тэхён вспыхивает. — Даже не думай. — Смущаешься? — Не хочу, чтобы нас оштрафовали, — Тэхён прикладывает палец к подбородку, в задумчивости. — Хотя, валяй. Оштрафуют же только тебя.[Hey Ho — Sekai no Owari]
Он поворачивается к парню. Всё время до этого Тэхён отчего-то избегал взглянуть на Чона, и, видимо, правильно делал. Сейчас тот выглядит таким расслабленным, умиротворенным и довольным, что не тянет вредничать, огрызаться, да и вообще, Тэ не старался его задеть. Он внутренне ругает себя, что, видимо, совсем разучился общаться с людьми и просто не может не поддеть Чонгука, хотя тот по виду даже и бровью не повёл. А вообще, стоп, на что он там сначала намекал? — Пошли танцевать, Тэ, — вырывает его из мыслей Чон. На улице значительно потемнело, а Тэхён успел влить в себя большую часть пива. И хотя разум его совсем слегка поплыл, добавляя яркости окружающим огням, он всё ещё совершенно точно не планировал участвовать в общем веселье. Чон, видимо, решил по-другому. Он мягко, но крепко берет Кима за запястье, вводя в круг. Музыка очень ритмичная, голоса музыкантов усиливаются общим криком жителей, подпевающих знакомую всем мелодию. Тэ кажется, что он за один миг оказался на каком-то фестивале, среди пёстрых тканей и парада счастливых лиц. Воздух здесь легче, чем в погрязшем в смоге Сеуле, настрой проще. Чон притягивает Тэхёна ближе, чтобы тот мог его слышать из-за шума. Чужое дыхание опаляет ухо. — Давайте на время отпустим мистера Кима в отпуск, и дадим оторваться пьяному Тэ. Не отказывайся, ты же понимаешь, им всем все равно, — будто читает мысли Чон. — Вы незнакомы, всё, что нам всем нужно, это хорошее настроение на вечер. Тэхён оказывается не против. Внезапно. Спорить не хочет, лишь для большей уверенности отпивает еще пива. Их утягивает в водоворот тел, где все то сплетаются за руки, то кружатся на одном месте по парам. Ритмичный стук ботинок и туфлей вплетается в звуки гитары и скрипок, а общее: «Хэй Хо» рождает в Тэ дикий трепет. Он пробует кричать со всеми, немного пьяно улыбаясь, но не от пива, а от небывалой легкости и воодушевления в груди. Его ладонь сжимает теплая чужая, Чонгук не может сдержаться, когда видит эту широкую прямоугольную улыбку. Каштановые волосы Тэхёна отблескивают в огнях рыжим, глаза сияют так, как не может ни одна звезда. Особенно, когда такой запыхавшийся парень поворачивается к Чонгуку и утягивает его в общую волну рук. Становится как-то удушающе тяжело и невыносимо. Говорят, что птицы поют и в горе, и в радости. Их песня сопровождает их всю жизнь, стоит открыть первый раз глаза, расправить крылья, упасть первый раз и снова попробовать взлететь, погибнуть от рук хищника, издав пронзительный вопль, или же зазывающий крик при встрече своей любви. Но лучше всего голоса птиц звучат вместе. Тэхён чувствует себя птицей, когда летит обратно, среди факелов фонарей по широкой трассе. Чонгук настоял на шлеме, на обратной дороге, всё-таки это не только штрафы, но и безопасность. Алкоголь не настолько осел в крови, чтобы Тэ забыл обо всем на свете, пел песни и не мог удержаться в сиденье, и после ему казалось, что все это делал другой человек. Он вполне в сознании и вполне трезв, просто до странного для самого себя счастлив. Хочется улыбаться больше, чем за весь последний год. После окончания выступления все яростно аплодировали музыкантам, и Тэхён был в их числе. Однако никакой праздник не будет праздником без обычной рутины, и приходится взять шлем, сесть на мотоцикл и нестись обратно в ночной Сеул, горящий своими сонными рабочими огнями. — Ты завтра хоть на работу выйдешь? — интересуется Чонгук, пока Тэ, напевая себе под нос заевшую песню, плетется следом. — Я самый ответственный работник во всем Сеуле, господин Чон, — слишком серьезно, с брутальным голосом, отвечает Тэхён, чем вызывает неконтролируемый смех Чонгука. — По мне не видно? — он расставляет руки в стороны, как бы демонстрируя себя. — Определенно, — качает он головой. — Самый ответственный во всей Корее. — Я думаю, в Азии. — В мире. Скажешь Ёнгу, что у тебя повысились стандарты, и твоя зарплата им не соответствует? — Он скажет, что самые ценные сотрудники бесценны. Они оба ржут, обсуждая то прошедший день, то работу Тэ. Уставшие и довольные, возвращаются в свою прежнюю жизнь из этого дня, заполненного солнцем, смехом и танцами. Раньше Тэхён сомневался бы, что все это про него, но теперь проникшая в сердце свобода вытесняет привычную пустоту.