***
Рукия потерла глаза, но бумаги перед ней никуда не делись. Несмотря на все усилия Ичиго по организации отряда, оставались некоторые приказы, которые мог подписать только капитан, некоторые вещи, которые могла одобрить только она, и гигантская куча бюджетов и планов реконструкции были лишь несколькими примерами. Половина скудного бюджета Совета 46 и главнокомандующего Кьёраку на ремонт и обновление зданий отряда уже была потрачена на планирование, и если она не внесёт каких-либо изменений, значительную часть планов придется отложить до следующего года. Стук в дверной косяк прервал её размышления, она подняла глаза и увидела в дверях Ичиго с обеспокоенным, хмурым лицом. — Привет, — сказал он и дождался её жеста, чтобы войти в её кабинет. — Похоже, у тебя много бумажной работы. Она фыркнула. — Это так. И нет, я не могу просто передать её. Я пытаюсь понять, как увеличить наш бюджет на ремонт и растянуть его. Хн, — Ичиго подошёл к её столу без приглашения и просмотрел планы, разложенные на её столе. Они были сложными: полное обновление бараков отряда, которые были отремонтированы, но без улучшений из-за отсутствия капитана, перестройка угендо в пространство, которое могли использовать офицеры, и капитальный ремонт тренировочной площадки. — Они должны были дать тебе вдвое больше бюджета, — проворчал он, рассмешив Рукию. — Попробуй сказать такое главнокомандующему, — сказала она. — Я сделаю это, — пообещал Ичиго. — Я выскажу ему всё про то, как он должен относиться к протеже Укитаке и нашему отряду. Но, эм… Сначала нам надо в поместье. — Поместье? — Она моргнула. — Мы обещали поужинать с Казуи и Ичикой? Я бы хотела отдать всё Нанао завтра… Он нахмурился. — Уэда-сан отправила мне сообщение, — объяснил он. — Ичика и Казуи подрались недавно. — Подрались? — Ага, — сказал Ичиго. — Они играли в футбол, и Казуи напал на неё. Ичика ударила его в глаз, но Уэда разняла их раньше, чем они смогли навредить друг другу ещё больше. Рот Рукии открылся, и она мгновенно встала с её места. — Но они так хорошо ладили! Зачем им драться сейчас? — Казуи убеждён, что Ичика пытается забрать меня у него, — прошептал Ичиго, и Рукия поникла. — И… Ичика убеждена, что он пытается забрать тебя у неё. — Но это нелепо! — её желудок заболел, и она потянулась к тёплой и успокаивающей руке Ичиго. — Я знаю, — согласился он. — Но у них многое изменилось за последний год, и в какой-то момент они собирались действовать. Рукия вздохнула. — Полагаю, что да, — согласилась она. — Я… — когда Ичиго приподнял бровь, она смущённо покраснела. — Не думаю, что всегда была хорошей матерью для Ичики. — Почему ты так говоришь? — Ичиго посадил её на стол так, что он мог легче смотреть ей в глаза. Решив не отвечать ему вслух, она сконцентрировалась на их связи и толкнула. Воспоминания и мысли прошли через невидимую нить между ними. — А, — сказал он после мига и притянул её ближе. — Но это не делает тебя плохой матерью. Ты была больна, помнишь? — затем он мягко и невинно поцеловал её. — Но нам нужно поговорить с ними, и… — его сила успокоила её, такая же сильная, как его тепло и его руки вокруг неё, и Рукия позволила себе на миг погреться. Затем по молчаливому соглашению они оставили её кабинет и земли отряда, использовав шумпо, чтобы переместиться в поместье Кучики, пока заходящее солнце перекрашивало небо над ними в глубокий оранжево-красный цвет. Они двигались быстро, поэтому путь занял всего лишь несколько минут, и стражники — очень знакомые сейчас — проводили их взглядом до ворот. Ичика и Казуи ждали их в комнате Ичики. И он, и она были сердитыми. Уэда тихо вышивала, но она встала и поклонилась им, когда Ичиго шагнул в комнату, а Рукия была прямо позади него. — Довольно большой синяк. — заметил Ичиго, разглядывая Казуи. Он сел на пол и держал лицо сына, чтобы рассмотреть его, пока мальчик дулся. — Но это просто синяк. Рукия вышла на энгаву с Уэдой по её жесту, и няня тихо объяснила драку более подробней, чем Ичиго. — Они немного ссорились, но никогда вот так, Кучики-сама, — сказала она, явно озадаченная. — Всё никогда не заходило до рукоприкладства. Я хотела назначить обычное наказание, но когда они сказали те слова, я подумала, что лучше оставить всё вам. — Конечно, Уэда-сан, — согласилась Рукия, не повышая тона. — Ичиго и я поговорим с ними. Мы уладим всё до конца ночи. Уэда снова поклонилась, убрала свою вышивку и ушла в свои покои. Рукия зашла в комнату дочери и закрыла дверь. Ичиго лечил глаз Казуи кидо — вид, который был бы действительно шокирующим несколько месяцев назад — но, видимо, Ханатро был более терпеливым, чем она годы назад. Ичика открыто обижалась, челюсть упрямо сжата в линию, а нижняя губа надута. — Ты ранена? — спросила она, и Ичика молча закатала хакама на правой ноге, чтобы раскрыть несколько синяков на коже. — Он ударил меня и в живот, — пробормотала она. Ичиго и Рукия обменялись взглядом, и руки Рукии засветились синим кидо исцеления. Сначала она сосредоточилась на животе их дочери, затем перешла на голень. Синяки под её руками исчезли и рассеялись в бледную, нетронутую кожу. Они сели на татами, Рукия в сейза, а Ичиго скрестил ноги. — Почему бы вам не рассказать нам, что случилось? — спросил Ичиго после мгновенья. Он держал голос спокойным, но Рукия могла чувствовать боль в его желудке, так же как в своём. На долгое мгновенье комнату заполнила тишина, и наконец Казуи пробормотал: — Мы играли, и она не захотела делиться. — Ты просто думал, что я буду плоха в футболе, — съязвила Ичика. — И ты сбил меня с ног! Ичиго поднял руку. — Ты сбил её, Казуи? — когда мальчик пожал плечами и посмотрел на свои руки, Ичиго повторил. — Каз. Ты сбил Ичику с ног? — Я схватил её, как некоторые делают во время матчей, — возразил он. — Но потом она ударила меня в глаз, и я оттолкнул её! — Ты ударил меня в живот! — Да, но ты ударила меня коленом и сказала, что я пытался украсть Рукию-сан, а это не так! Они фыркнули, когда Ичиго снова поднял руку, и настала тишина. На этот раз заговорила Рукия. — Я думала, что научила тебя делиться, Ичика. И я точно не учила тебя драться с людьми, — спокойно сказала она. — И я уверена, Казуи, что Ичиго и… — она сделала паузу и сглотнула. — Иноуэ-сан не учили тебя бить людей. Ты должен бить кого-то только тогда, когда ты пытаешься избежать ранений или защитить кого-то. — Но я защищала себя! Он напал на меня! — возразила Ичика. — Ты заслужила, ты пыталась украсть у меня папу, — сказал Казуи в ответ, всё ещё обиженный. — Почему вы думаете, что другой пытается украсть нас у вас? — спросил Ичиго. — Это совсем не то, что происходит. Ичика фыркнула, подняв нос, но её глаза подозрительно блестели. — Казуи посещал Мир Живых с вами, и всегда держится рядом с мамой. — Но… — Ичиго взглянул на неё, и Рукия замолчала. — Ты знаешь, почему мы ходили в Каракуру, Ичика? — спросил Ичиго. Когда она покачала головой, он объяснил: — Моя сестра, Юзу, уезжала в страну, называемую Австралией, и мы хотели проводить её. Мы также надеялись, что он сможет увидеть Иноуэ, но она была больна. Она болеет какое-то время. Их дочь сморщила нос. — Но я видела папу, когда он болел в четвёртом. Ты даже отвёл меня туда. — Это другой тип болезни, — тихо сказала Рукия. По их связи прошло несколько слов туда-сюда, а затем она тихо сказала. — Я люблю вас обоих. Мы оба любим. Мы заботимся о вас и хотим, чтобы вы были в безопасности и счастливы. — Вы оба мои дети, — добавил Ичиго. — Я не проводил первые годы её жизни с Ичикой, — сказал он, обращаясь к Казуи, — и мы пытаемся узнать друг друга. Рукия согласно хмыкнула и потянула прядь волос за ухом Ичики. Осталось только немного красного, и она всё ещё отказывалась отрезать её; Рукия не хотела заставлять её. — Так же, как я и Казуи пытаемся узнать друг друга. Казуи часть жизни Ичиго, так что он часть и наших тоже. Ичика скорчила гримасу. — Звучит так сентиментально, мама, — сказала она, но наклонилась к прикосновению Рукии. — Просто… папа уже не так часто рядом, я не хочу, чтобы кто-то забрал дядю тоже. «Это тебя она называет дядей?» — спросила Рукия, и Ичиго наклонил голову. — Никто не собирается забирать Ичиго, — сказала она. — Ни у одного из вас. Нам бы хотелось быть семьёй, всем четверым. Верно, Ичиго? — Ты звучишь сентиментально, — сказал Ичиго и подмигнул дочери. — Но да. Я хочу, чтобы мы были семьёй. — Прости, что сбил тебя с ног и ударил, — пробормотал Казуи. — Прости, что ударила тебя в глаз, — сказала Ичика в ответ. Ичика и Рукия выдохнули с облегчением. — Мы убедимся, что проводим больше времени с вами двумя, хорошо? — спросил он. — И мы возьмём вас обоих, когда пойдём в Каракуру в следующий раз. Казуи заполз на колени отца, и Ичиго прижался поцелуем к его макушке. — Значит, я скоро смогу увидеть маму? — спросил он. — Я скучаю по ней. — Я знаю, — тихо сказал Ичиго. — Я поговорю с Исидой и, возможно, мы скоро сможем организовать визит. — И я скоро получу занпакто? А. Рукия укусила нижнюю губу. — Я боюсь, что… это невозможно, Казуи, — мягко сказала она. — Почему нет? У Ичики есть, а она только слегка старше меня, — возразил Казуи. Ичиго прочистил горло. — Помнишь, что у твоей матери заколки вместо занпакто? — спросил он. Получив кивок, он добавил. — У Исиды тоже нет занпакто. Он квинси, он использует рейши для создания лука и стрел. — И? Рукия потянулась к нему, положив одну руку на плечо Ичиго для поддержки. — Иноуэ-сан и Исида-сан не шинигами, так что ты тоже не шинигами, — мягко объяснила она. — Нагата тренировал тебя контролировать свою силу, потому что это поможет позже, если ты решишь тренироваться, чтобы стать квинси. Исида-сан один из нескольких, оставшихся в мире. — В чём разница между шинигами и квинси? — спросил Казуи. — Квинси убили Короля Душ, и шинигами победили и убили их, — внезапно сказала Ичика. — Это… это делает Исиду-сана и Казуи нашими врагами? — спросила она маму. — Конечно, нет, — мгновенно ответила Рукия. — Исида-сан сражался, чтобы победить Яхве со всеми. Он наш друг! — она прижала Ичику к себе. — И Казуи всего лишь ребёнок; в конце концов, ему придётся самому решать, захочет ли он использовать свои силы. Это всё. — Почему всё по-другому? — спросил Казуи. «А, он никогда не видел силы Исиды», — напомнила себе Рукия. — Исида-сан обязательно покажет тебе, что именно другое, но их силы противоположные. Они поглощают рейши, как Нагата, вероятно, сказал тебе, из воздуха для создания всего. Шинигами используют свои силы через занпакто, — теории было больше, но дети уже и так много волновались за один день. К тому же, Рукия сама не знала, как объяснить каждый инструмент, который был в распоряжении Исиды. — Кучики-сама? Куросаки-сама? — спросил голос, и Рукия посмотрела вверх. В дверном проёме стоял слуга, кланяясь. — Кучики-сама спрашивает, будете ли вы с ним на ужине этим вечером. Ичиго и Рукия обменялись взглядом. — Да, если это не слишком трудно, — сказала Рукия. Слуга снова поклонился и ушёл, закрыв дверь-сёдзи. — У квинси есть что-то, что говорит с ними, как Ширагецу говорит с Ичикой? — спросил Казуи. — Не думаю, — сказал Ичиго. Когда лицо Казуи поникло, он добавил: — Но у них всё ещё есть совесть, и большую часть времени у шинигами её представляет занпакто. Только громче и иногда немного раздражающе. «Я возмущена этим», — подумала Шираюки. «Ты и Зангецу не давали мне спать до рассвета», — указала Рукия. «Пффф. Не наша вина, что ты и Король так упрямы». Рукия хмыкнула. Это было честное замечание, но Зангецу замолк. Ичика хихикнула. — Ага, Ширагецу ребёнок, как и я, и иногда просто хочет играть в салки вместо того, чтобы учить меня, — добавила она. — Она очень красивая… — Как она выглядит? — спросил Казуи. — Она очень бледная, и у неё белое фурисодэ с очень необычным оби. На нём маленькие белые полумесяцы и чёрные солнца, — объяснила Ичика. — Её волосы белые и собраны в красивую причёску. Но иногда она распускает их, чтобы мы могли побегать. Её глаза тоже красивые, золотые. «Я бы хотела увидеть её, — внезапно сказала Шираюки с тоской. — Я… думаю, она может быть нашей». Рукия обменялась взглядом с Ичиго и молча задалась вопросом, могли ли действия их занпакто в мире Короля повлиять на появление занпакто их дочери. «Нужно спросить у Урахары», — подумала она, и Ичиго кивнул. — По твоим словам, она очень красива, — сказал Казуи с небольшой обидой.***
— Папа! — Ичика воскликнула несколько дней спустя, когда Ренджи подошёл к ним, всё ещё опираясь на левую ногу. Он провел больше месяца в четвёртом отряде, исцеляясь и физически, и ментально после своего испытания в Уэко Мундо. Хотя его нога не остановила его от поднятия Ичики на руки, когда та достигла его. Они покрутились несколько раз, и он опустил её вниз, посмотрев на Ичиго с Рукией, которые следовали в более спокойном темпе вместе с Казуи. — Привет, — сказал он приглушённым голосом. Рукия поморщилась. Она слышала от Ичиго, в каком состоянии Ренджи был, когда наконец вернулся в Общество Душ, раненный и убежденный, что всё ещё среди врагов. Он казался лучше сейчас, хотя в его глазах всё ещё скрывались тени, а рука, которую он положил на плечо Ичики, была тяжелой и немного дерганой. Ей было интересно, насколько ему стало лучше. — Ренджи, — сказала она так же тихо, а Ичиго рядом с ней кивнул. — Как твой глаз? — спросил Ичиго. Ренджи прикоснулся пальцами к повязке, прикрывающей его. — Лучше, чем был, — сказал он. — Исане надела на меня повязку, чтобы дать время всему исцелиться. — Полагаю, Куроцучи годится хоть на что-то, — проворчал рыжеволосый шинигами. Куроцучи вырастил — не создал, вырастил — новый глаз для Ренджи, и с помощью самых талантливых медиков четвёртого он скоро смог снова видеть двумя глазами. Хотя и Кьёраку, и Урахара выбрали использовать повязки для глаз вместо проведения такой же процедуры. Ренджи был намного моложе их — и гораздо более склонен к участию в битвах на передовой. — Ага, — согласился Ренджи. Затем он посмотрел вниз на Казуи и Ичику. — Спасибо, что привели их так далеко. Капитан всё ещё дает мне лёгкую работу, так что мы будем просто наблюдать за тренировочными сражениями в шестом. Ичиго и Ренджи переглянулись, и что-то в Рукии разжалось, когда она это увидела. — Спасибо, что присмотришь за ними сегодня. Я знаю, Ичика будет рада провести с тобой время. — Ага, я не видела тебя днями, папа, — вмешалась она. — С тех пор, как капитан Котецу выпустила тебя. Казуи неуверенно посмотрел на него, но отпустил руку Ичиго, хоть и нехотя. — Спасибо, что позволили мне присоединиться, Абараи-сан, — сказал он, звуча немного отрепетированно. Ренджи хмыкнул. — Я должен благодарить тебя. Ты можешь помочь мне судить, — потом он посмотрел на Ичику. — Отведёшь его на тренировочное поле, Ичика? Мне нужно поговорить с Ичиго и Рукией. Попытайся не показать всем свой занпакто по пути туда, — протянул он. Ичика усмехнулась ему, но взяла руку Казуи удивительно легко. — Пойдём, — сказала она. — В такие дни повар готовит такояки! Когда они ушли, Ренджи окинул и свою бывшую жену, и своего друга добрым взглядом. Рукия виновато покраснела, но он просто фыркнул. — Я уже знаю, что вы встречаетесь, — сказал он. — Мандарин здесь действовал так виновато, пока я не сказал ему, что уже знаю, что вы ухаживаете. — А, — пробормотала Рукия. — Я не хотела причинять тебе ещё больше боли. Красноволосый шинигами только пожал плечами. — У меня были месяцы, чтобы привыкнуть, — признался он. — Но я хочу знать, что, чёрт возьми, здесь делает Казуи. "О, это". — Иноуэ не смогла заботиться о нём, — объяснил Ичиго. — Она, эм… не приняла всё так хорошо, как ты. Казуи будет здесь временно. Это лучшая идея, к которой мы смогли прийти. — Ага, она была… — Рукия прочистила горло. — Полагаю, я не удивлена. В любом случае, я позабочусь о том, чтобы он и Ичика хорошо провели время. Приглядывай за ним, — приказала Рукия. — Куроцучи хочет получить его в свои руки. — Куроцучи? Он получил силы Иноуэ? — Её и Исиды, — прямо сказал Ичиго. Когда глаза Ренджи расширились, он пожал плечами, но другой по-видимому понял. — Это отстой, — сказал Ренджи. — Но да, я буду приглядывать за ним, скажу отряду, что сегодня закрытые сражения, и дам капитану знать, что он здесь. Рукия выдохнула. — Хорошо, — сказала она. — Брат в курсе… ситуации и будет оставаться близко к отряду. Они попрощались с Ренджи и пошли вместе к ближайшим воротам. — Так, — сказала Рукия, когда они прошли через ворота и попали в Руконгай. — Куда именно ты меня ведёшь? Ичиго посмотрел на неё и смущённо улыбнулся. — Я хотел показать тебе кое-что, над чем начал работать, — прошептал он. — Нам в Инузури. — Инузури? — Рукия осознала, что вцепилась в ткань своего слишком длинного хаори. — Ага. Это далеко, но я обещаю, что оно будет того стоить, — сказал Ичиго. Она кивнула ему, и вместе они отправились в путь, проносясь по воздуху гораздо быстрее, чем они могли бы идти пешком. Он был быстрее неё, когда они были моложе, и Рукия могла сказать, что он немного сдерживается ради нее, чтобы они пришли вместе. Место, где они оказались, было хижиной на границе между Инузури и соседним районом. Рукия моргнула — нет, не совсем хижина. Это был участок земли, который явно был зоной строительства, с хижиной на одном из углов земли. Рабочие входили и выходили, неся инструменты и принадлежности. — Что это такое? — спросила она, когда они приземлились на землю. Она отряхнула ноги от пыли Инузури много лет назад, сначала когда ушла с Ренджи, а затем после того, как её воспоминания были отрезаны, похищены братом и сестрой,чья любовь к ней едва не уничтожила Сейрейтей. И всё же на её варадзи снова была пыль Инузури. — Твой следующий дар, — сказал Ичиго, выдернув её из своих мыслей. — Я не знаю, честно ли это, потому что он больше, чем для тебя, но я пообещал, когда ты надела этот значок на меня, что я изменю порядок вещей. Её сердце забилось чаще, и Рукия подняла к нему руку, неуверенная, почему она так внезапно занервничала. Вокруг них раздался шёпот — жители Руконгая в потрёпанных юката заметили присутствие двух высокоранговых шинигами в их местности. Рабочие казались менее встревожеными. Ичиго, как поняла она, сильно сдерживал свою реяцу; она не расплёскивалось повсюду, как обычно. — Тогда что это? — спросила она, смутившись одышки в голосе. Рука Ичиго коснулась её спины, успокаивая. — Это будет общественным центром и клиникой, — сказал он с лёгким румянцем на щеках. — Место, куда люди смогут прийти, чтобы получить воду, и играть, если они маленькие дети, или получить лечение, если они больны. Оно не будет таким уж большим, и это только несколько районов, но это начало. На участке будет колодец, чтобы всегда был хороший источник воды. Вот почему я выбрал эту зону — здесь подземный источник. — Но… — это было бестактно - спрашивать, как он оплачивает её ухаживания, поняла Рукия и закрыла рот. Рядом с ней Ичиго коротко засмеялся и более уверенно прижал свою руку к её спине. — Офицеры получают зарплату, помнишь? И Укитаке, эм, сделал своего рода договорённость для меня, когда я всё ещё был временным шинигами. Рукия моргнула. — Договорённость? — Ага, он назначил мне стипендию или что-то в этом роде, как только я стал временным шинигами. Я узнал об этом, только когда переехал сюда и волновался, что буду слишком сильно полагаться на пропуск твоего брата, — Ичиго посмотрел на неё. — Я собираюсь построить больше, Бьякуя уже согласился помочь. — Брат согласился помочь построить клиники в Руконгае, — медленно повторила Рукия и удивилась, когда он вообще успел поговорить с её братом об этом. — Я знаю, — сказал Ичиго и усмехнулся. — Он и Куукаку встретились, и он согласился делать то же, что и она, — прежде чем Рукия успела удивиться этому, он добавил. — Давай я покажу тебе всё. Они приняли белую ткань с завязками вокруг носа и рта от прораба проекта, пожилого мужчины, который представился как Ишикава Шинзо. — Будьте осторожны, Куросаки-сан, — предупредил он после того, как коротко поклонился Рукии в знак приветствия. — Мы всё ещё укрепляем конструкцию и устанавливаем насос. — Спасибо, Ишикава-сан, — сказал Ичиго и провел Рукию по периметру участка. Стопки каменных блоков и деревянных балок лежали на организованных участках; она заметила охранников, непринужденно патрулирующих территорию. — Волонтёры, — сказал Ичиго, увидев, что она осматривается. — Они не очень мне доверяют, но Ишикава — хороший парень. Палки в земле и привязанные и натянутые между ними веревки образовывали контур территории. — Самой большой зоной внутри будет клиника, но там будет и комната, где люди смогут поесть, если у них будет такая необходимость. Здесь также будет находиться отставной шинигами, если я смогу кого-нибудь убедить. Просто чтобы помочь людям научиться контролю и, возможно, некоторым исцеляющим кидо, я не пытаюсь завербовать их или что-то в этом роде, — пояснил Ичиго. Её рука скользнула в его руку, и она почувствовала, как напряжение покинуло его тело. — А для чего эта третья зона? — спросила она. — Это игровая зона. Никаких покемонов, — пошутил Ичиго, — но у одной из работниц были кое-какие идеи. Оказывается, она помнит немного о своем пребывании на Земле в качестве учителя. Думаю, там будут качели и все такое. Рукия остановилась, и Ичиго остановился с ней, повернувшись к ней лицом. Её глаза горели, и она безуспешно пыталась сморгнуть слёзы, формирование которых чувствовала. Он решил построить клинику здесь, потому что знал, какую жизнь она вела, и хотел сделать всё лучше для людей в Инузури. — Что… я сделал что-то не так? — обеспокоенно спросил Ичиго, и несмотря на тот факт, что они были на публике, прижал её к себе. — Это ужасный подарок? — Это чудесный подарок, — выдавила Рукия, и ущипнула его за бок так, что он приглушённо вскрикнул из-за белой ткани. — Не будь идиотом, это лучшее, что ты мог сделать. — Ай! Забавный способ показать это, — пробормотал Ичиго, но поднял руку и заправил выбившуюся прядь за её ухо. — Но правда, ты не возражаешь против такого подарка? В книге сказано, что они должны быть для тебя, но я подумал… Рукия только фыркнула и схватила его за перед шихакушо, стягивая ткань с их лиц и целуя его на глазах у слишком большого количества работников, чтобы ей было комфортно — но на мгновение ей стало всё равно. — Мне не нужны безделушки, — сказала она. — И не то чтобы ты следуешь инструкциям, клубничка, — она не смогла сдержать смеха, сорвавшегося с её губ из-за слегка ошарашенного взгляда Ичиго. Ичиго провёл языком по губам. «Ты заслуживаешь ухаживаний, помнишь?» — отправил он, и сердце Рукии бешено заколотилось от того, что пришло вместе с этими словами: теплота его чувств, любовь и уважение, желание, чтобы она чувствовала, что её любят и заботятся о ней. Тут проскользнула другая мысль, и она хотела её преследовать, но Ичиго хмыкнул. — Это другой сюрприз, — сказал он. — Ты не должен делать всё это только затем, чтобы я чувствовала себя… важной, — проворчала Рукия. — Многие люди получают всего лишь канзаши и красивые кисти для калиграфии. — Ты хочешь красивые кисти для калиграфии? — спросил Ичиго, улыбнувшись. — Моя идея кажется более долговечной. Я даже могу назвать её клиникой Кучики Рукии, если ты хочешь, — поддразнил он. — Не смей, — приказала Рукия, а её щёки нагрелись от смущения. — Ладно, ладно. В любом случае, идём. У Ренджи дети ещё несколько часов, а во втором районе идет спектакль, — призвал её Ичиго, ослабив хватку. — Пожалуйста, скажи мне, что он не о нас, — проныла Рукия, и Ичиго громко рассмеялся, протянув ей руку. — На самом деле, кажется, некоторые из пьес Шекспира попали в Общество Душ. Эта называется: «Много шума из ничего». Они попрощались с Ишикавой и вместе взлетели в небо.