Сердце льва. Противостояние

      Фетхийе внимательно следила за тем, как золотые нити плавно покрывают рисунок на ткани. Медленно, стежка за стежкой, она заканчивала вышивать розовый куст.       Фетхийе подняла голову и взглянула на работы дочерей. Михрумах вышила половину, Айше только подбиралась к середине цветка, а Хюмашах едва закончила контур, хотя начала раньше всех. Склонив голову над полотном, она медленно вытягивала нитку, останавливалась и медленно вставляла иголку в ткань. Ее глаза смотрели в одну точку, и вскоре Хюмашах наткнулась на иглу. Прижав уколенный палец к губам, она подняла голову.       — Ты невнимательна, Хюмашах. О чем ты задумалась? — спросила Фетхийе.       — Ни о чем. Все в порядке, матушка, — ответила она.       Но это была неправда. Хюмашах думала о Сулеймане. Точнее, о его словах. Вчера он признался, что любит ее, и Хюмашах ответила на чувства шехзаде. Она была очень счастлива, но боялась сказать о своей любви еще кому-нибудь. Хюмашах боялась, что ее семья будет против, ведь они с шехзаде приходились друг другу двоюродным братом и сестрой. Поэтому она продолжала молчать и тайком встречаться с Сулейманом вечерами в дворцовом саду…

***

      Шехзаде Селим со своей семьей вскоре собрался в дорогу. Повелитель, Хюррем Султан, Михримах Султан, Фетхийе и остальные шехзаде проводили его в путь.       Попрощавшись с наследником, повелитель, шехзаде Баязед и Джихангир вернулись во дворец, а Фетхийе, Михримах и Хюррем Султан решили погулять в саду. Они немного прошлись по дорожкам, а после Хюррем Султан решила вернуться в свои покои. Михримах отправилась с ней.       Оставшись в одиночестве, Фетхийе направилась к беседке, где встретила шехзаде Мустафу. Он о чем-то говорил с Ташлыджалы. Увидев госпожу, Яхья-бей поклонился.       Мустафа улыбнулся ей:       — Здравствуй, Фетхийе.       — Доброе утро, шехзаде, — ответила она, поправляя фиолетовую бархатную накидку на плечах.       — Хорошо, что мы встретились. Я хотел поговорить, — произнес Мустафа.       — О чем?       — О Сулеймане и Хюмашах. Ташлыджалы, — обратился шехзаде к сподвижнику, — ты можешь идти. Мы позже все обсудим.       Яхья-бей поклонился и исчез между деревьями.       Шехзаде повел рукой в сторону, приглашая Фетхийе пройтись.       — Хюмашах в последнее время очень задумчива и грустна. Я не знаю, что с ней, она не говорит мне о своих переживаниях, — сказала Фетхийе.       — С Сулейманом творится то же самое, и я знаю причину этого, — ответил Мустафа.       — Ты думаешь, что они?.. — Фетхийе удивленно вскинула брови.       — Это так. Нергисшах рассказала мне, а ей поведал об этом Сулейман.       Фетхийе улыбнулась:       — Прекрасно, что они любят друг друга, вот только…       — И я думаю о том же, — угадав ее мысли, произнес шехзаде. — Позволит ли повелитель быть им вместе?       Госпожа нахмурилась.       — Повелитель очень любит их обоих, и я думаю, что он будет рад их счастью. Нам следует поговорить со своими детьми, — Фетхийе остановилась и посмотрела на шехзаде.       — Что ж, увидим, — произнес Мустафа, взглянув в ее светлые глаза.       Перед тем как говорить с дочерью, Фетхийе посоветовалась с Баязедом. Шехзаде, со свойственной ему горячностью, решил сам поговорить с Хюмашах, но Фетхийе предложила ему пойти и вместе поговорить с ней.       …Хюмашах перебирала золотые украшения в шкатулке. Служанка, вошедшая в покои после продолжительного стука в дверь, сообщила, что пришли шехзаде Баязед и Фетхийе Султан. Увидев загадочные лица дяди и матери, Хюмашах слегка встревожилась. После слов шехзаде и госпожи о том, что они знают о ее чувствах к Сулейману и пришли ей помочь, она густо покраснела.       Фетхийе, присев на тахту рядом с дочерью, обхватила ее за плечи и произнесла:       — Милая, любовь — прекрасное чувство, и тебе не нужно стыдиться его.       — Я не раз тайком уезжал из Кютахьи, чтобы увидеть твою матушку. Чего же ты ждешь? — заглянув ей в глаза, спросил Баязед.       Фетхийе улыбнулась и с нежностью взглянула на него.       — Вы правы, — согласилась Хюмашах. — Мы с Сулейманом должны рассказать повелителю. Вот только захочет ли шехзаде говорить ему об этом?       — Если он уже этого не сделал, — улыбнулся Баязед.       Хюмашах встала с тахты и поправила подол синего платья. Глубоко вздохнув, она направилась к выходу из покоев.       …Сулейман бежал! Нет! Он словно летел в покои повелителя!       В коридоре шехзаде столкнулся с Хюмашах Султан. Их сердца забились чаще при виде друг друга.       — Хюмашах! Пойдем к повелителю и расскажем ему! Пусть он благословит нашу любовь! — воодушевленно произнес шехзаде.       — Я собиралась предложить тебе то же самое, — нежно улыбнулась она.       Взявшись за руки, они отправились в покои падишаха.       Однако, вопреки ожиданиям, повелитель не только не позволил им пожениться, но и был разгневан. Учитывая молодой возраст госпожи и шехзаде и их родственные связи, падишах отказал им в браке. Ни несчастные глаза внуков, ни намеки шехзаде Мустафы и Баязеда не смогли изменить решение султана.       Хюмашах впала в глубокую печаль, а шехзаде Сулейман, хотя и старался не терять надежды, вскоре тоже присоединился к возлюбленной.       Однако помощь пришла от того, от кого не ожидали, — от Хюррем Султан. Сначала рыжеволосая госпожа и сама была против брака Хюмашах с сыном шехзаде Мустафы, но затем передумала и решила помочь им воссоединиться.       Давняя болезнь султанши давала о себе знать, и силы медленно покидали ее. Она чувствовала, что ее конец близок. Поэтому Хюррем Султан хотелось видеть рядом с собой не льющих слезы, а счастливых и улыбающихся детей. Только она и смогла уговорить повелителя разрешить шехзаде Сулейману и Хюмашах Султан пожениться, и вскоре было объявлено об их помолвке.       Помолвка, а затем и свадьба, проходили в Стамбуле, куда из своих санджаков и провинций съехались все члены династии.       Свадебные гуляния были долгими и веселыми. Во дворце рекой лились золотые монеты и шербет, а в городе даже поздней ночью не стихали музыка и танцы. Отовсюду слышались пожелания счастья, удачи и бесконечной любви новобрачным. Хюмашах и Сулейман были безмерно благодарны Хюррем Султан и повелителю за оказанную им честь, и на празднике не было людей, счастливей их.       …Дворцовый сад освещался высокими факелами, установленными рядом со столами и шатрами, и разноцветными всполохами фейерверков.       Сад был разделен на две части полупрозрачной ширмой, с одной стороны которой праздновала свадьбу женская половина султанской семьи, а с другой — мужская. Сквозь полупрозрачную ткань шехзаде Мустафа с улыбкой смотрел на невесту, сидевшую в открытом светло-красном шатре. Как быстро летит время! Еще вчера Мустафа держал на руках розовощекую малышку Хюмашах, а нынче она его невестка.       Шехзаде перевел взгляд на мать невесты. Фетхийе словно светилась радостью. Госпожа была очень счастлива, что ее дочь вышла замуж по любви, как и она, ведь такое бывало редко.       К примеру, Михримах Султан. Ей много лет приходилось жить с нелюбимым мужем, и только смерть Рустема избавила ее от тягостного брака. Хотя после его кончины к госпоже не раз сватались паши и беи, Михримах больше не выходила замуж. Она устроила брак своей повзрослевшей дочери с Семизом Ахмедом-пашой и вскоре стала бабушкой очаровательного султанзаде ¹.       На свадьбе был только один человек, не веселившийся, как остальные — Махидевран Султан. Ее отнюдь не радовало сближение Сулеймана с внучкой Хюррем. К тому же Хюмашах напоминала ей о шехзаде Мехмеде и о том, что Махидевран приказала с ним сделать.       …Отпраздновав свадьбу, шехзаде Сулейман и Хюмашах Султан уехали в санджак Диярбакыр. После отъезда шехзаде и госпожи остальные члены династии вернулись в свои провинции и санджаки.