Журавль или синица?

      Ши Цинсюаню стоило немалых сил сохранить видимое самообладание до тех пор, пока он не скрылся в коридорах Убежища, оставив Хэ Сюаня позади. Его трясло, сердце грозилось пробить грудь и вырваться наружу. Воздуха не хватало. Шагая, чуть ли не убегая на негнущихся ногах, он заставлял встречающихся на пути демонов поспешно отпрыгивать, — никто не хотел пасть в немилость у Лазурного поветрия.       Вот только легче от этого не становилось. Ши Цинсюань мог убежать от других демонов, даже от Хэ Сюаня, однако от себя ему не сбежать. Не сбежать от того, что пряталось у него внутри, от своих мыслей и эмоций. А самое страшное — от того, кто мог стать причиной таковых.       Забредя в отдалённую часть Убежища, где стояла звенящая тишина, а тьму разгонял одинокий заколдованный фонарь, Ши Цинсюань не удержался и, схватившись за голову, сполз вниз по стене.       Что он наделал? Неужели он хранил в себе столь глубокие болезненные чувства, что одной мимолётной близости с Хэ Сюанем хватило, чтобы потерять самообладание? Нет, невозможно. Ши Цинсюань не настолько отчаялся, чтобы умолять самого Хозяина Чёрных Вод позаботиться о нём. Или настолько? Да, он устал, ему никогда в жизни не приходилась столько работать, как последние двадцать лет.       «Нет, это просто из-за… из-за эмоций, это я переволновался, это не может быть, чтобы… чтобы…» — у него даже путались мысли от наступающего страха. Схватившись за голову и уперевшись локтями в колени, Ши Цинсюань постарался убедить себя в том, что Хэ Сюань сам играл на его чувствах. И огонёк здесь не причём.       Хэ Сюаню не понять, что он испытывал, как жил последние годы, будучи не только собой, но и отголоском чужой души. Конечно, теперь не все его мысли исключительно принадлежали ему. Ши Цинсюань не обманывался. Он изменился. Однако он и огонёк мыслили, как единое целое, наяву они были неразделимы, одним человеком. Ши Цинсюань пытался обманываться, но постепенно смирился с тем, что тот, кем он был до попадания в небытие, исчез. Теперь он и мыслил иначе, и чувствовал. А то, что с ним произошло на опушке леса, это отголосок его прежнего, тугой узел скопившихся эмоций, который разорвался из-за Хэ Сюаня. Тело вспомнило об их близости, а в голову ударили воспоминания о днях обманчивой дружбы…       Боль и радость смешались в клубок. Ши Цинсюань хотел плакать. Хотел забиться в тёмный угол и не знать этой растерянности. Ведь Хэ Сюаню удалось на краткий миг уверить его, что огонёк заставила его дать слабину, чтобы убедить Хозяина Чёрных Вод в беспомощности и отчаянии. Она ведь этим и занималась, когда находилась у него в плену: втиралась в доверие за счёт обольщения.       Растерев лицо ладонью и запустив пальцы в волосы, Ши Цинсюань потерянным взглядом уставился в стену.       Нет, это глупо. Он мог вести себя иначе, пребывая в женском обличии, но это было бы его решение. Несмотря на то, что поначалу в его поведении — в разных обличиях — читалось куда больше от огонька, сейчас Ши Цинсюань чувствовал свою силу. Его страшила мысль вновь утонуть в непроглядной тьме, блуждать по ней до тех пор, пока он не потеряет своё сознание. А теперь этот страх вернулся вновь.       Он не хотел исчезать, вытесненный огоньком.       «Нет, что за глупости? — одёрнул себя Ши Цинсюань. — Она ведь заботится обо мне… ну, о нас. О себе. И нет её, есть мы. Я ведь тоже она, а моя слабина исходит из прошлого. Чёрт! Вот же ты хитрый плут, Хэ Сюань. Ты моя слабость, я всё ещё вижу в тебе своего друга, но оттого, что воспоминания о дне предательства кажутся сном, я верю куда больше своим воспоминаниям, а не её. Мы теперь одно целое… и она знает, о чём я думаю, что чувствую и делаю. Потому что она — это я. Просто в мужском обличии идёт куда больше от меня, а в женском — от неё. Но мы едины, мы не разделяемся, как два сознания, мы всегда действуем как одно сознание».       У Ши Цинсюаня голова шла кругом. Хэ Сюань просто запугал его, не более. Хотел ослабить, притупить бдительность. Он так всегда делал. Конечно, поначалу, когда он вновь утащил Ши Цинсюаня на остров, то вёл себя осторожно и отчасти снисходительно.       Ши Цинсюань невесело хмыкнул. Может, Хэ Сюань боялся его? Ну, не то чтобы боялся, а опасался, как пороха, на который не стоило кидать искры. Ши Цинсюань помнил, что чувствовал, когда впервые попал на остров Черновода. В нём боролась ненависть и симпатия к Хэ Сюаню, и несмотря на горячие чувства, терзающие сердце, он держался за необходимость обольщения своего пленителя ради победы над ним. Победа заключалась в выживании.       Тогда Ши Цинсюань мог пойти на подобное. А сейчас… да, тоже мог, с кем угодно, но не с Хэ Сюанем. После возвращения воспоминаний он потерял возможность вдолбить себе в голову, что имел дело с человеком, который желал ему страданий.       Устало вздохнув, Ши Цинсюань поднялся с пола. Отряхнув себя и вернув маску на лицо, он направился к своим покоям. После прогулки и валяния на траве, он вымок и испачкался, поэтому требовалось сменить костюм. Сейчас стоило экономить духовные силы даже на заклинания очищения.       Но стоило зайти внутрь своих покоев, как его ждал очередной сюрприз.       Застыв посреди команды, Ши Цинсюань уставился на пустую кровать, на которой лежало только смятое одеяло да гора подушек.       «Нет… ну нет-нет-нет-нет».       Растерянно раскинув руки, он чуть не подавился воздухом — хотелось и возмущаться, и плакать, и кричать, да и просто нырнуть в постель, накрыть голову одеялом и спрятаться от проблем. По его расчётам Ци Жун должен спать ещё несколько дней. И ладно бы это был просто демон, находящийся в плохих отношениях с Хэ Сюанем. Ци Жун — бомба замедленного действия, глупый мальчишка и выскочка, чёртов провокатор! Он мог подставить под удар не только самого себя, но и Ши Цинсюаня, а также всех обитателей Убежища. Пара неосторожных фраз, и Хэ Сюань ему голову снесёт.       Взвыв сквозь плотно сжатые губы, Ши Цинсюань рухнул на колени и ударил кулаками по матрасу, отчего аж подушки подпрыгнули.       В нём вспыхнула злость. Злость и страх. Ци Жун был ему нужен, чтобы подпитываться демонической духовной энергией и поддерживать статус Лазурного поветрия. И в то же время сердце кольнуло болью от того, что Ци Жун по своей глупости мог пострадать. Ещё и с этим разбираться?       «Разобраться бы хоть со своими переживаниями», — отчаянно подумал Ши Цинсюань, поняв, что последняя капля самообладания на этот день исчерпана. Возможно, он проявлял трусость в подобные моменты, однако в женском обличии он чувствовал себя намного увереннее. Вероятно, привычка, оставленная из «прошлой жизни», когда в роли Повелительницы Ветров он становился сильнее.       Сейчас, конечно, кое-что изменилось… но ненамного. Пусть он и стал черпать силы от того, что люди в некоторых регионах стали поклоняться Лазурному поветрию, в других всё ещё жила вера в Повелительницу Ветров. Видимо, стоило поблагодарить за это Ши Уду. Ведь им всегда поклонялись, как паре, и пока верят в одного, живёт и другой.       Ши Цинсюань тяжко выдохнул. Окутав себя сиянием и сменив обличие, он в первую очередь переоделся.       Теперь на сцену выходила другая его ипостась.       Захватив с собой веер — на всякий случай, — Ши Цинсюань вынужденно спрятала маску в кармане многослойной юбки. Всё-таки Лазурным поветрием считали в первую очередь мужчину, а именно Ци Жуна. Не так много местных жителей знало секрет их личности. Её женская форма представала перед обитателями некой мистической особой, любовницей Лазурного поветрия, которую тот прятал подальше от чужих глаз. Даже если на неё и пускали слюни, никто не решался навредить ей.       Обойдя несколько оживлённых мест, где обычно любил пропадать Ци Жун, Ши Цинсюань так и не нашла его. Тревога из-за того, что Хэ Сюань выловил Ци Жуна и прихлопнул его, потому что мог, только возрастала. Подойти к любому встречному и спросить, не видел ли он Лазурного демона, Ши Цинсюань тоже не решалась. Могли возникнуть вопросы, к тому же её личность не была многим известна.       Забежав в очередной коридор, она увидела маленькую тень, скрывшуюся за поворотом. Решив последовать за ней, Ши Цинсюань никого не обнаружила на перепутье. Но она стойко ощущала чьё-то присутствие, причём совсем рядом, поэтому задрала голову и увидела на потолке охваченное тёмной дымкой маленькое существо.       Тихо взвизгнув, оно спрыгнуло на неё, однако Ши Цинсюань оказалась проворнее и ловко подхватила дух младенца. Тот заворочался, начал капризничать, и в итоге, укусив Ши Цинсюань, немного успокоился. Приятного мало, однако от того, чтобы поддаться раздражению, её удержал звук приближающихся шагов и беспокойные оклики:       — Цо-Цо! Где ты?       — Сюда, Лань Чан, он здесь! — позвала её Ши Цинсюань.       Выбежавшая из-за угла демоница беспокойно озиралась по сторонам, но стоило ей увидеть своё дитя, как она с облегчением выдохнула. Ей не сразу удалось забрать у Ши Цинсюань Цо-Цо, тот упрямо впивался зубами в чужую ладонь, словно в игрушку.       — Ну что за манеры, Цо-Цо, будь более уважительным!       Поддавшись уговорам матери, Цо-Цо разомкнул маленькие челюсти. Из раны тут же полилась кровь, поэтому Ши Цинсюань пришлось воспользоваться духовной силой, чтобы остановить кровотечение.       — Прошу прощения, он не со зла, это…       — Не стоит оправдываться, — аккуратно перебила её Ши Цинсюань, залечивая рану. — Глупо было бы требовать от неразумного духа послушания. Но за ним стоит лучше присматривать. Сама понимаешь, что не все столь терпимы здесь к детям.       Прижав Цо-Цо к груди, Лань Чан нахмурилась — её явно обидели слова о неразумности ребёнка, однако в ответ она ничего не могла сказать. Даже если бы очень хотела, не отважилась бы перечить человеку, стоящему по статусу и силе намного выше неё.       — Раз мы пересеклись, есть какие-то новости от Сюань Цзи?       — Новостей, к сожалению, нет, — чуть приободрившись, ответила Лань Чан. — Последнее послание мы получили от неё неделю назад, когда она покидала Призрачный город. Ей удалось договориться о выполнении заданий, но позже — ничего.       — Да, я помню.       Чтобы выживать, Убежищу, увы, но требовались средства. Промышлять грабежами и похищениями они могли только первые пару лет, однако такой способ добычи денег и провианта, а также пищи для демонов в качестве человеческой энергии, грозил привлечь к ним внимание. На данный момент демоны в Убежище существовали во многом за счёт жизненных ресурсов, которыми платили люди за возможность оставаться в этом месте. Они знали, на что подписывались, однако зачастую Ши Цинсюань приходилось разрешать появляющиеся конфликты: кто-то отказывался делиться духовными силами, а некоторые демоны желали взять больше положенного.       Решение брать заказы, поступающие либо от информаторов, либо напрямую от потенциальных заказчиков в Призрачном городе, упростило жизнь. Сюань Цзи являлась незаменимой помощницей в вопросе поиска и исполнения заказов. Поначалу, правда, она чуть не стала главной проблемой Ши Цинсюань, решившей освободить Ци Жуна от так называемого плена. Но военное прошлое помогло Сюань Цзи здраво подойти к принятию решения о дальнейшем сотрудничестве, когда Ши Цинсюань предложила ей создать Убежище.       Довольно с них плясать под чужую дудку.       А вот тот факт, что Сюань Цзи куда-то запропастилась, ничуть не радовал Ши Цинсюань. Она и раньше теряла с ней связь, и в такие периоды Сюань Цзи в основном скрывалась от преследователей. А охотились на них далеко не простые наёмники. Чего стоит только одна западня, организованная Богом Войны Фэн Синем, в которую они с Сюань Цзи угодили шесть лет назад.       «Цзюнь У пал… и теперь, ослабленные, небожители решились охотиться на кого помельче. До Хуа Чэна и Хэ Сюаня, помогавших им в сражении, теперь не добраться. Хуа Чэна покрывал Се Лянь, а до Хэ Сюаня банально физически не добраться на его остров… Зато охота на Зелёного Фонаря Блуждающего в Ночи с каждым годом становится всё более масштабным развлечением».       У Ци Жуна никогда не было покровителей. Он всегда гулял сам по себе, презираемый князьями.       — Я поняла, — кивнула Ши Цинсюань, отвлёкшись от мыслей. — Ах да. Ты, случаем, не видела Ци Жуна?       — Эм… да, он сейчас в игорном зале. Шумно там стало, вот Цо-Цо и сбежал, потревоженный.       — Они доставляют неудобства?       — Они всегда доставляют неудобства… — устало вздохнула Лань Чан, погладив сына по голове. — Но здесь хотя бы безопасно, так что этой скромной слуге не на что жаловаться.       — Тоже скажешь, слуге. Ещё что-то беспокоит? Пока мы пересеклись и есть шанс поговорить.       — Нет, господин… госпожа… ох. Только… я заметила, что у вас появился новый помощник. Но он кажется весьма подозрительным, я чувствую исходящую от него злую ауру. Это… нормально?       — Главное не ссорься с ним из-за мелочей, но он не посмеет тебя обидеть, — улыбнулась Ши Цинсюань, ободряюще погладив собеседницу по плечу. — Ладно, пойду за Ци Жуном.       — Вам нужна помощь? Вы же… не в мужском обличии, да и он без маски. Вас же не воспримут за Лазурного демона.       — Всё в порядке, справлюсь, — помахав рукой, заверила Ши Цинсюань. Но стоило ей отвернуться, как улыбка моментально сошла с её лица, а с губ сорвался раздражённый шёпот: — Справлюсь… как и обычно.       В определённые моменты, как сейчас, Ши Цинсюань ощущала себя в шкуре жены, которой приходилось бежать на поиски своего мужа-алкаша поздней ночью по всем питейным заведениям, больницам и кладбищам. К счастью, Убежище сокращало территорию поисков, однако от этого не становилось проще. Крики демонов она услышала ещё за несколько чжанов до подхода к помещениям, отведённым для «отдыха и развлечений».       На эту территорию никто в здравом уме, особенно среди людей и демониц, не решался соваться. Ши Цинсюань поняла, что если невозможно что-то предотвратить, это следует возглавить. Она бы назвала западное крыло третьего этажа Убежища притоном и рассадником вульгарности, пропитанное запахом алкоголя и табачного дыма. Хотя не факт, что жгли здесь табак.        Выхватив веер и прикрыв им лицо, Ши Цинсюань уверенным шагом зашла в просторное помещение, отмахиваясь от неприятного запаха. Может, и стоило обратиться мужчиной, прежде чем соваться сюда, — тогда бы не пришлось ловить на себе липкие, похабные взгляды.       Ци Жуна даже не пришлось искать. Похоже, едва очнувшись, он сразу направился сюда — заливать в себя крепкие настойки, да наблюдать за петушиными боями. Где демоны откопали боевых петухов, по сей день оставалось для Ши Цинсюань загадкой.       В пещере стоял шум и крики. Обходя демонов, она приближалась к импровизированной небольшой арене, которую обступили мужчины, наблюдая за боями двух птиц. Вонь дешёвого самогона, жжёных трав и пота могла бы и мертвеца оживить. Смех доносился из разных углов. Где-то Ши Цинсюань замечала демониц, ублажающих клиентов — здесь не стеснялись ничего. Западное крыло третьего этажа было единственным местом, где царила относительная вседозволенность, которой демоны и некоторые люди пользовались по полной программе.       — Эй, красавица, а ну-ка… о.       Стоило кому-то попытаться ухватить её, как одного озлобленного взгляда хватало, чтобы демон отступил, поднимая руки. Ши Цинсюань не один раз появлялась в этом месте, ей пришлось создать легенду для своего женского обличия. В мужском облике её и так никто не посмел бы тронуть, а так хоть роль женщины Лазурного поветрия создавала неприкасаемость. Худо-бедно.       Не подступая к кругу скопления демонов, но стоя так, что её фигуру невозможно не заметить, Ши Цинсюань рассеяла подле себя демоническую энергию. Это привлекло внимание собравшихся, которые с неловкостью примолкли и сразу же принялись переглядываться. Правда, петухи, сцепившиеся в смертельном поединке, быстро вернули их внимание.       Ци Жун её заметил. Улыбка сменилась кривым оскалом, но и он оказался куда более заинтересован в развлечении:       — А! Чёрт, кто выпустил эту общипанную курицу! Я ей шею сверну, а потом и её хозяину, если она проиграет! Давай, сволочь ты кудахчущая, бей его!       Толпа моментально позабыла о Ши Цинсюань, у которой чуть глаз не задёргался от раздражения. Сложив веер, стукнув его о ладонь, она направилась к Ци Жуну, обходя демонов. В её силах, конечно, имелась возможность приструнить его силой, однако она подорвёт и свой авторитет, как Лазурного поветрия.       Демоны расступались, пропуская её. Проглотив свою гордость, Ши Цинсюань подступила к Ци Жуну, сидящему на резном стуле, словно на троне, и с пугающим очарованием прошептала:       — Хозяин, сейчас не время для забав, как вы и просили напомнить. Не стоит появляться…       — Отвали и не мешай! — рявкнул на неё Ци Жун, блеснув хищным взглядом.       Он злился. Сильно злился. Но куда сильнее будет злиться Ши Цинсюань, если этот идиот не послушает её и не уйдёт. Демоны всегда трепались о том, какие развлечения происходили в западном крыле, поэтому слухи о том, как Лазурное поветрие веселился в местном притоне, не обойдут Хэ Сюаня. Конечно, всякое возможно, однако Ши Цинсюань предпочитала думать, что Хэ Сюань чересчур дотошный и пытливый умом, чтобы заподозрить неладное. К тому же он вполне мог сюда заявить, и даже один раз уже заявился, как она узнала минувшим днём.       — Хозяин, — придав голосу звон весеннего ручья, Ши Цинсюань опустилась на колени и, оперевшись о подлокотник, опустила руку на бедро Ци Жуна. — Ну разве могут петухи быть большим развлечением, чем эта скромная слуга? Не злитесь, хозяин… ведь нам нужно кое-что обсудить… Очень. Срочно.       Зря Ши Цинсюань переживала о том, что у неё есть больше власти над их двумя личностями, пока она находилась в женском воплощении. Слыша, как душный воздух наполнился глумливым смехом демонов и свистом, ей захотелось всё здесь спалить к чёртовой матери зелёным пламенем. И показать этим выродкам, что они долгие годы подчинялись ей, а не избалованному принцу.       — Пф, ладно! — Дёрнув ногой, чтобы скинуть её руку, Ци Жун подскочил с места. Указав на петухов, он рявкнул: — Если чёрная тварь проиграет, я сварю её вместе с тем, кто её приволок! А ты — за мной!       И вот этот образ требовательного выскочки постоянно приходилось очищать, словно скатерть, на которую пролили красное вино. Ши Цинсюань последовала за Ци Жуном, сжимая веер с такой силой, что заскрежетали металлические пластины. Ей становилось тошно от запаха дыма и алкоголя, от того, как давила на неё атмосфера притона. Девушкой быть очень сложно в таких реалиях… и почему она каждый раз распускала нюни и беспокоилась о каких-то пустяках, когда возвращала себе мужской облик? Вот честно — даже тошно.       Когда шум остался позади, а их проглотил полумрак коридора, Ши Цинсюань нагнала Ци Жуна и, ухватив его за плечо, толкнула в стену.       — Да какого, блядь?!..       — Нет, это ты какого чёрта вытворяешь?! — прикрикнула на него Ши Цинсюань, прижав к стене и с вызовом глянув осуждающим взглядом. Оперевшись рукой о стену рядом с головой Ци Жуна, она подставила острые пластины веера под его подбородок. — Ты должен был лежать в постели и восстанавливаться ещё несколько дней.       Раздражённый оскал сменился ломанной улыбкой на губах Ци Жуна. Хохотнув, он с издёвкой поинтересовался:       — А что такое? Ты, кажется, всё ещё полагаешь, что имеешь дело с немощным демоном?.. Но я не такой! Этот достопочтенный — одно из Четырёх великих бедствий! Зелёный Фонарь Блуждающий в Ночи! А ты кто?! Решил посостязаться со мной в силах? Так вот, давно уже надо понять, что я не какой-то пёс на поводке. Ты жив только потому, что мне так проще!       — А, может, это ты жив, потому что мне так проще? — зашипела Ши Цинсюань, надавив острыми кончиками лезвий на обнажённую шею. Ци Жун подобрался, скривившись. — Прошу по-хорошему. В Убежище пришёл опасный демон, и лучше, если бы ты не попадался ему на глаза. Сиди тихо.       — Демон? — Он вопросительно вскинул брови. — Тот что ли, который пришёл пару дней назад? Пф. Да что в нём опасного? Хрен с горы какой-то.       — Ци Жун…       Ши Цинсюань едва удержалась, чтобы не перехватить веер и не начать стучать им по его голове.       — Слушайся меня. Или хочешь, чтобы у нас были неприятности?       — Ой, неприятности… да что ты мне сделаешь, а? Надоел уже сыпать угрозами! До этого ты ещё мог влиять на меня, пока я был жалким духом, пытающимся восстановить свои силы. Но, знаешь, что?.. Надоело!       Стремительным взмахом руки перехватив веер, чтобы обезопасить шею, Ци Жун оттолкнул Ши Цинсюань к противоположной стене. Её застала врасплох сила толчка. Удивлённо вздохнув, Ши Цинсюань запнулась и упала, соскользнув вниз по стене. В костях заломило, но Ци Жун не дал ей прийти в себя, запрыгнув сверху. Обхватив её голову и задрав так, чтобы перехватить взгляд, он болезненно впился в её кожу когтями. Казалось, вот-вот и проколет.       Нависая над ней зелёной тенью, Ци Жун с бесовским огнём в глазах смотрел на Ши Цинсюань. От злости, наполняющей его опьянением, он напоминал безумца, с жадностью цепляющегося за угасающий проблеск здравомыслия.       — Хватит с меня твоих нравоучений, недобожество ты поломанное, — упавшим голосом в напряжении зарычал Ци Жун. — Надоело мне слушать тебя, терпеть твои издевательства. Использовал меня, как дешёвую силу, использовал моё имя, чтобы возвыситься. Но хватит… хватит, хватит, хватит! Захочу — убью, захочу — выпотрошу как кролика, а-ха-ха-ха-ха!       — Выпотрошишь? — с презрением шикнула Ши Цинсюань. — Да без меня ты разрушишь всё, что я выстраивала с таким трудом. Избалованный глупец, неспособный нести ответственность! Ци Жун, возьми уже себя в руки, и начни думать головой, нельзя так безответственно относиться…       — О-о, да ты мне ещё поговори об ответственности, — встряхнув её, чуть ли не пропел Ци Жун, подавшись ближе. — Говоришь прямо как мой достопочтенный старший брат. Да и тётя постоянно твердила, что я такой безответственный… все они запрещали мне что-то делать, никому не было дела до меня, только говорили, какой я надоедливый и приношу столько хлопот! Всем вам насрать на меня… и тебе, шлюхе такой! Тебе ведь только моя сила и требовалась, да? Сила, да, демоническая энергия, за счёт которой ты и притворялась... Лазурным демоном.       — Ци Жун, прекрати.       — О, а что такое, достопочтенная госпожа шлюха? — истерично захохотав, ехидно уточнил Ци Жун. — Так неприятно слышать правду? А что, из нас получился отличный дуэт. Два никому ненужных отброса общества. Только вот я не обращался бабой, чтобы раздвигать перед всеми ноги, а!       — Не говори то, о чём пожалеешь…       — Ох, да, прости, не перед всеми. Передо мной ты что-то брезговал подобным. Всё поцелуи и поцелуи, просто крал мою энергию и крал. Так, может, настал час расплаты? Как насчёт того, чтобы я тебя выебал прямо здесь, на холодных камнях? И будешь кричать, визжать, а к тебе никто не подоспеет на помощь, а?       — …       — Ну что ты так жалостливо смотришь? Жалеешь что ли? Жалким меня считаешь?       — Не надо, — с усталым, обречённым вздохом пробормотала Ши Цинсюань. — Пусть это останется словами, успокойся. Ты себе хуже сделаешь.       Он совсем обезумел от накативших эмоций. Нервно посмеиваясь и сильнее вдавливая пальцы в её голову, Ци Жун проколол острыми когтями её щеки, пустив бусинки крови. Ши Цинсюань почувствовала нахлынувшее бессилие, она ведь не хотела причинять ему вред. Пусть он и вспыльчивый капризный демон, что-то не давало ей видеть в нём лишь источник демонической энергии.       Такой же, как она… такой же, как и многие другие, отвергнутые обществом. Отбросы. Покалеченные и поломанные. Глупо было надеяться, что ей удастся вбить в голову Ци Жуна мысль об ответственности, что Убежищем необходимо управлять, чтобы каждый мог найти в этом месте подобие хоть какого-то дома.       Ей приходилось быть строгой. И поначалу Ши Цинсюань действительно рассчитывала использовать Ци Жуна, но со временем по глупости привязалась к нему. Она будто задалась целью пробраться сквозь колючие шипы терновника, чтобы достигнуть благоухающего цветка. Но прибиралась она не аккуратно, раздвигая ветку за веткой, а шла напрямик, беспощадно рубая хрупкие ветви, чтобы не пораниться.       Ши Цинсюань прикрыла глаза, проглатывая застрявшую в груди боль.       — Только не убивай…       Ци Жун с издёвкой хохотнул, собираясь озвучить издёвку, но едва успел открыть рот, как его откинуло прочь. Воскликнув от неожиданности, он с грохотом врезался в дальнюю стену пещеры, поднимая облако пыли. Ши Цинсюань сидела, смотря перед собой в одну точку, и даже когда мимо неё прошла тёмная фигура, переставшая подавлять свою ауру, она не рискнула обернуться.       Зашевелившись и приподнявшись на локтях, Ци Жун закашлялся.       — Какая тварь посмела?!..       Удар сапогом в лицо моментально заглушил разъярённый возглас.       Найдя в себе смелость, Ши Цинсюань обернулась и увидела, как над Ци Жуном настоящим воплощением зла возвышался Хэ Сюань. В своей холодной злости он явно сдерживался из последних сил, чтобы не раздавить Ци Жуна подобно мелкому жуку.       — Ты… ты!.. — задохнувшись от нахлынувших эмоций, Ци Жун вдруг рассмеялся, попутно закашлявшись и сплюнув кровь. Его улыбка расцвела алыми разводами. Он обернулся к сидящей на полу Ши Цинсюань и с усмешкой воскликнул: — Ха-ха-ха! Вот так анекдот! Когда-то этот сучий выродок тебя трахал против воли, а теперь спасает! Ну не шутка!.. Кха!       Пнув Ци Жуна под грудь и перевернув на спину, Хэ Сюань чуть ли не со всей силы наступил ему на горло. Демонам не нужно дышать, чтобы поддерживать жизнь, но то, с какой силой давил на чужую шею Хэ Сюань, подсказывало, что он намеревался едва ли не отделить голову от тела. Ци Жун тщетно пытался убрать его ногу, лежал и кряхтел, давясь кровавой слюной.       Наблюдая за происходящим, Ши Цинсюань мысленно посмеялась над собственной беспомощностью. Зря она переживала, что что-то в ней изменится со сменой обличия. Что мужчина, что женщина — она обращалась затравленным созданием, боящимся шевельнуться в присутствии Хэ Сюаня. Пусть слова Ци Жуна и звучали жестоко, она ведь не желала ему зла, наоборот, с годами прониклась к нему симпатией. А теперь с тяжёлым сердцем бесстрастно наблюдала, как Хэ Сюань стоял — буквально — в шаге от того, чтобы не сломать ему шею.       Действительно ли её заботил Ци Жун? Или же она использовала его для получения демонической энергии и титула Лазурного демона? Ши Цинсюань понимала, почему Ци Жун вёл себя столь вызывающе и грубо — он всего лишь пытался привлечь внимание, которым его обделили в детстве. Она убеждалась в этом и не раз: сколько бы Ци Жун не обещал уйти, бежать от неё, он всегда возвращался, не забывая сквернословить. Врывался в её спальню и заваливался на кровать, либо, наоборот, не давая заснуть ей, пребывая в обличии зелёного огонька.       Сколько раз Ши Цинсюань всерьёз нападала на него или била? Угрожала расправой и причиняла боль? Разве что в первые годы, когда он пытался убить её. Но потом… она просто терпела его выходки. Терпела потому, что его поведение не выходило за грани дозволенного.       В этом ли её проблема? В том, что она позволяла ему подобное? И тоже в глубине души боялась, что Ци Жун убежит, оставив её одну.       «Как глупо с моей стороны… я уже одна. Раньше рядом ещё был Ши Уду, но теперь подле меня никого нет. Никого, кто хотел бы защищать и быть рядом просто потому, что… хотел бы этого», — с тяжестью на сердце подумала Ши Цинсюань, поднимаясь с пола.       Она подошла к Хэ Сюаню. Несмотря на то, что от него веяло удушающей энергетикой, которую теперь, вероятно, прочувствовала всё западное крыло Убежища, Ши Цинсюань осторожно положила руку на его плечо. Призвав немым жестом остановиться, она получила в ответ горящий холодной злобой взгляд, но спокойно вынесла его, сжав сильнее пальцы.       Хмыкнув, Хэ Сюань неохотно убрал ногу с горла Ци Жуна.       Наблюдая за тем, как Лазурный демон судорожно кашлял и сплевывал кровь, перемешанную со слюной, она невольно вновь сжала плечо Хэ Сюаня. Её переполняла жалость к Ци Жуну, а также боль от понимания того, что ей придётся сделать, чтобы… стать сильнее.       Она с трудом оставляла глаза сухими, наблюдая за тем, как беспомощно Ци Жун приподнимался на дрожащих руках. Переведя дух, Ши Цинсюань опустилась на колено перед тяжело дышащим демоном, терпеливо дожидаясь, когда он поднимет на неё взгляд.       Но прежде он засмеялся. Глухо, надрывисто.       — Что?.. — зашипел Ци Жун, растянув губы в кривой улыбке. — У самой сил не хватило, так…       Звук звонкой пощёчины разлетался по коридору. Качнувшись и застыв в растерянности с наливающимся алым следом на щеке, Ци Жун аж умолк от потрясения.       Ладонь защипало, будто по ней пробежали десятки игл.       — Понимаю, тебе не нравилось, что я брала у тебя энергию, но я никогда не обижала тебя, Ци Жун, — ровным, почти ласковым голосом обратилась к нему Ши Цинсюань. — Если желаешь быть один, эта достопочтенная исполнит твоё желание. Точнее, его исполнит Хэ Сюань, потому что вне зависимости от моего решения он заберёт меня. А я не хочу подвергать жителей Убежища опасности, устраивая бесполезный акт сопротивления. Убежище — это всё, что у меня было. Так что постарайся не сразу развалить то, что я создала. На крайний случай доверь управление Убежищем Сюань Цзи, когда она вернётся.       Не желая более тратить время и тем более мучить себя, Ши Цинсюань поднялась с колена и направилась прочь. Жестом подозвав за собой Хэ Сюаня, она надеялась, что её поведение не напоминало трусливое бегство. Но как только Ци Жун тихо засмеялся, а затем разразился истеричным хохотом, Ши Цинсюань не удержалась и перевоплотилась мужчиной. Потому что так у неё имелась хоть одна весомая причина поскорее скрыть лицо за демонической маской, как и ударившие в глаза слёзы.