О чём грезят боги

      Незаметно наступили сумерки. Они просочились в небольшой зал через узкие окна под потолком, тёмной вуалью окутывая посетителей бара. Это была приятная глазу полутьма, разреженная многочисленными лампами, свет которых отражался во всех стеклянных поверхностях, создавая уютную и тёплую для зимнего вечера атмосферу. Фоновые звуки джазовых мелодий обволакивали и ласкали слух. Аромат свежеобжаренного кофе и древесных ноток висел в воздухе, что было совсем не свойственно для ночных заведений, где обычно стоял резкий запах алкоголя.       Барная стойка, очертания которой чёрными росчерками проступали в дальнем конце зала, казалась неприступной и загадочной, словно хранила в себе секреты множества историй. Сияющие бутылки с разноцветными жидкостями рядами выстроились на настенных полках за стойкой. То и дело подхватывая чётко выверенным движением те или иные бутылки, бармен превращал их содержимое в произведения искусства. Он виртуозно взмахивал шейкером, смешивая очередной коктейль для кого-то из новоприбывших гостей, и одаривал каждого своего клиента, подходившего к стойке, искренней улыбкой.        Уже получившие свои напитки гости располагались в комфортных кожаных креслах за круглыми стеклянными столиками, словно приглашающих к отвлечённым беседам и размышлениям. В такой непринуждённой и почти домашней обстановке таяли эмоции, наполняющие окружающее пространство смехом, горячими дискуссиями и таинственными шёпотами, и у Валентина создавалось впечатление, что всякий без исключения посетитель был героем своей собственной истории, которая разворачивалась прямо у него на глазах.        Каждый раз, когда Валентин приходил в бар, время останавливалось, а сказки становились реальностью. В стенах бара можно было найти не только утешение в стакане, но и покой в душе. Валентин не был исключением и точно так же поддавался царившему вокруг умиротворению, хотя по-прежнему не изменял своей привычке и не притрагивался к алкоголю.        В баре зажигались искры творчества, рождались новые идеи, стирались границы между прошлым и будущим. И именно в нём любимый человек Валентина чувствовал себя на своём месте. Бар олицетворял собой их разделяемый на двоих мир, где мечты, некогда видевшиеся несбыточными, встречались с действительностью.        Пусть Валентину и было сложно свыкнуться с тем, что Кирилл вернулся к ночному образу жизни, он молча мирился с этим. Как и закрывал глаза на то, как именно у них с Кириллом появилось это пристанище.        — Ты бы мог хоть раз его уважить и выпить что-нибудь покрепче кофе. Какой смысл торчать здесь, если даже не пьёшь? — фыркнула рыжеволосая женщина, сидевшая с Валентином за одним столиком. В её зубах была зажата зубочистка — она старалась бросить курить. По крайней мере в стенах вновь отстроенного бара, учитывая печальную судьбу бывшей «Весёлой таксы», она никогда больше сигареты не зажигала.       — Аналогичный вопрос к тебе. Что ты здесь делаешь, если из-за антидепрессантов пить тебе в принципе нельзя? Сорваться не боишься?       — Я всё-таки когда-то была здесь владелицей и, думается, имею право приходить сюда просто для того, чтобы не сидеть дома. Ты разве не по этой же причине тут ошиваешься?       Валентин нахмурился и ничего не ответил, что заставило Веронику усмехнуться. Его неприязнь к ней была взаимной.        — Да ладно, знаю, что всё никак на своего бармена насмотреться не можешь. Или же... ты просто боишься?       — О чём ты?       — Ну, как же. Любой тебе скажет, что Кирилл для тебя слишком молод, да и вообще, если задуматься, к чему в итоге привели ваши так называемые отношения, автоматически приходишь к выводу о том, что Кирилл благодаря тебе неплохо устроился. Не считаешь, что он изначально связался с тобой только для того, чтобы ты потом... — Вероника потёрла большим пальцем об указательный и средний пальцы, намекая на деньги.        — Я не собираюсь с тобой это обсуждать. Наши взаимоотношения с Кириллом тебя никаким образом не касаются. Ты помогла нам выкупить бар — спасибо, но ничего более, помимо этой сделки, тебя интересовать не должно.        — «Помогла нам», — вновь усмехнулась Вероника. — Сам себя хотя бы не обманывай, Кирилл ни копейки не вложил и теперь заправляет тут всем на твои деньжата.        — Тебе-то какая разница? Разве для тебя не главное, что твой брат остался ни с чем? Сделаю вид, что у меня была такая же цель. В противном случае я бы вообще не стал связываться ни с тобой, ни тем более с таким омерзительным человеком, как Виктор.        «И сейчас я терплю тебя только из-за того, что Кирилл попросил меня быть с тобой помягче», — подумал про себя Валентин. Ему было известно, что раньше Вероника была не просто хозяйкой «Весёлой таксы», под началом которой Кирилл работал, но и женщиной, с которой он время от времени спал. Валентин не был в восторге, когда около двух лет назад её выписали из психиатрической больницы и она в отчаянии позвонила Кириллу, чтобы выяснить, что произошло с «Весёлой таксой». Не был он в восторге и тогда, когда Кирилл встретился с ней, чтобы поговорить. В результате эта встреча вылилась в то, что Вероника и Кирилл, охваченные ностальгией по прошлому, захотели восстановить сгоревший бар. Однако у них обоих не было денег ни на ремонт, ни на то, чтобы выкупить часть бара, принадлежавшую еле сводившему концы с концами Виктору. Мужчина уже долгое время пытался найти покупателей, но никого не интересовал обугленный подвал бывшего бара, поэтому он был готов сбыть его за чисто символическую сумму, лишь бы получить какие-то средства к существованию и не влезать в долги из-за во всех смыслах погоревшего бизнеса. Тем не менее даже этой символической суммой Вероника и Кирилл не располагали, и их чаяния так и остались бы нереализованными, если бы у Кирилла не было Валентина.        Кирилл никогда не говорил напрямую о том, что хотел бы иметь свой собственный бар. Он, напротив, открещивался от идеи уволиться из супермаркета и вернуться в общепит, однако Валентин не мог не замечать, что Кирилл всё же скучал по любимому делу. Вследствие совместной жизни с Валентином Кирилл практически перестал выпивать и переключился на заваривание авторских чаёв и кофе в домашних условиях. Видя, с каким энтузиазмом Кирилл хозяйничает по утрам на кухне, Валентин не раз отмечал про себя, что Кириллу совершенно необходимо было устроиться куда-нибудь барменом, чтобы попусту не растрачивать свои умения.       После внезапного появления Вероники и продолжительных разговоров про «Весёлую таксу» Валентин несколько месяцев вынашивал мысль о том, что такой шанс нельзя было упускать — он мог помочь Кириллу заниматься тем, что приносило ему удовольствие, если бы посодействовал Веронике в покупке бара. Валентина не могло не настораживать то, что таким образом он собственноручно подтолкнул бы Кирилла к встрече с призраками прошлого, образы которых только-только начали затягиваться туманной дымкой, но его рациональность в итоге всё-таки отключилась. И не сказать, что Валентин об этом сильно жалел.        Не сообщив Кириллу о своих намерениях, он сам связался с Вероникой, которая в свою очередь вывела его на Виктора. Валентин согласился восстановить бар, но у него было два обязательных условия. Во-первых, его интересовала покупка не только доли Виктора, но и доли Вероники. Во-вторых, только Кирилл впоследствии должен был решать, что именно делать с приобретённым помещением и каким образом оформлять заведение. Полная потеря контроля над баром Веронику не устраивала, но и продолжать сидеть на разваленном пепелище не было никакого смысла — она была вынуждена принять выдвигаемые требования. Перспектива того, что упёкший её в психушку братец тоже лишался права собственности, помогла ей примириться с тем фактом, что бизнес не будет ей принадлежать. По большому счёту ей и так никогда ничего не принадлежало, а после лечения ей и вовсе казалось, что она в полной мере не принадлежит даже самой себе.       Так на свой 24-ий день рождения Кирилл получил подарок, о котором не смел помышлять в своих самых смелых фантазиях. На тот момент они с Валентином были вместе уже третий год, и Кирилл, и без того не сомневавшийся в том, что мужчина любит его, всё равно до глубины души был поражён подобному проявлению чувств. После продолжительного ремонта и долгожданного открытия нового бара Кирилл настоял на том, чтобы всю зарабатываемую прибыль Валентин оставлял себе, и делал всё от себя зависящее, чтобы заведение приносило доход. Он хотел как можно скорее окупить затраты, но что самое главное — упорным трудом он надеялся выразить свою благодарность за всё, что сделал для него Валентин.        Кроме прежней локации новый бар не имел с «Весёлой таксой» ничего общего, и сам Кирилл будто возродился из пепла вместе с обуглившимися стенами и разбитыми окнами. Он не сомневался: если бы не Валентин, в его жизни едва ли произошли бы столь существенные изменения, и он сам не смог бы измениться.        — Тебе нечего стыдиться, — прервала размышления Валентина Вероника. — На твоём месте я бы тоже следила за ним. Если и предположить, что он не пользуется тобой в материальном плане, его теперь в баре окружает столько, без обид, более молодых и привлекательных людей, что было бы странным, не переживай ты об этом.        — Мне не о чем переживать. Я ему доверяю.       — Неужели? Именно поэтому ты даже меня сверлишь убийственным взглядом, стоит мне приблизиться к нему ближе, чем на метр?        — Как ты говоришь, его окружает столько, без обид, более молодых и привлекательных людей, что беспокоиться о том, что ты когда-то проводила с ним время, мне нет резона. Полагаю, он продолжает общаться с тобой только из-за того, что ко всем старается относиться по-доброму, в том числе и к тебе в связи с твоей незавидной участью.       — Каким же ты грубым, однако, бываешь. И что только Кирилл в тебе нашёл, а? — Вероника вынула изо рта зубочистку и, задумавшись, заговорщическим тоном спросила: — А как ты относишься к тому, что его друг пару дней назад вернулся в город? Хотя, конечно, я не уверена, другом он для Кирилла был или чем-то большим. Мне раньше и в голову не приходило, что Кирилл может быть по мальчикам, но сейчас смотрю на вас и понимаю, что всякое возможно.       Чашка с кофе, которую Валентин поднёс ко рту, дрогнула в его руке, и он отставил её на столешницу.       — Что? Артём в городе?       — Ой, а ты не знал? — Вероника скорчилась, делая вид, что ей совестливо за своё неумение держать язык за зубами. — Кирилл мне вчера рассказал, что Артём ему написал. Думала, ты тоже в курсе. Видимо, у вас всё-таки не такие уж и доверительные отношения? Ну, как минимум не с его стороны точно.       Вероника подмигнула онемевшему Валентину и поднялась из-за столика.        — Хорошего вам вечера, ребятки. А я, пожалуй, пойду.