***
Если исключить тот факт, что машину трясёт всю дорогу, двигатель шумит громче самолётного, а из-за отсутствия кондиционера сиднейская жара готова спалить их заживо, поездка проходит даже неплохо. Плейлист Томаса состоит из сборной солянки рока разных эпох, в которой затесались и другие жанры вроде пары поп-песен восьмидесятых и чего-то из электроники. Сначала они едут молча, но в какой-то момент Томас начинает подпевать: — Я был создан, чтобы любить тебя, детка. Ты была создана, чтобы любить меня, — получается у него, на удивление, очень хорошо. — Я не могу насытиться тобой, детка. А ты насытилась мной? Кристал наблюдает за ним сквозь пальцы, ибо убрать руки с лица она не в состоянии. Слишком сюрреалистичной кажется ситуация, в которую она попала. И при одном напоминании о том, что Томас просто взял её на «слабо», Кристал хочется бесконечно бить себя ладонью по лбу. Могла бы ехать в такси с кондиционером, а не жариться в этом передвижном караоке. Дура! Но в какой-то момент раздражение начинает отступать. На смену ему приходит смирение — вероятно, от безысходности, — и Кристал постепенно привыкает и к ревущему, словно монстр из ужастиков, двигателю, и к обстановке, как в старых фильмах. Свыкается со своей участью провести так следующие минут двадцать и даже находит в этом плюсы. Следующую песню они уже поют вместе. Точнее, Томас орёт её во всю глотку, а Кристал лишь подпевает припеву, отбивая ритм мелодии ладонями по коленкам. Смертельная духота в машине заставляет их обоих выкрутить рычаг и открыть окна нараспашку. Ветер, ворвавшийся в автомобиль, развивает светлые волосы Томаса. Одной рукой он придерживает руль, а другой мотает в такт музыке, как будто эти непонятные движения помогают ему лучше прочувствовать ритм. Кристал смеётся, поправляя свои растрепавшиеся кудри, которые настойчиво бьют её по лицу. Её смех служит командой: «продолжай в том же духе», и на светофоре Томас начинает кривляться ещё сильнее. Он похож на обдолбанного дурачка, по которому плачет психушка, и на солиста какого-то популярного бойз-бенда одновременно. В его синих глазах горит огонь и нездоровая чертовщинка, которая, по всем законам, должна отталкивать, но Кристал находит в ней что-то знакомое и одной только ей понятное. Томас поворачивается к ней и вопросительно выгибает бровь. Кристал цокает языком и спешно переводит взгляд вперёд. Ещё не хватало, чтобы она пялилась на этого идиота со странно произносимым именем и мазохисткой любовью к ретро-автомобилям. Много чести! Его самолюбие точно этого не выдержит и раздуется до небывалых размеров. — Напомни, куда тебя нужно доставить? — интересуется Томас, открыв на телефоне навигатор. — Уоллис Парейд, — отвечает Кристал, подперев голову рукой и даже не смотря в его сторону. — Довезёшь без приключений — поставлю пять звёзд. — Как щедро, — улыбается Томас. — Такси «Диас-Экспресс» сочтёт за честь получить такую оценку от местной знаменитости. Кристал бросает в его сторону уничижительный взгляд. — И не забудь написать в отзыве, что всем новым клиентам одна сигарета в подарок, — не унимается Томас. Кристал еле сдерживает себя, чтобы не влепить ему затрещину. Но она выше этого. Поэтому вплоть до конца пути Томас не удостаивается ни словом от неё, а тишину в машине заполняет композиция группы Nirvana. Если при их знакомстве у неё и возникли вопросы, каким образом этот «идеальный бойфренд» из подростковых мелодрам подружился с Джейком, то сейчас всё встало на свои места. Наверняка они как-то встретились на детской площадке, где допоздна забивали голы в баскетбольное кольцо, чтобы выяснить, кто из них круче. Эти два оболтуса стоят друг друга. Наконец форд Томаса сворачивает на нужную улицу, и Кристал едва не выпрыгивает из машины на ходу. — Тормози здесь, — приказывает она, когда до дома остаётся несколько метров. Не хватало ещё, чтобы родители или соседи случайно увидели, на чём она приехала. — Окей, — Томас подъезжает к обочине. Дождавшись, пока автомобиль остановится, Кристал открывает дверь и выскакивает из него. По сравнению с духотой в машине, уличный воздух кажется даже прохладным. Кристал делает несколько глубоких вдохов и улыбается, наслаждаясь весенней погодой и ненадолго выпадая из реальности. С небес на землю её возвращает раздавшийся сзади кашель. Она разворачивается. Томас стоит, сложив руки на крышу форда, и пристально смотрит на неё, как будто чего-то ожидая. Кристал вешает на плечо рюкзак, накинув снятый пиджак, и обращается к нему: — Спасибо, что подвёз, — Оушен вспоминает, из-за чего всё это случилось, добавляя: — Надеюсь, это спасло тебя от… Чего ты там так испугался? — Обращайся, — Томас салютует и садится в машину, оставляя её вопрос без ответа. Кристал повторяет его жест и следит за тем, как голубой форд неспешно удаляется в конец улицы. Когда он сворачивает, пропадая из поля зрения, она с облегчением выдыхает: наконец-то этот кошмар закончился! Кристал уверена: если ад существует, в нём так же жарко, как в этой проклятой машине. Её школьная форма насквозь мокрая от пота. Интересно, от этого можно обратиться в сирену? Кристал вздыхает, мысленно коря себя за то, что вообще подумала об этом, и расслабленным шагом направляется домой, испытывая огромное желание сбросить с себя всю одежду вместе с грузом прошедшего дня. Входная дверь, на удивление, оказывается открытой. В гостиной Кристал застаёт отца с кипой каких-то цветных бумаг, похожих на вырезки из журналов, и бокалом виски, стоящим на подносе на кофейном столике. Странно. Он редко позволяет себе расслабляться за работой. — Привет, — Кристал подходит ближе. — А где мама? — О, привет! — Девин подрывается с места, заключая её в объятия. «Слишком яркое проявление любви для него», — думает Кристал. — Она встречается с дизайнером по поводу нового оформления первого этажа. А я тут вот, — он показывает на разбросанные по дивану бумажки, — смотрю предложения о выгодном сотрудничестве. — Разве это нельзя сделать через ноутбук? — спрашивает Кристал. — Ты же знаешь, я тот ещё динозавр, — отвечает Девин, пожимая плечами. На его пухловатом лице появляется добродушная улыбка, а круглые очки снова сползают на нос. — Ничего подобного! — заверяет его Кристал. — А встреча с дизайнерами — это надолго? — Да, мама просила передать, что задержится допоздна, — отвечает он. — Ясно. Тогда я пойду к себе. — Спустись, если проголадаешься. Кристал кивает, отправляясь на второй этаж. Может быть, это и к лучшему, что Лайлы нет дома, — значит, можно как следует подготовиться к будущему допросу и морально отдохнуть после сегодняшнего дня. Кристал оставляет рюкзак у двери в комнате, а сама подходит к кровати, звездой падая в её мягкие объятия. Это её обязательный ритуал после тяжёлых школьных будней. И хотя сейчас она пребывает в относительно спокойном состоянии, где-то глубоко внутри её разрывает от желания заорать во всю глотку или разнести всю комнату. Или, в идеале, сделать и то, и другое. Но физически Кристал вымотана настолько, что даже шевеление пальцами даётся ей с трудом. Однако голову посещает дурацкая мысль, ради которой ей приходится подняться с места, дойти до рюкзака за телефоном и вернуться на кровать. Она не заходила в инстаграм с того злополучного дня, почему бы не сделать это сейчас? Кристал вводит пин-код, чтобы разблокировать устройство. Пальцы дрожат, когда она нажимает на иконку приложения: её нутро изо всех сил сопротивляется, кричит, чтобы Кристал остановилась. Но она не слушает. И зря. На главной странице её встречает публикация от аккаунта с галочкой. Забавно. Блейк — единственный из всех одноклассников, кто не кинул её в чёрный список. И причина всех её проблем. Какая ирония. На фотографии Блейк стоит перед их кампусом, а рядом с ним кокетливо улыбается зеленоглазая брюнетка. И подпись к публикации: «Старые ошибки рождают новые перспективы. Двигайся только вперёд!». Кристал едва не давится воздухом. Но ниже её встречает кое-что более ошеломляющее, комментарий: «Горжусь тобой!» с сердечком на конце. Автор комментария — Одри Картер, девушка с фотографии и, по совместительству, бывшая соседка по комнате и подруга Кристал. «Ну ты и сука, Одри!». Телефон летит на кровать, а Кристал трёт глаза. Интересно, слежка за соцсетями бывшего, если он — известная личность, считается мазохизмом? И насколько это мешает последовать тому самому совету «отпустить прошлое», который так активно пропагандируют все психологи? У Кристал нет ответов, как и желания их искать. Настроение вмиг становится на редкость паршивым. Она тяжело вздыхает. Поднимается с места и нехотя тащится в ванную. Нужно хотя бы снять одежду. Там Кристал печально смотрит на душевую, задёргивая занавеску лавандового цвета. Потом медленно переводит взгляд правее, на небольшую ванну. Перед глазами проносится воспоминание о превращении её матери в тот самый вечер, и в голову вдруг приходит совершенно ненормальная идея. Кристал подходит ближе, включает воду, чтобы та набралась, и снимает одежду. Переступить край ванны кажется невыполнимой задачей: разум активно сопротивляется, не давая сделать этот шаг. Но шестое чувство подсказывает Кристал, что так правильно, нормально. И она, игнорируя все внутренние протесты, переступает, ложась в воду. Превращение происходит практически сразу. Русалочий хвост свисает с края ванны, не помещаясь в неё из-за своих внушительных размеров. Кристал смотрит на это совершенно пустым взглядом. Но внутри её захлёстывает обида: почему именно она? Судьба точно где-то просчиталась, превратив её существование в череду чересчур ярких и сюрреалистичных событий. Но зачем? Кристал была бы рада откатиться на пару лет назад, когда она была совершенно обычной ученицей средней школы, больше всего на свете мечтающей сдать экзамены и перевестись в самое престижное учебное заведение Мельбурна. Что пошло не так? Куда делась та главная отличница класса и победитель школьных дебатов? Кристал задерживает дыхание и погружается под воду. Там она закрывает глаза, выпуская пузырьки воздуха. Странно. Без кислорода она не задыхается, не захлёбывается, а продолжает лежать на дне ванны, безумно улыбаясь. В голове вертится лишь один вопрос: Кто она теперь?Глава 5. В лучах славы
7 августа 2023 г. в 13:32
Иногда, в моменты сильного стресса и полной неразберихи, подсознание медленно начинает сходить с ума. А все события, пережитые днём, ночью перемещаются в царство Морфея, трансформируясь в абсолютно неожиданные образы. И кому рассказывать такие сны, — астрологу или психиатру, — тот ещё вопрос, ответ на который Кристал так отчаянно искала с самого утра.
Ей приснилась старая школа. Конкурс по экономике, в котором она принимала участие. С презентацией ей здорово помогли родители, буквально завалив нужной и ненужной информацией о «Grand Ocean», которую Кристал уместила в сорок слайдов и рассказала перед жюри. Её сон точь-в-точь повторял день финала. По крайней мере, до того момента, как на экране появился слайд «Спасибо за внимание!». После аплодисментов на Кристал посыпались вопросы:
— Скажите, мисс Оушен, а это правда, что первое обращение напоминает наркотическую ломку?
— Не могли бы вы спеть? Или вас пугает повышенное внимание со стороны мужчин?
— Получается, если вы обратитесь, то останетесь без одежды?
Кристал стояла на месте, словно парализованная. И в этот момент все зрители достали откуда-то водяные шланги, направив их в её сторону. Насквозь промокшая зелёная форма разорвалась по швам на мелкие кусочки, и Кристал упала на сцене. Теперь она интересовала зал не как участница конкурса, а как величайшее открытие тысячелетия.
— Спасибо за выступление, мисс Оушен!
— Мы объявим результаты через полчаса.
— Но можете быть уверены: победа у вас в кармане!
Кристал захлопывает шкафчик и шумно вздыхает. Пора возвращаться в реальность, а в ней она — всего лишь среднестатистическая старшеклассница, сменившая очередную школу и пытающаяся вписаться в новое окружение. Ничего необычного.
Кристал бросает взгляд на настенные часы. До последнего урока, к её величайшему сожалению, остаётся тридцать минут. Тот, кто придумывал это дурацкое расписание, наверняка мазохист, предпочитающий медленно, по одному миллиметру в минуту, снимать пластырь, чтобы как следует прочувствовать весь спектр болевых ощущений, которые он оставляет на коже. Иначе она не может объяснить такое страстное нежелание отпускать учеников со школы, нарочно оттягивая момент их освобождения.
Хотя, кажется, такое вопиющее безобразие волнует только Кристал. Остальные старшеклассники уже нашли себе занятие на эти полчаса: одни разбились на группы для бурной беседы, другие решили воспользоваться шансом и разобраться с домашним заданием, пока свежа память о новых темах, а кто-то предпочёл покинуть душные стены школы и перевести дыхание на школьном дворе, заодно подкрепившись едой из ланч-пакета.
И пока Кристал пытается определить, чьему примеру ей стоит последовать, судьба сама посылает ей ответ.
— Привет, — Кейт подходит к ней, открывает свой шкафчик и прячет туда учебник по физике, смеряя Оушен беглым взглядом. — Странно.
— Что именно? — хмурится Кристал.
— Электромагнитными полями пытали меня, а их жертвой почему-то выглядишь ты, — отвечает Браун, ухмыльнувшись.
Кристал закатывает глаза. Как остроумно.
— Как прошло с родителями? — продолжает Браун, попутно сортируя учебники по одному только ей известному принципу.
— Ну-у-у…
Кристал пытается сформулировать односложный ответ, не вдаваясь в подробности. Получается плохо. И дело даже не в ужине, который, в целом, прошёл сносно. Просто на протяжении всего вечера Кристал не покидало чувство неловкости и отчасти обиды. Лосось в сливочном соусе со шпинатом — фирменное блюдо Лайлы, которым чета Оушенов праздновала особо знаменательные события. Только в этот раз, по мнению Кристал, повода для праздника не было.
Она бы предпочла устроить им допрос с пристрастием, выпытав каждую мелочь о сиренах и достав все скелеты из их бездонного шкафа. И тут же залила бы это сумасшедшем количеством текилы, чтобы поскорее забыть новую информацию. Но вместо этого она сидела за столом, спокойно поедая блюдо, и дискутировала на тему нового дизайна лобби «Grand Ocean». А потом, с улыбкой поблагодарив за ужин, отправилась к себе в комнату, где, уткнувшись носом в подушку, залила её своими слезами.
— Всё было сносно, — отвечает Кристал, подкрепляя слова натянутой улыбкой. — Конечно, я бы хотела, чтобы мы с родителями больше разговаривали, но не всё сразу, так что…
Ей прерывает радостный визг, доносящийся с другого конца коридора:
— Кейт! Ты даже не представляешь!
Кристал и Кейт синхронно оборачиваются на источник этого верещания. Кора несётся в их сторону, едва не сбивая с ног случайно вставших на её пути учеников. В голубых глазах горит искорка, а тонкие губы, намазанные розовым блеском, растянуты в широкой улыбке. Кора вполне может претендовать на звание самого счастливого человека во вселенной, и Кристал такая жизнерадостность кажется слегка пугающей.
Ладно, не слегка. Но не говорить же ей об этом напрямую?
Кора протискивается между Кристал и Кейт и опирается ладонью на шкаф в попытке отдышаться. Её неожиданный марафон по школьному коридору привлёк немало внимания со стороны учеников, но как только она финишировала, все тут же потеряли к ней интерес. Лишь какая-то компания девушек продолжала поглядывать в их сторону, загадочно перешёптываясь.
— Ну? — Кейт вскидывает брови, требуя объяснений. — И что случилось?
— Он заговорил со мной! — шёпотом, который вот-вот рискует сорваться на визг, отвечает Кора. — Я была на парковке, а он что-то делал со своим мотоциклом. Увидел меня, улыбнулся, сказал: «Привет, милашка!» и помахал рукой!
Кора выпрямляется и вцепляется в плечи Кейт, которая сверлит её скептическим взглядом.
— Понимаешь, что это значит? — не унимается она.
— С трудом, — чеканит Кейт.
— Он заметил меня! — верещит Кора. — У меня есть шанс!
Кажется, она так погружена в свои мечтания, что даже не замечает стоящую за её спиной Кристал. Приходится подать голос, чтобы вернуть Кору с небес на землю.
— Простите, но можно пояснительную бригаду? — просит Оушен.
Кора поворачивается к ней, виновато улыбаясь. Кейт скучающе вздыхает, прикрывая лицо ладонью.
— Есть один парень, — мечтательно произносит Кора, накручивая на палец блондинистый локон. — Его зовут Питер, и он просто очаровашка! Он капитан нашей баскетбольной команды, главный организатор всех тусовок и просто…
— Мудак из семьи Спарксов, — заканчивает за неё Кейт, вызывая у Коры раздражённый вздох. — Он прогуливает тренировки, нажирается в хлам на всех алкопати и гоняет на своём байке так, как будто хочет разбиться в лепёшку! Не парень, а мечта!
Кора смеряет её обидчивым взглядом, который Кейт успешно игнорирует. Кристал задумывается. Это описание кажется ей отчасти знакомым. В голове тут же всплывает Джейк, и недостающий кусочек пазла складывается в единую картинку. Так вот кто этот непутёвый капитан команды, на которого он так жаловался во время их поездки! Она мысленно добавляет пунктик «мудак» к психологическому портрету загадочной личности этого Питера, где-то в глубине души надеясь, что ей удастся избежать личного знакомства с ним, и возвращается к диалогу.
— Не слушай Кейт, у неё нет сердца, — фыркает Кора. — Питер классный, и я уверена, мы будем отличной парой.
— Поживём — увидим, — заключает Кристал.
Спорить с Корой — занятие крайне бесполезное, а согласиться с ней мешают принципы. Кейт едва заметно улыбается. Но как только Кора поворачивается к ней, чтобы спросить насчёт новой темы по английскому, её лицо тут же становится непроницаемым.
Кристал бросает взгляд на содержимое своего шкафчика. Учебники там хаотично лежат друг на друге, как будто пережили торнадо. Оставить их в таком состоянии Кристал не позволяет её внутренний перфекционизм. Она начинает выставлять их в аккуратный ряд корешками вперёд, чтобы без труда найти нужный учебник за минуту до урока и не опоздать, прокопавшись тут целую вечность.
Однако она не может отделаться от странного ощущения. Как будто кто-то настойчиво прожигает её спину пристальным взглядом. Кристал про себя фыркает, списывая это на паранойу, но тут же боковым зрением замечает движение в свою сторону.
Она оборачивается. Перед ней возникает та самая компания девушек, которые шептались о Коре. Кейт встречает их презрительным взглядом.
— Дамы, вам что-то нужно?
— Да, — отвечает одна из девушек, обращаясь к Кристал: — Это же ты?
— В каком смысле? — недоумевает Оушен, захлопнув шкафчик и прижавшись к нему спиной.
Тогда стоящая слева девушка подносит к её лицу телефон. И в этот момент она резко осознаёт: объектом их обсуждений была не Кора. На сенсорном экране открыта фотография Кристал с какой-то вечеринки в компании её бывших одноклассников. Один из них притягивает её к себе, нагло обнимая за талию. Кристал нервно сглатывает, понимая, к чему всё идёт.
— С ума сойти! — верещит одна из девушек, обхватив лицо ладонями. — Ты — девушка Блейка Лоуренса!
— Бывшая девушка, — рубит Кристал.
Кейт и Кора недоумённо переглядываются. Браун достаёт телефон и начинает что-то в нём искать. Незнакомки замолкают. Вероятно, они ожидали другой реакции, ну или хотя бы чуть больше доброжелательности в тоне Кристал, который вдруг стал походить на удар топором. Но несмотря на это одна из девушек всё же решается продолжить разговор:
— Конечно, извини, просто… — она машет руками, пытаясь отогнать волнение. — Это так круто! Мы посмотрели первый сезон «Бунтарей» и просто влюбились в Блейка!
— Но его отец тоже ничего, — добавляет её подруга.
— Да, как хорошо, что Блейк пошёл по его стопам. У него большое будущее!
— Каково это — быть его девушкой? — вдруг спрашивает третья подруга.
Кристал замирает под тремя пристальными взглядами. К горлу подступает тошнота. Просторный коридор вдруг кажется тесным. Тёмно-серые стены неприятно давят, будто заточая её в ловушку. Кристал сжимает руки в кулаки до побелевших костяшек, пытаясь перенаправить в них своё напряжение. Получается плохо. Тогда она глубоко вздыхает, выдавливая из себя краткий ответ:
— Я не могу об этом говорить. Конфиденциальная информация.
И ведь это даже не ложь. Однако лица девушек мгновенно мрачнеют от настигнувшего их разочарования. Энтузиазм безвозвратно покидает их, и Кристал провожает взглядом три поникшие фигуры. На душе наступает облегчение.
Однако оно вновь сменяется на напряжение, стоит ей повернуть голову. На неё пристально смотрят две пары любопытных глаз, обладательницы которых, по всей видимости, уже успели провести целое онлайн-расследование и выудить оттуда всю информацию на тему её отношений с восходящей звездой Нетфликса. Кристал поджимает губы.
Что угодно, только не это.
— Хочу прогуляться перед английским, — предупреждая нескончаемый поток вопросов, произносит она.
— Хорошая идея! — оживляется Кора. — У школы есть прекрасный задний двор, где можно…
— Спасибо, я сама.
Кристал разворачивается на сто восемьдесят градусов и спешит прочь, оставив ошеломлённых Кейт и Кору без объяснений. Их чувства, как и всё остальное в этом мире, уходят на второй план, уступая место для боли от ещё кровоточащей раны. Кристал бежит, словно на автопилоте, не разбирая пути и не видя перед собой препятствия в лице других учеников. В себя она приходит, только оказавшись на улице.
Яркое солнце освещает школьный двор. На зелёном газоне, разбившись по кучкам, обедают школьники. Кристал вспоминает, что не ела ничего с утра, но желудок неприятно сжимается, явно отказываясь принимать какую-либо пищу. Поэтому она лишь оглядывается по сторонам в попытке найти укромное место. Выбор падает на большое дерево, растущее у ворот и отбрасывающее длинную тень.
Кристал неуклюже подходит к нему, опускаясь на мягкую траву. Жара вынуждает её снять пиджак, оставшись в блузке с короткими рукавами-фонариками, и аккуратно сложить его рядом на полупустой рюкзак. Она облакачивается на широкий ствол, прикрывая веки. В тени комфортно, и Кристал предпочла бы остаться в ней навсегда. Только вряд ли листья эвкалипта скроют её от преданных фанаток чёртового Блейка Лоуренса.
Трава шуршит, сминаясь под чьми-то ботинками. Кристал тяжело вздыхает: побыть одной ей, очевидно, никто не даст.
— Можно? — раздаётся хрипловатый голос.
Его хозяина она в этот раз узнаёт без труда.
— Что-то изменится, если я скажу «нет»? — интересуется Кристал, приоткрыв глаза.
— Ну вообще-то ты заняла моё козырное место, — сообщает Томас.
Он тоже снял свой пиджак, повесив его на левую руку. Кристал закатывает глаза.
— Садись.
— Отлично, — Томас опускается на газон рядом с ней.
Сперва Кристал пытается игнорировать его присутствие, продолжая релаксировать, но стоит ему достать из кармана рюкзака пачку сигарет, как это становится невозможным. Она принимает сидячее положение, когда Томас вытаскивает и поджигает одну из них, делая затяжку. Облако дыма медленно поднимается, растворяясь в воздухе. После себя оно оставляет лишь терпкий аромат.
Наблюдая за Томасом, Кристал вдруг не выдерживает.
— Дай, — просит она, протягивая руку.
— Тоже хочешь заработать рак лёгких? — спрашивает он, вкладывая ей сигарету между пальцами.
— Вроде того, — отвечает Кристал. — Можешь поджечь?
Томас подносит зажигалку, и маленькое пламя касается кончика сигареты. При виде огня Кристал машинально жмурится, а по телу пробегает холодок. Но она старательно гонит эти ужасные и совершенно не вовремя ею завладевшие мысли, делая затяжку. В отличие от Томаса, Кристал моментально настигает кашель. Она бьёт себя по груди. Отвратительно. Единственный доступный способ снять стресс, кажется, пытается её убить.
Зато Томас заливается громким смехом. Мысль о том, что его данная картина забавляет, заставляет Кристал покраснеть от злости.
— Ты хоть делала это раньше? — облокачиваясь на древесный ствол, интересуется он.
— Было дело, — отвечает Кристал, пожимая плечами. — Говорят, это расслабляет.
— Да, только ты затянулась слишком резко. Смотри, — Томас подносит сигарету к приоткрытым губам и медленно втягивает никотиновый дым. А через пару секунд выдыхает его.
Кристал следует его примеру, и во второй раз у неё получается лучше. А к третьему никотин проникает в её организм, заставляя мозг отключиться. Она поджимает ноги и закрывает глаза, блаженно улыбаясь. То что нужно.
— Спасибо, — она протягивает ему недокуренную сигарету.
— Испортила тако-о-й продукт, — мрачно бурчит Томас, кидая её в расположенную недалеко урну.
Кристал улыбается. Либо табак был слишком крепким, либо на неё так подействовал аромат растущего рядом эвкалипта, но вместо кома в горле и дрожи во всём теле её охватывает поразительная лёгкость. Она даже тянет руки вверх, закрывая глаза. А потом выравнивается, поворачиваясь к своему случайному собеседнику, чьё место она сегодня так удачно заняла.
— И с каких пор спортсмены балуются табаком?
— Тебе-то что? — фыркает Томас, выпуская очередное облако дыма.
— Просто интересно, — отвечает Кристал, тут же меняя тему: — А почему ты один? Где Джейк?
— Приказал мне свалить, пока он катит свои яйца к какой-то чирлидерше, — спокойно отвечает Томас, но на его губах появляется усмешка. — А ты почему не купаешься в лучах славы?
Кристал осекается. Надо же, и этот уже в курсе! Ещё немного, и о её личной жизни снимут документалку, которую будут крутить в каждом онлайн-кинотеатре.
— Слава бывает утомительна, — отвечает она.
— Понима-а-аю… — задумчиво тянет Томас, устремляя взгляд куда-то вперёд.
Кристал усмехается: ни черта он не понимает! Уж точно не то, какого это, разом потерять всех друзей, заполучив клеймо «ненормальной», и деактивировать все соцсети, чтобы оградить себя от мерзких комментариев, которые преданные фанатки твоего бывшего оставляют под каждой твоей публикацией, словно это — их священный долг перед кумиром.
Не понимает, как преодоление почти тысячи километров ни черта не спасло ситуацию! Ох уж этот век глобализации, когда всем известно о каждом твоём шаге, где бы ты ни находился. Достаточно засветиться в паре сторис восходящей знаменитости, и её имя будет преследовать тебя даже в самых тёмных углах.
— Знаешь, мне пора на урок, так что пока, — говорит Кристал.
Она поднимается с места и тянется к рюкзаку. В этот момент Томаса резко передёргивает, как будто его ударили электрошокером.
— Стой! — вскрикивает он, кладя руку на рюкзак и не давая его забрать. — Не хочешь прогулять?
Кристал устремляет на него недоумённый взгляд. Томас выглядит на удивление встревоженным, и она не понимает, что поспособствовало такой резкой перемене. Ещё секунду назад он был совершенно расслабленным, а сейчас смотрит на неё так, словно она — его единственное спасение в мире зомби-апокалипсиса.
Однако, чуть внимательнее проследив за взглядом Томаса, Кристал замечает, что он направлен не на неё, а за неё. Она пытается обернуться, но Томас не даёт этого сделать, резко хватая за плечи.
— Я знаю, что выгляжу, как придурок…
— Верно, — соглашается Кристал.
— Но поверь, если я прямо сейчас куда-нибудь не свалю, мне придёт конец! — заговорчески шепчет он. — Так ты со мной?
Кристал тщательно вглядывается в его лицо, пытаясь распознать признаки невменяемости. Кожа не выглядит бледной, зрачки не расширены, и даже глаза не дёргаются. Странно. Будь Кристал медиком, всё равно выдала бы ему направление к психиатру.
— Отвезёшь меня домой, — говорит она, соглашаясь на его мутную авантюру.
Ей терять нечего, всё равно желание идти на последний урок уже улетучилось.
— Идёт, — Томас хватается за её руку, поднимаясь с места.
Забрав свои рюкзаки вместе с пиджаками, они направляются к парковке. Кристал несколько раз подавляет желание обернуться и посмотреть, от чего так сильно хотел удрать её новый знакомый. Жгучий интерес не отпускает её на протяжении всего пути, и она решает отвлечься, достав телефон и отписавшись Кейт, что на уроке её не будет. Она также отправляет сообщение Джейку, чтобы спросить, как прошла его попытка соблазнения.
Но когда они оказываются на месте, Кристал захлёстывает волна полного недоумения, негодования и желания истерически рассмеяться.
— Это что? — спрашивает она, указывая на автомобиль бледно-голубого цвета, явно сбежавший из каталогов семидесятых годов.
— Знакомься, это Флоренс, — отвечает Томас, открывая дверь ключом. — Может быть, она выглядит слегка потрёпанной…
— Её место на городской свалке, — чеканит Кристал.
— …но поверь, эта дама находится в самом рассвете сил, — Томас обходит машину с другой стороны и открывает пассажирскую дверь. — Прошу.
Кристал часто моргает, искренне надеясь, что эта галлюцинация, вызванная тридцатиградусной жарой, развеется, и на месте доисторического форда появится что-то более современное. Не выходит. В голову приходит гениальная мысль вызвать такси, но её рушат слова Томаса:
— Я пойму, если ты откажешься. Поездки в ретро автомобилях не для таких неженок, поэтому будет лучше…
Это срабатывает моментально. Кристал фыркает, бросая на Томаса уничижительный взгляд, и запрыгивает на переднее сиденье, захлопывая дверь с такой силой, что машина резко дёргается. Томас кричит что-то нечленораздельное, но через закрытое окно Кристал улавливает только интонацию. Он разводит руками, обходя автомобиль, и занимает своё место.
Кристал осматривается. Сидения внутри форда обтянуты светло-бежевой тканью, напоминающей кожезаменитель и очень приятной на ощупь. На зеркале висит ароматизированная фигурка гитары, из-за которой в машине пахнет мятой. Внимание Кристал привлекает овальная колонка, закреплённая под лобовым стеклом.
— Встроенные колонки не подлежали ремонту, — объясняет Томас, замечая её взгляд. — А к этой можно подключить мобильник.
— Да, в современных автомобилях это обычная фишка, — язвит Кристал.
Томас фыркает, тут же доставая из кармана телефон и подтверждая свои слова. Через мгновение из колонки раздаётся громкий звук, от которого Кристал подпрыгивает на сидении, едва не ударяясь макушкой об потолок.
— Упс, забыл убавить, — исправляется Томас, делая звук тише.
Для их поездки он выбирает какую-то песню эпохи восьмидесятых. Наверное, чтобы ещё больше погрузить Кристал в атмосферу тех времён, когда в машинах отсутствовали кондиционеры, а окна открывались вручную.
— Пристегнись, красотка. Поездка будет незабываемой! — обещает Томас, заводя тарахтящий двигатель.
Кристал выполняет рекомендации, мысленно проклиная его за такую пошлую фамильярность и молясь всем богам, чтобы эта калымага не заглохла где-нибудь посреди шоссе.