Нефритовый Рыцарь | Jᴀᴅᴇ Kɴɪɢʜᴛ

Слуха коснулись звуки. Четкие, ясные. Шуршание одежды, стук ногтей о пуговицы. Недовольный вздох, шелест волос, цокот языка. Голос. Ныл череп, мышцы болели. Тело будто налилось свинцом. Но сознание пробудилось кристально чистым. Вылизанным до блеска изнутри. К голосу Имельды добавились еще два: Грейс и Виолетта вернулись с каникул. Без каких-либо мыслей Джейд отодвинула полог и тут же заслышала испуганный возглас Рейес.       — Мерлинова… срань! Напугала. Найт, что с лицом? А с рукой? Тебя словно инферналы драли всю ночь. Три пары глаз выжидающе замерли. Джейд непонимающе ощупала скулы, потрогала нос — вроде бы все в порядке. Так давно не видела двух соседок, что сперва не поняла, кто это.       — Что вчера было?       — У-у, — с ухмылкой протянула Рейес. — Ну, если сама не знаешь, они — тем более. На меня даже не смотри, я за твоими перемещениями не слежу. Видимо, Джейд провела за закрытым пологом все это время и никто из соседок заглядывать не стал. Она напрягла память. Все перемешалось. Себастьян, Оминис, Исидора, воспоминания, Рождество, галлюцинации, пытки, гоблины… Гоблины! Засунув руку под подушку, Джейд вытащила блокнот. Перелистала страницы, наткнулась на свежие записи… и замерла. Вот оно. Гоблины. Ей необходимы гоблины. Почему эта мысль не пришла сразу? Почему они с Оминисом решили, что ни один гоблин не согласится помочь? Почему она категорически отмела дипломатический способ, избрав насилие? Вот что ей нужно. Сотрудничество. Эксперименты с гоблинами. Точные подтверждения догадок. Неоспоримые факты. Только не пытками и болью, а мирным путем. Ведь если у Исидоры получилось, почему ей самой не попробовать? Джейд подскочила с кровати и принялась переодеваться прямо на глазах удивленных соседок. Давно не чувствовала себя так хорошо. Казалось, в эту ночь она сумела выспаться за все предыдущие годы. Без удушающих кошмаров, без тревог, без обрывков воспоминаний, переходящих в сновидения. Без навязчивых мыслей. Просто поспать. Этого так не хватало, чтобы продуктивно взяться за дело, и теперь Джейд ухватилась за эту уникальную возможность, не желая упустить шанс, пока снова не стало хуже. Ясность сознания четко вела вперед, к цели. Все отвлекающие факторы ушли за его пределы. Минуя ванную, Джейд вместо завтрака отправилась в Хогсмид. Нашла Сирону в «Трех метлах» и спросила, может ли она связать с каким-нибудь доверенным гоблином. А лучше — несколькими. Чем больше испытуемых найдется, тем более достоверными можно считать результаты. Сирона наградила раннюю посетительницу озадаченным взглядом, посмотрела на кольцо на пальце и без слов наклонилась за пергаментом и пером. Райан узнала ее. Об услуге просила невеста Себастьяна Сэллоу. Джейд доверяла Себастьяну, он доверял Сироне, а у нее как раз были на примете несколько друзей-гоблинов. Пожалуй, только поэтому Джейд вернулась в Хогвартс с клочком бумаги, содержащим несколько имен, на которые можно отправить сову. Так она и сделала. Представилась исследователем магии, что по сути было правдой, и попросила помощи. Предложила назвать свою цену и была готова немало заплатить за встречу. И все спрашивала себя, что помешало ей и Оминису прибегнуть к такому варианту сразу. Если бы только они поступили так с самого начала… Сколько же плохих последствий можно было избежать… Уже к обеду Джейд получила первые ответы. Один гоблин был не против встречи взамен на возвращение украденных древних доспехов из подвалов полуразрушенного замка где-то на побережье Пойдсир; второй согласился обсудить условия только лично, а третий насмешливо сообщил, что станет сотрудничать только с тем волшебником, который окажется способен составить конкуренцию самому Ранроку. Расправившись с домашними заданиями за каких-то часа два, что было слишком быстро для нее, привыкшей корпеть над свитками до вечера, Джейд похватала метлу, сменные вещи и отправилась заниматься делами. Облачилась в маскировку, прекрасно понимая: о ее делах рано или поздно узнает и Оминис, и Себастьян, и Фиг, и профессора с Блэком во главе, да и сам Ранрок с Руквудом. Так дойдет и до Министерства. Долго прятаться под маской Пепламбы не удастся, зато Джейд всегда будет на шаг впереди и окажется готовой к разоблачению. А пока до этого еще было время, которое она собиралась использовать на благо собственных исследований. Первым делом она встретилась с пугливым гоблином-торговцем, чуть не упавшим в обморок при виде ее красноречивой маски бандитки. Его недавно ограбили, и он опасался повторного нападения. По наводке потерпевшего она отправилась в лагерь обидчиков и попрактиковала древнюю магию, убив там всех. Колдовство работало стабильно, и оказавшись посреди пустого лагеря, Джейд подумала: а чего она опасалась все это время? Магия не вырвется, если она этого не захочет. И раз Оминис и Себастьян получили по заряду, значит, какая-то часть желала именно этого. Гоблин-торговец не поверил, что она в одиночку разобралась с бандитами и сумела возвратить телегу со всеми его товарами. Джейд не стала его торопить и обещала нанести визит позже, когда он оправится от шока и станет более сговорчивым и открытым к сотрудничеству. Успела до отбоя слетать в Пойдсир за доспехами, спрятала их в укромном месте и в прекрасном расположении духа, окрыленная успехом и приливом продуктивности, возвратилась в Хогвартс. В гостиной ее встретил Оминис.       — Джейд? — Он обеспокоенно поднялся из кресла. — Наконец-то. Не застал тебя на обеде и ужине… впрочем, как и завтраке… боялся, что-то случилось…       — Да нет, с чего бы, — обыденно сказала Джейд. — Все в порядке. Оминис прищурился с легким недоверием.       — Уверена?       — Ага. Прогулялась для более крепкого сна, — добавила Джейд, чтобы он не волновался и не допытывался. — А ты что-то хотел?       — Да, я… Себастьяну уже лучше. Быстро идет на поправку.       — Себастьян? — удивленно повторила Джейд. — А что с ним? Оминис нахмурился, явно чего-то не понимая.       — Джейд, ты… точно в порядке? — спросил с опаской. — Помнишь, что произошло?       — Смутно…       — А когда видела Себастьяна последний раз?       — Если не считать нескольких кошмаров, где он пытался меня придушить и бил затылком, крича, как сильно ненавидит, то до каникул. А что стряслось-то? Оминис внезапно побледнел, а его невидящий взгляд застыл.       — Тебя не смутило, что он сегодня весь день не появлялся?       — Да? Не обратила внимания… Оминис беспокоился все больше и больше с каждой последующей фразой.       — Джейд, — начал он тихо и нерешительно, — с тобой что-то не так. Похоже, события вышли слишком травматичными и часть заблокировалась в памяти. Это… был не сон. Джейд нахмурилась, припоминая детали последнего кошмара. Пруэтт, ведущий ее в темный Лютный переулок, бар «Белая виверна» и неуютная комната на верхних этажах. Бессознательное бледное тело, черные глаза, капельницы… Испуганный Гаррет с трясущимися руками, успокаивающее касание к его плечу, пакет чернильного порошка, стащенный из чемодана Себастьяна непонятно зачем, пока все собирались на выход второпях… Странный разговор с Оминисом, опасная бритва у горла Себастьяна, разбитый унитаз, кровь на стенах туалетной кабинки и Сэллоу, ставший новым демоном с бездонными глазами, пожирающими душу своей тьмой… Неужели она… Вот почему проспала так долго и не увидела снов. Заправилась порошком мгновенной тьмы и отключилась. Поэтому сегодня так странно и хорошо себя чувствует? Такие у него последствия? Невиданная продуктивность и концентрация на приоритетной задаче, пока все остальное становится попросту незаметным и неважным? Порошок стирал не только сны. Подавлял и мысли. Поэтому она даже не заметила отсутствия Сэллоу. Он и большая часть всего, что не стояло в приоритете, оказалось слепым пятном.       — Ого, — только и смогла выговорить Джейд ровным тоном. Даже впечатлиться не получилось.       — Джейд, ты меня пугаешь, — признался Оминис. — Я понимаю, что наверняка пока не готова все это обсуждать, тем более со мной, но…       — Послушай, у меня все хорошо, — заверила она и даже почти не соврала. — Правда.       — Ты была в Больничном крыле? Возможно, у тебя сотрясение.       — А может, у тебя? У вас пол-лица избитое, мистер Гонт, — живо парировала Джейд. — Профессора не спрашивали, кто тебя так?       — Спрашивали. Отмазался.       — Сводить не планируешь?       — Пока нет. Не переводи тему, Джейд. Ты не в порядке.       — Наоборот. Давно не чувствовала себя настолько прекрасно. Ты прав, сейчас я все это не готова обсуждать, тем более с тобой. Оминис разрывался между тем, чтобы дать ей время оправиться и настоять на необходимости оказать помощь, которую она категорически не примет. В итоге упустил момент — она попросту ушла в спальню девочек, махнув забинтованной рукой на прощание. Запершись в ванной, Джейд придирчиво осмотрела себя. Сбросила одежду и уставилась на покрытое синяками исхудавшее тело и на следы удушья вокруг шеи, весь день спрятанные под воротником школьной рубашки. Выходит, Себастьян взаправду ее избил. Тогда почему ее все это нисколько не пугает и даже не беспокоит? Порошок. Джейд приблизилась к зеркалу, высунула чистый язык и заглянула в ноздри. Ничего. Любопытно. Оминис посчитал, что она не в себе из-за стресса. И правда, будь она не под влиянием порошка, наверняка бы отреагировала совершенно иначе. Не смогла бы даже думать нормально из-за пережитого. Но Джейд ощущала лишь спокойствие и предвкушение завтрашнего дня, когда сможет с новыми силами взяться за дела и наконец продвинуть исследования. Тревожило только одно: что сегодня снова придется использовать порошок, если ночь она хочет гарантированно провести без кошмаров, а день — таким же продуктивным и беззаботным. С этими мыслями она полезла мыться. Размышляла, колебалась, готова ли заплатить такую цену за исполнение планов. И все время ловила себя на ощущении, словно что-то не так. Только когда вылезла, осознала, что впервые за долгое время просто приняла прохладный душ, а не варилась в кипятке, агрессивно сдирая мочалкой кожу. Отражение тоже молчало. Джейд видела там только себя — и больше никого. Ни тени леди Мартины за спиной, ни девчонки, так похожей на нее саму, с которой она каждый раз встречалась в зеркале, прежде чем смогла принять свое новое обличье в ее лице. Они все ушли. Исчезли из реальности, как из снов. Оставили ее одну. Хотя бы на время позволили побыть в покое. На время действия эффекта порошка мгновенной тьмы. И тогда Джейд сделала выбор. Выделила себе еще немного времени с расчетом, что на порошке справится с задачами быстрее. А когда закончит, обязательно подумает обо всем остальном: и о Себастьяне, и об Оминисе, с которым тоже что-то явно осталось нерешенным… А пока она вернулась за свой полог, где под подушкой обнаружился тот самый пакетик порошка, которого здесь быть не должно. Значит, точно не сон. Пришло четкое осознание, что Джейд проснулась сегодня в рассудке именно из-за этой мелкой чернильной пыли. Не прими она ее, разум бы точно не выдержал недавних событий. Наблюдать за передозировкой Себастьяна она бы, может, еще и смогла без последствий, но его нападение с весьма жестким избиением стало последней каплей, переполнившей чашу безумия. Что же он наделал… Нет. Нельзя об этом думать и впускать лишние мысли, пока Джейд не исполнит запланированное. Ей нужно просто немного времени в спокойствии и вдалеке от тревог и кошмаров. Жизненно необходимо. Как справиться иначе, она не знала. Действие подходило к концу. Настраиваясь только на хорошее, Джейд засыпала вторую порцию в нос, прячась за закрытым пологом. Еще немного — и у нее все получится. Джейд знала: она все сможет. Немного… времени… Все и правда вышло наилучшим образом. Она просыпалась от голосов девочек, первым делом у зеркала проверяла ноздри и язык на предмет следов порошка, до завтрака читала свежие письма и отвечала гоблинам. После уроков непривычно быстро и легко делала домашние задания, брала метлу и необходимые вещи и уходила с территории, чтобы потом под чарами и в маске пуститься в свободный полет. Гоблины реагировали на юного исследователя магии по-разному: с недоверием, опасением и подозрениями, что она скрывается не только под маской Пепламбы, но и Оборотным зельем. Но через какое-то время, поняв, что она с серьезными намерениями, шли на контакт вполне охотно: видимо, сказывалось влияние Сироны. Удивительно, что у Джейд получилось продуктивно посотрудничать. Конечно, перед этим пришлось немало повозиться и выполнить требования второй стороны, а кому-то банально приплатить, но главное — результат. За несколько дней она добилась большего прогресса, чем за последние месяца два со времен разговора о магии с Оминисом в крипте. Не понадобилось ни пыток, ни угроз, ни запугиваний. Всего-то потребовалось связаться через влиятельного человека и немного потрудиться, чтобы доказать свое право получить помощь. Алгоритм сотрудничества был одинаковым со всеми: Джейд договаривалась с гоблином о встрече, приводила к источнику следов древней магии, которые когда-то пыталась заставить почувствовать Оминиса. Убеждалась, что гоблин тоже никак на светящиеся сгустки не реагировал и взаимодействовать с ними не мог. Затем следовал второй этап экспериментов, когда Джейд избавлялась с помощью древней магии от пары акромантулов и встречала точно такую же реакцию: они не видели ни светящихся лучей, ни какого-либо проявления ее магии. Для гоблинов акромантулы просто рассыпались на глазах. На этом встречи заканчивались. Джейд все еще допускала недостоверность полученных данных, но реакция каждого гоблина была одинаковой и правдоподобной. Оставался только один вариант: они не видели следов древней магии и каких-либо визуальных ее проявлений, когда Джейд практиковала колдовство у них на глазах. Она встретилась с пятью особями, и все они никак на древнюю магию не откликались. Для них ее попросту не существовало. Перед прощанием Джейд протягивала каждому смятый свиток с описанием проклятья Анны. Не могла поступить иначе. До сих пор надеялась услышать нечто полезное. Но они сходились во мнении с единственным гоблином, положившим конец безжалостным пыткам. Проклятье Анны — это не гоблинская магия. Кто-то просто никогда не встречал ничего подобного, один обмолвился, что такая магия для гоблинов слишком сложна — и на этом все. Похоже, настало время принять окончательное поражение. Гоблины в поиске лекарства им не помощники, да и проклятье накладывали не они. Себастьяну об этом можно даже не заикаться — не поверит. Красочно представилось его лицо, полное недоверия и возмущения, что она вообще обратилась к гоблинам за помощью вместо продолжения пыток… Да, ему едва ли все это понравится. Джейд не считала полученный результат плохим. Ее блокнот пополнился данными, и это было лучше пустых нетронутых страниц. Постепенно приблизилась необходимость думать, что делать дальше. Логичным шагом виделась беседа с Хранителями. Возможно, с ними стоило поделиться и своими открытиями. Но только по завершении последнего испытания. Не раньше. Иначе они ни за что не допустят ее к неким «могущественным тайнам». Но перед этим предстояло еще одно дело.       — Себастьяна выпускают из Больничного крыла, — сообщил в субботу за завтраком Оминис. Это произошло в первый день, на который у Джейд не были запланированы никакие дела.       — Хотел поинтересоваться, думала ли ты что-то на его счет. Джейд потянулась за пирожным и резко поняла, что не голодна. Отставила и чашку и глянула на Оминиса.       — Нет. Не думала. И если честно, не особо хочется.       — Понимаю, — печально кивнул он. — Вовсе не удивлен. Я собираюсь встретить его, если хочешь, могу передать что-то и от тебя.       — Погоди, — Джейд наморщила лоб, вспоминая, — а что он в Больничном крыле вообще делал? Разве вы его не в больницу потащили?       — Не пришлось, — объяснил Гонт. — Себастьян быстро очнулся, так что Гаррет скормил ему парочку яиц докси и отправил долечиваться в Больничное крыло с симптомами обычного отравления. Основную часть токсинов к тому времени уже вывели капельницы, так что опасность навести подозрения миновала. Понадобилось некоторое время, чтобы сложить события и новые данные в единую картину.       — Сэллоу вернулся в сознание сам, а капельницы помогли достаточно, чтобы его можно было без рисков засунуть в Больничное крыло, нафаршировав яйцами докси? — резюмировала Джейд. Оминис кивнул в подтверждение.       — А Гаррет хорош, — под впечатлением протянула она. — Все-таки выкрутился.       — Да, он… хороший парень. Пожалуй, только благодаря ему Себастьян покинет Больничное крыло с чистой задницей. Джейд осмотрела гриффиндорский стол, но Гаррета за завтраком не обнаружила.       — А ты? — она перевела взгляд на слизеринца, греющего руки о чашку чая. — Что думаешь о Себастьяне?       — О, я много чего о нем думаю, — неприязненно поморщился Оминис. — Но теряюсь, что сказать. Подумывал прежде посоветоваться с тобой, но понял, что для тебя вся эта история вышла слишком травмирующей, так что, полагаю, пока что лучше всего дать тебе время оправиться и попытаться все решить самому.       — Да все со мной нормально, — проворчала Джейд. — Сам не чувствуешь?       — В том все и дело, что по ощущениям так и есть, но что-то все равно не так. Будто ты… оправилась слишком быстро, это меня и беспокоит. Словно в тебе сработала какая-то защита. Это только доказывает, насколько все плохо. Оминис верно чуял неладное, пусть и не понимал, что именно стало причиной ее состоянию.       — Я просто эти дни не думала обо всем произошедшем, — объяснилась Джейд.       — Просто… не думала? — удивился Гонт. — Да у тебя, видимо, самоконтроль уровня опытного окклюмента, если достаточно «просто не думать», чтобы справиться с пережитым.       — Были дела поважнее.       — Да? — этому он тоже не поверил. — Не могу представить, что такого способно отвлечь тебя от настолько травмирующих событий. Выпивка? — Оминис принюхался.       — Гоблины, — сказала Джейд, пока он не начал гадать, рискуя попасть в точку. Снова вывернула правду таким образом, чтобы ответить честно и не сдать себя. — Я пыталась закончить то, что мы с тобой начали. На этот раз другим способом, — добавила она, заметив, что Оминис намеревается что-то сказать насчет пыток. — Мирным.       — Что?! — воскликнул Гонт. — Мерлин, что ты…       — Я поговорила с несколькими. И они даже мне ответили. Без боли, без пыток, без насилия, — Джейд неотрывно следила за растущей растерянностью на лице Оминиса. — Оказывается, так можно было поступить с самого начала, представляешь? И мне стало интересно, почему ты не предложил попробовать так? Почему посчитал, что следует сразу замучить их до полусмерти, нежели попытаться обойтись без крови? Тон с ровного перешел на ядовитый, а тело тянулось наклониться вперед, схватить Гонта за слизеринский галстук и приложить головой о стол. Вот и вернулись истинные эмоции, закрытые прежде чернильной завесой порошка мгновенной тьмы. Всколыхнулась злость, стоило снова подумать о Гонте и пытках.       — Я… — он явно растерялся, — не думал, что это сработает…       — Ах, ты не думал, — язвительно произнесла Джейд, силой удерживая себя на месте, теряя былое спокойствие. — Ну, я подумала за тебя.       — Не представляю, как тебе удалось с ними поговорить, — Оминис изумился. — Гоблины, они… крайне неразговорчивы, в последнее время все более враждебны либо, наоборот, напуганы, и вести с ними дела могут лишь единицы…       — Ну, вообще да, просто так они и правда ничего бы мне не сказали и были настроены скептически первое время, — согласилась Джейд. — Но почему тебе в голову не пришло обратиться к какому-нибудь торговцу или одному из приятелей Сироны, захаживающему в «Три метлы»? Не говорю уже о том, что в Хогсмиде живет один вполне дружелюбный гоблин, который согласился взглянуть на свиток, едва я вызволила из браконьерской клетки его лунтеленка. Почему ты решил, что лучше всего пытать совершенно не расположенных к взаимодействию приспешников Ранрока? Это тебе показалось более эффективным, чем хотя бы попробовать договориться с мирными гоблинами Хогсмида и окрестностей? Оминис застонал и лег на стол в жесте бессилия.       — Мерлин, какой же я идиот, — он спрятался за локтями, скрывая порозовевшие от стыда щеки. — Наслушался нытья Себастьяна о том, что все гоблины нехорошие, и даже не допускал возможности альтернативных вариантов…. И тебе пришлось… из-за меня… Джейд, мне так жаль… Аргументы его казались глупыми, но говорил он правду. Именно это и хотелось от него услышать.       — О, значит, ты не подлый, а просто тупой, — Джейд внезапно повеселела, а Оминис, наоборот, помрачнел. — Теперь мне спокойнее. Да и потом, не один ты сначала не подумал. Так что будет уроком нам обоим. Тебе — думать лучше, а мне — впредь тебя не слушать, чтобы страдать только от собственной непредусмотрительности.       — Как прелестно это слышать, — уныло откликнулся Оминис. — Тебе удалось что-нибудь узнать?       — И да, и нет. Есть повод считать, что Анну прокляли не гоблины, но бездоказательный. Некоторые сочли магию, описанную тобой в свитке, слишком сложной для их вида. Из всего, что я читала, сделала вывод, что они специализируются на боевой магии и зачаровании серебра. Проклятия, тем более такие мощные — не их прерогатива. Но, как ты понимаешь, верить гоблинам на слово я не готова, но и выбивать правду силой тоже больше не собираюсь. Нет доказательств их причастности, ровно как и невиновности. Домыслы и предрассудки Себастьяна не в счет, у него кроме собственных убеждений других аргументов нет. Пока не найдутся неоспоримые подтверждения или компетентная особь, которой можно поверить на слово… — она осеклась, задумавшись. Приманила чей-то забытый номер «Ежедневного пророка» и ткнула пальцем в нужную статью. — А вот и он. Специалист по гоблинам, у которого в каждом выпуске берут комментарий и просят авторитетное мнение насчет очередных слухов о восстании. Попробую связаться с ним и спросить напрямую. Джейд вырвала часть газеты с именем и сунула в карман. Задержала взгляд на Оминисе и воскликнула:       — Только не говори, что никто из вас двоих не додумался списаться с каким-нибудь гоблинским знатоком и спросить у него? Гонт виновато поморщился.       — Да уж, две головы действительно лучше, чем одна, которая у вас с Сэллоу, видимо, одна на двоих. Себастьян хорош — так обозлился, что не видит дальше своих навязчивых мыслей о виновности гоблинов и решении в Темной магии. И ты не лучше — настолько отчаянно желаешь его от этого уберечь, что сам зациклился и застрял внутри этого неразрывного круга.       — Может, нам обоим не хватало именно тебя? — Оминис осмелел и улыбнулся уголком губ. — Третьей головы, наполненной мозгами, а не злобой или опасениями? Твоего дальновидного взгляда и…       — Я пока ничего полезного не узнала, — разубедила Джейд. — Просто проверяю другие варианты, до которых вы почему-то не догадались. Похвалишь, когда реально добьюсь прогресса.       — Непременно похвалю, — пообещал Гонт. — И сам попытаюсь что-то выяснить, пользуясь твоей идеей. Спасибо. Джейд скривила губы.       — Ладно. Что там с Себастьяном? Раз уж начали, давай закончим.       — Уверена, что хочешь с ним говорить? — Оминис снова стал настороженным, и былая усмешка пропала с его лица.       — Разумеется, я не хочу. Но это необходимо. Разве может быть иначе?       — Вообще-то да, — решил Гонт. — Если ты не желаешь его видеть и разговаривать, можешь этого не делать.       — Может быть. Дело вовсе не в этом. Пусть эти дни мне было так хорошо без мыслей о Себастьяне, что я бы с большим удовольствием никогда к ним не возвращалась, но не могу. Это лишь временное просветление, и пребывать в нем вечно не получится. Долго я так не продержусь, и рано или поздно все вернется и с головой накроет меня. Предчувствую, что разговор выйдет непростым и тяжелым, и после него мне будет очень плохо и едва ли удастся возвратиться в нынешнее состояние, но лучше я разберусь со всем сейчас, пока еще держусь, чем потом, когда не смогу здраво мыслить из-за обилия чувств и эмоций. Другими словами, Джейд хотела поговорить, пока эффект от порошка еще не спал, а голова оставалась холодной, а вечером желала попытаться уснуть без новой порции, как и планировалось по окончании всех важных дел.       — Ты вольна избавить себя от возможной боли и уйти, ничего не сказав, — подсказал Оминис. — Не придется заставлять себя или что-то объяснять. Люди иногда так делают. Просто исчезают, не считая себя обязанными даже попрощаться.       — Ты явно не о том думаешь. Я спать спокойно не могу, — прямо сказала ему Джейд и снова не соврала ни в чем. — Боль временна, а неотвеченные вопросы будут терзать меня гораздо дольше. Понимаешь, о чем я? Он кивнул.       — Значит, готова заплатить болью, лишь бы узнать правду?       — Не за правду, — поправила Джейд. — За спокойствие. Сперва будет тяжело, потом — наверняка больно, но по итогу станет легче. Как бы ни было сложно, это того стоит. По дороге к Больничному крылу за ними увязался Гаррет, тоже желая встретить Себастьяна. Джейд была не против, и они продолжили путь уже втроем. Снова ни о чем особенном не думала. И чем ближе подходила к Больничному крылу, тем сильнее тянуло назад и хотелось уйти. Совсем скоро она встретится с Себастьяном — и что? Джейд так и не придумала, что ему сказать, как себя вести и реагировать. В затылок фантомными ударами стучало то самое слово, которое Себастьян кричал, пока бил ее головой о стену… Ненавижу, ненавижу… До сих пор не верилось, что это произошло на самом деле. О чем можно с ним говорить после такого? Внезапно Джейд ощутила, насколько сильно не хочет его видеть. Познав нечто вроде спокойствия за эти дни, не торопилась это рушить. Собственные чувства были понятными и логичными. Такое отторжение и избегание означали явное нежелание признавать произошедшее. Некое проявление защиты, которую как раз упоминал Оминис. Он оказался прав. Джейд была не в порядке. Чувствовала себя уязвимой, разбитой, собранной абы как и переклеенной как попало. Могла послушать Оминиса и просто уйти. Сделать вид, что никогда не знала Себастьяна Сэллоу, и больше ни слова ему не говорить. Никого не слушать, ничего не объяснять, ни перед кем не оправдываться. Просто выкинуть из жизни. Продолжать глушить порошками сны и мысли, увеличивая порции все больше до момента, пока не истечет чернильной кровью на собственную подушку за закрытым пологом… Значит, такой конец ее ждет, если она продолжит убегать? Застрянет на одном месте, спасаясь отравленной пылью, лишь бы не смотреть правде в глаза? Ну уж нет. Не хотелось пасть жертвой в битве, которую она не развязывала. Отдуваться за чужие ошибки. Джейд должна справиться. Пойти дальше, пережить, перетерпеть. Рано сдаваться. Еще не время. Она сильно отстала от Оминиса и Гаррета, которые ждали впереди, даже не представляя, с каким трудом ей дается каждый шаг. Джейд переступала через себя, усилием воли заставляя двигаться. Гриффиндорец первым завидел знакомый силуэт.       — Себастьян! — он крикнул ему и замахал руками. — Эй, навозная башка! Сэллоу на приветствие друга не отреагировал. Не удостоил взглядом Гаррета, не обратил внимание на Оминиса и побои, которые тот так бережно носил на себе ради момента, когда сможет показаться другу. Даже мимолетно не скользнул взглядом. Безмолвно приближался, смотря только на Джейд. Что-то было не так. От Себастьяна исходил отчетливый холод и ощущение опасности. От одного вида его силуэта вдалеке сразу стало не по себе. Джейд свалила это на нервозность и отторжение. А возможно, сказывались былые кошмары, обернувшиеся явью, и вышедшее на первый план ощущение, что один из демонов прорвался из сна в реальность. Весь в черном, похудевший и взъерошенный, с синяками под глазами, почти как у Анны, с искусанными губами и отросшей щетиной, почему-то Себастьян показался враждебным. И даже Оминиса не было рядом, чтобы спросить, чувствует ли он что-то подозрительное, исходящее от Сэллоу. Инстинктивное желание притихнуть и не шевелиться заставило замолчать и призвало приготовиться обороняться. Если он снова нападет, она не станет медлить. Джейд достала волшебную палочку, и это Себастьяна не остановило. Кончик уткнулся в его грудь, когда он подошел почти вплотную. Затылок засаднило от опасной близости к стене. Джейд зажгла огонек и посветила Сэллоу в лицо. Его карие глаза в тени казались дырами, и это был верный способ узнать наверняка, если что-то не в порядке. Чернильные капилляры со склеры исчезли, взгляд казался уставшим от плохого сна, но главное — его широкие зрачки, ни на дюйм не сузившиеся от яркого света. Себастьян даже не моргнул. Почему его вообще выпустили таким? Он же явно не в себе… В следующее мгновение Сэллоу одним движением дал ответ на все спорные вопросы. Ничего не сказав, протянул руку, проник под мантию Джейд и коснулся талии. Реальность в мгновение обратилась сном. Тогда же все и прояснилось. И былое ощущение опасности, и странное чувство, с которым она пришла сюда. Джейд поняла, что попросту спит. Видимо, сумела перебороть страх кошмаров и заснула без порошка. Так и оказалась здесь. Окружение стало ненастоящим. Школьный коридор, Гаррет и Оминис где-то поблизости, волшебная палочка в дрожащей правой руке — этого не существовало на самом деле. И Себастьян обернулся миражом. Перед ней сейчас был кто угодно, но не он. Больше не враждебный или пугающий и уже не демон, но очевидно непохожий на себя. Его касания тоже были иллюзорными. Ненастоящими. Этим было слишком сложно насладиться. После долгой разлуки она бы растаяла в его руках, дотронься он на самом деле. И хорошо, что она спит. Во снах все проще, и какими бы ужасным ни были кошмары, они заканчивались. Здесь не приходится бороться с собой и пониманием, насколько неправильно допускать его на такое расстояние без объяснений. Не нужно разрываться между тем, что правильно и желаемо, преодолевать тягу и стремление коснуться в ответ. В реальности Джейд бы уже оттолкнула его от себя, предупредила, что ударит, если он еще раз приблизится… Но сейчас можно не защищаться. Себастьян продолжал молча поглаживать. Будто ничего не произошло. Словно все в порядке. Они не ссорились, он никуда не уходил… А она просто стояла. Не видела смысла касаться самой, понимая, что все не взаправду. Закрыла глаза и ждала, когда сон закончится. Подступала тягучая грусть от осознания, что такое едва ли в ближайшее время случится между ними. Слишком далеки они стали друг от друга. Непозволительно много нерешенного стояло преградой. Себастьян словно почуял ее мысли. Подошел ближе, обнял крепче. Сжал за плечо, будто безмолвно поддерживал дорогого друга, и на мгновение Джейд показалось, что все будет хорошо. Она проснется, они поговорят, не обязательно помирятся, но смогут все распутать и прояснить. И в следующее же мгновение Себастьян вонзил гоблинский кинжал ей в спину. Одновременно резкая боль обожгла и спереди. Джейд задохнулась, распахнув глаза. Все еще не понимая, что произошло, опустила взгляд и увидела рукоять второго кинжала, торчащего из живота. Рот наполнился кровью, волшебная палочка упала на пол.       — Ты что сделал?! — кричал Гаррет, но ни Джейд, ни Себастьян его не слышали. Сэллоу оторопело попятился. Ноги будто погрязли в зыбучих песках, засасывающих назад, во тьму, откуда он только что вынырнул. Разум отказывался верить, что секундами ранее собственными руками он воткнул два кинжала в невинное тело, но пальцы в сладковатой крови доказывали обратное. Почему это произошло? Как оружие оказалось у него? Зачем он это сделал?       — Джейд… — потерянно произнес Себастьян. — Я не… хотел… Она молчала, ровно как и не вскрикнула от боли. Застыла с выражением растерянности и удивления, а затем упала. Сэллоу едва успел подхватить ее на руки, не удержался сам, оказавшись на полу.       — Джейд, пожалуйста… не умирай…       — Не умирать, — слабо бормотала Джейд. — Нельзя… умирать… Только не так… Пол кружился под ногами, руки ходили ходуном, а красное пятно на ее рубашке только росло. Себастьян нащупал ее волшебную палочку.       — Сейчас… я все поправлю… Эпи… скей… Пальцы не слушались, звуки застревали поперек горла, испачканная кровью волшебная палочка отказывалась творить колдовство в чужих руках и так и норовила выскользнуть. Кто-то хлопал по плечам и спине, пытался оттащить, что-то кричал… Вокруг мелькали цветные пятна, в ушах стоял гул, а в голове пронеслось заклинание.       — Гаррет! Оминис! — закричал Сэллоу, не помня себя от ужаса. — На помощь! Волшебную палочку, быстро! Я знаю заклинание! Я знаю… Он должен успеть. Раньше всегда срабатывало. Он должен… Джейд проснулась, лежа на чем-то мягком. Приглушенный свет, ноющая боль в правом плече… Под потолком потрескивала одна единственная жаровня. Пыльный стылый воздух сразу показался знакомым. Она в крипте. А вокруг — никого. Это хорошо. Меньше всего сейчас хотелось видеть лица Оминиса, Гаррета и тем более Себастьяна. Сознание казалось смазанным. Обрывочные воспоминания липли кашей. Джейд подняла белую рубашку, пощупала живот — на коже ни следа. Попыталась встать и поморщилась. Ранение в плечо оказалось настоящим. От осознания, что это был не сон, вырвался протяжный стон. Организм опять дал сбой и смешал все воедино. Уже второй раз кошмар стал явью. От бессилия она развернула столик, заставленный склянками и лекарствами. Среди них оказалась записка с незнакомым почерком. «Тебе вкололи морфин, чтобы успокоить боль, пока не найдется что-то от гоблинского серебра. Мы решили, что тебе будет лучше некоторое время побыть одной. Если захочешь поговорить, приходи сразу в спальню. Если нет — просто поправляйся». «Просто поправляйся». Охренительное, блин, спасибо. Только она усомнилась, что способна справиться с произошедшим, стало еще хуже. Гораздо хуже. И как она должна оправиться?! Джейд смяла пергамент и бросила в тень. От морфина и правда стало легче, но ненадолго. Сегодня в очередной раз придется использовать порошок. Без него Джейд не справится. Сколько еще это продлится? Стыдливо набирая на палец черную щепотку, Джейд поставила себе новую цель: завтра она со всем этим покончит. После пустого сна сознание прояснится, она выпьет двойную порцию Рябинового отвара, найдет в себе силы прояснить запутанный комок грязи, в который незаметно превратилась жизнь за каких-то пару недель после ухода Себастьяна перед каникулами. Этот гнилостный ком засел внутри и вот уже который день не давал покоя, отравляя весь организм. Пора это прекратить. С нее хватит. Если понадобится, она живьем вырежет его из груди. Лишь бы добиться улучшения. Только бы стало легче. Завтра — и ни днем позже.