Нефритовый Рыцарь | Jᴀᴅᴇ Kɴɪɢʜᴛ

˙˙˙

Лондон встретил Джейд мягким снегопадом и шумом города. После месяцев, проведенных здесь в качестве магла, было непривычно возвратиться уже волшебницей. Вроде бы вокруг простирались знакомые улочки, но теперь все воспринималось иначе, будто что-то в них изменилось, одновременно оставшись как прежде. Видимо, так сказались полгода в Хогвартсе. Джейд знала, куда нужно идти, и все равно сверилась с пергаментом, после повернув направо, в переулок. Там, в кафе, ее уже ждали. Ответ из Министерства пришел быстрее, чем Джейд рассчитывала. Следующим же днем Блэк самолично зашел за ней и отпросил с урока по Уходу за магическими существами. Избавил от необходимости объясняться, почему пушишка забилась в конец вольера, лишь бы ей не попасться, и увел от Сэллоу, который все еще числился напарником Джейд по проекту. Молча передал свиток, заколдованный открыть место встречи только в ее руках. Любезно разрешил воспользоваться камином в своем кабинете, откуда Джейд и перенеслась в Лондон. Оставалось только найти указанное в пергаменте кафе, благо в городе она ориентировалась лучше, чем в замке. Едва Джейд решила вопросы с Хранителями и прошла испытания, приведшие к тупику, как по волшебству возникла острая необходимость распутывать другие проблемы, которыми обернулось для нее внезапное исчезновение наставника. Такому оперативному ответу из Отдела тайн следовало порадоваться и почувствовать облегчение от грядущей встречи. Рассказать обо всех переживаниях, попросить помощи, защиты, совета. Ей бы обязательно помогли, подсказали, успокоили… В других обстоятельствах. В идеальном мире, где Джейд могла позволить себе наивность. В реальности же все далеко не так просто. Радоваться абсолютно нечему. Джейд была сама по себе. «Я не доверяю никому», — сказала она когда-то Персивалю Рэкхему. Это касалось и человека за столиком небольшого кафе. Своего министерского представителя Джейд узнала сразу и безошибочно, увидев с улицы через окно, хотя в целях конспирации невыразимец использовал Оборотное зелье и при каждой встрече являлся в разных обличьях. Они встречались всего несколько раз, но Джейд все-таки успела выделить нечто общее в его поддельных образах, тщательно скрывающих истинную личину. Главной узнаваемой чертой, отличавшей невыразимца, была уверенность, сквозящая в походке, манере держаться и говорить, в любом его движении. Он не нуждался в признании, необходимости кому-то что-то доказывать, устанавливать свое превосходство, поскольку все это у него уже имелось. Явно был на своем месте в жизни, получал удовольствие от каждого дня и давал понять, что у него всегда все в порядке. Еще одна выдающаяся деталь — от него отчетливо веяло властью и влиятельностью. Такой, что превышала полномочия директора Блэка. Джейд зачислили в Хогвартс по приказу из Отдела тайн, и нетрудно догадаться, кто именно за этим стоял. Невыразимец говорил о Джейд с Блэком лично, именно поэтому директор не совал нос в их с Фигом занятия. Она понимала: перед ней и за ней стоит человек, который может многое. Джейд не считала его политиком: такие как раз не отличались ни уверенностью в себе, ни высокой самооценкой, ни сдержанностью и спокойствием. Однако, очевидно, вне Министерства невыразимец имел высокий статус в обществе, наверняка был кем-то из истинно чистокровных, при этом не походил на классического чопорного аристократа. Если это было частью маскировки, то весьма умелой и убедительной. Помимо этого, Джейд заметила еще кое-что. При выборе обличий невыразимец придерживался невысокого порога возраста около тридцати лет, всегда представая молодым мужчиной. Джейд видела в этом намеренный умысел: зная, насколько велика пропасть между ними, невыразимец словно пытался таким образом сократить эту дистанцию и быть к Джейд ближе, чем Фиг. Одновременно с этим казалось, что на деле невыразимец был младше этого возраста, никак не старше. Джейд бы заметила, если бы он усиленно молодился, и сумела распознать старика. Чутье подсказывало: разница в возрасте между ними была не так уж и велика, и вкупе со всеми деталями, что удалось подметить, это было весьма странно, нелогично, иррационально. Что-то явно не сходилось. Джейд полагала, министерский сотрудник, тем более уровня Отдела тайн, априори не мог быть настолько молодым. Эта зацепка, основанная исключительно на интуиции и восприятии, стала основополагающей причиной вести себя с невыразимцем аккуратно и осмотрительно. С тех пор Джейд больше не могла полагаться на него, несмотря на все содействие их с Фигом деятельности. Для Джейд невыразимец был не просто человеком, который решал все, что не может Элеазар. В совокупности всех выводов и ее личного восприятия вполне мог оказаться чем-то гораздо большим, нежели центральное связующее звено в цепочке между ней, Элеазаром, Блэком, Отделом тайн и Министерством магии. Неотъемлемым, важным, таинственным звеном, через которое проходило все. Фиг познакомил Джейд с невыразимцем еще летом, до начала подготовки к экзаменам: просто привел незнакомого мужчину на завтрак и сообщил, что это ее личный министерский представитель. Разумеется, ей ничего не полагалось знать: ни имен, ни каких-либо личных данных. Фиг называл его просто «мистер» или «сэр», Джейд же вовсе не называла никак. Сам невыразимец тоже не вдавался в подробности ее жизни до встречи с Элеазаром — без сомнений, ему было известно все, чем Джейд поделилась с наставником, благо о прошлом она ему рассказала немногое и без подробностей. Она тогда еще ничего не знала ни о Министерстве, ни о невыразимцах, но понимала, что Фигу нужен был кто-то доверенный «сверху», чтобы уладить бюрократические вопросы и заручиться поддержкой власти. И если Элеазар взял на себя моральный аспект ее становления и занимался обучением, то невыразимец отвечал за все формальности. Без лишних вопросов он улаживал дела, в которых она ничего не понимала, а у Фига недоставало влияния. Привел Джейд в Министерство, помог зарегистрировать подержанную волшебную палочку на ее имя, предложил сдать кровь на определение статуса, но Джейд отказалась, и он настаивать не стал, устроил ее в Хогвартс без обязательного сертификата о Статусе крови. Безымянный мистер стал покровителем для них обоих с Фигом, и благодаря ему Джейд не только смогла в обход правил проскочить на шестой курс, но и развернуть тайную деятельность по изучению неизвестной магии, не объясняясь даже перед Блэком. Джейд подозревала, что к ней относились несерьезно, наверняка считая всего лишь глупой девчонкой, совершенно не сведущей в магии, что поначалу походило на правду. И все равно, несмотря на возраст и неопытность, Джейд запретила себе трепетать перед авторитетностью и властью невыразимца, прогнуться под него и позволить подмять под себя. На встречу она шла уже не в качестве девочки, почти ничего не знающей о колдовстве. Теперь все это — ее дело и ее ответственность, и вести переговоры нужно как никогда осторожно и осмотрительно. Джейд не знала, кем станет для невыразимца теперь, когда кое-что понимала в магии, стала Хранителем, закончила с испытаниями, а Фиг пропал. Одна часть разума кристально ясно понимала, насколько небезопасно, глупо и наивно надеяться на одного лишь невыразимца и скидывать все на него, а другая желала, чтобы он по щелчку пальцев решил все ее проблемы и отпустил. Третья готовилась защищаться и желала дать понять, что Джейд далеко не так безобидна, как раньше, а невыразимец может пойти к черту со своей властью и влиянием и по одному движению ее волшебной палочки рассыпаться прахом, как горный тролль. Содействие и благосклонность одного невыразимца не равнялись пособничеству и поддержке всего Министерства магии, и как бы ни хотела Джейд надеяться на него, не смогла довериться. На нее ведется охота, и непозволительно и опасно быть такой же беспечной, как поначалу, когда она давала Непреложный обет. Прежде Джейд считала, что они трое действуют в интересах науки. Отдел тайн был заинтересован в любой информации о неизвестной форме магии, и это показалось логичным и не вызвало подозрений. Но так было летом, еще до Хогвартса. До появления на поле боя других фигур. До предательства Фига. Пусть раньше невыразимец всячески содействовал и помогал, Джейд не позволит себя одурачить. Она не знала, кто поджидал ее в кафе, на чьей стороне этот человек и какие цели преследует. Как отреагирует на новости, как в этих обстоятельствах изменится их сотрудничество и чем все кончится. Не знала ничего наверняка, могла предположить лишь худшие варианты, не была уверена даже в министерском представителе, и это удручало, печалило и тяготило, когда так хотелось заручиться поддержкой и услышать, что она наконец может быть свободна. Уже летом не получилось беспрекословно верить невыразимцу, положиться на него, а после предательства Фига Джейд окончательно разубедилась, что хоть кто-то ей действительно поможет, кроме нее самой. Казалось, весь его уверенный образ словно был создан для того, чтобы подкупить ее, что вызывало совершенно противоположный эффект. Все, что она чувствовала в компании невыразимца, — настороженность, недоверие и подозрение, что ею пытаются настолько мягко и ненавязчиво манипулировать, что это граничило с паранойей. Нечто похожее исходило и от Сэллоу: желание понравиться, добиться доверия и расположения. Порой Джейд ловила себя на мысли, что ее склоняют почувствовать себя беззащитной и слабой, чтобы искусственно породить ощущение комфорта, оберегать, приглядывать и всячески опекать. Как бы не так. Ей не нужна опека. Прежде между Джейд и невыразимцем стоял Фиг. Элеазар связывался с ним сам напрямую, держал в курсе хода исследований, и ее эта отчетность и другие тонкости дела не касались. Теперь, когда наставник исчез, ведущая роль перешла к Джейд и она осталась с невыразимцем один на один. Это не стало поводом для радости или облегчения. Наоборот, лишь насторожило и обострило ощущение потенциальной угрозы. Все оказалось гораздо сложнее, чем предстало поначалу. Давно вышло за пределы совместной работы по изучению магии. Едва в деле стало числиться больше действующих лиц и затесался гоблин, угрожающий восстанием, Джейд обрела уверенность, что суть далеко не только в науке и исследовании древней магии. Несмотря на завершение испытаний, Джейд все еще чувствовала себя в ловушке, куда попала, дав клятву. Так и длилось до сих пор. Груз ответственности и серьезность положения, в котором она оказалась, давили на плечи. Джейд уже не юная помощница теоретика магии, а объект интереса, инструмент и ресурс, ценный источник древнего волшебства, единственный из ныне живущих. Она — участник игры, в которой каждый преследовал свои цели. Руквуд, Ранрок, Фиг, Хранители, Министерство магии, Отдел тайн, невыразимец… Все они хотели чего-то определенного, и уж точно никакая из сторон не обрадуется, если Джейд внезапно исчезнет, оставив их ни с чем. И либо она объединится с одной из сторон, чьи интересы наиболее близки к ее собственным, либо останется одна против всех. И тогда объединятся они. Подходя к кафе, Джейд не поддалась ни волнению, ни напряжению, а наоборот, собралась с мыслями, настроилась внимательно следить за тем, что говорит и видит. Пока точно неизвестно, что произошло с Фигом, он считался живым, а значит, действие клятвы продолжалось и говорить о секретах древней магии с невыразимцем она не могла. Невыразимец отложил газету и поднял глаза на нее, когда она подошла. Джейд небрежно бросила заснеженную мантию и принципиально не поздоровалась. Настроение было не то, чтобы любезничать. С первых минут Джейд желала показать, что все теперь иначе. Оба и раньше предпочитали обходиться без формальностей. Джейд не нужно было вымучивать из себя леди и манерничать, и невыразимец тоже счел этот фарс лишним, зная, из какого общества вышла его собеседница. Джейд поймала его взгляд, уверенно выдержала его и заняла место напротив за столиком. Она была готова. Что ж, давайте поиграем, мистер невыразимец.       — Ты была беззаботнее, когда мы виделись в последний раз, — сказал он вместо приветствия. Заметил, что Джейд пришла другой.       — Беззаботнее? — Она подняла одну бровь и фыркнула. Разумеется, черт возьми, ведь это было еще до начала учебного года, когда несколько глотков смородинового рома перед завтраком помогали легче пережить день, а новая реальность, наполненная неизведанной магией, воспринималась как интересное приключение и шанс обрести себя в другом мире. Теперь же выпивкой проблемы не решить и нервное напряжение не сгладить. Невыразимец выцепил взглядом официанта, что уже держал путь к их столику, и предложил сделать заказ. Джейд отказалась: есть не хотелось, и даже чай не стала брать, готовая просидеть всю встречу перед пустотой на столе. Такие незначительные мелочи меркли на фоне реально значимых вещей. Некоторое время невыразимец ее ненавязчиво разглядывал. Всего лишь легкая заинтересованность в человеке, которого он давно не видел, и хотел знать, что изменилось за эти месяцы. Джейд подняла взгляд, невольно надеясь, что выглядит лучше, чем себя чувствует, и способна умело скрыть истинные эмоции от этой встречи. Совсем недолго они смотрели друг другу в глаза — невыразимец сдался первым и отвел взор. Джейд удовлетворилась. Хорошо, правильно. Нечего пялиться. Ничего ты там не увидишь. Невыразимец уловил ее настроение и нерасположенность непринужденно трепаться и перешел к делу.       — Блэк сообщил, что Элеазар пропал. Передал новость вместе с твоим прошением о встрече. Я понимаю, ты взволнована… Джейд то ли хмыкнула, то ли скептически усмехнулась. Она взволнована? Наоборот, удивительно спокойна и одновременно собрана.       — Его исчезновение — не твоя проблема, — заверил невыразимец, предугадывая ее возможные беспокойства, и Джейд не удержалась от насмешливой улыбки, доказывая неправоту. Ни черта ты не знаешь, шавка министерская. Все это время не сводила с него взгляда, улыбаясь в лицо. Собеседника насмешливая девчонка не смутила и пристальный взгляд не насторожил.       — Блэк попросил меня разобраться во всем тихо, в обход Министерства, и не разводить шумиху. Мракоборцам пока не сообщал. Я займусь этим сразу же, как попрощаюсь с тобой. Проходи испытания, общайся с Хранителями…       — Я прошла испытания, — резко сообщила Джейд с довольной улыбкой превосходства. — И Хранители сказали мне все, что хотели. Брови невыразимца удивленно дрогнули. Он явно не ожидал, что она такое скажет. Некоторое время он молчал, затем произнес:       — В самом деле? Значит, я могу тебя поздравить? У меня как раз есть кое-что для тебя. Он достал из-за пазухи свиток пергамента и придвинул к Джейд. Она сразу узнала выбеленную министерскую бумагу и скептически ее развернула. «Приказом министра магии… Дженнифер Мэделин Найт… назначается на пост сотрудника Отдела тайн… с ограниченным допуском… специализация — исследователь магии…» Джейд несколько раз пробежалась по строчкам от начала до конца, провела кончиками пальцев по министерской печати, не веря, что все это написано про нее. Она… невыразимец? Следом за свитком в подтверждение появилась коробочка, где на бархатной подушке лежал министерский значок. На блестящем серебре тиснение: вверху корона с двумя геральдическими лилиями, внизу — эмблема Министерства магии. По центру — змея, что тянется к полумесяцу в небе и двум звездам. Змея… как символично… Вокруг рисунка красовалась гордая надпись. «Отдел тайн». Джейд взяла значок в руки, взвесила, перевернула и обнаружила уникальный номер сотрудника. Настоящий ли? Не верилось. Невыразимец никогда не показывал свой и сравнить было не с чем. Как такое вообще возможно? Джейд всего лишь школьница, которой не полагалось ни место в Хогвартсе, ни должность, ни значок. Это все какой-то бред. По такому же принципу, как ее зачислили в Хогвартс в обход правил, теперь сделали и невыразимцем? Кто бы ни сидел напротив, он только сделал ей своеобразный и щедрый подарок. Зачем? Что от нее будут требовать в ответ? Пока на стол расставляли посуду, под звон фарфора она лихорадочно думала, что все это может значить. Очевидно, ничего хорошего. Едва официант отошел от их столика, оставив чай и блюдце с бисквитным пирожным для невыразимца, Джейд засмеялась. Сперва беззвучно, а после перешла на откровенный хохот, отодвинув от себя скрученный пергамент и коробочку со значком. Невыразимец отставил чашку и наблюдал за ней с легкой озадаченностью. Ей снова удалось застать его врасплох своей реакцией. Наверняка он ожидал, что Джейд обрадуется, удивится, но не встретил ничего из того, что прогнозировал.       — Что тебя так забавляет? — рискнул спросить он. Собственная догадливость. Понимание, что значит этот подарок. Свободы Джейд не видать. Волшебница, Хранитель, теперь еще и невыразимец… список только растет, а с ним — и обязанности. Они никогда ее не отпустят. Сделают все, чтобы удержать, привязать, оставить при себе… Зато теперь понятно, какие у Министерства на нее планы. Они хотят, чтобы она была невыразимцем. «Теперь ты одна из нас». Без спроса, насильно причислить к штату, заставить работать на правительство, посадить на цепь… Завербовать в подопытную и изучать ее, как носителя исключительной магии? Заставить проводить опыты на самой себе? Все возможно. Почему бы и нет? Нет. Этого Джейд не хотела. Не так желала найти себя. Не здесь. Чувствовала, ее место не там. Не по принуждению, искусно завуалированному в престижную министерскую должность, упакованному в коробочку с изумрудным бархатом. Не в качестве мотивации, поощрения, одолжения и подачки, лишь бы притянуть ее на свою сторону… «Вы вольны сделать любой выбор», — проговорил внутренний голос тоном Персиваля Рэкхема. Это значило гораздо больше. Настало время выбирать. Джейд облизнула губы кончиком языка, так и не ответив невыразимцу. Ответ и без того четко красуется на ее лице в виде все той же насмешливой улыбки. Хотелось дать понять, что так просто ее не провести. Ей предоставят только ту помощь, которая соответствует интересам Министерства магии и Отдела тайн. Это было очевидно как ясный день. Разумеется, напрямую они друг другу это не скажут.       — Что это значит? — спросила Джейд.       — Вообще, я хотел, чтобы тебе дали эту должность еще в начале года. Так вы с Элеазаром с первых дней вели бы исследования на законных основаниях и с более весомыми подтверждениями, чем мои слова. Это бы уберегло нас от нападок и недоверия Блэка, и тебе, как невыразимцу, никто не посмел трепать нервы. Скептицизм министра вынудил выждать полгода. К этому сроку ты уже справилась, и я… Значит, ее хотели сделать невыразимцем, чтобы избавить от назойливых расспросов со стороны хогвартского руководства? Пожалуй, Джейд действовала достаточно аккуратно и скрытно, чтобы и без этого не вызвать подозрений, чем на самом деле занимается в замке и окрестностях.       — Опоздали, — лениво бросила Джейд. — Что бы ни значило мое назначение, я уже завершила свою миссию. Испытания закончились, теперь я знаю о древней магии больше всех. Говоря это, Джейд держала в уме необходимость продолжать исследования. Не заявила, что разгадала все тайны древней магии, что было ложью. Пока хранилище для нее закрыто, некоторые предположения оставались бездоказательными. «Не отрекаться, пока все не закончится». Это условие Непреложного обета постулатом было высечено на подкорке мозга. Все еще не закончилось. Отречься означало умереть. Еще было над чем поработать, но Джейд не хотела говорить невыразимцу, что Хранители не пустили ее дальше. Не сейчас. Собеседник задумчиво поджал губы, позабыв о чае и пирожном. Как и с Хранителями, Джейд опередила и его планы. Продолжала спокойно смотреть перед собой, ожидая следующего хода оппонента.       — Действительно опоздал, — сокрушенно подытожил он. — Признаюсь, не ожидал, что закончишь так быстро. Похоже, ты поистине одаренная, способная и смышленая колдунья.       — Ага, — отозвалась Джейд практически презрительно. — Спасибо. Пожалуй, да, раз справилась сама без ваших значков и званий. Никто не знает, что делала все эти месяцы. Что теперь? Пусть ей скажут прямо, какого шага ждут от нее.       — Как я и упомянул, попытаюсь отыскать Элеазара, — в прежнем спокойствии ответил невыразимец. — А ты заслужила отдых.       — О, значит, мне придется вернуться в Хогвартс? — Джейд изобразила удивление. — Полагала, новой должности сопутствуют и обязанности, к которым я незамедлительно вынуждена приступить.       — Надоело учиться? — с усмешкой предположил невыразимец. — У тебя ограниченный доступ. Не пустят даже в министерскую библиотеку. В ближайшее время в Отделе тайн одной тебе делать нечего. Статус невыразимца подтверждает, что ты официально работаешь на Министерство магии в качестве узконаправленного специалиста и исследователя уникальной области магии. Это значит, теперь ты по профессии имеешь право хранить молчание обо всем, что затрагивает твои исследования и магию. Иными словами, не обязана отвечать, если спросят. Значок невыразимца скажет все за тебя, а Министерство магии защищает и дает право обратиться за помощью, если кто-то покусится на твои знания. Светить значком все же не рекомендую, и в Хогвартсе лучше не распространяться, что ты в штате, пока не пройдешь полноценную подготовку, освоишь Окклюменцию и научишься защищать сознание от вторжения. Само собой, Джейд не собиралась лепить этот значок себе на лоб, привлекая еще больше внимания.       — Для полноправного вступления в должность невыразимца с неограниченным доступом тебе необходимо сдать выпускные экзамены, тест на Окклюменцию и пройти некоторые обязательные проверки. От стажировки тебя, думаю, освободят, учитывая имеющиеся заслуги, но ЖАБА сдать придется в любом случае, если планируешь продолжить исследовательскую деятельность и полноценно присоединиться к министерскому штату. Можешь самостоятельно готовиться к выпускным экзаменам и сдать досрочно, если не хочешь торчать остаток времени в Хогвартсе. Это непросто и требования высоки, но ты девчонка одаренная, не удивлюсь, если и это не составит для тебя труда. Джейд не понимала, шутит он или говорит серьезно.       — А если нет? — тут же спросила она. — Карьера в Министерстве не входила в мои планы. Джейд чуть прищурилась, ожидая ответа. Невыразимец отреагировал спокойно.       — А что ты хочешь делать? — спросил он. Джейд вспомнила громкие слова Хранителей об избранности, могуществе древней магии, о предназначении и усмехнулась, зная, что это лишь пафосные слова, за которыми ничего не стоит.       — Пока не решила, — честно ответила она. — Хранители полагали, их испытания помогут мне найти себя, но ошиблись.       — Ну, у тебя еще есть время на раздумья, — невыразимец отправил в рот последний кусок бисквита и допил чай. — Возможно, зал триста три тебе поможет.       — А я… могу?.. — удивилась Джейд, получив такую подсказку. Они вместе стояли перед дверью этого зала, и она знала, что внутри.       — Можешь, — он кивнул. Некоторое время она смотрела в окно, не думая ни о чем. Невыразимец оплатил счет и глядел на ее профиль, пользуясь моментом. Джейд отвернулась от окна и сообщила:       — Могу подсказать, где искать Фига. Она специально придержала эту новость невысказанной и оставила самое важное на десерт. Все пытаясь понять, известно ли невыразимцу об их ссоре и предательстве наставника, и как ей самой следует поступить с этими сведениями в собственной игре против всех. Решила, что для нее нет никакой разницы, что именно знает собеседник, и не нашла причин умолчать.       — Уверена, его исчезновение напрямую связано с Ранроком, Руквудом и со мной. Кое-что случилось.       — Та-ак? — насторожено протянул невыразимец, чем дал понять, что, похоже, ничего не знает. Либо же искусно притворялся, но это не играло большой роли, пока Джейд была в безопасности. — В чем дело?       — Перед прохождением второго испытания я из первых уст узнала, что Элеазар все это время был их информатором. Услышала разговор Виктора и гоблина. Невыразимец недоуменно распахнул глаза.       — Он… что? Говорил с Ранроком и Руквудом о тебе? Вот же старый козел! — в сердцах воскликнул он, совершенно не сдерживаясь. Неодобрительно покачал головой, осмысляя новости. — Так и знал, что следовало связываться напрямую с тобой в обход него. Элеазар только и делал, что нахваливал тебя поначалу, а потом принялся отмазываться, мол, Хранители тянут время, стопорят работу и капризничают. В последнее время все больше молчал и все реже выходил на контакт. А магия? Стало быть, Фиг сливал им и результаты ваших исследований?       — На момент второго испытания я не так уж и много успела разузнать, — справедливо отметила Джейд, едва решила, что невыразимец говорил искренне и, судя по всему, действительно ничего не знал. Еще бы — Фиг скорее съест ведро слизней, нежели признается перед невыразимцем, что Джейд дала ему метафорический пинок под зад и вышвырнула из зала Хранителей, после чего он потерял доступ и к ней, и к портретам, и к тайнам древней магии. — По большей части в то время занималась практикой и тренировалась. Так что утечка знаний и секретов невелика. Основную работу я проделала уже самостоятельно, едва разошлась с Элеазаром. У Хранителей тоже не было к нему много доверия, поэтому после его исключения я продвигалась гораздо быстрее и успешнее. Невыразимец негодующе сдвинул брови, став серьезным. Подлому Фигу каким-то образом удалось извернуться и обвести вокруг пальца и его.       — Элеазар до сих пор в неведении и не знает, что я его разоблачила, — добавила Джейд. — Просто поругалась с ним из-за того, что он постоянно бросал меня в опасные ситуации, натравливал на гоблинов и бандитов под предлогом тренировок и исследований. Мне показалось, он делает что-то неправильное, и я стала подозревать неладное. Элеазар учил меня убивать, и я пока не знаю его мотив. Хорошо бы ему остаться в живых, потому как мне до жути интересно, какие у него дела с гоблином и Руквудом и как в этом замешана я. Невыразимец никак не стал комментировать упоминание убийств. Джейд отчасти надеялась, что он не одобрит действия наставника, проявит беспокойство, чем докажет правильность ее суждений и волнений. С другой стороны, желала знать, насколько Министерство осведомлено о последствиях ее «зачисток» и какова вероятность, что за это ее привлекут к ответственности. И либо потери были не настолько значительными, чтобы заметить, либо локальные стычки бандитов, браконьеров и гоблинов Министерство не интересовали, либо Джейд чего-то не знала. Не получив никакого внятного комментария на эту тему, сочла отсутствие порицания одобрением.       — Звучит логично, — подумав, произнес невыразимец. — Фиг потерял с тобой контакт, был изгнан Хранителями и стал бесполезен в качестве связующего и информатора. Рискну предположить, сейчас он выступает в роли приманки. Добровольно или по принуждению — зависит от того, в насколько хороших отношениях остался с гоблином после провала в качестве наставника. Интересно, действительно ли Фиг считает, что после ссоры она хотя бы пальцем пошевелит ради его поисков? Пусть Элеазар думал, что ей ничего не известно о его сговоре, теперь уже наставник проявлял верх наивности, считая, что она бросится бегать по гоблинским лагерям ради него. Единственной причиной найти Фига был Непреложный обет. И если наставник сохранил хотя бы часть былого разума, уже вовсю жалеет, что ввязался.       — Даже если его исчезновение не связано с тобой и желанием вытащить из тебя секретные знания, лучше тебе некоторое время посидеть в безопасности и не покидать пределы замка, — посоветовал невыразимец. — Давай поступим так: я возьму его поиски на себя, а ты побудешь в Хогвартсе. Если понадобится помощь, связывайся со мной через директора. Уж он-то точно не окажется предателем. Во всем этом есть и моя вина, — подумав, добавил он как-то совсем понуро. — Следовало лучше приглядывать за Фигом и чаще связываться с тобой напрямую. Очень нехорошо, что он нас предал. Если еще жив, будет вынужден объясняться не только перед нами, но и Визенгамотом. Считаю целесообразным аннулировать Непреложный обет и работать непосредственно с тобой без посредников. Ты замечательно себя показала, и должность невыразимца — меньшее, что я могу для тебя сделать. Что ж, это было… удовлетворительно. Не считая хвальбы, которую можно принять за лесть, невыразимец сказал именно то, что Джейд хотела услышать. Говорил по делу, при этом не вызвал подозрительности. Джейд находилась посередине между Хранителями, которые не дали никакой конкретики, и невыразимцем, что наоборот, напрямую сообщил, кем она теперь является. Обе стороны отвращали одинаково: как полное отсутствие каких-либо ориентиров и точек опоры, чем закончились испытания, так и принуждение быть кем-то определенным по чьему-то приказу свыше. Выходит, больше всего Джейд хотела просто знать, из чего выбирать, чтобы не пришлось делать это наугад. Игра с невыразимцем подошла к концу, и все прошло не так плохо, как могло бы. Джейд чувствовала себя… нормально. Пожалуй, в этой игре первенство осталось за ней. Когда невыразимец сообщил, что есть время подумать, и стало понятно, что ей не придется играть в министерского сотрудника прямо сейчас, позволил Джейд выиграть, а она разрешила себе принять эту победу и не сопротивляться. Даже если все окажется враньем и невыразимец тоже в сговоре с Фигом, Ранроком и Руквудом, это фактически ни на что не влияет до тех пор, пока они бездействуют. Врагом больше, врагом меньше, да хоть само Министерство объявит ее вне закона — главное, что Джейд способна защититься и уверена в себе и своей магии. Джейд верила: это не просто паранойя. Понемногу, медленно, но верно она училась смотреть не на человека, а в него, чтобы видеть людей насквозь. Все шло к тому, что ее подозрения небеспричинны. Если кто-то порождает именно это ощущение, дело может быть далеко не в паранойе. В конце концов, Джейд оказывалась права. Слишком часто чутье приводило к правде. Так случилось с Сэллоу, который с самого начала скрывал свои чувства, с Гарретом, от которого что-то отвращало на подсознательном уровне, с Хранителями, чьи разговоры вызывали все меньше уверенности; с Фигом, что целенаправленно науськивал Джейд на гоблинов, и с невыразимцем, который тоже едва ли был кристально честен с ней. Однажды наступит день правды, и она снова окажется права. Заранее готовилась не доверять, чтобы на одном и том же месте дважды не споткнуться. У каждого из них свои секреты, тайны и причины скрывать правду. Так же, как и у нее.       — Ладно, — Джейд потянулась за верхней одеждой. — Спасибо за встречу. Удачи в поисках.       — Отдыхай, — невыразимец вернулся к мягкому тону. — Ты правда отлично потрудилась. Свяжусь с тобой, как только узнаю какие-нибудь новости. Береги себя и будь осторожна, Энигма. Безымянный невыразимец называл ее «Энигма». Девушка-загадка, в которой томилась неизвестная магия. Никто не знал о Джейд больше, чем она сама, но это словно не давало никакого преимущества, а наоборот, только тяготило. Мрачное, болезненное прошлое кочевало за ней из мира в мир, не отпускало и тянулось черным следом за спиной. Как бы Джейд ни пыталась отмыться, тьму внутри изгнать не удавалось. Невыразимец едва ли представлял, насколько чертовски прав оказался, выбрав именно такое прозвище. Энигма. Даже Джейд не знала до конца, что таилось в этой тьме и кем она была на самом деле. Единственный человек, которого Джейд не понимала и в ком не могла разобраться, — это она сама. Зная о себе всю правду, умудрялась раз за разом терпеть поражение на пути к разгадке собственной тайны. Настал момент истины, когда Джейд наконец все узнает. Министерский значок оказался настоящим. В Отдел тайн Джейд пустили беспрепятственно, едва она назвала зал, который намеревается посетить. Невыразимец предлагал войти, когда проводил ей экскурсию летом, но она отказалась. Опасалась увидеть там то, к чему не была готова. Теперь же Джейд отчаянно желала попасть туда, едва узнала, что может сделать это одна, без сопровождения. Зал был создан ради одного предмета: большого зеркала в резной раме в готическом стиле. И надписью: «Я показываю не твое лицо, а желания твоего сердца». Зеркало Еиналеж. Джейд каждым дюймом тела ощущала готовность и уверенное намерение заглянуть в него. В себя. Во тьму, что хранит внутри все эти годы. Пора ее развеять и наконец узнать, какие желания таились в глубине израненной души. Поначалу зеркало явило именно это: темноту, в которой не отражались даже свечи. Джейд подошла ближе, дала зеркалу увидеть себя и замерла в ожидании. Ну же… Чего ты хочешь? Затем тьма рассеялась, явив отражение. Девушка в изумрудных одеждах под расстегнутым зимним плащом взглянула из-под капюшона. Сосредоточенное лицо, плотно сомкнутые губы, маленькая складка между бровей и ясный взор. Джейд сняла капюшон, позволив темным волнистым волосам, влажным от растаявшего снега, рассыпаться по плечам. Сделала шаг ближе к зеркалу и вгляделась в стекло. Все было ей знакомо: серьезный взгляд из-под тонких темных бровей, нередко нахмуренных; губы, которым частенько доставалось в моменты нервозности; щеки, которые первыми худели, когда Джейд переставала нормально питаться. Раздеваться она не стала — наизусть знала это тело, которое бесчисленное количество раз ранила и залечивала, чтобы позже снова изранить… Сознание вспышкой пронзилось единством образов и ликов. В одно мгновение все обличья, которые когда-либо Джейд носила на себе, все отражения, которые успела повстречать во множестве зеркал в разные периоды жизни, сложились воедино. Собрались в то, что явило зеркало Еиналеж. Магический артефакт исполнил ее первое желание и показал Джейд ее саму. Без искажений, без прикрас и обмана. Как бы разум ни заблуждался раньше, сейчас она видела истину. Именно в этом нуждалась все это время: в знании, принятии и уверенности, что в до боли знакомом отражении видит себя, а не кого-то другого. Джейд не удержалась от печальной улыбки. Если бы только сумела понять это раньше… столько боли смогла бы избежать… Как она могла так долго намеренно причинять себе вред, когда следовало позаботиться и защищать? Зачем она делала это с собой? За что себя ненавидела? Рука сама легла на сердце в попытке прислушаться к собственным желаниям.       — Покажи мне, чего ты… чего я хочу, — поправила себя Джейд, обращаясь к зеркалу. В таком запросе важна конкретика, иначе магический артефакт мог явить тайные желания темноты внутри Джейд. — Что бы это ни было, я желаю знать и готова принять. И тогда в зеркале снова настал мрак. А потом явилась фигура. Зеркало желаний вернуло в день, когда Джейд стала другой, едва с нее живьем содрали прежнюю оболочку. Голые стены, приглушенный слабый свет, причудливая конструкция с крепежами и стропами, где Джейд вскоре измучают до полусмерти, выбьют зубы, выколют глаза, снимут кожу, спустят кровь и перекроят заново практически с нуля, не оставив ничего, в чем она могла бы узнать себя, смотрясь в чертовы зеркала. Под ногтями тут же появился зуд, словно Джейд часами ранее скреблась изнутри деревянного ящика. Стены зала стали давить по бокам, вернув ощущение ловушки, неизвестности, страха и агонии, но она не поддалась и быстро переборола наваждение. Сквозь стекло, будто через окно, Джейд смотрела на себя из прошлого. На человека, которого больше не существует. Маленькую девочку, что только недавно вывалили на пол из ящика, в котором увезли от родителей. Грязная, обнаженная, кривая… Беззащитная, хрупкая, слабая, измученная, изломленная… Она еще не знала, что одним движением волшебной палочки сможет обращать людей в прах. Не представляла, что ждет впереди и чем закончится путь боли, начавшийся в момент отречения собственных родителей от ставшего ненужным ребенка-обузы, что едва не угробил всю семью одной лишь искрой магического огня. Возник порыв застучать по стеклу, прокричать ей, что внутри дремлет магия, призвать обороняться… но она этого не услышит. Джейд опоздала на много лет и теперь могла только наблюдать по ту сторону реальности и понимать, что никогда не окажется там и ничем помочь той девочке уже не сможет. Ей придется вытерпеть мучения, а потом прождать много лет, прежде чем стать той, кто смотрит в зеркало. Это неизбежно. Необходимо. В этом суть. Джейд много лет считала себя никчемной, ни на что не пригодной, недостойной, неправильной. Ненужной никому, даже себе. И ошиблась во всем. Только сейчас поняла, насколько сильно была себе нужна. Все эти годы. Каждый день. Никогда не была одинока. Взглянула на себя другими глазами и увидела в хилом тельце человека, который заслуживал лучшее, что было в ней. Всю любовь, заботу, силу и доброту, на которые только была способна. Она желала защищать себя, оберегать и исправить все то, что натворили они. То, что показало зеркало, отразилось в болезненной точности, но всего с одним отличием: на месте леди Мартины, что в тот день была светлым пятном позади девочки, теперь в тени приглушенного освещения воплощением самой тьмы стояла Джейд. Она символично оказалась позади прежней себя, уже зная, на что способна. Джейд понимала, почему зеркало показало именно это. Не надеялась увидеть себя в министерской форме со значком Отдела тайн или в образе защитницы Хогвартса с волшебной палочкой наготове. Пока она не расправится с воспоминаниями, что не отпускали и по сей день, не сможет двигаться дальше, вперед. Прежде чем думать о будущем, следует разобраться с прошлым. И кажется, Джейд знала, как туда попасть. Некоторое время она вглядывалась в черный сгусток, которым предстала в зеркале позади девочки, затем развернулась и собралась уходить, уверенная, что получила ответы на все вопросы и понимала, как распорядиться полученной подсказкой. Но ошиблась. Едва подумала, что теперь все знает, что-то заставило обернуться. В зеркале Еиналеж Джейд увидела… общую гостиную Слизерина, и это мгновенно сбило с толку. Она замерла в ступоре, снова вернувшись в прошлое, на этот раз ощутив себя новенькой в свой первый день в Хогвартсе. То же самое она увидела, когда вышла из спальни. Джейд машинально вернулась, не зная, что и думать. Почему зеркало показало ей первый день? А главное, кого? Сквозь пространство гостиной она смотрела на Оминиса. Его образ у подводного окна въелся в подкорку сознания и по неизвестной причине неоднократно являлся вновь и вновь, стоило взглянуть на то самое место. Джейд не понимала, почему вид Гонта в первый день произвел настолько сильное впечатление, что не только остался ярким пятном в памяти, но и возвратился сейчас, в зеркале, показывающем… желания. Что такого Джейд в нем увидела? И что это значит? Желание вернуться в первый день и начать все с начала с уже имеющимися знаниями? Это невозможно. Исправить все ошибки, которые она успела совершить? Какие, например? Непреложный обет на то время уже был заключен, и бессмысленно сейчас продумывать альтернативные сценарии развития событий, которым никогда не стать реализованными. Нет. Зеркало явило именно Оминиса, каким Джейд увидела его впервые. Почему? Неужели… она желала его? Мерлин… нет! Лучше бы Джейд не оборачивалась. Она зажмурилась, на этот раз в отрицании увиденного. Собственную внешность Джейд приняла с легкостью, а второе видение удивило. Стало быть, Гонт был ее тайным желанием? Глупости. Джейд бы заметила, поняла, почувствовала… В груди ничего не шевельнулось при виде него, сердце не екнуло, лишь недоумение и непонимание обуяли ее. Джейд открыла глаза уже из любопытства, что покажет зеркало и как разовьет это видение. По мере приближения, отражение теряло четкость, очертания общей гостиной расплывались, превратив картинку в неясное цветное пятно. Джейд приблизилась практически вплотную, вглядываясь в серо-зеленые краски, и сокрушенный выдох остался следом ее дыхания на стекле. Веки сомкнулись сами собой. Почему именно Оминис? Кто действительно должен явиться ей, так это… Джейд открыла глаза. Себастьян. Ну конечно. Его появлению она не удивилась. Знала, что он покажется ей здесь. Ждала его. Желала увидеть. В отличие от Оминиса, Себастьян предстал намного ближе и четче. Таким детальным, что, казалось, настоящий Сэллоу и правда стоял позади нее и улыбался. От его улыбки хотелось заплакать, и Джейд не сразу поняла, что отражение расплывается от подступивших слез. Когда она моргнула, его уже не было рядом. Лишь собственные протянутые ладони, замершие в дюймах от стекла, источающего еле уловимый холод. И снова темнота. Вот и вся правда. Джейд не увидела в этом зеркале ни демонов, ни теней, ни пугающих образов за спиной. Ни министерской формы невыразимца, ни облика героя и мастера магии. Всего четыре желания: увидеть себя настоящей, разобраться с прошлым, Себастьян… и Оминис. А дальше?.. Зеркало показало мало, но много и не понадобилось. Джейд поняла, что делать дальше. Выбор. Хранители были правы: итоговое решение остается за ней. Все, что ей было нужно, — этот свет, который развеял темноту внутри и показал, что творится там. И благодаря зеркалу, она это увидела. Джейд решила, что пока рано думать о двух последних образах. До Себастьяна и Оминиса очередь пока не дошла. Намерилась действовать постепенно и по порядку, установленному зеркалом. Когда настанет время, она непременно разберется во всем остальном и узнает, что именно стоит за собственными желаниями. А пока предстояло отправиться в прошлое, выпустить тьму наружу и встретиться с демонами лицом к лицу. Джейд была готова. Энигма получила свою разгадку.