О королях и бастардах

С самого утра она не находила себе места, не могла делать ничего, кроме как одеваться, чувствовать себя неловко, раздеваться и надевать новое платье, пока не перемерила каждое своё платье по два-три раза. Она так нервничала, что ни одно из них её так и не устроило. Слишком закрыто, слишком открыто, слишком элегантно, слишком просто, цвет не тот, материал не подходит… Пока наконец не остановилась на платье из песочно-жёлтого шёлка. Оно было простым, но самым любимым. Рейнис не знала, в чём мать желает видеть её сегодня, но это, как правило, было у неё самым любимым. После этого Рейнис могла лишь сидеть в солярии отца и трястись от волнения. Никогда с ней такого не случалось, но попробуй тут не волноваться. Прошлым вечером отец сообщил им, что они соберутся всей семьёй и обсудят очень важное дело. Это могло означать только одно, сегодня решится их судьба. Она посмотрела в сторону брата, сидящего рядом с ней и нервно дёргающего нитку, оторвавшуюся от вышитого на груди дракона. Эйгон от волнения не смог даже толком позавтракать. Это может показаться странным, но в какой-то мере Рейнис утешало то, что он волнуется не меньше её. В конце концов, речь идёт об их долгожданной помолвке. Эйгон посмотрел на неё в ответ, натянув на лицо улыбку. Он взял её за руку и поднёс к губам. Рейнис тоже вымученно улыбнулась. — Это выглядит подозрительно, да? — шёпотом спросил Эйгон. — Если бы отец хотел, чтобы мы поженились, он мог бы давно это устроить. — Всё будет хорошо, — сказала она, сама себе не веря. На месте своего мужа она не может представить никого другого, кроме Эйгона, и он прав в том, что отец мог поженить их давным-давно, если бы захотел. Но Рейнис была уверена, что этому всеми силами пыталась противодействовать их мать. — Я рассказала ему о нас. Думаю, он примет правильное решение. — Я тоже с ним говорил, — сказал Эйгон и впервые за сегодня искренне улыбнулся. — Ты тоже? — удивилась Рейнис. — Конечно. Я хотел, чтобы он знал. Ты действительно думаешь, что я позволю отдать тебя кому-то ещё, любимая? Рейнис улыбнулась, почувствовав, как румянец заливает её лицо. Эйгон, увидев это, улыбнулся ещё шире. Некоторое время они молча сидели и смотрели друг на друга. — Что будем делать, если отец решит иначе? — спросила Рейнис. — Он не посмеет. — А если наоборот? Что если… Брат наклонился вперёд, быстро схватил за голову и перебил её своим поцелуем. Она охотно ответила, утонув в сладости его поцелуя и тепло его прикосновений. — Я никогда не позволю этому сбыться, Рей, — сказал он, оторвавшись от неё. — Я люблю тебя, только тебя. И не приму никого другого. И уж тем более я лучше умру, чем позволю отдать тебя другому мужчине. — Как это мило, но я серьёзно. Что, если отец решит иначе? — У нас есть драконы, — твёрдо сказал он. Рейнис не знала, говорит ли он серьёзно или шутит? — Ты пойдёшь войной против нашего отца? — спросила она, стараясь казаться весёлой. — Я пойду войной на любого, кто встанет на нашем пути, Рей. Ты должна это знать. Я лучше спалю весь мир в огне, чем увижу тебя с другим мужчиной, любовь моя. Но если ты этого не хочешь, я всегда могу отречься от престола. — Что? Не говори так, ты не можешь… — Ещё как могу. Ради тебя хоть сейчас. Пускай корону после отца получает дядя Визерис, он станет неплохим правителем. Мы сможем взять немного золота, серебра, хороший меч и уплыть в Эссос. Только вдвоём. — Только вдвоём? — Только вдвоём. Эйгон был из тех, кого зовут безнадёжными романтиками, и он умел затянуть Рейнис в свои сладкие грёзы. Она наклонилась к нему, глядя в его великолепные лиловые глаза. — И что мы будем там делать? Расскажи мне о нашей жизни в Эссосе. Эйгон снова улыбнулся, и только ради этого она готова была хоть сейчас последовать за ним в Эссос. — Ну, мы могли бы купить себе мачтовую лодку, в которой смогла бы жить небольшая семья, спускаться или подниматься по Ройне. Мы бы путешествовали из порта в порт, днём я с сыновьями смогу охотиться и рыбачить, а ты с дочками — гулять по городу, закупившись вина и всем необходимым, а ночью мы бы жарили пойманное на костре и попивали вино. — А потом? — Потом, как уложим малышей спать, допьём вино и тоже ляжем спать. Только вдвоём. И я буду укачивать тебя, пока ты не уснёшь. Рейнис вздохнула. Она хотела что-то сказать, как дверь внезапно отворилась, и в комнату сначала вошёл их отец, а за ним мать. Рейнис с Эйгоном тут же уселись на свои места. Через дверь они могли увидеть улыбающегося дядю Льюина и спину сира Артура, что будут стоять на страже в коридоре, пока этот разговор не закончится. Дверь закрыли. Мать и отец обошли стол и сели рядом друг с другом, что случалось не так уж часто. — Рейнис, Эйгон, вы оба знаете, о чём пойдёт речь, так что перейдём сразу к делу, — начал отец. — Родителям никогда не бывает просто принимать такое решение за своих детей. Как вы знаете, у нас с вашей мамой совершенно разные взгляды на то, что лучше для дома Таргариен и для вас в частности. Никто из нас не хочет вас принуждать, и мы решили сделать особые… уступки. Он посмотрел сначала на дочь, затем на сына, ожидая их реакции. Рейнис взглянула на брата, на лбу которого образовались морщины. Никто из них не ответил, поэтому слово взяла их мать. — Эйгон, мой мальчик, поскольку ты наследный принц и однажды займёшь место отца на престоле, у тебя есть определённые привилегии в выборе жены. — Привилегии? — спросил он. — Да, тебе будет позволено выбрать двух жён, я уже дала на это согласие. — сказала мать с гордой улыбой. — Мы составили список незамужних дам из хороших семей, подходящих тебе по возрасту. С этими словами она достала свёрнутый лист бумаги и протянула сыну. Эйгон взял его и начал читать длинный список, нахмурившись ещё сильнее. — Ты, Рейнис, не сможешь выбрать себе двух мужчин, но для тебя составили такой же список, — сказал отец и протянул дочери другой список. — Прошу внимательно ознакомиться. Все эти молодые люди подходят тебе по возрасту и происходят из хороших семей. Как у принцессы королевства, тебе предоставляется полная свобода выбора. В этом списке действительно было на что поглядеть. Среди имён чередовались Ланнистеры, Хайтауэры, Баратеоны, Тайреллы, Мартеллы, Редвины, Мандерли, Графтоны. И это она даже не дочитала до женихов из вольных городов. Рейнис посмотрела на Эйгона, тот всё ещё изучал список. Она испугалась, вдруг он действительно сейчас выбирает себе женщину или двух? Нет, это невозможно. Мой любимый никогда бы так не поступил со мной. Она уже хотела положить список обратно на стол, как Эйгон чётко и ясно сказал: — Нет. — Нет? Что значит «нет»? — спросила мама. — Это значит, что нет. Спасибо, мама, этот список очень впечатляет, но в нём нет той, на ком я хочу жениться, и её зовут Рейнис. Ей хотелось вскочить от радости и обнять брата, но она смогла сдержаться из последних сил. — Эйгон, ты не можешь... — дрожащим голосом сказала мама. — В моём списке тоже нет того, за кого я хочу выйти, — Эйгона, — с облегчением сказала Рейнис. — Нет… это… абсолютно недопустимо! — сказала их мать, тяжело дыша. — Это безумие! Вы — брат и сестра. — Мама, мы… — хотел сказать Эйгон, но мать перебила его. — Нет, Эйгон, просто нет. Вы же сами должны это понимать. Молю вас, вы можете выбрать себе, кого захотите. Почему это должно быть… так? — Сердцу не прикажешь, Элия, — сказал отец. — Это не утешает, Рейгар, — прошипела мама. — Мы любим друг друга, — сказал Эйгон. — Мы хотим быть вместе, мама. Одна только мысль о том, что я женюсь на другой женщине, а Рей выйдет за другого мужчину, заставляет мои внутренности сжиматься. Прошу, мама. — Нет, ни за что. Это безумие! Вы не можете решать за себя. Вы ещё дети и не можете понять. Нам с отцом придётся решить за вас, вы ещё слишком молоды. — Мы больше не дети, — сказала Рейнис. — Эйгону девятнадцать, а мне скоро исполнится двадцать один. Мы уже не дети, мама. — Тогда подождите ещё немного, — умоляла она. — Оглянитесь, сколько вокруг других мужчин и женщин. Быть может, тогда вы… — Когда ты понимаешь, что хочешь провести с кем-то остаток жизни, ты хочешь, чтобы этот остаток начался как можно скорее, — сказала Рейнис. — Какой смысл ждать ещё, если мы и так с этим затянули? Она не могла вспомнить из какой книги это прочитала. — Нет, я не могу понять, и вы не можете решать, — сказала мать, скрестив руки. — Вы не понимаете, как это важно для стабильности королевства. Дом Таргариен нуждается в союзниках, а союзы формируются через браки. — Стабильности? — с насмешкой спросил Эйгон. — Что это вообще должно означать, мама? У нас есть драконы. Впервые за последние сто лет у нашего дома есть живые и здоровые драконы. Они обеспечат нам стабильность на целые поколения. Во всяком случае, куда больше стабильности, чем двоежёнство, которое в очередной раз поделит страну на два лагеря. — Я не допущу! Что будет с вашими будущими детьми? Вы об этом подумали? — с ужасом спросила она. — Все знают, как это всё сказалось на вашем дедушке. Отец и дядя ещё легко отделались, но, если вы продолжите эту мерзкую валирийскую традицию… — Мама, я плохо помню дедушку Эйриса, но даже из рассказов о нём могу понять, что безумие настигло его не сразу при рождении, — сказала Рейнис, вспоминая всё, что успела выучить из истории их семьи. — Его довели до такого состояния дворцовые интриги, трагедия в Летнем Замке, страх за свою жизнь и уж тем более захват в заложники во время восстания Сумеречного Дола. И я почти уверена, что один из первых шагов в пропасть он невольно совершил, когда родители вынудили его жениться на нелюбимой сестре. Не удивлюсь, если у него уже был кто-то ещё. Хочешь, чтобы мы стали такими же? Ты сама видела, каким «счастливым» стал дядя Визерис вместе Арианной. — Это совершенно другое, я спасла вас от безумия! —воскликнула мать. — Как ты вообще можешь делать такие сравнения? — Откуда ты знаешь?! — воспротивилась Рейнис. — Это не даёт нашей семье никаких гарантий. Мать Эйриона Яркого Пламени была из Дейнов, а бабка из Мартеллов, как ты. Вдруг мы тоже можем легко отделаться только вместе? На глазах мамы выступили слёзы, она едва сдерживала рыдания. Рейнис встала, подошла к ней и обняла. Мама не сопротивлялась, но и не отвечала на её объятия. Она разжала объятия и погладила заплаканную маму по голове. Она такая маленькая, будто я мать, а она дочь. Почему я раньше не замечала, какая она маленькая и хрупкая? — Что бы нас ни сблизило, это не безумие, мама, — тихим голосом произнесла Рейнис. — Я знаю… знаю, как это тяжело для тебя. Ты — не Таргариен, но, пожалуйста, поверь мне, поверь нам, для нас это — единственное правильное решение. Эйгон и я любим друг друга уже давно. Мы созданы друг для друга, предназначены друг другу. Я знаю, ты не можешь этого понять и, скорее всего, никогда не поймёшь, но в этом нет ничьей вины. Мы такие, какие есть, и с этим ничего не поделать. Если ты не можешь этому порадоваться, то хотя бы попытайся порадоваться за нас. Разве многим даётся настоящий шанс жениться по любви? Так она простояла некоторое время, вытирая слёзы матери, как вдруг та не встала и молча посмотрела в окно. Рейнис почувствовала на своём плече руку Эйгона, повернулась к нему и позволила обнять себя, прежде чем они вернулись на свои места. — Можете идти, дети, — сказал отец. — Мы мамой постараемся прийти к окончательному решению в этом сложном вопросе. Рейнис и Эйгон молча побрели к выходу, и мать на них даже не взглянула. Они долго шли по коридорам, но так и не сказали ни слова. Они с самого начала понимали, какой будет её реакция и боялись этого разговора больше всего. Но сколько бы они ни представляли его, это не могло подготовить их к действительности. Рейнис всё ещё надеялась, что мама найдёт в себе силы осознать всю глубину их любви и отбросить свои предрассудки, чтобы принять их союз. Немного наивно, но это единственное, что удерживало Рейнис от того, чтобы не расплакаться в самом начале их разговора. По-другому быть не могло, — подумала она, когда они вышли наружу, держась за руки. — Мы созданы друг для друга, и этого не изменить. Даже если она не будет от этого в восторге, ей придётся с этим жить и взять на руки своего первого внука. Как ни странно, она больше не боялась того, что решит их отец. Нисколько. Всего час назад у неё сводило живот от одной только мысли, что отец примет другое неверное решение, но теперь всё изменилось. Отец должен позволить им пожениться, иначе никак, она видела это в его глазах. Скорее солнце взойдёт на западе и встанет на востоке, чем Эйгон оставит её, даже если ценой тому будет Железный трон. Только она, всё ради неё. На какое-то мгновение ей даже захотелось, чтобы так всё и случилось, и тогда они действительно смогут жить на своей мачтовой лодке. Только он и я. Вместе навсегда. И наши дети, — воображала она, когда они вместе седлали лошадей и в сопровождении группы солдат отправились в Драконье логово. Как же это было по-детски, даже несмотря на то, что Эйгон говорил об этом совершенно серьёзно. Оставить позади семью, королевство, даже их драконов, которые обеспечат власть будущим поколениям их семьи. Нет, Эйгон был рождён, чтобы править, а она была рождена, чтобы стать его королевой. Такова их судьба. Спустя час они наконец добрались до Драконьего логова. Драконьи стражи уже заранее были готовы к их приходу, расчистив территорию и готовые вонзить своё оружие в каждого безумца, что осмелится напасть на принца с принцессой. Правда, им приходилось терпеть выкрики некоторых септонов и прочих проповедников-оборванцев, визжащих, что драконы — это демоны из глубочайших недр семи адов. К счастью, жители Королевской Гавани давно перестали слушать фанатичный бред этих юродивых и уже давно не собирались целой толпой вокруг них. Чёрные доспехи стражей, покрытые драконьей чешуёй, так ярко блестели на солнце, что Рейнис пришлось прикрыть глаза. Как только они подъехали ближе, массивные чёрные врата, обитые медными вставками, открылись и перед ними предстало два каменных сфинкса, один кроваво-красный, другой тёмно-зелёный. Они были тем немногим, что их предкам удалось спасти во время Рока Валирии, и теперь безмолвно охраняли вход. Драконы уже давно почувствовали их прибытие и громко предвкушали скорый полёт. Стражники убрали испуганных лошадей и уже готовили большие кожаные сёдла на тяжёлых железных цепях. Эйгон в последний раз поцеловал её в висок, прежде чем они разошлись по разным коридорам. Мераксес сегодня была слишком буйной, из-за чего даже самые опытные стражи опасались к ней подходить. Обычно звери, живущие в неволе, быстро привыкают к людям и становятся не так опасны, но к драконам это не относится. Они — не домашние животные и даже не дикие звери. Они привязываются только к одному человеку, с которым их не разлучит ничто, кроме смерти. Любому другому никогда не стоит при них расслабляться. Мераксес ревела так громко, что у Рейнис загудела голова. Любой другой принял бы это за угрозу, но ей было лучше знать. Между ней и Мераксес была так называемая связь, и в данный момент она чувствовала предвкушение и волнение. Никакой злости. Рейнис указала Мераксес на седло, и её дракон послушно опустил голову, позволив хозяйке и стражникам спокойно установить на себе седло. Когда Рейнис оседлала Мераксес, звук рога издалека дал сигнал, что Балерион Эйгона тоже готов, и она подула в свой рог, дав сигнал о своей готовности. Тяжёлые решётчатые врата открылись, и Мераксес медленно поползла на выход. Эйгон и два других дракона уже ждали их в центре логова. Вейгар был примерно одного размера с Мераксес, и различались они лишь расцветкой. Если Мераксес обладала серебряной чешуёй и золотыми глазами с рогами, то Вейгар был зелёным с бронзовыми рогами и глазами. Но чёрный как ночь и красноглазый Балерион Эйгона был почти в два раза больше остальных. Эйгон снова протрубил в рог, дав сигнал открывать большие врата в купольном потолке Драконьего логова. Раздался громкий лязг цепей и шестерней, и массивная крыша Драконьего логова раскололась надвое. Не успел купол полностью раскрыться, как Балерион тут же рванул вверх. Рейнис приказала Мераксес лететь вслед за братом, Вейгар должен будет последовать за ней. Драконы быстро набрали высоту, взмывая всё выше и выше, размахивая своими мощными крыльями и издав громкий рёв, оповестивший об их присутствии в небе всех жителей города. Ощущение полёта на такой высоте совершенно неописуемо, особенно когда можешь чувствовать всё то же самое, что твой дракон. Достигнув высоты в несколько сотен футов над городом, Мераксес развернулась к морю, всё также энергично размахивая крыльями. На этот раз она набирала не высоту, а скорость. Воздух наверху был таким холодным и резким, что Рейнис наклонилась и прижалась поближе к Мераксес, закрыв глаза. Она могла всё видеть глазами своего дракона. Балерион и Вейгар летели рядом, играя в диком танце, Эйгон прямо сидел верхом на Балерионе с высоко поднятой головой, будто проезжал по Королевской Гавани на лучшем скакуне. Вдруг драконы спикировали вниз, набирая скорость, и пролетели над Черноводной всё дальше и дальше в море. Рейнис и Эйгон заранее договорились слетать в одно место, и их драконы уже знали, куда им нужно. Прошло почти три часа, прежде чем драконы приземлились на пляже Драконьего Камня и издали громкий рёв. Каким-то образом они чувствовали связь с этим местом и любили его, как и их хозяева. Нигде в мире им не давали больше свободы и простора для полётов, чем здесь. Всех троих пока можно было отпустить летать и резвиться. Сегодня был первый день рыцарского турнира, и им бы стоило присутствовать при открытии, но Эйгон настоял, чтобы всех, включая его, отбирали по жребию, поэтому его поединок только завтра. Первый поединок предстояло провести сиру Лорасу Тайреллу из Хайгардена и сиру Генрику Мелколму из Старого Якоря, поэтому сегодня у них весь день свободен, чему Рейнис была очень рада. Они молча гуляли по пляжу, держась за руки, пока драконы кружили высоко в небе. Она надеялась остаться здесь на весь день, но это невозможно. Местные жители слишком сильно их любят. Пришествие драконов ни для кого не осталось незаметным. Постепенно пляж наводняли пастухи и рыбаки, что не могли упустить шанс поглядеть на настоящих драконов и их всадников, как это делали их давние предки. Вскоре их окружила толпа мужчин, женщин и детей, что просили разрешения коснуться их или благословить их детей. Некоторые даже открыто предлагали Эйгону своих дочерей, сестёр или даже жён, надеясь получить в семью его внебрачных детей. Слово «бастард» или «ублюдок» здесь употреблялось лишь в качестве ругательства, и то нечасто. Наличие драконьей крови для местных жителей считалось чем-то почётным, и этому радовались даже мужья-рогоносцы. Оглядевшись повнимательнее, Рейнис даже заметила среди местных редких носителей светлых волос и фиолетовых глаз. Кто-то по отдельности, кто-то всё вместе. Очевидно, некоторые их предки не смогли устоять от заманчивого предложения островитян. Много лет назад отец долго пытался найти человека, которого Вейгар изберёт своим всадником и даже попытал удачу с жителями Драконьего Камня, но Вейгару никто не подошёл. Возможно, он просто ждёт следующего поколения, над чем ей с Эйгоном ещё предстоит поработать. Иногда диву даёшься, когда думаешь, что в жилах многих из этих простолюдинов течёт королевская кровь, но глаза не обманешь. Все они так или иначе — часть семьи, поэтому Рейнис не могла злиться за прерванное одиночество. Вместо этого она разговаривала с ними, слушала их истории, гладила детей по лбу и щекам, даря им так называемое благословение. Этим они с Эйгоном занимались уже не один год. Они исполняли все их просьбы за исключением тех, чтобы брат подарил местным девушкам детишек, как бы его ни молили. — Нам пора домой. — сказала Рейнис, заметив, что уже вечереет. — Знаешь, мы могли бы заночевать на Драконьем Камне, и вернуться завтра утром. К моему поединку мы ещё успеем, если встанем рано. Целая крепость лишь для нас обоих, как тебе? Рейнис рассмеялась и бросилась целовать Эйгона. — Лучше не придумаешь, любимый, но ты уверен, что я позволю тебе выспаться и не опоздать? — Ночь с тобой того стоит, любовь моя. — Я очень польщена, но вынуждена тебя разочаровать. Я намерена стать королевой любви и красоты, и ты не сможешь короновать меня, если пропустишь свой первый поединок. Эйгон рассмеялся, пытаясь скрыть лёгкое разочарование, но всё же согласился с ней. Пропуск поединка может сильно усложнить ему дальнейшее продвижение, и ему не очень хотелось подводить свою любимую сестру. Они мысленно позвали драконов приземлиться рядом с ними и подарили друг другу долгий глубокий поцелуй, во время которого руки брата соблазнительно скользнули по бокам её тела. Они забрались на драконов и полетели обратно в Королевскую Гавань. Попутный морской ветер дул им в спину, благодаря чему их путь обратно прошёл даже быстрее. Улицы города внизу были полны пьяных и веселящихся людей, что после первого дня турнира собрались в основном у таверн и борделей. Вернув своих драконов в их логово, они вернулись в твердыню Мэйгора, намереваясь как можно быстрее уединиться в комнате Рейнис. Час уже поздний, но обоим было не до сна. Следующие дни проведения турнира Эйгону придётся проводить в своём шатре, поэтому следующая возможность заняться любовью предстанет перед ними ещё не скоро. Незачем упускать её сейчас. Скоро она останется с ним одна, обнажённая и желанная, и наконец снова ощутит его внутри себя. — Клянусь, я сама видела Джона, — услышали они женский голос и обнаружили за следующим углом леди Минеллу Блэкбар и её подругу Аллару Гаргален. — Мой принц, моя принцесса, — заметив их, поприветствовала и сделала реверанс обоим Аллара, леди Минелла повторила за ней. — Леди Минелла, леди Аллара, — вместе поприветствовали Эйгон и Рейнис. — Могу я спросить, о чём идёт речь? — спросила Рейнис. — Леди Минелла утверждает, что Джон Баратеон задумал участвовать в соревновании по стрельбе из лука, — сказала Аллара, недоверчиво глядя на собеседницу. У неё были глаза матери, что Рейнис уже не раз подмечала. Притягательные фиолетовые глаза были большими, яркими и прекрасными. Бледная кожа, что не слишком часто встречается у представителей Дорна, а лицо красивое с пухлыми губками и сладкой как мёд улыбкой. Вот только волосы у неё были не чёрного цвета, как у леди Эшары, а золотисто-светлыми с серебряными прядями Дейнов Звездопада, что делало её очень привлекательной в глазах Рейнис. Если бы Эйгону всё же пришлось выбирать себе жену, Рейнис обязательно позаботилась бы о том, чтобы это была Аллара. К счастью, до этого никогда не дойдёт. Может, Эйгону действительно стоит взять вторую жену помимо меня? Это могло бы хоть немного обрадовать маму и помирить нас. Мы бы могли даже делить одну постель на троих. И всё же ей была противна одна мысль делить своего Эйгона с другой женщиной, даже если речь шла о лучшей подруге. Нет, это невозможно. Аллара хоть и была увлечена сиром Джейме, но Рейнис знала, что Эйгон был её первой любовью. Однако она бы никогда не посягнула на него, поскольку не хочет жертвовать их с Рейнис дружбой. Так бы она могла стать для него прекрасной женой, родила бы ему детей и безусловно выполняла бы любое его желание в постели, послушно обслуживая как Эйгона, так и саму Рейнис. Она была в этом уверена, но всё равно не желала делить его даже с ней. — Не думаю, что это правда, — сказал Эйгон. — Джон — неплохой лучник, во всяком случае лучше меня, но это никогда не приносило ему особого удовольствия. — Я видела то, что видела, мой принц, — сказала Минела, и Рейнис почувствовала гнев, когда увидела, как эта мелкая потаскушка пытается строить глазки её брату, выставляя своё декольте. — И что же вы такого видели, миледи? Джон ни о чём таком нам не говорил. — Я недавно видела его, мой принц, — прошептала она, будто делилась с ними величайшей тайной, — Он пробирался через твердыню Мейгора с луком и колчаном на плече. Я спросила его об этом, и он сказал мне, что просто хочет потренироваться, но я не поверила ни единому слову. Лук и колчан выглядели совершенно новыми и явно не годятся для простой тренировки. Я уверена, он специально купил его для участия. — Как я уже сказал, Джон не сильно увлекается такими вещами, — сказал Эйгон с очаровательной улыбкой. — Может, этот лук ему просто понравился? Вот он и не удержался от покупки. — Да… да, наверное, вы правы, мой принц, — запинаясь, ответила леди Минелла, завороженная его улыбкой. — А теперь прошу извинить, мы устали и нам пора идти, — сказала Рейнис. Обе дамы поклонились, и Аллара многозначительно подмигнула. Затем они с братом продолжили свой путь. — Думаешь, это правда? — спросила Рейнис, когда они отошли достаточно далеко. — Про соревнование? Точно нет. С чего ему участвовать? — Действительно, не похоже на Джона, но зачем ему тогда покупать новый лук? — Да, странно, — задумчиво сказал Эйгон. — Надо найти его и расспросить. — предложила Рейнис. Хоть ей и не терпелось уединиться с Эйгоном, но теперь этот глупый маленький секрет не даст покоя им обоим, если они срочно не узнают. — Кажется, я знаю, где его искать, — сказал Эйгон и повёл её в другую сторону. Рейнис быстро поняла, что они идут в восточные дворы твердыни Мейгора. Именно там Джон с Эйгоном и другими друзьями проводили время за тренировкой по стрельбе. Первый двор оказался пуст, второй тоже, в третьем они увидели мишень, напичканную дюжиной стрел. На дальнем конце стоял Джон с луком в руке. Он тут же заметил их, но вместо радости выразил удивление и потрясение. — Рей, Эгг, вы что здесь делаете? — То же самое мы хотели спросить у тебя, — самодовольным тоном сказал Эйгон, будто поймал его за чем-то непристойным. — Итак, где она? — Кто? — Девушка. Я знаю, ты не большой любитель стрельбы из лука, и предпочёл бы сегодня всю ночь выпивать с друзьями в таверне. А это значит, что вместо этого ты завёл сюда чью-то симпатичную мордашку и сейчас пытаешься впечатлить её своими навыками стрельбы. Итак, рассказывай нам всё. — Ты… говоришь какой-то бред. Я просто… — Это леди Арья, я угадала? — спросила Рейнис. — Её отец говорил, что она любит стрелять из лука. Это точно она! — Вздор! — рявкнул Джон. — Это никак не связано с Арьей. Я просто хотел проверить лук в деле. Но ни Эйгон, ни Рейнис не поверили в ложь Баратеона. Его возросшая нервозность выдавала его с головой и даже позабавила их. Джон глядел на них, будто умолял. — Это Арья? — снова спросила Рейнис. — Говорю, это никак не… — Ты был прав, — прервал его девичий голос из двери позади Джона. — С завязанными волосами будет намного легче. Я не смогла найти ленту, так что пришлось… Её голос стих, как только она вышла во двор и увидела Эйгона с Рейнис. Они не прогадали, это действительно была Арья Старк. Сейчас она была одета в простое синее платье и коричневые кожаные туфли, из-за чего была больше похожа на служанку, чем на благородную леди, зато теперь она выглядела заметно чище, чем в последние две встречи, а волосы выглядели собранными, а не растрёпанными. Тёмно-каштановые волосы, ниспадающие на спину, бледная кожа и довольно стройная фигура. Арья не была традиционной красавицей, но Рейнис не могла не признать, что с большими серыми глазами и заплетёнными в свободную косу волосами она выглядит довольно милой. Ничего удивительного, что Джон так заинтересовался ей, пускай сам пока этого не осознал. — Это… ну… — не знал, что сказать Джон. — Не расскажешь нам, что происходит? — спросил Эйгон. — Хорошо, — со вздохом сказал Джон и посмотрел то на ни, то на Арью. — Я чувствовал вину перед Арьей… леди Арьей, поэтому захотел немного приободрить её, вот и решил пострелять вместе из лука. От Рейнис не укрылось, что Джон рассказал не всю правду. — И? Что дальше? — спросила она. — Что дальше? Мне больше нечего рассказывать. Рейнис приподняла бровь, глядя на Джона, зная, что Эйгон сейчас делает то же самое. — Хорошо, мы тренировались перед турниром, — призналась леди Арья, встав перед Джоном. — Турниром? — спросил Эйгон. — Так ты действительно хочешь… нет, погодите минутку. Я всё понял. Не ты будешь участвовать в стрельбе, а она. — Верно. Почему бы и нет? Твоя мать позаботилась о том, чтобы женщины могли участвовать, — сказал Джон. — Прошу, никому не говорите. Дядя Нед разрешил ей покидать покои под моим присмотром, но только смотреть на турнир, а не участвовать в нём. Никто не должен знать. Они молча смотрели на них, наслаждаясь их напряжённым видом. Эйгон под конец не выдержал и громко рассмеялся. — Не волнуйся, Джон, мы никому не скажем, — сказал Эйгон, переведя дыхание. Джон и Арья могли вздохнуть с облегчением. — Мы никому не скажем, но как вы собираетесь это сделать? — спросила Рейнис. — Я о том, как вы скроете это от лорда Старка? — Ну, дядя Нед не будет смотреть стрельбу, она ему не интересна. Рейнис покачала головой, и Эйгон прикрыл лицо рукой. — Что? В чём дело? — спросил Джон. — Дружище, ты знал, что высокородные леди для участия в соревнованиях должны получить согласие от отца или мужа? — спросил Эйгон. — Нет… я не знал, — пробормотал Джон. — Значит, мы только что спасли вас обоих от полного провала. Как только бы имя леди Арьи появилось в одном из списков, к лорду Старку тут же прислали бы гонца за подтверждением. Джон едва устоял на ногах, будто получил сильный удар по рёбрам. Если бы не друзья, он бы подставил Арью ещё сильнее, несмотря на свои благие намерения. Он посмотрел на неё извиняющимся взглядом, и она грустно ему улыбнулась. — Всё в порядке, Джон, всё равно у меня теперь есть новый лук, и я могу пострелять из него здесь,— сказала она, пытаясь подбодрить его. Всем своим видом она старалась не показывать, что подбодрить стоило её. Рейнис и Эйгон переглянулись, и она поняла, что брату пришла в голову та же мысль, что и ей. — Мы не сказали, что твоё участие невозможно, — сказала Рейнис. — Как? — Всё просто, вместо Арьи Старк в соревнованиях примет участие обычная простолюдинка. Джон выпучил глаза, и леди Арья недоверчиво улыбнулась, схватив его за руку. — Для полной секретности было бы лучше выдать её за мужчину, — сказал Эйгон. — Женщины примут участие, но немногие. Любая из них будет слишком выделяться. Обычный парень легко смешается с толпой. — Тогда понадобится мужская одежда, платья для такой маскировки никуда не годятся, — сказала Рейнис, наслаждаясь недоверчивыми взглядами Джона и Арьи. — Я мог бы отдать что-нибудь из старой одежды, — предложил Джон и тут же запнулся. — Ага, обычный крестьянин в одежде лордёныша, такого точно никто не приметит, — съязвил Эйгон. — Я с этим разберусь. — Хочешь сказать, одежда принца подойдёт лучше? — Я совсем о другом, — сказал Эйгон. — Помнишь, как мы тайком выбрались из Красного Замка и бродили по городу? — Да, мы выдавали себя за простолюдинов, чтобы нас никто не узнал. Нам стоило больших денег подкупить того золотого плаща, чтобы он достал нам одежду и никому не говорил. Мы тогда выдавали себя за братьев, и тебе приходилось носить ту дурацкую соломенную шляпу, чтобы прикрыть волосы. — Но вы совсем не похожи на братьев, — заметила Арья. — Нам было всё равно, — сказал Джон. — Мы ощущали себя братьями, большего нам и не нужно, — с ностальгией сказал Эйгон. — Только не говори, что она ещё у тебя, Эгг. — Не всё, но кое-что осталось. — Но почему? — недоверчиво спросил Джон. — Хранил их на случай новых вылазок. — Мы тогда были детьми, сейчас они точно не налезут, — посмеиваясь сказал Джон. — Знаю, но мне всё равно не хватило духу от них избавиться, — признался Эйгон. — В любом случае на леди Арью они должны налезть. Даже интересно будет на это посмотреть. — Нам всё ещё нужно имя, — напомнила Рейнис. — Что-нибудь простое и незамысловатое, как у обычного крестьянина. Какой-нибудь Уот или… Арри. Да, Арри Уотерс. — Уотерс? — спросила Арья. — Почему не Сноу как у всех северян? — Это может помешать твоей маскировке, — ответила Рейнис. — В городе обитает не так уж много Сноу, зато Уотерсов пруд пруди. Пусть считают тебя местным бастардом. — Боги, я действительно смогу участвовать! — воскликнула Арья и чуть не бросилась обнимать Джона. Он смотрел на неё так, будто сам хотел её схватить, но быстро вспомнил, что они здесь не одни. — Нам всё ещё нужно хорошее прикрытие от лорда Старка. Что, если он явится на соревнование и спросит Джона, где его дочь. — Я позабочусь об этом, — сказала Рейнис. — Завтра утром чисто случайно с ним встречусь и попрошу на время пристроить леди Арью в мою свиту. — Он начнёт задавать вопросы, — с сомнением проговорила Арья. — С чего бы мне соглашаться на такое? — Поверь, я могу быть очень убедительной. Я даже смогу обеспечить тебе место в королевской ложе рядом со мной. Ты даже сможешь покидать свои покои, когда Джон не сможет уделять тебе время. За это тебе придётся пить чай с моими фрейлинами и рассказывать нам истории о Винтерфелле. Тогда он не очень удивится, если увидит Джона одного. — Звучит… идеально! Просто идеально! — воскликнула Арья. — Спасибо, у меня нет слов. — Но как же голос? — сказал Джон. — Любой, кто её услышит, может догадаться, что она женщина… девушка… в общем, женщина. — Не надо всё усложнять, Джон, — сказал Эйгон. — Ей предстоит стрелять из лука, а не стихи читать. И вообще, прежде чем начнёшь плести всякие заговоры и интриги, лучше сразу обращайся к нам. Ты не слишком хорош в таких делах, хотя столько времени прожил во дворце. — У нас на Севере с этим было всё проще, — сказала Арья, многозначительно посмотрев на Джона. — Главное соблюдать одно важное правило. — Что бы ни случилось, — продолжил вместе с ней Джон. — Ни при каких обстоятельствах не… говори… Сансе… Они громко рассмеялись, и Джон, будто по привычке, растрепал ей волосы, от чего та покраснела. Рейнис и Эйгон вопросительно переглянулись. Даже они не ожидали от них такой сильной связи. Похоже, для них обоих это нечто личное. И часто они так заканчивают друг за другом фразы? — Сансы Старк здесь нет, и у нас на юге легче перечислить тех, кому можно говорить, а ещё лучше соблюдать правило «Всегда говори Рейнис», она не подведёт, — сказал Эйгон и поцеловал сестру в щёку. — Пойдём, леди Старк, подберём вам новую личину. Эйгон развернулся и отправился на выход. Арья побежала за ним, затем остановилась, вернулась к Джону и, поднявшись на носочки, также поцеловала его в щёку. Потом они с Эйгоном ушли, и весь красный Джон остался наедине с Рейнис, но быстро пришёл в себя. — Значит, между вами с леди Арьей ничего нет, — посмеиваясь сказала Рейнис. — Это ничего не значит, она мне как сестра, — сказал Джон, но она могла расслышать в его голосе нотки неуверенности, которых не было в тот раз, когда они с братом в первый раз его дразнили. — С Роббом вы тоже понимаете друг друга с полуслова как двойняшки? Джон не нашёл, что сказать, и Рейнис решила не давить на него, не желая сильно злить его. — Как бы то ни было, твой поступок очень милый. Правда. — Спасибо. И за вашу помощь тоже спасибо. Только представь, что бы завтра случилось, не будь вас рядом? — Пожалуйста, но в следующий раз постарайся не делать таких ошибок. — Как? — Разве ты не слышал Эйгона? В следующий раз обращайся сразу к нам. — Я не хотел вас втягивать. — Это неважно, мы здесь в ответе только перед нашим отцом. В Королевской Гавани не так много людей, которым можно довериться, особенно среди людей нашего положения. Мы трое обязаны быть такими друг для друга. Для Эйгона ваше притворство братьями было не просто игрой, Джон. Ты для него действительно как брат, и это делает тебя моим братом. Мы семья, никогда не забывай об этом. Поэтому в следующий раз чуть что — сразу иди к нам. — Я запомню… сестра, — сказал Джон и подмигнул ей.