Близнецы на вкус и ощупь

Любые события могут быть прожиты дважды, первый раз непосредственно, а второй — когда обретают словесную форму, приземляясь в ушные раковины голодных до подробностей слушателей. Уютный маловместительный зал, спрятанный в глубине гриффиндорского общежития, облюбовала группа друзей-старшекурсников. С момента основания клуба «Раздетый Хогвартс» социальная жизнь дворца совершила виток, тайные сообщества участников так или иначе покрыли собой каждый факультет, а парни Гриффиндора стягивались к помещению уже на автоматизме на следующий день. Будучи подельниками в равной степени, тем не менее, участники клуба склонялись не выносить свои обсуждения за пределы факультета. Фред, Джордж, Ли Джордан, Дин Томас, Симус Финниган, Оливер Вуд и Кормак Маклагген, переодетые в одежды выходного дня, развалились на низких диванах и подушках вокруг тяжёлого блестящего стола, размещавшего на себе всевозможных форм самозаполняющиеся кубки, бокалы, стаканы, чашки, пиалы и рюмки, которые талантливый Ли заколдовал на алкоголь. Не без помощи хитрой рыжей двоицы, конечно. Восточный стиль помещения превращал время, проведённое здесь, в вязкое, медленное, липкое, словно комната существовала в другом измерении. Всем не терпелось обсудить последние приключения, лишь теперь это были не имена, как ранее, а характеристики. «Та, с пером в волосах», «рыжая в черном», «груди-дирижабли». — Ну что, тебе удалось её развести? — спросил Симус Кормака, заглядывая ему в глаза снизу. Симус ничего не рассказал, однако, будучи невысоким и щуплым по природе, вдохновлялся самим Кормаком, колдуя образ для очередной вечеринки. — Я близок, дружище, близок, — он подмигнул, пытаясь боковым зрением убедиться, что все это слышали. Уже несколько недель он не мог заполучить пышноформенную шатенку, которая из раза в раз не меняет облик. В приоткрытой двери появилась, словно оторванная от тела, лохматая голова Рона, сразу же за ней, ниже — Гарри. — Опять вы заняли единственную удобную комнату своим тупым мужским клубом?! — возмутился младший рыжий. — Рон, свали в туман, нам же надо где-то обсуждать тёлок? — отмахнулся Дин. Брови Рона поднялись обиженным домиком, и лицо, полное горечи несправедливости, выдало: «Но я тоже хочу обсуждать телок!». Не дождавшись едкого ответа, приготовленного несколькими открывшимися ртами, обе головы резко пропали, словно их кто-то потянул назад. Новые левитирующие головы, куда симпатичнее предыдущих (одна из них, однако, тоже рыжая), появились на их месте. Насупленная Гермиона напоминала набившего в щеки крупу хомяка, а Джинни мгновенно оценила состав присутствующих, бросив меткий взгляд на каждое из вальяжных лиц. — Как не стыдно, и какой образ мужчины вы формируете у остальных? — Грейнджер глазами выразительно указала на Джинни. — Гермиона, это ведь ты её сюда притащила, — лениво проговорил Джордж, тасуя колоду взрывающихся карт. — Покиньте же помещение, у нас взрослые разговоры! — взмахнул руками, словно прогоняя мышей, Ли. — Да, мы слышали. Про тёлок, — сказала Джинни, бросая убийственный взгляд на Дина. — Так! — заклятие ударилось о дверь и заперло её, отталкивая девушек наружу. — Довольно этого балагана, — Ли опустил палочку и взял в руки свой стакан, — ну что, кто был вчера в клубе? — Топот нескольких пар ног разбавился гулом глоток их обладателей. Большинство рук взмыли вверх. Джордж, сомневаясь, продолжал тасовать карты. — Были новые лица, — сказал Ли, отпив из кубка. — Да. Новые девушки, мы с Эдрианом видели, как они пришли из правого крыла, — подхватил Симус. — И как они выглядели? — вся компания с любопытством подалась вперед. — Две блондинки, высокие! — Ага, никто не хочет перевоплощаться в нечто, выглядящее как Пэнси Паркинсон! — Гогот и чоканье бокалов раздались над столом. — Блондинок было много в этот раз. — Так, — оборвал Фред, поднимаясь. — Если вы собираетесь пока обсуждать свой клуб, в который я вступать, подчеркиваю, так и не планирую, пойду схожу нам за чем-нибудь поесть на кухню. — Давай, брателло, — ударил его по плечу кулаком Кормак. — Тащи мне жрать, шестёрка. — Фред медленно обернулся с широкой улыбкой. — Кормак, я тебе разобью нос бладжером на следующем матче, даром, что мы в одной команде. И у меня только один брателло, — он взъерошил волосы Джорджа, сидящего подле. — Вообще-то технически — пять, — добавил Дин, подняв палец. — До скорого, — Фред покинул комнату, и все вернулись к теме. — Да, кто-нибудь из вас был с этими блондинками? — Нет, мне кажется, они все достались слизеринцам. — Ты их узнаёшь, что ли? — Да так, угадываю, скорее. Видишь дорогие вычурные безделушки — точно Слизерин. — Или Кормак. Снова смех. Джордж в напряжении молчал, желая как можно быстрее сменить тему. — Была одна особенно красивая, с цветком в волосах, но я быстро потерял её из виду, — сказал Симус. — Стой-стой, а не с камелией ли? — спросил Ли. — Да почем я знаю, как цветы называются. Я что, похож на профессора Стебль? — Подождите, я тоже ее видел. Розовый такой цветочек, — подключился взволнованно Кормак. — Это, должно быть, Холла! — Какая Холла? — Да не тупи ты, Холла, которой Фред бросил цветок на трансфигурации. — Ну вообще, технически он бросил ей жопу с крыльями. — Технически — чернильницу, — сказал Джордж. Говорить о Холле немногим лучше, чем о той Белокурой, принявшей его за Малфоя. — Так и зачем Фред это сделал? Она ему нравится? Петля затягивалась вокруг Джорджа. Он не хотел подставлять брата, приписывая ему инициативу того инцидента, но и о себе совсем не хотелось заявлять. — Это я сказал ему сделать это, — наконец решился выдать он, и наступило недолгое молчание. — Так что, она нравится тебе? — Вы вместе? — Да нет, ничего такого! — отмахнулся Джордж, но понял, что никак не может убедительно сейчас обосновать свой поступок. Связь с Имоджен — тайна, и в нее может быть посвящен только самый близкий друг, то есть Фред. — А что… — задумчиво протянул Оливер. — Она вполне себе симпатичная! — Не знаю, — сказал Кормак, закидывая ногу на стол. — По-моему, у нее какие-то психологические заскоки. — У кого в наше время нет заскоков? — Никто не нашелся с ответом. Дверь раскрылась, и в помещение вернулся Фред с полными руками закусок. Он все вывалил на стол. — Там малолетки за дверьми пытаются подслушивать. — Как тебе Холла, Фред? — спросил Ли. — Холла… дай вспомнить. С Рейвенкло, русая такая? — Ну да. — Не помню, чтобы я с ней спал. Хотя, чем черт не шутит. — Фред задумчиво проследовал на свое место на диване. — Да нет же, в целом что думаешь? — Ну, бёдра красивые… Джордж на секунду густо покраснел, словно эта фраза хоть как-то могла выдать его вчерашние фантазии. Чтобы ситуация не была подхвачена и растиражирована компанией, он спросил небрежно: «Вуд, ты вступишь в клуб?», вставая и делая вид, что пошел шугнуть малолеток к двери. Скромный Вуд выбивался из общества развязных парней даже на уровне выражения лица, и то, что он не в клубе, мог бы угадать любой случайный студент. — Не, пацаны, я не могу так. — Да просто он девственник! — вставил Дин, затем пошарил в куче новоприбывших закусок в поисках колбасок из вепря. — Он не девственник, я свидетель, — сказал Кормак. Он все никак не мог определить наиболее маскулинную позицию: икроножная мышца на столе быстро затекала, и в арсенал вошли классические широко расставленные ноги. — Я видел его с девушкой в раздевалке после квиддича два года назад. Теперь настала очередь Вуда густо краснеть. — Спасибо тебе за эти свидетельские показания, Кормак, — пробурчал он кисло. — Ступефай! — Джордж пальнул куда-то за дверь и вернулся на место. Его веснушчатое лицо снова было привычного цвета. — Воу-воу, Вуд, что за цыпочка, и почему я не знаю?! — развеселился Фред. — Я вам, шакалам, ничего не скажу! У меня все серьёзно. Было… Я не могу присовывать человеку в каком-то чужом обличии. — Да не, ты просто дев… — Я тоже не могу, поэтому и шлю ваш клуб лесом, — сказал Фред, вскинув брови и плотоядно улыбнувшись в свой бокал с подмешанным в сок виски. Симусу пришлось оборвать фразу на середине, потому что нельзя сказать Фреду то же, что можно Вуду. — Так что? — сменил тему Ли, — значит, тебя теперь не оставят на второй год из-за трансфигурации? — Благодаря Гермионе — нет, — сказал Фред, выпуская смеющихся чертиков из глаз, предвосхищая пересказ истории про натирание его палочки. История неистово понравилась всей компании. Вытирая слезы и сгибаясь от смеха, они еще несколько минут смаковали эпичный диалог. — Куда записаться, чтобы Гермиона натерла мою палочку следующей? — рыдал Кормак. Его тщедушные попытки самоутвердиться разбивались, как сосульки об асфальт, в присутствии близнецов. Их стая не признавала никаких перестановок сил.