Близнецы на вкус и ощупь

«Ну и что, что я уже появлялся в этом виде? Не приходить же снова как вампир-блондин после произошедшего!» Джордж стоял у зеркала в пустой мужской спальне, глядя на свой голый торс, вспоминая, что за наряд трансформировал в первый визит в клуб «Раздетый Хогвартс». Фред ушел тусоваться в башню старост вместе с Перси, а для прочей компании сегодня та самая ночь — ночь разврата в подземельях. «Хотя бы там можно прикинуться, что всё, как раньше, в прекрасном состоянии — за Алисией, перед Холлой и внутри Имоджен. Но что за идиотское название, в самом деле? Мы куда больше времени проводим, думая об одежде перед посещением, чем срывая её уже внутри. Следует назвать клуб «Черт-пойми-кого-ебёшь Хогвартс». Джордж смертельно устал. У него закончились идеи, харизма и находчивость вытекли через поры. Уже лишь привычка движет им сегодня и небольшая надежда на то, что безликим в компании таких же, как он сам, преступников, его нервный ум найдет покой. *** Все кресла заняты, но далеко в углу остался непривлекательным мягкий зелёный мешок с пенопластовыми шариками: не самый чопорный способ сидеть, скорее клоунский. Но Уизли и есть почти клоун, поэтому по праву опускается на бесформенный пуф. После квиддичской вечеринки в зале царило оживление — подростки пришли выплеснуть накопленную, но не реализованную сексуальную энергию, некоторые даже надеялись подцепить заблудших звёзд сборной Гриффиндора, и только Джордж этой ночью, скорее всего, останется зрителем. Между пальцами лениво болтался приветственный дринк, в этот день он нёс вишней и розмарином. «Прекрасное сочетание, прекрасное. Особенно понравится девочкам». И верно — пробежавшись по помещению глазами — большинство дам уже опустошило свои бокалы, тогда как парни медлили. Все, как обычно, красивые. Очень красивые. Даже как-то приедалось уже. Самцы хотели быть брюнетами, самки — блондинками, это стильно, это горячо. И только одна кудрявая мулатка на все помещение. Заливающийся саксофон сменялся энергичными битами, затем падение, и томный лаунж — уши Джорджа разбирали на компоненты каждую мелодию. Десятки стройных ног в мини мелькали мимо под капающие минуты, но никого не хотелось. Магия коктейля начинала действовать, но как-то лениво, словно бухгалтер пыльного магазина пергамента, исполняющий обязанности в последний день перед отпуском. Казалось, эти стены могли бы покраснеть, если бы отцы-основатели замка имели несчастье увидеть, как в тяжёлом полумраке, тянущем кальяном и ванилью, вчерашние дети поддавались сегодняшним взрослым прикосновениям, желая найти того, с кем скроются за парчовыми занавесками приват-комнат. — Вот же ты! — откуда-то со стороны раздался знакомый голос. Что-то узнаваемое в суете неизвестности звучало почти пугающе. Девушка в сиреневом шарфике с их первой встречи — она необыкновенно постоянна и ни разу не меняла облик, по крайней мере, не в те разы, когда Джордж всё же приходил в клуб. — Хотел от всех скрыться, но не смог? — она читала душу. — Да, ты поймала меня! — поднял парень руки, словно сдаваясь полиции, кривя фальшивой улыбкой лицо, не размыкая зубов. Сиреневая оглядела пространство вокруг в поисках дополнительного посадочного места, но под ногами был лишь каменный пол. Джорджа развлекало загадывать, как она будет выкручиваться. Но, не найдя выхода, девчонка просто осталась стоять на ногах, не потеряв и толики самоуверенности. Она тоже блондинка, разумеется. Волосы слегка волнистые. Такой стиль, будто легла спать с мокрой головой, небрежный, домашний немного даже… Не бился вовсе с тем, что они с ней вытворяли тогда, в светлое время Джорджевой моральной свободы. Платье было чуть другое, но всё так же белого цвета. Оно сплетено из каких-то колечек, и гриффиндорец был уверен, что магическим способом. Ни один живой человек не смог бы такое руками воплотить, скрупулёзно до невозможности. А на ногах, выбиваясь из общего гламура — балетки. Их ночь была дикой. Винить гормоны можно, однозначно, ведь первая встреча в клубе разнуздала голодных до опасных игр студентов, неудачников и тихонь. «Кто из них ты, Сиреневая? …Сири». Можно ли сказать, что она была лучшей? Нет. Но запомнилась. Тем, что разрешила всё, чего он хотел, а парень продолжал и продолжал новые выходки просто чтобы понять, как далеко она зайдет, где граница? Они даже дошли до того, что употребили магию в процессе секса. Такие фокусы в пределах школы точно закончились бы очень плохо, будь Дамблдор в ближайшем периметре, но его не было. А старушка Минерва с десяти вечера спала в своем тесном убежище. — Не в настроении? Можешь поделиться. Секс — это прекрасно, но анонимная психология — ещё лучше. — У нас нет курса по психологии, Сири. Разве что ты работник из отдела маггловедения министерства. — Как ты меня назвал? Сири? Тогда я тоже придумаю тебе имя, — девушка внимательно отсматривала его лениво-шкодливое лицо. Уизли наколдовал себя шатеном с зачесанными назад прямыми волосами и зелёным, но неродным цветом глаз. — Сегодня твой взгляд холоден, и тянет назвать тебя Снейп, — хихикнула она. — Смотри не проговорись, что трахала Снейпа. Сири рассмеялась немного по-глупому, («Или это… мило?») прикрывая рот, словно стесняясь своих зубов. — Хорошо, я назову тебя Найт. — Ладно, иди сюда, — парень похлопал себя по коленям, немного оттаивая от пустяковых ничего не значащих разговоров. Садиться поверх другого человека на мешок с бобами категорически неудобно, да ещё и в этом коротком платье, поэтому, кружа вокруг, Сири долго не могла найти удобный способ оказаться на коленях новоявленного Найта. Когда тепло её бёдер и ягодиц, наконец, накрыло колени и пах, Джордж снова ощутил себя в своей тарелке. И несмотря на то, что его здоровый молодой организм уже посылал сигналы, на мгновение откровение одолело гриффиндорца: а ведь что, не обязательно же, встречая кого-то в клубе, тут же тащить его в приват-зону. Можно же просто вот так наслаждаться женской компанией. Тем фактом, что почти все девчонки, кроме Лайзы Турпин, меньше его, и так притягательно мягки и звонки. Даже занудная Гермиона. Даже тупоголовая Парвати. И не всё же с шакалами разговаривать умные разговоры. — Ты была на матче? — спросил Джордж, едва не сболтнув «нашем». — Ни за что бы не пропустила. — Сама играешь? Сири хитро улыбнулась, оставляя вопрос без ответа. — Ты думаешь, что умнее меня, парень? — Я проверяю тебя на прочность, — рассмеялся Найт, проводя рукой по её мягким волосам. — Хорошо, давай иначе поговорим — приходила ли на вечеринку Гриффиндора? А то вдруг мы там застали друг друга. — Да, я там была, — игра в угадайку становилась интереснее. — Может, хотя бы скажешь мне, с какого ты курса? — спросил он, зная, что ответа не будет. — Тебе от этого станет легче? — Наверно, нет. Найт положил ладонь на острое колено девушки, а затем опустил на него поцелуй. Хорошо, что её не так легко расколоть, иначе он потерял бы интерес куда быстрее. — А если бы стало, может быть, и сказала бы, — Сиреневая тепло смотрела в полузатенённые глаза, склонив голову, но тут же заметила нечто интересное… — Смотри-смотри! Малфой идет! — протянула она руку в сторону входа. На пороге красивый парень с копной каштановых волос до плеч по-хозяйски осматривал помещение. Видно, что завсегдатай, но не более того. — Ты различаешь?! — опешил Джордж. — Ну конечно! — буднично махнула рукой Сири. — На нём фамильные золотые часы Малфоев. Он их даже в душе не снимает. — Значит, ты из Слизерина… — чувства напуганного Джорджа немного остывали, пока он нервно косился на своё запястье, но зря: фамильные часы Уизли носит Фред. — Иначе, как ты знаешь, что он носит в душ? — Да слушай, ты мечтал бы, чтобы я так легко дала тебе отгадать факультет! — наигранно недовольно парировала кокетка, наматывая прядь на указательный палец. — Ладно, мы отвлеклись. Рассказывай, что там у тебя за проблемы. Сири неподдельно искренне потеряла интерес к Малфою, который очень быстро был пойман взглядом редкой на этом празднике платины птицы — мулатки. — Ладно, я тебе скажу, но ты держи рот на замке, — Джордж, слегка разнуздавшийся от волшебного коктейля, с усилием перевёл глаза с Малфоя на медовые радужки подруги. — Конечно, Найт. Всё между нами. Ты видел меня с таких ракурсов, что можешь признаться мне хоть в убийстве, — её пальцы пробежались по ложбинке в центре ключицы — единственном открытом участке кожи в настоящий момент. Легкая пульсация пробежала по телу нашего запутавшегося, когда перед глазами живо всплывали картины их прошлой встречи. Он потёр переносицу, подбирая слова, которые не выставили бы его полным идиотом. Ведь даже анонимный сеанс может стать неловким, после того, как тебе присвоили имя, практически наградив идентичностью. — Я совершаю последнее время очень много глупостей. Не могу это объяснить, мозг будто брыкается, как наргл, и бежит в сторону погибели. Не туда, где его… нарглова… кормушка. — Ты спишь не с той, с которой хочешь, иными словами, — подытожила девушка, подняв бровь. Джордж поражён. Невъебаться она психолог! Он молчал, потому что вот так с разбега признаться в своей тупости на первых минутах разговора все же не был готов. Но внутри почему-то были облегчение и благодарность. Сири наклонилась к уху шатена, сжимая бёдра, лаская тем самым то, что под ними, и произнесла полушепотом: — Не переживай, это не помешает мне взять от тебя всё этой ночью. *** В приват-зоне стоял привычный не теряющий формы круглый вельветовый диван и тяжёлый воздух похоти. На ходу Джордж расстегнул штаны, приняв ряд важных решений: сегодня не будет, как тогда. «Вычёркиваем из памяти русоволосую. Дрянь она, а не человек. Постоянно тупит, сбегает и мямлит, разве я хочу со всем этим возиться?» Сири без лишних прелюдий встаёт в любимую Джорджем коленно-локтевую. Её атласное белоснежное, как альпийские шапки, бельё, без всяких слюнявых кружев, сконструировано так, что снимать трусики для проникновения не обязательно: два ремешка пролегают по бокам от большой прорези, из которой показывается набухший от возбуждения и уже знакомый бутон. — Помнишь наш первый раз? — спрашивает Джордж, пробегая пальцем снизу вверх по щели. — Конечно, милый Найт, и я ничуть не изменила своим предпочтениям. Её рука отгибается назад, и девушка касается половинок ягодиц. — Знаешь, что мы ещё не пробовали? — Целоваться — хмыкает рыжий, блондинка хмыкает в ответ. — Но не только это. И по тебе легко считать, чего именно ты ждёшь. Пошарив в кармане, парень достаёт свой новенький Маховик-М — прототип для будущего магазина приколов (и не только). Почему бы и не испытать пилотный экземпляр на практике? Время этот маховик переносит максимум на час, но за час он успеет всё на земле… Один поворот, и в комнату входит второй Найт. Сири поднимается из позиции, заворожённая зрелищем. — Я вижу твое любопытство, не стесняйся, — копия, раздевшись, мягко подталкивает блондинистую голову к себе, и восхищённая девушка обвивает по очереди языком один, затем второй член. Джордж смыкает глаза в сладкой истоме. Это так не похоже на любовь и привязанность, что трезвит, как морозный воздух в лёгких. То, что нужно. «Наконец-то я тут никому ничего не должен». Немного непривычно видеть рядом копию выдуманного собой образа, словно в комнате присутствует совершенно посторонний третий человек, но Найт-2, помня эту свежую мысль в своей истинной голове, ободряюще улыбается Джорджу. — Ты свою психологию получил, а это — моя, — произносит Сири на горячем выдохе, ненадолго оторвавшись, но продолжая работать двумя руками. Найт перебирает пальцами её сиреневый шёлковый шарфик. «Как было бы здорово иметь факультет с таким цветом» — проносится в мозгу парня. «Это был бы факультет имени Уизли». Нормальная стихия младшего близнеца — отдача ситуации и эстетический разврат. Сири так хорошо работает над двумя парнями, что тот задаётся вопросом, точно ли она студентка, а не какая-нибудь заблудшая профессор Трелони с богатым багажом совокуплений в своём культе прорицателей с большими… шарами. Клуб с его тенями, музыкой, любовно подобранной диджеем Дином, то место, где Джордж не вынужден слышать шепотки, получать любовные записки с рифмами «любовь-морковь-кровь», а уравновешенная и понятная Сири словно сестра по преступлению. Теряя свое воспитанное и галантное лицо, сдаваясь под впервые таким освобождающим и чистым возбуждением, Джорджи наматывает шарфик на свою руку, слегка придушивая подругу. — Ложись, и я заполню тебя во все щели, это точно вылечит нас обоих. Парень ослабевает удушающий хват и с напором толкает Сири на диван. Найт-из-будущего ложится на спину, перенося девушку поверх себя. Он займётся одним отверстием, в то время как оригинальный примется за второе. Послушная развратница, распластавшись на голой груди клона, замирает в ожидании обещанного «лечения». Два кольца, одно потуже, другое помягче, любовно обнимают входящие аппараты Найтов. Джордж испускает на выдохе звук нарастающего кайфа, пробивая дорогу внутрь. «Мерлин, спасибо магии за эти невероятные эксперименты». Его рука скользит по костяшкам позвоночника девушки, желание обладать стучит в висках. Сири ощущает оба ствола в себе, разделённые только небольшой перемычкой. Девчонка долго ждала, когда он вернется в клуб таким, чтобы его можно было узнать. Чтобы они разнуздались ещё сильнее, если это вообще было возможным, и вот оно. Одна подкарауленная ночь, когда она уже потеряла надежду. — И как только тебе удалось заманить меня в такой уровень разврата из меланхолии? — стискивая зубы, Джордж трахает её, питая свою страсть открывающимся сверху видом, и в то же время испытывая облегчение от того, что можно хватить через край, имея рядом сообщника. Нижний Найт вынимает из киски член, протаскивая его вперед между больших губ, от чего тот трётся о клитор Сири, создавая новый ансамбль наслаждения. Клитор совершает скачок, когда головка минует его, затем размеренно трется о прожилки копья, затем в обратный путь через новый вскок. — Ты… просто охрененный! — стонет красавица, охваченная экстатическими волнами на вершине своих чувств. «Кажется, я настоящая скотина», — проносится в мозгу Джорджа одной секундой и снова пропадает в вечности. *** — Чёрт, и тут занято! — раздается за спиной незнакомый раздосадованный мужской голос. — Проходите, друзья, нам даже похвастаться охота, если честно, — кидает не глядя разгорячённый Джордж, не отрывая взгляда от отверстия, принимающего его копье. Сири тихо стонет лицом в шею Найта-2, закусывая её. Соски интенсивно трутся о грудь шатена. — Это же он… — шепчет девушка на последнем издыхании, повернув голову на звук. И Джордж не понимает, о чём речь, пока новоприбывшие не пересекают зону его обзора. Малфой и мулатка неуверенно смотрят на сюрреалистичную картину во все глаза. «Да и посрать, смотри, Малфой». — А чего-там, присоединяйся! Места полно, — Найт широким жестом показывает на диван левее собственной композиции, не прекращая процесс ни на мгновение. Кажется, все комнаты заняты, потому что два раза просить этого разряженного слизеринца с бугром в штанах не надо. Девушка ведёт себя чуть осторожнее и пытается сохранить какие-то крохи самоуважения, не кидаясь на ложе и не сдирая с себя мгновенно платье, как от неё ожидает порядком истомившийся Лжедрако. Джордж в этот момент даже немного уважает слизерица. Они — сообщники. В каком-то смысле Драко ему сейчас ближе Фреда. — Неслабо придумано! — восхищается, пытаясь, однако, звучать по обыкновению не слишком впечатлённым, замаскированный блондин. — Ты эту магию не потянешь, — осаждает Джордж. — Мне и не пригодится. Эта бестолочь полчаса нашёптывала мне, а когда я был готов накинуться, передумала, и мы упустили все комнаты, — он недобро посмотрел на мулатку, словно ещё размышлял, не наказать ли её за дерзость. Сквернословие — не черта Малфоя. Воспитание, манеры, гонор — вот что он. А в этих стенах как будто все примеряют на себя новую, несвойственную айдентику. Словно и не величественный Хогвартс это вовсе, а низкосортный притон где-нибудь в Сохо. — Я уже решилась, — поправляет Малфоя мулатка, снимая с себя платье, распустив хитрую шнуровку на спине, затем отбрасывая последовательно лифчик и трусы. Джордж ненароком загляделся на её тело: движения, которыми девушка оголилась, заворожили его. Мало кто, да, в общем-то, почти никто не раздевается догола на этих пати. «Сколько она выпила? Стоит неуверенно на ногах… Это неловкость перед посторонними или следует поискать в брюках отрезвляющий порошок? Да и какое мне дело, действительно. Ммм… А всё же, экзотична…» — мысли Джорджа слагаются в компот, пока мулатка ложится на локти подле, прижимая призывно колени к животу: — Теперь ты передумал? Надеюсь, что нет, у меня нет времени на дребедень, — обращается девушка к Малфою. Нервность в голосе звучит знакомо, почти как из уст Гермионы. «Но… это же не она? Сколько ей там лет?» — Знаешь, — Малфой вдруг задумчиво проводит рукой по своим волосам в очень узнаваемой манере. — У меня появилась идея. Я хочу, чтобы сначала они, — парень кивает на Найтов, — тебе засадили. Всё-таки именно благодаря их гостеприимству мы здесь. Порадуй хозяев. Или правильней сказать — хозяиНА? — Да вы охренели, я так не умею! — вскидывается девушка. — Я и один управлюсь, — говорит Джордж, вынимая из недовольной Сири. Его воображение уже нарисовало, как он оприходует эту мулатку, остальное дело техники. Член проникает в киску, которая не ощущается такой уж размятой и жаждущей приключений, несмотря на заявленную готовность. Вторая за вечер, давненько такого не бывало. Но девушка смотрит на него слишком внимательно. «Не нужно мне это от второстепенного персонажа. Я просто хочу попользовать твоё тело, совсем недолго, можно даже сказать, из одолжения к Малфою». — Ты можешь не смотреть на меня так, а? — говорит парень, набрасывая собственные волосы себе на глаза, словно ширму. Мулатка чуть прогибается от неприятных ощущений, вызванных сухостью, но он-то знает: немного потерпи боль, и намокнешь, как все остальные. «Потому что я, мать его, Джордж Уизли, и твои соки зальют диван через две минуты». Палец большой руки чувствует её крупный клитор, который, как и любой другой, не может устоять перед таким трением. Малфой в стороне восхищённо смотрит в гущу событий, поглаживая рукой с золотыми часами ждущий своей очереди член. Если задуматься, это смотрится невероятно комично. Сири тоже наблюдает за сценой, продолжая скользить по копью Найта-2 областью между губ. Сначала недовольно, но затем её лицо меняется, обретая привычную самоуверенность. — А ты чего стоишь почём зря? — кидает она через плечо. Не сразу разобрав, Драко всё же допертривает через мгновения, что это приглашение. Назло ли Найту-1 или и правда сама из Слизерина, и пускает слюни на чистокровного богача, как все прочие девушки старше тринадцати? Малфой приближается, и девушка переворачивается — Сири ложится спиной на грудь Найта-2, массирующего её соски руками, предоставляя доступ к пещерке новому участнику, и тот окунает свой аппарат в намокшую, как завещает Джордж, Сири. Он с ней впервые, и его глаза липко рассматривают её потрясающе креативную комбинацию. Сладкие писки вырываются из тонких губ сообщницы, ей явно по нраву твердый, как скала, член Малфоя. Крашенные в белый лак, пальчики её ноги движутся вверх, к его бледным губам. Слизеринцу объяснять не надо, во рту оказываются они один за другим. Пока Драко достаточно нежно, по сравнению с Джорджем, охаживает девушку изнури, Сири не теряет зрительного контакта с Найтом-1. Каждое задевание клитора чужим членом усиливается двукратно, если Найт видит, как искажается её лицо. Но Малфой сдаётся раньше Джорджа: — Теперь мне нужен мой собственный трофей, — понимая, что быстро доходит до предела, слизеринец вынимает из Сири и, подавшись вперед, кратко целует её в губы. — Спасибо, сладкая. И тут Маховик дает осечку — Найт-2 растворяется раньше назначенного времени, и Сири проваливается спиной на диван в растерянности. Это причина сесть за доработки, но разве этим сейчас будет забита его голова? Мулатка под Джорджем тем временем прошла предсказанную стадию и перестала смотреть в его глаза, теперь она блаженно похныкивала, отвернувшись направо. «Можно поставить галочку, я был в ней. Но…» — мысли вдруг совершают поворот — «может, и действительно не так уж интересно трахаться с какими-то анонимами, как говорил Вуд?» — горячая, уже практически знакомая Сири, насаживаемая на член конкурента, так возбуждает, что хочется поскорее снова завладеть ею. — Эффектно ты подготовил почву, — смеётся Малфой, наслаждаясь скольжением в уже сочной писечке незнакомки. Он гладит её чуть округлое тело мощными ненастоящими руками, пока мутные и от чего-то грустные глаза девушки иногда пропадают за захлопнутыми ресницами. Джордж, хотя и стремился снова засадить Сири, заворожённо смотрит на пару слева. Его пробивает какой-то шок от того факта, что он знает одного из участников. И оба были в одной и той же девушке. Даже в двух… Однако, его внимание как будто ходит по диагонали — интереснее кажется та, в которой сейчас Малфой. «Как будто мы не трахаемся, а в квиддич играем…» — Эй! — кричит Сири, пытаясь вернуть себе внимание. Но Джордж уже захвачен мыслью окунуться в другое незанятое пространство мулатки. «Я и Драко, Гриффиндор и Слизерин: не просто попользуем одну и ту же красавицу, но и сделаем это одновременно. Последний раз, всё, эффектная точка, и ноги моей тут больше не будет. Если это не вышибет из меня дурь, то, наверное, только заклинание бомбарда». В голове плещется коктейль, и всё кажется простым, вне времени, вне ответственности за свои действия. Джордж безучастно отстраняется от Сири, которая возмущенно наблюдает за близнецом. Обойдя диван вокруг, Уизли опускает член на пухлые губы мулатки. — Следи, чтобы она там не поперхнулась только, — говорит взмокший Драко, интенсивно двигая бедрами. И опасения не случайны, сама девушка лежит уже как кукла, не оказывая никакого сопротивления и не проявляя инициативы. «Ты в порядке?» — хочет спросить Джордж какими-то остатками совести, но вместо этого просто проталкивает пальцы ей в рот, чтобы открыть пошире. И вот они уже вдвоём с затаившимся аристократом заполняют с двух сторон это размякшее шоколадное тело. «Это даже лучше, чем в воображении…» — от осознания происходящего Джордж почти мгновенно готов кончить. Он двигает бёдрами, скользя внутрь по влажным губам, а голова мулатки остается отвернутой недвижимо лежать направо от центра круглого лежбища. Внутри так тепло и прекрасно, что гриффиндорец представляет, что и не в школе вовсе, а в Египте, как год назад со всеми своими рыжими родственниками. А она — немая танцовщица живота из того ресторанчика на берегу Красного моря. Позади Драко мелькает и пропадает фигура в белом, едва слышится шорох гардины. Тот факт, что эта экзотическая красотка была отодрана Драко не просто, а в составе первого в его жизни тройничка, заставляет заворожённо наблюдать, как Найт поднимается на вершину той же самой горы, что и он сам. Но первым снова не выдерживает аристократ, и после серии отчаянных всхлипов скользкая белая жидкость, его и её вперемешку, стекает по пухлым губам. Драко, вытерев пот с лица предплечьем левой руки, аккуратно вынимает, желая продолжить ублажать девушку пальцами, ведь он тоже не эгоист, но вдруг мулатка вздрагивает всем телом, едва не перекусывая Джорджа. — Что такое? — не понимает тот, и с ужасом осознаёт: правая кисть Драко по пути в киску проскальзывает над коленом мулатки. Но Джорджа уже не остановить, потоки семени вырываются из его члена прямо в тёплый рот. Девушка снова пристально смотрит ему в глаза и… кончает сама, вздергиваясь от пальцев Драко (тоже не дурака в постельных вопросах), перекочевавших на её мокрое лоно. Член Джорджа выскакивает из рта мулатки, размазывая часть жидкости по лицу. Уизли сваливается с девушки на свободное пространство дивана, откуда уже некоторое время назад сбежала брошенная Сири. — Почему… ты… дёрнулась? — спрашивает он, шипя, из последних сил. — У меня там расцарапана нога, — отвечает южанка слабо, в непонимании. В нём столько ярости, что Джордж готов спалить весь этот клуб.