Близнецы на вкус и ощупь

Ф-Уизли сидел на чарах. Шёл третий день после выхода на учебу, и всё было наперекосяк. Джордж не вернулся в спальню после первой ночи. Вместо этого он собрал с помощью заклинания вещи и переселился к младшекурсникам: Гарри, Рону и Невиллу. Немые вопросы Ли и Дина игнорировались. Кровать парня по ночам пустовала. «Я надеюсь, она в порядке», — думал Фред, пока крутил между пальцами перо, поставив локоть на парту и вспоминая русый хвостик, который не видел с той ночи, — «он хоть навещает её сам?» Не шло из головы шокированное лицо Холлы в дверном проёме стеллажной. Старший Уизли сознательно пропускал все смежные с Рейвенкло уроки, где Холла могла появиться, и счёт прогулов активно рос, но он не представлял, как себя вести и что делать, если их глаза пересекутся. Ходил ли на них Джордж, он тоже не знал. Запылились записки о магазине приколов. Шальные идеи не лезли в голову. Вместо очередной встречи у старост, где пришлось бы что-то дать ожидающей Джемме, которой он боялся не отказать, Фред переоделся и пошел на поле с всегда готовой к полётам сестрой, чтобы поотбивать бладжеры в своей самой комфортной стихии — воздухе. Когда шла тридцатая минута игры, на раскаленном солнцем поле объявился неожиданный визитёр. В полном изумрудном обмундировании, с новёхонькой метлой в руках у линии, нарисованной белой краской на траве, стоял Драко Малфой. Летательная маска плотно сидела на его высоком лбу, оттесняя раздражающую любого игрока чёлку. От этого голубые глаза обитателя подземелий сразу стали доминантой на его выточенном лице. — Эй, Уизлята? — крикнул слизеринец в небо, рассекаемое двумя метлами. — Чего ему надо? — удивилась Джинни, посмотрев с подозрением на фигуру внизу, однако снижая постепенно высоту. Оба любопытных игрока поравнялись с Драко, оставаясь на мётлах, касаясь земли лишь носками ботинок. — Можно с вами потренироваться? Отец прислал новый снаряд, — глаза аристократа не без удовольствия блеснули, когда он любовно посмотрел на свою новую подружку. Метла была прекрасна: черное древко лоснилось от волшебных мастик, а прутья, подогнанные один к одному, словно всю жизнь росшие, чтобы стать метлой, на секунду заставили Фреда позабыть, о чем шла речь, но вскоре он опомнился. — Со своими никак что ли? — усмехнулся тот, передавая заразную ехидцу на сестрино личико. — Они бухают, — закатил гримасу чистокровный, перекидывая метлу из правой руки в левую, — а всё остальное время, пока вы не на поле, здесь святой Поттер. — А ты почему не бухаешь? — спросила Джинни, оценивая впервые так близко высокую вытянутую фигуру «страшного» Драко, легенды о котором ходили по всему пятому курсу. Кожа на выступающих скулах дышала свежестью и белизной, её ни на день не коснулось подростковое акне, словно он был греческой мраморной статуей. — Я что, похож на идиота? — вскинул бровь парень. Мимика Малфоя точно обеспечила бы ему место в королевском театре, если бы его не взяли в квиддич после школы. — Случается, — шепнула, сбрасывая гипноз, сестрёнка на ухо Фреду, и тот невольно расплылся в улыбке. — Скоро конец года, потренироваться с настоящими игроками все каникулы не представится возможности. Стоит ли стакан огневиски таких жертв? Не думаю, — шмыгнул носом. — Ну так что? — Мы тренируемся на бладжерах. Разве тебе интересно? Ты же ловец, — спросил Фред. — Талантливый человек должен быть талантлив во всём, — Драко оседлал древко. — К тому же мне нужно испытать метлу на скорость, а это в любой роли возможно. «А ведь дело говорит!» — перекинулись взглядами Уизлята. — Я придумал, мы будем херачить по тебе бладжером, а ты уворачивайся. Только если твоя драгоценная метла разлетится в щепки, не приходи бить мой рыжий фейс. — Фред поднялся в воздух, откинув плащ своей формы назад. — Джинни, надевай очки. *** Сестра скрылась в раздевалке, пока парни, сидя на стадионной скамье, потягивали припрятанное слизеринцами за трибунами сливочное пиво. Пот струился по бывшим недавно сухими лицам: игра заставила всех потрудиться, а неутихающее солнце превратило тренировку в настоящие спартанские состязания. Их ноги в крагах были вытянуты на ящик, в котором тряслись упакованные бладжеры, злобно жужжа. — Хорошо поиграли, — Малфой отхлебнул из горлышка, убирая с глаз светлые намокшие пряди одной рукой. — Даже сестрица твоя — огонь. Я думал, мелюзга бесполезная, а бодро шарашит! — Она с детства обожает метлу. — Да а кто не обожает? Кто не обожает, тот фрик, я так тебе скажу. Кстати, о фриках. Не очень-то твой дейтинг задался. Мне кажется, все молчат только из-за веса твоей репутации. — А что я такого сделал? — удивился Фред. — Не знаю, что ты сделал, но Лайзу вчера забрали в Мунго. В отдел по проблемам с кукухой. — Серьезно? Почему я не в курсе? — Ну, ты же теперь не ходишь на трансфигурацию… Увезли прямо из лектория, — Малфой переставил затекшие натренированные ноги. Проблемы с Лайзой, покрутившись «на входе», встали в хвост очереди для разгребания. Иначе до хвоста Фред так никак и не доберётся. — А твой вечер как прошел? — сменил сомнительную тему Фредди и отпил немного душистого напитка. — Астория не способна ликвидировать отверстие в черепе поднятием нижней челюсти ни на минуту. — Зато красотка, — хмыкнул близнец. — Зато? Она тупая, как ящик от огневиски, — Драко поднял донышко к небу, опустошая бутылку до последних капель. — Ты понимаешь, что такое провести четыре часа в компании пустоголового дерева? — И что, ты даже не… — Куда там. Я спал, обняв свою новую метлу, — расхохотался Малфой на всё поле, а за ним, заражаясь, и Фред. — Не спали никому наше пиво, гриффиндорец! — Драко встал, чтобы удалиться, и напоследок ударил кулачком в костяшки Уизли. *** «Как же не хочется в комнату…» Фред тянул изо всех сил, относя мётлы в кладовку, чтобы не оказаться в спальне слишком рано. Он там совсем теперь не появлялся, пока не наступала пора зарываться с головой в перины, но сегодня, похоже, уже некуда увильнуть. Идеально заправленная кровать Джорджа все так же бесила своей бездушной аккуратностью. Стараясь не глядеть в ту сторону, Фред, переодетый в рубашку в цвет глаз, закатал рукава до локтя и направился к своему столу: сотый раз перебрать выдвижные полки, чтобы отвлечься, хотя он знал, что там и так порядок, и тем не менее, опустился на стул, обитый красным сукном. Сверху лежала, словно желала быть снова обнаруженной, тетрадь с выведенным курсивом заголовком: «Всевозможные В. Уизли». Под обложку было вставлено несколько открепленных листов, всунутых в переплет позже, когда вдохновение настигало в полевых условиях, и приходилось писать на том, что под руку попадётся: кусках пергамента с уроков, подсунутых ранее любовных открытках и даже фантиках от конфет. Фред задумчиво перелистал содержимое. На последней странице брошенным, заканчивающимся на полуслове и непонятном росчерке был выведен набор ингредиентов для рецепта одного из любовных зелий: глазной сыворотки «Любовь слепа». Зелье было последним из списка попадающих в набор «Чудо ведьма». Рыжеволосый припомнил, что им с братом никак не удавалось прийти к договоренности, что должно стать следующим шагом к попытке добиться разумного рецепта. Ни один не был силён в зельеварении, и споры над тетрадкой не угасали часто до ночи. Сейчас бы он все отдал, чтобы снова иметь возможность ругаться с братом из-за какого-то пустяка. Однако это было идеальным занятием для ума, который не может получать удовольствия от простых вещей. Он просто возьмёт и перепробует все варианты, над которыми они торговались. Возможно, так скоротает еще несколько бессмысленных дней. Фред пнул ногой под столом наугад и обрадовался, услышав лёгкий звон: носок ударил в ящик с запасом ингредиентов. Значит, Джордж его не забрал с собой. Он выдвинул ящик волоком по паркету и сел на пол, изучая содержимое. Крылья пикси, жир тролля, крошеные павлиньи перья, икра лягушек в замороженном волшебном шарике — всего было вдоволь. «Удивительно, какую гадость способен скормить другому человек, лишь бы его полюбили», — промелькнуло в голове Фреда, когда он сортировал склянки с глазами рыбы-собаки, слизью флоббер-червя и сушеными златоглазками, следуя списку на бумаге. Он уже почти приготовил всё и даже дописал некоторые вариации проведения испытаний в тетрадь, на что ушло с полчаса, но осознал вдруг, что для одномоментной варки ему потребуется минимум двенадцать колб. Такого количества у них, конечно же, не было. Собрав все обратно и вернув на место, Фред прошел в недовольстве к окну спальни со скрещенными на груди руками. После усиленных размышлений о рецепте, который точно впечатлит клиенток, в его голове прочно засели женские манящие образы. Зелье придется на ком-то тестировать, и как тут устоишь от будущего соблазна… но нет. «Я пообещал себе и должен держаться. Неужели я не протерплю четыре месяца до следующего сентября?» Четыре месяца — три летних и один учебный, показались вдруг невероятно длинной дорогой. С последнего соития не прошло и недели, и что? Ниже пояса упрямо тянуло несмотря на попытки собраться с мыслями. «Так, надо срочно переключиться!» Парень отошел от окна и направился вниз по винтовой лестнице в гостиную, не вполне понимая, куда идёт. Анджелина Джонсон сидела у камина спиной к нему. Усилием воли, сохраняя каменное лицо, Уизли отвернулся и проследовал вон. «Может, пробраться ближе к ночи в Хогсмид и пропустить бутылочку покрепче?» Гриффиндорец волочил ноги одну за другой наугад, но они, неверные, несли неосознанного Фреда по самому длинному маршруту в замке: башня Гриффиндор — башня Рейвенкло. Промелькнула дверь в кабинет рун. Еще одно оскверненное похотью Фреда помещение. Когда в спальне постоянно кто-то шатается, где прикажете обласкивать мягкие трепещущие тела? ¤-¤-¤-¤-¤ Прошлый год. Вейла, прибывшая на этой нелепой тыкве-карете с пегасами. Самая последняя в строю, когда делегация направлялась к преподавательскому столу во главе Большого зала, танцевала не так рьяно. Фред сразу приметил её слегка расстроенное лицо: «Что, не так красива, чтобы стоять в авангарде?» И кубок на следующий день тоже, тьфу, выплюнул имя Делакур. Зачем вообще приезжала? Посмотреть на Британских школьников? Вот этих двух, например… Скалы иронии с хитрыми клыкастыми улыбками. «У нас во Ф’ганции так себя не ведут, какой вздо’г». Джордж и вовсе не смотрел на гостей, прибывших в середине ужина, ведь кусал ухо Алисии на глазах у всего факультета. Его рука, скрытая под столом, медленно скользила вверх меж её бедер. Он уже почти коснулся шелковой ткани трусиков, зная, что они красные. Вечером он прикажет танцевать, и она будет танцевать, а потом элемент нижнего белья останется лежать на паркете, а Алисия, прогнувшись в спине, будет вкушать, как любимый скользнёт в нее сзади, положив руку на шею и нежно придушив. Джорджи поцелует её позвоночник, откинув волосы влево, между шеей и плечом, переведет другую ладонь на небольшую грудь, сжав крупный сосок между пальцами. И возбужденный всхлип его девушки заставит стараться еще усерднее, делая размашистые толчки мощными бедрами, чтобы завтра она не смогла вспомнить ни одного заклинания из списка, заданного на дом. А из-за дрожи в коленках милашке пришлось бы пропустить тренировку по квиддичу. Что может быть слаще трясущихся на следующий день коленей и ноющей кожи под нижним бельем? Фреда за столомкормила малиной с руки Фэй Данбар — мимолетное увлечение, забытое, как только он вынул из неё двумя часам позже в гриффиндорской женской спальне номер два. Девушка поднимала выше руку с ягодой, а он, открыв рот, стремился за ней, как рыба за наживкой. Малина летела вниз, ударялась о верхний ряд зубов, укатывалась на пол. Фред ловил в отместку пальцы гриффиндорки губами, словно обознался и не успел остановиться. Они смеялись и брали следующую ягоду. Но зеленые глаза-пули видели, кто ничего не ест на празднике за соседним столом через ряд, кто косится на него, морща нос в презрении и отворачиваясь, а затем косится снова. Уизли шутливо заломил руки Фэй, наклоняя её лицом к столу и делая вид, что заставит сейчас съесть шкурки от мандарина, что остались на тарелке. Девчонка вырывалась, хохотала, пищала и ёрзала, прижимая круглую попку в клетчатой черно-красной юбке к бедру Ф-Уизли. Внизу его живота уже давно все сладко ожило, осталось лишь ждать часа. «Сейчас мы еще немного поиграем в детские игры, а затем перейдем к взрослым. И ты сама, Фэй, пригласишь…» … Её губы, всё ещё красные, в соке от ягод, обжигают его орган. Ароматы корицы и яблока живут в этой женской спальне с незапамятных времен, Джордж сразу поймет, откуда Фред вернулся, когда они пересекутся у себя в комнате час спустя. «Раздевайся, раздевайся, хитрюжка, ты просто так не отделаешься. Раздвигай». Мурашки бегут от шеи к кончикам пальцев, соки стекают на простыню. «Где сейчас эта вейла? Что у нее под юбкой?» Фэй пискляво хнычет под ним, закусывая губу, прижимает колени, чтобы впустить его глубже. Он еще не успел завершить с одной, как уже думает о следующей, кислой и недовольной, но это лишь пока… Пальцы Данбар бегут по его веснушчатой груди, как паучки, он захватывает губами несколько, волна внутри простраивается по кирпичику. «Красивая веселя девчонка…» — мысли в голове парня остры, как наточенные ножи, — «это были интересные несколько недель, пока я подбирал слова и движения, чтобы пробраться в твой коричный мирок… И ты заумоляла отыметь тебя всем своим видом». Её похоть была невероятно красива, опухшие искусанные губы выпускали напряженные выдохи с каждым выскальзывающим движением большого члена, задевающего клитор. Он положил большой палец поверх, придавливая зону и усиливая трение, и Данбар вскинулась, кончая, насаживаясь ответным движением всё быстрее на него. Фред навалился вперед на одну выставленную руку, усилил темп так, что кожа их бёдер недвусмысленно зашлёпала, и через несколько мгновений выпустил, предварительно вынув, на плоский живот однокурсницы. Расслабление всех мышц заставило парня, словно кота на полуденном солнце, зажмурившись, сладко потянуться. «И как там зовут эту вейлу?» … Лисент, грустная вейла, снова буравила его раздраженным взглядом на завтраке. — Джорджи, хлеб насущный на двенадцать, — шепнул Фред. — Да-а, почти скучно, — присвистнул Джордж, проследовав взглядом по указанному направлению. — Если бы не вейла, можно было бы и пропустить пироженку. Но Фред не любил пропускать десерты. … Он вбивался в Лисент в кабинете рун на ближайшей от входа парте из орешника, попорченной немного царапинами от постоянно скребущих по ней дощечек. Голубой костюм Лисент был задран так высоко, что рыхлые голые ягодицы оставляли влажный след на столешнице. Кожа вейлы таяла под подушечками пальцев и напоминала шёлковые простыни, которых Фред касался до этого лишь раз в жизни. Будучи самой неприметной среди прибывших вейл, среди людей девушка всё ещё была писаной красавицей. «О да, ты можешь попробовать петь в попытке свести меня с ума, но я опережу тебя, так что сама окажешься в петле, и петь не захочется». Фреду мало было дела до церемоний, его пальцы с выдающимися костяшками держали её волосы на затылке, он вдыхал её выдохи, закусив тонкую губу. Щекотное электричество пробегало от влажного органа наверх, в грудь, чуть ли не в легкие, чтобы затем бомбардировать мозг экстатическими вспышками. Её возгласы напоминали вскрики птицы, чье гнездо пытаются сбить палкой с кроны дерева. Уизли был всё ещё зол в глубине души на то, что им с братом не удалось побороть ограничивающее возраст заклинание вокруг кубка огня. А она могла кинуть своё имя. И кинула. И за это гриффиндорцу хотелось сделать с ней что-нибудь грязное. Очень тянуло, чтобы нимфа встала на колени: как прекрасно было бы увидеть её нежное лицо, работающее в непотребстве на Британию. А лучше, чтобы уже на благо конкретного подданного, повернулась другим, более тугим отверстием. Но нельзя: культурные коды вейл. Но… девушку тоже раздирала манящая грешность, раз она уже и так не оправдала ожидания собственной школы. Затесалась в хвост делегации, как бедная родственница, имя её сгорело в пламени, как только было кинуто в кубок, без шанса даже попробовать быть избранным среди блестящих сокурсниц. Тех, которые ни за что не дадут первому встречному кобелю. Чего терять, ломай же меня полностью, Ф’гед. Воспоминания заставили низ живота Фреда, всё ещё слепо идущего по замку, потяжелеть еще мощнее. Очень давно уже ему не приходилось обходиться топорным методом, которым никогда не брезговал Джордж. Но надо держать себя в руках. Лисент… румянец на атласных щеках и белые чулки без пояса. Какая ты на вкус там? Такая же, как и прочие? Или как суфле из нежных сливок альпийских коров? Он провел пальцем большой руки по месту соединения гладких губок без единого волоска, и девушка встрепенулась. Она растеряла всё, что сдерживало её. Круглое миловидное лицо с острым носиком и пухлыми женственными губами больше не хотело дарить окружающим холодных фальшивых улыбок. «Я подвела вас всех: Шармбатон, мать, мадам Максим. Теперь я имею право по-настоящему ударить о дно, но хотя бы там, внутри пустого колодца, я наслажусь. Уеду из этой хмурой страны, и никто не узнает, как очаровательный британец осквернил вашу святую вейлу, повязанную кодексом, с которым вы все носитесь, как со свежим круассаном на Монмартре». Неожиданно отталкивая его рукой, девушка опустила затёкшие ноги в белых босоножках на пол и развернулась на сто восемьдесят градусов. Фред не мог поверить своим глазам, когда вейла легла на парту, задрав голубую юбку, открывая вид на раскрасневшуюся от трения о парту попку, приглашающе проведя рукой по полушарию, глядя ему прямо в глаза. Фред сглотнул, сделал шаг вперёд и раздвинул половинки. ¤-¤-¤-¤-¤ За колоннами третьего этажа чуть поодаль блеснули чьи-то очки. — Постой, Гарри! — позвал Фред, тот остановился от неожиданности. — Фред? Как ты тут оказался? — Как там Джордж? — старший близнец подбежал к другу и без прелюдий задал соседу по комнате брата самый важный вопрос, игнорируя заданный с той стороны. Поттер и сам выглядел измотанным, его заляпанные очки так и хотелось снять и протереть футболкой, и Фред едва не протянул за этим руку. — Не знаю, что там произошло на вашем дейтинге, но, судя по обоюдному виду, вам срочно нужно мириться. Кстати, я из башни Рейвенкло, был сейчас у Чжоу, она собирает с факультета посылку для Лайзы в больницу, я подписал открытку. — Поттер замолчал, посмотрев на Уизли вопросительно. — Что там у вас стряслось? — Ничего я ей не сделал! — всплеснул руками Фред, уставший уже от возвращений в голову картины рук Турпин в сантиметрах от своего достоинства. — Ты же всё равно не поверишь, что это именно она меня практически изнасиловала. — Я верю тебе. Тусклый взгляд друга заставил вдруг Фреда всерьез забеспокоиться, в миг забыв о Лайзе. — А с тобой что, Гарри? Избранный неосознанным движением поднял руку ко лбу и коснулся шрама. — Я думаю, что Темный Лорд восстал. Вижу яркие сны, где он убивает, а вокруг собираются пожиратели. Каждый день их всё больше. Скорее бы вернулся Дамблдор. В прошлом году на Гарри навалился невероятный труд участвовать в Турнире трех волшебников против своей воли. Но школа с облегчением выдохнула, когда победил Диггори. Правда, кубок был уничтожен случайным рикошетом заклинания Седрика, направленного в гигантского паука, атаковавшего хаффлпаффца на финишной прямой, но никто как будто не расстроился. С тех пор, как это произошло, Седрик поднялся на пьедестал самых популярных ребят в Хогвартсе к Поттеру и близнецам. Длинноногая Дженни, конечно же, не могла пройти мимо такого приза. И в ночь после Хогсмид-дейтинга успешно пополнила свою коллекцию. А Гарри, пережив первое облегчение, внезапно стал плохо спать и пропадать по этому поводу на секретных занятиях с профессором Дамблдором, но к концу года, кажется, пришёл в себя. И вот снова… — Он где-то вблизи школы? — спросил обеспокоенно Фред. — Пока нет. Но скорей бы вернулся директор. Мне кажется, Волан-де-Морт идёт за мной. Я сказал Джорджу, скажу и тебе, — Гарри стал очень серьёзным, его рука опустилась на предплечье Фреда, подчеркивая важность готовящихся слов. — Не теряйте время на пустые ссоры. Никто не знает, когда закончится время для каждого из нас.