Второй брак королевы

— Что случилось? — Спросил император как только они прибыли в покои. Он спешил, чувствуя себя раздраженным из-за сложившейся ситуации. — Есть срочное сообщение. — Сяо закрыл дверь и подошел к Мораксу, стоявшему у стола. — Фатуи напали на Цинцэ и похитили некоторых жителей. Адепты не были готовы к атаке, поэтому не успели добраться вовремя. Деревня горит. Госпожа Нин Гуан просит Вас вернуться в ближайшее время. Рекс Ляпис глубоко вздохнул, прикрывая лицо рукой. Они стояли в полной тишине, пока рыцарь не окликнул господина. Бог лишь покачал головой, приказав собирать вещи. Пока Сяо бегал по комнате, император устало присел на стул. В какой-то момент Архонт решился заговорить: — Каков шанс... — Что? — Адепт вынырнул из шкафа, слушая волю хозяина. — Каков шанс, что он согласится стать Нашей женой? Ответа не последовало, поэтому Моракс просто закрыл глаза, желая отдохнуть. *** Господин Сайно сказал, чтобы Чайльд не беспокоился о его ошибке, но он не мог оставить это в стороне. Даже если махаматра виноват в том, что ударил первым, Аякс отвечает за дипломатические отношения с ним. Однако нужно было немного подождать, прежде чем идти к супругу. Тот все еще на эмоциях, нужно, чтобы он остыл. Приняв решение поговорить об этом завтра, Тарталья вернулся в свою комнату. Стоило королеве зайти в покои, как на нее сразу накинулась Люмин, расспрашивая о произошедшем. Девушка поверить не могла, что Его Величество и господин Сайно устроили бойню. Фрейлина была в предвкушении, ожидая ответа, но прежде, чем Аякс что-либо сумел сказать, вмешалась Аяка, интересуясь, ел ли юноша. Тот покачал головой и отказался от ужина, который ему тот час предложили. Старшей Даме не понравилось то, что она услышала: — Так не пойдет, господин. Вы один день наедаетесь до тяжести в желудке, два - перебиваетесь мелочью, которую даже едой не назовёшь, либо вообще не едите. Я, конечно, всё понимаю, работа, но так нельзя. Сейчас принесу Вам лёгкий суп. Тарталья и рад бы отказаться, так как аппетита совсем нет, однако спорить с Аякой - себе дороже. Переодеваясь в более удобную одежду, королева согласилась. Когда старшая ушла, Люмин подошла поближе к юноше и снова принялась сыпать вопросами. Чайльд ввел ее в курс дела, пока та не была удовлетворена. Через пару секунд девушка приуныла, вздохнув: — Надеюсь, Великий махаматра любит королеву. Тогда Его Величество поймет, насколько Вы важны. Конечно, мне грустно думать о том, что мы используем другого человека таким образом, но иногда это необходимо. — Люмин. — Аякс пресёк любое развитие этой темы. Позже вечером Тарталья подумал, не пришлет ли император письмо о своем отъезде, но оно так и не пришло. Перед тем как лечь спать, Чжун Ли ненадолго появился, его глаза были более темными, чем обычно. Он позволил юноше погладить себя по голове, и Чайльд спросил: — Что случилось? — Но дракон вскрикнул и снова улетел. *** На следующий день после завтрака Чайльд проверил свое расписание и обнаружил, что оно было довольно плотным. Аято может быть более неразумным, если навестить его в середине дня или сразу после работы. Сделав эти расчеты в голове, юноша решил поговорить с супругом до того, как пойдут в Центральный дворец, и поэтому направился к Восточному дворцу. Когда он пришел, король все еще одевался. — Вот это сюрприз! Сама королева навестила меня. — К счастью, Аято казался спокойнее, чем вчера. Их глаза встретились в зеркале, и тот тихо улыбнулся, поправляя серебряную пуговицу. Аякс с облегчением увидел, что муж в хорошем настроении. — Мне нужно кое-что сказать. — Конечно. Ты приходишь ко мне только тогда, когда тебе есть что сказать. — Его голос был озорным. Мужчина отогнал слуг, помогавших ему одеваться. Как только те покинули комнату, он спросил, чего Тарталья хотел. — Сделка с Сумеру. Вы действительно собираетесь пересмотреть ее? Аято отвернулся от зеркала: — Ты говоришь о вчерашнем дне? — Да. — … Понятия не имею. А что? — Я отвечаю за дипломатические отношения, поэтому и спрашиваю. Король прищурился, глядя на супруга: — Так ты здесь, чтобы убедить меня пойти на сделку? — Совершенно верно. Правитель схватил расческу и попытался причесаться самостоятельно. Какую бы форму он ни пытался придать своим волосам, у него не получалось. Положив вещь на стол перед Чайльдом, Аято сильно нахмурился, прежде чем взглянуть на собеседника. — Подумайте о выгодах, которые Инадзума получит от торговли с Сумеру. Волосы короля, все еще взлохмаченные, выглядели мягкими. Он попытался пригладить их, чтобы произвести более строгое впечатление. — Откуда ты знаешь, выиграем мы от отношений с этой страной или проиграем? — Мы провели исследование. Торговля с Сумеру имеет элементы, которые могут удовлетворить как любопытство простых людей, так и знати. — Ты тратишь деньги на простое любопытство? Не похоже на тебя. — Дворяне не жалеют моры на диковинки. И если будет поток поставок, простые люди смогут легко купить экзотические сумерские товары. — Расстояние огромно. Будет ли прибыль компенсировать затраты? — Мы сможем сделать это. — Значит, это все-таки туманные обещания? — Правитель снова отвернулся от супруга, но продолжал смотреть на него через зеркало. Тарталья тоже уставился на Аято. На мгновение воцарилась тишина, и король скривил рот: — Королева, после того, как меня вчера ударили, ты даже не спросила, все ли со мной в порядке. — Вы в порядке? — Он усмехнулся, когда Аякс быстро ответил. — Честно говоря ... Я не уверен. — Вы прекрасно выглядите. — Нет, не то. Сделка с Сумеру. — Если вы беспокоитесь о потерях, мы можем просчитать бюджет. — Нет. Дело не в этом. А что? Что на него нашло? Чайльд недоуменно посмотрел на него, а тот уставился своим проницательным взглядом: — Королева желает получить прибыль для Инадзумы или любовь? — Ваше Величество. — Тарталья говорил твердым тоном, но Аято оставался спокоен. Правитель повернулся к супругу и обошел вокруг стола, чтобы посмотреть ему прямо в лицо. Его глаза были полны сложных эмоций. Королева видела свое отражение в них, но была совершенно спокойна. Может быть, это потому, что Аякс тщательно тренировался…? — В чем дело? — Аято медленно поднял руку и пригладил выбившуюся из прически рыжую прядь. Чайльд избегал его взгляда и сказал то, что хотел сказать все это время: — Вы ошибаетесь, Ваше Величество. Но даже если я хочу любви… Это смешно. Вы с гордостью показываете своего наложника на праздниках, так что я не понимаю, почему Вы так одержимы вмешательством в мои любовные дела. — Я вмешиваюсь? — Король издал резкий смешок. — Не ради меня, а ради Томы. — Добавил Тарталья. Аято огрызнулся, с громким стуком ударив кулаком по столу: — Как ты можешь так говорить? Наложник - это всего лишь наложник, а королева - это королева. Когда звук эхом отдался за дверью, Тома обнял большую игрушечную собаку. Наложник это всего лишь наложник…? Охранники, стоявшие рядом, обменялись неловкими взглядами. Любовник прикусил губу. Он уставился на дверь с заплаканным лицом, затем повернулся на каблуках и вернулся в свою комнату. Синьора Лоефальтер права. Как бы ни любил его Аято, Тома все равно остается наложником. Его положение зависит от непостоянных эмоций одного человека. Любовник вызвал Ёимию, дабы расспросить ее о случаях, когда король Инадзумы признавал наложника в течение всей жизни. Обычно он старался по возможности избегать разговоров с виконтессой, однако девушка, по-видимому, разбирается в этих делах лучше, чем служанки. То, как фрейлина с беспокойством отвела глаза, дало наложнику нужный ответ. — Нет? — Были такие случаи. — Но не так уж много, не так ли? — … Совершенно верно. Когда Тома начал плакать, Ёимия поспешила успокоить его: — Все в порядке, господин. У Вас будет ребенок, Вы не будете отрезаны от королевской семьи даже без милости Его Величества. Дитя является Вашей силой. — Я хочу ребенка, которого смогу любить! Не хочу использовать его таким образом. — Я не это имела в виду… Раздался тихий стук. Наложник закрыл рот, дверь в гостиную отворилась, и вошла горничная. — Господин, пришла Синьора Лоефальтер. Тома выпроводил виконтессу из комнаты и впустил Розалину. Он все еще был опечален, а вид женщины сделал его еще более расстроенным. К сожалению, просто так выгнать ее не было возможности. — Почему ты здесь на этот раз? Любовник не стал скрывать своего презрения, но Синьора казалась совершенно невозмутимой. — Я подумываю о переезде. Он слышал, что женщина ищет дом, чтобы жить в столице. — Ну и что? — Проговорил сквозь стиснутые зубы Тома. — Мне нужны деньги. — Сколько? — Наложник вспомнил о деньгах, которые одолжил Аль-Хайтам. Десять тысяч моры - большая сумма, по его меркам. Только он не знал, сколько стоит дом… — Я думаю о полумиллионе моры. — Полмиллиона?! — Любовник в тревоге вскочил на ноги. Тома и представить себе не мог, что Розалина потребует такую сумму: — Что же это за дом такой дорогой! — Это дом с садом. Вообще сам дом стоит четыреста тысяч моры, но сто тысяч уйдет на ремонт. Руки мужчины задрожали от ее небрежного ответа: — Нет никакой необходимости жить в таком большом особняке одной. — Жить одной? — Синьора удивленно приподняла бровь: — Я привезу двух своих сыновей и внука. Твоего ребенка, между прочим, Тома. — Ты сделаешь что?! — Ну, я же не могу оставить малыша одного, правда? Какая ты бессердечная мать. Наложник дрожал от недоумения и ярости. — О, Архонты, Тома. Считаешь ли ты расточительным тратить деньги на собственного ребенка? Розалина посмотрела на бывшего раба и улыбнулась ему как пиявка. *** Как бы ни старался, Чайльду было трудно понять супруга. Аято не любит его, так с какой стати… У юноши закружилась голова, и сдавило грудь. Аякса начало тошнить, и он, наконец, покинул дворец, выйдя на улицу, однако вспомнив, что император Ли Юэ ушел в спешке, его шаги автоматически повернули к Южному дворцу. Проходя рядом с нужным местом, королева увидела Тому в коридоре, напротив. Тот не заметил Чайльда и выглядел очень бледным. Он плохо себя чувствует? Наложник подошел к чьей-то комнате, и через мгновение ему открыли. Это был сумерский секретарь. Любовник вошел в покои, но вот Аль-Хайтам, заметив королеву, усмехнулся, прежде чем закрыть дверь. Какое Тарталье до этого дело? Юноша направился туда, где остановился Моракс. По случайному совпадению, тот тоже шел в его сторону, и они стояли друг против друга посреди коридора. — … Королева. — Какое-то мгновение бог смотрел на Аякса, потом лениво улыбнулся: — Мы как раз хотели с Вами встретиться. Непривычно увидеть Вас без сопровождения. — Вы хотели что-то сказать? — Чайльд не стал отвечать, куда пропал Итэр. — Нам многое нужно сказать. — Рекс Ляпис указал в сторону сада: — Вы не возражаете, если мы немного пройдемся? Тарталья глянул на адепта позади, прежде чем кивнуть. Маленькие летние цветы, которые цвели на деревьях, шелестели на ветру и королева не могла не любоваться фиолетовыми лепестками. Она не сразу заметила, что янтарные глаза неотрывно смотрят на нее. — Вы, наверное, догадались, но... — На мгновение воцарилась тишина. Единственным звуком был шелест одежды, когда они шли. Император с трудом продолжил: — Думаю, Нам пора возвращаться в Ли Юэ. — … Понятно. — Аякс уже был готов к этому, однако, в его сердце все равно поднялась печаль. Тем не менее юноша не мог сказать этого правителю, чья страна требует помощи. Никто из них не произнес ни слова. Только когда они отошли на приличное расстояние, Моракс снова нарушил тишину тихим голосом: — Мы можем продолжать обмениваться письмами? — Конечно. — Мы рады. Тарталья улыбнулся и кивнул. Возможно, он больше не сможет видеться с императором, но Чжун Ли прилетит. И хотя частота визитов будет меньше, это лучше, чем расстаться навсегда. Королева пыталась успокоить свое сердце с этим знанием, но почему-то этого было недостаточно. — Чжун Ли... Чжун Ли может быть занят. — Рекс Ляпис остановился. Когда Чайльд поднял на него глаза, он тихо вздохнул: — Возможно, мне придется послать кого-то другого. — А почему Чжун Ли будет занят? — Юноше показалось, что его вопрос звучит слишком по-детски. — Дракон - это символ, во многих отношениях в Ли Юэ. У него, можно так сказать, тоже есть своя работа. — Королева молчала слишком долго, поэтому, нервно глянув на Сяо, Моракс продолжил: — Мы пошлем того зелёного орла-карлика, которого Вы видели раньше, хорошо? Адепт зыркнул на господина, но ничего не сказал. Тарталья улыбнулся, услышав такое обидное имя, которое сам же и дал. Однако даже так их прощание сделало его шаги ужасно тяжелыми. Первое расставание с другом было более неприятным, чем думала королева. Аякс кивнул, а затем повернулся и пошел дальше. Моракс попрощался с Чайльдом, после чего немедленно отправился к королю, чтобы сообщить ему свои новости. — Вы возвращаетесь в свою страну? — Когда Аято услышал это, он уставился на бога, а затем пробормотал себе под нос: — И махаматра Сайно тоже… Рекс Ляпис ничего не сказал. Разрушить свое будущее, чтобы доказать любовь - это то, что делают маленькие эмоциональные дети. Атмосфера накалилась, когда оба мужчины некоторое время наблюдали друг за другом. Спустя короткое мгновение король улыбнулся: — Очень хорошо. Счастливого пути. Позже император разыскал Аль-Хайтама, но с ним был кто-то еще. — Я все тебе компенсирую. — Из комнаты секретаря доносился знакомый голос: — Абсолютно … большое тебе спасибо, ты такой хороший друг. Бог спрятался и стал ждать, когда наложник уйдет. Вскоре дверь в комнату отворилась, и оттуда вышел Тома. — Не волнуйтесь, господин. Когда звук маленьких шагов затих вдали, Архонт вышел из-за колонны и направился к Аль-Хайтаму. — Я ждал, когда Вы выйдете — Секретарь не выглядел удивленным, хотя Моракс появился из ниоткуда. — Мы пришли поговорить с Вами. — Вы возвращаетесь домой? — Речь пойдет о другом. — Рекс Ляпис указал на открытую дверь, и оба мужчины вошли в комнату. Только тогда Архонт заговорил. *** Когда Чайльд проснулся на следующее утро, император уже уехал. Мрачную новость принес Итэр, который выглядел печальным. Аякс попрощался с ним вчера, но если бы знал, что это их последняя встреча, то сказал бы еще несколько слов. Юноша предполагал, что увидит его еще раз сегодня. Хотя у них было странное знакомство, они стали хорошими друзьями. Королева должна была это сказать. Однако Тарталью покинули не только Моракс и Чжун Ли. Он отправился в Центральный дворец на работу, но был так подавлен, что вернулся к себе на обед с фрейлинами. Там ему снова сообщили неожиданную новость: — Ваше Величество, герцогиня Минчи покидает Наруками. — Покидает Наруками? А развод … — Судья, должно быть, вынес решение в пользу герцога из-за виконтессы Гуннхильдр. — Тогда… Чайльд почувствовал укол вины. Юноше удалось спасти Джин, но информация, которую она нашла, была скрыта, что поставило Лизу в невыгодное положение на суде. Пока королева упрекала себя, Аяка покачала головой: — Не печальтесь, Ваше Высочество. Герцогиня хотела поблагодарить Вас. — Старшая Дама вытащила из внутреннего кармана маленькое письмо. — Она просила меня передать это Вам. После того как фрейлины ушли, закончив с едой, он достал конверт и развернул его. " Я знаю, что Вы сделали для виконтессы Гуннхильдр. Спасибо, что оказали мне такую большую услугу. Скорей всего Вы будете винить себя, поэтому хочу сказать. Я решила последовать за Джин. Она пыталась отдать свою жизнь за меня, и теперь я хочу быть с ней. Было бы лучше, если бы все это вообще не произошло, но в будущем, если у Вас возникнут какие-либо трудности, я обязательно отплачу Вам. Мы с виконтессой в долгу перед Вами, Ваше Величество. Берегите себя и не забывайте заботиться о своем здоровье. Муж - это всего лишь непостоянный человек, с которым Вам пришлось связать жизнь, а Вы у себя один единственный. Цените это. На этом, пожалуй, всё. Пожалуйста, сожгите это письмо после прочтения." Хотя подписи не было, Тарталья узнал почерк герцогини Минчи. Юноша с минуту смотрел на бумагу, потом зажег свечу и избавился от нее. Чистая любовь Джин к ней в конце концов привлекла ее сердце… Лиза мудрая женщина и сможет преодолеть все. Письмо, казалось, вначале горело медленно, но вскоре пламя быстро поглотило бумагу. В конце концов, все, что осталось, это маленький кусочек между пальцами. Королева положила его на стол и задула свечу. Моракс, Чжун Ли и герцогиня Минчи... Двое уехали далеко, а место назначения третьей было неизвестно. Чайльд чувствовал, как ухудшилось его состояние. В ту ночь он ждал, что прилетит милый дракон, но все было тихо. Аякс открыл окно, и в комнату ворвался такой холодный ветер, что у него мурашки побежали по коже. Завернувшись в одеяло, юноша, прикрыл глаза. Из его губ сорвалось только тихое: — Холодно... Прежде чем он заснул. К сожалению, даже утром следов Чжун Ли обнаружено не было. *** Тарталья чихнул и шмыгнул носом, когда к нему пришла Аяка. Та удивлённо уставилась на господина и предположила, что королева простыла. Аякс высморкался и смущенно кивнул: — Полагаю, что да. Скорее всего, это потому, что он спал с открытыми окнами. В конце концов, ночи уже не такие теплые, какими были ещё совсем недавно. — Мне отменить сегодняшнее расписание? — Люмин с тревогой посмотрела на Чайльда. Тот сверился с календарем и попросил ее об этом. — И вызовите дворцового врача. Легкая простуда не имеет значения, но что-то более серьезное стало бы проблемой. Королева не могла шумно сморкаться перед людьми и министрами, с которыми предстояло серьезно говорить. — Пожалуйста, принесите мне что-нибудь удобное. Когда Аяка ушла, чтобы позвать врача, другая фрейлина помогла Тарталье надеть теплое, плотное кимоно. Украшений совершенно не было. Позже Люмин принесла немного легкого супа, и юноша позавтракал в одиночестве. Примерно через полчаса, Старшая Дама вернулась с доктором. После рекомендации постельного режима, ему диагностировали простуду, велели не напрягаться, избегать стресса и прописали какое-то лекарство. Как только королева выпила его, она закрыла глаза. Когда он проснулся, был уже полдень. Фрейлина еще не убрала контейнер с лекарствами, и окно было плотно закрыто. Чайльд посмотрел на него и потом по привычке встал, чтобы открыть его. Может быть, Чжун Ли прилетит… Аяка, вошедшая с полотенцем и большим тазом, увидела господина и тут же принялась бранить: — О нет. Там сильный ветер, Вы не должны этого делать, Ваше Величество. Девушка поставила тазик рядом с кроватью и закрыла окно. Аякс хотел открыть его снова, но Дама оттащила юношу. Тогда королева смирилась. В любом случае пока она здесь в комнате и не спит, Чжун Ли может прилететь и попасть в помещение. Чайльд наблюдал, как Аяка окунула мокрое полотенце в горячую воду, отжала его, а затем использовала, чтобы согреть его руки и ноги. — Вам нужно как можно скорее поправиться. — Постараюсь. — Пробубнил Тарталья, чувствуя, как засыпает. Ощущение, словно девушка говорила где-то далеко: — Ах, да, не знаю, насколько хорошо говорить об этом сейчас, но скоро сюда приедет один человек... — Фрейлина сглотнула, нахмурилась и последнюю фразу проговорила совсем неслышно, боясь, что господин встревожится: — Надеюсь, всё будет хорошо... Однако Аякс уже спал, прослушав все ее слова. *** Каменный лес Гуюнь непривычно тих. Нет тех птиц, которые любят резвиться в воде, нет крабов, прячущихся буквально от любого движения, а знаменитые кристальные гео бабочки в страхе разлетелись в разные стороны. Через разоренный лагерь, сплошь покрытый кровью, простирается алый след, который тянется аж до заброшенного владения. Один единственный человек идёт медленно, рассматривает пейзажи и тащит за собой труп женщины. Он убил всех, а голову этой химеры возьмёт в качестве трофея. Только подумав об этом, мужчина остановился и посмотрел в сторону Великого древа, принадлежавшего храму Наруками. Широко улыбнувшись, человек пошел дальше. Его следующая цель - инадзумский дворец.