Второй брак королевы

Спустя четыре дня после чаепития Альбедо пришел рассказать Чайльду о сплетнях, ходивших в последнее время. — Слухи распространились по округе… — Это была не самая приятная история. Он сочувственно посмотрел королеве в глаза, отхлебнул чаю, потом поставил чашку и признался: — Кейа слышал. Плохие новости. Тарталья знал: Альберих не станет мириться с тем, что люди так бессовестно клевещут на его младшего брата. Как бы так не вышло, что вскоре газеты будут пестрить заголовками о массовых убийствах. Тяжело выдохнув, Аякс откинулся на спинку стула, хмурясь от дискомфорта. Доктор говорил, что в его случае крайне важно избегать стресса, но разве это возможно, когда с трёх сторон его облепили три проблематичные мухи? Аято со своими попытками сидеть на двух стульях. Тома – сюрприз "два в одном", который ходит весь из себя такой важный. И, наконец, Кейа. Чайльд очень любит своего брата, но когда этот самый брат планирует какую-то хитроумную хитрость, а по-другому тут и не скажешь, королева чувствует, как дёргается ее глаз. Обязательно правый, – левый, пока ещё, держится. Но не ровен час, когда Тарталья лопнет. Видят Архонты, он правда очень старается, чтоб не сорваться. У Аякса железное терпение, но никакое железо не вечно. Альбедо, видя, как хмурится королева, поспешил успокоить её: — Не сердитесь, Ваше Величество, сэр Альберих, может, и вспыльчивый, но он не тот, кто будет стрелять себе в колено. Можете не переживать о кровавой бойне. Тарталья безразлично посмотрел на маркиза. Юноша уже успел забыть, что вообще-то тут рядом есть кто-то ещё, помимо него и его мыслей касательно раздражающих вещей. — Я и не сержусь. Мне просто грустно, что всё так получается. — Аякс отмахнулся от протянутой чашки крепкого чая и пирожного. Альбедо, не ожидавший, что королева, которая с детства питает слабость к сладкому, вдруг откажется от него, удивлённо уставился на собеседника. Чайльд воспринял это как просьбу объяснить: — Кейа приехал сюда, чтоб отдохнуть, а в результате вынужден выслушивать все эти сплетни. — К сожалению, это неизбежно. — Ответил маркиз, не сводя глаз с Тартальи. — Если хотите, я могу сделать так, чтоб среди жителей разошелся слух, что Тома – злой омега. — И тогда всё станет ещё хуже, — Закатила глаза королева: — Некоторые поверят нам, некоторые поверят Томе. Если так будет продолжаться и дальше, то позже возникнет мысль, что мы оба одинаковые, и королевская семья станет посмешищем. Альбедо вздрогнул и проворчал: — Но Вы же не станете играть ему на руку. — Люди будут смотреть на дела, а не на слова. — И ваши действия говорят сами за себя. Но, Ваше Величество, люди не верят в совершенство. Будут ли они всегда восхищаться Вами, если Вы поступите правильно? Нет. Хотя народ любит героев, ещё больше им понравится павший герой. — Понимаешь, Тома может манипулировать общественным мнением в своих интересах, но я не могу. Я — королева, и я должен думать о своей стране и своем народе. Чайльд не знал, кто стоит за этой новой волной слухов — Наложник, Аль-Хайтам или Синьора Лоефальтер. Сам юноша подозревал именно сумерского секретаря. Но, кто бы это ни сделал, все трое были глупцами. — Буду я в роли злодея или Томы, в конце концов король будет считаться бесхребетным человеком, который слишком легко прогибается под других. Это заденет его достоинство. Плохое общественное мнение затрудняет управление государством. — Неужели Вы так заботитесь о Его Величестве? — Это долгосрочная перспектива. Будет ли он блистать, если Аято станет некомпетентным правителем? Нет. Если его уберут, Чайльд станет свергнутой королевой. Каким бы ужасным ни был супруг, Аякс должен заботиться о нем, пока он на троне. Даже если это причиняет ему боль прямо сейчас. Кроме того… — Не спускай глаз с Аль-Хайтама. — Вы имеете в виду этого сумерского душнилу? — Да. Уже достаточно проблем, то что наложник манипулирует общественным мнением ради своих личных амбиций, но… Это просто опасно, если в этом замешан Аль-Хайтам. Он иностранец, которого не интересует сила Инадзумы Сам же мужчина сказал, что Моракс вызвал его сюда и что-то замышляет. Нет ничего плохого в том, чтобы быть осторожным. Откланявшись, Альбедо выходил из комнаты, всё так же не отрывая взгляда от королевы. Было очень странно, что за всё время их разговора Аякс не притронулся к еде и постоянно держал руку на животе. Нужно провести расследование, и в случае чего, доложить об этом сэру Альбериху. *** В это же время Рекс Ляпис сидел на троне и приветствовал всех гостей, прибывших на праздник. В зале играла приятная музыка, а ненавязчивые украшения радовали глаз, так что никто не смел даже заикнуться о том, что очевидно плохое настроение императора портит атмосферу. Несмотря на вынужденную улыбку, Моракс не мог не расстроиться ещё больше, когда вместо желанного человека на поклон явилась другая девушка. Бог просил, чтоб представителем Инадзумы была королева, но Аято проигнорировал его, отправляя Великую Сангема-Бай. Дори была в восторге от гостеприимства Рекс Ляписа, и весело смеялась во время их разговора, чувствуя себя комфортно. Но, когда она подняла тему потенциальной императрицы, лицо Моракса дернулось от раздражения: — Планируете ли Вы выбирать себе императрицу? Или всё так же считаете, что краше господина Томы никого нет? — Её голос был заискивающим, словно девушка пыталась завязать дружбу с богом. — Почему Мы должны так считать? — Холодно выплюнул Рекс Ляпис, сжав подлокотники трона. — У нас вся Инадзума знает, что Вы без ума от королевского наложника, — Посмеялась Сангема-Бай выглядя по-прежнему расслабленно. Похоже, эта торговка была уверена, что император влюблен в Тому. Сяо, стоявший позади, неловко отвёл глаза. Моракс тем временем продолжал натянуто улыбаться – подвиг, который можно было счесть впечатляющим. Но, когда Дори оскорбила королеву Инадзумы, чтобы похвалить Тому, Сяо был так потрясен, что у него отвисла челюсть. — С тех пор как наложник забеременел, королева обращается с ним, как с мусором. Если бы Вы увидели, как Чайльд изводит господина Тому, Ваше Величество, Ваше сердце было бы разбито. Якша уже собирался заткнуть эту девушку, когда Рекс Ляпис неожиданно холодно ответил: — Нам понадобилось всего несколько месяцев, чтоб понять, насколько благородна королева Инадзумы, но Вы и за шесть лет не узрели такую простую истину. Что ж, позвольте Нам прояснить. — Немного наклонившись вперёд, бог смотрел прямо на Дори. Янтарные глаза опасно сузились: — Его Величество Чайльд никогда не опустится до того, чтоб изводить слабых, поэтому не смейте разносить свои грязные сплетни по Нашему дворцу. — Я понимаю, Ваше Величество, но всё же! — Настаивала торговка: — Королева не та, кем кажется на первый взгляд. Уж я-то это знаю. Господин Чайльд холодный и безжалостный человек, поэтому нет ничего удивительного в том, что говорят о нем люди. Другое дело Тома. Милый и немного наивный омега... То, что нужно, чтоб утешить Вашу одинокую душу. — Правильно ли Мы поняли, что Вы пытаетесь соблазнить Нас чужим наложником? Вы чересчур самоуверенны для обычного смертного. — Тихо прорычал Моракс, чувствуя раздражение. — Нет-нет, что Вы, — Поклонилась Великая Сангема-Бай, кожей ощущая напряжённую атмосферу: — Просто пытаюсь поддержать разговор. Пожалуй, я пойду, до свидания! После чего девушка поспешно ушла. Сяо и Рекс Ляпис минуту молчали, пока бог не позвал своего рыцаря. Адепт наклонился, слушая волю своего господина. Он думал, что ему поручат разобраться с этой торговкой, но, вопреки ожиданиям, Моракс лишь устало вздохнул: — Пригласи мастера. — Император поднял руки, демонстрируя разбитые подлокотники: — Нужно починить Наш трон. После праздника Архонт вошёл в свои покои, присаживаясь на край кровати. Раскинув письма от Чайльда, он обдумывал один вопрос. Когда вернулся Сяо, мужчина что-то пробубнил себе под нос, некоторое время игнорируя рыцаря. Только закончив работу, он наконец повернулся к якше: — Возможно, Мы допустили ошибку, когда ввязались в ссору с Великой Сангема-Бай. Если люди узнают, что Нам нравится королева Инадзумы, они подумают, что именно она была причиной войны. И тогда Чайльда возненавидят. Сяо на мгновение остолбенел. Он понимал, что имел в виду император, но не мог не волноваться. Моракс уже давно готовился к войне с Инадзумой, но в разгар этого события он встретился с королевой и влюбился в нее. Адепт не знал, что бог собирается делать дальше, но не думал, что тому удастся склонить Аякса на свою сторону. Сможет ли этот гордый омега смириться с тем, что его враг — еще и его друг, а возможно даже и будущий муж? — После того, как Ли Юэ поглотит Инадзуму, Мы заполним рты всех недоброжелателей королевы камнями и зашьем их. А также заставим преклонить колени перед ней. — Рекс Ляпис злобно улыбнулся, мечтая о мести. Сяо закусил губу, прежде чем сказал: — Это всё прекрасно, Ваше Величество, но разве Вы не должны беспокоиться, как отреагирует на всё это сама королева? — А что не так? Почему Мы должны переживать по этому поводу? — Рекс Ляпис искренне не понимал, и адепт мог лишь пожалеть своего господина и Аякса. Император Ли Юэ не всегда задумывался о том, что подумают другие. Не потому, что ему всё равно. Просто он забывал про такую простую вещь. — Да, Ваше Величество, ведь после войны первое, что будет утеряно: дружба и любовь. Если Вы не смогли заполучить королеву в мирное время, как собираетесь осуществить это после конфликта? Моракс растерялся, не зная, что ответить. Он ведь действительно даже не задумывался об этом. Но даже так, было потрачено слишком много сил и ресурсов для подготовки к битве, они не могут просто взять и всё отменить. — Чжун Ли всё решит. — Чжун Ли? — Разочарованно уточнил Сяо. — Да. — Со всей серьезностью подтвердил Рекс Ляпис: — Королева любит Чжун Ли. *** Альбедо, накинув на себя капюшон, пришёл на оживленный рынок, где должен был встретиться с Кейей. Несмотря на то, что это был довольно странный выбор места для обсуждения информации, маркиз был уверен, что утечки не будет. Поприветствовав сэра Альбериха, просматривающего украшения на прилавке, они некоторое время болтали о мелочах, пока Кейа на перешёл на язык организации, который понимали лишь охотники высокого ранга и Тени. Идея создать свой шифр пришла в голову Капитану, когда был пойман шпион, передающий важные сведения Фатуи. Тогда-то и были наняты люди, создавшие совершенно новый язык. — Что уже известно касательно слухов? Подтвердилось ли моё предположение, что к этому приложила лапу блондинистая псина? — Вероятнее всего, так и есть, но королева приказала мне следить за неким сумерским секретарем. Думаю, Его Величество подозревает его. Альберих прищурился, недовольно цыкнув. Задумавшись о своём, он не сразу услышал, что ему говорят: — Не знаю, как тебе это сказать, но есть одна проблема. — Валяй. — Кейа поморщился, кладя гнилое яблоко обратно в корзину. На руках осталось неприятное влажное ощущение, поэтому, пока продавец отвернулся, мужчина незаметно вытер пальцы о его фартук. — Дело в королеве. Охотник тут же повернулся, переспрашивая, что не так. Альбедо кратко изложил, что происходит с Чайльдом, и Альберих слушал внимательно, не перебивая до самого конца. — Какова вероятность, что он забеременел? Если это так, то его план полностью разрушится, поскольку в таком случае Аяксу нельзя будет остаться без супруга. Его положение сильно пошатнется без поддержки. Ладно. Кейе не привыкать отказываться от своих идей. В конце концов он никогда не подвергнет опасности своих близких и подчинённых желая удовлетворить свою гордость. Если план идёт не так, как задумывалось, сэр Альберих сразу же избавляется от него в пользу конечного успешного результата. — Всегда есть вероятность, если человек рождён омегой, — Кашлянул Альбедо: — Но в данном случае это кое-что другое. Я провел собственное расследование. — Прекрати лить воду и скажи четко. — Приказал Кейа, теряя терпение. — У него гастрит. — Как ни в чем не бывало ответил маркиз. — Серьезно? — Бровь Альбериха дернулась: — И ради этого ты до самого конца держал интригу? — Популярный психологический трюк. — Пожал плечами тот: — Сперва нагнетаешь ситуацию, а потом "успокаиваешь" человека, что это не беременность, а "всего лишь" гастрит. Если бы я прямо в лоб сказал об этом, ты тут же кинулся во дворец, игнорируя все запреты. — Я бы так не сделал. Максимум подождал бы до вечера и уже тогда по стене пробрался в комнату Чайльда. — В любом случае твоему брату сейчас не сладко. — Попытался шутить Альбедо помня о любви королевы к десертам: — Но это ненадолго. Если бы ты тайно не отправлял Его Величеству столько деликатесов, я бы промолчал, но сейчас нужно дать господину Чайльду восстановиться. При хорошем уходе это не займет более недели или двух. — А что Аято? — Его Величество? — Не понял сразу маркиз: — Ему должны были доложить об этом, но, учитывая, что никакой реакции с его стороны не было, вероятнее всего, он не знает. — Всё он знает. — Закатил глаза Кейа, кидая продавцу мору и забирая товар: — Просто не хочет тратить на это свои драгоценные силы и время. Вот, возьми это. Альбедо забрал у охотника свёрток, не понимая, что ему с ним делать. — Это мёд. Встретишься с моей королевой и передашь ей его. Также скажи, что мед нужно растворить в стакане с водой и выпить. — Альберих рассказал про это своеобразное лекарство более подробно, после чего они продолжили путь. *** Зима всё чаще давала о себе знать, окутывая природу холодными ветрами. И, пусть снега в ближайшее время не ожидалось, дожди шли практически каждый день, из-за чего мысль о прогулке стоило отложить на будущее. Тарталья сидел у закрытого окна, читая книгу, подаренную Сайно. Махаматра передал ему достаточное количество учебников и свитков, но оставалась лишь одна, которую он никак не мог дочитать из-за множества документов и другой работы. И все же жаль, что с Сумеру не удалось заключить торгового соглашения. Если бы все сложилось удачно, быть центром торговли между двумя странами могло принести большую выгоду. Делегация должна была скоро вернуться, и Тарталья хотел спросить у Великой Сангема-Бай лично, как прошёл праздник. Было бы лучше, если бы он сам смог приехать в Ли Юэ, но, к сожалению, это пока невозможно. Посмотрев в окно, Аякс увидел лишь унылый пейзаж голых деревьев, кучи грязи и мелкой неприятной мороси. Всё же лето ему нравится куда больше. Собираясь уйти, королева не сразу заметила зелёное пятно, мчащееся прямо к ней. Присмотревшись, юноша удивлённо ахнул, впуская орла в покои. — Подчинённый Чжун Ли! — Чайльд взял в руки первую попавшуюся простынь, используя ее как полотенце для птицы. Та отряхнулась от воды, ее перья распушились, из-за чего теперь выглядела как мягкий шар. Тарталья посмеялся с этой картины. Заметив на шее орла странную цепочку, королева сняла ее, держа в руках кольцо. Зачем оно здесь? Тем не менее дизайн выполнен довольно искусно. Очень аккуратные узоры, которые совсем не извращают украшение, оставляя его простым, но элегантным. И тренироваться с ним будет очень удобно, так как нет драгоценных камней, цепляющихся за всё, что только можно. Но проблема в том, что кольцо хорошо сидит только на безымянном пальце юноши. Рассматривая его на своей руке, Чайльд планировал, как можно сочетать украшение с повседневной одеждой, и понял, что то подойдёт под любое хаори, которое он наденет. Однако вспомнив, что потом могут быть миллионы вопросов от министров и супруга, королева расстроилась, снимая подарок с пальца. Положив его на столик, он наконец добрался до записки на лапке птицы. " Это кольцо сделано мной специально для тебя, Чайльд. Мне показалось, что тебе не особо нравятся гламурные украшения, поэтому я постарался создать нечто, что сможет привлечь твое внимание своей невычурностью. Надеюсь, твоей душе придется по вкусу. Хотел бы я сам надеть его на твою руку... Когда же мне выпадет честь назвать тебя "Моей императрицей"? Время для меня ничто, но когда провожу его не в твоей компании, понимаю, почему многие говорят, что оно так долго плывет. Чайльд, что же ты делаешь? Вот так просто поднял мои стандарты красоты... Как мне жить, зная, что где-то в Инадзуме ходит человек, которого хочу назвать своей парой? Жаль, что ты не смог приехать в Ли Юэ." Аякс чувствовал, как нагрелись его щеки. Как же неловко читать нечто подобное, особенно если оно адресовано в его сторону. — Забавный у тебя хозяин. — С грустью улыбнулся юноша, обращаясь к птице: — Так просто говорит такие слова. Что мне делать, если эта шутка выйдет из-под контроля, и, в конце концов, я влюблюсь? Понесет ли император за это ответственность? Орёл со всей серьезностью кивнул, вызывая у королевы смех. Достав из своей шкатулки с драгоценностями тонкую цепочку, Чайльд продел через нее кольцо и надел себе на шею, пряча под одеждой. Серьгу он не сможет носить из-за других традиций, но хотя бы так ему удастся использовать чужой подарок. Что ж. Теперь, как хорошему другу, Аяксу нужно написать ответ. Однако не имея особых навыков в любовных разговорах, пусть даже шутливых, Тарталья понятия не имел, что делать. Возможно, подойдёт вариант с некой помощью. " Совсем скоро в Инадзуме пройдет бал по случаю представления молодых талантливых людей. Там также будут красивые омеги и беты, поэтому приходи, может, кто-нибудь тебе приглянется, и ты захочешь сделать его императрицей." Орёл заглянул в черновик, и, прочитав это, крыльями схватился за голову. Какой ужас... — Похоже, так не очень подходит, да? — Смущённо почесал затылок Чайльд: — Но, к сожалению, я не знаю, что можно добавить. Пусть останется так. Зелёная птица закрыла глаза, смиренно кивнув. *** — Я не могу выбрать! — Взбрыкнул Тома, кидая каталог на пол. Уже совсем скоро бал, а он по-прежнему не мог выбрать юкату для Кавеха: — Они все слишком красивые! Самое худшее, что и откровенно уродливую выбрать нельзя... Закусив губу, наложник тяжело дышал, пытаясь успокоиться. Пролистав ещё один журнал, он окончательно сдался, устало падая на диван. Что же делать... Может, выбрать наряд настолько посредственный, что каждый бы надел его? Это было бы зрелище – увидеть людей в одинаковых юкатах вместе. Подождите. Похожие юкаты? Тому осенила внезапная мысль. Он вспомнил, какой переполох поднялся, когда наложник и королева надели один и тот же наряд, и в его голове начал формироваться план. А что, если одеть мерзкого Кавеха в ту же одежду, что будет и у него? Тогда люди начнут болтать. В прошлый раз они сдерживали себя из-за высокого статуса Чайльда, но Кавех уязвим. Тома светская звезда, а Кавех – всего лишь выходец из небольшого поместья. Если их юкаты будут одинаковыми, то именно Кавеха обвинят в копировании. Ни он, ни Синьора не смогут сказать, что они шантажом вынудили королевского наложника подарить им наряд. Уголки рта Томы приподнялись, когда обращался к служанке: — У вас есть юката, которую я выбрал? — Да, господин. — Закажи ещё одну, такую же. Вот параметры. Наложник протянул ей листок бумаги с размерами тела Кавеха, который ему дала Розалина. Горничная не знала, что ее хозяина шантажируют, и была удивлена, узнав, что тот выбирает наряд для предстоящего бала. — Вы собираетесь подарить кому-то еще такую юкату? — Да. Он не знает, что выбрать для себя. — Но разве не будет заметно, что одежда одинаковая? — Но как ни крути, мой наряд самый лучший. Я не хочу дарить ему что-то менее красивое. — Господин…почему Вы такой милый? — Горничная глубоко вздохнула. Легкая улыбка озарила губы Томы, совсем как у королевы. *** Бал для представления талантливых людей проходил просто прекрасно. Несмотря на то, что данное мероприятие было не таким великолепным, как день Летнего Солнцестояния, оно по праву могло считаться прекрасным и ярким. Все гости надели свои лучшие наряды и драгоценности, ослепляя своей красотой. Кто-то даже хвастался, что сам изготовил каждое украшение на своем хаори, что ещё раз подчеркивало суть сегодняшнего собрания. Люди хотят показать миру, что они умеют. Фрейлины королевы также веселились, рассматривая всех гостей. Атмосфера была довольно лёгкой, поскольку из-за работы Аято не мог присутствовать на мероприятии, поэтому никто из них не боялся, что Чайльду смогут испортить настроение. Хотя, всегда была одна персона, которая может заставить закатить глаза. — Ой, там господин Кавех! — Теперь, когда они были знакомы, Люмин радостно указала на юношу. Молодой аристократ смешался с другими людьми, о чем-то активно рассказывая. Его наряд выглядел довольно интересно, возможно будущий архитектор добавил что-то от себя, превращая стандартную юкату в новое дизайнерское творение. Кто-то из присутствующих мастеров точно отметит для себя такой вариант пошива одежды, и начнет выпускать нечто подобное, преподнося людям глоток свежего воздуха. Смело, вызывающе, но в то же время и утонченно, – так можно описать наряд Кавеха. Самое удивительное, что этот молодой аристократ умудрился хорошо сочетать само платье и штаны, неподходящие по стилю. Обычно, дабы не перегружать образ, люди, в качестве нижнего слоя, надевают полу-облегающие портки, но для своего наряда он использовал темно-красные брюки-палаццо, выгодно подчёркивающие его фигуру. Внешний слой был менее объемным, чтоб сохранить баланс. Разрезав по бокам и слегка укоротив бледно-желтое платье, Кавех добавил пояс, чтоб закрепить одежду. Всё лишнее – убрать; рукава – оставить, но облегчить. Аякс думает, что создавая свой образ, Кавех вдохновлялся элегантностью уроженцев Фонтейна и некой дикой вольностью, присущей сумерским пустынникам. Помахав аристократу в знак приветствия, Чайльд сдержал смешок, когда тот широко улыбаясь помахал в ответ. — Видно, что Вы ему очень нравитесь, Ваше Величество. — Отметила Аяка, незаметно поправляя хаори королевы. Тарталья наблюдал, как гости беседуют друг с другом. Он надеялся, что увидит в толпе знакомые каштановые волосы, но всё напрасно. Моракс не пришел. Что не удивительно. Аль-Хайтам также отсутствовал. Наверное, ему совершенно не интересно данное общество. Томы, кстати, тоже видно не было. И вот это самое странное. Королева приняла из рук слуги кусочек пирога, тихо радуясь, что наконец-то может снова есть то, что захочет. Благодаря Кейе и врачу он быстро поправился. Занятый десертом, Аякс не сразу услышал, как в зале нарастает гул разговоров. Подняв глаза, Чайльд увидел опоздавшего Тому. Юката, которая была на нем… Похоже из такой же ткани, что и наряд Кавеха. Узоры тоже совпадают. Неприятно. — Опять он за своё. — Зло прошипела Люмин. Но в этот раз по-другому. Тома, заметив, что сын Синьоры изменил одежду, очень разозлился. Подойдя ближе, он намеревался что-то сказать, но был прерван самим Кавехом: — Фу, ну, и отстой. — Сморщился молодой аристократ: — Как ты такое носишь? Я бы в жизни не надел нечто подобное. — Вообще-то ты уже надел. Я же вижу, что у нас с тобой одинаковые наряды. — Наложник сдаваться не намерен. Нужно сделать так, чтоб все обратили внимание на материал одежды. И тогда Кавеху станет стыдно, что пришел в том же, что и Тома. Он опозорится и больше никогда не выйдет за ворота своего дома. Однако кое в чем любовник просчитался. Кавех никогда не стыдился своей работы, даже если это просто перешитое хаори. — Так и было, да. Мне пришлось попотеть, чтоб сделать из этого конфетку. А твои служанки, видимо, даже не парились по этому поводу. Так-то модель этой тряпки вышла из моды месяц назад. Гости зашептались, откровенно пялясь на наложника. — Зачем тогда ты надел ее, если знаешь, что она не модная? — Не мог угомониться любовник. Он был зол, ведь эту юкату выбирал сам. — Как зачем? Чтоб люди увидели, что я из любого мусора могу сделать произведение искусства. Королева покачала головой, отмечая, что этот молодой аристократ чем-то напоминает ей Кейю. Как минимум тем, что никто из этих двоих не жалеет Тому. Не желая больше наблюдать за этим представлением, Чайльд подошёл к двум мужчинам, приказывая им прекратить спор. Аякс ожидал, что наложник будет прожигать сына Синьоры Лоефальтер взглядом, однако тот наоборот уставился на Тарталью, принявшись тут же что-то записывать в своем блокноте.